Глава 39. Как в добрые старые времена!
... Заснеженная Любекер Штрассе, хоть и вела к центру, была почти пустынна. Старинные двух- и трёхэтажные особняки, щеголявшие чопорными недавно выкрашенными фасадами, немного напоминали погружённых в полудрёму пожилых господ, взиравших на суетливый мир с праздным равнодушием.
– Мам, ты вчера репетицию сочканула?
Оливер, державшийся позади Джейн и Прии, шагавших впереди, усмехнулся: дочь решила контролировать пунктуальность матери?
– Это не так важно, – отвечала Джейн. – К тому же, Ян был не против моего прогула.
– Ты отправила SMS?
– Разумеется! И написала, что одна милая девушка непрочь петь в WO*.
– Ах!.. И он не возражал?
– Нет. Сказал только, что ты обязательно должна явиться на генеральную.
Они приостановились, Прия звонко поцеловала Джейн в щёку. Глянула на Оливера, и с улыбкой подмигнула.
«Моё маленькое продолжение, – пришли на память магу слова Падмы, сказанные когда-то. – Если со мной случится что-нибудь, пускай с рядом тобой, моя Жемчужинка, будет та, что полюбит тебя всем сердцем, и защитит.» В тот день их дочь, пухленькая тёмноглазая крошка сделала первые, ещё неуверенные шаги, и от радости пела...
– Папа!
Оливер встрепенулся, возвращаясь в реальность. Приостановившись, Прия махнула рукой.
– Ну что ты там тащишься, пап?! Иди к нам! – в голосе дочери звучали командные нотки.
Смущённо улыбнувшись, волшебник повиновался. Вскоре, свернув за угол, маленькая кампания вышла на людную и шумную Мариен Платц, в центре которой гордо высился огромный «ледяной» кристалл– Stern Des Nordes, сияющий множеством огоньков. Вайнахтсмаркт по-настоящему начинался здесь. Об этом свидетельствовали не только ярко сверкающие низки электрических гирлянд, украшающие фасады обоих торговых центров, но и, похожие на средневековые домики киоски, в которых торговали краснобокими глазированными яблоками, творожными пончиками, засахаренным жаренным миндалём и прочими вкусностями, о которых призывно вещали пряные, сладкие ароматы корицы и ванили, витающие в воздухе. На углу возле Шпаркассе юный уличный музыкант услаждал слуг прохожих, исполняя на трубе рождественские песни.
Волшебники остановились у входа в H&M; Джейн огляделась.
– А Хари точно знает, где мы будем его ждать? – нахмурившись, осведомилась Прия. – И когда?
– Мы всё подробно обсудили, – Джейн покачала головой.
– Хм... Он такой тёпа, что может всё перепутать, – Прия вздохнула; достав из кармана смартфон, потыкала в экран наманикюренным пальчиком. – Ага! Так я и знала!
– Что-то случилось? – поинтересовался Оливер, заметив, что та помрачнела.
– Ничего особенного. Хари написал, чтобы мы его не ждали. Он немного задержится у Хайнриха. Будто это важнее, чем!..
Прия была расстроена. Оливер и Джейн переглянулись.
– Возможно, ему действительно сейчас необходимо повидаться с другом, – мягко проговорил маг.
Прия набрала в грудь воздуха, намереваясь возразить, но передумала.
– Ну и пускай! – сощурившись, процедила она сквозь . – Потом пожалеет.
Переждав, пока проедет длинная двойка**, они пересекли запруженную пешеходами площадь. Прия на ходу дружески помахала юному трубачу, в этот момент решившему сделать небольшой «антракт».
– Он мой однокласник, из Гёте***. Антон, – пояснила Прия; лицо её на миг прояснилось.
У «сказочных домиков», выстроившихся вдоль Хелéнен Штрассе, толпились детишки, а также их родители; восхищённо разглядывая кукол из папье-маше, они увлечённо слушали истории о Рапунцель, рыбаке и его сварливой жене, и Красной Шапочке.
– Каждый год одно и то же! – плохо сдерживая раздражение, пробурчала Прия, когда она, Оливер и Джейн проходили мимо. – Хотя бы что-то новое сделали! Бесит...
– Они стали традицией, – отвечала Джейн.
Оливер лишь улыбнулся. Он не видел ничего плохого в том, что старые сказки можно услышать, проходя по улице. Правда, самих кукол он находил несколько грубоватыми и слегка... э-эм... поизносившимися. Другое дело — истинная причина раздражения дочери.
«Разумеется, общество брата ей интереснее, чем наше», – подумал Оливер.
«Я бы ни за что на свете не согласилась променять на Dating со школьным товарищем прогулку с родным человеком!»
Оливер почти не удивился, поймав отклик дочери.
