Путь К Мечте

Переступив порог дома Хёнджина, они тут же растворились в его комнате. Хван, не теряя ни секунды, предложил Феликсу переодеться. Глаза Ли засветились в предвкушении, и он с готовностью принял протянутую одежду. Словно глоток свежести, ванная комната Хёнджина приняла его в свои объятия, смывая остатки дня. Облачившись в просторные вещи Хвана, Феликс вернулся в комнату, словно в кокон тепла и уюта. Теперь уже Хёнджин, прихватив с собой сменную одежду, направился в ванную, оставив за собой шлейф терпкого аромата. Миг - и он вернулся, свежий и обновленный, готовый разделить с Феликсом тишину и покой родных стен.

Войдя в комнату, Хёнджин замер на пороге, заворожённый открывшейся картиной. Феликс, словно маленький исследователь, возвышался на его кровати, увлечённо склонившись над ноутбуком. Экран светился в полумраке, отбрасывая блики на его сосредоточенное лицо. Феликс был настолько поглощён происходящим, что не заметил возвращения Хёнджина. Тогда, словно крадущийся хищник, Хёнджин бесшумно подкрался к нему и внезапно заключил в крепкие объятья. Феликс вздрогнул от неожиданности, короткий вскрик сорвался с его губ, но, узнав родное тепло, он тут же расслабился. Улыбка озарила его лицо, и он, прильнув к плечу Хёнджина, тихонько вздохнул.

- Ну и чем же, ты занимался пока я нежился в ванной, Ликс? - прошептал Хёнджин обжигающим голосом на ухо Феликсу, отчего по коже побежали мурашки.

- Выбирал фильм для нашего вечера, искал что-нибудь особенное, - мгновенно отозвался Феликс, чувствуя, как внутри разгорается ответный огонь.

- И как успехи? Нашёл что-нибудь, достойное моего внимания? - промурлыкал Хёнджин, приближаясь к шее Феликса и оставляя там короткий, дразнящий поцелуй.

Феликс, ощутив жаркое дыхание на коже, расплылся в широкой улыбке и, повернувшись, коснулся губами щеки Хёнджина.

- Есть один вариант, от которого у тебя точно перехватит дыхание, - с предвкушением произнёс он, играя бровями.

Услышав игривые нотки в голосе Феликса, Хёнджин хищно ухмыльнулся и, вновь прильнув к шее, прошептал:

- Тогда я сгораю от нетерпения увидеть этот "фильм". И надеюсь, он оправдает мои ожидания. Иначе всё моё внимание переключится на тебя, и тебе придётся очень постараться, чтобы меня развлечь, - словно вынося предупреждение, проворковал Хёнджин, оставляя за собой дорожку мурашек.

- Учту. Но знаешь, я ничуть не обижусь, если на середине фильма ты вдруг решишь переключить внимание на меня. Даже буду не против развлечь тебя собой, если такое случится, - Феликс лукаво подмигнул Хёнджину.

От этого жеста Хёнджин словно вспыхнул изнутри. Коснувшись щеки любимого, он нежно повернул его лицо к себе и увлёк в поцелуй, полный обещаний. Феликс мгновенно ответил, его ладони скользнули на щеки Хёнджина, пальцы зарылись в густые тёмные волосы. Хёнджин, получив такой отклик, углубил поцелуй, и Феликс ответил тем же. Но воздух, как ни печально, не бесконечен, и им пришлось оторваться от манящих, любимых губ.

- Ну что, начнём смотреть фильм? - прошептал Феликс, тяжело дыша.

- Ага, - отозвался Хёнджин тем же взволнованным голосом.

Феликс тут же переключил внимание на ноутбук, находя тот самый фильм, что должен был скрасить их вечер. Включив его, он уютно устроился в объятиях Хёнджина, который, как только Феликс отвернулся к экрану, вернул руку на его талию. Когда фильм начался, Хёнджин ещё крепче прижал любимого к себе.

Поначалу они оба увлечённо следили за сюжетом, но ближе к середине, когда на экране стали разворачиваться романтические сцены, Хёнджин оторвал взгляд от ноутбука и с лукавой улыбкой посмотрел на Феликса. Затем, приблизившись к его шее, начал осыпать её поцелуями. Феликс поначалу не обращал на это внимания, полностью погружённый в фильм. Но когда Хёнджин, помимо поцелуев, начал нежно покусывать его кожу, Феликс оторвался от экрана и посмотрел на Хёнджина. Тот, почувствовав на себе его взгляд, скользнул рукой под футболку Феликса.

