Флешбэк: Поиск.
Полиция не сразу отреагировала — парень двадцати лет мог просто уйти, сменить номер, пропасть по собственной воле. Но когда прошла неделя, а Марк Савин не появился ни на работе, ни у друзей, ни дома, его мать в панике пришла в участок. Он не отвечал на звонки, в квартире всё лежало, как было. Телефон — выключен. Карта — не использовалась.
— Последний раз его видели в ночь с пятницы на субботу. Возвращался от друга, — сказал следователь, глядя в экран. — И вот здесь... — он увеличил кадр с камеры наблюдения, — он поворачивает в сторону промышленного квартала. Почему?
На видео Марк идёт с поднятым воротником, усталый, руки в карманах. Через пять минут — тень, двор, и он исчезает за углом.
— Что там? — спросила молодая сотрудница.
— Старые склады, гаражи, пара жилых домов. И вот... — он щёлкнул мышкой. — Тут раньше был клуб "Лестница". Студенческая арт-группа. Сейчас — почти заброшено.
Он не знал, что за этой дверью, обшарпанной и облупленной, скрыт подвал, в котором уже который день прикованный к стулу Марк шепчет про себя молитвы, чтобы не сойти с ума.
Алису вызвали утром.
Она шла по коридору участка как по льду: то ли подскользнётся, то ли треснет. Девушка была бледна, губы сжаты. Она всё знала. Видела. Но молчала. Не потому что не хотела говорить — она не могла.
— Вы давно знакомы с Евой Резник?
— Да... мы учились вместе. Она... талантливая.
— Были близки?
Алиса кивнула. Не солгала. Близки — слишком многозначительное слово.
— Вы знали, что у неё был роман с Марком Савиным?
— Знала...
— А после того как он покинул группу, вы поддерживали с ним связь?
— Нет. Почти нет.
Следователь щёлкнул ручкой и чуть наклонился:
— Вы не заметили, что с Евой происходило в последние дни что-то... странное?
Алиса прикусила губу. Перед глазами вспыхнула сцена: руки Евы, дрожащие над гитарой, глаза, в которых больше нет света, только острые края.
— Нет. Всё как обычно. Она всегда была... эмоциональна.
Когда Алиса вышла, солнце ударило в лицо, как пощёчина. Её вырвало прямо в мусорный бак у входа.
В это же время полиция восстанавливала цепочку.
Марк устроился в букинистический магазин на Пролетарской. Там его видели. Доброжелательный, тихий. Спокойный.
На следующий день — вечер у друга, где он долго не задержался. Сказал, что устал, что хочет домой, просто домой. Он пошёл через старый квартал — срезал, как обычно.
Там и оборвалась его нить.
В квартире всё было как всегда: небрежно заправленная кровать, кружка с чаем в раковине. Никаких признаков паники, побега.
— Он не из тех, кто уходит, не сказав, — заметила мать.
И всё же одна улика насторожила: в журнале дежурного охраны университета за день до исчезновения было записано: "Марк Савин был замечен на территории корпуса искусств. Разговор с девушкой. Ушли через чёрный ход."
Кто была эта девушка — в записи не уточнялось.
Вечером Алиса стояла у окна своей комнаты. Внутри всё дрожало. Она знала: Ева сделала это. Её любимая, её безумная, её раненая волчица.
Но она всё равно не могла её предать.