Глава 8
Осень окончательно стала молчаливой и мрачной. Пришёл ноябрь. Солнце теперь появлялось крайне редко. Кучевые облака, которые ещё проплывали по небу в октябре, сменила тусклая серая плёнка. Деревья полностью сбросили листву, но кое-где сильный ветер всё-таки трепал одинокие сухие листочки. Порой выпадал снег, от чего погода казалась особенно холодной. Дворы школы выглядели опустевшими — студенты предпочитали не высовываться из тёплых гостиных. Исключения составляли занятия по Травологии, когда ученикам приходилось преодолевать путь до теплиц, и тренировки по квиддичу. Единственное, что могло с лёгкостью заставить выйти студентов на улицу добровольно, так это походы в Хогсмид, которые они не пропускали при любой погоде.
Наконец-то узнав, о чём шепчутся студенты, Гермиона чувствовала раздражение — как много лет назад, когда Скитер приписывала ей славу вертихвостки, сводя в газете и с Виктором Крамом, и с Гарри Поттером. И хотя слухи не были истиной ни тогда, ни сейчас, досужие мысли окружающих действовали на девушку угнетающе. С коллегами она объяснилась в тот же вечер, когда Невилл раскрыл ей глаза на характер странных взглядов за спиной. В еженедельных письмах друзьям Гермиона не упустила возможность возмутиться выдумкой школьников, зло строча по бумаге и не стесняясь в выражениях. В ответ она получила шутливое письмо от Гарри, который призывал её расслабиться и брать пример с него, вокруг которого ходили слухи каждый год обучения в Хогвартсе.
Что касается её новоиспечённого «парня», то он, в свойственной ему манере, написал лишь пару строк:
«Конечно, Грейнджер, это полная чушь. Кто в здравом уме, зная о том, что ты встречалась с Уизли, может решить, что у тебя наконец-то появился вкус? Чувство прекрасного даётся не всем!».
Также Гермиона замечала, что Снейп неустанно смотрит на неё с усмешкой, не упуская возможность сказать очередную гадость. Скверный характер зельевара лишь подзадоривал её, подталкивал к исполнению плана, а студенты, которые продолжали шептаться на уроках, давали совести повод остаться чистой. В целом, глупая ситуация с Малфоем даже играла ей на руку.
Конечно, она не выделяла Северуса Снейпа из числа остальных преподавателей. Но так уж вышло, что он всегда выделялся сам. Мастер зелий заставлял мозг работать во всю силу, даже теперь, когда она уже не являлась студенткой. Никакого презрения к нему Гермиона не ощущала. Тем не менее, ей не нравилось, что он постоянно пытается поставить её на место, не говоря уже о возмутительном поведении по отношению к ней.
Однако, многое изменилось: если раньше Снейпа недолюбливали лишь за скверный нрав, то теперь у общества было гораздо больше причин для ненависти. Все обвинения с бывшего Пожирателя смерти давно сняты, но, зная правду, люди всё равно продолжали считать его предателем. Возможно, многие ждали момента, что какая-нибудь грязная тайна выйдет наружу, и у Министерства не останется иного варианта, как упечь его в Азкабан. Гермиона догадывалась, что таких тайн у зельевара полно, но едва ли кто-то сможет заполучить даже крошечную часть; именно этот человек долгие годы обманывал самого лорда Волан-де-Морта.
В преподавательском коллективе многие старались попросту не замечать присутствие Снейпа. Профессор Синистра не упускала возможности, как бы невзначай, бросить едкое замечание в его сторону. Мистер Долиш оставался на стороже всякий раз, когда приходилось находиться рядом с Северусом. Гермиона знала наверняка, что Министерство дало ему указание следить за профессором зельеварения. Скорее всего, сама идея поставить мракоборца в штат школы не принадлежала Макгонагалл, а была продиктована свыше. Директриса же, несмотря на былые разногласия и вражду, держала в отношении Снейпа нейтралитет. Такие учителя, как Флитвик, Трюк и Стебель, которые знали его слишком долго, общались так, будто давно простили. На решение старых учителей мог повлиять разговор перед началом учебного года, где Снейп, скорее всего, принёс извинения и объяснил природу своих поступков. Иначе его жизнь в Хогвартсе превратилась бы в ад.
