12.
Глава 12 The Ballad К утру ожоги не то чтобы совершенно зажили, целитель Синклер уверяла, что на восстановление мне потребуется еще не меньше двух дней, но выть от боли не хотелось даже без помощи Фелтона. Его как раз хозяйка лазарета выставила, напоследок обозвав симулянтом: некромант упорно пытался остаться, хотя как раз его здоровью уже ничего не угрожало. — Но ведь магическое истощение — это так опасно! — едва за дверной косяк не хватался Король. И даже угрозы очередной Капельницей не испугался. — Вон отсюда, мистер Фелтон! — в итоге рявкнула доведенная до состояния белого каления женщина. — Ничего в ваше отсутствие с мисс Грант! Вам всегда и все сходило с рук, но со мной этот номер не пройдет. Полоз посмотрел на миз Синклер с огромной обидой, но в итоге все-таки отступил. Ссориться с целителями вообще себе дороже, еще пропишут чего совсем неприятного… — Но вы за нее отвечаете. Целительница проворчала что-то про наглых мальчишек и тоже удалилась. Сразу стало непривычно тоскливо и даже одиноко, несмотря на то, что я свято верила: множество людей сейчас думает обо мне. Правда, далеко не все думают обо мне с приязнью… Но это уже дело десятое. Впрочем, долго скучать не пришлось, меня решил навестить сам Кот. Он скользнул в палату практически бесшумно и при этом нервно озирался. — Касс тут? — первым делом спросил у меня Дэнни. Я фыркнула. — А ты его здесь видишь? — поинтересовалась я с откровенной иронией. Парень развел руками. — Ну, может, ты его под кроватью прячешь. Кажется, для него это уже привычно. Легкая веселость шла Лестеру куда больше едкого сарказма, который был неотъемлемой часть имиджа плохого избалованного мальчика, который выбрал для себя кузен Полоза. — Привычно, — с улыбкой согласилась я. — Но не в лазарете, где у него имеется собственная персональная койка. Миз Синклер обозвала Фелтона симулянтом и выгнала ко всем чертям. На мгновение на лицо Лестера словно легла тень. — А ты? — А я осталась. На занятии по алхимии произошел несчастный случай. Словом, мне придется еще немного побыть здесь. А ты сюда зачем явился? Тебя же леди Гринхилл угрожала под замок посадить? Дэниэл хмыкнул и уселся на мою койку. — Даф всегда много обещает, но она слишком сильно меня любит, чтобы поступить так жестоко. Не сказать, чтобы я заметила такую уж сильную любовь между инспектором и Котом, но, вероятно, Лестеру видней. Если он верит в родственную привязанность леди Гринхилл, даже после того, как она разбила ему лицо, то, должно быть у него есть для этого веские основания. — Ты… прости меня, Грант, — внезапно сменил тональность разговора темный. — Общение у нас явно не заладилось с самого знакомства. Я улыбнулась. И даже знала, из-за кого оно не заладилось. — Ну, тебя же не зря зовут мелким гаденышем, так что все в рамках амплуа. Лестер рассмеялся и тут же поспешно зажал себе рот рукой. Наверное, не хотел, чтобы его обнаружил в моей палате персонал лазарета и тоже выставил ко всем чертям. — Кто-то явно переобщался с Даф. В любом случае, ты милая девушка. Да и то, что ты с Кассом уже делает тебя неприкосновенной особой. Я написал отцу, он должен понять… У меня слов не было. — Мы же изолированы! Лестер! Что ты творишь?! Дэниэл ни капли не смутился. — Ну, не настолько мы и изолированы. Тем более, это только для общей пользы. Не будь такой же занудой, как кузина Даф. Тебе не к лицу. Я тяжело укоряюще вздохнула. Опыт подсказывал мне, что леди Гринхилл придет в неописуемую ярость, стоит ей только узнать о самодеятельности кузена. — Ты всерьез считаешь, будто твой отец решит поберечь меня, узнав что я стала парой Полоза? — напрямик спросила я Дэнни, глядя ему прямо в зеленые бессовестные глаза. Которые