16. Стас
Я с трудом дожидаюсь наступления вечера. Иногда время летит так быстро, но сегодня оно тянется бесконечно медленной ленивой черепахой. Кажется, что я смотрел на часы не менее получаса назад – однако прошло всего лишь пять минут. Все потому, что Риты нет в школе, а без нее все словно замирает. Я не видел ее чудесную улыбку и блестящие ореховые глаза со вчерашнего вечера, но уже успел ужасно соскучиться. Это так странно и волнующе одновременно – все время хотеть видеть другого человека, все время думать о нем. Раньше мои мысли занимала только музыка, но теперь у нее появился достойный конкурент – хрупкая медноволосая девочка с большими глазами.
На уроках, старательно высиживая отведенное время, я не слушаю учителей, а, как говорит моя мама, витаю в облаках – грежу о Рите, представляю ее рядом с собой, и от одних этих мыслей – совершенно простых и невинных! – сердце начинает стучать быстрее. Я вспоминаю наш вчерашний вечерний разговор по видеосвязи. Он был таким теплым, таким... будоражаще нежным. Рита очень изменилась в последние дни – она словно отпустила себя, перестала скрывать свои чувства. Она не просто смотрит на меня иначе, она и признается в том, чего неделю назад точно бы не сказала. Взять хотя бы это признание про желание оказаться на моих коленях... Услышав его, я чуть не задохнулся от нежности, хоть и постарался спрятать эти эмоции за улыбкой и шутками. И мне самому в ту же секунду нестерпимо захотелось усадить ее на колени, прижать к себе, обнять, ощутить тепло ее тела... Жаль, что сегодня это вряд ли удастся – думаю, ее отец, каким бы хорошим он ни был, не обрадуется такому повороту событий. Поцеловать она меня, понятное дело, тоже не сможет. Но я терпелив. Я жду уже долго, смогу продержаться еще пару дней.
В конечном счете на физике и географии я получаю двойки, что меня совершенно не огорчает, но пожилой и добродушный физик Мирон Михайлович раздосадованно замечает, что в последнее время с моими оценками что-то не так. «Влюбился, что ли?» - полушутя предполагает он, а я не нахожу ничего лучше, кроме как честно на весь класс заявить: «Да». Зато литература сегодня проходит тихо и мирно. Я вновь мечтаю о Рите, а Белла, хоть и видит, что я совершенно не слушаю ее, меня не трогает.
После уроков, когда мы с Лео выходим на школьное крыльцо, чтобы поехать к нему, - Кирюха, который сегодня работает в ночь, уходит домой отсыпаться, - я вновь вижу в сторонке, среди курящих, Ритиного незадачливого кавалера. Его мрачное «поздравляю» всплывает в памяти, и любопытство пересиливает меня.
- Подожди секунду, - прошу я друга и быстро направляюсь к денди, попутно вспоминая, как его зовут.
- Магницкий!
Он оборачивается, а увидев меня, недовольно морщится и сплевывает.
- Чего тебе?
- Отойдем на минутку, - говорю я спокойно. – Дело есть.
Он колеблется мгновение, но все же делает пару шагов в сторону следом за мной.
- Ну?
- Почему ты вчера сказал мне «поздравляю»? – прямо спрашиваю я. Судя по удивленному виду денди, он ожидал каких угодно слов, но не этих. Его брови взлетают.
- Потому что ты выиграл.
- Что я выиграл? – уточняю я. Магницкий брезгливо морщится:
- Тебе Ритка наверняка все рассказала.
- Ничего она не рассказывала, - возражаю я, и, как мне кажется, вполне искренне и убедительно. Мне интересно, хватит ли у него смелости признаться мне в лицо, что он предлагал Рите встречаться.
Он некоторое время смотрит мне в глаза, а потом с вызовом говорит:
- Я хотел поцеловать твою девушку и сказал, что она мне нравится, но оказалось, что ее сердце уже занято тобой.
