II.IV
— Рей! — Розмари повисла на шее у аристократа, стоило ей увидеть его стоящим на пороге дома. — Рей, как же я рада тебя видеть. Как же я счастлива. Я знала, я верила, что ты не оставишь меня. Все будет хорошо, да?..
В глазах девушки читалась такая искренняя надежда и вера в то, что все действительно могло наладиться и вернуться в какое-то русло счастья, что невозможно было не заразиться этим. Сейчас, после смерти матери и изменениях в поведении отца, Роза впервые не чувствовала никакой тяжести на душе. Рядом был Рей, и это согревало изнутри.
— Конечно же, Розмари, — улыбнулся аристократ. Он благодарно кивнул ее спутнику. — Спасибо, что выполнил мое поручение. Деньги лежат в комнате для гостей на втором этаже, в тумбочке. Там гонорар и еще немного в придачу. Поднимайся, отоспись. Судя по твоему виду, ты ночью привалов не делал, я прав?
— Как всегда прав. Рад служить, — низкий поклон, и всадник скрылся на лестнице ведущей на второй этаж. Он что-то радостно бормотал про подушки, одеяло и горячий душ.
— Роза, ты... — Рея передернуло от раздавшегося звонка. Звонил его домашний телефон. — Кто бы это мог быть? В столь поздний час мои партнеры не звонят, — задумчиво протянул он, направляясь в дом.
Предварительно он взял Розмари за руку, мягко сжав ее ладонь в своей и ведя ее за собою. Ее сумку уже унес шустрый дворецкий, который к этому времени успел спуститься со второго этажа и снять трубку с телефона.
— Поместье семьи Салэс, слушаю вас, — дежурно-вежливо отчеканил он в трубку.
Вошедший в комнату Рей встал у стены, наблюдая за дальнейшим развитием разговора. Он опустил руку на плечо Розы, мягко приблизив ту к себе. Девушка доверчиво льнула к нему, прижимаясь щекой к шелку легкой домашней рубашки мужчины.
— Нет, я не «подонок», как вы изволили выразиться, мистер. Не кричите, говорите четко и внятно, иначе я буду вынужден повесить трубку. Что вас интересует? — вздохнул дворецкий, покосившись на Розу и Рея. — Господин?
Рей отрицательно покачал головой, мол «нет меня».
— Почему не месье? — Розмари подняла глаза на Рея.
— Прости?..
— Гильом. Он обращается к тебе и собеседнику как-то непривычно, он говорит...
— А, ты об этом, — Рей улыбнулся. — Гильом, конечно, француз, но воспитан в Британии. Отсюда и привычка использовать исконно-британское обращение.
Тем временем Гильом, не обращая внимания на Рея с Розой быстро записывал что-то на листочке бумаги, слушая собеседника. Судя по его выражению лица и ползущим к переносице бровям, диалог ему явно не доставлял удовольствия.
— Он сейчас не может подойти. Ему что-то передать? Да. Как Вас представить? Понял. Адрес? Нет, уж извольте дождаться, когда господин Салэс вернется, тогда уж вы, возможно, получите адрес. Перезвоните позже. Всего вам хорошего, — трубка легла на рычажки. Дворецкий вытер лоб платком. — Ну и народ пошел, — многозначительно вздохнул он.
— Выкладывай, Гильом, — потребовал Рей, крепче приобнимая стоящую рядом Розу. — Кто звонил, чего хотел.
— Звонил некто Пьер Вэлис... — аристократ поморщился как от зубной боли, — ...изъявил желание вас немедленно видеть. Разбрасывался многими бранными словами, неприятными уху. Просил передать вам, что, цитирую, напрасно вы все это затеяли, и он все равно до вас обоих доберется еще. Просил вернуть ему дочь и немедленно исчезнуть из ее жизни...