на этот раз выглядели до безобразия невинными. Даже стало как-то совестно немного разрушать его иллюзии по поводу собственного отца. Но если по поводу Кота я сразу же была полностью уверена, что он человек хороший, пусть порой и неприятный, то вот Лестер-старший не вызывал у меня никаких теплых чувств. То есть вообще никаких. — У темных не принято вредить парам друг друга. Нечестная игра, — с чуть снисходительной улыбкой пояснил мне Кот. — Поэтому даже не думай… К сожалению, слова Дэниэла доверия мне не внушили. — А воровать чужие родовые артефакты у темных принято? — хмыкнула я. — Я понимаю, он твой отец… Но… Словом, ты зря рассказал обо всем лорду Лестеру. Кот за несколько секунд попросту сник. Только что сиял от радости, и вдруг потух. — Ты думаешь, я тебя подставил? Меня… Причем тут я? — Дэниэл… Ты не понимаешь. Моя персона для твоего отца ничего не значит. Только оболочка для Писания. И способ навредить Полозу. Лестера перекосило так, словно у него разом заболели все зубы. Парень отошел к окну, встав ко мне спиной, словно пытаясь спрятать от меня лицо. Я понимала, насколько ему тяжело… но, к сожалению, не могла пощадить его чувства: речь шла о моей жизни и, что важней, о жизни Фелтона. Собой я еще могла бы рискнуть, пусть и без особой охоты, но Полоз — дело совершенно другое. — Почему ты так легко поверила в меня и не можешь поверить в моего отца? — с горечью спросил Кот, вцепившись руками в подоконник. — Подозреваю, о моей персоне и Дафна, и Касс говорили не слишком много хорошего, но я получил от тебя отпущение грехов, а отец — нет. Это сложно, поверить, что твои родные могут быть плохими людьми… Но бесконечно обманываться тоже не получится. Дэниэла сложно было назвать ангелом небесным, он под настроение устраивал замечательные пакости, был не слишком благороден в общении с девушками, с огромным удовольствием водя за нос нескольких девушек одновременно, но он все-таки видел ту границу, которая — О тебе Фелтоны говорили только то, что ты мелкий гаденыш. Характеристика для школьного хулигана, а не великого злодея, уж извини, — пояснила я, неудачно пошевелившись и получив очередную порцию боли. — Тебе просто нравится амплуа плохого парня, но на настоящие преступления не тянет. Надеюсь, я не ранила твои чувства такой характеристикой. К том же, пусть с Полозом у тебя и несколько… странные отношения, однако он все равно относится к тебе как близкому человеку. Кот рассмеялся, но вся его поза противоречила такому проявлению веселости. Дэнни выглядел усталым, сломленным. — Огненная интуиция как она есть, — произнес он задумчиво. — А мой отец? Ну что я могла конкретно сказать о лорде Лестере кроме того, что поведали мне представители семейства Фелтон? Пожалуй, ничего, кроме собственных домыслов. — Мне кажется, он из тех людей, для которых цель оправдывает средство. Да и цели у него не так чтобы хорошие… Даже если не огненная интуиция… Думаешь, это признак добрых намерений — похищать людей? По мне — так нет. Лестер вздохнул. — Как бы то ни было… Я все равно не позволю… Понимаешь, Грант, я не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое. И не позволю отцу стать чудовищем. Очень опрометчивое обещание, ведь лорд Лестер уже мог быть чудовищем. — Я на это очень надеюсь, — без лишнего энтузиазма откликнулась я. — Только Полоза не подведи. Он ведь не оценит и вряд ли простит. По взгляду Кота я поняла, что озвучила то, что он и сам давно прекрасно знает. — Так что ты все-таки хотел? — задалась я самым главным вопросом. Не просто же так Дэниэлу Лестеру понадобилось вламываться в мою палату в поисках Фелтона. — От тебя — ничего, — покачал головой будущий боевой маг. — А Касс захочет — сам