Кровь начинает стучать у меня в ушах.
- Мою девушку? – переспрашиваю я. Денди кривится:
- Вот не надо тут прикидываться валенком, Рита сказала прямым текстом, что вы вместе. Так что поздравляю еще раз. И если допрос окончен, счастливо оставаться.
Он сплевывает еще раз и возвращается к друзьям, не глядя на меня. Я медленно направляюсь к Лео, обдумывая только что услышанное. Рита сказала Магницкому, что мы вместе. И что ее сердце занято мной. Она открыто призналась ему, что у нее есть ко мне чувства...
- Ты чего лыбишься, как будто в лотерею выиграл? – подозрительно спрашивает Лео, когда я приближаюсь к нему. А я и не осознавал, что у меня на лице улыбка, до этого момента.
- А я и выиграл, - хлопаю я его по плечу, не переставая улыбаться. Друг закатывает глаза:
- Тебя не поймешь, рок-стар. То киснешь, то цветешь. Все вы, люди искусства, со странностями...
Встреча в ресторане назначена на шесть, и поэтому ровно в половину шестого я паркую машину возле Тасиного подъезда. Я предполагал, что заеду за Ритой один, однако отец не пожелал ехать в ресторан за рулем – «в кои-то веки старый друг приехал, надо расслабиться», - и потому они с мамой сейчас сидят в моей хонде на заднем сиденье. План побыть с Ритой наедине снова провален.
Я выхожу из машины и в ожидании Риты меряю шагами асфальт. Я хотел подняться, но Таська запретила мне. «Готовому дураку полработы не показывают, - категорично заявила она. – Полюбуешься на свою красотку в ресторане». Что Рита красотка, я и не сомневался никогда...
Дверь подъезда пищит и приоткрывается, выпуская наружу Риту. Сразу увидев меня, она широко улыбается, и ее улыбка освещает серый сумрачный двор, словно яркий солнечный луч. Благодаря сапожкам на высоком каблуке сегодня Рита ростом гораздо выше, чем обычно – теперь она достает мне почти до уха.
- Привет, - улыбаясь, произносит она. Она очень красивая – медные волосы, закрученные в небрежные локоны-спиральки, рассыпаются по плечам и спине, глаза подведены ярко, но не вызывающе, губы намазаны чем-то розовым и блестящим. Я так засматриваюсь на нее, что даже не сразу ей отвечаю и спохватываюсь только через несколько долгих мгновений:
- Привет, малышка! Прости, я засмотрелся на тебя, - я крепко обнимаю ее и радуюсь, почувствовав ее ответные объятия.
- К сожалению, я не один, - шепчу я ей на ухо. – В машине родители. Это вышло против моей воли.
Она понимающе улыбается.
- Ничего страшного... Поедем?
Я беру ее за руку, чтобы проводить до нужной стороны машины, но вдруг замечаю, что ее взгляд меняется. Вместо нежного он становится... виноватым? Она смотрит куда-то за меня, по направлению собственного дома. Я оглядываюсь. По тротуару неторопливо идет денди с объемным пакетом в руках, из которого выглядывает длинный багет. Его глаза устремлены на нас с Ритой, на наши соединенные руки, но лицо не выражает никаких эмоций. Сдерживается?
Наверное, это в крови у всех парней – желание «попетушиться», как говорит моя бабушка. Я не могу устоять перед желанием еще раз продемонстрировать денди, что Рита – моя. Глядя прямо на него, я крепко обнимаю Риту за талию, прижимая к себе максимально близко, и веду к передней дверце. Если бы не мое дурацкое обещание, то и поцеловал бы ее прямо здесь, у него на глазах, да так, чтобы сразу стало ясно, что эта девушка несвободна. Ритины щечки очаровательно краснеют, но она послушно идет рядом, не делая попыток освободиться. Денди презрительно сплевывает. Я усмехаюсь и отвожу от него глаза. Дождавшись, пока Рита сядет, я захлопываю за ней дверь, успев услышать, как она смущенно здоровается с моими родителями, плюхаюсь за руль рядом с ней, и мы наконец едем.
