Ставка

Несмотря на то, что работа вроде не казалась мне тяжёлой, к концу дня я физически устала так, как не уставала до этого никогда в жизни. Труд руками оказался вовсе не таким уж и простым, как я могла бы себе представить. В отличие от меня, Дауль трудилась более эффективно, но старалась подбадривать меня, чтобы я не опускала руки.

А потом началась вечеринка. Дауль убедила меня, что если мы задержимся немного, чтобы посмотреть, ничего плохого не случится, к тому же нас никто не увидит. В случае чего можно притвориться, что мы ещё не закончили свою работу. Гости съезжались медленно и постепенно, но скоро их стало так много, что на небольшом участке, приготовленном специально для вечеринки, было не протолкнуться.

Мы наблюдали из-за тени кустов, пригнув головы. Дауль иногда комментировала нескромные выходки тех или иных гостей, которые заявились на веселье уже подшофе, а я пыталась найти глазами его. И это оказалось несложно. Чонгук, как инициатор празднества, находился, к удивлению, отнюдь не в эпицентре торжества и внимания, он стоял поодаль, прислонившись к забору, а у него на шее висела короткостриженая девушка в кожаной юбке. Она то и дело целовала его в щёку, мило улыбалась, а он что-то шептал ей на ухо, отчего она краснела и отводила полные влюблённости глаза. Мне стало жаль её. Если бы она знала, какой он на самом деле моральный ублюдок, то точно бы держалась от него подальше.

— Увидела, что хотела? — поинтересовалась у меня Дауль, но я лишь покачала головой. На самом я хотела увидеть свой путь побега, но, к сожалению, поняла, что без чужой помощи мне не обойтись. Даже если удастся миновать охрану, то добраться до города без телефона, денег, документов, ключей и вообще без ничего в одной форме горничной — невозможно.

«Нет ничего невозможного». Эту фразу частенько повторял мой брат, когда я опускала руки и вешала нос в своих начинаниях. Вспомнив об этом, я немного улыбнулась собственным мыслям, в надежде, что удача мне ещё улыбнётся. А потом Дауль предложила проводить меня до новой комнаты, где я буду жить. Она сказала это без радости, аккуратно и очень тихо, словно боялась напугать меня этими словами. Все служанки жили в специальном домике для прислуги, но только мне лично Чонгук выделил комнату в собственном особняке, что могло означать, что эскортница должна жить в доступных для хозяина условиях… От этих мыслей я встрепенулась, как птица на заборе, но постаралась не думать об этом. Это явно не из-за того, что Чонгук собирается использовать меня как подстилку. Это из-за долга моего брата, я здесь как пленница, не более. К тому же, для удовлетворения у Чонгука уже, кажется, есть спутница на ночь.

Дауль открыла мне мои новые апартаменты. Комната выглядела скромнее, чем та, в которой я ночевала, но тоже довольно уютно и изысканно. В углу стояла кровать, тоже двуспальная, застеленная белым махровым пледом; из интереса я подняла его, и под ним оказалось белое постельное белье. Слишком белое и слишком чистое, так что внезапно я ощутила какой-то приторный запах в воздухе. Окно было большим, его подоконник украшал зелёный цветок, но кончики его листьев начали засыхать, что говорило о том, что цветок не поливали.
Напротив кровати оказался маленький шкаф с большим встроенным зеркалом. Открыв дверцы, я с удивлением обнаружила внутри собственную одежду. Проверила каждую тряпку, но ни телефона, ни документов, естественно, не нашла. На прощание Дауль обняла меня и чмокнула в щёку, сказав, что утром зайдёт за мной, чтобы приступить к работе. Попрощавшись с новой подругой, я устало села на кровать. Нужно было помыться и переодеться, я чувствовала себя грязной и потной. Взяв сменную одежду в виде шёлкового халатика и нижнего белья, я пошла в ванную. Маленькая светлая комната оказалась не менее уютной. В маленьком шкафчике я нашла мазь от повреждений и бинт. Отлично, смогу сделать себе новую повязку. Вымывшись, я размотала бинт и взглянула на ужасающие синяки. Изменений с утра не было. Я нанесла мазь и сделала новую повязку, провозившись с ней почти пятнадцать минут.

