Глава 9. Для гостей - Ангелина
Долгожданный день, которого я ждала с трепетом, настал. Я встала перед зеркалом, оценивая взглядом своё отражение. Волосы закручены в два пучка на затылке – голубой и чёрный, розовые блёстки на веках, маленькие стрелочки в уголках глаз (когда-нибудь я научусь рисовать стрелки, как бьюти-блогерши), много хайлайтера, отчего лицо кажется стеклянным, тёмно-вишнёвый тинт на губах. Макияж я сделала буквально пальцами, но результатом всё равно довольна. Крупные серьги, чокер на шею, джинсовое мини-платье, пёстрые леггинсы из нулевых в цветах тропического заката – я готова покорять ночную Москву.
Первый день работы в «Неоновом псе»!
И Саша – опоздала…
Я села не на тот трамвай на коптевском развороте и уехала на Волоколамское шоссе. Время поджимало, до начала рабочего дня оставалось пятнадцать минут, а я стояла посреди шумной улицы и дрожащими руками пыталась забить в поисковик карт название заведения, но промахивалась мимо букв и предлагаемых вариантов.
- Чёрт, на этих картах ещё ничего не понятно!
Озираясь вокруг, я обнаруживала, что вообще не там: вокруг меня обступали монументальные сталинки с вычурными украшениями под ампир на фасадах, а мне нужен был спальный район с типовыми синими многоэтажками из восьмидесятых. Такое ощущение, как будто я ошиблась не столько местом, сколько – эпохой.
На глазах наворачивались слёзы. Но если я сейчас удумаю плакать – похерится весь макияж.
Боже-боже-боже!
Я вышла из приложения карт, набрала Елену. Она тут же взяла трубку, не прозвучало и двух гудков.
- Алло? Александра?
- Алло, Елена! Здравствуйте, - затараторила я в трубку, стараясь не выдать дрожь в голосе. – Кажется, я опоздаю! Я заблудилась!
- Я услышала, - отозвалась Елена. Тон у неё был холодный, металлический, и это «я услышала» прозвучало как угроза. – Где вы сейчас?
- На трамвайном развороте на Волоколамском шоссе…
- Понятно, - совершенно спокойно сказала Елена. – Одну секунду. Сейчас я объясню, как идти…
Судя по голосу, складывалось впечатление, что я разговариваю не с живым человеком, а с нейросетью, голосовым помощником. И этот голосовой помощник довёл меня до места назначения.
- Заходите через задний вход, - напоследок сказала Елена.
- А где это?
- Обойдите вокруг – там спуск вниз, вы увидите.
Я зашла на задворки и увидела лестницу под чёрным козырьком, ведущую вниз. Наверное, она мне и нужна.
Страшный коридор, дверь на склад. Я отыскала кабинет с табличкой «администратор» и осторожно постучалась. Надеюсь, Елена там.
Открыла она не сразу. Я слышала звук радио за дверью.
- Здравствуйте, - поздоровалась я с Еленой, как маленькая девочка, заложив руки за спину.
- А, Александра? Здравствуйте, - улыбнулась мне Елена. – Заходите. Надо отметиться в журнале и расписаться ещё кое-где. Вы медкнижку сделали?
- Да-а, - кивнула я и остолбенела. – Только она дома! О-ой…
- Ничего страшного. Принесёте завтра.
О боже, я так сношалась с этой клиникой ради несчастной медкнижки – чтобы просто забыть её дома?! Оо, типичная Саша.
А у Елены такой хладнокровный, слегка металлический голос, что кажется, она вот-вот будет отчитывать и ругаться. Последнее, что ожидаешь услышать от этой женщины – фраза «ничего страшного». Особенно – если дело касается каких-то важных бумажных вещей.
Она провела меня в небольшой светлый, несмотря на отсутствие окон, кабинет, обстановка которого, однако, была выдержана в общем стиле заведения. Здесь были серебристые стены, бра в матерчатых розовых абажурах и на прозрачных кронштейнах, на которых сверкали гроздья подвесок, чёрный диван, как в женской раздевалке, зеркала различных геометрических форм в чёрных багетах, лаконичные чёрные стеллажи с папками с документацией. Над столом Елены на стене был изображён большой логотип «Неонового пса», и когда она садилась в кресло, розовая окружность описывала её голову, как нимб на иконе.
