Глава 14 Узы
Тишина. Наконец-то.
Отправив Талиса на задание, Вайла вернулась к столу, к бесконечным стопкам книг. Пальцы скользили по пожелтевшим страницам, телефон приглушенно щелкал — записывала важное.
"Ноутбук... Срочно нужен ноутбук", — навязчивая мысль билась, как дождь по стеклу. "Столько информации, а эти листы рассыпаются от одного неловкого движения..."
Очередная рукопись пополнила стопку «ценного». Ту самую, которую она мечтала оцифровать. В поисках следующей жертвы для своих изысканий она задела ящик.
БАМ.
На пол грохнулись диски — в потрепанных коробках, а то и вовсе без них, просто кружки пластика с полустертыми надписями маркером.
— Ага-а... — губы сами растянулись в ухмылке. — Так вот где ты прятал свои цифровые записи, старина Блэквуд.
Сердце ёкнуло. Ноутбук. Срочно.
Отодвинув стул, Вайла потянулась, костяшки хрустнули. Мозг гудел, требуя передышки. Кофе.
На кухне вода закипела слишком быстро — будто торопила ее. Первый глоток обжег язык, но она даже не поморщилась.
...Сколько времени прошло?
Телефон лежал экраном вниз. Полтора часа. Ни звонка. Ни сообщения.
— Волнуешься?
Голос. Его голос.
Клементис стоял в дверях, склонив голову. Не птица — тень, принявшая форму.
Вайла не вздрогнула. Но пальцы сжали кружку чуть крепче.
— С чего бы? — фыркнула она. — Он сам полез в эту историю. Да и задание — детский лепет.
Ворон молчал. Только глаза — черные, бездонные — говорили за него.
— Ты пять раз брала в руки телефон, — наконец произнес он. Голос точно такой, каким он был у... Нет. Не сейчас. — И смотрела не заметки. А часы.
Пауза.
— Врать мне бессмысленно, — прошептал Клементис, и его голос обволок комнату, как дым. — Я буквально вкушаю твое волнение. Может, правда стоило пойти с ним?
— Еще чего! — Вайла резко вскинула голову, и каштановые пряди яростно хлестнули по щекам. — Путь искателя — это одиночество и потеря! Ты хочешь, чтобы я нянчилась с ним, как с беспомощным щенком?
Она слишком яростно поставила кружку на стол. Глина звякнула, треснула, но не разбилась — точная метафора ее терпения. Глубокий вдох. Выдох. Веки сомкнулись, но под ними горело — там, за тонкой кожей век, метались кадры: Талис, бледный как смерть, но все равно бормочущий: "Мама... я должен хотя бы попрощаться".
— Он... — голос вдруг сломался, и Вайла яростно сглотнула ком в горле, — у него есть выбор. И мать, которая... — Рука сама сжалась в кулак, ногти впились в ладонь.
Клементис медленно склонил голову. Его перья шелестели, словно страницы сухой книги.
— Разве его поиски так уж отличаются от твоих? — клюв едва шевельнулся, но слова вонзились точнее кинжала.
Птице не нужен был ответ. Она питалась этим — дрожью в голосе, учащенным пульсом, тем, как Вайла отворачивалась, когда Талис говорил о семье. Каждый раз — крошечная рана, капля крови в воду.
— Он не один, — выдавила Вайла. Это прозвучало как заклинание. Как молитва. Как ложь, в которую отчаянно хочешь верить.
Где-то за окном ветер подхватил слова и унес в ночь — туда, где в темноте блуждал Талис, даже не подозревая, что за него дерутся два упрямца у треснувшей кофейной чашки.
Резкий скрип двери заставил Вайлу вздрогнуть. Сердце екнуло — Талис? — но когда она вышла в гостиную, то увидела в дверях невысокую женщину, съёжившуюся от страха.
Незнакомка стояла, будто готовая в любой момент броситься прочь. Её глаза — серо-зелёные, как морская вода перед штормом — лихорадочно бегали по углам, словно она ждала, что из темноты вырвется нечто ужасное.
— З-здравствуйте... — Вайла намеренно сделала голос мягче, но её пальцы непроизвольно сжали край стола.
Женщина вздрогнула, будто не ожидая увидеть здесь живого человека.
— Я... я ищу сына. Он не вернулся с работы, не отвечает... — голос её дрожал, как лист на ветру. Взгляд внезапно стал пристальным: — А вы... кто вы вообще?
— Я... ну... — Вайла почувствовала, как по спине пробежали мурашки. — Талис попросил помочь разобрать бумаги в этом доме, — это была полуправда, но звучало убедительно. — Он заходил после работы... наверное, просто задержался.
Ложь горчила на языке.
— То есть вы здесь... совсем одна? — Элина округлила глаза, и в них читалось что-то между ужасом и материнской яростью. — Неужели он оставил тебя в этом... в этом доме одну? — она пробормотала последнее больше для себя, обхватив локти руками.
— Можно на «ты», — поспешно сказала Вайла, пытаясь перевести тему. — И... мне, наоборот, нравятся такие места. Жутковатые, да? — неуверенная улыбка. — Давайте подождём Талиса вместе. Он скоро вернётся, я уверена. Может, пока... выпьем кофе?
