II.II
Здание городского суда. Шелест бумаг, запах краски, переплетающиеся голоса судей и адвокатов. Подсудимые и свидетели с опаской оглядываются на стоящую повсюду охрану. Это место не было мрачным или пугающим, напротив же, из-за высоких окон лился золотистый свет, вылизывавший белый мрамор полов.
Рей прошел сквозь весь холл, поднялся через несколько лестничных пролетов, захлопнул за собою дверь своего кабинета и утонул в глубоком кожаном кресле. Кивнул кому-то, стоявшему у шкафа. Затем придвинул к себе чашку с кофе, принесенную незадолго до его появления.
— Как такое возможно? — пробормотал он, потирая пальцами переносицу. Взглянул на кофе, осознал, что ему сейчас явно было необходимо что-то покрепче.
— Рей, не узнаю тебя, — раздался голос из неосвещенного угла кабинета. Затем короткий кашель.
— Спасибо, что так быстро явился, — Рей кивнул в ответ. — Я хотел бы, чтобы ты достал всю информацию, что сможешь разыскать в архивах о семье Вэлис.
— Уже сделано. Разыскал информацию еще тогда, когда ты зачастил к ним в гости. Папка уже в верхнем ящике стола, — собеседник мотнул головой.
— Оперативно, — аристократ заглянул в ящик, коснулся кожаной папки и на секунду приподнял ее над столом. — Так мало?..
— Самые обычные люди, — пожал плечами его собеседник. — Ты ожидал более увесистого результата? Это все, что осталось. Часть документов была уничтожена.
— Поясни?..
— Их история хранилась в архиве, который горел три года назад. Ты помнишь, тогда вашей конторе пришлось пересматривать многие дела. Так вот, часть документов пришлось восстанавливать, — мужчина пожал плечами. — По крайней мере, так сказали в архиве. Из-за того, что семейством Вэлис не интересовались власти, были восстановлены лишь документы первой необходимости.
— Спасибо, я понял, — Рей постучал пальцами по столу. Он нервничал.
Папку даже открывать не хотелось. Судя по ее весу и тому, что ему сказал собеседник, не стоило ожидать от документов никаких шокирующих новостей. Там свидетельства о рождении, копии паспортов. Не более. Возможно, еще какая-нибудь купчая да документы на дом и булочную Пьера Вэлиса. Не более.
— Хочешь купить ее? — собеседник Рея сделал шаг вперед.
— Если бы это было возможно, — аристократ покачал головой. — Если бы все в этом мире способны были решить деньги, то я, наверное, уже был бы самым счастливым человеком во Франции.
— Но она свободный человек. Не уверен, что отец согласится продать свою единственную дочь, которой он так дорожит...
— А ты способен обставить все так, чтобы он вынужден это сделать? — Рей сжал руку в кулак. — Я заплачу сверх нормы, ты же понимаешь, что дело очень... щекотливое.
— О деньгах я не беспокоюсь, меня волнует иное. Могут пойти разные слухи. Эта авантюра может очень плохо закончиться, — гость двинулся вперед, окончательно выходя на свет.
Он был высоким, широкоплечим мужчиной средних лет. Судить о точном возрасте не приходилось, мешали надвинутая на глаза шляпа да шарф, закрывающий нижнюю часть лица. Однако все еще были видны трехдневная щетина и пряди каштановых волос, свисавшие из-под полов шляпы. В общем и целом, он явно не был тем, кто внушал доверие с первого взгляда. Мужчина носил кожаный плащ грязно-песочного цвета, кожаные же брюки и высокие ботинки со шпорами. А еще... из-за края плаща выглядывала кобура с револьвером.
— Это пригород, навряд ли кто-то подымет шумиху, — хмыкнул Рей, наливая себе коньяк и залпом осушая рюмку. Вторую он подвинул к краю стола.
Не отказавшись от предложения, его собеседник также залпом выпил алкоголь и закусил благоразумно предложенным кусочком лимона.
— Но все же, не стоит рубить сгоряча. Там свои порядки, своя полиция.
— Я все улажу, даже если тебя возьмут с поличным, — отмахнулся Рей. — Она нужна мне, понимаешь? И я нужен этой девочке. Как можно скорее.
— Зачем тебе эта малышка? Она ведь совсем еще ребенок, — гость руками оперся о стол хозяина кабинета.
— Ты ее совсем не знаешь, — фыркнул тот, однако, мгновенно стал серьезнее и намного спокойнее продолжил. — В какой-то момент я понял, что должен, во что бы то ни стало, вытащить ее из того водоворота кошмара, в котором она оказалась. И пусть она малышка, как ты выразился, но... — Рей помедлил, собираясь с мыслями, — в моем сердце, она занимает далеко не маленькое место.