Атмосфера радостного предпраздничного возбуждения, царившая на Мекленбург Штрассе, буквально запруженной гуляющими, была особенной, присущей только предрождественским гуляньям. Громкие реплики, хохот, шутливые выкрики, несшиеся отовсюду, сливались в гомон. Казалось, от радостных улыбок на раскрасневшихся от лёгкого мороза и глинтвейна лицах стало светлее, словно от солнца, хоть небо по-прежнему было серым. Киоски-домики, выстроившиеся по обеим сторонам широкой улицы, оттеснили обычные магазины на задний план; у каждого толпились обыватели — в основном, поглазеть на искусные поделки из оливкового дерева, камня и кожи, серебряные украшения, тёплые шерстяные узорчатые шали и меха, а то и приобрести что-нибудь на память о рождественской ярмарке этого года. Сами продавцы были серьёзны, и внимательно следили за потенциальными покупателями: как бы чего не стащили. Увы, такова жизнь!
Немного полавировав в толпе, волшебники остановились у Крытого прилавка рядом со штативом, на котором были развешены тростниковые пан-флейты, тыквенные марокасы, «поющие ветра» и ловцы снов. Прия немедленно «погрузилась» в смартфон.
– Тебе ничего всё это не напоминает? – осведомился Оливер у Джейн.
– О, разумеется! – чародейка поняла, чтó подразумевает друг, и улыбнулась. – Diagonalley****! И знаешь что, Нолли? Мне от чего-то кажется, что, если свернуть в Энге Штрассе, оттуда можно попасть туда... или в какой-нибудь другой мир.
– О котором ты, конечно, написала, не так ли? – подмигнул Оливер.
– Э-эм... – подала голос Прия. – А что, он действительно экзестирует?
– Да! – хором ответили Оливер и Джейн.
– Здорово!..
Вздохнув, Прия вновь обратила взор к смартфону. Затем выключила и сунула в карман.
– Придурок! – процедила она сквозь стиснутые зубы.
– Не отвечает? – поинтересовался Оливер.
– Похоже, он вообще отключился.
– Может, просто разрядился? – предположила Джейн.
– Придурок вдвойне! – отрезала Прия. – Надо было зарядить... Ах!..
Тихо вскрикнув, Прия отшатнулась назад.
– Что такое? – всполошилась Джейн.
– Н-нет... – пробормотала та, покачав головой. – Просто... показалось.
– Показалось? – переспросил Оливер, пристально вглядываясь в побледневшее лицо дочери.
Прия приоткрыла рот, собираясь ответить, но только взяла его за руку и прильнула к плечу.
– Наверное, я глупая, пап, – прошептала она, – напридумываю страхов... А-айй!!!
Прия пронзительно взвизгнула, когда чья-то ладонь легла на её плечо. (Было немедленно привлечено внимание продавца-индейца, вероятно, решившего, что с кем-то из покупателей случился припадок.) Волшебники разом обернулись...
– Ха-ари!!! – опешила Прия. – Как ты?!..
Брат широко улыбался, явно потешаясь произведённым впечатлением.
– Бьюсь об заклад, – сказал Оливер, – ты шёл за нами следом. Ещё с Мариен Платц?
Хари кивнул, продолжая улыбаться.
– Я хотел сделать сюрприз, – промолвил он.
– И добился своего, придурок майский! – Прия даже покраснела от ярости. – Так напугал!
– А заодно и попрактиковался в окклюменции, – заметил Оливер как бы между прочим.
– Ну, прости, Прияшечка! – Хари крепко обнял всё ещё рассерженную сестру. – Я больше не буду.
– Хватит вам ругаться! – взяла на себя дипломатическую миссию Джейн. – Идёмте лучше на Марктпатц. Там концерт Open Air...
Сие предложение было принято единогласно.
Над Шверином постепенно сгущались синие зимние сумерки. Марктплатц выглядела сказочно: по-праздничному суматошная, сверкающая разноцветными огнями гирлянд, украшающих высокие и пышные ели, крытую сцену и огромную рождественскую пирамиду с деревянными фигурами, установленную перед городской ратушей. На карусели, пристроившейся у подножья пирамиды, кружилась весёлая и шумная розовощёкая ребятня, звучали рождественские песни. Весело светились убранные хвоей витрины киосков-«пряничных домиков», заваленные всяческими лакомствами, и павильончиков, в которых торговали сосисками, жарящимися на железных решётчатых «качелях», горячим пуншем и сладким и пряным глинтвейном, самым вкусным в Шверине. Сами продавцы, наряженные в эльфов поверх тёплых курток, казались весьма упитанными и были такими румяными и улыбчивыми! В воздухе витал букет ароматов хвои, дыма, выпечки и сладостей.
