Ставка

Я очнулась в той же комнате, где и потеряла сознание. Я лежала на полу на матрасе. Шея оказалась перемотана повязкой, а возле меня сидела молодая девушка, на вид гораздо младше меня. Она не заметила, что я проснулась, и спокойно сидела на полу, поправляя свой неяркий макияж. Я попыталась встать, и она сразу же обратила на меня своё внимание.

— Уже очнулась? Как себя чувствуешь? Горло болит? — она засыпала меня вопросами, но моя голова гудела так, что я едва могла соображать, где вообще нахожусь.

— Уже лучше, спасибо за помощь, — убедившись, что со мной всё хорошо, она вернулась к своему занятию, доставая из маленькой сумочки блеск для губ и смачно нанося его на свои маленькие губки.

— Зачем ты красишься? — удивилась я, рассматривая её форму горничной.

— Правильнее будет спросить, для кого. Для господина Чона. Мы с ним иногда спим. Ну, это так, редко.
Она говорила об этом так легко и беззаботно, словно не видела уродливых посинений на моей шее.

— Он тебя не пугает?

— Да, в постели он настоящий тиран. Но можно и потерпеть, чтобы выбраться из этой дыры и перестать мыть унитазы.

Я не разделяла её мнения, представив, что, возможно, она когда-то выходила из его спальни с синяками, а может, и с ссадинами.

— Я, кстати, Дауль, а твоё имя я уже знаю, Лиён. Приятно познакомиться, — она улыбнулась мне так ярко и искренне, что я засветилась какой-то надеждой внутри. Несмотря на то, что теперь хорошо знала, что Чон Чонгук — настоящий моральный урод, и если он тронет меня ещё хоть пальцем, то ему придётся пожалеть, что вообще связался со мной.

— Взаимно.

Дауль протянула мне пакет, я взяла его в руки и вынула оттуда новую одежду. Такую же, как у неё, это форма для горничной. Я скривилась так, словно увидела перед собой драные лохмотья. Если он думает, что я буду работать в его доме служанкой, то он ошибается.

— Даже не подумаю, — я почти швырнула одежду в сторону от себя, но Дауль сверкнула на меня глазами.

— Не испытывай судьбу, Лиён. То, что он сделал с твоей шеей — это самое малое, что он мог сделать. Я не знаю, из-за чего ты здесь оказалась, но если не хочешь окончательно сломать себе жизнь, лучше будь паинькой.

Мне было противно от мысли, что придётся убирать в его доме, да и более того, я никогда не была прислугой. Я даже не знаю, что мне нужно делать, но Дауль уверила меня, что мой график составлен так, что мы с ней разделяем одну работу на двоих и всё, что мне нужно делать — это повторять за ней. Что ж, может работать служанкой лучше, чем сидеть в запертой комнате. По крайней мере, у меня будет возможность изучать особняк и прикинуть, когда и как лучше бежать. Я нехотя переоделась в предложенную одежду, и Дауль поспешила познакомить меня с работой.

Одной из наших обязанностей стал присмотр за садом. Я обрадовалась этому, потому что ухаживать за цветочками куда проще, чем мыть унитазы или полы. Но когда мы зашли в сад, я остановилась и вообще не поверила своим глазам. Клумбы были разворошены так, словно кто-то пытался раскопать могилу. Повсюду валялись битые бутылки и осколки стекла, даже чья-то одежда. Это был определённо не тот сад, который я видела из окна комнаты в последний раз.

— Боги, что здесь произошло?

— Скоро ты к этому привыкнешь. Вечеринка. Обычно в саду она и проходит. И сегодня, кстати, тоже будет, только не в этом саду. В другом.

— И часто тут такие вечеринки?

— Когда у господина стресс, то да. Но на них приходят не его близкие друзья, а другие люди, которых мы не знаем. Его друзья обычно не устраивают подобное. Чаще они вообще встречаются в клубах, ресторанах и тому подобное.

— А что за друзья такие?

— Подробностей не знаю, но их четверо, вместе с господином пятеро. Одного из них, кажется, Юнги зовут, он сюда частенько приезжает и почти сразу уезжает.

Интересно. У Чонгука есть какие-то особенные друзья, более спокойные, чем компании, которые он обычно собирает, чтобы расслабиться. И сегодня снова вечеринка. Он будет занят, а значит, мои шансы на побег увеличиваются. Смогу ли я выйти из особняка, если вечеринка начнётся позже, чем закончится мой рабочий день?

— А во сколько вечеринка?

— Ближе к ночи. Мы успеем её застать, работы непочатый край.

Мы с Дауль принялись наводить порядок. Параллельно девушка рассказывала мне, чем обычно занимается господин. Как выяснилось, он вообще нелюдимый человек и всё это не любит, за исключением шумных гулянок. Поток людей и общения помогает ему справится с неконтролируемым огнём собственных мыслей, которые его гложут. Когда я спросила у Дауль, откуда она всё это знает, девушка ответила, что на самом деле она училась на факультете по психологии, но потом в семье закончились деньги, и платить за учёбу возможности не было. Пришлось забросить универ и устроиться сюда на работу. Но с анализом состояния Чонгука ей также помогали периодические встречи с ним, пусть даже в постели и часто без долгих разговоров.

С садом мы закончили ближе к вечеру, потом Дауль предложила передохнуть, и мы отправились в ту самую комнату, чтобы немного перекусить. Ли Анги, семидесятилетняя женщина, работала поваром у Чонгука уже почти год. Тот был привередлив к еде и вообще, по её словам, дома почти не питался. Она налила нам полные тарелки супа, который отказался есть господин. С новым коллективом я подружилась практически сразу. Сначала они боязливо разглядывали мою повязку на шее, но потом нас объединил общий разговор, и мы даже немного посмеивались.

— А это правда, что ты эскортница? — от неожиданного вопроса я почти подавилась чаем, который пила.

— Аран! Прикуси язык! — вступилась за меня Дауль, ударив рукой по столу. Аран, задавшая вопрос, опустила глаза.

— Откуда ты это взяла? — шокировано спросила я, надеясь найти поддержку в глазах других, но взгляды тех показались мне странными, и Аран тихо проговорила:

— Ходят слухи, что якобы днём ты будешь служанкой, а ночью ублажать господина, что ты оттуда… Из эскортного агентства.

Клянусь, в этот момент мои волосы встали дыбом, а рот приоткрылся от удивления. Стоявшая у плиты Анги посмотрела на меня сочувствующим взглядом. Я хотела выкрикнуть «что всё это значит?», но вместо этого произнесла:

— Откуда вы взяли эти слухи? — Дауль, сидевшая рядом со мной, поёрзала на своём месте и тихо ответила на мой вопрос, хотя лучше бы она этого не делала. — Когда господин разговаривал по телефону, мы сами слышали, как он будет… Пользоваться твоим телом. А про эскорт мы уже сами решили. Так значит, ты не оттуда?
Я покачала головой, не видя перед собой кружку чая, которую сжимала в руках.

— Нет. Не оттуда, — наступило молчание. Я не знала, что сказать, в голове вихрем крутились мысли, закручиваясь в водоворот страха, который был готов утянуть меня на дно и превратить моё состояние апатии в истерику. Послышался шёпот:

— Бедняжка… Она даже не знала. Господин опять за своё.

Дауль положила руку мне на плечо, я повернула к ней голову.

— Кажется, господин нашёл себе новую игрушку.