Розмари прижалась к Рею, уткнувшись носом ему в ключицу. Рядом с ним она чувствовала себя в большей безопасности. Не хотелось даже слышать об отце, который после кончины любимой жены сперва грозовой тучей нависал над нею, а затем и вовсе отправился в бордель. Он ведь заявлял о том, что Розе необходимо было перестать видеться с Реем, носить траур по матери, а сам?! Девушке даже не хотелось думать о том, что Гильом мог дать Пьеру адрес, и что тот мог явиться сюда. Сейчас. Она прекрасно понимала, что, вероятнее всего, разговора с отцом избежать не удастся, но Розмари точно не хотела, чтобы этот разговор состоялся сейчас.
— А также мистер требовал сообщить ему адрес, по которому вы проживаете, — закончил Гильом. — Еще что-то?
— Да, завари нам, пожалуйста, чаю, — улыбнулся Рей, вздыхая. — И вели подать ужин на троих в малую столовую. Думаю, с дороги аппетит у вас будет хороший.
— Сию минуту, — дворецкий удалился.
Аристократ потер переносицу пальцами правой руки. Это был его излюбленный жест в моменты раздумий, либо же крайнего напряжения. Привыкший не выдавать своего беспокойства, Рей был великолепным адвокатом. Маска вместо лица не выдавала ни единой эмоции, если это было необходимо. Однако рядом с Розой... рядом с этой девочкой, которая появилась в его жизни совсем недавно, ему хотелось быть искренним. Улыбаться, смеяться даже над глупыми шутками, грустить и даже шутить самому.
— Роза, видимо, твой отец уже в Шалле. Не могу представить, откуда у него деньги на поезд, да и это не важно. Важно лишь то, что...
— Рей, пожалуйста, не отдавай меня ему! — Розмари мертвой хваткой вцепилась в руку мужчины, глядя ему в глаза.— Я здесь по собственной воле! Умоляю, не...
— Тише-тише, — аристократ ласково приложил палец к губам девушки. Подался вперед, сокращая расстояние между ними. — Я никому тебя не отдам. Никогда. Роза я...
— Я тебя люблю, — девушка выдохнула, словно продолжив фразу Рея. — Кажется... я так чувствую.
— Я тоже тебя люблю, — улыбнулся аристократ, поглаживая ее по волосам. — И что бы ни случилось, я всегда буду с тобой. Хорошо? — Девушка благодарно кивнула. — В любом случае, видимо, Жерару не удастся выспаться. Сдается мне, одним ужином все не закончится.
— Кому? — Розмари непонимающе вскинула брови.
— Жерар. Так зовут того, кто тебя сюда доставил. А тебе он, небось, представился всадником? — девушка кивнула, — конспиратор. Если твой отец так желает повидаться, отправим за ним карету, — пожал плечами Рей. — Жерар! — крикнул он, услышав шаги на втором этаже.
К ним спустился все тот же всадник. Только теперь на щеках его не было щетины, на голове отсутствовала шляпа, а в зубах он держал сигару. Мужчина выглядел если не отдохнувшим, то уж точно посвежевшим.
— Да, во мне кто-то уже нуждается? От кого на этот раз спасти мир?
— Тебе не суждено выспаться — улыбнулся Рей. — Потерпишь еще часик? К нам скоро должен явиться гость, и он, возможно, будет агрессивно настроен.
— Твой папаша? — он кивнул Розе.
— Именно так, — девушка еще сильнее прижалась к Рею.
— Понял, без проблем. Я выпил коньяку, выкурил сигару, принял душ и побрился, так что чувствую себя лет на пять моложе и вновь полон энергии и сил, — улыбнулся он, присаживаясь в кресло у камина. — Мне за ним съездить?
— Да сиди уж, — отмахнулся Рей. — Отправлю слугу.
— Не-не, лучше уж я! — Жерар вскочил. — Я уже успел заскучать за своим конем.
— Да? А ты его так же как Розу повезешь? — хохотнул аристократ. — Усадишь за спину и скажешь обнимать за талию? — Розмари сдержанно хихикнула.
