Команда
В этой комнате, окружённый такими же странными, как и он, Цезарь чувствовал себя как рыба в воде — если бы вода была слегка подогрета и насыщена кофеином. Здесь никто не смотрел на него с подозрением, не морщился от его идей и не падал в обморок от оживших покойников. Здесь он был среди своих — среди тех, чья логика шла не по прямой, а по спирали, зигзагу или вообще по диагонали через измерения.
Именно он, не теряя времени, первым предложил краткую формулировку цели их неожиданного объединения:
— Мы для НИХ — безумный генератор непредсказуемых решений, собранный из группы нерациональных субъектов.
Он произнёс это с такой уверенностью, будто только что озвучил слоган новой модели квантового суперкомпьютера. Остальные переглянулись — и, к удивлению самого Цезаря, никто не возразил. После слов Цезаря в комнате повисла тишина. Не гробовая, конечно — скорее, та самая, в которой воздух начинает слегка вибрировать от напряжения мысли.
Жанна, сидевшая на подоконнике, лениво покачала ногой и произнесла:
— А кто такие «ОНИ»? Те, кто нас сюда притащили? Или те, кто за ними стоит?
Цезарь пожал плечами:
— Возможно, это одна и та же сущность. А возможно — нет. Но ясно одно: им нужны решения, которые не может сгенерировать обычный разум. Рациональный ум слишком предсказуем. А мы — нет.
Джульетта, задумчиво рисуя пальцем на запотевшем стекле, добавила:
— Рациональность — это лестница. Мы же — ветер, что её сносит.
— Красиво, — кивнул Дан. — Но если они хотят от нас решений, почему не объяснили задачу?
— Потому что настоящая задача не формулируется словами, — ответила Жанна. — Она ощущается. Как зуд в затылке. Как странное чувство, что ты должен что-то сделать, но не знаешь что.
Цезарь встал и начал расхаживать по комнате, как генерал перед картой наступления.
— Я думаю, они сами не знают, что именно нужно решить. У них есть симптом, но нет диагноза. И они надеются, что мы — с нашей иррациональностью, с нашими сбоями, с нашими странностями — увидим то, что они не могут.
— То есть, мы — как вирусы? — усмехнулся Дан. — Нас запускают в систему, чтобы посмотреть, что сломается?
— Или что починится, — поправила Джульетта.
Жанна встала, подошла к центру комнаты и сказала:
— Тогда давайте играть. Если мы — генератор, давайте включим его. Пусть они получат то, чего не ожидали. И пусть это будет не решение, а вопрос, который они не осмелились задать.
Все переглянулись. И впервые за всё время — почувствовали, что они не просто собраны. Они первый?, — радостно улыбнулась Джульетта, слегка наклонив голову, как будто подставляя ухо под поток вдохновения.
— Я уверен, — начал Дан, — что какие-то очень важные люди попали на крючок у группы очень жёстких и, главное, совершенно непонятных типов. И эти типы задают вопросы. Не стандартные. Не из учебника. А такие, от которых у нормального человека начинает чесаться мозг.
— Раз они так засуетились, — заметил Цезарь, — значит, им кто-то больно прищемил пальчики. Или кое-что посерьёзнее.
— Кажется, всё ясно, — подвёл итог Дан. — Кто-то очень сильный решил прощупать кожу и пересчитать косточки homo sapiens. Например, задают вопросы — и получают ответы.
Он сделал паузу, затем добавил:
— Неправильный ответ — бобо. Правильный — пряник. Подозреваю, что пока что были сплошные бобо. Ещё немного — и homo sapiens займёт место в историческом музее, рядом с динозаврами и саблезубыми тиграми. Поэтому нас и собрали. Смекнули, что надо вывернуть мозги наизнанку. Примерно как я это делаю с носками!
— Ты бы не упоминал свои носки так часто, — сморщив нос, промолвила Джульетта. — Ассоциация хоть и точная, но вредная для моего эстетического настроя.
Жанна надула свои и без того пухлые щёки, молча кивнула, подтверждая полное согласие с Джульеттой.
Цезарь оглядел всю группу, как командир перед боем, и подытожил:
— Нам осталось только подождать. Очень скоро наши озабоченные начальники всё поведают. Или хотя бы начнут намекать.
Но Дан был нетерпелив. Он начал предлагать одну за другой версии задачи: спасение мира, перезапуск цивилизации, поиск утраченного смысла, борьба с невидимым врагом, даже — возвращение утраченной поэзии.
Ни одна из версий не вызвала особого энтузиазма. Джульетта зевнула, Жанна начала рисовать спирали на запотевшем стекле, а Цезарь задумчиво крутил в руках отвертку, которую зачем-то принёс с собой.
— Ну ладно, — вздохнул Дан. — Тогда, может, начнём с игры?