Факультет..
Стрелка часов, будто специально дразня Викторию, медленно подползала к цифре 17.
За окном сгущались сумерки — те самые, в которых свет будто растворяется в воздухе.
Тишина в коридорах академии казалась неестественной: даже шаги глохли на мраморном полу.
— Вы закончили? — послышался знакомый голос Себастьяна Хартвелла.
Виктория вздрогнула и быстро выпрямилась.
— Да, сэр.
— Тогда идём, — сказал он, открывая дверь.
Они направились по длинному коридору, стены которого были украшены портретами бывших студентов. На каждом лице — лёгкая, но пугающая улыбка. Казалось, глаза на картинах следят за каждым их шагом.
Огромные двери зала распахнуль.
Звук сразу обрушился на Викторию: голоса, смех, шёпоты, шелест бумаги.
Перед ней открылась величественная комната с арками и огромными окнами, через которые пробивался золотой свет уходящего солнца.
На возвышении стояла сцена, по бокам которой стояли наставники и преподаватели.
Студентов было не меньше трёх сотен — каждый в своём стиле, с аурой уверенности и превосходства.
Хартвелл вышел к микрофону.
Его голос прозвучал громко и твёрдо:
— Всем добрый вечер. Сегодня я хочу представить вам нашу новую студентку — Викторию Ридл!
Зал взорвался аплодисментами.
Но Виктория ясно чувствовала: это не радость.
Это — любопытство, оценка,изучение.
Сотни глаз уставились на неё, будто сканируя, выискивая слабые места.
Хартвелл продолжил:
— Все вы прекрасно знаете, что в нашу академию не так-то просто попасть. Большинство из вас — из влиятельных, обеспеченных семей!
Но Виктория попала сюда по золотому письму.
В зале повисла тишина.
Кто-то шептал, кто-то переглядывался.
Кто-то усмехнулся, кто-то — наоборот, смотрел с тревогой.
Виктория почувствовала, как её ладони вспотели.
Она сделала шаг назад, но Хартвелл бросил взгляд, от которого она сразу замерла.
— Сейчас каждому из вас будет выдан лист. На нём вы напишете название факультета, к которому, по вашему мнению, должна принадлежать мисс Ридл.
В зале пробежала волна лёгкого волнения.
Наставники начали передавать стопки листков и ручки.
Виктория наблюдала, как студенты пишут — кто быстро, кто с ухмылкой, кто задумчиво.
Её имя звучало в шёпотах по всему залу.
Спустя полчаса, когда все листы были собраны, Хартвелл вернулся на сцену.
Он держал в руках урну из чёрного, прозрачно стекла.
Свет ламп отражался на ней так, будто внутри что-то медленно пульсировало.
— Итак— произнёс он спокойно. — Голосование завершено.
Тишина сгустилась. Даже воздух казался плотнее.
Хартвелл достал один лист, затем другой, третий.
С каждым новым взглядом его лицо оставалось непроницаемым.
Наконец, он сложил бумаги в стопку и поднял глаза.
— Виктория Ридл, — произнёс он с лёгкой интонацией, похожей на улыбку. — По результатам общего голосования вы приняты во факультет Ignis.
Зал оживился.
Кто-то аплодировал искренне, кто-то — лениво.
Но были и те, кто молча наблюдал, словно делал заметку в уме.
Виктория не понимала, почему у неё в груди появилось ощущение холода, хотя Ignis означал огонь и страсть.
Хартвелл кивнул Милен, стоявшей у двери.
— Проводи её, — коротко сказал он.
Милен подошла и, едва заметно усмехнувшись, произнесла:
— Следуй за мной, мисс Ридл.
Они вышли из зала, полный взглядов, и направились по новому коридору.
Он был узкий, тёмный, освещённый только тусклыми фонарями вдоль стен.
По пути Виктория ловила взгляды студентов — одни улыбались, другие шептались, кто-то просто смотрел прямо в глаза, не мигая.
— Почему все такие... странные? — тихо спросила Виктория.
Милен не обернулась.
— Здесь у каждого свои тайны. И не все хотят, чтобы новенькие их узнали.