Но сочувствие к Снейпу едва ли могло заставить Гермиону отказаться от желания насолить ему. Если вспомнить школьные годы, то можно было смело утверждать, что Гермиона Грейнджер могла быть крайне мстительной, если кто-то имел несчастье задеть её чувство собственного достоинства. Обиды она прощала крайне редко, а если кому-то казалось, что гнев миновал его, то он ошибался. Она просто приберегала возмездие на более удачное время. Так или иначе, расплата наступала.
***
Гермиона в спешке собирала бумаги с рабочего стола в классе Трансфигурации. Обед уже давно начался, и ей хотелось попасть хотя бы на конец трапезы. Сегодня пришлось задержаться — она дала несколько дополнительных минут третьекурсникам, чтобы те смогли спокойно закончить свои доклады.
Утро выдалось тяжёлым. Осень пагубно действовала на неё, и открывать глаза с утра становилось всё сложнее. Но скоро расписание должно поменяться, и можно будет вздохнуть с облегчением. Для профессора Грейнджер дважды в неделю занятия будут начинаться лишь после обеда. Появится такое желаемое время на отдых и чтение.
Предаваясь радостным мыслям и слегка улыбаясь, Гермиона вышла из кабинета и свернула за угол, шелестя длинной синей мантией. Но не успела она двинуться дальше, как её окликнул знакомый холодный баритон. Ему не требовалось повышать тон. Достаточно было лишь негромко сказать что-либо бархатным голосом, чтобы человек внутренне сжался.
— Мисс Грейнджер, — промолвил он.
Гермиона остановилась и сложила губы буквой «о», уже зная, что профессор пришёл не просто пожелать ей доброго дня. Она медленно обернулась и нацепила самую невинную улыбку, на которую только была способна.
— Добрый день, Северус, — серьёзно сказала она, покрепче прижимая к груди бумаги и глядя на то, как Снейп широкими шагами сокращал расстояние между ними.
— Не будете ли против уделить мне пару минут? — спросил зельевар и, бесцеремонно схватив за локоть, потащил Гермиону обратно в кабинет.
Не успев ничего ответить, она лишь возмущённо открывала рот, пытаясь выразить негодование. Зайдя в класс, Снейп резко отдёрнул руку и быстрым движением сложил обе на груди, зловеще глядя на Гермиону сверху вниз.
— Что происходит? — она недовольно сдвинула брови и упёрла одну руку в бок.
— Меня интересует тот же вопрос, — бесцветным голосом отозвался он.
Девушка в раздражении вздохнула, но сама, конечно же, быстро сообразила, о чём толковал Снейп. Она решила не выдавать себя сразу, а сперва понаблюдать за профессором.
— Не имею представления, о чём идёт речь, Северус, — в недоумении ответила она. — Говорите прямо, желания разгадывать загадки у меня нет. К тому же, я собираюсь успеть на обед.
Снейп бросил на неё недовольный взгляд. Поджав губы, он стал медленно продвигаться вдоль парт.
— К слову, вы совершенно не умеете лгать, — ледяным тоном сказал зельевар. — Скажите, давно вы стали так взыскательны к студентам Слизерина?
— Я одинаково взыскательна ко всем ученикам школы, — спокойна ответила Гермиона. — Но, возможно, вам стоит уделить больше внимания дисциплине студентов вашего факультета, а не стоять и отчитывать меня.
Он резко остановился и повернулся к ней.
— Больше внимания дис... О, похоже, я ошибался на ваш счёт, — Снейп зло сощурился. — Вы всё такая же несносная невыносимая всезнайка, Грейнджер, — процедил он со свойственными ему паузами. — Вы вообразили, что пара месяцев карьеры преподавателя позволят вам отыграться на Слизерине, снимая очки и раздавая наказания ни за что?
Гермиона присела на краешек стоящей позади парты и рассмеялась, сложив руки на груди.
Так точно, сэр!
— Бросьте. Снимать очки и раздавать наказания ни за что — абсолютно ваша прерогатива, — отчеканила она.
