Часть 5.
На следующее утро Луи просыпается с полным ртом кудряшек, а его рука обнимает теплое обнаженное тело. Заснуть рядом с Гарри – не было самой странной вещью, сделанной им ночью (кудрявый валялся на скамейке и смеялся над ним, когда он оттирал рукавом пятна спермы с крышки рояля), но проснуться рядом с Гарри – было самым пугающим из совершенного Томлинсоном за последнюю неделю.
Гарри вздрагивает, когда Луи пытается выбраться из-под одеяла, и оборачивает руку вокруг его бедра.
- Куда ты идешь? – невнятно бормочет он, потому что половина его лица утыкается в подушку, и один видный глаз приоткрыт лишь настолько, чтобы продемонстрировать узкую полоску зелени.
- В ванную, - шепчет Томлинсон и скрещивает руки на груди, чтобы удержаться и не пригладить непослушную челку Стайлса.
Парень пристально и долго рассматривает себя в зеркале, ругая за то, что успел уже привязаться настолько, чтобы чувствовать себя почти влюбленным. Он просто хотел приятной компании, без всяких обязательств, но каждую секунду, проведенную с Гарри, он чувствует будто нить между ними, закрепленную где-то между ребер и связывающую их вместе.
- Ты платишь ему, - напоминает Луи своему отражению, кривя губы и обнажая зубы. Гарри скрашивает его существование, потому что он заплатит ему, никакой другой причины нет. Томлинсон будет пользоваться его расположением неделю, отдаст ему деньги и вернется в Лондон, ни единого раза не оглянувшись назад.
Гарри сидит, потирая глаза, когда Луи выходит из ванной, и начинает улыбаться, стоит тому только присесть на краю кровати, едва задев ногой его бедро.
- Много встреч на сегодня? – спрашивает кудрявый, встряхивая волосами и укладывая их на бок.
- Ммм, - стонет Томлинсон, - я просто в восторге от перспектив. Ты же в свою очередь сможешь насладиться еще одним приятным походом по магазинам. Тебе ведь все еще нужен костюм для выхода в свет.
- Приятным, конечно, - усмехается Стайлс и морщит носик. И это он сейчас не о вещах, полученных от Джоша, ему прилично досталось до этого. Последнее, чего Гарри хочет, – это возвращение на Родео, так что он задается вопросом, мог бы Лиам сделать еще один звонок.
- Разве ты не наслаждался шопингом вчера?
- Не особенно. В первом месте, куда я пришел за покупками, продавец был невероятно груб со мной.
- Груб?
Гарри пожимает плечами, комкая одеяло в руках.
- Он грозился вызвать охрану, если я не уйду.
- Да быть не может, - удивляется Луи. – Вот ублюдок. Где это произошло?
Он выглядит таким оскорбленным за него, его грудь гневно воздымается, и Гарри больше всего хочется обнять его за талию и поцеловать. Но никакие поцелуи не допускаются, поэтому парень просто гладит рукой бедро Луи и слегка сжимает его.
- Это не имеет значения. У меня есть более подходящая одежда, чтобы надеть теперь, так что, возможно, продавцы будут лучше на меня реагировать.
Луи прищуривается и задумчиво смотрит на него сверху вниз. Гарри уже знает, что такой взгляд говорит о том, что он находится на стадии разработки какого-то плана. Томмо достает телефон из кармана и постукивает по экрану, что набрать сообщение или проверить электронную почту, Стайлс не уверен в его действиях. Когда Луи заканчивает, он роняет аппарат на колени, хлопает в ладоши и говорит:
- Итак.
- Итак, что?
- Я отменил свою утреннюю встречу.
- Зачем ты это сделал? – интересуется Гарри и позволяет Луи стащить себя с кровати.
- Потому что это в любом случае бесполезная глупая встреча, а я собираюсь пройтись с тобой по магазинам.
- Ты собираешься... почему?