— Конечно же, нет! Одно дело везти так привлекательную девушку, а совершенно другое, взрослого мужика. Рей, ты уж меня прости, но к такому я не готов даже за очень большие деньги! Заплачу извозчику, а сам поеду рядом.
Удивительно, как быстро Жерар мог переходить от одного состояния к другому. Несколько минут назад это был вежливый, обученный этикету и манерам интеллигент, пусть и с сигарой в зубах. Сейчас же он более походил на азартного завсегдатая какого-нибудь местного казино или бара. В общем и целом, Розе Жерар казался очень надежным человеком, которому почему-то хотелось доверять.
— Отлично, тогда... — Рей не успел закончить. Вновь раздался звонок, однако теперь звонили в двери. — Кого еще принесло южным ветром? — раздраженно буркнул аристократ. Подойдя к двери, он спокойно открыл ее и с трудом успел увернуться от удара в челюсть. От выбитых зубов его спасла лишь прекрасная реакция.
— Подонок! Как ты посмел выкрасть мою дочь?! — раздался яростный крик Пьера.
В прихожую мгновенно выбежал Жерар. Оправдывая свою роль телохранителя, он за плечи удержал отца Розы, и, дабы тот не нанес хозяину дома увечий, заломал одну руку ему за спину. Немного подумав, он слегка оттащил его в сторону, чтобы Рей не пострадал.
— Не дергайтесь, больнее будет, — буркнул он совершенно будничным тоном, словно объясняя ребенку, что за буйки заплывать нельзя.
Рей хмуро одернул свою белую рубашку, поправил воротник. Вышедшая на крик Роза, поспешила спрятаться за ним. Он не возражал, лишь ласково погладил ее по голове. Чувствовал какую-то ответственность за нее, когда она так доверчиво к нему льнула, пряталась за его спиной, цеплялась тонкими пальцами за край рубашки.
— Убери от нее руки, жалкий аристократ! — выплюнул Пьер, силясь вырваться из железной хватки Жерара.
— Во-первых, добрый вечер, — сухо поздоровался Рей. — Во-вторых, я вполне могу приказать ему, — он кивнул на всадника, стоявшего за спиной Пьера, — сломать вам руку, но не буду этого делать. Пока. Умерьте свою агрессию. Вы в моем доме, извольте следовать моим правилам.
В этот момент Розмари даже слегка побаивалась Рея. Однако не отпрянула от него, скрываясь за ним словно за каменной стеной. Раньше такой веселый, добрый, лукавый, местами серьезный, а иногда до жути забавный, сейчас он стал намного более... черствым? Хотя и, правда, с чего это ему любезничать с ее отцом, который с ним так по-свински поступил? Удивительно, что он вообще сохраняет спокойствие. Девушка еще не знала, что это было одним из профессиональных навыков аристократа.
Жерар, повинуясь движению руки Рея, отпустил отца Розы. Однако судя по его лицу, он был готов в любой момент повторить процедуру задержания опасного субъекта.
— Мне очень интересно знать, как вы умудрились найти мой дом, и добраться до него за столь короткий срок? — хмуро продолжал Рей. — Извольте объясниться.
— Спросил на вокзале, где проживает некто Рей Салэс. Мне ответили, — Пьер потер руку, косясь на Жерара.
— Вы звонили мне, уже находясь в Шалле, следовательно, вы прибыли сюда не более, чем через час после появления Розы. Поезда не ходят со столь малыми промежутками.
— Да, я отправился на станцию, где грузят торговые вагоны, и купил билет на скорый поезд до окраин Шалле. Как удачно, что ваш дом находится вблизи грузового вокзала.
— Я понял. Итак, по какому вопросу вы ко мне? — рука Рея легла на плечо дрожащей Розмари.
— Верни мне мою дочь! Она еще ребенок! — вспылив, как только речь зашла о девушке, Пьер рванулся вперед. Однако тут же замер, опасливо скосив взгляд за спину.
