***
Я сидел на старом диване, прямо на пустых коробках из-под пиццы, и слушал знакомый приятный голос по телефону.
- Я хочу, чтобы ты бросил пить. Надеюсь, ты сейчас не пьёшь? - я не пил, но её голос было настолько приятно слышать, что я чувствовал себя опьянённым.
Из меня вырвался короткий смешок.
- Нет, не пью, только похмелье мучает немного, - мои губы были растянуты в лёгкой улыбке. Всё то время, что я провёл в запое после новости Анжея, я не звонил и не писал ей. Когда, десять минут назад, я нашёл свой телефон под диваном, на нём было более двадцати пропущенных. Она волновалась за меня, я сразу же позвонил ей. - Я соскучился.
Я правда по ней соскучился, даже не ожидал от себя такого. До этого её голос был таким, будто строгая мать отчитывала своё дитя за какую-то провинность (хоть она и отчитывала меня с таким же тоном, но с её тоненьким голоском не получалось звучать строго, так что звучало немного забавно), но сейчас её голос смягчился.
- Я тоже по тебе соскучилась, - она тяжело вздохнула. - Почему ты мне не написал? Я очень переживала, ты даже представить себе не можешь, сколько всего ужасных мыслей меня посетило за это время!
- Прости, мне очень стыдно, надо было и вправду написать тебе.
- Ты идиот, Ром.
- Да, я знаю. Самый настоящий идиот.
- Поклянись мне, что такого больше не будет!
- Клянусь, я больше не буду, - эти слова прозвучали по-детски, ей всегда нравилось, когда я что-нибудь произношу детским голосом, она считает это милым. От этих слов она коротко хихикнула.
Мы познакомились ещё в те далёкие времена, когда я работал официантом. Хоть это было не так давно, но после всех концертов, что мне довелось отыграть, казалось, что с тех пор прошло не одно тысячелетие. На протяжении недели я её каждый день видел в ресторанчике, каждый день она сидела за одним и тем же столом, и каждый раз принимал у неё заказ я. У неё были роскошные светлые локоны, падающие на плечи, завораживающие голубые глаза и упругая грудь.
На протяжении всей недели, пока она каждый день обедала в ресторане, наши взгляды бесчисленное количество раз пересекались, мы улыбались друг другу, подмигивали, кокетничали. И в последний день той недели я решил познакомиться с ней. А уже потом в этом ресторанчике мы никогда не появлялись.
Она училась на журналиста в соседнем городе - не слишком далеко от моего, так что по выходным мы могли видеться. После учёбы она подрабатывала в магазине одежды, и ещё родители её обеспечивали деньгами, так что в этом плане у неё проблем не было.
Мне стыдно это признавать, но она часто помогала мне с деньгами. Не давала в долг, а просто помогала. Ведь я не работаю на нормальной работе, моя доля с концертов ничтожна и она надолго у меня не задерживается, а отцовские деньги я трачу на оплату квартиры.
А ей лишь бы помочь кому-нибудь, эта девушка считает себя Девой Марией. Она всегда даёт пару купюр бездомным и кидает мелочь попрошайкам (лично мне это не нравится, я ей сто раз говорил о том, что этим людям нужна не мелочь, а нормальная работа). Однажды, когда мы гуляли по городу, около мусорных бачков она нашла маленького грязного и изголодавшегося котёнка. Этот зверёк своим жалким видом и отчаянным взглядом быстро растопил сердце девушки, я даже завидовал его умениям. Она взяла его домой, выкормила, возила по ветеринарам и в итоге жалкий котёнок и правда стал зверем, по её рассказам. Она назвала его Трошка и отвезла домой к родителям - в общежитии кота не позволили оставить.
В музыке она меня всегда поддерживала, хоть и знала, что я полный ноль. Она меня успокаивала в трудные моменты, заставляла двигаться дальше, терпела мои выходки. Эта девушка не меньше меня хотела, чтобы я играл в группе. Без неё я бы сгнил окончательно.
Когда я ей рассказал о вчерашнем происшествии и о планах Бастера, повисло долгое молчание - для неё это был шок. Хотя я не понимаю, чего тут удивительного, ведь я и вправду дерьмово играл и рано или поздно это должно было случиться. Но после вчерашнего и я был в шоке.
- Он позволит тебе отыграть ещё один концерт? - спросила она.
- Не знаю, - это ложь, я уже всё прекрасно знал. - Да и на чём играть-то? Лира уничтожена, от неё остались лишь воспоминания и груда щепок.