Томлинсон подхватывает джинсы и рубашку Гарри, в которых он был на ужине вчерашним вечером, пихает их ему в руки и подталкивает парня к ванной.
- Одевайся. Я отвезу тебя, потому что хочу убедиться, что тебе не придется иметь дело с какими-нибудь отвратительными мудаками из числа продавцов. С тех пор как я заимел платиновую карточку, у меня есть некоторая власть над ними.
- Какая власть? – Гарри смотрит, как Луи натягивает брюки, а затем великолепный, нереально мягкий на вид свитер, провздевая взлохмаченную голову в его горловину, и кудрявый сопротивляется искушению протянуть руку и пригладить, а затем снова растрепать его челку.
- Власть, побуждающая их целовать мою задницу. И твою заодно.
Стайлс закатывает глаза и идет умываться.
- Самоуверенный, - бормочет он, и Луи смеется за его спиной.
- Тебе нравится это, - кричит Томлинсон ему вслед, и парень захлопывает дверь ванной за собой. Луи не ошибается.
Томмо тащит его в первый попавшийся магазин мужской одежды на Родео-драйв, и они слоняются возле стоек с рубашками-поло, пока к ним не подходит консультант, уже притворно улыбаясь.
- Могу я вам чем-то помочь? – спрашивает он, и Луи едва удостаивает его взглядом, вздернув подбородок и глядя свысока при том, что этот парень выше его на полголовы.
- Вы можете помочь моему другу, - бросает он, притягивая Гарри вперед за локоть. – Ему нужен костюм. Возможно, два. И некоторые другие вещи, возможно. Но у него есть неприятный опыт общения с продавцом на этой неделе, и я надеюсь, что ничего подобного у нас здесь не возникнет, тем более, что мы планируем потратить совсем немного денег сегодня.
Продавец таращит глаза и снова расплывается в заискивающей улыбке, от вида которой Гарри хочется рассмеяться. Он кашляет в кулак, и Луи бросает на него вопросительный взгляд.
- Мы бы очень хотели помочь вам и вашему другу, сэр. Я уверен, что мы сможем показать ему прекрасный пример приятного шопинга.
Продавец, Джон, после этого приносит им чай и практически насильно усаживает их на диван в задней части магазина. Он вызывает двух других консультантов, девушек с ногтями, подобными звериным когтям, и улыбками настолько широкими, что Гарри кажется, что он может пересчитать все их зубы. Они торопятся им продемонстрировать кучу костюмов, и хоть Луи в каждом из них находит недостатки, улыбки продавщиц ничуть не меркнут.
- Это бабочка, - цедит Томлинсон, морща нос при виде этого предмета одежды, показавшегося между острых когтей девушки.
- Ну, да. Они становятся весьма модными, - торопливо говорит она, и Гарри забирает галстучек у нее из рук.
- Мне нравится, - замечает кудрявый и прикладывает бабочку к шее, чтобы оценить свое отражение в зеркале.
- Да тебе также понравился и костюм в клеточку, что они приносили раньше.
Гарри ухмыляется Луи в зеркале.
- Понравился. Он был отличный.
- Разве что теперь это синоним ужасного.
- Разве что он не был похож ни на один костюм, что я видел в холле твоего отеля.
Томмо закатывает глаза, но все равно отвечает улыбкой отражению Стайлса в зеркале. Он действительно веселится, прохаживаясь с Гарри по магазинам, споря с ним из-за того, сколько пуговиц должно быть на пиджаке, или можно ли носить коричневые ботинки с черными брюками. Луи даже не замечает, сколько времени они тратят в бутиках, примеряя каждый предмет одежды, имеющийся в них. Он чувствует себя так хорошо.
Но в этот момент в его кармане вибрирует телефон, и парень стискивает зубы, вынимая его и проверяя.
- Луи? – личико Гарри, отражающееся в зеркале, обеспокоено, и Луи едва сдерживается, чтобы не заскрипеть зубами.
- Это Зейн. Я должен идти.
