Rock Me [rus h.s.]

~Музыка, которая будет играть в наушниках Гарри~

•

С приходом славы моя жизнь кардинально изменилась, но я осталась прежней. Я не считаю себя особенной и не использую популярность в личных целях. В магазинах я, как любой порядочный человек жду свою очередь, — до тех пор, пока меня не начинают узнавать. Как только я оказываюсь в центре внимания, мне приходится либо уходить с охранником, либо вставать вперед очереди, чтобы за мной никто не увязался.

Неприятен сам факт, что без Деза я не могу спокойно выйти и прогуляться по Нью-Йорку. Популярность лишает меня возможности побыть наедине с собой за пределами отеля. Я давно перестала самостоятельно заходить в продуктовый магазин и без страха выбирать еду. Теперь все, к чему я прикасаюсь или куда не пойду на следующий день оказывается на обложках журналов.

В последнее время это раздражает, особенно когда хочется очистить разум от посторонних мыслей и прогуляться в одиночестве по ночному Большому Яблоку.

Я уже забыла, что такое тишина и уединение. Это словно неизбежное заточение, на которое я обречена, пока «Разожги Меня» является самой популярной рок-группой в мире. Надеюсь, однажды люди поймут, что нехорошо нарушать личные границы знаменитости, которой иногда хочется остаться незамеченной и слоняться по городу, как обычному человеку.

Вместо этого приходится сидеть в тесной машине с тонированными окнами и ехать со всей группой в сторону отеля после очередного саундчека. Я сижу между Зейном, уткнувшимся в телефон и Луи, откинувшимся назад с поднятым серым капюшоном, закрывающим половину его лица. Он выглядит самым измотанным после трехчасовой репетиции: руки у него скрещены на груди, колени раздвинуты.

Напротив сидит Аспен, одетая в точно такое же худи, как у Луи. Ее руки засунуты в карманы, а голова лежит поверх головы Найла, который удобно устроился у нее на плече, решив позаимствовать девушку у своего товарища по группе. Они оба сидят с закрытыми глазами и капюшонами на голове, но сомневаюсь, что спят.

Мы все сидим с капюшонами на случай, если возле отеля соберется толпа, но только не Гарри. Он отказался от худи, не собираясь ни от кого скрываться и предпочел надеть сразу две рубашки, что крайне странно, но вполне ожидаемо, учитывая, как он постоянно закатывает рукава футболок.

– Который час? – бормочет Найл.

– Девять вечера, – отвечаю я, проверяя время на телефоне.

Зейн мог бы ответить вместо меня, но слишком увлечен перепиской.

– Сколько еще ехать? – снова спрашивает Найл, нарушая тишину, которая едва успевает установиться из-за грохочущей музыки в ушах Гарри.

– Пять минут где-то, – определяю я, ориентируясь по знакомым высоким зданиям.

– Блять, у кого гремит музыка? – ворчит уставший Луи.

– У Гарри, у кого же еще? – издает тихий смешок Найл и утыкается носом в шею Аспен.

– Не дыши мне в шею, Хоран, – с закрытыми глазами говорит Аспен.

– Боишься возбудиться? – растягиваются губы блондина в ленивой ухмылке.

– Убери нос с ее шеи, говнюк, – Луи пинает Найла грязной обувью в бедро.

– Ауч! – дергается блондин, открывая глаза и отрывая голову от плеча Аспен. – Нельзя помягче? – потирает он место удара.

Я тихо хихикаю, прислушиваясь к року, который играет в наушниках Гарри. Он снова слушает Fire Escape, будто для него других песен вообще не существует. Когда я застукала его в гримерке с блондинкой, эта же песня гремела из колонок.

«Надеюсь никто не заметит, что я здесь стою, один возле туалета»

Я слышу это на весь салон, не понимая истинного мотива его выбора песни, уже в пятый раз звучит на повторе за время нашей поездки.

В чем смысл слушать одно и тоже?

«Я просто эмоционально повержен»

Звучит голос на фоне молчания в тот момент, когда Найл снова опускает голову на плечо Аспен и закрывает глаза, решив продолжить дремать, пока мы не доедем до отеля.

«Да, я влюбился в незнакомку. Безнадежный романтик, ага»

Неужели Гарри влюбился в ту блондинку, с которой развлекался после концерта? Быть этого не может, чтобы он мог испытывать нечто подобное.

«Я не хочу говорить ни о чем, не хочу начинать даже»

Не похоже на то, что Гарри есть дела до той, кто просто удовлетворила его мужские потребности. Он вышвыривает девушек сразу же, как они ублажают его. Не помню, чтобы хоть одна задержалась у него в номере больше, чем на двенадцать часов. Были случаи, когда он выгонял их даже посреди глубокой ночи.