расскажет. Ладно, Грант, выздоравливай как можно скорей. И, думаю, от неприятного сожителя мы тебя тоже скоро избавим. Ну что за жизнь пошла? Сказал бы мне кто-то еще год назад, что ко мне представители знатнейших семей страны будут вот так запросто поболтать заходить — первая бы отправила фантазера в лазарет. А тут на тебе… Темное Писание пока никак не давало о себе знать. Точней, не добавляло мне лишних симптомов. Я продолжала мерзнуть (подозреваю, как все другие люди, которые не удостоились сомнительной чести стать носителями стихии огня), магия пропала начисто… Но, выжрав все волшебство внутри меня, дальше клятый артефакт пока не шел, так что оставалась надежда на лучшее. Ближе к вечеру ко мне заглянула и Луна, бледная, скорбная и прекрасная. — Ребекка, что случилось? — кинулась я к ней с вопросами. Сердце перепугано заколотилось. Что могло стрястись, пока я была здесь? Кто-то пострадал? Полоз? Девочки? Леди Гринхилл? В голове мутилось от страха за других. — Я слышала разговор профессора Бхатии и целителя Синклер, — тихо произнесла Ребекка, сцепившая руки в замок так, что пальцы побледнели. — Словом… Из груди вырвался облегченный вздох. Значит, речь, скорее всего, обо мне, а тут… ну что я могу нового узнать о своем плачевном состоянии? Пожалуй, что ничего. Умираю. Уже стало обыденностью настолько, что получается не думать. — В общем, похоже, профессор Бхатия в тупике и не знает, как тебе помочь… А времени… Словом, счет идет на часы, Эшли. Я… не знала, что сказать и вообще, стоит ли что-то говорить. До прихода Скотт смерть оставалась смутной и крайне отдаленной перспективой, от которой меня наверняка как-то избавит Фелтон. Просто потому что он Кассиус чертов Фелтон и всегда добивается своего. Теперь появилась ремарка «если успеет». — Полоз… знает? — с трудом выдавила я. Леди Гринхилл наверняка в курсе последних новостей, декан ей не мог не рассказать, а вот Фелтона могли и поберечь. — Конечно, нет, — чуть возмущенно произнесла Луна, — иначе бы сидел он на лекции? Не сидел. Если бы Полозу рассказали, он бы тут же оказался возле меня и не отходил бы даже под угрозой смертной казни. Но… все равно ведь бесполезно. Совершенно бесполезно. От «радостных» новостей меня трясло мелкой дрожью. На что я, собственно говоря, надеялась? Да, профессор Бхатия — талантливый маг, вот только он ведь теоретик, историк, разумеется, не в его силах решить проблему извлечения изувеченной сущности одного темного артефакта из одной светлой недоученной магички. Оставалась надежда только на лорда Лестера, но этот… этот вряд ли озаботится моим благополучием. Тут любому понятно, что этого типа интересует только одно — Темное Писание. А меня можно и в расход пустить. Светлой больше, светлой меньше… — Ты бледная совсем… — произнесла совершенно несчастная Ребекка. Впору было нервно смеяться. Вот какой я должна быть после того, как мне сказали о собственной скорой смерти? Скотт подошла вплотную и обняла меня так крепко, что преставиться я могла и безо всяких взбесившихся артефактов. — Ты прости меня, Эшли, наверное, не стоило говорить, — едва сама не плакала от расстройства целительница. — Нужно было… к Кассиуса… Я… Я жалко всхлипнула, чувствуя, как накатывает истерика. — Нет, лучше уж знать. Правда. Лучше знать. Спасибо, Ребекка, Полоз ведь мне упорно ничего не рассказывает, но… Все-таки расплакалась. Отчаянно, горько, как рыдала только в детстве, когда сломанная кукла казалась трагедией эпических масштабов. Луна прижимала меня к груди, гладила по голове и шептала что-то успокаивающее, но я даже не могла расслышать ее слов. Такой меня и застал Фелтон. Несколько секунд он простоял на пороге, безмолвно взирая, а потом просто