Глава 8
Ванесса Тиффани Стэн
Шлюха... Шлюха... Шлюха...
Практически не мигая, я смотрела на засохшую красную надпись. Мысли улетучились из головы, оставляя лишь вязкое чувство обиды. Оно распирало изнутри, давило на горло и жгло в глазах. Я пыталась проглотить этот ком, но он становился лишь больше. С каждым вздохом, с каждым глотком, с каждой секундой!
Черта с два, я не буду плакать! Мисс Сука может идти в зад – слез Тиффани Стэн она не получит!
Достав из шкафчика черный топ, я открыла баночку и смочила самый краешек. Занеся его над дверцей, начала усердно тереть. Краска лишь размазывалась, оставляя жуткие разводы. Запах ацетона смешивался с акрилом; начинала кружиться голова, но я продолжала яростней вдыхать эту вонь. Легкие пекли – это помогало держать трезвый рассудок.
Меня душила злость. Скрежеща зубами, я пыталась успокоиться.
Вдох... Выдох... Вдох... Выдох...
Гребанная краска не оттиралась! Я приложила еще больше усилий. Испорченная тряпка выла на металлической поверхности, а пальцы пекли от усердия.
— Эй, Тиффани, отдай мне флакончик, я сама отмою, — настороженно протянула Энни. — Выпей воды и успокойся.
Подруга подошла ближе и скривилась. Она зажала нос двумя пальцами и оттеснила меня от шкафчика. Мне удалось стереть две первые буквы – они оставили размытое пятно. Глянув на свои испачканные руки, я отвела их от трико и отошла в конец раздевалки. Здесь не так воняло – из-за аромата химии уже в глазах двоилось.
Мэриэнн приехала спустя минут двадцать. Скорее всего, она была на свидании, потому что от ее дома до театра всего пара минут дороги. Семья Спелменов жила в центре у городского бульвара, у них была небольшая квартирка... Я пару раз гостила у нее...
Стараясь заболтать себя мыслями, я закусила губу.
— Ты была с Мистером Tinder?
Подруга обернулась через плечо.
— С Беверли, да. Но ничего страшного, не бери в голову. Хорошо, что ты мне позвонила, — она снова промочила тряпку жидкостью и занесла над посланием. — Эта краска строительная. Я видела банки на первом этаже – ей красили нишу стены у заднего холла. Это мог сделать кто угодно.
Кто угодно...
Я метнулась взглядом к двум шкафчикам противоположно моему. Кристина и Майя. Они остались после того, как я ушла на сцену. Девчонки принимали душ, так что вполне могли выйти и напакостить. Хотя, зачем им так подставляться, если я изначально знала об их присутствии? Написать и глупо попасть под подозрение? Может, они просто идиотки?
У меня вырвался нервный смешок. Такое мог сделать только идиот.
— Давай мыслить трезво, — предположила Спелман. Она немного гнусавила из-за зажатого носа. — Ленсен свалил самый первый. Я видела, как выходили из театра Триша и Бьянка. Но вторая точно не наша мисс Сука. Она из католической семьи, а слово «шлюха» явно грех, — Энни ткнула на надпись и смешливо скосила глаза. — Ты в курсе, что перед каждым выступлением она читает молитву? Бедная девочка.
— Значит, пока главные подозреваемые у нас Эллейн и Кинг, — кивнула я. — Но... кто-то же мог вернуться? Двери не закрываются, я на сцене провела больше десяти минут так точно. За это время целая толпа успела бы побывать здесь.
— Дерьмо, — подытожила брюнетка.
Вскоре запах расплылся по всей раздевалке. Я подошла к подоконнику и привстала на носочки, пытаясь приподнять форточку вверх. За окном мигали светофоры и плавали тени прохожих. Рама поддалась и со скрежетом слегка открылась. В щель тут же подул прохладный вечерний воздух. Жадно глотая его, я неожиданно нахмурилась. Мое отражение повело бровью.
Тени...
— Энни, я видела тень, — я прокрутила в голове происходящее в партере и добавила. — Мужскую. Тогда я подумала, что мне показалось, но вдруг он и тот, кто написал это – один человек.