- Присаживайся, - пригласила Елена, указывая на розовое креслице у своего стола.
Я подошла, села, сложила руки на сжатых коленях.
В какой момент она перешла на «ты»? Но я не против. Так привычнее и менее официально.
Елена принялась перебирать какие-то бумаги, слегка постукивая маникюром по столу. Я взглянула на её стол и увидела розовую статуэтку Венеры Милосской.
- Так, для начала мы с тобой почитаем устав компании, - сказала Елена, вытаскивая папку-скоросшиватель – тоже розовую, как и почти всё здесь.
Я взяла папку в руки, пролистнула. Ну и талмуд. Можно и почитать, пока Елена перекладывает свои бумажки. Так, что тут у нас?
«…быть на рабочем месте не менее, чем за пятнадцать минут до открытия…»
«…соблюдать дисциплину…»
«…выполнять рабочие обязанности согласно должностной инструкции…»
«…уважать гостей…»
«…соблюдение санитарно-эпидемиологических норм…»
«…в соответствии с СанПин 2.3.6.1079-01 Санитарно-эпидемиологические требования к организациям общественного питания, изготовлению и оборотоспособности в них пищевых продуктов и продовольственного сырья…»
Бла-бла-бла, ну и нудятина.
- Дочитала? – спросила Елена.
Я кивнула.
- Тогда вот, распишись, - и сунула какую-то бумажку.
«С уставом Организации ознакомлен(а)».
Я чиркнула подпись в строке и расшифровка: Новикова А. Р.
- Теперь – трудовой договор. Впиши ФИО полностью, паспортные данные и дату рождения, - сказала Елена, ткнув глянцевым фиолетовым ноготком в длинную пустую строку, после которой в скобках значилось «далее обозначаемый(ая) как Работник».
«Новикова Александра Робертовна»…
Бла-бла-бла, скука-скука-скука.
«…заработная плата в размере (и вписано от руки) 130р/час+% от продаж…»
«…премирование…»
- У тебя есть банковская карта, куда перечислять зарплату? – поинтересовалась Елена.
В девятом классе мама сделала на моё имя банковскую карту, куда скидывала деньги на завтраки. Поэтому я ответила:
- Да.
- Тогда будут нужны реквизиты. Их надо передать будет в бухгалтерию. Ты можешь передать через меня, а можешь сама. Наш офис расположен на Волоколамском шоссе напротив Гидропроекта.
Лучше передать через Елену – а то заблужусь ещё…
- Так, значит – должностная инструкция и ТБ.
Ещё бумажки…
«…допускается лицо, достигшее совершеннолетия…»
«…среднее образование…»
«…категория рабочих…»
«…ассортимент реализуемых готовых к приготовлению напитков…»
«…выкладки…»
«…правила ведения учёта и составления товарного отчёта, сдачи денег и чеков…»
О боже…
И вновь Елена суёт мне бумажку со словами «Ознакомилась? Распишись тут».
«С должностной инструкцией ознакомлен(а)»
Правила противопожарной безопасности – точь-в-точь как из параграфа в учебнике ОБЖ. Всегда думала, что это достаточно бесполезный и чисто формальный предмет – уж как его у нас преподавали. Наш ОБЖ-шник был отставным военным и на уроках вместо материала часто рассказывал какие-то истории о тупых срочниках. В итоге, я так толком и не знаю, что должна делать, если стану свидетелем аварии, кроме как звонить по телефону 112, но отлично помню историю о том, как заскучавшие патрульные катались с горки в покрышке от огромного трактора… Как оказалось, ОБЖ учить стоило – ещё папа мне говорил, что это самый полезный предмет.
Расправившись со всеми формальностями, мы с Еленой покинули её кабинет. Мне просто не давало покоя, насколько сильно контрастирует этот страшный узкий коридор с дизайном остальных помещений, которые я тут видела. Как в каком-нибудь бункере в кино, цокали по полу Еленины каблуки. Мы шли знакомиться с мои наставником.