- Но у меня еще нет костюма.
- Оставайся в магазине. У них есть моя кредитка, так что все будет хорошо, - Луи подходит к Гарри сзади, поглаживая плечи и поправляя его галстук-бабочку. – Но никаких вещей в клеточку, - напоминает он и ухмыляется, когда отражение Стайлса показывает ему язык.
* * * * *
Гарри боится, что продавцы снизят градус своей вежливости после ухода Луи, но они по-прежнему обслуживают его так, будто он богат, могуществен, но парень принимает их лесть, наслаждаясь всеобщим вниманием.
Стайлс чувствует себя словно в гримерной на съемках какого-то фильма: он стягивает с плеч пиджак только для того, чтобы надеть другой пиджак, он распаковывает и примеряет столько пар брюк, сколько не снимал с мужчин за все время своих ночных работ.
Куча вещей, которые он хочет купить, постепенно превращается в небольшую гору. Узкие черные брюки, серые жилеты, светло-голубой костюм, который Луи наградил характеристикой «не подходит даже для выпускного вечера в фильме из восьмидесятых», бордовый пиджак. Ему нравится экспериментировать со стилями костюмов, меняя рубашки под ними – черную хенли для одного, белоснежную на пуговицах для другого. Джон приносит ему рубашки и без воротничков, или с небольшими воротами, которые накрахмалены настолько сильно, что царапают шею, но Гарри выглядит в них так строго и солидно, что они все равно ему нравятся. Он подбирает карманные платочки из шелка и льна, и даже один с кружевным краем, который слегка напоминает отделку на женских трусиках.
И бабочки. Ему наплевать, что Луи уверяет, будто не любит их. Или, возможно, они нравятся самому Гарри еще больше лишь потому, что Луи – нет. Стайлсу кажется, что они делают его лицо невинным, похожим на мальчишеское, словом, превращают его в того, кем он не чувствовал себя уже так давно, что едва помнил себя таким. Кудрявый выбирает три, а затем добавляет еще одну пугающе огромную бабочку к вороху покупок. В качестве шутки.
Стоя перед зеркалом в тонких серых брюках со стрелками, в застегнутой на все пуговицы черной рубашке и черном же пиджаке поверх нее, он едва узнает себя. При этом Гарри чувствует себя в новой одежде очень естественно и ни капли не скованно. Даже жесткие воротнички воспринимаются его телом как что-то правильное, словно так все и должно быть. Словно это неотъемлемая часть всего происходящего. Никто не будет смотреть на него с презрением, когда он выглядит вот так.
Когда гора одежды уже грозит обрушиться, Гарри понимает, что пора закругляться. Он понятия не имеет, как долго пробыл в магазине, но его желудок жалобно урчит. А еще у него нет ни малейшего представления о том, как доставить все свои покупки в отель.
Пока продавщицы заворачивают все в упаковочную бумагу, коробки и пакеты, глаза Стайлса почти вываливаются из глазниц, когда он видит конечную сумму покупок на чеке.
- Ваш друг весьма щедрый, - замечает одна из продавщиц, и парень может сказать со стопроцентной уверенностью, что ей не терпится узнать, какими «друзьями» они с Луи являются. Она постарше остальных девчонок-продавщиц, с волосами цвета соли с перцем, строгим лицом и очками на носу. Гарри подмигивает ей, изгибая губы в ухмылке.
- О, я все это отработал, - хмыкает парень, и женщина хихикает ему вслед, пока он покидает магазин с загруженными обновками руками.
Витрины Родео-драйв сверкают в лучах послеобеденного солнца, и тротуары переполнены покупателями. Гарри не может поверить в происходящее, он так противоречиво себя чувствует, стоя здесь сейчас, когда в его руках одежды на несколько тысяч долларов, на заднице джинсы, которым всего несколько дней, а не лет, а на ногах ботинки без малейших потертостей.
И к нему приходит идея.