Ресторан европейской кухни, который наши отцы выбрали местом проведения встречи, находится относительно недалеко от Мишкиного дома. Он выполнен в урбанистическом стиле, там много красных оттенков, плакаты и фотографии с изображениями различных городов и свисающие с потолка люстры-лампочки на тонких проводах, а в гардеробе стоит забавный диванчик в форме губ. Готовят там очень вкусно - мы как-то уже были там на дне рождения то ли Леры, то ли Антона и смогли оценить мастерство шеф-повара.
Веснушчатая девушка с бейджиком "Анна" на груди принимает наши куртки. Рита быстро стягивает пальто, лишив меня возможности помочь ей, так что я хотя бы забираю его из её рук, мимоходом отметив про себя, что на ней сегодня прелестное короткое белое платьице, закрытое, но подчеркивающее все изгибы ее фигурки. Отдав её пальто и свою парку в руки Анне и получив номерки, я поворачиваюсь, чтобы вместе с Ритой пойти в зал - родители уже ушли, раздевшись первыми, - и теряю дар речи. Она стоит у зеркала, спиной ко мне, и поправляет волосы. И её спина... Она обнажена до поясницы. Закрытое спереди платье оказалось совсем не таким сзади. Лишь сверху, в районе лопаток, куски ткани слегка стягивает шёлковая белая лента, завязанная кокетливым бантиком. И я стою как дурак, не в силах оторвать взгляд от этой голой спины, от нежной молочной кожи, и лишь чувствую, как ужасающе быстро бьётся моё сердце и как некомфортно, как тесно становится у меня в штанах. Вот почему Таська велела мне ждать внизу. Вот что я не должен был видеть раньше времени...
Рита замечает мой взгляд в отражении в зеркале и лукаво улыбается мне. Прячет бутылочку, из которой что-то мазала на волосы, в сумочку и поворачивается.
- Я готова.
Я облизываю вдруг ставшие пересохшими губы и с трудом заставляю себя сдвинуться с места. В голове практически пусто, оттуда вымело все мысли, кроме "Ого!", написанного капслоком. Маленький бессовестный Орешек, она снова решила подразнить меня. Она провоцирует меня, чтобы я нарушил свое слово.
- Ты выглядишь потрясающе, - хриплым шёпотом говорю я, вплотную приблизившись к ней и словно бы невзначай проводя ладонью по открытой спине. Ее кожа такая нежная на ощупь... От этого прикосновения я почти теряю голову, дыхание перехватывает. Но моя близость волнует и её - она учащенно дышит, грудь все сильнее вздымается и опадает, губы приоткрываются.
- Это платье ты никуда не надеваешь без меня. Только со мной, - продолжаю я, глядя ей прямо в глаза. - Чтобы я мог сразу убивать всех, кто посмеет хотя бы взглянуть на тебя. Ты поняла?
- А ты собственник, как я посмотрю, - замечает она, справившись с собой и улыбаясь уголками губ. Черт побери, эти губы когда-нибудь сведут меня с ума! Я уже на пути к сумасшествию... Как выдержать целый вечер в компании с этой невероятной девушкой, не имея возможности поцеловать её?!
- Когда дело касается тебя - да, - уверенно говорю я вслух. – Обещай, что без меня носить его не будешь, иначе я сойду с ума от ревности.
Она поднимает руку и легко дотрагивается до моей щеки. Когда ее холодные пальчики касаются моей кожи, мне кажется, что сердце мое перестает биться.
- Дурашка ты мой, ну неужели ты не понимаешь, что тебе совсем не нужно меня ревновать? Но я обещаю – буду носить это платье только при тебе. Пойдём уже!