— Она сама прибыла ко мне, — холодно отрезал Рей.
— Я видел, как она уезжала вместе с каким-то мужчиной!
Аристократ кивнул Пьеру за спину. Тот обернулся, встретившись взглядом с Жераром. Мужчина лишь помахал ему рукой, натянув на лицо приторную улыбочку.
— Да, вы правы, Розмари уехала вместе с моим человеком, но сделала это по своей воле. Или же вы видите, что она связана, замучена или чем-то недовольна? Я не удерживаю ее силой, — Рей поднял руки. — Розмари, милая, сейчас все зависит от тебя самой. Иначе я не вижу в перепалке с твоим отцом смысла. Он все равно мне не верит, так чего же я буду напрягаться?
Выйдя из-за спины Рея, девушка опасливо сделала два шага к отцу. Она взглянула ему в глаза.
— Уходи, прошу. Это мой выбор, и тебе его не изменить. Можешь дальше отдыхать по ночам в борделях Шалле, а наутро заявлять самому себе, что ты очень скорбишь по маме и носишь траур.
— Ах, ты ж дрянь. Отца променяла на какого-то богатого хахаля?! — от Пьера Вэлиса изрядно несло алкоголем. Как и во все предыдущие вечера. — Мало тебя пороли...
Рей быстрее осознал происходящее. Одним шагом преодолев расстояние между ним и Розой, он дернул девушку за руку, отодвигая ее. И вовремя. Еще секунда, и она получила бы пощечину от отца. Схватив его за руку, аристократ зло взглянул на Пьера. Бросил короткий взгляд на Жерара, кивнув тому.
— Убирайтесь из моего дома, — бросил аристократ, отталкивая от себя мужчину.
— Думаешь, я управу на тебя не найду?!
— Не найдете, — отвернулся Рей, жестом указав Жерару, что аудиенция окончена. Тот начал выпихивать вырывающегося Пьера за двери.
— Я всю полицию на уши подниму! Ты за похищение сядешь, педофил!
Рей поперхнулся воздухом и с трудом сдержал смех. В суде его обзывали, и даже не один раз. Но только что он добавил новое прозвище в свою коллекцию.
— Не сяду. Я адвокат, — улыбнулся он, в последний раз взглянув на Пьера, за которым уже закрылась дверь. — Что с ним было, а? Чем болел? — он взглянул на перепуганную Розу.
Присев перед девушкой на одно колено, он взял ее лицо в свои ладони и заставил взглянуть себе в глаза. Розмари трясло. Губы и руки дрожали, а с ресниц готовы были сорваться первые капли слез.
— Все будет хорошо, Розмари. Не переживай, — улыбнулся он, мягко целуя девушку в лоб. — И все же, что с ним было?
— К-кровоизлияние в мозг, — пробормотала она, не в силах выдерживать пристальный взгляд его темных глаз. — Так доктор сказал.
— Понятно. Вот у него и помутилось что-то в сознании. Буду надеяться на скорейшее выздоровление, — вздохнул Рей, поднимаясь. — Пойдем в гостиную, у нас же чай. И тебе необходимо поесть с дороги.
***
— Хочешь, покажу тебе настоящее чудо? — поинтересовался Рей, войдя в комнату Розы, когда та уже собиралась ложиться.
Девушка смутилась, ведь она стояла перед ним в одной лишь ночной рубашке. Да и сам Рей явно уже собирался переодеваться, но, видимо, вспомнил о чем-то важном и зашел к девушке. И зашел не через дверь, как все нормальные люди ходят, а через балкон, коим их комнаты были соединены. На нем была лишь простая белая рубашка с расстегнутым воротом да темные брюки. Никакого герба и накрахмаленного воротничка, никакого пиджака или камзола, никаких часов или трости в руках, никаких перчаток.
Розе он неожиданно показался таким домашним. Хотелось присесть рядом с ним у камина, укрыться пледом, слушать потрескивание огня, болтать и смеяться, пить горячий чай. И чтобы при этом за окном бушевала гроза.