Мэриэнн остановилась. Она устало вздохнула и отошла на пару шагов от дверцы, оценивая проделанную работу. Буквы ей удалось размазать, а вот разводы от капель все никак не поддавались. Отлично, завтра у всех возникнет вопрос, что же это за ужас на моем шкафчике.
Я проводила ритуал, чтобы изгнать всех завистников к Дьяволу. Вот незадача, Кристина и Майя, почему вы еще здесь?
— Мужскую? Ленсена что ли?
— Нет, — сквозь губы прорвался сконфуженный смешок. — Разве что он стал выше на пару дюймов и раскачался до размера медведя.
Девушка улыбнулась.
— Этот кто-то явно из строителей. Тем более, ты говоришь, что он был в зале, значит, не успел бы метнуться сюда, написать гнусность и свалить, оставшись незамеченным.
Кожа на ладонях запекла и кое-где покраснела от растворителя. Тряся руками, я направилась к душевой.
— Не знаю даже, что хуже. Мысль о том, что за мной подсматривал какой-то извращенец или мне объявили войну. Шлюха... Гребанные придурки! Даже если бы я и трахалась со всеми подряд никто не имеет право судить! Какая им разница с кем я сплю? Сначала пуанты, теперь это. Писали бы хоть адекватные послания: «Тиффани уйди из труппы» или «Стерва, ты меня бесишь», — остановившись в дверном проеме, я прикрыла глаза, борясь с накатившими слезами. — Господи.
Меня трясло. В груди ныло из-за желания мести – если бы я была такой же сукой, без раздумий испортила шкафчики каждой девчонки в гримерной. Но я не такая. Не такая, какой меня хотят видеть. Я обычная девятнадцатилетняя балерина, которая мечтает заниматься любимым делом. Гребанные стереотипы, спасибо генам, что я не блондинка. Хотя, может перекраситься назло всем и сделать тату среднего пальца на лбу?
Пошел весь мир к черту, мне не плевать только на тех, кого я люблю.
— Эй, — Мэриэнн подошла ко мне и приобняла за плечи. — Ты не шлюха, Тиффани. Разве девственница может быть шлюхой?
Ее поддержка заставила растаять.
Дойдя до раковины, я включила теплую воду и выдавила мыло на ладонь. Растирая его между пальцами, как учили в детстве, я подняла взгляд к зеркалу. Челка выбилась из-под заколок, щеки покраснели от усталости, но глаза свирепо блестели. С той стороны на меня будто смотрел отец. Я невольно расправила плечи, изображая его ухмылку.
Разве мистер Стэн хоть раз в жизни сдавался? А мама? У меня крутые родители, но мы с Крисом круче, ведь сочетаем в себе их двоих.
Берегись, мисс Сука.
— У меня возникла идея, Энни, — воодушевленно пропела я. Подруга сощурила густо накрашенные глаза. — Во-первых, в театре должны быть камеры. Мы можем выследить пакостника, если велась запись, а если нет... Как насчет провокаций? У меня есть две версии: пуанты – значит, кто-то завидует и точно из-за звания Балерины Года; шлюха – дело в Ленсене, ведь из-за моей роли мисс Сука упустила возможность его целовать.
Подруга поняла к чему я клонила. Она покраснела от предвкушения, с азартом поглощая мои слова.
— Две тактики, — я облизала губы, чувствуя, как сотрясается сердце в груди. — Сначала сплетни. Расскажи кому-то, что якобы слышала о том, что гран-при достанется мне – это твоя роль. А моя, — я закрыла кран и обмакнула пот со лба, дергая плечом. — Я буду целовать Ленса всякий раз на репетиции.
— И-у, — Энни сложила перед ртом два пальца. Я не сдержала гортанный смех. — Только прошу, не переспи с ним для конспирации. Скотт не тот, кому ты должна подарить привилегию первого раза.
Я шутливо брызнула в нее водой и рванула из душевой. Что-то пролетело мимо меня и врезалось в стену. Тряпка!
Чертова Энни!
Еще громче хохоча, я вылетела в раздевалку, прячась за дверцей ее шкафчика.
— Не переживай, Мэриэнн, как только я встречу того самого, сразу же расскажу тебе о нем.