Он приблизился к ней. Гермиона почувствовала ауру опасности, исходившую от мужчины. Но то, что раньше могло напугать студентку Гриффиндора, теперь не приводило профессора Грейнджер в холодный ужас. Возможно, немного.
— Шутки прочь, — серьёзно бросил Снейп. — Менее чем за три недели вы сняли с моего факультета более ста пятидесяти очков и отправили к мистеру Филчу шесть студентов. Едва ли, как вы говорите, проблемы с дисциплиной способны спровоцировать такую реакцию.
— Но способны спровоцировать вас, видимо, — легко отозвалась Гермиона.
Она смотрела на Мастера зелий и заметила, что под глазом запульсировала крошечная жилка. Скорее всего, он очень зол. Ей хватило ума скрыть удовольствие от противостояния. Но всё-таки она старалась не смотреть в чёрные глаза Снейпа, опасаясь, что он увидит все её мысли с помощью легилименции.
— Так вот в чём дело, — его губы растянулись в ядовитую улыбку. — Вас настолько задели мои слова, что вы опустились до такой глупой и неумелой мести? Отыгрывались на слизеринцах, ублажая своё эго? Я разочарован, мисс Грейнджер.
— Это серьёзные обвинения, профессор Снейп, — вздёрнула подбородок девушка. — Но позвольте, я расскажу, как всё было на самом деле.
Северус лишь в ожидании приподнял брови.
— По известным вам причинам, мои занятия вот уже третий месяц начинаются с раннего утра, — с небольшим ехидством сказала она. — Вашим студентам уже стоило бы понять, что по утрам у меня прескверное настроение.
Судя по виду Снейпа, он оцепенел от такой наглости. Пользуясь моментом, Гермиона поспешила дать дёру, пока гнев зельевара не обрушился на неё. Прошмыгнув мимо тёмной фигуры, на мгновение остановилась в дверях. Снейп медленно развернулся к ней. Прочитать что-либо на его лице не представлялось возможным. Мысленно собрав всю гриффиндорскую смелость в кулак, она повторила высокомерным тоном его же фразу:
— Ах да, закройте дверь, когда будете уходить.
Не глядя на профессора, Гермиона поспешила смешаться с потоком студентов, которые шли к кабинетам после обеденного перерыва. Встречаться с Северусом сегодня она больше не планировала. Более того, решила избегать любой незапланированной встречи, опасаясь за свою жизнь. Грустно вздохнув, она поплелась не за стол в Большом зале, а прямо на кухню, надеясь, что у эльфов ещё осталось что-нибудь вкусненькое. Но несмотря на то, что ей удалось щёлкнуть профессора по носу, на душе остался неприятный осадок, вызванный справедливостью его слов.
***
Гермиона, после разговора в кабинете Трансфигурации, старалась лишний раз не появляться в поле зрения Снейпа, ожидая ответного удара. Он просто не мог закрыть глаза на такую вопиющую наглость. Имея кое-какое представление о зельеваре, она ожидала, что возмездие настигнет её в самое ближайшее время.
Она ждала расплаты каждый день. Нервы были на пределе от изматывающего предчувствия реванша. Снейп, однако, никоим образом не показывал, что ему было до неё дело, но на всякий случай Гермиона незаметно проверяла еду и напитки на наличие ядов и зелий. Больше наказания её изматывало ожидание этого наказания. Должно быть, он специально заставлял её нервничать. Хотел довести до состояния паранойи. Грейнджер предполагала, что такой человек, как Снейп, мог долго томить свою жертву, прежде чем сделать свой ход. Но всё же оставалась небольшая вероятность, что он просто забыл про неё.
Прошла уже неделя, а никакой каверзы в её сторону так и не поступило. Гермиона начала понемногу расслабляться и снова проводить время в кругу коллег по вечерам. На пятых и шестых курсах она как раз заканчивала тему, поэтому бумажной работы снова прибавилось. Она, как и многие преподаватели, занималась проверкой работ после занятий. Часто кто-то из учителей зачитывал очередной глупый ответ студента, заставляя всех отвлечься и прерваться на чай. Невиллу же оставалось дожидаться, пока кто-нибудь освободится, чтобы сыграть партию в шахматы или просто побеседовать.