— Хочу, — отозвалась Розмари, мило улыбаясь.
— Тогда обувайся, — Рей усмехнулся в ответ. — Нам придется выйти из дому. Немного прогуляемся.
Послушно скользнув за ширму, девушка наспех переоделась в легкое платьице, что удалось выудить из предоставленного в ее распоряжение шкафа. Вся ее одежда после путешествия на поезде была незамедлительно отправлена в чистку. Натянув туфельки, Роза мельком взглянула на себя в зеркало, подмечая, что стоило бы разобраться с волосами. Но времени на это не было, не хотелось заставлять Рея ждать. Так что, спешно пригладив волны волос руками, Роза подошла к нему. Предусмотрительный же аристократ накинул на ее плечи свой плащ, принесенный с собою заранее.
— На улице ночью слегка прохладно, — констатировал он, спускаясь по лестнице.
— Рей, куда мы идем? — поинтересовалась Розмари, перепрыгивая ступеньки.
— Это сюрприз. Увидишь, — краем рта улыбнулся Рей.
Они вышли на улицу. Слышно было пение сверчков, словно бы по одному оркестру сидело под каждым кустом в саду у особняка. Прохладный ночной ветерок коснулся волос девушки, вновь растрепав их. Весь двор освещали редкие фонари, отбрасывавшие узорные тени на усыпанные гравием дорожки.
Рей уверенно направился к воротам дома, ведя за собою Розмари. Идя по брусчатке и держа под руку свою спутницу, которая подобно ребенку прыгала по камням и так и норовила пройтись по каждому встречному бордюру, он рассказывал много интересного о городе.
— ...а вот там — старинная церковь. Она считается самой старой во всей Франции. Большую часть времени она закрыта. Православные со всей округи съезжаются к ней на свои паломничества в те дни, когда двери распахнуты. Ты ведь знала, что во всем Шалле всего три православных церкви? Остальные католические и греко-католические. В восточной части города есть синагога, а если подняться вверх по этой улице, то можно выйти и к мечети. Ее построил один зажиточный работорговец с юга, когда гостил во Франции более ста лет назад. — Рей держался уверенно и достойно, подобно лучшим гидам города. — А вон там, видишь, здание из красного кирпича? Это следственный изолятор. Он находится при городском суде, там содержат осужденных и подозреваемых до окончательного вынесения приговора. Затем переправляют в окрестные тюрьмы и рабочие лагеря. Роза, ты когда-нибудь... — Рей обернулся. — Роз?.. Розмари!
Несколькими минутами ранее он выпустил руку девушки из своей, чтобы указать направление движения. А теперь... на улице его спутницы не было. Розмари будто исчезла.
Девушка всего на минуточку заглянула в один переулок, где, как ей показалось, сидел маленький котенок. Не увидев его сразу, она решила вернуться к Рею, но услышала жалобное «мяу» из глубины переулка. Прекрасно запоминая свою дорогу, Роза побежала вглубь переулка. Она не предупредила Рея, ведь не знала о том, что отойдет более чем на несколько секунд. Свернув раз, затем второй, девушка осознала: она не знает, где в данный момент находится, и куда ей нужно возвращаться.
Сглотнув, Роза стала просто отступать назад, однако неожиданно, что-то резко коснулось ее плеча и метнулось ввысь. Не разобрав в темноте, что это была обыкновенная летучая мышь, девушка громко взвизгнула, наверное, даже стекла в ближайших домах задрожали, и побежала прочь, куда глаза глядят. Углубляясь все далее в сеть переулков.
Остановившись чтобы отдышаться, Розмари осмотрелась. Довольно большая площадь. Несколько фонарей, все та же брусчатка, штук пять лавочек и... Роза похолодела. Крик застрял в ее горле, руки онемели. Казалось, кровь в жилах замерзла, загустела и стала перемещаться по сосудам в два, а то и в три, раза медленнее. Прямо посредине площади стояло две виселицы. Одна пустая, на второй слегка покачивалось от ночного ветерка тело. Старые доски неприятно скрипели на ветру, а скрип перемешивался со звуком трущейся о балку веревки.