Она первой направляется в зал, а я следую за ней, неотрывно глядя на обнаженную ровную спину впереди, на трепещущие ленточки бантика и думая о том, что она сказала "мой". Я - её. Почему-то эта простая мысль приводит меня в экстаз, и жжение в брюках становится ещё сильнее.
Взрослые представители семьи Галаниных в полном составе уже сидят за большим столом в углу. На диванчиках валяются разноцветные подушки, на столе стоят живые цветы, на стене, имитирующей кирпичную кладку, висит бра, источающее приглушённый свет. Когда мы с Ритой подходим к столу, Антон, Лера и Ритин отец как раз заканчивают шумно приветствовать моих родителей. С нами охи и ахи начинаются по новой. Пока я пожимаю руки Антону и Ритиному отцу, Лера рядом со мной обнимает Риту и искренне восклицает:
- Детка, ты выглядишь просто божественно!
- Молодёжь, давайте вон туда, в угол, - весело командует Антон. Я жестом показываю Рите проходить вперёд. Она подчиняется и оказывается зажатой между мягкой темно-зелёной подушкой и мной. Честно признаться, я специально загнал мою малышку в угол - чтобы рядом с ней сидел только я.
- А где Миха? - спрашиваю я, устраиваясь поудобнее и как бы невзначай закидывая руку на спинку диванчика за Ритиной головой. Она тотчас доверчиво прислоняется к ней, и я чувствую, как в моей груди зарождается маленький искрящийся огонёк.
- Они с Кристиной сейчас приедут, - отвечает Лера, забираясь в угол другого диванчика. - Он за ней поехал.
Едва она договаривает, как Миха с Крис подходят к столу. Начинается новая процедура восторгов, поцелуев и знакомства - Крис представляют Рите и её отцу. По улыбке, расплывшейся по лицу Риты, я понимаю, что девушка брата ей нравится. Крис и вправду клёвая - весёлая, компанейская, дружелюбная, она умеет со всеми найти общий язык и немного напоминает мне Таську - такая же болтушка.
- Рита, наконец-то мы познакомились! - радостно начинает тараторить Крис, перегнувшись к нам через Мишку, который усаживается рядом со мной. - Я столько раз говорила Мише - ну познакомь уже меня со своей сестрой, но он каждый раз находил какие-то отмазки...
- Да! - оживленно восклицает Рита, наклонившись к ней, для чего ей приходится теснее прижаться ко мне. Я, разумеется, не против и приобнимаю её за тонкие плечики.
- Он и на мои просьбы так же реагировал! - продолжает Рита, озорно улыбаясь Крис. Они начинают бурно обсуждать Мишку, а тот, не обращая внимания на их слова, склоняется к моему уху:
- Слюни подотри.
- Чего? - хмурюсь я. Друг так же тихо продолжает:
- На Ритку так пялишься, что сейчас слюнями весь стол зальешь.
- Захлопнись, а? - лениво советую я. Мишка только посмеивается.
Этот вечер становится одним из тех вечеров, о которых будешь вспоминать ещё долгое время. Одним из тех, которые намертво врезаются в память, - хорошим вечером в компании самых близких людей. Мамин и Лерин смех, шутки Антона, оживленный щебет Крис и - самое главное - сияющие Ритины глаза. Тепло её тела, прижатого ко мне. Запах шоколада, разливающийся вокруг. И её улыбка, её очаровательная улыбка, не сходящая с красивого личика. Я до смерти хочу поцеловать её, до дрожи в коленках, хочу так, что ни о чем другом, кроме её губ, даже думать не могу. Когда же наконец мы останемся одни?..
Огонёк, поселившийся в груди, из маленькой искорки разгорается в огромное обжигающее пламя. Оно толкает меня на безрассудные поступки, и, поддавшись этому пламени, я поворачиваю к Рите голову и, воспользовавшись тем, что она внимательно слушает рассказывающего очередную байку Антона, тихонько касаюсь губами её виска. Потом ещё раз и ещё.