Голос Вайлы звучал натянуто-бодро, как у актрисы, играющей спокойствие на сцене. Пальцы её непроизвольно сжали баночку с кофе, оставляя влажные отпечатки на жестяной поверхности.
Где-то за спиной в темноте шевельнулись тени — Клементис медленно расправил крылья, перья с тихим шорохом скользнули по воздуху. «Интересный поворот», — будто бы говорил его насмешливый взгляд. Вайла намеренно отвела глаза, делая вид, что не замечает ни его, ни того, как учащённо бьётся её сердце.
Элина не подняла глаз, её пальцы нервно теребили край свитера:
— Ты... давно знаешь моего сына? — шёпотом спросила она, и в этом шёпоте слышалась усталость всех этих лет ожидания.
Вайла замерла. Кофе в её руках внезапно показался невыносимо тяжёлым.
— Не очень... — она осторожно поставила баночку на стол, будто это была бомба с часовым механизмом. — Мы познакомились недавно. Он... упоминал, что ищет отца.
Элина резко подняла голову. Её глаза — внезапно стали острыми, пронзительными. Они изучали Вайлу с новой, почти животной настороженностью.
— Он не должен был сюда возвращаться, — голос её дрожал, как натянутая струна. — Я умоляла его не копаться в прошлом...
Тишина повисла между ними, густая и липкая. Вайла медленно опустилась в кресло напротив, чувствуя, как холодный пот стекает по спине. Она знала, что Лукас Блэквуд пропал, но перед ней сидела живая боль — мать, потерявшая мужа и теперь стоящая на краю потери сына.
— А что... что было в его прошлом? — спросила она мягко, но в голосе звучала стальная нотка — та самая, что заставляла даже самых упрямых паразитов раскрывать секреты.
Элина вздрогнула, будто получила удар. Чашка с кофе осталась забытой — тёмная лужица медленно растекалась по деревянному столу.
— Его отец... исчез. — Она произнесла это слово с особой интонацией, будто пробуя его на вкус. — Не "ушёл". Не "бросил". Исчез. Как будто кто-то... стёр его из реальности. — Её пальцы сжались в кулаки. — А от него остался только этот проклятый дом, полный безумных записей.
Голос её сорвался, когда она продолжила:
— Талис был с ним в ту ночь. Он видел... что-то ужасное. То, что стёрло его память. — Слёзы наконец прорвались, оставляя блестящие дорожки на бледных щеках. — Он даже меня не узнавал, Вайла. Собственную мать! Мы собирали его воспоминания по крупицам... но целые десять лет просто растворились.
Вайла задумчиво пробормотала, больше для себя:
— И что же он видел...?
Это стало последней каплей. Элина вскочила, опрокинув чашку. Глина с грохотом разбилась, чёрные брызги кофе разлетелись по полу, как капли крови.
— ДОВОЛЬНО! — её крик звонко отозвался в пустом доме. — Я не для этого пришла! Где мой сын?!
Тишина. Только ветер за окном скребётся о стёкла, будто просится внутрь. Вайла медленно поднялась. Её лицо было каменной маской — что она могла сказать? Как объяснить этой женщине, что её сын сейчас балансирует на краю между мирами?
Элина побледнела, но в её глазах читалось не страх, а решение.
— Ты... ты одна из них, да? — прошептала она. — Такая же, как его отец...
Тишину снова нарушил скрип входной двери. Вайла и Элина синхронно вздрогнули, их головы повернулись к источнику звука с одинаковым выражением робкой надежды.
Пусто. Лишь холодный сквозняк играл занавесками.
"Просто ветер..." — разочарованно подумала Элина, её плечи бессильно опустились.
"Талис..." — мысленно прошептала Вайла, чувствуя, как в горле застревает ком.
В этот момент в гостиную грациозно вошёл необычный зверь. Стеклянная шерсть переливалась в свете ламп, как рассыпанные бриллианты. Существо осторожно обошло Элину, на мгновение задержав на ней свой пронзительный взгляд, прежде чем перевести сверкающие глаза на Вайлу.
Талис всё ещё был слит с паразитом — Элина не могла видеть этого фантастического зверя, а мокрые следы огромных кошачьих лап на полу просто не привлекли её внимания. Стеклянный кот едва заметно покачал головой и бесшумно исчез в темноте коридора.
— П-подождите минутку! — вдруг вскрикнула Вайла, её голос звучал неестественно высоко. — Кажется, у меня звонит телефон!
Она стремительно рванула за невидимым для Элины существом, сердце бешено колотясь в груди.
Наверху
— Куда ты пропал?! — Вайла в ярости схватила кота за холку, её пальцы дрожали от адреналина. — Почему ты до сих пор слит с паразитом? Что случилось?
Стеклянный кот резко встряхнулся. Его шерсть рассыпалась сотнями разноцветных искр, оседая на пол мерцающим ковром. На полу появился Талис — бледный, с тёмными кругами под глазами. Перси материализовался рядом и начал тщательно вылизывать лапу, будто ничего необычного не произошло.