вырвал меня из рук целительницы. — Ребекка, ну кто тебя просил?! — воскликнул он, прижимая меня к себе. — Рыжая моя, успокойся, обещаю, ничего не случится. Я внимала некроманту как змея внимает дудочке факира. Похоже, что я в бог верила меньше, чем в Кассиуса Бенедикта Фелтона. — Касс, я правда не хотела… Прости… Не стоило… — залепетала Скотт, явно смущенная, растерянная и даже испуганная. Я отодвинулась от Фелтона и сказала: — Лучше так. Хотя бы кто-то мне не врет. В отличие от тебя. Полоз вздохнул и снова прижал меня к себе. Оставалось только тихо сопеть в его плечо. Как всегда его змейство все за всех решил. — Прости, Луна моя, но сейчас нам с Эшли лучше побыть вдвоем. Скотт ответила мгновенно: — Да, я пойду. Простите меня… Каблуки Ребекки застучали. Стало быть, ушла. Я заплакала еще сильней, безнадежней, всхлипывала так горько… Фелтон укачивал меня как маленького ребенка. Господи, он ведь всего на три года меня старше, как только умудряется на моем фоне казаться настолько взрослым, зрелым… мудрым? — А что если ничего не получится? — прошептала я, не отрываясь от Полоза. — Как ты будешь жить, если я умру? Некромант тихо хмыкнул. — Никак. Не буду я без тебя жить. А так как ты меня любишь и желаешь только добра, то будь добра держаться. Хорошо? Потрясающая мотивация, ничего не скажешь. Фелтон подцепил меня за подбородок и заставил поднять голову. Я посмотрела в его глаза и просто утонула я в них, не имея ни сил, ни желания отвести взгляд. Никогда не приходило в голову сравнивать глаза Короля с шоколадом или еще чем-то таким же, отдававшего любовным романом. Теперь вдруг захотелось. Глаза Полоза были теплыми, любящими… Король улыбнулся и поцеловал меня так, что из головы вылетело все лишнее, остались мысли только о нем, Фелтоне, Полозе, Кассиусе… — Мы справимся, — тихо сказал мне парень, когда поцелуй закончился. — Верь мне. Верь в меня. Мы справимся, как справлялись всегда. Писание… его можно ослабить. Замедлить. Идем со мной. Последние слова Полоз произнес с какой-то пугающей решимость, так что я сообразила мгновенно: мне не понравится то решение, которое нашел некромант. Но я покорно пошла за своим парнем. — Что ты задумал? — только и спросила я, когда поняла, что ведут меня в подвалы. Подвал замка. Некромант. У кого угодно пошли бы очень мрачные ассоциации. У кого угодно, кроме меня. Уж в то, что Полоз может причинить мне вред, я не верила… да никогда не верила. Даже когда у нас с ним были не самые приятные отношения после достопамятной вечеринки, я все равно не сомневалась в том, что Король никогда не опустится до настоящей подлости. И не только в отношении меня, в отношении любого другого человека. Встреченные по дороге люди смотрели на меня и некроманта озадаченно, но остановить или просто хотя бы спросить, куда нас черти понесли, никто даже не подумал. Потому что Полоз и Грант вместе — это штатная ситуация, куда бы они вместе не отправились. — Тряхнуть старым наследием, — кратко пояснил Полоз, не желая размениваться на более подробные разъяснения. — Это небольно, неопасно… Примерно то же самое мне говорили перед тем, как я первый раз лечила зубы. Нагло соврали, между прочим. — Ты говоришь о темной магии! — зашипела я, оторопев от наглости Фелтона. Полоз тяжело вздохнул, будто сетуя на мою глупость. — Подобное лечат подобным. Точней, не лечат, а хотя бы немного корректируют. Выбора все равно нет. И вообще-то я темный маг, рыжая, если ты вдруг позабыла. Для меня темная магия вполне естественна. Пора бы уже привыкнуть. Сложновато привыкнуть, учитывая, что одно из порождений все той же темной магии вот-вот отправит меня на тот свет. — Не смотри на меня настолько осуждающе. Мне самому не