— Вы общаетесь уже несколько месяцев, что вдруг за срочность такая? — мужчина оттолкнулся ладонями от стола, сделал пару шагов назад, непонимающе пожимая плечами.
— Я пообещал ей, — отрешенно отозвался Рей.
— Расскажи, — его собеседник присел в кресло для посетителей
— Мы просто разговаривали, она играла на фортепиано. Никогда раньше она не прикасалась к клавишам, но из-под ее пальцев появлялась дивная мелодия, — Рей мечтательно прикрыл глаза. — Мне казалось, что передо мной ангел воплоти, играющий какую-то волшебную мелодию. И...
— Любишь ее?
— Да. Позволь, я продолжу, — Рей залпом осушил еще одну рюмку коньяка. — На чердак, где стояло фортепиано, поднялся ее отец. Накричал на девочку, чтобы она никогда больше не смела, прикасаться к инструменту. Я вступился за нее, но, с несвойственной для него силой, Пьер Вэлис выставил нас за двери. Он пообещал немедленно продать инструмент. Не знаю, что на него нашло, но он сказал, что его дочь никогда не будет играть ни на фортепиано, ни на любом другом инструменте. Он...
— Ударил ее? — мужчина нахмурился, глядя на Рея, стиснувшего кулаки.
— Да. Кричал что-то о том, что это милая Розмари виновата в смерти матери. Затем, он сказал, что более не желает видеть меня в своем доме и приказал выйти вон. Пока я одевался, он продолжал кричать на бедную Розу. Сказав, что та отныне под домашним арестом, более никогда меня не увидит, ибо он не желает, чтобы моя нога хоть раз еще переступила порог его дома, — Рей тяжело выдохнул, собираясь с мыслями. Помассировал виски пальцами. — Я пообещал Розмари, что вернусь за ней. История кратка.
— Странный приступ агрессии, — констатировал его собеседник, стоило Рею умолкнуть. — С твоих слов ранее, Пьер Вэлис всегда был недружелюбен, стоило ему заподозрить о связи с его дочерью. Но чтобы он поднял руку на нее... хм, вы не замечали за ним такого ранее?
— Ничего подобного, — Рей покачал головой, глядя перед собой невидящим взглядом. — Роза говорила, что он спокойный человек, добрый и открытый. Она с самого начала не понимала его неприязни ко мне. И я понимаю, что мог ему чем-то не угодить. Но такое..
— Скорее всего, он испытывал неприязнь куда более сильную, чем показывал. Посуди сам: незнакомый богач врывается в жизнь и привязывается к его дочери, а та, в свою очередь, влюбляется в него. Даже если он не знает о ее чувствах к тебе, судя по предоставленной мне информации — Розмари Вэлис не слишком-то и скрывалась. Итак, — резкой чертой в блокноте гость прервал раздумья аристократа. — Рей, что ты вообще намерен делать, если она все же попадет к тебе?
— Глупый вопрос, — Рей только не поморщился. Не позволил себе подобного в присутствии уважаемого им человека. — Дам ей образование, куплю фортепиано, буду кормить и одевать...
— Это более похоже на отцовскую любовь, нежели на то чувство, что ты описал мне в своем срочном письме. Рей, ты выдернул меня с другого конца Шалле. Я, конечно, рад служить и все такое, но это уже ни в какие ворота!
Рей вздохнул. Покачал головой. Словно бы извинялся за то, что просил приехать в столь срочном порядке. Но его умение здраво и холодно мыслить куда-то испарялось, стоило ему лишь на миг подумать о том, что кто-то мог причинить вред Розе. Его Розе. Или еще не его? Черт, не важно.
— Поначалу, — уточнил он. — Если ей понравится игра на фортепиано, возможно, она даже сможет с этим выступать. Я обеспечу ее, — Рей встал и начал медленно прохаживаться по кабинету. — Ты сам понимаешь, что она несовершеннолетняя. Я выдержу оставшийся год, но она нужна мне. Необходима как воздух. Не знаю, что я нашел в этих глазах, волосах и руках, но я никогда ранее такого не испытывал...
— В тебе взыграл характер исследователя-первооткрывателя? Завидное стремление, Рей, познавать все новое, — мужчина хмыкнул с какой-то долей горечи. — То есть, я правильно понимаю? Ты просто хочешь, чтобы она какое-то время пожила с тобой?..
— Чтобы отдыхала со мной, чтобы развлекалась и училась. Я хочу, чтобы она жила, — Рей остановился у окна, глядя на серый пасмурный город. — Ее нынешнее существование для этой веселой девушки сродни каторге. Да, черт побери, я готов даже высылать ее отцу деньги ежемесячно! На пропитание и прочие нужды.