«Делать вид, что нам есть друг до друга дело, притворяться друзьями, ага (нет)»

В этот момент Гарри переводит глаза от окна на меня, и я замираю, сжимая телефон в руке. С хмурым выражением он смотрит на меня, сидя со сцепленными пальцами, как один из начальников офисного работника. Но пирсинг на его лице разрушает этот строгий образ, как и одежда, добавляя нотку дерзости.

Сердце уходит в пятки, и я сглатываю, опасаясь его зеленых глаз. Я не выдерживаю пяти секунд и опускаю глаза на его фланелевые рубашки. Они обе расстегнуты на три пуговицы, открывая вид на его ключицы и голую накаченную грудь с татуировками. Ирисовая кожа Гарри блестит от бликов фонарей мимо которых мы проезжаем, а серебряный крестик, висящий на шее болтается в разные стороны.

– На что уставилась? – грубо спрашивает он.

– Ни на что, – я быстро отворачиваюсь к окну, хотя сижу посередине и нервно потираю колени.

– Черт возьми, Гарри, ты можешь уже выключить это дерьмо? Или хотя бы переключи на что-нибудь другое для разнообразия, – просит Найл.

– Мы уже приехали, так что твои молитвы были услышаны, – вынимает Гарри наушники из ушей и останавливает на телефоне песню.

Черная машина подъезжает к отелю, и все оживляются, открывая глаза. У входа собралась толпа фанатов и репортеров, которые тут же направляют вспышки камер на автомобиль, как только замечают его приближение.

– Святое дерьмо, – впервые за всю поездку произносит Зейн, убирая телефон в карман и бросая взгляд через окно на приближающийся апокалипсис. – Нам конец.

– Почему их так много, черт возьми? – возмущается Гарри, пряча кейс от наушников в задний карман спортивок.

– Ого, сколько хорошеньких цыпочек нас ожидают, – с голодным взглядом произносит Найл.

– Блять, ты только что открыл свои глаза. Ты можешь о чем-нибудь другом думать? – усмехается Луи, когда вспышки пробираются через стекла.

– Я не трахался два дня. Мой член не привык к воздержанию, – говорит блондин, когда машина останавливается в метре от большого скопления людей.

– Господи, лучше бы я этого не слышала, – закатывает глаза Аспен и получше прячет голову в капюшон.

Толпа из сотни людей подбегает к тонированному автомобилю. Они кричат и стучат руками по стеклам, блокируя выход. Я морщусь от ежесекундных вспышек, не представляя, как мы сможем выбраться и попасть в отель.

Количество фанатов и репортеров пугает. Их слишком много. Дополнительная охрана выбегает из отеля, расталкивая всех в стороны, чтобы добраться до нас.

– Гребаный Иисус Христос, они выбьют дверь, – ахает Луи.

Машина будто действительно начинает шататься от количества ударов, которые она получает. Двери заблокированы в целях безопасности, но кажется их это не останавливает дергать ручку и пытаться пробраться к нам.

– Пожалуйста, откройте! – кричат некоторые из них, веря, что мы готовы пойти на смерть.

– Зря, Гарри, ты не надел худи, – ухмыляется Найлер.

– Какая, к черту, разница с ним я или без него, если мы уже в заднице? – Гарри прикрываясь рукой от вспышек, в свете которых блестят его кольца.

– Не знаю, а мне нравится, – пожимает плечами Найл, единственный, кто кажется довольным обстоятельствами.

– Что в этом хорошего? – спрашиваю я, отворачиваю голову от очередной вспышки.

– Что мы знаменитые и можем больше, чем они.

Пятеро высоких громил и Дез добираются до машины, растолкнув фанатов. Водитель разблокировал двери, и охрана открывает заднюю. Увидев нас, гул толпы оживляется. Они кричат еще громче, а вспышки камер становятся интенсивнее.

Я начинаю опасаться за свою жизнь, глядя на количество людей через которых мы должны пройти. Это кажется невозможным.

– С Богом, – глухо говорит Зейн, осмелившись первым выйти.

– Зейн! Зейн! – орут фанаты и пытаются до него дотронуться, но охрана не позволяет.

К нему подбегают репортеры, начиная задавать кучу разных непристойных вопросов касающихся его личной жизни. Он отказывается отвечать и прячет голову в капюшоне, следуя с одним из охранников к отелю.

– Дайте пройти! – кричит его телохранитель, расталкивая толпу.

Мой черед.