Когда я вышла из ванной, то вдруг поняла, что сон совершенно не хочет брать меня в свой плен. Я открыла окно и вдохнула свежий воздух, любуясь сиянием лунного света. Ветер тихонько колыхал растения и цветы, я наблюдала за спокойным размеренным движением нетронутой жизни. И когда я уже собиралась пойти спать, дверь в мою комнату открылась. Я обернулась. На пороге, прислонившись к косяку, стоял Чонгук. Мы находились на большом расстоянии друг от друга, но запах алкоголя, исходивший от него, я хорошо чувствовала.

— Чонгук? — несмело произнесла я, а он всё так же стоял и смотрел своим пьяным взглядом, так, что я почти подумала, что он меня не видит.
Чонгук подошёл ко мне быстрой походкой, излучающей решительность и злость, совершенно не характерной для пьяного человека, который только что едва держал равновесие, прислоняясь к стене. Я не успела попытаться что-то предпринять, как его руки схватили меня за плечи и встряхнули, а потом его губы накрыли мои, целуя с особой злобой, жестокостью, и я взвизгнула, когда через мои попытки оттолкнуть его он прокусил мою губу до крови, и его язык наконец-то пробрался внутрь.
«Нет! Нет! Нет!» — вопил разум, и что было силы, я стала бить его по груди, пыталась мотать головой, запах выпивки, который теперь ощущался у меня на языке вперемешку с моей же кровью, вызывал отвращение и рвотные позывы.

Оторвавшись от меня лишь на секунду, он заглянул в мои глаза, а я не узнала в его взгляде ничего человеческого. Хищная острота карих глазах заставила меня задрожать, а потом он приник к моей шее, покусывая и травмируя кожу; я забрыкалась сильнее, стараясь вложить в удары все силы, что у меня были. Пыталась царапать ногтями его кожу, но он лишь сердито прорычал что-то неразборчивое, и в следующую секунду я едва подавила свой же крик. Его зубы сомкнулись на моём плече, оставляя рану.

— Я не должен даже думать о таком, но, чёрт возьми, ты такая красивая… — его голос казался почти безумным, когда он сорвал с меня шёлковый халатик, пока меня одолевала паника, и я не знала, что мне делать…

                                      ***

— Я не должен даже думать о таком, но, чёрт возьми, ты такая красивая… — мой пьяный рассудок на удивление не думал о мести, а всё тело и руки горели от желания прикоснуться к её коже и ощутить её сладкий запах, от которого кружилась голова. Мина не смогла сегодня удовлетворить моё мужское желание, потому что оно было вызвано этой девушкой, которой я сегодня собирался воспользоваться так, как требовало этого моё тело.

Малышка упорно сопротивлялась, её маленькие коготки я ощущал даже сквозь ткань своей рубашки, но чем упорнее она противилась, тем сильнее мне хотелось поиметь её прямо здесь, во всех чёртовых позах. Мои губы не могли оторваться от её тела, и я попытался оттянуть зубами бинт на её шее, но вскоре оставил эту попытку. Мои ладони сжали её округлые ягодицы, и малышка выгнулась в спине, с новой силой пытаясь дать отпор.

— Куколка, ты не знаешь, от чего отказываешься, — я сорвал с неё лифчик, и в этот момент она схватила меня за руки и попыталась отойти в сторону, но я выбрался из её хватки одним лёгким движением рук. Я схватил её за кисти, наблюдая, как по её розовым щекам начинают течь первые слёзы. Наверное, я недооценил куколку, потому что в следующую секунду она вырвала свою левую руку, и мою щёку обожгло ударом. Моя голова дёрнулась в сторону, а глаза на секунду закрылись. Ты сама делаешь себе хуже, куколка, теперь я точно не буду с тобой нежным.

Я повалил её на кровать, придавливая своими весом сверху. Лиён уже почти умоляла отпустить её, она ёрзала подо мной, но с каждым её движением моя эрекция становилась всё сильнее, а пальцы дрожали от возбуждения и нарастающего с каждой секундой желания. Я поймал губами её сосок, оттянул его и немного укусил нежную кожу. Послышался её тихий всхлип, а потом её удары снова обрушились на меня. Ловкими движениями я снял ремень со своих брюк и стянул ими нежные ручки Лиён, привязывая другой конец к изголовью кровати.

— Чонгук, пожалуйста… — её голос оказался хриплым, девушка уже почти давилась собственными слезами.

— Куколка, я заставлю произносить тебя эти слова от желания ко мне… — я снова припал к её груди, зажимая между пальцами один сосок и покусывая второй.

— Лучше сдохну, — послышались её яростные слова, и я сильнее прикусил кожу зубами. Лиён выгнулась в спине, пытаясь избавиться от меня вместе с очередным криком.