Елена привела меня за стойку. Я увидела со спины высокого парня, завернутого в длинный чёрный фартук в пол, в расстёгнутой жилетке поверх классической белой рубашки с закатанными рукавами. Он двигал руками, сосредоточенно колдуя над напитком для клиента (коих тут называли «гости»), и я заметила какие-то татуировки у него на предплечьях. Ещё я обратила внимание на его затылок – вернее, на объёмные чёрные кудри, в освещении над стойкой слегка отсвечивающие розовым. Ноздри слегка свербило от терпкого запаха…
Парень за баром был явно занят, и мы с Еленой стояли и ждали, когда он освободится. Я наблюдала за его движениями – уверенными, выверенными. Он перемещался за стойкой, как будто в танце: ловко хватал сверху пивной стакан, подставлял под кран, наполнял пенным пивом…
- Александр! – окликнула его Елена, когда он замер на мгновение после того, как закрыл кассу, рассчитавшись с клиентом.
Что?! Я не ослышалась?..
Конечно, это распространённое имя, и за всё время я встречала достаточное количество Саш – как парней, так и девочек.
А ещё я думала, что моим наставником будет Николь.
Парень обернулся через плечо и взглянул на нас.
Я увидела лицо Аполлона.
По его же выражению лица явно нельзя было сказать, что он увидел Венеру. Он поджал губы и, кажется, вздохнул – раздосадованный тем, что его отвлекли, но подошёл к нам, перед этим грациозно развернувшись на каблуках.
- Знакомься, это – твоя протеже, - объявила ему Елена, взмахом руки указывая на меня.
Парень сложил на груди жилистые руки и оценивающе посмотрел на меня, по-прежнему поджимая губы. Довольно яркое освещение бара давало мне возможность, в свою очередь, как следует рассмотреть его. Непослушные чёрные кудри, падающие на высокий бледный лоб, точёное, скуластое лицо и глаза – зелёные, как абсент… Господи, да что ж тут все такие красивые?!
- Ну, привет, - вымученно-непринуждённо поздоровался он.
Я засмущалась и опустила взгляд с его лица, стала рассматривать руки. Какие-то геометрические узоры, как бы паттерны, чёрно-белые… Если поднять взгляд чуть выше и посмотреть на жилетку, а вернее – на выбившийся лацкан, можно увидеть маленький эмалированный значок-пин в виде белого скрипичного ключика. На жилетке – и золотистый овальный бейдж «Александр».
- П-привет, - поздоровалась я.
Я поняла, что это за запах, от которого свербило в носу – мужской парфюм. Кажется, мой тёзка-бармен ежедневно принимает ванны из одеколона. Как иначе объяснить, почему запах такой сильный – я затрудняюсь.
Елена обратилась к бармену:
- На собеседовании мы с Николь уже показали Александре бар. Ты – покажи, объясни, что делать.
- Так точно, - протянул Александр, медленно поднимая голову в кивке.
Потом Елена обратила взгляд на меня и резко выставила указательный палец, как будто только-только что-то вспомнила.
- Ох, совсем забыла! Пара вещей. Пойдём в раздевалку, - и увела меня в женскую раздевалку.
Прямо следом за нами в раздевалку зашла высокая рыжуха Милена в контрастном её чёрному образу розовом фартуке. Увидев меня, стоявшую у обеденного стола и ждавшую, пока Елена достанет из шкафчика и разложит какие-то тюки, она улыбнулась и взмахнула рукой в фенечках.
- О, всё-таки пришла к нам! – прогремел её голос. – Добро пожаловать.
Я была очень рада увидеть её, и наверно, это стало понятно по моей глупой улыбке.
Елена отвлеклась от тюков и выглянула из-за шкафчиков, отгораживавших её от Милены. Та, заметив управляющую, слегка оторопела.
- Опять за сигаретами пришла? – строго вопросила Елена.
Официантка неловко провела рукой по рыжим волосам и сказала в своё оправдание:
- Я только первый раз за сегодня…
- Смотри у меня, - насупилась Елена, - заведу специальный журнал под все твои перекуры – и это время тебе никто оплачивать не будет.
Милена забрала в своём шкафчике, дверца которого была увешена магнитиками, пачку сигарет и запихнула в карман на фартуке.
Когда она вышла, Елена вернулась ко мне и выложила на столе бейджи, развернула чёрные и розовые фартуки.
- Ты читала устав, - начала она, - значит, знаешь, что у нас работникам полагается носить бейдж с именем и официантам и барменам – фартуки. Вообще, бейдж делается где-то неделю, но без него нельзя – это такое правило, не я его придумала. Поэтому выбери из того, что есть.
