Ставка

— Ты так удачно перепутала мою машину с такси, что я почти благодарен тебе. Ты серьёзно облегчила мою задачу, куколка, — он смеялся надо мной в открытую, а меня всю трясло от злости и страха одновременно. Чёрт, чёрт, чёрт, ну как я могла так оплошать? Почему именно на меня всё это свалилось? Я клянусь, что как только избавлюсь от Чонгука, придушу Джина своими руками.
Сейчас мне нужно было быстро соображать, что же делать. Я должна как-то заставить его остановить машину, тогда у меня появится шанс на спасение. Я занесла руку для того, чтобы его ударить, ведь если он не идиот, то, опасаясь автомобильной аварии, он снизит скорость и остановится, чтобы остановить меня. Но я даже не успела до конца продумать свой хрупкий план, как в его правой руке оказалось угрожающее лезвие ножа. Острие смотрело прямо на меня, и я почти ощутила запах холодной стали.

— Даже не думай, — насмешливость в его голосе пропала, и низкий тембр заставил меня опустить руку. Все мысли мгновенно выветрились из головы, я не могла отвести взгляда от режущего предмета. Наконец Чонгук сложил ножик пополам, и он исчез в рукаве его длинной кофты, словно он и вовсе не держал острие в руке. Мои глаза так и не уловили этот молниеносный момент исчезновения предмета, так же как и его появления.

— Тебе ничего не угрожает, пока мы не приедем. Так что можешь расслабиться, куколка. Но если ты что-то выкинешь, ничто не помешает мне осуществить все свои планы здесь, на дороге.

От его слов я вся сжалась в маленький комочек и уставилась в окно. В горле застряли слова, которые я так и не смогла сказать вслух. Страх окольцевал мои руки, пробрался в вены, пока я смотрела на деревья и кустарники, а автомобиль уносил меня всё дальше и дальше от безопасных мест.

«Куда мы едем? — гадала я. — Что со мной будет? — об этом старалась не думать. — Заброшенная стройка, где есть какой-то подвал, в котором я буду ждать, пока Сокджин не привезёт выкуп?»

Мысли в голове сами сплетались в фантазии, о которых я не желала думать, но каждая новая мысль приводила только к ужасающим последствиям. Дрожь немного ушла, оставшаяся дорога прошла в тишине. От позы, в которой я сидела, у меня заболела спина, но тут я поняла, что ни одна из мыслей в моей голове не могла даже близко приблизиться к правде.
Передо мной была не стройка, не захудалая дача, а большой дорогой современный особняк. Мы въехали в ворота, машина остановилась. За высоким каменным забором начиналась длинная аллея. Мимо проплывали изящные деревья, под их густыми кронами уже царили сумерки, хотя время только близилось к закату. Впереди величественно сиял особняк. Его стены из крупных камней и стеклянные поверхности граничили на уровне современности и девятнадцатого века. Нельзя было сказать с точностью, возможно, я многое не понимаю в архитектуре. Это место кичилось роскошью, оно жило в своё удовольствие, не интересуясь чужим мнением. По спине пробежалась дрожь, когда я поняла, что, возможно, обитель дома — полное его олицетворение.

— На выход, — Чонгук открыл передо мной дверцу, и я несмело вышла из авто, оглядываясь по сторонам, не то ища пути бегства, не то помощи от других людей.

Тут же к нам подбежал невысокий мужчина и взял из багажника мои вещи. И не нужно было быть психологом, чтобы понять, насколько этот человек боится Чонгука. Его реакция на каждое движение хозяина была крайне предупредительной: тот поднял руку, а слуга будто уклонился; Чонгук ещё не успел сделать жест, а тот уже берёт сумку — мелочи, но заметны даже невооружённым глазом.
Чонгук взял меня чуть выше локтя, и я выгнулась, пытаясь убрать его руку; хватка сжалась ещё сильнее, я зашипела.

— Пусти, терпеть не могу, когда меня касаются незнакомые люди, — к моему удивлению, он меня отпустил, но сделал шаг ближе ко мне. Теперь я чувствовала, как он дышит, а запах его одеколона резал дыхательные пути не хуже, чем клинок кожу.