Бутик Cavalli всего в квартале вниз по улице, и парень шагает к нему, надеясь, что Джордж сегодня работает.
Он там. Подворачивает манжеты рубашки на манекене, когда Гарри открывает плечом дверь и поворачивается боком, чтобы протиснуться самому и втянуть свои вещи за собой.
- Эй, - окликает его кудрявый, и Джордж поднимает голову, улыбаясь. Улыбка сползает с его лица, когда он видит Гарри, и тот разводит руки в стороны, размахивая пакетами с вещами, будто это оружие. – Увы, не могу остаться и поболтать, ибо боюсь быть раздавленным тяжестью всей этой одежды, но я просто оказался поблизости и заглянул поздороваться.
Рот продавца приоткрывается, а глаза распахиваются еще шире.
- Жаль, что ты был таким придурком вчера, в ином случае ты мог бы помочь мне растратить все эти деньжищи, - Гарри притворно вздыхает, убирая кудряшку с глаз запястьем. – Это была отвратительно большая сумма денег, Джордж. Отвратительно.
Лицо Джорджа кривится, будто от удара, но он по-прежнему ничего не говорит.
- Ну и ладно, ваша потеря. Возможно, продавцы из магазина вниз по улице угостят вас обедом за все, что вы сделали для них. Пока, - бросает Гарри через плечо и уходит, но не может удержаться от быстрого взгляда в витрину, проходя мимо. Джордж прижимает руки к груди и выглядит так, словно готовится разрыдаться.
Это великолепно.
Гарри возвращается обратно в отель и первым делом кивает Лиаму, который стоит за стойкой с телефоном, прижатым к уху. Он падает на кровать, а затем сразу же начинает распаковывать вещи, поглаживая ткань костюмов и пиджаков пальцами и прижимаясь щекой к шелковым платкам.
Ему хочется разложить все покупки по кровати и кататься по ней, возможно, голым. Но он не хочет ничего помять.
Это занимает несколько часов: разложить все должным образом, завернуть аккуратные стопки рубашек в пластиковые упаковки. Гарри трижды перекладывает все по ящикам, прежде чем остается доволен. Он оставляет на кровати лишь большой галстук-бабочку и хлопается в подушки рядом с ним, прихватывая меню обслуживания номеров и выбирая, на чем остановиться.
Луи звонит вечером, чтобы сообщить Гарри, что все официальные встречи на этот день закончились, и спросить, как прошла оставшаяся часть его торговой экскурсии.
- Это было здорово. Я не могу дождаться, чтобы показать тебе все. Ты поел?
- Нет, я просто закажу что-нибудь в номер, когда вернусь. Скоро увидимся.
Стайлс вешает трубку, а затем набирает номер обслуживания.
Стол накрыт к тому времени, когда Луи прибывает, блюда расставлены, а свечи (которые Гарри умолял обслугу найти для него) зажжены. Когда кудрявый слышит шуршание карты-ключа в замке, он спешно садится за стол лицом к двери и вытягивает длинные ноги, закидывая одну на другую.
На нем нет ничего, кроме большой бабочки на шее, и когда Луи заходит в номер, он замирает на пороге, оценивая сцену перед собой.
- Привет, - шепчет Гарри, дергая пальцами один край бабочки. – Как прошел твой день?
Глаза Луи скользят по всей длине его тела, и Гарри ощущает этот взгляд как прикосновение, просачивающееся под кожу и оставляющее толпы мурашек на своем пути.
- Я так и знал, что ты купишь бабочку, - бормочет Томлинсон, роняя сумку на пол и снимая ботинки.
- Я не покупал бабочку, - спорит Гарри и раздвигает колени, пока Луи идет к нему, на ходу стягивая с себя свитер через голову. – Я купил четыре.
Томмо устраивается у него между ног и просовывает пальцы одной руки между галстуком и горлом Стайлса, притягивая его к себе.
- Я мог бы изменить свое мнение о них, на самом деле.