Я склонилась над столом и стала разглядывать предложенные именные бейджи. Всего их было пять – и среди них ни одной Александры: Азиза, Людмила, Галина, Фатима и Ангелина. Я подумала, что было бы странно, если бы девочку с более или менее славянской внешностью и, тем более, крестиком на шее, звали Азиза или Фатима, а русские имена Людмила и Галина казались мне какими-то старушечьими, поэтому – выбор был очевиден. Так я стала Ангелиной.
- Что ж, для гостей – Ангелина? – уточнила Елена, когда я продемонстрировала ей бейдж. Казалось, она ещё добавит: «Отличный выбор», - но вместо этого она предложила мне фартуки с оговоркой, что до следующей недели фартук стоит подкоротить, а пока можно просто подвернуть или даже походить так. – Какой на тебя смотрит?
Конечно, я выбрала розовый фартук!
Потом мы вернулись к Елене в кабинет, где я расписалась о том, что мною была получена униформа – фартук розовый в количестве одной штуки и бейдж.
Учась в школе, я наивно полагала, что тогда на нас навешивают много формальностей и бюрократии. Как я ошибалась! В школе нас старались уберегать от этого по мере сил, если не считать показуху в виде самодеятельности и всего прочего. Взрослая жизнь оказалась ещё более бумажной – но тут уже за тобой не будет ходить учительница или мама и подсказывать, как и что писать или заполнять что-то за тебя.
Я вернулась за стойку с бейджем, на котором красовалось имя Ангелина.
- И как теперь тебя называть? – поинтересовался Александр, перекидывая серебристый шейкер из одной руки в другую.
Металлическая стенка шейкера блеснула розовым в освещении над стойкой. Внутри, как в маракасе, загремел лёд.
Если этот Александр сейчас так пошутил, то это тупая шутка. Так что, я закатила глаза.
- А сам как думаешь?..
- Оу, и сразу – наезды, - вздохнул он.
- И сразу – тупые вопросы! – парировала я.
Не понимаю, что это на меня нашло. Обычно я вела себя тихо и боялась грубить посторонним, но в этот вечер, видимо, я почувствовала себя достаточно взрослой и крутой и думала, что так смогу быть наравне с этим парнем, который был явно старше меня лет на пять – уж точно.
Но отступать уже нельзя. И единственной уважительной причиной отступить стал звонок от мамы.
- Дочь, как ты? У тебя всё хорошо? Никаких инцидентов?!
По тому, как торопливо мама задавала свои вопросы, как взволнованно звучал её голос, я понимала, что она сильно переживает. Неужели теперь моя ночная работа всегда будет так беспокоить её?.. Постоянно чувствую себя так неловко, когда маме приходится переживать за меня.
- Мамочка, не волнуйся за меня, пожалуйста! У меня всё хорошо!
Стоит сказать, что потом мама и папа звонили мне ещё раз по пять за всю смену – не спали и волновались за меня, одну. Я говорила: «Пап, тебе завтра вставать на работу. Не переживай за меня», - а он переживал и не мог уснуть или просыпался и звонил мне. Я говорила маме: «Тебе надо хорошо высыпаться, мам, и твоим соседкам – тоже. Не волнуйся за меня, пожалуйста», - но она не спала и шёпотом всё спрашивала, как у меня дела и в безопасности ли я.
- Родители переживают? – спросил, взглянув на меня сверху вниз через плечо, Александр, когда мама позвонила в первый раз.
- Ага, - кивнула я.
Он тоже кивнул, как бы молчаливо отвечая.
- Кстати, - сказал он, - у нас закончился лёд. Сгоняй на кухню и принеси.
Я рванулась в сторону двери «служебное помещение». В этот момент Александр вновь отвернулся от стойки и удивлённо взглянул на меня.
- Куда? – не понял он. – На выдачу!
Я глупо улыбнулась и сделала вид, что и шла, собственно, в сторону окна выдачи. Оно находилось чуть дальше двери «служебное помещение», но чтобы подойти к нему, надо было выйти из-за стойки.
Так неловко себя чувствую, такая неуклюжая. А Александр, общаясь с клиентами и подбегавшими на бар официантами, выдававая заказы, готовя коктейли и управляясь с кассой (как у него всё получалось?), давал мне только мелкие поручения. Я загружала, вынимала из посудомоечной машинки и протирала стаканы и бокалы, которые гости оставляли на баре, а количество посуды как будто никак не убавлялось. На столе у круглой металлической мойки её было всё больше и больше. Ещё из-за своего роста, я не дотягивалась до сушки над стойкой, поэтому приходилось просить своего наставника повесить бокалы туда.