- Что же ты со мной делаешь, маленький Орешек, - еле слышно бормочу я, уткнувшись губами ей в волосы. Рита чуть поворачивает голову, быстро взглядывает на меня своими сияющими глазами и улыбается так, что сердце переворачивается. У нее такая красивая улыбка! Она ничего не говорит, но кладёт свою маленькую ладошку мне на колено и чуть сжимает пальцы. От этого простого прикосновения - простого, но значащего так много! - я воспаряю в небеса словно на крыльях. Смешно, как можно поменяться всего за какие-то пару недель. Я никогда не вёлся на подобные проявления чувств. Все эти случайные прикосновения, улыбки, взгляды, полные обещаний, - все это было не для меня. Ну или мне так казалось. Я никогда не занимался ничем подобным. Никогда не хотел, чтобы девчонка улыбалась мне. Чтобы касалась меня. Зато теперь...
Повернув голову ко взрослым, которые до этого как-то выпадали из поля моего зрения, я вдруг вижу, что Ритин отец наблюдает за нами. Увидев, что я смотрю на него, он улыбается мне и кивком головы указывает на выход. Я понимаю - хочет поговорить. Интересно, о чем? Будет читать нотации за то, что поцеловал в висок его дочь?
Я убираю руку со спинки дивана, и Рита, видимо, сразу ощутив холодок, вопросительно смотрит на меня.
- Пойду поговорю с твоим отцом, малышка, - шёпотом говорю я ей. Рита сосредоточенно хмурит бровки:
- Зачем?
- Как поговорю - узнаю, - улыбаюсь ей я и поднимаюсь. Пробравшись через Мишку и Кристину, сидящих в обнимку, я выхожу из закутка, где стоит наш стол, вслед за старшим Галаниным.
Посреди ресторана установлен огромный напольный аквариум выше человеческого роста, а по его периметру расположены диванчики, позволяющие с комфортом общаться и наблюдать за жизнью подводного мира. В прошлый раз, когда мы были здесь, все диванчики были заняты, но сейчас один из них свободен, и именно к нему ведёт меня Ритин отец.
Откинувшись на мягкие подушки, он прицельно смотрит на меня.
- Стас, ты извини, что я тебя из-за стола выдернул, но я очень хочу с тобой поговорить, а другой возможности в этот раз уже не будет - завтра я улетаю.
- Ничего страшного, Константин Юрьевич, - говорю я. Он выставляет вперёд ладонь:
- Для начала давай договоримся - никаких Константинов Юрьевичей. Дядя Костя, и все. Хорошо? Я ж тебя все-таки с рождения знаю...
- Хорошо, - киваю я.
- Ты мне нравишься, Стас, - неожиданно говорит Ритин отец. - Ты производишь впечатление умного и серьёзного парня. Маргаритка много рассказывала про тебя, и у меня сложилось о тебе впечатление как о хорошем и честном человеке. Но, я думаю, ты понимаешь, что как отец я не могу не переживать за свою дочь. К тому же учитывая непростую ситуацию в нашей семье... В общем, Стас, я спрошу прямо. Чего ты хочешь от моей дочери?
Его вопрос несколько обескураживает меня, и я непроизвольно хмурю брови. Очевидно, заметив это, он поспешно уточняет:
- Нет, разумеется, я не жду от тебя заверений в любви до гроба и клятв о намерении жениться. Вы ещё дети, по сути, и это первые отношения в вашей жизни... Ну, в Маргариткиной так точно. Конечно, есть те, кто вместе со школьной скамьи, как Антон с Лерой, например, но я сейчас не об этом. Я имею в виду, чувствуешь ли ты к Маргаритке что-то серьёзное, настоящее, или у тебя, как у всех парней в твоём возрасте, просто бушуют гормоны и, извини за прямоту, нижний этаж управляет верхним? Я был в твоём возрасте, я все прекрасно понимаю, и в желании поразвлечься нет ничего страшного. Когда это делать, как не в восемнадцать лет? Но если у тебя такие мысли, то, прошу тебя, не пудри Рите мозги, скажи сразу все как есть, чтобы она понимала, чего от тебя ждать. Потому что девочка здорово в тебя влюбилась. Если бы ты слышал вчера, как она о тебе говорила...