— Это я должен у тебя спросить! — Талис с трудом сдерживал ярость, его голос был хриплым шёпотом. — Простое задание, говоришь?! Там медведь размером с сарай!
— Что?! — Вайла искренне изумилась, её брови почти исчезли под чёлкой. — По описанию это был слабый паразит! Он даже не мог нормально питаться, только пугал людей!
Она судорожно достала телефон, пальцы нервно листали отчёты.
— Он и не хотел питаться, — Талис сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Он защищал свою хозяйку. Ты говорила, что у вас есть связи в полиции? — его голос внезапно стал очень серьёзным. — Нам нужно срочно связаться с ними. Та девочка... она всё ещё там. И если раньше медведь никого не подпускал к ней — ни людей, ни паразитов — то теперь она осталась совсем одна.
Талис мрачно посмотрел Вайле в глаза:
— Я не хочу когда-либо узнать, что в мире появился паразит, который решит, что он — маленькая девочка, которую навсегда заперли в подвале. — Произнес Талис нервно, запустив пальцы в свои волосы.
— Мне очень жаль, что тебе пришлось с этим столкнуться, — голос Вайлы прозвучал неожиданно мягко, в нём слышались искренние нотки сожаления. Она невольно сжала пальцы, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. — Я правда думала, что там паразит слабее... Персевальта...
— Не паразит, — внезапно фыркнул Перси, прерывая её. Его стеклянная шерсть замерцала в полумраке. — Мы с Талисом договорились — я симбионт. — С этими словами кот с достоинством вернулся к своему занятию.
Вайла проигнорировала замечание кота — её мысли были заняты другим. Глаза её расширились, когда она внимательно осмотрела Талиса:
— Ты... справился с ним? — в голосе читалось неподдельное удивление, смешанное с тревогой.
Талис тяжело вздохнул, его пальцы непроизвольно сжались в кулаки:
— Справился. Заманил в Пустоту, где его разорвал Пустоглот. Но дело не в этом, Вайла... — голос его дрогнул. — Этот "медведь" был всего лишь детской игрушкой. Плюшевым мишкой, который впитал в себя память и эмоции поколений. А когда не смог спасти свою последнюю хозяйку... он сломался.
Вайла медленно опустилась на пол рядом с парнем, её плечо почти касалось его. В воздухе повисло тяжёлое молчание.
— Такое бывает, Талис, — наконец тихо произнесла она, глядя в темноту перед собой. — Подобные паразиты не редкость. Обычно, если Искатель понимает, что добыча ему не по зубам... — она замолчала, подбирая слова.
— Он отступает? — горько усмехнулся Талис. — Убегает?
— Он стратегически отступает, — поправила Вайла, но в её голосе не было убедительности.
Талис резко встал, его тень заколебалась на стене:
— Он хотел умереть, Вайла! Смирился с тем, что сгниёт рядом с Ликой. А я... я почему-то не смог просто уйти. — Сейчас его голос был уже спокойным. — И когда он начал буянить... мы бы всё равно не смогли убежать. — Он обернулся к Вайле, и в его глазах горело что-то незнакомое. — Я не смог бы жить спокойно, зная, что где-то во тьме происходит такое...
Вайла глубоко вздохнула, её пальцы нервно переплелись:
— Тебе нужно идти к матери, Талис. Она ждёт тебя внизу и... очень волнуется. — Она сделала паузу. — Насчёт второго задания... Думаю, оно не нужно. Как ты и говорил, одного хватит, чтобы покрыть твой долг.
На её слова Талис неожиданно мягко улыбнулся. В этом простом жесте было столько усталости и... чего-то ещё, что Вайла не сразу смогла определить.
— Давай обсудим это завтра. А сейчас... я иду домой. — Он сделал шаг к двери, затем обернулся: — Добрых снов.
— Он ушел? — в тишине безлюдного дома спросила Вайла.
— Ушел. И он, и его мать, — тихо ответил Клемантис.
— А как думаешь, он еще вернется? — с грустью и даже надеждой произнесла девушка.
Черная птица наклонила голову набок и тихо ответила:
— Не знаю.
— Не знает... — тихо повторила Вайла, закрыв глаза.
Когда она слышала голос собственного паразита, ее сердце и душу словно терзала неведомая рука с острыми, как бритва, когтями.
Клемантис очень давно служил семье Кроу. И у него была странная особенность — жуткая и пугающая. Когда он переходил по наследству, то начинал говорить голосом предыдущего хозяина. Сейчас Клемантис звучал низким мужским голосом с хрипотцой — голосом ее брата.
В этой глубокой тишине и полумраке голос Якоба звучал вдвойне удручающе. Ведь если Вайла погибнет в Глотоне, Клемантис не получит ее голос. Она же последняя... самая последняя из семьи Кроу.
Девушка резко похлопала себя по щекам, стараясь взбодриться.
— Нет! Нет, еще рано сдаваться. Возможно, в этих записях есть информация, которая поможет мне и моему брату.
Но сейчас действительно было поздно. Тусклый настольный фонарь на батарейках почти разрядился... Действительно, пора спать.