Среди студентов полным ходом шли разговоры про рождественские каникулы. Гермиона и сама задумывалась о том, где и как она проведёт Рождество. Родители собирались отправиться в путешествие по Европе и звали её с собой, но вопрос ещё оставался открытым. Гарри, скорее всего, будет встречать праздник в Норе, поближе к Джинни. Можно, конечно, остаться у друзей, но ей казалось, что миссис Уизли вряд ли будет рада. После расставания с Роном, женщина значительно охладела по отношению к Гермионе: общалась с ней подчёркнуто вежливо и без прежней сердечности. Последние нити с семьей Уизли обрывались так стремительно, что Грейнджер осознавала — не пройдёт и пары лет, как она останется один на один с воспоминаниями о прежней дружбе.
Возможно, это Рождество она встретит одна. Посетит Трафальгарскую площадь, на которой будет установлена традиционная ель из Норвегии, а потом даже рискнёт приготовить индейку и пудинг с сухофруктами. Перед тем, как сесть за стол, по традиции взорвёт «christmas cracker» — небольшую хлопушку с шутливым посланием. Нацепит бумажную корону и уляжется у старого телевизора вместе с Живоглотом, чтобы послушать рождественские гимны или посмотреть фильмы. Вечером можно будет пригласить Малфоя на прогулку, если он не успел договориться с Забини или с кем-нибудь ещё из «слизеринского клубка».
Думая про варианты рождественских подарков для близких и друзей, Гермиона проверяла контрольные работы шестикурсников по теме повторной материализации. Учительскую наполнял скрежет перьев, преподаватели были погружены в работу. Под конец первого полугодия работы прибавилось у всех. Филиус Флитвик порой тихонечко смеялся вместе с профессором Вектор, которая устроилась рядом с ним за столом. Помона Стебель разъясняла Невиллу тонкости ухода за жгучей антенницей, и он быстро делал пометки в блокноте. Краем глаза Гермиона смотрела на профессора зельеварения, который стоял у буфета, наливая в чашку кофе. В голове пронеслась фраза Грозного Глаза, призывавшая всех к постоянной бдительности. Усмехнувшись про себя, она разложила работы на столе, чтобы классифицировать их по оценкам.
Неожиданно в спинку её стула пришёлся удар, вжав девушку в столешницу. Она испуганно вскрикнула, а в следующее мгновение чашка с кофе упала на стол, залив половину проверенных контрольных работ. Гермиона в ужасе смотрела, как тёмная жидкость поглощает пергаменты. Несколько коллег испуганно охнули.
— Мисс Грейнджер, прошу прощения, — Снейп несколько театрально приложил руку к груди. — Я имел несчастье споткнуться о ваш стул.
Гермиона поспешно собирала листы, которые ещё можно было спасти.
Вот и возмездие!
Она, конечно, ожидала чего-то более мерзкого, в стиле Снейпа, но и этот инцидент заставил её разозлиться. Слишком много сил было потрачено.
— Я проверяла эти работы больше двух часов! — возмущённо воскликнула она. — Чёрт возьми!
Снейп склонился к ней.
— Простите ещё раз. Позвольте, я вам помогу, — его тонкие пальцы быстро поднимали мокрые листы, а струйки ещё горячего кофе стекали вниз, прямо на ворох чистых работ; несомненно, специально. — Ах, мисс Грейнджер, какое недоразумение!
Гермиона со скорбью смотрела на то, как погибают её труды.
— Дорогая, кажется, тут уже ничего не спасёшь, — озабоченно отозвался профессор Флитвик, вытягивая шею.
Снейп выпрямился, держа в руках мокрые листы, распадавшиеся прямо на глазах. Профессор обманывал своей игрой самого Волан-де-Морта, но ради этого происшествия он даже не старался изобразить раскаяние или сожаление. Он так нарочито плохо играл, что Гермиона про себя рассмеялась.
— Какая жалость, — без намёка на сожаление сказал Северус. — Вы потратили столько времени впустую. Должно быть, вам так обидно, что все ваши усилия потрачены напрасно.
Он сокрушенно развёл руками. От этого жеста размякшие листы пергамента глухо шмякнулись на пол. Профессор Стебель подошла к месту трагической гибели контрольных работ.