— Прости, куколка, учту, иди за мной, — Чонгук двинулся вперёд, и мне пришлось последовать за ним. Путей к отступлению не было: у ворот стояла охрана, вдоль дома стояла охрана, на входе стояла охрана. От негодования захотелось треснуть кого-нибудь из охранников, но я удержалась от этой роскоши. Под ногами блистал сначала мраморный пол, затем прозрачная лестница, ведущая с первого этажа на второй и третий. С осторожностью ступая на каждую ступеньку и держась за перила, я проклинала Суён с её юбками и платьями. Если какое-то время я буду жить здесь, то придётся воздержаться от женских традиционных нарядов.

Чонгук открыл передо мной дверь, сделал приглашающий жест и ждал, пока я войду внутрь. Я думала, что когда я окажусь внутри, дверь за мной захлопнется, и я окажусь в плену, но Чонгук последовал за мной, и мы оказались в комнате вдвоём. Я наконец-то решилась задать свои вопросы.

— Зачем я тебе? Что тебе надо от Сокджина? — Чонгук выгнул бровь, посмотрев на меня, как на инопланетянина с Марса. Затем его губы озарила усмешка и, наконец, он рассмеялся, так легко и непринуждённо, но в тоже время так угрожающе и зловеще.

— Боюсь представить, что за дикость тебе рассказал про меня твой братец. Что ж, относительно чего-то он может быть прав. Но всё остальное я расскажу и покажу тебе позже.

У меня в голове мелькнула мысль о полиции. Ну конечно, телефон же в кармане юбки, нужно подождать, когда он уйдёт. Чонгук не стал топить меня этим ожиданием, он развернулся на пятках, сказав, что зайдёт ко мне, когда закончит некоторые дела. Уже почти закрыв за собой дверь, Чонгук вдруг повернулся ко мне.

— И да, об этом не беспокойся, — он достал из кармана телефон и покачал им в своей руке. В смартфоне я тут же узнала свой, в чехле лежала карта. Я бросилась к двери, но, естественно, не успела. От злости я ударила кулаком по двери, но сделала лишь себе больно и прижала ушибленную руку к груди. На костяшках выступило несколько капель крови. Я беспомощно скатилась по стенке вниз. Но сидеть так было не выходом, и я постаралась собрать мысли в кучу.

Поднялась с пола и прошлась по большой комнате, рассматривая интерьер. Комната была выполнена в стиле ар-деко, чего я не могла сказать о всём доме в целом. Я могла ошибаться и на счёт этой комнаты, но в интерьере я безошибочно узнала строгую закономерность: смелые геометрические линии, этнические геометрические узоры, украшавшие стены и обрамлявшие большие купе-шкафы. Само оформление в полутонах нежно-голубого и белого цветов, при этом пёстрые орнаменты на углах стен, окаймлённые в деревянные рамки.

В углу стояла большая двуспальная кровать из слоновой кости, заправленная чёрным покрывалом, рядом с ней большой стеллаж с книгами. Я провела пальцами по корешкам, стирая плотный слой пыли. Видимо уже давно никто не брал их в руки. Маленькое окно выходило прямо во внутрь небольшого сада. Подле окна росла маленькая яблоня, а внизу, в красивых грядочках, огражденных низким пластиковым заборчиком, цвели самые различные цветы. Среди них я увидела и дикие розы, и ирисы, и ещё много цветов, которых я не знала.
Над кроватью висели большие настенные часы, служившие мне теперь единственным другом и ориентиром.

Я присела в кресло и принялась ждать. Я здесь, пленница, так чего же от меня хочет Чонгук? Я приняла для себя решение: что бы мне ни говорил Чонгук, я не стану верить ему. Не позволю себя одурачить и буду помнить о словах брата. Джин вытащит меня отсюда, я была в этом уверена.
Чонгук не появился ни через час, ни через два. Зато время близилось к десяти вечера. Я уснула на кресле, сама того не заметив. Во сне мне снился брат, наше с ним детство. Сквозь сон я почувствовала на себе чужие руки и горячее тепло, но выйти из сладкого забытья не смогла.