И стал ещё настойчивее метить шею возлюбленного. Феликс, поняв его намерения, не стал сопротивляться. Блаженно прикрыв глаза, он откинулся головой на плечо Хёнджина, позволяя ему оставлять свои знаки и наслаждаясь каждым его прикосновением.

Когда желание Хёнджина достигло нестерпимого пика, он с трудом оторвался от шеи Феликса, словно от живительного источника. Взмахом руки поставил фильм на паузу, а затем погасил экран, погрузив комнату в мягкий полумрак. Ноутбук, до этого служивший окном в другой мир, отправился на свой обычный причал - стол. Поднявшись с кровати, Хёнджин щелкнул защёлкой замка, словно запирая в комнате лишь их двоих, ограждая от случайного вторжения мира за дверью, от любопытных взглядов родителей. Вернувшись к Феликсу, он вновь опустился на кровать. Феликс, словно поддавшись волне возбуждения, дразняще провёл языком по нижней губе, в этом жесте читалось дерзкое приглашение, провокация, обещавшая безудержное наслаждение.

Увидев этот жест, Хёнджин вспыхнул с новой силой, одним стремительным движением повалив Феликса на кровать и навис над ним, словно хищник, готовый к прыжку. Феликс, ощутив тяжесть любимого тела над собой, не удержался и с силой притянул Хёнджина ближе. Тому пришлось опереться руками о кровать, чтобы не потерять равновесие, и он вновь нашёл губы Феликса в жадном, требовательном поцелуе. Феликс ответил мгновенно, с той же неутолимой страстью, обвивая руками шею Хёнджина, словно стремясь навсегда привязать его к себе. Получив такой желанный ответ, Хёнджин углубил поцелуй, и Феликс, не отставая, ответил тем же, переплетая их языки в танце желания.

Поглощённые нахлынувшими чувствами, они и не заметили, как верхняя одежда оказалась забытой на полу. Время словно перестало существовать, пока их губы сплетались в страстном танце, прерываемом лишь легкими, дразнящими укусами. Когда воздух стал иссякать, они неохотно отстранились от этого пьянящего источника, чтобы тут же Хёнджин вновь прильнул к шее Феликса, оставляя пылкие отметины на его плечах и ключицах. От этих жарких прикосновений Феликс тихо застонал, крепче обвивая руками плечи возлюбленного, с головой отдаваясь во власть сладостного наслаждения.

И вот, когда за окнами плеснула первая тьма, Хёнджин и Феликс, утопающие в омуте чувств, не сразу заметили, как день уступил место ночи. Лишь испив до дна чашу желаний, опустошённые и счастливые, они перевели дух и увидели, что за окном царствует сумрак. Вспомнив о неизбежности завтрашнего дня и школьных буднях, Хёнджин, устраиваясь поудобнее на подушке, притянул Феликса ближе, обвив его талию рукой. Укрыв их обоих тёплым одеялом, он нежно коснулся губами его волос. Феликс улыбнулся в ответ на этот жест. "Спокойной ночи," - прошептал Хёнджин, и в ответ услышал тихое: "И тебе спокойной ночи." И, утопая в объятиях друг друга, они медленно погрузились в мир сновидений.

***

Пока город нежился в объятиях Морфея, Джисон, поглощённый виртуальным миром, не заметил, как сумерки сгустились за окном, возвещая о приближающейся ночи. Выполнив школьные задания, он с головой окунулся в тренировки, и время, словно песок сквозь пальцы, утекло незаметно. Погружённый в игру, он готов был пожертвовать сном, если бы не настойчивый стук в окно, внезапно разорвавший тишину комнаты. Джисон вздрогнул, словно от удара током, не ожидая столь дерзкого вторжения в его личное пространство.

Выйдя из игры, он с опаской бросил взгляд на окно и замер в изумлении, увидев знакомый силуэт Минхо. Тот, заметив его, приветливо помахал рукой. Джисон поднялся, подошёл к окну и распахнул его, не скрывая раздражения:

- Что ты здесь делаешь? - голос его звучал недовольно.

- Пришёл к тебе, - последовал незамедлительный ответ.

- И по какой причине ты решил навестить меня в такой час? - Джисон прищурился, слегка повысив голос.

- Я соскучился. И не смог дождаться утра, - виновато пробормотал Минхо.

- Минхо, ты хоть представляешь, который сейчас час? - закатил глаза Джисон.

- Да, я знаю. Но я не виноват, что без тебя не могу заснуть. Пришлось идти к тебе, - искренне признался Минхо.