нравятся некоторые эксперименты моих предков, но это точно не повод отказываться от собственного наследия. Особенно, если наследие полезно… Оказалось, то подвалы замка отдали на откуп факультета некромантии, как место для проведения экспериментов и хранения… материала. Раньше мне не приходило в голову, куда именно поместили все некромантское хозяйство после переезда. Полоз не стремился поделиться со мной совершенно всеми деталями жизни своего факультета. — Только не говори, что решил меня в жертву принести, — мрачно пошутила я, пытаясь хоть как-то уменьшить напряженность. — Не дождешься, — фыркнул почти весело Фелтон, заводя меня в какую-то ничем непримечательную дверь. Огромный плоский камень по центру комнаты мгновенно бросился мне в глаза, и шутка по жертвоприношение лично для меня уже перестала быть шуткой. — Фелтон, если что, я ведь кричать начну… — нервно пробормотала я, начиная понемногу пятиться к двери. Его змейство пробормотал под нос что-то явно не слишком для меня лицеприятное, цапнул за руку, лишая шанса на отступление, и потащил к жертвеннику. — Господи, рыжая, вечно ты страдаешь какой-то ерундой. Сядь и не шуми, ради бога. Я села. Прямо на жертвенник. И начала перебирать в голове список тех ритуалов, где в качестве жертвы нужна девственница. Список вышел… не слишком большим, студентов не перегружали знаниями сомнительной ценности. — Ты меня резать будешь? — на всякий случай все-таки уточнила я. Нет, я в это на самом деле не верила… Но надо было удостовериться, мало ли что. Полоз, конечно, свой, родной, но он ведь некромант, а это, в свою очередь, диагноз. Фелтон смерил меня тяжелым, укоризненным взглядом и ответил: — Бить буду. По голове. Пока мозг на место не встанет. Говорил Полоз с такой убийственной серьезностью, что мне стало до одури смешно, даже несмотря на жгучий страх, который никак не желал отступать. — Так мне на жертвенник ложиться? — снова пристала к парню я. Тот закатил глаза. — Вот почему из нас двоих именно ты пытаешь все перевести в горизонтальную плоскость? А говорят, что как раз мужчинам нужно только одно. Он никогда не перестанет мне припоминать тут идиотскую историю… — Нет, ну серьезно, — мучительно покраснела я, желая все-таки получить ответ на свой вопрос. Было ужасно неуютно сидеть на камне и просто ждать, что же решит делать его змейство Полоз достал какую-то плошку, в которой я увидела бурую жижу, о составе которой я предпочла вообще не думать. По крайней мере, странное вещество ничем не воняло, большой плюс в моем положении. Фелтон обмакнул указательный палец в жижу и что-то начертил на моем лбу. Я поморщилась, но промолчала, надо, так надо. На этом акт вандализма оконченным Полоз не посчитал и начертил какую-то ерундень и на моих запястьях. Символы я не знала, даже несмотря на то, что на эрудицию мне жаловаться не приходилось. Чертова темная магия. — Ложиться не надо. Мне и так удобно. Просто не двигайся и молчи. Мешаешь. Раньше мне только один раз приходилось видеть, как Полоз применял темную магию. Когда он спасал профессора Бхатию, но тогда я была слишком растеряна и смущена, чтобы следить за действиями парня. Теперь же выпал шанс увидеть все максимально четко. Фелтона менялся, становился не человеком, чем-то иным. Кожа его стала мертвенно бледной, черты лица заострились, глаза стали черными, без радужки, зрачков, одна сплошная черная пелена. Покосившись на руки некроманта, я увидела, что у Полоза появились… когти. Я так легко забывала, что темные маги по своей сути — мутанты. Теперь резко вспомнила. Очень резко. — Не бойся, — тихо произнес Фелтон. У него даже голос изменился, стал совсем глухим, потусторонним. Жутким. — Да не боюсь я