- Да? Они хорошо смотрятся на мне, верно?
Луи ухмыляется, и снова резко тянет его на себя.
- Нет, просто думаю, они могут пригодиться.
* * * * *
Проходит довольно много времени, прежде чем Луи настолько расслабляется во время секса, что не против поговорить о своих предыдущих отношениях.
Гарри тащит его в ванную и устраивает между своих ног. Томлинсон прислоняется спиной к его груди, и он слишком вялый после великолепного минета, что он только что получил, и слишком самодовольный после всего, что дал Стайлсу взамен, чтобы протестовать. Луи на самом деле чувствует себя весьма комфортно, прижимаясь к груди Гарри. Спина кудрявого чуть шире его собственной, и потому он может легко обнимать его плечи и поглаживать, а Луи расслабляется и позволяет рукам свободно плавать в воде, задевая пальцами голени Гарри.
- Серьезно, я не знал, что минет может быть таким потрясающим, - признает Луи, наблюдая за тем, как Гарри льет гель для душа на губку и намыливает ее.
- Тогда ты многое упустил, - Гарри проводит губкой по его груди, смеясь ему в ухо, и когда касается сосков, Томмо резко выдыхает.
- Да, наверное. Иметь столько подружек, с которыми у меня нулевая химия, и не жить при этом полноценной сексуальной жизнью.
Луи может практически услышать, как Гарри хмурится позади него, и радуется, что не видит его лица. Он чувствует себя свободно и открыто, он в безопасности в теплой ванне с теплым телом за спиной. В безопасности, потому что Гарри не может заглянуть ему в глаза.
- Так почему ты с ними, если ничего к ним не испытываешь? – В тоне Стайлса нет никакого осуждения, только любопытство, и Томлинсон понимает, что действительно хочет поговорить об этом.
- Думаю, они просто хорошо смотрятся со мной на снимках. Симпатичные мордашки, светские манеры... они отлично выглядят, вися на моей руке и победно улыбаясь на камеры.
- Ручные трофеи, - дразнит Гарри, одной рукой сжимая его бедро, а во второй сжимая губку и потирая ей тыльную сторону его шеи.
- В принципе, да. Главное, чтобы они не выкидывали ничего, что мешало бы мне сосредоточиться на работе.
- Зачем тебе вообще девушка? Не было бы проще сосредоточиться на работе, будучи одиноким?
- Ох, - бормочет Луи. – Возможно, но это вариант для кого-то, кто не в ужасе от одиночества.
Гарри гладит мыльными пальцами его шею, массируя.
- Нет необходимости меня утешать, я в какой-то мере привык быть в компании самого себя, учитывая, как часто я болтаюсь в переездах. – Луи откидывает голову назад на грудь Гарри и зажимает его руки между их телами. – Я одинок прямо сейчас и чувствую себя просто превосходно.
- Луи, ты сейчас в ванне с парнем-проституткой.
Луи смотрит на него через плечо, и Гарри улыбается ему, подаваясь вперед, чтобы чмокнуть его в висок и вернуться к мытью.
- Расскажи мне о своей семье, - просит Стайлс, опуская губку к области его живота.
- Моя семья, - начинает Томмо, и его голос звучит напряженно, потому что Гарри откинул мочалку в сторону и сейчас уже гладит его живот только мокрой рукой. – Они по-прежнему живут в Донкастере.
- Они это...
- Моя мама. Ее парень. Четыре сестры.
- Четыре сестры!
- Ага, и все младшие. У меня было интересное детство.
- Могу себе представить. Сколько раз ты просыпался с бигудями в волосах и помадой на лице?
Луи издает удивленный смешок и может почувствовать, как улыбающийся Гарри утыкается в его волосы.
- Честно, не много, - говорит он и дрожит, когда руки Стайлса скользят по его бедрам.
- Да, моя сестра тоже любила проделывать такое со мной. У моей мамы есть забавный снимок, где я красуюсь с кривеньким хвостиком на голове и с голубыми тенями для век на щеках.