Джисон закатил глаза, услышав это, и с напускной усталостью выдохнул:

- Ты серьёзно решил, что я распахну перед тобой двери в такой час? - в его голосе сквозило раздражение.

- Ну, не оставишь же ты меня скитаться по ночному городу? - пролепетал Минхо, умоляюще глядя на него.

- И ты думаешь, это на меня подействует? И что, по-твоему, я скажу родителям, когда они увидят тебя утром в моём доме? - Джисон не сдавался.

- Джисон, ну пожалуйста, не выгоняй меня! Тебе совсем меня не жаль? - Минхо почти скулил, его голос дрожал.

- Во-первых, родители вряд ли обрадуются нежданному гостю. Во-вторых, они точно не оценят, что я привёл тебя без спроса. Так что извини, но нет, - отрезал Джисон, словно вынося суровый приговор.

- Но, Джисон, я не могу вернуться домой... Я просто не усну без тебя. Пожалуйста, пусти меня, и я наконец-то смогу спокойно заснуть, - ныл Минхо, сверля его взглядом полным мольбы.

Джисон, видя отчаянные попытки возлюбленного растопить его сердце, тяжело вздохнул. Понимая, что Минхо не отступит, и ему всё равно придётся сдаться, он произнёс:

- Ладно, хорошо, я пущу тебя. Но только с одним условием: завтра утром ты испаришься тише тени, чтобы мои родители даже не заподозрили, что ты здесь был, - предупредил Джисон.

Услышав заветное "разрешение", Минхо озарился улыбкой. Джисон, подарив своё согласие, распахнул окно шире, впуская возлюбленного в свою обитель. Минхо, проскользнув внутрь, бесшумно закрыл за собой створки, словно запирая все тревоги внешнего мира. Джисон, вернувшись к ноутбуку, погасил мерцающий экран. В это время Минхо, словно зачарованный, приблизился к кровати Джисона и примостился на её краю. Когда экран ноутбука окончательно погас, Джисон подошел к кровати, но не успел опомниться, как Минхо притянул его к себе, заключая в крепкие объятия. Неожиданный порыв вызвал у Джисона тихий, сдержанный вздох - предостережение о чутком сне родителей.

Лёгким касанием плеча Джисон отстранил Минхо. - Ты вроде бы собирался спать, так что умерь свой пыл, - прошептал он, освобождаясь из объятий. Джисон отвернулся к стене, укладываясь на своей половине кровати, словно приглашая Минхо разделить с ним ложе.

Как только Минхо устроился рядом, он бережно притянул Джисона к себе, обвивая его руками. С закрытыми глазами, он прошептал: - Спокойной ночи, - и медленно погрузился в сон. Джисон, дождавшись, пока дыхание Минхо станет ровным и глубоким, осторожно повернулся к нему лицом. Вглядываясь в его черты, он нежно коснулся его волос и прошептал в ответ: - Спокойной ночи, Минхо, - прижавшись к нему, Джисон тоже отпустил себя в объятия сна.

***

Солнце, проникая сквозь витражные окна, расписывало коридор причудливыми узорами света и тени, когда Чонин, неспешно, словно река, тёк по его течению. Казалось, время для него утратило свою власть, а неотложные дела растворились в мареве знойного дня. Но вот, когда до конца коридора оставалось лишь несколько шагов, перед ним, словно призраки из тумана, возникли два силуэта. Чонин замер, словно путник, внезапно наткнувшийся на зачарованное место, и невольно стал свидетелем разворачивающейся перед ним сцены.

- Ну и о чём ты хотела поговорить со мной? - голос Сынмина прозвучал неожиданно резко, словно треснувшее стекло. Он скрестил руки на груди, избегая взгляда девушки, устремленного куда-то в сторону.

- Я хотела сообщить тебе кое-что важное, - в голосе девушки слышалось явное волнение, словно трепет крыльев бабочки, пойманной в кулак.

- И что же такое важное ты хочешь мне сообщить? - в словах Сынмина сквозило нарочитое равнодушие, словно он заранее знал исход этого разговора.

- В общем, я долго думала и долгое время не решалась тебе об этом рассказать. Но сейчас наконец решилась и хочу тебе кое в чём признаться, - с каждым словом голос девушки дрожал всё сильнее, словно осенний лист на ветру.

- И в чём же ты хочешь признаться? - Сынмин произнёс это с такой скукой, словно речь шла о прочитанной тысячу раз книге.