Девушка опустилась на брусчатку, упала на колени, чувствуя стекающие по щекам слезы и подкатывающую снизу тошноту. Гулко раздались чьи-то шаги. Со стороны второй виселицы к ней начала приближаться высокая фигура. Мгновенно сглотнув вставший в горле ком, Розмари закричала. Резкий рывок в ее сторону, и она оказалась прижатой к теплой рубашке Рея.
Сквозь тонкую белую ткань Роза чувствовала тепло его тела. Голова ее прижалась к его плечу, спина вздрагивала от беспорядочных всхлипываний. Носом девушка втянула тонкий аромат мужского одеколона. Приятный и слегка горьковатый, такой же, как и тогда, когда он набросил на ее плечи свой плащ, встретив ее около главного вокзала Шалле. Ставший за этот небольшой промежуток времени каким-то невыносимо родным.
— Глупенькая, куда ты убежала? — ласково спросил Рей, подняв Розу в воздух и взяв на руки. Девушка ничего не возразила, лишь сжала в кулачке ворот его рубашки.
— Там был котенок, я побежала, потом меня кто-то схватил, я очень испугалась, я, — девушка запнулась. — Прости меня, Рей, — она вновь уткнулась в его плечо. — Я не хотела убегать, клянусь!
— Ну, тихо, тише, милая, тише. Это всего лишь твое воображение, успокойся, — нежный поцелуй в лоб.
— А виселица? Висельник? Тоже мое воображение? — отчаянно всхлипнула Розмари, поднимая полные слез глаза на своего спасителя.
— Нет, это реальность, — хмуро ответил Рей. — Смертную казнь не отменили. Это беглый раб, — вздохнул он. — Хоть их и мало, но они есть, это стоит признать.
Вскоре они присели на край журчащего фонтана. Обрызгав лицо холодной водой и переведя дух, Роза поинтересовалась:
— Ты же владеешь Оком, верно? — кивок. — Ведь эта компания занимается не только грузоперевозками и железнодорожными путями, но и продажей людей, так? — еще один спокойный кивок. — Как... как так?
Рей вздохнул. Встал. Отошел на несколько шагов в сторону и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Он подбирал слова, которые не должны были ранить юную Розмари.
— Ты и сама прекрасно знаешь, что количество подневольного населения растет в геометрической прогрессии. Шалле уже не может оставаться почти независимым от рабовладельческого строя пришедшего с юга. Да, здесь человеческая жизнь еще хоть что-то, но значит. Но, — он набрал воздуха в легкие, — Шалле падет.
— Как это? — непонимающе сглотнула Роза. — Ведь люди верят в Шалле, верят в то, что мы — оплот адекватного мира в океане варварства. Пришедшего с юга, как ты сказал. Люди из окрестных провинций и даже стран бегут сюда, чтобы скрыться от преследований, если не могут попасть в Россию...
Рей спокойно достал из кармана паспорт.
— Заполучить его становится все труднее. С каждым месяцем законы ужесточаются. Те, кто не в состоянии выплачивать необходимые налоги и пошлины государству, теряют паспорта, а, следовательно и свободу. Без бумажки ты — букашка, — хмыкнул Рей. — Живым товаром торгуют так же легко как овощами или специями, от чего я не в восторге. Не подумай, дорогая моя, что я приверженец рабовладельческого строя, содержания богатых гаремов. Нет, этим грешил мой отец, брат пытался, да не вышло. Но я все еще считаю это недостойным поведением. Я не наслаждаюсь тем, что торговля людьми приносит деньги, но она приносит их мне. Компания перешла ко мне по наследству, и я не имею никакого права уничтожить то, что мои предки строили годами. Я лишь способен слегка отпустить поводья этого экипажа, несущегося в Тартар. Я ослабляю бдительность патрулей, увеличиваю налог на покупку людей, все в таком духе. Но рабовладельческий строй навис над нами Дамокловым мечом, от него никуда не деться. Посуди сама, даже Гильом и Жерар хоть и служат мне, но по тем документам, что у них есть, они, по сути, являются рабами. Людьми подневольными, следующими приказам хозяина. Как бы я ни хотел это изменить...