тебя, Полоз, — фыркнула я, упрямо вздернув подбородок. — Размечтался. Это же все равно только ты. Подумаешь, окраску немного сменил. Когтистая рука ласково скользнула по моей щеке. — Умница ты у меня все-таки. Фелтон набрал в грудь побольше воздуха и начал нараспев читать заклинание на незнакомом мне языке. Вербальная магия. Архаизм какой-то. Ну кто сейчас вообще использует вербальную магию. Или темные заклинания никто так и не додумался модернизировать? Сперва появилось странное ощущение, что меня с головой окунули в ледяную воду. Затем вдруг стало тепло и ужасно захотелось спать. Веки отяжелели, и я провалилась в черное вязкое беспамятство. Открыв глаза, я почувствовала себя… странно. По крайней мере, точно не хуже, а в моем положении уже огромное достижение, но при этом ощущения были… ну, примерно, как те, что я испытала, когда первый раз довелось надеть контактные линзы: вроде бы все хорошо, вижу четко и ясно, но словно бы какая-то помеха, которая безумно раздражает. Рядом на полу сидел вполне человекоподобный Фелтон и бездумно смотрел в одну точку и не шевелился. А еще он не моргал. — Полоз! — окликнула я парня. Голос звучал по-настоящему жалко, дрожал, словно я вот-вот разрыдаюсь. Некромант вообще никак не среагировал на звук. Да что там! Мой парень даже не моргнул, словно оглох… или умер? От мысли о том, что я могу потерять Фелтона, я мгновенно выставила приоритеты: главное, чтобы жил он, Король, что там случится со мной на самом деле не так уж и важно. Но поскольку для его счастья требуется некая Эшли Грант… Нужно было держаться, бороться за собственную жизнь и верить до последнего, что у нас получится все. Но для начала следовало хотя бы встать и понять, что именно случилось с его змейством. Я медленно, неуверенно поднялась с жертвенника, перед глазами на секунду потемнело, но быстро все пришло в норму. Да и вообще, мое самочувствие вроде бы улучшилось по сравнению с прежним состоянием. Что бы ни сделал некромант, это сработало. Не стоило в нем сомневаться, ведь Кассиус Фелтон есть Кассиус Фелтон, его таланты признают абсолютно все, и он всегда добивается поставленной цели, чего бы это ни стоило. Я покосилась на собственные запястья. Знаки с них исчезли, словно бы их никогда не было. Фелтон продолжал сохранять полнейшую неподвижность и молчать как покойник. Это заставляло нервничать с каждой секундой сильней. Я плохо представляла, чем может обернуться для его змейства использование черной магии. Возможно, последствия окажутся чересчур серьезны. В том, что Фелтон мог с легкостью пожертвовать собой ради моего благополучия, даже сомневаться не приходилось. Ради меня он был способен на все, как и я ради него. Подобравшись к Полозу вплотную я присела на корточки и потрясла парня за плечо. Он вновь не среагировал, и это пугало до дрожи. Но, по крайней мере, Фелтон был теплым и дышал, значит, пока рано паниковать. Главное, жив, с остальным разберемся. — Полоз, ну, приходи в себя! Ты мне нужен! Давай же! Кассиус! Касс! — почти плакала над некромантом я. Когда я уже готова была звать целителя, парень все-таки очнулся. — Рыжая, неужели ты надеешься, что на меня может подействовать животворящая сила девичьих слез? — насмешливо поинтересовался Полоз, пытаясь вести себя как обычно, но говорил он в любом случае слишком заторможенно. — Вот что ты сотворил на этот раз? — всхлипнув спросила я, отчаянно пытаясь взять себя в руки. Губы Фелтона искривились в до боли знакомой гримасе превосходства. — Изолировал Темное Писание магическим барьером, пусть пока поест себя. Для разнообразия. У меня появились чертовски большие сомнения. — А что, раньше этого сделать было никак нельзя? Дожидались, пока оно у меня всю