Девушка, набрав в грудь воздуха, словно перед прыжком в ледяную воду, произнесла дрогнувшим голосом:

- Сынмин, ты мне очень нравишься... и я хочу, чтобы ты стал моим парнем, - выпалила она и, затаив дыхание, впилась взглядом в его лицо, ожидая ответа, как приговора.

Сынмин, услышав признание, закатил глаза, а затем, окинув девушку равнодушным взглядом, словно вынес окончательный вердикт, произнёс:

- Прости, но мои чувства не взаимны. Моё сердце уже давно принадлежит другому человеку, так что я не могу стать твоим парнем, - отрезал он и тут же начал отдаляться, словно боясь заразиться её надеждой.

Слова Сынмина обрушились на неё ледяным ливнем. Боль от неразделенной любви пронзила сердце, и она, глядя в его удаляющуюся спину, с горечью выдохнула:

- Неужели это человек настолько прекраснее меня, что ты так легко готов отдать ему своё сердце? - возмущённо прошептала она, с трудом сдерживая рвущиеся наружу слёзы.

Сынмин, услышав этот вопрос, замер на месте, словно поражённый громом, и, не оборачиваясь, произнёс, словно высекая слова из камня:

- Можешь не верить, но этот человек заслуживает того, чтобы я доверил ему свое сердце. Так что у тебя с самого начала против него не было ни единого шанса, - С этими словами Сынмин двинулся прочь, оставляя за собой лишь пустоту. Девушка прожигала его взглядом до тех пор, пока силуэт не растворился вдали. И тогда, словно прорвав плотину, из глаз хлынули горькие слёзы, обжигающие кожу.

Чонин, ставший невольным свидетелем этой сцены, отчаянно пытался пошевелиться, но тело оставалось неподвижным, словно скованное невидимыми цепями. Сдавшись, он вдруг ощутил резкий толчок, и мир вокруг перевернулся. Он оказался в знакомом классе, рядом с Сынмином. Увидев Кима, Чонин без труда пошевелился. Окрылённый возможностью двигаться, он приблизился к Сынмину, склонившемуся над раскрытой книгой.

Оказавшись рядом, Чонин запрыгнул на парту и, хитро прищурившись, словно замышляя шалость, резко захлопнул книгу перед самым носом Сынмина. Ким вздрогнул и поднял взгляд. Завладев его вниманием, Чонин облизнул нижнюю губу и, подавшись вперёд, провёл кончиками пальцев по щеке Сынмина.

Сынмин, словно зачарованный, не отрываясь смотрел на Чонина, и сопротивление, казалось, даже не приходило ему в голову. Чонин, закинув ногу на ногу, притянул Сынмина ближе, ухватившись за ткань его рубашки. Кончиком языка он коснулся нижней губы напротив. Сынмин не отстранился, завороженно следя за каждым движением Яна, с любопытством ожидая продолжения. Заметив это, Чонин хищно ухмыльнулся, и, не отводя взгляда, накрыл губы Сынмина своими. Сынмин, ощутив легкое давление, не оттолкнул его, а наоборот, ответил на поцелуй с робкой нежностью.

Чонин, получив долгожданный ответ на поцелуй, жадно углубил его, перебираясь с парты на колени Сынмина. Оказавшись у него на ногах, Чонин зарылся пальцами в мягкие волосы парня, словно ища там опору. Сынмин, обхватив его талию горячими руками, ответил с не меньшей страстью. Улыбка расцвела на губах Чонина сквозь поцелуй, когда он почувствовал, что его не отталкивают, а принимают в этом вихре чувств. И когда Чонин, опьяненный близостью, вновь потянулся за углублением поцелуя, некая сила вышвырнула его из класса, разрывая сладостное сплетение губ.

Резко распахнув глаза, Чонин сбивчиво вдохнул, осознавая, что лежит в своей комнате. Всё, что было, оказалось лишь призрачным сном. От этого понимания сердце бешено заколотилось в груди. Пусть это и сон, но он целовался с Сынмином, и тот не оттолкнул его... Воспоминание об этом сладостном сне опалило щеки жаром.

А он, вопреки всему, ответил на поцелуй. Эта мысль, словно навязчивая мелодия, вновь и вновь крутилась в голове Чонина. Он предположил, что Сынмин не случайно откликнулся на поцелуй во сне, что, возможно, и наяву его губы ответят на его прикосновение. От этих предчувствий сердце в груди затрепетало, словно пойманная птица, а вкус губ Сынмина, такой нежный и манящий, всё ещё ощущался на его собственных. С трудом укротив бурю в груди и вернув себе подобие спокойствия, он закрыл глаза, пытаясь вновь погрузиться в объятия сна.