- Сколько тебе было тогда?
- Это было в прошлом году, на самом деле, - невозмутимо сообщает Гарри, и Луи снова смеется. – Мне было четыре. Джемма подбивала меня выйти во двор в мамином бюстгальтере. Или в туфлях на шпильках. Я почти сломал лодыжку однажды.
Томлинсон едва не стонет от смеха.
- Мне никогда не приходилось делать ничего подобного, к счастью. Но я пережил слишком много чаепитий для одного человека.
Гарри начинает зачерпывать воду и поливать его плечи, смывая пену. Луи же хочет, чтобы они поменялись местами, и он тоже мог вымыть Гарри начисто. Или, возможно, снова его испачкать, он никак не может определиться. Руки кудрявого опускаются на тазовые косточки Томлинсона, и он отвлекается.
- Ты ничего не упомянул об отце.
Игривое настроение Луи словно срывается в воду с обрыва, хотя он и так в воде и погружается в нее чуть ниже. Руки Гарри приподнимают его и оборачиваются вокруг груди, благодаря чему губы кудрявого прижимаются к его уху.
- Прости, болезненная тема?
Томмо пожимает плечами, и Гарри потирается подбородком о его плечо.
- Он просто был. Мы так давно не говорили о нем, что я почти забыл о его существовании. Он ушел, когда я был малышом, и больше я его не видел. Мама вышла замуж, а затем, насколько я знаю, он тоже женился.
Гарри затихает на довольно продолжительное время, уткнувшись носом в щеку Луи, как кот. Томлинсон снова расслабляется, но Стайлс придерживает его руками, чтобы он не мог скользнуть глубже в воду.
- Так у тебя проблемы с доверием, - выносит Гарри окончательный вердикт и легко подшучивает. – Неудивительно, что ты подцепил проститутку.
- Классический случай, - соглашается Луи и поворачивается в его руках. – Что насчет тебя? Ты говорил о сестре и маме, но не об отце.
- Да, у меня похожая история. И те же проблемы с отцом. Неудивительно, что я стал проституткой.
Луи фыркает и снова ерзает в объятиях Гарри, так что тот может видеть краешек его лица.
- Ты, безусловно, не имел бы успеха как комик.
- Да ладно, ты думаешь, что я забавный.
- Я думаю, что тебя нужно искупать.
- Потому что я такой грязный? – Гарри игриво посматривает на него, и Луи толкает его в грудь, впрочем, сразу же гладя ладонью по влажной коже.
- Ты абсолютный болван, поменяйся со мной местами, и я вымою тебя.
- Звучит горячо.
- Мне прополоскать тебе еще и рот, а? – спрашивает Томлинсон, и брызг получается больше, чем необходимо, потому что они перемещаются в ванной, и глазам Стайлса достается несколько пригоршней воды.
Они сливают немного воды и добавляют горячей, и Гарри наклоняется вперед так, чтобы Луи было удобно мыть его спину. Когда Томмо задевает костяшками пальцев, прикрытыми пенной губкой, поясницу кудрявого, тот кряхтит и резко отодвигается.
- Что-то не так?
- Просто больно, - признается Гарри, возвращаясь на прежнее место. – Постоянно болит.
- Тебе было бы не лишним увидеться с мануальным терапевтом или походить на массаж.
- Моя работа не слишком сочетается с заботами о здоровье.
Луи поглаживает его позвоночник, надавливая по обеим сторонам подушечками больших пальцев, и звук, который срывается с губ Гарри, почти непристоен.
- Я мог бы сделать тебе массаж.
Кудрявый оглядывается через плечо, и Томлинсону хочется нырнуть под воду от его взгляда.
- Да?
Луи пожимает плечами, снова подхватывая губку и потирая лопатки Гарри.
- Да.
- Это было бы на самом деле замечательно, Луи. Спасибо.
Томлинсон пожимает плечами снова и продолжает его мыть.