Подруга вышла из проема арки и покачала головой. Она-то меня знала: я говорила так еще со старшей школы. В отличие от Спелман я не подалась глупому движению «девственница в шестнадцать – отстой» и не переспала с вратарем. Конечно, мой секс не обязательно произойдет с одним единственным. Просто тогда я не была готова, а сейчас... Еще не встретила того, кто заставил бы меня сгорать от страсти рядом с ним.
Переодевшись, я быстро собрала все свои вещи в спортивную сумку. Выключив свет, мы с Энни вышли в лобби. Она все время закусывала губу, строча сообщения в телефон. Надо сказать, что это первый парень, который настолько запал ей в душу. Подруга быстро вспыхивала и так же быстро остывала. Пару недель общения – да, это ее личный рекорд!
Я широко зевнула.
— Я подброшу тебя домой.
Достав из клатча чип от машины, разблокировала ее. Фары Tesl-ы загорелись красным, окрашивая одинокую парковку. Уже было около десяти вечера, так что все разъехались.
— Ага, еще чего, — Спелман завертела головой. — Я не оставлю тебя одну в таком состоянии. Выбирай, или мы едем ко мне, или к тебе. Я предлагаю пижамы и секреты до утра. Помнишь, как в детстве?
Я расплылась в улыбке. Когда мы были совсем маленькие, прятались под одеяло с фонариком и рассказывали свои самые большие тайны.
— Тогда ко мне, — подразнила я, открывая водительскую дверь. — Я все еще помню, как ты рассказывала о Патрике, который тебе нравился.
— Боже, — Мэриэнн стыдливо покраснела и закатила глаза. — А я про то, как ты в десять поцеловала мальчишку в библиотеке. Нужно сказать, он был красавчиком. Когда Тревор подрос, уже он хотел тебя поцеловать, но ты отказал.
Подруга забралась за мной в машину и потянулась за ремнем безопасности. Я бросила сумку на заднее сиденье.
— Он стал тупицей баскетболистом и все бабочки в животе развеялись.
— Холодная принцесса, — пробурчала себе под нос Энни. Я завела мотор, наслаждаясь приглушенным звуком. Наконец-то ты меня не подвела, детка. — Кстати, почему ты еще на ней ездишь? Разве мистер Стэн не говорил тебе поменять автомобиль?
— Говорил, — плавно нажав на педаль газа, я выехала на дорогу, вклиниваясь в движение. — Папа усадил меня перед каталогом новинок и сказал выбирать. Вот я и выбрала – розовенький Porsche с откидным верхом. Он на предзаказе. Когда доставят, тогда я и сменю одну детку на другую, — грустно шмыгнув носом, я погладила руль. — Но я не забуду о тебе, красавица. Никогда в жизни.
Мэриэнн хмыкнула, углубляясь в воспоминания нашей старшей школы.
— Не удивительно, ведь эта тачка помнит столько вечеринок.
— И твой секс на ее капоте, — я возмущенно засопела. — До сих пор это моральная травма нас обеих.
Подруга зацокала, уставившись перед собой. Прибавив газу, я съехала к мичиганскому мосту, в сторону моего дома. Я была благодарна, что она не оставила меня одну. Конечно, я могла всю эту ночь проболтать с мамой, но мне не хотелось рассказывать родителям про мисс Суку. Не нужно им переживать по этому поводу; иногда у детей есть те проблемы, с которыми они должны справляться сами. Стоит папе узнать, он каждого из труппы посадит на детектор лжи, но это только моя игра. И я обязательно поставлю шах и мат.
Переведя внимание на Энни, самым краешком глаз, я про себя улыбнулась. Только она знала меня настоящую. Видела не так, как окружающие, а самую душу, ведь для нее она была открыта. Наверное, нельзя настолько доверять человеку, но я любила ее, как родную сестренку.
Считать ее мисс Сукой – тронуться умом.
Это точно не Мэриэнн.
Франклин Теодор Лаарсон
Уже проснувшись, я просто лежал в постели, смотря на прозрачный потолок. Верхушки елей монотонно покачивались, а редкие иголки осыпались на крышу. Утреннее солнце подкрашивало небосвод желтым, портя идеальную пену облаков. Вообще в моем доме было много окон – полностью застекленный первый этаж, проемы на втором и часть крыши именно над моей комнатой. Здесь было особенно прекрасно ночью: мириады звезд, летящие спутники и абсолютная темнота, поглощающая каждый дюйм пространства.
