Глава 40. Шантаж
... Большой Dom, красочно убранный к священному празднику, был полон: пол-Шверина собралось под его высокими сводами усладить слух Рождественской Ораторией великого Баха. Хари повезло: он пришёл довольно рано вместе с матерью и сестрой, и ему удалось отыскать хорошие места для себя и Оливера, который должен был прийти чутьпозже. Поместив рюкзак мага на свободное место на деревянной скамье рядом, юноша вытащил из кармана куртки книжку о птицах и, откинувшись на высокую спинку, углубился в чтение.
– Молодой человек!
Вздрогнув от оклика, Хари «вынырнул» из мира пернатых. Подняв глаза, непонимающе уставился на пожилую даму в лиловом пальто и элегантной фетровой шляпке, склонившуюся к нему.
– Этоведь ваш? – осведомилась та, указывая трясущимся подагрическим пальцем на вышеупомянутый рюкзак. – Не могли бы вы поставить его под сиденье?
Хари бегло огляделся: «концертный зал» был почти полон; множество голосов людей, пришедших на концерт, сливались в гул.
– Нет, – отвечал Хари. И добавил: – Это место зарезервированно.
– Ах!.. – воскликнула дама с досадой, и, усевшись на свободное место, с ненавистью покосилась наюношу, затем — назлосчастный рюкзак.
«Где же Оливер?» – подумал Хари, пытаясь высмотреть волшебника среди приходящих. В это время защебетал смартфон.
– Харишечка? – услышал он такой знакомый голос, приложив к уху аппарат.
– Да, папа, – Хари досадливо поморщился и невольно покосился на пожилую даму, судя по выражению лица которой, нельзя было сказать, что она очень довольна происходящим вокруг.
– Ты в Шверине?
– Зачем тебе это знать? – Хари старался контролировать громкость голоса.
– Значит, в Шверине... – последовало после секундной паузы. – Я просто хотел спросить, как твои дела...
– Хорошо.
– С учёбой всё...
– В порядке, – перебил Хари, начавший нервничать.
– Молоде-ец! А знаешь, когó надо благодарить за то, что ты учишься в таком знаменитом Университете? Ведь это только благодаря мне...
– Может, скажешь ещё, что Бакалавра за меня писал?!
Из трубки послышался смешок.
– Молодой человек! – постаралась привлечь к себе внимание пожилая дама. – Потиш-ше!
Хари зыкнул на старушку из-под нахмуренных бровей.
– А тебе известно, Харишечка, – неслось из смартфона, – кто платил за тебя всегда? Кто договаривался в гимназии, чтобы тебя приняли в музыкальный класс? Мать твоя?! Кто покупал трубу? Кто тебе переводил деньги, когда у тебя закончился последний...
Хари прервал связь. Беззвучно выматерившись, отключил звук и сунул смартфон в карман. Настроение было подпорчено.
«Достал! – подумал он, глядя куда-то в сторону. – Он всё ещё считает, что относится к нашей семье, и волен предъявлять претензии... Нет! Он давно стал чужим для всех нас. Он попросту считает, что я ему должен отплатить за то, чего он не делал! И откуда только узнал номер мобайла?!..»
– Хари?
– Ох!.. Я и не заметил! – он удивлённо глядел на волшебника, сидевшего рядом.
– Спасибо, что занял место, – поблагодарил Оливер, запихивая рюкзак под скамью. Пристально поглядел на юношу, и осведомился: – Ты огорчён чем-то?
– Д-да... Нет, всё в порядке, – покачал тот головой.
Оливер хмыкнул, однако не стал допытываться.
Воцарилась тишина. Оркестранты расселись по местам. Один за другим на ступенчатых деревянных подмостках, установленных перед алтарём, выстроились хористы в чёрном, дамы — с красными шалями на плечах. У дирижёрского пульта встал Ян Эрнст, славный кантор Домского хора. Лёгкий взмах палочки — и раздались первые удары литавров! Зазвенели трубы — гордо и радостно, их песню подхватили отчаянные скрипки...
