Глава 13 Первое задание. Часть 2
— Б-близко... Слишком близко... — выдохнул Талис, чувствуя, как сердце колотится так сильно, что, кажется, вот-вот разорвёт грудную клетку. Его пальцы впились в шершавую поверхность стены, будто только это и удерживало его от падения в бездну ужаса.
Глухой, раздирающий душу рык прокатился по кладовой, наполняя воздух тяжестью неминуемой смерти.
— Уходи, человек! — взревело что-то из темноты, и голос был настолько чудовищным, что у Талиса похолодела кровь. — Дай моей оболочке сгнить здесь, рядом с моей Ликой! Я даю тебе последний шанс... Просто уйди! Оставь её в покое!
Слова буквально били по сознанию, заставляя виски пульсировать от боли.
— Уходи, иначе я сорвусь! — завыло существо, и теперь в его голосе слышалось звериное бешенство. — Я вырвусь! Разорву твои мысли, выпью каждую твою эмоцию, каждую каплю страха! Я ГОЛОДЕН... Я ГОЛОДЕН!
Талис очумело попятился назад, спотыкаясь о собственные ноги. Всё внутри кричало: "Беги!", но тело будто окаменело.
— БЕГИ, ЧЕЛОВЕК!
КЛАЦ!
Из тьмы вырвалась огромная медвежья морда. Запах прелой ваты и соломы ударил в нос, заставляя глаза слезиться. Шерсть — чёрная, слипшаяся — торчала клочьями. Жёлтый глаз пылал, как адский уголёк, а на месте второго зияла дыра.
— ТАЛИС, ДВИГАЙСЯ! — вопль Перси пронзил оцепенение.
Кот вцепился когтями в плечо парня, и адреналин наконец прорвался сквозь паралич. Они рванули к выходу, не чувствуя под собой ног.
За спиной раздался грохот — стены, нет, само пространство вокруг гигантской туши исказилось, будто оно боялось чудовища, что сейчас рвалось из подвала.
Оно вылезало.
Медведь. Нет... Не медведь. Нечто, лишь притворяющееся им.
Его тело не помещалось в реальности — рёбра выпирали, кожа трескалась, обнажая что-то тёмное и пульсирующее внутри. У зверя было всего три лапы — передняя правая отсутствовала, из рваной раны торчала пожелтевшая вата, перемешанная с соломой.
— Это не простой паразит... — задыхаясь, прошипел Перси. — Оно слишком большое... Оно...
Голос кота прервался, когда чудовище вдохнуло, раздувая ноздри.
— Страх... — заскрипел его голос, и звук был как скрежет ножей по стеклу. — Да... Сладкий, сочный страх...
Оно закрыло глаз, будто смакуя ощущение.
— Но знаешь, что ещё вкуснее?
ТВАРЬ ВСТАЛА НА ДЫБЫ.
Перед ними возвышалась не просто тень, а живая тьма, поглощающая свет, надежду, саму жизнь.
— ОТЧАЯНИЕ.
А затем оно шагнуло вперёд...
Медведь внезапно рванулся, его массивное тело двинулось с пугающей скоростью. Лапа рассекла воздух с жутким свистом, когти блеснули в сантиметре от лица Талиса. Парень инстинктивно бросился вбок, падая на сырую осеннюю землю. Чудовище взревело, с неестественной ловкостью развернувшись для нового удара.
— Убегай! Беги, человек! — прорычало существо, и его голос сотрясал воздух. — Чем дольше ты бежишь, тем больше страха! А значит — я становлюсь сытнее... и сильнее!
Тело чудовища затряслось, пошло рябью. Огромная туша стала ещё массивнее, лапы — мощнее, наполненные новой силой.
Талис понял — нужно идти на риск. Когда существо в очередной раз вздыбилось, закрыв собой бледный свет луны, парень не отпрыгнул назад, а рванул навстречу, проскользнув под брюхом чудовища. Он кубарем покатился по мокрой траве, чувствуя, как когти рассекают воздух у самого виска.
Вынырнув за спиной у медведя, Талис, задыхаясь, крикнул:
— Ты... ты был плюшевым мишкой Лики? Что с ней случилось?!
Чудовище замерло. Его единственный глаз, ещё секунду назад пылавший безумием, вдруг потускнел.
— Да... — голос медведя внезапно изменился, став почти человеческим. — Я был мишкой Мари... и Виктории... и многих других. Лика была последней. — По морде чудовища потекли чёрные слёзы. — Я помню... первый вкус эмоций. Светлых. Тёплых. Каждая девочка вкладывала в меня частичку себя...
Медведь медленно развернулся, его огромная тень дрожала.
— Они вырастали... а я переходил к другим. Шерсть выцвела, глаз потерялся... Меня выбросили. Я был готов сгнить... растаять в Глотоне, но тогда меня нашла Лика. Девочка, которая... которая никогда не вырастет. — Голос чудовища дрогнул. — Она кормила меня другими эмоциями... научила плакать... Эти слёзы — её подарок. Последний подарок.