— Эванеско, — произнесла Помона. Все наблюдали, как исчезали остатки грязных бумаг. — Северус, не вините себя, такое могло произойти с каждым, — добродушно сказала она зельевару. Гермиона криво усмехнулась. — Но всё-таки, будьте внимательней. Смотрите, как девочка расстроилась.
— Да, бедная девочка, — тяжело вздохнул Снейп. Она возвела глаза к потолку. — Что же вы скажете студентам, Гермиона?
Я скажу, что вы наглый самодовольный слизеринский подонок!
Грейнджер заглянула прямо в глаза Снейпа, в которых плескался интерес и насмешка. Невилл громко прочистил горло.
— Просто объясни ситуацию. Думаю, все поймут, — предложил он. Снейп усмехнулся, но промолчал.
— А что не так? — недоуменно спросил Невилл. Гермиона раздраженно вздохнула и поглядела исподлобья на Мастера зелий.
— Они подумают, что я пила кофе на их работах, — терпеливо объяснила она.
— Боюсь, так они и подумают, — бодро согласился Снейп.
Спасибо, мистер Выдающийся Актёр.
Профессор Вектор взмахнула руками.
— Успокойтесь, — пренебрежительно сказала женщина. — Разве это проблема? Скажите, что контрольная показала, что материал требует закрепления, и всё.
Помона Стебель с сомнением покачала головой.
— Такой номер не пройдёт, все будут ждать своих оценок.
Снейп подошёл к окну и сложил руки за спиной.
— Мисс Грейнджер всегда была изобретательна, — бесцветным голосом заметил он. — Для неё не составит труда придумать решение.
Гермиона вздёрнула подбородок. Речь Северуса с самого начала шла далеко не об испорченных бумагах. Этот человек бросал ей вызов.
— Будьте уверены, это так, — надменно ответила она. — К счастью, я обладаю отличной памятью, которая сохраняет на поверхности даже незначительные нюансы. Я запомнила всё.
Снейп подошёл к её столу. Она внутренне подобралась. Указав на осколки чашки кивком, он промолвил мягким бархатным голосом:
— Смотрите, не пораньтесь. Смею вас заверить, царапины могут доставлять дискомфорт похлеще глубоких ран.
Гермиона подняла голову и глянула в чёрные глаза Северуса. Никогда она не могла бы подумать, что сможет безнаказанно противостоять профессору. Раньше он наказал бы её месяцем отработок, заставил бы чистить котлы. Сейчас же Снейп испытывал её ум, не давая раствориться в ежедневной рутине. Ему об этом, конечно, знать не обязательно.
— Как замечательно тогда, что я ведьма, — серьёзно ответила она.
Зельевар ничего не ответил, лишь уголок губ слегка дрогнул. Резко развернувшись, он пошёл к выходу. До Гермионы долетел лёгкий запах сандала и зелий, она потянула воздух носом. Его чёрная мантия с шорохом всколыхнулась и исчезла за дверью. Девушка вздрогнула и отвела взгляд, когда Невилл облокотился на спинку её стула.
— Раз теперь тебе всё равно нечем заняться, то можно сыграть партию в шахматы, — заискивающе предложил друг.
Грейнджер улыбнулась и встала из-за стола, разминая спину.
— Невилл, ты так сильно ждал, когда я освобожусь, что будет неприлично отказывать, — девушка похлопала его по плечу. — Но помни, в шахматах успех партии определяет первый ход.
Парень быстро расставлял фигуры по доске.
— Гермиона, — он весело поглядел на неё, — ты всегда начинаешь с ферзевого гамбита, а я его принимаю.
— Иногда стоит отказывать, так вариантов становится больше.
Невилл рассмеялся.
— Гарри и Рон всегда считали, что тебе полезно проигрывать. Так ты будешь помнить, что не всё в жизни делаешь безупречно, — с удовольствием проговорил он. — Шахматы не твоя игра. Ходи уже.