Любую мелочь в этом особняке проектировал я. Думаю, не стоит говорить, что свою берлогу я никому не доверил. Сначала работа над чертежами, потом само строительство. Наверное, те полгода – худшие для бригады Беверли. Без моего ведома ни один гвоздь не забили и не одну доску не отполировали. Я вообще хотел заниматься полностью всем сам, но тогда стройка бы затянулась на долгие годы.
Заведя руки за голову, я просунул их под подушку и прикрыл глаза.
Балерина. Вчера я вновь увидел ее.
Боже, ее наряд. Если и существуют призраки, она самый сексуальный из них. Этот практически прозрачный розоватый леотард очерчивал аккуратную грудь. Такая бы уместилась на пол моей ладони, но от этого была не менее прекрасна. Вся эта девушка – хрупкая ваза, балансирующая на краю. Есть те, кого хочется защищать и от кого защищаться. Филисити вызывала у меня панические атаки, как и мисс Розовая Сумочка Стэн, но не эта танцовщица.
Да, я вновь вчера пробрался в театр и сделаю это еще раз! Сегодня, завтра, послезавтра – пока она будет балансировать по сцене, играя на струнах моих нервов, я готов быть маньяком и подглядывать за ней. Клянусь, ничего изящней и красивей в жизни не видел. Быть ее тайным зрителем и самым главным обожателем ... Звучит так сексуально.
Кровь устремилась к животу.
Я шумно втянул носом, раз за разом, прокручивая в голове ее движения. Практически обнаженная, в маске, с распущенными волосами, она выглядела, как фурия, но скорее беззащитная, чем страшная. Я до сих пор считал балет отвратительной тратой времени, но вот на ее танцы – танцы ее души – был готов смотреть вечность.
Расплывшись в улыбке, я, наконец, поднялся с постели. Сняв с изножья спортивные штаны, надел их. Разминая затекшую шею, сонно зевнул, выходя в лобби. Пол слегка поскрипывал пол ногами – вот она магия дерева. Обожаю эти звуки. Они как музыка для моих ушей.
Спустившись на первый этаж, я забросил в кофемашину пару брикетов и поставил под него кружку. Разблокировав телефон, как всегда прослушал голосовую почту. Там были сообщения от матери – им я уделили внимание – и от Сити. Борясь с собой, я все же решил не портить себе настроение. Наверное, она вновь истерила из-за того, что я игнорировал ее. Благодарности любовницы за пожарный отчет хватило лишь на одни спокойный вечер. Потом она снова превратилась в капризную истеричку, требуя от меня чего-то.
Чего-то – потому что она никогда не говорила, что хочет, а сразу начинала кричать. С мужчинами нужно разговаривать: нормальными словами, без намеков, спокойным тоном. Наверное, будь Сити такой вот покладистой, у нас бы и получились отношения, но я не мог выносить ее дольше нашего секса. И дело не только в ней, но и во мне. Не приспособлен я к семье. Моя судьба – жизнь одинокого холостяка в далекой от мира глуши.
Взяв чашку с готовым кофе, я вышел на крыльцо. Прохлада леса забегала мурашками по коже. Я с наслаждением втянул полные легкие свежести, блаженно застонав. Разве городской воздух сравнится с этим? Да никогда в жизни я не перееду в Чикаго! Черта с два, мне и тут хорошо! Вот и еще одна причина, почему я умру холостяком: ни одна девушка не согласиться жить так далеко от цивилизации и даже не только из-за ее прихоти. Брак – это дети, а дети – это поликлиники и социальное обслуживание.
Дети... Меня передернуло.
Этот мир не перенесет двух Франклинов.
Потягивая бодрящий напиток, я спустился по ступенькам и повернул в сторону гаража. На капоте моего внедорожника собрались капельки утренней росы, а земля под обувью эластично мялась. Здесь всегда было влажно – близость озера давала о себе знать. Зайдя через черный ход в гараж, я уставился на несчастного разобранного Харлея.
Прости, старик.