— Жерар говорил, что он друг твоей семьи. Да и, судя по вашему общению, вы довольно близки. Почему ты просто не подпишешь ему вольную? — непонимающе округлила глаза Роза.
— Ох, Вольная грамота — приговор для него, — Рей смотрел перед собою, не фокусируя взгляда. В глазах его была невыносимая печаль. — Он ведь при отце был охотником за головами, киллером. Став свободным человеком, Жерар в нынешнее время не проживет и года. Пока он служит мне, я способен защитить его через связи Ока, — аристократ тряхнул головой. — Не самая приятная тема для ночного свидания, не находишь? Итак, ты за сегодня уже насмотрелась или все же достигнем нашей цели? — Рей убрал руки в карманы, возвращая на лицо спокойную умиротворенную улыбку.
— Не зря же шли!
— Хорошо. Ни на шаг от меня не отходи. Все-таки местный конвой соблюдает комендантский час и прекрасно справляется со своей работой. Мы все-таки в центральной части города.
— То есть в это время ходить по улицам нельзя? — Роза сглотнула, чувствуя, что зря они пошли на прогулку.
— Можно. Но если пристанут с проверкой документов, можно задержаться в не самой приятной компании.
Через десять минут они добрались до обсерватории. Поприветствовав тамошнюю охрану, Рей о чем-то попросил их, и они согласно кивнули. По просьбе аристократа, его с Розой пустили к телескопу и открыли раздвижную крышу. Представшее зрелище повергало в шок и заставляло Розмари почувствовать себя такой маленькой и крошечной песчинкой в этой вселенной. Россыпь звезд на небе была великолепна. Большая и малая медведица, полярная звезда, скорпион... Ночной небосвод можно было разглядывать часами, и, пожалуй, Розмари была бы не против остаться здесь на всю ночь. Но она уже начинала засыпать буквально на ходу. Сказывались стресс и долгая дорога. Потому городскую обсерваторию вскоре пришлось покинуть, не забыв взять с Рея обещание обязательно явиться сюда еще раз.
На выходе Рей остановился, дабы попрощаться с охраной. Видимо, они были знакомы, потому как за вход в здание Рей не заплатил ни гроша. Охранник был очень рад его появлению, долго и слезно благодарил за что-то. Решив не вмешиваться в задушевный разговор, Розмари выскользнула за двери обсерватории, чтобы осмотреть здание снаружи. Внезапно, на ее плечо легла тяжелая мужская рука. Пискнув, девушка обернулась. Перед ней стояло двое мужчин в полицейской форме.
— Патрульный отряд номер сорок девять. Документики пожалуйста, предъявите, мисс, — пробасил низкорослый усатый мужчина.
Роза растерянно смотрела на них. В плаще Рея не было никаких документов, а уж в ее новеньком то и подавно.
— Я так понимаю, можем брать? — осведомился у напарника более высокий и молодой патрульный. На плече у него висело ружье, что определенно внушало какое-то подобие доверия.
— Кого брать будем? — раздался бархатный голос Рея. Рука его притянула к себе Розу, обняв ее.
— Месье, документы предъявите. Иначе вынуждены будем забрать в участок и вас, и вашу спутницу.
Рей молча протянул им книжечку паспорта.
— Господин Салэс? Прощения прошу, не признал, — пробасил патрульный. — А девушка?
— Она со мной, — коротко и ровно отозвался Рея, всем своим видом давая понять, что с ним шутки плохи.