Его собеседник умолк, видимо, обдумывая возможные варианты развития дальнейших событий. По нему нельзя было сказать, был ли он в восторге от этой идеи, или же находил ее абсурдной. В его обязанности не входило оценивание планов вышестоящих. Однако он всерьез переживал сейчас. За Рея, конечно же, ведь он так давно его знал. Но где-то в глубине души мужчина волновался и за еще незнакомую ему Розмари. Что же за доля ей была уготована, если богатейший аристократ Франции вдруг решился из-за каких-то там глаз, волос и рук рвать и метать, лишь бы эта девочка, знакомая ему менее полугода, была бы рядом с ним?!
— Ну, формально твой статус позволяет купить ее, — сделав акцент на слове «купить», внезапно проронил мужчина. — Но для этого нужны бумаги. Либо о том, что ее отец добровольно продает ее тебе в качестве служанки или же наложницы. Либо же, возможен другой расклад. Так как она несовершеннолетняя, достаточно ее отцу попасть под суд, и на это время будет назначен тот, кто присмотрит за девочкой. Временный опекун. Ты, как адвокат, должен был и сам догадаться.
— Знаю, и тоже просчитывал данный вариант. И я смогу устроить так, что назначат меня. Но, как только суд завершится, — Рей стиснул зубы, продолжая изучать взглядом площадь перед зданием суда, — она вернется к отцу.
— А если суд завершится не в пользу Пьера Вэлиса? — задумчиво протянул гость.
— Нет. Ни в коем случае и никогда! Я не собираюсь отправлять за решетку ни в чем не повинного человека. Тем более, отца моей Розмари.
— Твоей Розмари? — хохотнул его собеседник. Рей нахмурился. — Уж прости, это все алкоголь, не сдержался. Как вариант — лишение родительских прав, — он пожал плечами. — Ты же можешь...
— Я все могу, — отрезал Рей. — Не хочу злоупотреблять полномочиями. Еще варианты?..
— Она должна сбежать, скрыться у тебя на некоторое время. Затем, по прошествии трех дней, ты сможешь предоставить суду иск о том, что отловил в городе девушку без документов. Вероятно, беглую. Суд, конечно же, легко ее документы достанет из архива, вызовет отца в город. Однако, пока они будут этим заниматься, ты можешь предъявить им бумаги о том, что желаешь купить ее в качестве... ну, тут уж как захочешь, служанки или наложницы. Формально! Если она подпишет подобную бумагу, то официально перейдет в твое владение. Например, чтобы подзаработать.
— Разве при такой процедуре не необходимо согласие обоих родителей? — скептически поинтересовался Рей.
— Да. Но там есть мелкий пунктик, — мужчина осклабился, — если ребенок разлучен с одним из родителей, а в нашем случае девушка живет только с отцом, и достиг определенного возраста, равняющегося шестнадцати годам, он имеет право лично подать иск в суд. При этом необходима твоя подпись и информация о доходах, так как вы берете на себя всю ответственность за девушку. Вы становитесь ее опекуном, при этом у отца остаются родительские права и возможность видеть дочь, если она того пожелает. По сути, это тоже рабство, но с возможностью расторжения контракта с обеих сторон, тогда же как обычные рабовладельческие контракты может разорвать лишь... скажем так, наниматель.
— Идеально, — выдохнул Рей. — Ты просто гений.
— Не зря же твоя семья мне платит, — усмехнулся «гений».
— Да-да, с меня причитается! Хорошо, этот способ меня вполне устраивает. Отправляйся за ней, прошу, как можно скорее! Днем проникни к Розмари в комнату. Ее окно второе справа, если смотреть на фасад дома. Сообщи ей от кого ты, и подробности нашего плана. Согласится на мою авантюру — забирай ее с собой. Захочет подумать — не дави, пережди сутки в тамошней гостинице и возвращайся к ней с тем же предложением. Откажется — возвращайся ко мне. Но, вручи ей это, — на край стола лег аккуратный конверт с письмом.
— Я все понял. Разрешите откланяться?
— Иди уже, — хмыкнул Рей.
«Подожди, Роза, еще немного, и мы будем вместе. Навсегда», — думал он, глядя, как фигура в плаще запрыгивает на черного коня, ожидавшего его у входа в здание суда. Ох уж эта извечная любовь к лошадям, когда можно было отправиться на поезде.
Натянув на лицо шарф, всадник пришпорил коня. Он предпочитал своего старого друга любому другому транспорту. Взглянув на часы на ратуше, мимо которой он проскакал секундой ранее, всадник сделал для себя вывод: завтра к полудню он будет в городке. Если не останавливаться ночью и не устраивать привал.
Дело не терпело отложений, к полудню следовало домчаться. Но перед этим ему стоило заглянуть в еще одно место...