Они поднялись по винтовой лестнице.
На каждом двери висели символы факультетов: Aurum, Noctis, Vertex, Aurora, и наконец — Ignis.
Ignis был украшен огненной красной розой.
Милен толкнула дверь, и Виктория вошла в новое пространство.
Зал факультета Ignis был роскошен: тёплые оттенки черного и красного, ковры с узорами, старинные люстры, большие окна с видом на горы и лес. Воздух пах дымом и чем-то еще.
Где-то в глубине слышался тихий смех.
Они поднялись по лестнице факультета:
— Здесь ты будешь жить, — сказала Милен. — У каждого факультета своё крыло, свои правила и... свои методы. Комнаты делятся на двоих человек. Твоя соседка, думаю, скоро прийдет. Скорее всего сейчас она с другими студентами.
Виктория подошла к окну. Снаружи начинал падать вечерний туман.
Она повернулась, чтобы спросить что-то у Милен, но та уже направлялась к выходу.
— Милен! — окликнула Виктория. — Что вы имели в виду... насчёт того, что всё, что вы сказали — ложь?
Наставница остановилась у двери, не оборачиваясь.
— О, дорогая, — её голос прозвучал мягко, почти ласково. — Просто помни: здесь даже правда умеет лгать.
И она ушла, оставив Викторию одну.
Комната наполнилась эхом её шагов.
Снаружи за окном раздался крик ночной птицы, похожий на человеческий вздох.
Виктория подошла к деревянному, изысканному столу. Её взгляд упал на черною коробочку. Открыв ее.
Виктория увидела тот амулет который она брала. Но остальных четырех уже не было.
Она вздохнула и прошептала в пустоту:
— Похоже, огонь выбрал меня.
А где-то далеко, за пределами комнаты, в коридоре, мелькнула чья-то тень — и шёпот, похожий на хриплый смешок, прошёл сквозь воздух:
— Посмотрим, сколько ты продержишься, золотая девочка.
Виктория не сильно обратила на это внимание, зная что не все студенты хорошие люди.
Издалека послышался знакомый голос Милен:
— Виктория! Чемодан остался у декана, идём, заберём.
Девушка быстро направилась обратно. В коридорах уже горели настенные лампы, отбрасывающие длинные тени.
Всё здание будто жило своей жизнью: где-то скрипели половицы, гудел ветер, а картины на стенах казались чуть повернувшими головы.
Когда Виктория вошла в кабинет Себастьяна Хартвелла, тот стоял у окна, спиной к ним.
Он не обернулся, но тихо сказал:
— Уже устроились, мисс Ридл?
— Да, сэр, — ответила Виктория, стараясь говорить уверенно. — Всё... очень красиво. Роскошно даже. Такое чувство, будто я попала не в академию, а в замок.
Он повернулся, в его взгляде мелькнула лёгкая усмешка.
— Замок — подходящее слово. Только вот не каждый, кто сюда входит, находит дорогу обратно.
Милен молча поставила чемодан у ног Виктории.
— Увидимся завтра на инструктаже, — коротко сказала она.
Хартвелл поднял взгляд.
— Отдыхайте, мисс Ридл. Завтра вас ждёт первое настоящие пары академии.
Виктория поблагодарила и вышла, чувствуя, как что-то в его словах заставило сердце биться быстрее.
Коридоры теперь были почти пустыми.
Она шла медленно, чемодан тихо катился по полу, звук колёс будто гулко отзывался в стенах.
Каждый шаг казался громче, чем должен быть.
Когда она подошла к двери своей комнаты, изнутри пробивался тёплый свет.
Она уже потянулась к ручке, как вдруг из комнаты раздался женский крик — громкий, отчаянный, пронзительный.
Виктория замерла, пальцы застыли на холодном металле.
Секунда тишины. Потом — звук чего-то упавшего, будто разбилось зеркало или ваза.
— Эй... — прошептала она дрожащим голосом. — Всё в порядке?..
Ответа не последовало. Только лёгкое шуршание, словно кто-то внутри быстро отступил вглубь комнаты.
Виктория сжала ручку сильнее и, собравшись с духом, медленно открыла дверь...