Зверь громко фыркнул, тряся массивной головой.
— Но знаешь самое ужасное? Я пытался её защитить! У меня была сила влиять на её родителей... Но я использовал СТРАХ! И в тот день... в тот день Лика осталась в подвале навсегда. — Рёв медведя превратился в надрывный стон. — Это я... Я виноват в этом... Поэтому я хотел сгнить рядом с ней, чтобы от меня не осталось ни клочка ваты.
Голос чудовища внезапно стал шёпотом, но от этого прозвучал ещё страшнее:
— Но вы, люди, вечно мешаете. Постоянно лезете ко мне и к Лике... Я так устал от этого! Ничего личного, человек, но я разорву тебя, выпью до последней капли твои воспоминания. За всю боль! За Лику!
С последним воплем чудовище взревело с новой силой и бросилось в погоню.
Мысль вспыхнула в сознании Талиса молнией: он не может уничтожить физическую оболочку медведя, но может попытаться увести его. Парень рванул вперёд по ночной улице, на бегу выхватывая карманные часы. Секундная стрелка дёргалась, делала рывок вперёд и возвращалась назад.
"Нужно найти что-то, что сработает как зеркало!" — истерично стучало в висках.
Перси легко бежал рядом, но чудовищный медведь набирал скорость с пугающей быстротой. Талис с ужасом осознал — монстр вот-вот настигнет его.
"Вот бы мне кошачьи скорость и ловкость..."
И тогда его осенило. Он вспомнил, как Вайла обращалась к силе Клематиса.
— Перси! Контракт! — закричал он, срывая голос.
— Меня зовут не Перси! — зажмурившись, крикнул кот. Имя, данное при заключении контракта, было священным, и без его правильного произнесения контракт не работал.
— Сэр Персевайль! Контракт! — Талис крикнул ещё громче, на этот раз используя полное имя. Одновременно он зубами прокусил себе ладонь и, не сбавляя бега, брызнул тёплой кровью на мчащегося рядом питомца.
Глаза Стеклянного кота вспыхнули неестественным светом. В следующее мгновение его тело рассыпалось на сотни сверкающих осколков, которые вонзились в спину Талиса...
От удара Талис споткнулся, но вместо болезненного падения ощутил, как мягкие пружинистые лапы кота амортизировали его падение. Перси — нет, теперь сэр Персеваль — полностью слился со своим носителем. По ночной улице мчалось удивительное создание: стеклянный кот, в чьей шерсти отражались фонарные столбы, как в живом зеркале. Тело Талиса стало легким и послушным, исчезла даже одышка, но огромная чёрная туша продолжала преследование. Поразительно, но отсутствие одной лапы нисколько не замедляло чудовище.
"Мы успеем! Теперь мы точно успеем!" — мысленно крикнул Талис, чувствуя, как их сознания переплелись.
Достигнув конца улицы, где стояли богато украшенные витрины, стеклянный кот без колебаний прыгнул прямо в ближайшее зеркало. Стекло прогнулось, по его поверхности пробежала рябь, и оно поглотило всех троих, втянув в пустоту между мирами.
Мгновение дезориентации — и они оказались в абсолютной пустоте, безграничной, чёрной как смоль. Медведь, будучи тяжелее, начал стремительно погружаться вглубь. Талис же, придя в себя, уже не совсем человеческой рукой активировал часы.
"Тик... так... тик... так..." — раздалось мерное тиканье, нарушающее безмолвие пустоты. Латунная цепочка туго обвила запястье парня и начала тянуть его обратно, медленно, но неотвратимо.
Но ярость чудовища не утихала. Медведь отчаянно греб лапами, пытаясь дотянуться до Стеклянного Кота, увлечь их за собой в глубины. Столько боли и гнева накопилось в этом существе... что он не мог просто сдаться.
И тогда из тьмы появился ОН.
Пустоглот, привлечённый суматохой, выплыл из чёрной бездны. Его мощные челюсти сомкнулись на добыче, рыбообразное тело вздрогнуло и потянуло медведя вниз. В этот момент грозный зверь в этой огромной пасти смотрелся как маленький плюшевый мишка, которым был когда-то.
Одним глазом медведь посмотрел на Талиса, и в этом взгляде не было уже ни злобы, ни ненависти. Только усталость и... облегчение. Медвежонок перестал сопротивляться, позволив утащить себя в вечную тьму.
А Талиса тем временем продолжало вытягивать обратно, в мир Носитель.
— Ничего себе... лёгкое задание, — прошипел Стеклянный Кот-Талис, выпав из витрины. — Вайла, мать твою... ну ты у меня получишь. — С этими мыслями искатель, который всё ещё был в облике зверя, потрусил домой в Блэквуд-холл.