Допив кофе, поставил кружку на слесарный станок и потер руки, не зная за что первым делом взяться. Работы было много, а времени мало. Заказ я должен сдать в воскресенье – у меня осталось всего пару дней. Гребанный Беверли и его инфантильность! Присев на корточки, я поднял разводной ключ и продолжил откручивать колеса.
За работой пролетел весь день. Я с самого детства обожал ковыряться в деталях, что-то чинить и реконструировать. В пятнадцать, я приделал к своему велосипеду мотор и гонял по улице. Эта страсть у меня от отца. Он всю жизнь провел бок о бок с машинами, обучая тому, что умел сам. Хотя уже сейчас, я бы открыл для него много нового, но все началось с первого минивена мистера Лаарсона и разобранного двигателя.
Все во взрослых нас привито в детстве.
— Франк, — окликнул Хилс, глуша мотор камаро. Я даже и бровью не повел, продолжая перебирать крыло байка. — Старик, я знаю, что ты в гараже. Франклин? Ну, ты и хмурая задница.
Ладонь друга просунулась в щель распашной двери амбара и приподняла ее вверх. Механизм сработал, полностью открывая проход. Беверли расплылся в улыбке. Он снял солнцезащитные очки и присвистнул, смотря на пол уставленный запчастями и залитый мазутом.
— Чего тебе нужно? — бросил я.
Не люблю, когда отвлекают от работы. Это кропотливый процесс! Как секс, где третий всегда лишний. Хотя здесь у кого какие предпочтения, но я не любил делиться своими игрушками.
— Какой ты у меня дружелюбный, — съязвил Хилс. Он привалился плечом о косяк. — Дай угадаю, весь день тут? Ты, наверное, и не ел совсем? Эх, Франк, нужна тебе жена. Ты так умрешь в этом гараже.
Ради всего святого.
Раздраженно оставив деталь крыла, я поднял тряпку и начал оттирать руки. Маслянистая грязь въелась под ногти.
— Чего тебе, Беверли?
— Я вижу, ты еще не закончил террасу? — игнорируя мой вопрос, спросил друг.
Я проследил за его взглядом. У амбара лежали доски, а вдали, у самой воды, виднелась недостроенная деревянная конструкция. Кивнув, я прошел к раковине и открыл кран, подставляя под струю ладони.
— Ага. Не знаю, что там сделать. Когда на меня найдет вдохновение, я изображу чертеж и построю что-то стоящее.
Хилс за моей спиной переступил с ноги на ногу. Я рассмеялся, качая головой.
— Беверли? Чего ты хочешь от меня? Только не говори, что проехал с десяток миль, чтобы спросить о моей стройке?
— Старик, пошли в бар? — на одном дыхании выпалил он. — Пиво, креветки? Как в старые добрые. Мы с тобой уже сто лет никуда не выбирались.
— Прошлый наш с тобой поход был в «Строптивую Молли», где я встретил истеричку Сити, что будет на этот раз? — скептически выдохнул я.
Вымыв руки, обтер их о чистое полотенце и обернулся к нему. Беверли приподнял брови, изображая жалкого щенка.
— Это просто бар, Франклин. Не будь придурком, а? Пошли, выпьем?
— Только мы с тобой вдвоем? — недоверчиво переспросил я.
— Ну, не совсем. Моя девчонка, Мэриэнн, помнишь? В общем у нас должно было быть свидание, но она не захотела оставлять свою подругу. Что-то там произошло, — тараторил он. — Старик, просто двойное свидание, ладно? Пару часов?
— Часов? — безнадежно закатил я глаза.
— Ее подружка тебя не укусит, — Хилс ткнул в меня пальцем, сверкая надеждой, как рождественская звезда. — Это всего лишь бар, Франклин. Ну, пожалуйста, мне кажется, у нас с Энни любовь. Она прям та самая, понимаешь?
Твою мать...
Свирепо бросив в него полотенцем, я прошел мимо и заскрежетал зубами через плечо.
— Полчаса! Всего лишь полчаса, Беверли! Успей трахнуть Энни в туалете, пока я буду хмуро пить джин с ее подругой!
Полчаса и я поеду домой, доделывать байк!
Надеюсь, она окажется немой и мне не придется поддерживать светскую беседу!
Господи, за что мне это все!