Снова тяжёлый вздох. Мне уже начало казаться, что осознание всей дерьмовости ситуации ей далось не легче, чем мне.
- Не отчаивайся, прошу... тебе всего лишь нужна новая гитара.
- Да ладно? А я думал, мне нужен билет на поезд до Сыктывкара.
- Что?
- Ладно, ты снова не поняла моих шуток.
- Юморист хренов, - она рассмеялась звонким голосом, а потом всё веселье снова пропало. - Я попытаюсь тебе как-нибудь помочь справиться со всем этим. Только не пей, пожалуйста.
- Я уже поклялся тебе, что больше пить не буду, - я ей уже третий раз за весь год даю это обещание, каждый раз я его нарушал и, наверное, нарушу и на этот раз. Но на этих выходных, думаю, я смогу не пить. - Ты приедешь завтра?
- У меня были кое-какие дела, но они подождут. Я обязательно завтра приеду.
- Хорошо, - её слова заставили меня улыбнуться, сейчас она мне была нужна как никогда. - И ещё. Я хочу тебя кое о чём попросить.
- И что это может быть? - заигрывающе спросила она.
- Купи мне по дороге новую бритву. Старую я потерял.
Девушка хихикнула:
- Хорошо, неряшка ты моя несчастная, - после этого нависла трёхсекундная тишина.
Нарушил её я:
- Ладно, пойду я, мне тут ещё нужно кое-какие дела уладить.
- Хорошо, пока, дорогой, я люблю тебя.
- Я тебя тоже, - после этого я сбросил трубку.
"Я тебя люблю" мы говорили друг другу каждый раз при прощанье, так что уже эти слова не казались мне искренними, они утратили свою былую искорку и звучали однотонно. Мы просто привыкли говорить это друг другу и заканчивали этим разговор по инерции, механически. Но, даже если это и так, наши чувства не угасли.
Скинув пару заляпанных журналов на пол, я освободил место на столике и положил на него свой телефон.
Облокотившись на изодранную, но всё ещё мягкую спинку дивана, я уставился в потолок, прямо на цитату Нила Янга, и пытался собраться с мыслями. Сейчас мне предстояло совершить нечто трудное. Я не хотел этого делать, но придётся. Только нужно сначала взять себя в руки.
Тяжело вздохнув, я потянулся к телефону и набрал номер Анжея. Приложил к уху, послышались гудки. Анжей никогда не пропускал звонки, всегда брал трубку вовремя, но на этот раз он трубку не взял и это меня смутило. Но также стало немного легче, ведь я сделал то, что должен был сделать. Второй раз набрать номер я не решился.
От души отлегло, я положил телефон на столик и вновь облокотился на спинку дивана. Закрыл глаза и старался ни о чём не думать. У меня это хорошо получалось.
Но тут телефон завибрировал и заиграла песня "The Beautiful People", которая стояла у меня на звонке. Я так и не открыл глаза, не хотел смотреть на экран телефона, а ещё больше не хотел отвечать на звонок. Но, как всегда, мне пришлось.
Я неохотно взял смартфон и глянул на экран. Анжей. Сейчас начнётся...
Я ответил на звонок.
- Эй, Анжей, как жизнь? - я пытался состроить радостный голос, попутно готовя себя к тому, что будет дальше. - Не ожидал звонка от тебя в такую рань!
- Время уже перевалило за обед, - серьёзный, хладнокровный тон Анжея был невыносимым для меня.
- Ну, возможно, это и так... так что ты хотел-то?
Воцарилось молчание, с каждой секундой всё сильнее подавляющее меня. Было слышно лишь громкое дыхание Анжея. Он всё ещё злился на меня. Неудивительно.
Чтобы немного успокоить нервы и взять над собой контроль, я встал с дивана и начал неспешно наматывать круги по комнате.
- Чёрт, Анжей... пожалуйста, - уходить от темы было бессмысленно. - Я не хотел этого, просто... даже не знаю...
- Ты настоящий засранец, Ром! - неожиданно взорвался Анжей. - Если бы не я, то тебя бы давно уже пинком под зад выгнали из группы. Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Понимаешь?!
- Я... мне очень жаль...
- Да засунь себе в задницу свою жалость!
- Я не буду этого делать, ты же знаешь, я не такой, - попытался съязвить я, чтобы хоть как-то разрядить напряжённую ситуацию, но шутка вышла жалкой. Кажется, это только сильнее разозлило его.