Jauchzet, frohlocket!
Aufpreiset die Tage!
Rühmet was heute der höchste Getan!..*
Зимний холод и сырость, пропитавшие толстые кирпичные стены древнего собора, заботы, горести, сомнения, суета, страх перед неизвестностью грядущего Завтра — всё бренное вмиг растворилось в Музыке, великой, всеобъемлющей...
В кармане Хари противно завибрировал смартфон, упорно напоминая о том, что всё ещё привязывает к этому миру. Досадливо поморщившись, юноша извлёк гаджет на свет Божий и, удалив номер отца, отключил.
«Больше не позвонит!» – подумал он, пряча телефон. Покосился на Оливера, отчего-то испуганно. Казалось, для мага существовала лишь музыка. «Хорошо, что он ничего не заметил», – вздохнул Хари.
Оливер подавил вздох. Он лишь сделал вид, что до этих двух звонков ему не было никакого дела. Параллель, пока ещё неясная, пролегала между ними и странным поведением Джейн в минувший вторник. И между теми двумя звонками, поступившими к нему самому...
Bereite dich,Zion,mit zärtlichen Trieben,
den Schönsten, den Liebsten bald bei dir zu sehen...**
«Быть готовым... – подумал волшебник, теперь уже отстранённо прислушиваясь к прекрасной арии. – Всё то, что случилось, было лишь прологом того, что ждёт впереди...»
Но вот отзвучали последние звуки божественной музыки, и долгие, громогласные овации вознеслись к стрельчатым готическим сводам кафедрала. Многие слушатели аплодировали стоя, Хари и Оливер были в их числе. И волшебнику вспомнились слова подруги: «Это величайшее счастье — прислушиваясь к эху рукоплесканий, зреть улыбки на лицах и глаза, в которых сияет радость!»
Концерт был окончен. Один за другим, хористы покидали подмостки. Оливер и Хари не стали дожидаться, когда их женщины к ним выйдут; пробравшись меж слушателей, неторопливым потоком движущихся к высоким дверям центрального портала, волшебники вышли за алтарь и огляделись. Обмениваясь впечатлениями, «кор-лёйте»*** поспешно «упаковывались» в пальто и куртки, кто-то согревался остатками чая из термоса, некоторые – те, что брали ноты напрокат, складывали тоненькие потрёпанные пожелтевшие от времени тетрадки с голосовыми партитурами на одной из боковых скамей в четыре стопки: сопрано, альт, тенор, бас. Стоя в сторонке, негромко беседовал с кем-то Ян Эрнст...
– Нолли!
Оливер оглянулся: Джейн и Прия стояли позади.
– А мы вас видели! – сообщила дочь. – У третьей колонны справа! Самые классные места... Хари?
– М? – откликнулся тот.
– Отчего ты такой хмурый?
– Папа звонил.
– И ты ещё называешь его отцом?! После всего?!
Джейн и Оливер обменялись быстрыми взглядами.
– Знаешь, ведь он и меня пытался достать тоже! – сказала Прия, и ухмыльнулась. – Я его забанила.
Джейн нащупала в кармане смартфон, так и не поставленный в громкий режим. Уже после выступления, заглянув в «Сообщения», она обнаружила SMS,«прилетевшую» от бывшего мужа...
***
... В маленькой и затхлой двухкомнатной халупе, что на восьмом этаже блочной одиннадцатиэтажки, каких немало в спальном Дрееше, царила темень. Это очень даже устраивало того, кто жил в ней вот уже несколько лет. Но так и лучше — ведь если не видно тех грязи и беспорядка, что царили вокруг, легче представить, что их не существует вóвсе. Возможно, по той же причине (или по какой-либо другой?) шторы на окнах были плотно задёрнуты — чтобы даже свет пасмурного дня не мог просочиться внутрь жалкого жилища.