***
Профессор Грейнджер неспешно шла по тёмным коридорам школы. Сегодня была её очередь патрулировать, отлавливать студентов, которые имели наглость шататься по Хогвартсу после отбоя. Такие вечера она с нетерпением ждала. Ей нравилось бродить по пустым коридорам и рассматривать картины. Чаще всего она брала с собой плеер, наслаждаясь музыкой и атмосферой ночи. Иногда ей попадался мистер Филч со своей кошкой, и она отправляла его отдыхать с обещанием, что позаботится о порядке в школе. В начале учебного года старый сквиб не доверял Гермионе. Но когда ящики с карточками — записями о провинившихся учениках — стали стремительно пополняться, то отношение к профессору Грейнджер поменялось в лучшую сторону.
В коридоре на втором этаже стояла гробовая тишина, лишь шелест её мантии нарушал безмолвие. Гермиона остановилась у большого окна, любуясь полной луной. Огромный белый шар освещал территорию школы, которая в лунном свете выглядела загадочно и мистически. Застыв у окна, она ощутила щемящую тоску, расползавшуюся по телу подобно змее. Она окутывала её ледяными кольцами.
Состояние полёта в бездну часто накатывало на неё, особенно после переезда в Корнуолл. Как и тогда, сейчас Гермиона чувствовала себя совсем крошечной, и казалось, что кроме неё на свете нет никого; только она и бесконечная тьма. Ночь всегда приводит скрытые душевные механизмы в действие, заставляет открыться темноте, обнажить суть. Маски с треском срываются, и человек предстаёт таким, каков он есть. В такие ночи, как эта, когда не спишь, а всматриваешься в темноту, пытаясь найти ответы на вопросы, которых не задавал — ты умираешь. Умирает вся доброта, мораль, желание понравиться и желание продолжать играть в дневную версию себя. Ночь приносит горечь. Но, к счастью, дневной свет всё ещё способен вдохнуть жизнь и придать сил.
Мысли, которые роились в голове, незаметно утихали. В конечном итоге она неподвижно стояла и смотрела перед собой невидящим взглядом. Лишь отрывки разговора Кровавого Барона и Серой Дамы вывели Грейнджер из оцепенения. Отвернувшись от окна, она взглянула на удаляющихся призраков. Тряхнув головой, Гермиона поспешила на первый этаж, минуя туалет Плаксы Миртл, из которого доносились жалкие завывания. Спустившись вниз, она остановилась у парадной лестницы. Коридоры были пустынны, ощущались лишь прохладные потоки воздуха, которые пробирали до костей. В замке было тихо, и время уже позднее. Она решила закончить патрулирование, но перед этим следовало сообщить мистеру Филчу, что сегодня всё спокойно.
Постучав пару раз в дверь кабинета завхоза, но не получив ответа, Гермиона зашла внутрь. Керосиновая лампа под потолком освещала лишь небольшой пяточок помещения, но света хватало, чтобы оглядеться. Комнатка была совсем небольшой. У стен стояли стеллажи, заполненные коробками с карточками. По большей части, именно профессор Снейп способствовал пополнению карточек в коллекции Филча.
Глянув на полки соседнего шкафа, она зацепилась за знакомый логотип. Гермиона никогда не отличалась любовью рыться в чужих вещах, но любопытство взяло верх. Воровато выглянув в коридор и убедившись, что завхоза и миссис Норрис поблизости не было, она снова юркнула в маленькую комнатку. Наложив на дверь запирающее заклинание, она достала большую коробку из магазина «Всевозможные волшебные вредилки» и поставила её на обшарпанный стол. В коробке лежали товары, которые так полюбились студентам: забастовочные завтраки, блевательные батончики, удлинители ушей, несколько пузырьков с любовными зельями, клыкастые фрисби. Гермиона выложила на стол всё, что уже просмотрела, и запустила руку чуть поглубже. На самом дне лежала упаковка перуанского порошка мгновенной тьмы, пара волшебных перьев и злосчастный драчливый телескоп.
— Нет, больше меня не провести, — шёпотом сказала Гермиона, стараясь не прикасаться к телескопу.
Однажды любопытство сыграло с ней злую шутку. Не подозревая о том, что таит в себе очередная разработка братьев Уизли, она имела неосторожность крепко сжать предмет в руке. В следующее мгновение из отверстия идиотской игрушки вылетел маленький кулачок, который оставил здоровенный синяк под глазом, сделав её похожей на половину панды.