Моя рука без особой ласки провела по её животу и спустилась вниз, раздвигая её бёдра, не обращая внимания на её усилия держать их сдвинутыми. Я отодвинул в сторону её трусики и скользнул внутрь двумя пальцами.

— Так ты девственница. Куколка, да ты лучше, чем я ожидал, — девушка дёргалась подо мной, а слёзы текли ручьём всё больше и больше, так что, наверное, уже пропитали подушку. Я избавился от своих брюк вместе с рубашкой и поднёс вставший орган к её нетронутой промежности. — Приятно быть первым во всём, — шепнул я ей на ухо и резко вошёл во всю длину. Тело девушки откровенно содрогалось под моим от боли, а с горла сорвался душераздирающий крик. Я целовал её открытые ключицы и раненную мной же губу. Я осыпал поцелуями её лицо, волосы, плечи, но Лиён никак на меня не реагировала. Она лишь до ужаса сильно натягивала руками ремень и боялась сделать лишнее движение, а слёзы стекали с её глаз уже очень медленно и редко.

Я толкнулся первый раз, Лиён плотно сжала челюсть. Она оказалась очень узкой, и отчасти это было из-за того, что девушка была напряжена так, словно ожидает чьих-то армейских приказов. От напряжения у неё тряслись колени, и я не помню, когда в последний раз девушка чувствовала себя со мной настолько неуютно.

— Расслабься, тогда будет не больно, — я пытался снять её напряжение сам, но чем больше попыток я предпринимал, тем больше она напрягалась, а я двигался. Двигался с каждым толчком всё сильнее и быстрее, и вскоре был уверен, что даже не знаю, кто лежит подо мной. Её крики возобновились, но я их уже не слышал. Я был полон одержимости утолить в её теле свою неугасающую жажду, и я это сделал. Я едва сдержался, чтобы не кончить ей прямо в внутрь, пришлось остановиться и испачкать её живот.

Я освободил её руки и отбросил в сторону ремень. Девушка лежала в той же позе и не двигалась, её глаза были закрыты; я прилёг рядом с ней, не удосужившись даже вытереть её живот. Чтобы она не замёрзла, я придвинулся ближе к ней, накрыл нас одеялом и, чтобы как-то унять чувство совести внутри, принялся гладить её по голове, хотя точно знал, что она этого не чувствует. Вымоталась, спит. Завтра нужно будет напичкать её противозачаточными: последнее, что мне нужно — это ребёнок.

На удивление желанный секс немного меня отрезвил. Я встал и взял свои брюки, доставая из кармана телефон. Прилёг обратно рядом с девушкой, прикрыл одеялом её нагую грудь и сделал селфи. Ниже бинта на её шее были видны ранки от моих укусов, а я был доволен сделанным. Вскоре я задремал рядом с ней, ощущая её тихо бьющееся сердце.

                                        ***

Я проснулся от того, что в постели вдруг стало холодно, и я не чувствовал податливого, обессиленного тела под собой. Я лениво открыл глаза и понял, что в постели нахожусь один. Видимо, малышка пошла в душ. Я сел на кровати и вдруг ощутил острое желание покурить. Как давно я не курил? Кажется, весь вчерашний день и потом ещё ночь с куколкой. Зависимость от сигарет была почти так же родственна мне, как и мои близкие друзья, в частности Юнги.

Я схватил с пола брюки, вынимая из кармана пачку сигарет. Открыл окно, впуская свежий воздух в комнату и, зажимая сигарету между губами, щёлкнул зажигалкой. Приятный, почти родной дым проник в лёгкие, я почувствовал утреннюю эйфорию и расслабление.

Внезапно до слуха донёсся звук автомобиля. Гости после вечеринки спят по комнатам, кто же решил так рано уехать, да ещё и не попрощавшись с хозяином? Хорошо, что окно как раз выходило на парковочный гараж, но машина выезжала не оттуда, авто было изначально припарковано за забором. Я увидел уезжающий прочь на медленной скорости джип.
Окно было открыто, а за рулём я с удивлением увидел женский силуэт в знакомом чёрном халатике.

— Куколка умеет водить, интересно. Что же, поиграем в догонялки, — я затушил сигарету, проклиная себя за то, что потерял бдительность, да ещё и отослал вчера охрану в пьяном веселье. Если бы знал, что куколка так проворна, бесспорно, поставил бы охрану и у дверей её комнаты!