Дез тут же оказывается рядом, став щитом между мной и взбешенной толпой. Люди будто с ума сошли. Я едва делаю первый шаг, как на меня налетают фанаты вместе с репортерами.

– Ноэль, посмотрите сюда! – просят разные репортеры, ослепляя вспышками камер.

– Ноэль улыбнись! – орут они.

Я вздрагиваю, когда чьи-то руки задевают и толкают меня. Кто-то пинает меня. Но Дез продолжает меня обнимать за плечи, помогая пройти.

Гарри следует за мной, и сразу же его окружает хаос. Визги, вспышки и руки, тянущиеся к нему. Он ухмыляется, криво чуть насмешливо, отчего даже на его левой щеке появляется небольшая ямочка.

Одна вспышка за другой озаряет его лицо. Серебряный пирсинг на лице сверкает, как и болтающейся крестик на груди. Он проводит рукой по волосам, вживаясь в образ милого парня, но это всего лишь дешевая игра на публику.

– Гарри!

– Гарри!

– Правда, что твой отец бросил семью?! – спрашивает кто-то и его улыбка исчезает, словно ее никогда не было.

Прохладный воздух становится вязким. Гарри сжимает руки в кулаки, резко остановившись и уставившись на репортера, который задал этот вопрос.

– Что ты сказал? – спрашивает он с угрожающим тоном.

Охрана пытается протолкнуть нас дальше, но уже поздно. Гарри выходит из себя и выбивает камеру из рук наглого репорта. Она падает на землю и раскалывается.

– Ублюдок, – цедит Гарри сквозь стиснутые зубы и плюет ему прямо в лицо на глазах у сотни людей и камер.

Толпа на секунду замирает, а потом снова продолжает кричать, будто ничего не произошло. Лицо репортера становится красным от злости, когда я в шоке смотрю на то, что творит Гарри не в первый и не в последний раз. Раньше я видела только по новостям, как он ломает камеры и дерется со СМИ, но сегодня мне удалось запечатлеть это в живую.

– Ты хоть знаешь сколько она стоит?! – мужчина хочет накинуться на него, но охрана выставляет руку и отталкивает его назад.

Озлобленный Гарри снова плюет в него через спину охранника и попадает в глаза. Вопрос его задел не на шутку, чему я поражена.

– Забери свою камеру, – пинает Гарри остатки черного корпуса, прежде чем громила буквально заталкивает его внутрь отеля.

Дез благополучно доводит меня до входа, чему я очень благодарна. Все конечности остаются целыми и невредимыми. Единственное только, что кто-то стянул с меня капюшон, но это не настолько важно.

– Спасибо, Дез, ты спас мне жизнь.

– Это моя работа, – кивает он.

– Иди помоги остальным.

– Хорошо, – он покорно кивает и выходит на улицу.

Я смотрю через панорамные окна, как Найлом управляет звездная болезнь, которой он злоупотребляет в собственных целях. Он уже подцепил двоих девушек и в обнимку с ними идет в отель. Дез и еще один охранник помогают ему, не подпуская других, но этот дамский угодник умудряется флиртовать и подмигивать остальным.

Сзади идут Луи и Аспен, держась за руки. Они скрываются за капюшонами и догоняют Найла, добравшись до отеля. Конечно же ирландская задница притащила с собой одинаковых девушек, чьи черты лица идентичны.

– Найл ты что, собираешься спровоцировать инцест? – взлетают мои брови до небес.

– Нет, одна малышка мне, а другая для Гарри, – оглядывает он сначала одну девушку, а затем другую, обнимая их обеих за талию.

Одна из близняшек выбирается из его объятий и подходит к Гарри, прислонившегося спиной к стене, чье внимание заострено в телефоне.

– Привет, я Мэгги, – с улыбкой здоровается она.

Гарри даже не смотрит на нее.

– Ставлю сотку, что она убежит в слезах, – рука Зейна ложится на мои плечи.

– Как думаете, сколько она протянет? – спрашивает Аспен.

– Минута максимум, – издает смешок Луи.

– Для Гарри минута — это много, – не очень громко отвечаю я, зная, что он и так раздражен.

– Найл сказал, что ты уделишь мне время, – не унимается девушка.

Гарри даже не пытается реагировать на нее. Он всем своим видом показывает, что не желает разговаривать, но она будто этого не замечает.

– Это было неожиданно, когда ты плюнул в того репортера, – хихикает она.

Гарри раздраженно вздыхает и его челюсть напрягается.

– Найл, зря ты затеял свою благотворительность, – говорит Зейн.

– Ты был крут, когда разбил ему камеру, – все еще не затыкается девушка.