Рита в меня влюбилась? Я не просто нравлюсь ей, а она влюбилась? Она... Меня любит?
Пламя в груди разгорается с новой силой, а сердце будто превращается в огромный солнечный шар, всходящий над горизонтом и ослепляющий все вокруг своим светом. Меня накрывает невиданная эйфория. Хочется петь, танцевать, кричать, обнимать всех подряд. Она любит меня!
- Константин Юрьевич... Дядя Костя, - проникновенно говорю я, не в силах совладать с широченной улыбкой, поселившейся на моем лице. - Вы сейчас, сами того не подозревая, сделали меня самым счастливым человеком на свете. Когда сказали, что Рита в меня влюбилась.
Он приподнимает брови.
- Я люблю её, - просто говорю я, глядя ему в глаза и не переставая улыбаться от переполняющего меня счастья. - Люблю так, что больно дышать. Она перевернула мой мир, как бы громко и напыщенно это ни прозвучало. Но это правда. И все, чего я хочу, - это быть вместе с вашей дочерью. Серьёзнее и настоящее не бывает.
Мы беседуем с Ритиным отцом ещё некоторое время. Почему-то с ним я не чувствую никакой неловкости, которая бывает в разговоре со взрослыми, когда они интересуются твоей личной жизнью, а тебе надо отвечать. С ним ничего подобного нет, хотя, казалось бы, - он отец девушки, которую я люблю, я должен испытывать смущение перед ним. Но нет - может быть, потому, что от него волнами исходят вызывающие доверие спокойствие и надёжность. Такие же чувства я испытываю всегда, когда разговариваю с Антоном. Видимо, не зря все-таки они братья. С ними хочется быть честным и откровенным, и поэтому сейчас я без утайки отвечаю на все вопросы дяди Кости. Рассказываю даже про собственный зарок не целовать Риту, пока она сама меня не поцелует. В ответ на это он весело хмыкает и сочувственно заявляет:
- Да, парень, тяжко тебе должно быть.
Ещё как, думаю я.
Когда мы, довольные друг другом, возвращаемся к нашему столику, оказывается, что там происходят танцы. Пока мы разговаривали с Ритиным отцом, я не обращал внимания на то, что играет в ресторане, а теперь слышу - какие-то зажигательные танцевальные ритмы, к которым сложно остаться равнодушным. Вот девчонки и не смогли. Рита и Крис, выбравшись из-за столика, самозабвенно танцуют прямо в проходе. Лера, Антон и мои родители хлопают, подбадривая их, смеются и снимают их танцы на телефон. Мишка завороженно наблюдает за своей девушкой, а я, прислонившись к стене, не спускаю глаз с Риты, с её гибкой фигурки, летящих рук и ног, и нервно тереблю колечки в ухе. То, что она занимается пол-дэнсом, очень сказывается на её умении танцевать - она двигается так легко, грациозно, так свободно и вместе с тем так... сексуально, и я не могу отвести взгляд от выгибающейся обнаженной спины и округлой упругой задницы под коротким обтягивающим платьем. В душе моей бушует пожар, в брюках - тоже. Музыка меняется, и девчонки останавливаются, смеясь. Рита поворачивает ко мне разгоряченное улыбающееся лицо. Вкупе с движениями её тела, которые все ещё стоят перед моими глазами, эта жаркая улыбка действует на меня как красная тряпка на быка. "Нижний этаж", как забавно охарактеризовал его Ритин отец, буквально-таки орёт дурным голосом, умоляя обратить на него внимание. Я понимаю: или я сейчас же должен выйти на воздух и прийти в себя, или я наброшусь на Риту прямо на глазах у наших родных и буду целовать её так, что жарко станет всем.