Осмотрев ещё раз содержимое коробки, Гермиона отправила в карман упаковку с порошком мгновенной тьмы.
Возможно, когда-нибудь пригодится.
Уложив остальное обратно, она уже хотела вернуть конфискованное имущество студентов на место, когда в голову пришла безумная идея. Она взяла в руки предмет из коробки и скептически оглядела его. Терять было нечего, поэтому он тоже отправился в карман. Вернув коробку на место, Гермиона поспешила покинуть кабинет.
В её голове созрел план. Он казался достаточно мерзким, но потрясающе весёлым. Она не понимала, что случилось с ней: почему она вытворяет безрассудные вещи, которые так презирала будучи ученицей? Возможно, долгие годы нахождения в строгих рамках правил и морали привели её к глупому поведению сейчас.
Тем не менее, Гермиона не узнавала себя. Но что, если мисс Гермиона Грейнджер только начала раскрываться и узнавать себя? Краем разума она понимала, что вся строгость, желание следовать правилам и пытаться быть лучшей во всём — всего лишь способ утвердить за собой место в волшебном мире. Из года в год многие пытались доказать ей, что она не заслуживает быть частью магического сообщества. Она ведь маглорождённая. Гермиона машинально потёрла руку в том месте, где красовалась «печать» Беллатрисы Лестрейндж. Напоминание о том, какое место она занимала среди волшебников.
Отбросив лишние мысли, она уверенной походкой шла в сторону учительской. Едва ли кто-то ещё не спит. Горгульи, которые не закрывали рты днём, теперь мирно похрапывали. Стараясь не привлекать внимания, она на цыпочках подошла к ним, медленно открыла дверь. Очутившись в просторном помещении, зажгла несколько свечей. Пару секунд она постояла в нерешительности, прежде чем подойти к нужному столу. Обнаружив на нём необходимое, Гермиона достала из кармана одну из позаимствованных у Филча вещей. Положила оба предмета рядом и сравнила. С помощью трансфигурации осуществив задуманное, она оставила принесённый предмет вместо того, что лежал прежде.
— Мне стоит прижечь себе руки утюгом, не иначе, — с сомнением протянула Гермиона. Подойдя к двери, ещё раз бросила взгляд на стол.
Может, не стоит?
Но желание увидеть результат своей задумки перевесил здравый смысл, и она тихо вышла в тёмный коридор.
***
— Пятница, пятница, пятница! — нараспев протянул Невилл, с удовлетворением скрестив руки на груди и закрыв глаза. — Какие планы на выходные, Гермиона?
Она с трудом оторвала глаза от книги и медленно повернула голову в сторону друга. Неделя выдалась непростой, и теперь большая часть преподавателей была занята беседой друг с другом. Атмосфера в учительской стояла расслабленная.
Невилл старался держаться рядом с ней, всё ещё не веря, что теперь он принят в круг профессуры Хогвартса. Гермиона не имела ничего против компании Долгопупса, наоборот — часто благодарила судьбу, что среди умудрённых коллег есть тот, с кем можно просто потрепаться о всякой ерунде.
— М-м-м, завтра я встречаюсь с друзьями, — протянула она, пытаясь сконцентрироваться на вопросе.
— С Гарри и Роном? — поинтересовался тот.
— Почти, — она закрыла глаза и улыбнулась. — С Гарри и Драко.
Невилл поудобнее устроился в кресле, вытягивая длинные ноги. Он усмехнулся.
— Ах да, твой парень, как я мог забыть, — он бросил лукавый взгляд на Гермиону. — До сих пор не могу поверить, что ты общаешься с Малфоем. Это необычно.
Многие считали дружбу между Грейнджер и Драко Малфоем странным явлением. Долгие годы их смело можно было назвать врагами, но сейчас Гермиона не видела ничего необычного в их общении. Оно казалось ей таким же естественным, как дружба с Гарри. Возможно, что где-то она даже больше открывалась слизеринцу, чем лучшему другу; Гермиона изменилась после войны, изменился и Малфой.
— Вы сами подтолкнули меня к этой дружбе, — она многозначительно поглядела на Невилла. — Если бы вы не вели себя как кучка идиотов, я бы даже не заговорила с ним. Но сейчас рада, что так вышло. Он замечательный друг.