Его терпение на исходе от ее болтовни. Он совсем не смотрит на нее, но она будто даже не замечает.

– Я в восторге...

Гарри цокает языком и переводит глаза с телефона на лицо девушки.

– Как там тебя зовут? – спрашивает он.

– Мэгги, – заправляет она прядь волос с улыбкой.

– Так вот, Мэгги, будь добра отъебаться от меня. Я не заинтересован в общении с вешалкой, – холодно высказывается он и обходит ее, направляясь к лифту.

Девушка раскрывает рот и смотрит ему в след, чуть ли не плача. Она публично унижена и послана своим курим. Мне жаль ее, потому что я знаю, какого это иметь дело с Гарри Стайлсом, которому плевать на толерантность.

– Спасибо, Найл, за заботу, но она не в моем вкусе, – хлопает Гарри его по плечу, прежде чем идет дальше.

– А кто тогда в твоем вкусе? – спрашивает Найл, обнимая близняшку, которой будто все равно, что ее сестру оскорбили.

– Спроси у Ноэль, она лучше всех знает, – опрокидывает он меня взглядом и наглой ухмылкой.

Мои щеки тут же вспыхивают, когда мы идем за ним. Он снова возвращает меня в воспоминания того вечера и становится значительно хуже, хотя всем плевать.

– Пошел ты, – фыркаю я.

Мы добираемся до лифта, и я прожигаю взглядом спину Гарри. У него есть невероятная способность за несколько секунд заставлять людей ненавидеть его.

Самое удивительное, что девушка, которую Гарри послал тоже пошла за нами. Это ж насколько нужно не уважать себя, чтобы пойти за тем, кто прилюдно оскорбил ее?

– Ты еще здесь? – с насмешкой произносит Гарри, нажимая на кнопку вызова лифта. – Я же уже все тебе сказал.

Девушка открывает рот, но тут же закрывает и опускает глаза в пол, смущено пряча руки за спину. Мы переглядываемся между собой в тишине и только мне становится жалко девушку.

– Зейн, ну же, – шепчу я, ткнув его локтем в бок.

– Я не буду с ней спать, – тихо говорит он в ответ.

– Никто не просит тебя спать с ней, просто подними ей настроение.

– Черт возьми, ладно, – с неохотой произносит он и разворачивается на пятках к одной из близняшек. – Мэгги, не хочешь подняться ко мне в номер? – улыбается он, явно не желая этого делать, но у него нет выбора.

– Можно? – застенчиво спрашивает она.

– Конечно, – кивает он и подходит к ней, обнимая за плечи. – Не обращай внимание на Гарри, он просто не в настроении сегодня.

– Ага, как и в любой другой день, – усмехается Луи.

Гарри закатывает глаза и снова таращится в телефон, пока лифт спускается. Я достаю свой мобильник, чтобы проверить время и вижу сообщения от Тоби.

– У меня есть идея, – вдруг говорит Найл, когда лифт звенит и золотые двери открываются перед нами.

– Какая? – спрашивает Аспен.

– На шестидесятом этаже есть приватный бассейн. Еще рано ложиться спать, – предлагает он.

– Ладно, мы идем, – соглашается Зейн и заходит в лифт в обнимку с Мэгги.

– Наша сладкая парочка в деле? – обращается Найл к Луи с Аспен.

– Детка, ты как? – первым делом спрашивает Луи, поворачивая голову к своей девушке, чей подбородок покоится у него на плече.

– Согласна. Но купальник не буду надевать. Поплаваю в стрингах и футболке, – без стеснения заявляет Аспен и тянет его в открытый лифт.

– Ноэль, ты с нами? – все глаза переходят на меня, кроме Гарри, который торчит в телефоне.

– Нет, я должна поговорить с братом, – отказываюсь в, действительно собираясь с ним пообщаться.

– Гарри, а ты не хочешь развлечься? – спрашивает Найл, забираясь в лифт в обнимку с девушкой, которая ни разу ничего не сказала.

– Не хочу, у меня дела по важнее, – отрывает он глаза от телефона, устремив их на лучшего другого.

– Тогда мы сначала поднимемся, а потом вы, чтобы не пришлось кататься туда-сюда, – слащаво улыбается Найл.

Черт возьми, только не это.

– Хорошо вам повеселиться, – слишком спокойно говорит Гарри.

– И вам тоже, – с каким-то намеком произносит Найл на что остальные глупо хихикают.

Двери закрываются, и я остаюсь наедине со своим худшим ночным кошмаром.

•

Лифт, Ноэль и Гарри... Что же может произойти дальше?