- Иногда мне кажется, что ты нарочно сводишь себя в могилу! Тебе что, надоело играть в группе? Надоело стоять на сцене с этим ублюдком Бастером? Знаешь, а мне надоело прикрывать твою задницу и заступаться за тебя, у меня уже вот тут вот сидят все эти унижения перед этим козлом!
- Прости, прошу, прости. Да, я знаю, я настоящий мудак, чёрт, я очень стараюсь не облажаться, но ты сам видишь как всё получается. Я не хочу покидать группу, Анжей.
- Я не хочу играть с этим подонком Каилом. Знал бы ты как мне вчера досталось от Бастера, видел бы ты его морду. Этот упырь так раскраснелся и надулся, словно одна из тех странных океанских рыб. Ты даже не представляешь, насколько он зол.
- Боюсь представить, - я надеялся, что в ближайшее время мне не придётся видеться с Бастером, иначе этот сукин сын разорвёт меня на части. Но, чёрт, я отлично понимал, что мне придётся с ним встретиться, и в скором времени, и принять на себя его кару.
- Ты настоящий эгоист, ты это понимаешь?
- Да, понимаю, - сказал я. - Он позволит мне сыграть следующий, последний концерт?
Эти слова я уже произнёс без всякой надежды. Я знал, что из этой ямы мне не выбраться, как бы я ни пытался. Следующий концерт должен быть в немаленьком клубе "Майло" в воскресенье, то есть послезавтра.
Снова нависла тишина. Снова единственным звуком в мире было дыхание Анжея в трубку.
- Трудно сказать, - произнёс наконец он. - Каил, как я слышал, на эти выходные уехал из города. По каким-то там семейным делам. Так что он не сможет заменить тебя послезавтра. Либо Бастер проведёт концерт без гитариста, либо оставит тебя на одно выступление...
- Но ты в этом не уверен, так?
- Да, не уверен. Видел бы ты его вчера. Он был в ярости, это ещё хорошо, что я с тобой домой доехал. Сначала он срывал гнев на Кирке, бедный парень, а когда я вернулся, он накинулся на меня. Это был настоящий кошмар.
- Старина Бастер рвал и метал, - усмехнулся я, хоть мне было совсем не до смеха. - Анжей...
- Что?
- Прости меня за всё это. Мне очень стыдно за себя, правда. Ты даже не представляешь как я зол на себя за свой запой, за ту драку... за Лиру, - при упоминании моей убитой гитары сердце пронзила боль, по всему телу расплылось неприятное ощущение, казалось, я вот-вот рухну на пол. - Что там с Лирой? Её удастся спасти?
- Уборщица собрала щепки от твоей гитары и выбросила на помойку, - без капли сожаления сказал Анжей. - Вместе с тем столиком, что вы сломали во время драки.
- Да, я повеселился, - я попытался выдавить из себя короткий смешок, но весть о том, что останки моей Лиры сейчас находятся на помойке, разрывала меня изнутри.
- Если Бастер всё-таки проведёт с тобой концерт, то на чём ты будешь играть? У тебя есть другая гитара?
-Нет. У меня нет другой гитары.
Снова это жуткое молчание. Оно начинало меня раздражать. Поэтому я прервал его.
- Анжей, поговори с Бастером, убеди его оставить меня на последний концерт. Пожалуйста. Я не подведу, обещаю.
- Чёрт, Ром, я не хочу больше унижаться перед Бастером! Сам к нему приди и умоляй его, а с меня хватит! И как ты вообще собираешься решать проблему с новой гитарой? У тебя же нет ни гроша.
- Ничего страшного, я решу эту проблему, - голос мой звучал уверенно, будто у меня созрел гениальный план, но на самом деле сейчас мне хотелось забиться в угол и рыдать навзрыд.
- Хорошо, я лучше буду думать, что ты и вправду знаешь, что делать. Но просить его оставить тебя я всё равно не собираюсь. Проси сам.
Мне чертовски не хотелось этого делать.
- Хорошо, я поговорю с ним.
- Отлично, вот и разобрались. Ладно, ты тут мне задал неплохую нервную трёпку, а у меня и без тебя ещё дел по горло. Удачи тебе, Ром.
- Бывай, Анжей.
Он скинул трубку. Я положил телефон обратно на столик, а сам развалился на диване, покрытом осколками от бутылок из-под пива, которыми я бросался в плакаты. Осколки кололи и резали тело. Я закрыл глаза.