- Скоро вернусь, - громко заявляю я и резво разворачиваюсь, чтобы идти к гардеробу.
- Стас, ты куда? - окликает меня мама.
- Подышать свежим воздухом, - говорю я, уже уходя. Слышу движение за спиной, и через секунду меня догоняет Мишка.
- Я с тобой.
Мы забираем куртки и выходим на улицу. Холодный вечерний воздух слегка отрезвляет меня, и я шумно вдыхаю его ещё и ещё, чтобы окончательно успокоиться. Мишка зажигает сигарету.
- Сочувствую, брат, - говорит он негромко, выпуская клубы дыма мне в лицо. Я даже не уворачиваюсь от них, как делаю обычно, потому что пассивным курильщиком быть тоже плохо.
Я никак не комментирую его слова. А что тут скажешь? Друг и так видит меня насквозь.
- Вы все ещё на стадии дружбы?
- Нет, - уверенно говорю я, а в голове по-прежнему продолжают появляться, как кадры из кинофильма, образы танцующей Риты, её плавные покачивания бёдрами и летящие врассыпную волосы.
- То есть вы вместе? - уточняет Мишка.
- Не совсем.
- Не понял.
Приходится и ему объяснять про поцелуй. Чувствую, скоро у нас появится армия фанатов, которая будет болеть за нас и с не меньшим нетерпением, чем мы сами, ожидать, когда же Рита наконец меня поцелует.
- Ну и дурак, - резюмирует Мишка, выслушав меня. - Дурак, что так сказал. Думал её подразнить, а сам страдаешь теперь. А мог бы давно...
- Всё, захлопнись уже, - злюсь я. - И без тебя тошно.
- Ладно, прорвёмся, - Мишка хлопает меня по спине и вновь выдыхает свои никотиновые испарения прямо на меня. - Потерпи, пока Костя уедет. В четверг ведь она придёт в школу. Судя по тому, как сеструха на тебя смотрит, ты ей далеко не безразличен...
Когда мы возвращаемся в зал и я вновь сажусь рядом с Ритой, она сама, не дожидаясь, пока я обниму её, придвигается ко мне, так, что её бедро соприкасается с моим, и встревоженным шёпотом спрашивает:
- Стасик, все в порядке?
Её тонкая ручка вновь оказывается на моем колене, и этот жест вызывает у меня новый прилив нежности.
- Да, малышка, - улыбаюсь я и закидываю руку ей за спину, привлекая ее к себе еще ближе. - Всё хорошо. Просто проветрил голову.
- О чем вы говорили с папой? – не успокаивается она. – Он тебя чем-то расстроил?
- Нет, наоборот, мы очень славно пообщались.
- О чем? – настаивает она. Я смотрю ей прямо в глаза:
- О тебе. О нас с тобой и о наших отношениях.
Она стремительно краснеет.
- Ты очень классно танцевала, кстати, - добавляю я.
- Спасибо, - нежные щёчки по-прежнему тронуты румянцем. Я собираюсь сказать что-нибудь про ещё один танец, но уже только для меня, - мне хочется посмотреть на её реакцию, однако в этот самый момент дядя Костя поднимается со своего места и откашливается. Все сразу замолкают и смотрят на него.
- Друзья, - начинает Ритин отец, обводя глазами каждого из присутствующих, - как вы знаете, мы здесь собрались сегодня не только потому, что я редко вижу вас, но и потому, что через пару дней у вот этой юной леди, - он кивает в сторону Риты, которая сидит прижавшись ко мне, - день рождения. К сожалению, я не смогу быть рядом в этот день, поэтому хочу подарить подарок заранее. Цветочек, - он ласково улыбается, глядя на Риту, и все его лицо преображается, становится мягче, взгляд - нежнее. И я внезапно думаю о том, станет ли так же меняться моё лицо при взгляде на мою дочь, если когда-нибудь она у меня будет.