магию выкачает? Полоз отвел глаза и украдкой вздохнул. — Выкладывай, — потребовала я, понимая, что, кажется, мой парень опять что-то учудил. — Был шанс, что в процессе постановки барьера оно может перейти в тело того, кто этот барьер и ставит, — виновато развел руками Полоз. Господи, да мне самой нужно его убить. Так будет надежней и спокойней. Я молчала. Просто сидела рядом и молчала, боясь, что если открою рот, то скачусь в такую брань… Словом, лучше было вообще не произносить ни слова. И вот мое молчание Полоза больше всего и насторожила. — Рыжая, ты как? Тебе плохо? — засуетился он после трех минут гробовой тишины. — Эшли, скажи хоть что-нибудь. «Что-нибудь» я и сказала… От души. Все, что наболело за долги дни. Фелтон озадаченно выслушал мое… экспрессивное выступление. — Рыжая, не пристало приличной девушке так выражаться, — наставительно произнес он. Захотелось его ударить, честное слово. Сообщил мне между делом, что опять мог себя угробить, чтобы дать мне краткую отсрочку, и просит при этом не ругаться? Совсем рехнулся? — Полоз, скажи, ты в последнее время выбираешь самый оригинальный способ самоубийства? — зло спросила я, пытаясь сдержаться и не опуститься еще и до рукоприкладства до кучи Фелтон легкомысленно фыркнул и поднялся на ноги. Боже, как он это сделал… Медленно, неуверенно, пошатываясь. Сразу захотелось взять — и добить, так как наблюдать за этой наглядной демонстрацией того, насколько сильно Полоз заигрался, сил попросту не было. — Рыжая, да, это было опасно. Я не спорю. Но я достаточно хорошо знаю собственные силы и никогда не бы не стал рисковать бездумно. Шанс провала был крайне мал. Тебе нужно привыкнуть мне верить. Я же… Парень начал опасно заваливаться вправо, и я бросилась к нему, чтобы поддержать. В такие моменты я благословляю Бога за то, что он ненамного тяжелей меня. Свяжись я с кем-то с более крупными габаритами, вроде того же Феликса, то упали бы рядом оба, а так ничего, устояли оба. — Ага. Ты Король, ты великолепен, но ты у меня уже все нервы вымотал! Понимаешь ты это или нет? — кряхтя под весом некроманта, проворчала я. — Нам обоим стоит выбраться отсюда. Никому нахождение в подземельях не прибавляет здоровья. Особенно тем, кто и так не особо здоров. Полоз тихо рассмеялся. — Рыжая, ты меня не вытащишь отсюда. Силенок не хватит, ты же совсем прозрачная… Дай просто немного дух переведу. Как бы плохо ни было Полозу, но голос его звучал как и прежде, глубокий, бархатный, который будто по коже скользил. По-моему, Фелтон отлично понимал, что действует на меня как дудочка факира на змею, и вовсю этим пользовался. Мне оставалось только сжимать зубы и держаться. — Это я-то не вытащу? Нет уж, больше ни минуты в этом месте! А то ты еще что-то учудишь! Король только тяжело вздохнул и начал покорно переставлять ноги, пытаясь не наваливаться на меня всем весом. Кажется, решил не нагнетать ситуацию ее больше. — Я… Я благодарна тебе, — тихо признала я, когда мы добрались до лестницы… и она показалась невыносимо высокой. — Я действительно очень благодарна за то, что ты для меня делаешь. Но прекрати, ради бога, уже настолько сильно подставляться. Сколько ты выиграл для меня лишнюю пару дней? Ответом мне сперва послужил только тяжелый недовольный вздох. — Начнем с того, что месяц, рыжая, а то и пару месяцев. И, ты знаешь, я был готов рискнуть и за несколько лишних часов для тебя. Просто потому что я тебя люблю. Любит. — Ты просто привязан ко мне этими чертовыми узами. Вот и не удалось удержаться. Высказала то, что мучило меня уже долгое время. — Глупая ты моя рыжая… Я ведь сперва полюбил, а потом уже привязал тебя к себе. И не смей ругать меня за то, что и сама делала без раздумий. Мы