Мужчину, валяющегося ничком на старом матраце, брошенном на пол крошечной спальни, и являющемся, пожалуй, единственной мебелью, вполне можно было бы принять если не за мертвеца, то за вдрызг пьяного, погружённого в сон. Но мужчина был трезв как стёклышко. Рядом, у изголовья слабо мерцал экран раскрытого лаптопа.
«Итак, ты всё же не сумел наладить контакт...»
Голос Приятеля, — так мужчина называл сущность, с которой «подружился» десять лет назад, — звучал в его мозгу. Низкий, холодный, властный.
– Но я пытался! – простонал мужчина. – Они не захотели общаться...
«Дурак! Не мог придумать ничего лучшего, чем козырять былым отцовством?»
– Но я надеялся...
«Ты всё напортил, – прервал мужчину тот, от общества которого он не смог бы избавиться... даже если бы очень захотел. И чьих приказов он был не волен ослушаться. – Подойди к Зеркалу!»
С трудом поднявшись, мужчина медленно, точно дистанционно управляемый робот, приблизился к большому — едва ли не в человеческий рост старинному зеркалу в вычурной бронзовой раме, приставленному к стене с поблекшими от времени замусоленными обоями.
«Гляди!»– повелел Приятель.
Сквозь мутное, покрытое серыми разводами патины стекло проступало отражение неопрятно одетого взлохмаченного давно небритого человека. Зрачки воспалённых глаз вдруг засветились алым: точно уголья в очаге. По телу мужчины пробежала судорога, вырвав из груди болезненный стон, но он был не в силах пошевелить даже пальцем.
"Ты знаешь, что нужно делать, Пунит», – голос Приятеля ввинчивался в сознание ледяной иглой.
– Знаю, – слабо простонал одержимый.
«Мне нужен он. Проводник, владеющий артефактом, открывающим Путь. Зовущая должна привести его к Точке Соприкосновения миров. Вымани её из дому любым способом! Остальное предоставь мне...»
***
... Джейн заметила его сразу, как только вышла из 10-го автобуса На Мариен Платц: бывший муж стоял перед стеклянными дверями входа в Мариен Платц Галерею, переминаясь с ноги на ногу, и вглядывался в толпу прохожих.
«Ну прямо как на первом свидании! – криво ухмыльнулась чародейка. И повторила для себя как мантру: – Помни об унижении и оскорблениях!»
– Привет!
Прищурившись, Джейн окинула бывшего быстрым, оценивающим взглядом. Судя по внешнему виду, нельзя было сказать, что «свободная жизнь», о которой он кричал ей, когда съезжал из квартиры, отнюдь не пошла ему на пользу. Старые вельветовые джинсы, основательно потёртые на коленях, башмаки «старпёрской» модели и чёрный бомбер, за который его когда-то раскритиковала Прия, назвав «недопубертированным переростком», линялая кепка... Общую картину довершали щетина и большие тёмные очки... Очки?!
– У тебя что-то с глазами неладное? – поинтересовалась Джейн, несколько удивлённая наличием вышеупомянутого аксессуара на физиономии её экс.
– Э-эм... свет слишком яркий, – ответил тот с секундной заминкой. – Ну что, пойдём?
«Как будто девку снимает!» – подумала Джейн, невольно передёргивая плечами от омерзения.
В сущности, так оно и было... почти. Она согласилась на это свидание, поскольку у неё не было выбора.
«Я достаточно закалена, чтобы не устоять перед ним, – шептала чародейка отражению в зеркале на стене прихожей, прежде чем выйти из дома. И радовалась, что Оливер, Прия и Хари отправились к озеру. – Возможно, он блефовал, говоря о документах детей, но если это правда...»
И теперь, следуя за бывшим мужем по торговому центру, она не могла избавиться от ощущения, что стала жертвой тупого и жестокого розыгрыша.