- На следующую смену принесу стремянку, - вздыхал Александр. – Кто ж додумался тебя, такую мелкую, за стойку поставить?
Он что-то смеет говорить про мой рост?! Я насупилась и фыркнула.
В школе при любой удобной возможности задевали: мелкая, малявка. Я думала, что за пределами школы другие люди – взрослые, и у них уже просто хватит ума не говорить подобной фигни.
- Ну, ты-то, конечно – дылда, - закатила я глаза.
Александр замер, опешив. Он только завершил композицию, опустив в коктейльный бокальчик чёрную соломинку, и готовился переставить его в ту часть стойки, где бы коктейль дождался официанта, но вместо этого развернулся на каблуках, подбоченился и внимательно взглянул на меня.
- Ты обиделась?
Я промолчала, но это молчание сказало всё красноречивее любых слов. Александр усмехнулся, глядя на меня, затем наклонился вперёд – так, что его лицо стало на одном уровне с моим. О нет, свербящий запах его парфюма…
Какие зелёные у него глаза – никогда таких не видела. Глубокие, бархатистые. Внутри у них, кажется, запахи трав и хвои.
Я отвела взгляд.
- Насчёт того, как я могу тебя называть, - начал Александр, - чихуахуа: так же забавно злишься…
- Тогда я буду называть тебя Петросяном, - парировала я.
Он проигнорировал и невозмутимо продолжил:
- Я сказал про твой рост не чтобы задеть. Это объективный факт: тебе уже неудобно работать за баром – ты банально не дотягиваешься до сушки. А ты сможешь достать бутылку с верхней полки и не уронить? Может, лучше пойдёшь в официанты?
Может, он и был прав, но я не была намерена сдаваться.
- Сама как-нибудь разберусь, - съязвила я.
Было так неудобно осознавать, что на меня смотрят эти зелёные глаза. Я как будто физически чувствовала этот взгляд – от него кожа слегка гудела, покрываясь мурашками. Уложиться в какую-нибудь коробку, закрыться, спрятаться, обмотаться сверху скотчем и отправить эту коробку посылкой в Сибирь, подальше от этих страшных глаз. Этот взгляд – как путы по рукам и ногам. Только словами и можно оттолкнуть…
Александр выпрямился, ещё раз посмотрел сверху вниз, как-то снисходительно, склонив голову набок, и вздохнул.
- Если ты здесь будешь со всеми, как чихуахуа, то долго не продержишься. Любое твоё неосторожное слово, - и он повернулся к стойке, переставил коктейль, где ему положено было находиться, вытянулся, взял и продемонстрировал мне книгу отзывов и предложений, - рискует быть увековечено здесь. Слушай, - он пролистнул эту книжицу в руках, - «официант Ангелина не улыбается клиентам», «официант Ангелина проигнорировала мою просьбу принести счёт сразу, в итоге я прождала полчаса, а в ответ на моё замечание официант сказала, что у неё есть другие клиенты», «кислая мина Ангелины отбивает аппетит», «официант Ангелина сорок минут не несла заказ, а когда принесла, блюдо оказалось холодным. На вопрос, почему, последовал ответ в резкой манере о том, что это не её проблемы»… Как видишь, - назидательно произнёс Александр, - её уволили.
Господи, ну и бред – уволить официантку за то, что она не улыбается, да ещё и говорить, что её кислая мина отбивает аппетит!
Александр закрыл книгу отзывов и предложений и, прижав её локтем, обратился ко мне:
- Раз в месяц Елена очень внимательно прочитывает каждый отзыв в этой книге и собирает смену, когда мы заканчиваем работу, в своём кабинете на БДСМ-вечеринку. Поочерёдно читаются отзывы на каждого, потом на заведение в целом, и за каждый негативный отзыв тебя будут спрашивать, при всех. Могут попросить остальных, подтвердить или опровергнуть, могут отсматривать записи с камер, если что – и если всё подтвердится, тебя заставят писать объяснительную, оставят без премии, а то и уволят, если у тебя наберётся слишком много косяков. Уяснила?
М-да уж… Какие-то драконовские порядки в этом заведении. Но мне нужна работа!