друг друга стоим, разве нет? Только ты кидалась на опасность, даже не понимая, во что ввязываешься. В отличие от меня. И крыть ведь нечем! Совершенно нечем! — В лазарет? — спросила я, чувствуя, что Фелтон, конечно, невысокий, но то ли кости, то ли мышцы в нем очень даже тяжелые. Вот же черт… Может, действительно не доволоку. Полоз старательно пытался держаться на ногах и не падать на меня всей своей массой. Получалось так себе, но старание я зачла. — Если только тебе. Ожоги ведь так до конца и не зажили. А я в порядке. Красноречиво хмыкнула. Вот просто в полном порядке, буквально пышет здоровьем. — Ну, хорошо, почти в порядке. В любом случае, мне станет лучше без помощи целителя, — все правильно понял Король и чуть виновато улыбнулся. Я коротко чмокнула его в нос, и мы начали совершать эпический подвиг: стали подниматься по лестнице. Фелтон как будто стал раза в три тяжелей. Когда эпохальное восхождение было с успехом завершено, мы в итоге буквально упали под ноги Счастливчику и Макс. — Э… — выдавил Феликс, пораженно пялясь на нас. Хантер просто молчала и хлопала глазами. Лично меня куда больше заинтересовало то, что ладонь Максин лежала в руке Феликса…. Стало быть, договорились. Ну, хоть у кого-то все хорошо. — Касс, ты как? — осторожно уточнил у друга Счастливчик, понятливо поднимая подняться его змейству без дополнительных просьб. Помощь Дэвиса я приняла с молчаливой благодарностью. Очень кстати, к концу подъема мне казалось, что любой шаг может стать последним в моей жизни. — Жить буду, — отозвался Фелтон, старательно пытаясь сохранить прежнее величие. Получалось убедительно, стоит признать, если бы я не знала, насколько на самом деле Полозу паршиво, то даже и поверила бы, наверное. Хотя… нет. Все равно бы не повелась: его змейство чувствовал мои эмоции благодаря возникшей между нами связи, а я приноровилась и без магии различать, что на самом деле творится в его душе. — Даже спрашивать боюсь, чем вы занимались в лабораториях вдвоем, — прокомментировала происходящее Максин, к которой вернулся дар речи. Феликс рассмеялся. — Как всегда какой-то ерундой. С этими двумя лучше не фантазировать, все равно не оправдают. Я мрачно посмотрела на сладкую парочку и сказала: — Зато ваши закидоны представлять ни одно фантазии не хватит. Договорились? Парень с девушкой одновременно начали заливаться краской, но ни слова не сказали. Но «не сказали» настолько уж выразительно… — Не хочу знать подробности, — поспешно произнесла я. Нет, вряд ли кто-то станет откровенничать со мной на совсем уж интимные темы, но лучше сразу обозначить границы. — И слава богу, — выдавила Максин. — Ладно, мы дотащим его змейство до нашего общежития, а тебя уже целитель Синклер обыскалась. Я ойкнула и опрометью кинулась в лазарет. Злить Аманду Синклер мне точно было не с руки, целители — они такие, у них бездна способов испортить жизнь слишком уж наглым пациентов. Если уж Полоза не пощадила, то и меня наверняка отделает по полной программе… Миз Синклер выловила меня уже в дверях, причем на ее лице я прочла свой приговор. — Я… Взглядом целительницы можно было убивать, и мне пришло в голову, что лучше бы просто помолчать и не ухудшать и без того паршивой ситуации. — Вы сбежали, мисс Грант. С мистером Фелтоном. А ведь с вашими повреждениями покидать лазарет рано. Хотелось бы услышать ваши оправдания. Я тяжело вздохнула и, зажмурившись, выпалила: — Миз Синклер, вы же понимаете, что ожоги — это наименьшая из моих проблем. Фелтон помогал решить проблему основную. Пусть и не надолго. Аманда Синклер тяжело вздохнула и потребовала, чтобы я вернулась в палату, но не стала больше призывать на мою голову и голову Полоза громы небесные.