- Цветочек, - продолжает дядя Костя, - я не знал, что тебе подарить. Ты уже совсем большая. Хотелось что-то памятное, но я не мог придумать что. Но вчера ты натолкнула меня на мысль, когда сказала, что хочешь отметить день рождения с друзьями... Мы с Антоном посовещались, и... В общем, это наш общий тебе подарок - от меня, Антона и Леры. На эти выходные мы забронировали для вас коттедж на базе отдыха. Там есть бассейн с сауной, спа, массаж, в общем, много всего, что точно понравится девчонкам. Ну и мальчишкам, надеюсь, - он смотрит на нас с Мишкой. - И разумеется, беседка для шашлыков тоже есть. Так что съездите, отдохните хорошенько, и, надеюсь, эта поездка надолго останется в памяти и у тебя, и у твоих друзей.
- Папочка...
Рита проворно вытирает подступившие слезы, а потом обращается ко мне:
- Стасик, выпусти меня, пожалуйста.
Я помогаю ей выбраться через меня, потом через Мишку с Крис, и вот она уже обнимает и целует сначала отца, а потом Антона и Леру. Пока она благодарит их и они что-то восклицают наперебой, Миха тихонько говорит мне на ухо:
- База отдыха - прекрасное место для поцелуев.
Я отлично понимаю, на что он намекает, но все же надеюсь, что начало этим самым поцелуям будет положено раньше.
В районе одиннадцати я плавно останавливаю машину на торце Ритиного дома.
- Почему не к подъезду? - не понимает отец, вместе с мамой сидящий на заднем сиденье.
- Ритина мама может смотреть в окно, - объясняю я. – Она меня не слишком жалует, и, если увидит мою машину, будет скандал.
Отец хмурится. Я ещё не сказал ему, что мы с Ритой знаем об их с её мамой прошлом, однако он точно должен понимать, по какой причине его бывшая пассия так меня не любит.
Рита тепло прощается с моими родителями, и мы выходим в ночь. На улице по-ночному морозно, и Рита, зябко ежась, поднимает воротник.
- Беги, малышка, иначе совсем замерзнешь, - говорю я, отводя с её лица упавшие пряди. Ветер раздувает и мои волосы, однако я не чувствую особого холода, а вот она, судя по всему, уже мёрзнет.
- Не хочу с тобой расставаться, - признаётся вдруг она, взглянув на меня заблестевшими глазами, и я чувствую, как огонёк в груди вновь начинает разгораться. От её признания на сердце становится тепло-тепло.
- Я тоже, малышка, - искренне говорю я. - Зато в выходные, представь, мы целых два дня будем все время вместе. Спасибо твоему папе за это.
- Да уж, - она улыбается, и от её улыбки сладко щемит сердце. - Папа умеет удивлять. Доброй ночи, Стасик. Спасибо тебе за вечер.
- Доброй ночи, малышка, - я притягиваю ее к себе и опять касаюсь губами её виска, не в силах устоять перед желанием хоть мимолетно коснуться её. - Это тебе спасибо.
Она снова дарит мне короткую улыбку и поворачивается, чтобы идти к подъезду. Но вдруг, словно что-то вспомнив, останавливается и оборачивается.
- Стас!
- Да, малышка?
- Помнишь, несколько дней назад ты спросил, почему я тебя поцеловала... по-настоящему?
Конечно же, я помню. Как и то, насколько сильно она покраснела после этого вопроса.
- Я поцеловала тебя, - продолжает она, не отводя от меня внимательного взгляда, - потому что ты очень нравился мне четыре года, с момента нашего знакомства. И потому, что я понимала - это выпускной класс, наш последний поцелуй, а значит, у меня не будет другого шанса показать тебе, что ты мне небезразличен, ведь ты на меня внимания никогда не обращал.
С этими словами она устремляется к подъезду, а я ошеломленно остаюсь смотреть ей вслед. Я нравился ей четыре года? Быть того не может... Черт побери, каким же невероятным кретином я был!