«По крайней мере, будут расставлены точки над i», – сказала Джейн себе, спускаясь следом за Пунитом по ступенькам Крессмана****, имеющего выход на шумную Мекленбургштрассе.
– Надеюсь, ты не собираешься осуществить акт передачи, сидя на этих бочках и попивая глинтвейн? – поинтересовалась Джейн, старающаяся не отставать от Пунита, пробирающегося сквозь толпу немного захмелевших посетителей рождественской ярмарки.
– Акт чего?Ты можешь выражаться нормально?
Пунит даже притормозил. Даже не видя его глаз, Джейн ощутила злобу.
– Ты прекрасно понял, о чём я, – холодно отвечала она.
Пунит переступил с ноги на ногу. Кажется, он смешался...
– Ты ничего не имеешь против «Boleró»?*****
– Нет.
... В полутёмном ресторанчике, где на стенах мерцали желтоватые электрические факелы и звучал Лью Армстронг, было посетителей порядком. Однако для Пунита и Джейн нашлось местечко за маленьким круглым столиком в укромном уголке.
– Ну?
Джейн выжидательно взглянула на бывшего. Постучала по деревянной столешнице кончиками пальцев с коротко остриженными ногтями. Полные губы Пунита искривились в подобии улыбки. Джейн отметила, что и теперь он предпочёл остаться в очках.
– Добрый день. Что-нибудь желаете?
Вздрогнув от неожиданности, Джейн вскинула глаза на кельнера, подошедшего так неслышно, будто подкравшись. Покачала головой: нет, у неё не было желания ни пить ни есть.
– Два капучино, пожалуйста, – распорядился Пунит, кивнув Джейн.
– Одно, – вскинула руку чародейка. – Я предпочитаю кафе крема.
Кельнер сделал заметку на планшете, чуть поклонился и улыбнулся даме.
– Что-нибудь ещё?
– Нет-нет, благодарю, – поспешно проговорила Джейн, опередив Пунита.
Снова поклонившись, кельнер отправился выполнять заказ. Джейн поглядела ему вслед.
– Не лучше ли покончить с нашим делом поскорее, э? – она вновь обратила взгляд на бывшего. – Если только это не...
– Розыгрыш, – Пунит усмехнулся. – Ну подумай! Откуда у меня быть детским документам? Просто я хотел пригласить тебя в кафе, посидеть, поговорить... Как в старые добрые...
– Что?! И ничего лучшего не пришло в голову, чтобы меня выманить тáким способом?!!
Джейн вскочила, едва не опрокинув стул. Кое-кто из посетителей обернулся.
– Джейн!
Приподнявшись, Пунит успел схватить её за запястье и помешал бегству.
– Отпусти!!! – Джейн попыталась вырваться.
– Конечно.
Продолжая крепко держать чародейку, Пунит снял очки.
– Сядь.
Она покорилась безропотно. И больше не могла отвести взгляд от пламенеющих зрачков. Была не в силах.
«Я знаю: Светлый Воин вернулся.»
Лоб Пунита заблестел от испарины. Из уголка неплотно прикрытого рта одержимого вытекла капля слюны. Ни звука не сорвалось с воспалённых губ, но чужой голос, тихий и низкий, прозвучал в самой голове чародейки.
«Он доверяет тебе всецело, потому что... любит, – казалось, это последнее слово причиняло ему физическую боль. – Лишь тебе подвластно приказать ему открыть Путь. Ты — Зовущая. Поведи его за собой!»
– Я... не сделаю... этого! – выговорила она с трудом, тщетно пытаясь противиться чужой воле; горло сдавила судорога, по щекам потекли слёзы.
«Сделаешь. Ибо не захочешь смерти тех, кто тебе дорог. Ступай теперь!»
Джейн поднялась. Медленно, точно робот, двинулась к выходу.
– Девушка! – нагнал её окрик кого-то из посетителей кафе, заставив обернуться. – Вам плохо?