— Стало быть, наложница ваша? — хмыкнул в ответ молодой, смерив Розмари оценивающим взглядом. Да, куда уж там, оценивающим. Будто бы раздеть взглядом пытался! И, судя по тому, как быстро краска прилила к лицу девушки, ему это почти удалось.
— Вам-то, какое дело? Патрулируйте, и паспорт верните, — устало буркнул Рей.
Что-то недовольно бурча под нос, патруль удалился. Рей же отвесил девушке легонький подзатыльник. Не больно, словно играючи.
— Куда полезла? — хмыкнул он. — Тебя за ручку водить везде надо? Иначе все шишки соберешь.
— Прости, — Розмари сглотнула. — Что они от меня хотели?
— Удостоверение личности. Паспорт твой.
— Но я же несовершеннолетняя, у меня нет паспорта, — растерянно отозвалась девушка, идя за Реем. Он все же взял ее за руку.
— Должна быть карточка. До совершеннолетия у тебя карточка либо от родителей, либо от твоего, — кхм, — владельца, либо опекуна. После восемнадцати лет — паспорт, либо опять карточка. Паспорта сейчас мало кто имеет, дорогое удовольствие. Карточку же выдает хозяин. Их три вида — синяя, зеленая и красная. Они только для невольников. Синяя карточка выдается абсолютно всем рабам или наложницам, если хозяин запрещает им лично перемещаться по городу. Проверка может прилипнуть и днем, но с низкой вероятностью, и тогда невольник с синей карточкой принудительно отправляется обратно к хозяину. Так вот, зеленая карточка уже получше, но все равно не сахар. Она позволяет перемещаться по городу, покупать что-либо. А красная — верх доброты хозяина. Разрешает все, кроме выезда за границу без соответствующей бумаги. У всех моих слуг за исключением Гильома, Жерара и еще нескольких человек — зеленые карточки.
— А у Жерара какая?
— Ясное дело, красная. Иначе его бы еще в поезде поймали и отправили в то самое здание из красного кирпича.
— И что с ним было бы? — сглотнула Розмари.
— Если бы в течение двух недель за ним не явился бы я, либо мое доверенное лицо, его бы сочли беглым рабом и продали бы. Но мне же, — тихий смешок, — ведь все сделки связанные с торговлей людьми заключаются через Око. А вот тебя бы, Розочка, казнили.
— Но почему? — девушка споткнулась.
— Красная карточка означает продажу только в городе, где был пойман беглец. Зеленая карточка — продажа там же, но лишь в течение недели. Не купили — переправка в другой город и продажа там. Отсутствие карточки, или синяя карточка у беглеца, например, обнаруженная в поезде или на корабле — казнь. Мир очень жесток, моя дорогая. И, да, карточку я тебе завтра сделаю.
— Но как? Ты же не мой опекун, — задумалась Розмари.
— Это да. Ты ведь помнишь наш план? Три дня еще не прошло, рано идти в суд. Но карточку я могу тебе оформить через каналы Ока. Пусть и заранее, их все равно никогда тщательно не проверяют, моими стараниями, — тихий смех. — Записать тебя своей наложницей или служанкой? Не заморачивайся, смотреть никто не будет. Смотрят лишь цвет карты и фото в ней. На остальное внимания не обращают в 99% случаев. Только на таможне.
— Смешной вопрос. Указывай, что легче указать. Я так понимаю, девушку легче указать наложницей? — Розмари поджала губы. — Ну там, вроде как, для них не нужно разрешения на работу, я слышала.
— Верно. Да и не волнуйся, ты все равно везде будешь либо со мной, либо с Жераром.
— Погуляли, — вздохнула девушка. — Теперь по улицам ходить страшно. Но зато небо было просто волшебным, прогулка того стоила!
Рей лишь слегка грустно улыбнулся. Небо волшебное, не правда ли, Зелман? Ведь именно его друг показал когда-то ему эту обсерваторию. И до сегодняшнего дня это было чем-то вроде их тайного места.