– О, глядите! – воскликнул Хари, притормаживая перед пристроившимся между «сладким» киоском и деревянным навесом с сиденьями-бочонками искусно воссозданным Вертепом, и разглядывая фигуры Марии с младенцем Иешуа, Йозефа и трёх мудрых королей с непритворным восхищением. – Будто на год назад вернулся...
– Словно ожившая рождественская открытка!.. – проговорила Джейн, и добавила тихо: – Такое чувство, что я вижу всё это в последний раз.
– Может, тебе это только кажется, – сказал Оливер, беря подругу за руку.
Украдкой глянув на них, Прия улыбнулась. Со вздохом отвернулась, достала из кармана заигравший Баха смартфон.
– Недостаёт лишь лёгкого навозного духа, – вполголоса пробормотала она, спустя минуту, разглядывая короля Бальтазара с таким видом, словно тот являлся её личным врагом. – А так было бы аутентичнее!
– Смомби, – прокомментировал Хари с ухмылкой, кода сестра вновь уткнулась в мобайл.
– Selber*****! – цыкнув, парировала та сквозь зубы.
Оливер догадывался: причине вновь испортившегося настроения дочери послужило сообщение, пришедшее на её WhatsApp несколько минут назад.
– Идёмте-ка пить пунш, друзья! – подал он идею.
– За тем и пришли, – сказала Прия, тряхнув головой, словно таким образом надеялась отогнать ненужные мысли.
Свежая, румяная хрустящая булочка с копчёной рыбой, или просто жаренная сосиска, и чашка горячего зимнего пунша плюс свежий морозный воздух — ах, что может являться лучшим лекарством против плохого настроения?! И Оливер, посматривая на Прию украдкой, подмечал улыбку на губах.
«Всё это — мелочи. Главное — ты теперь со мной, папа. С нами, – подслушал он мысли дочери. – И больше никуда не исчезнешь.»
Поймав её взгляд, он покачал головой.
«Никуда. И никогда», – пообещал он.
– А правда, что тот паб действительно был? – осведомился Хари, перестав глазеть по сторонам. И, видя удивление, написанное на лице мага пояснил: – Jolly Owl, о котором писала мама.
(Джейн невольно улыбнулась.)
– Да он и теперь есть где-то в Лондоне, – отвечал Оливер. – Его двери всегда открыты для нуждающихся в столе и крове. И том, кто готов выслушать и помочь...
– Значит, правда...
Со сцены донеслись звуки труб.
– PotzBlech******выступают, – поставив на столик пустую кружку, сказал Хари, бывший в курсе новостей оркестра, в котором раньше играл.
– Rotz Frech*******, – передразнила Прия, всё ещё склонная язвить.
– Идёмте послушаем! – предложила Джейн, первой поднимаясь с бочёнка.
Полавировав в толпе весёлых, пританцовывающих, подпевающих людей, волшебники пробились к сцене.Юныео ркестранты, исполняющие к тому моменту задорный Hornpipe********, были одеты в «сто одёжек», а изо рта дирижёра шёл пар, зато лица у всех были радостные и вдохновенные. Но вот инструменты смолкли, и музыкантамтак дружно зааплодировали, засвистели, загикали!
– Они круты! – воскликнула Джейн, хлопая вместе со всеми. – Так выросли!
– Ханс Якоб — замечательный дирижёр, – отозвался Хари. – Он создал Бэнд практически с нуля.
– Поддерживаешь контакт?
– Да, только переписываемся редко. Из-за учёбы мало свободного времени.
Оливер, прислушивающийся к их разговору, подавил вздох. Как же мало знал он о жизни близких! Да, Джейн прилагала все силы, чтобы друг не чувствовал себя отчуждённо, но всё же... Он всё ещё ощущал, насколько зыбок мост, возведенный ею над пропастью забвения, созданной вынужденной долгой разлукой.
– Не печалься, папа! – тихо сказала Прия, беря Оливера за руку, и заглянула ему в лицо. – Ведь ты так недолго прожил в этом мире. И моя задача — поближе познакомить тебя с ним. Так?
Волшебник кивнул. «Она снова прочла мои мысли!» – подумал он, невольно улыбнувшись. Прия усмехнулась в ответ, и, кажется, собралась добавить что-то, но вдруг замерла, вытянувшись в струнку и всматриваясь куда-то с испуганной настороженностью. Точно, как и раннее, на Мекленбург Штрассе.
– Пойдёмте отсюда! – быстро проговорила девушка, хватая Оливера и Джейн за руки и увлекая за собой. – Пожалуйста! Скорее!!!
– С ума сошла! – пробормотал Хари, недоумённо вскинув брови, однако, не возражая, последовал за ними, в надежде, что вскоре выяснится причина столь поспешного бегства.