Джейн воззрилась на мужчину, кажется, плохо понимая, откуда взялся этот человек, и чего от неё хочет. Но в следующий миг вскинулась, будто очнувшись от полубеспамятства. И, быстро пробормотав, что нет, с ней всё в порядке, опрометью бросилась прочь...
***
Новый год к нам мчится,
Скоро всё случится...
Звуки лихой песни «Дискотеки «Авария» вырывались за пределы квартиры соседки Татьяны на лестничную клетку.
«Скоро всё случится...» – мысленно повторяла Джейн, медленно поднимаясь на последний этаж. К ногам точно гири подвесили. Странное, отвратительное ощущение, будто её сознание располовинилось, причиняло ей едва ли не физическое страдание.
Защитная руна была в порядке. Квартира встретила Джейн тишиной и уютными домашними запахами. Постояв с минуту на пороге в странной растерянности, она вспомнила, что Оливер и дети отправились прогуляться к озеру. И испытала одновременно облегчение — словно вор, удачно провернувший дельце, и жгучий стыд.
«Сегодня я совершила предательство по отношению к вам, – подумала чародейка. Ударила кулаком по косяку. Ещё раз, сцепив зубы, чтобы не вскрикнуть от боли. – Но нет! Я ещё смогу всё исправить!
***
– Сил... нет больше...
Тусклый свет лампочки в потолке крохотной туалетной комнаты с заплесневелыми стенами падал на спину мужчины, согнувшегося в три погибели над вонючим унитазом, примостившимся рядом с заржавленной ванной. Голова кружилась, желудок сводило судорогой, только рвать уже было нечем. Наконец, он в изнеможении опустился на обрыганный пол и, привалившись плечом к стиралке, прикрыл глаза.
– Отпусти!..
«Отпустить?– в низком голосе Приятеля звучала насмешка. – А как же наш договор, Пунит?»
Из горла одержимого вырвался долгий, мучительный стон: словно раскалённый обруч сдавил череп, причинив невыносимую боль.
– Я ведь сделал всё... всё, как ты приказал, – с трудом проговорил он. – А ты... Ты ведь обещал...
«Вот как?»
Новый приступ боли, более сильный, чем прежний, заставил одержимого вскрикнуть.
«Похоже, ты подзабыл условия нашей сделки, Пунит?»
– Но ведь я вызвал её на встречу!
«Это ещё не всё.»
– А-А-АРГХХ!!!
Болезненный вопль, вырвавшийся из горла одержимого, смешался с рыком, напоминающим звериный. Тело била крупная дрожь.
– Пощади, П... Приятель! – на щеках одержимого блестели дорожки от слёз.
«Повтори урок, мой мальчик, чтобы уж больше не запамятовать.»
Одержимый тихо заскулил.
– Контролировать каждый её шаг... – прошептал он. – Не спускать её с крючка. Стать её тенью, Пока...
«Пока она не приведёт... Его.»
Голос Приятеля умолк. И тогда, с трудом преодолев робость, одержимый решился задать вопрос:
– И... тогда... смею ли я надеяться на...
Приятель рассмеялся.
«В этом мы с тобой похожи, Пунит, – сказал он. Весло и незлобиво, как и когда-то, в первое время их знакомства. – Богатство, могущество. Власть... хотя бы ничтожную — над этой упрямой ведьмой. Ведь так?– Приятель сухо и цинично рассмеялся. – Что ж, ты всё это получишь: я не привык нарушать обещание, пускай оно и было дано такому отбросу. Всё зависит лишь от тебя.»
________________________________________________________________________________
*Ликуйте, возрадуйтесь! День сей хвалите! Свершённое ныне Всевышним восславьте!
**Готовься,Сион, следуя нежным душевным порывам,узреть Прекрасного Возлюбленного твоего!
***«люди хора», или хористы
****Название бутика
*****Недорогой ресторан в Шверине