Рождественский базар со всем его гамом и весёлой суматохой вскоре остался позади. И Чёртово Колесо, сияющее и переливающееся разноцветными огнями иллюминаций, казалось четырём волшебникам, остановившимся на крутом берегу затянутого льдом Пфаффентайхь, огромной яркой игрушкой, окружённой радостно суетящимися лилипутами.
– Что случилось? – обратилась Джейн к дочери, когда все более-менее перевели дыхание. – Что тебя так напугало?
Прия пристально поглядела на неё.
– Мама, – начала она, – ты...
Так и не задав вопрос, она тряхнула опущенной головой. Хари, вконец растерянный и встревоженный, поглядывал то на старших, то на сестру.
– Пойдёмте домой, – сказала Джейн, приобнимая Прию за плечи. – Пока ещё окончательно не стемнело.
Какие могли быть возражения?
***
... По Оботритенринг проносились, шурша шинами автомобили. Яркий свет фар скользил по стенам домов, в окнах которых сияли семисвечья и красные рождественские звёзды, беглыми мазками «пробегал» по напоминавшим тёмных призраков фигурам четырёх волшебников, молчаливо бредущих по белому от снега тротуару.
– Папа?
Негромкий оклик дочери заставил Оливера, погружённого в размышления, вздрогнуть.
– Да, цветочек? – отозвался он.
– Ты ведь жил где-то неподалёку до того, как раскрылась твоя тайна?
– Да; ты знаешь: в том доме, что уже снесли...
– Нет, папа. Я не тỳ хибару имела в виду, – Прия немного повысила тон. – Я говорю о заброшенке, в которой ты обретался до того, как встретил маму вновь. Я хочу поглядеть на неё!
Джейн, краем уха прислушивающаяся к разговору, приостановившись, оглянулась. Притормозил и Хари. Прия задала вопрос, на который он не мог решиться.
Оливер замер. Он был в равной мере удивлён и растерян.
– Но... – голос мага дрогнул. – Зачем тебе? Ведь...
– Да, – Прия резко кивнула. – Мама нам всё о тебе рассказала. Именно поэтому я хочу увидеть это место.
«И снова Падма! За своё упорство ей пришлось заплатить жизнью...»
– Только не надо отмазок, типа «темно», «холодно», или «опасно»! – заявила Прия, прежде чем Оливер успел вымолвить хоть слово. – Или присуще бояться четырём чародеям, когда они вместе?
... Бледные лучи фонарей смартфонов Хари и Прии, скользнув по прутьям ржавой решётки, озарил привинченную к ней жестяную табличку.
– Какая огромная территория, – проговорил Хари, медленно идя вдоль ограды и высвечивая фонариком стены полуразрушенных зданий железнодорожных мастерских. – Подумать только! Когда-то здесь кипела жизнь...
– Восхитительная маскировка! – хмуро пробормотала Прия. – Никакой нормальный человек не сунется сюда. Только бомжи и алкоголики. И сталкеры, – добавила она, метнув косой взгляд на отца.
– Здесь жилось спокойно, – отвечал Оливер с бледной улыбкой; глаза его едва заметно светились. – Никому из постояльцев этих бесплатных «отелей» не было дела до какого-то сверчка, занявшего подвальную нишу. Их не тронешь — и они тебя не станут...
– Удивительно!.. – проговорила Прия, нахмурившись глядя на тёмные очертания заброшенных строений, так напоминавших огромных чудовищ, навеки задремавших за ржавой сеткой ограды. – Человек, с которым у меня нет и намёка на родство, пытался предъявить на меня права, вмешивался в мою жизнь... Но тот, кто, пожертвоваввсем ради меня... ради нас, – поправилась она, бросив быстрый взгляд на мать и брата, – всё же вернулся, чтобы только лишь быть рядом, и защитить... добровольно нищенствовал.
– Я... – тихий голос Оливера звучал хрипло. – Я так боялся, что ты меня отвергнешь. Ведь...
– Ах, папа! – воскликнула Прия, быстро оборачиваясь. – Никогда, ни за какие блага не поступила бы я так подло! И... – она на миг замялась, – мне совестно перед тобой.
Она взяла отца за руку.
– Как же хорошо, что теперь всё позади, папа! – сказала девушка. – «Сверчок из ниши»... Ты не станешь возражать, если иногда я буду так тебя называть?
– Не стану, Цветочек.
Отвернувшись, Джейн быстро промокнула глаза рукой в перчатке.
«Как же прекрасно, что мы вместе! – подумала чародейка. – Как в добрые старые времена...»
____________________________________________________________________________
*WO – Рождественская оратория Й. Себ. Баха, традиционно исполняется на Рождество (чаще — I-IIIкантаты)
**«длинная двойка» – 2-й трамвай
***Гёте – Гёте-гимназия