— Малфой в одном предложении со словом «замечательный» точно не укладывается в моей голове, — фыркнул парень и искоса бросил взгляд на подругу. — Если бы только он говорил сам о себе.
Гермиона пожала плечами.
— Прежний Драко — да, — она задумчиво почесала голову. — Но он изменился. Многое в нём осталось прежним, но... взгляды на жизнь стали другими. В конце концов, стал бы иначе Гарри общаться с ним?
— Гарри всегда ищет в людях что-то хорошее, даже если этого там нет, — Невилл тепло улыбнулся.
Гермиона тоже улыбнулась. Удивительно, что испытания, выпавшие на долю Гарри, так и не смогли сломать его. Наоборот, он стал сильнее, великодушнее и вырос в потрясающего мужчину. Импульсивность и вспыльчивость по-прежнему оставались его спутниками, но каждый имеет право на слабости.
— Так и есть. Вряд ли он умеет по-другому, — призналась Грейнджер. — Хотя, порой он та ещё заноза.
— Гарри Поттер может позволить себе пару недостатков, — ухмыльнулся Невилл. — В отличии от Гермионы Грейнджер.
— Очень смешно, — скривилась она, но потом добавила: — Между прочим, я на тропе борьбы с прежними добродетелями.
Невилл в притворном ужасе округлил глаза.
— Ну и ну! Но сомневаюсь, что тебе под силу провернуть это. Ты слишком долго зарабатывала репутацию, чтобы она теперь играла против тебя. Боюсь, тут тебя постигнет провал.
Гермиона выпрямилась в кресле и нахмурила брови, бросив на него снисходительный взгляд.
— В последнее время ты что-то часто пророчишь мне провалы, — фыркнула она. — Такими темпами ты быстро сменишь Трелони на должности профессора Прорицаний. Так что запасись чаем, он тебе пригодится, когда будешь гадать на чаинках. Ну, и хересом заодно.
— Хересом?
— Да. Своего рода незаменимый атрибут на этой должности, — и Гермиона довольно ухмыльнулась.
Студенты и преподаватели знали, что профессор Трелони — после того, как уроки Прорицаний поделили между ней и кентавром Флоренцом — плотно подсела на алкоголь. Но чаще всего от неё пахло именно хересом.
Невилл расхохотался и покачал головой.
— Знаешь, Гермиона, — весело сказал он, — пожалуй, я могу понять, как вы с Малфоем нашли общий язык. Но тебе не стоит всё-таки негативно отзываться о Трелони, она же теперь твоя коллега. Возможно, она весьма эксцентрична... — тут Гермиона громко хмыкнула, — но она сражалась вместе со всеми. Спасла Лаванду от Сивого. Одним словом, была с нами, когда мы нуждались в помощи, — он замолчал, но потом добавил негромко: — Ты простила все обиды даже Снейпу.
— Ты прав, но... просто мы с ней слишком разные, вот и всё. Обидеть может лишь друг, Невилл. А нас... О, дьявол!
Её речь прервал громкий грохот, с которым Снейп влетел в учительскую. Лицо, как всегда, не выражало никаких эмоций, зато стремительность движений говорила о том, что он зол, как соплохвост. Преподаватели уставились на него, явно испытывая желание узнать причины гнева, но тактично молчали, словно из страха попасть под раздачу.
Бумаги, которые он держал в руках, с глухим стуком были брошены на стол. Гермиона взяла книгу с коленей и медленно подняла на уровень глаз, желая спрятаться за ней и не привлекать к себе внимания. Но острый, как бритва, взгляд Снейпа быстро нашёл её среди остальных. Грейнджер чувствовала, как краска заливала лицо.
— Вот чёрт... — прошептала она.
Невилл поднялся с места и, улыбаясь, торопливо направился к двери.
— Что-то я засиделся, а у меня ещё куча дел, — он натянуто рассмеялся. Гермиона в отчаянии посмотрела на друга.
— Какие дела?
Он замялся, бросая испуганные взгляды на профессора Снейпа. Тот пил воду из стакана, явно желая успокоиться.
— А, ну есть там парочка, — махнув ей на прощание, он вышел из учительской.
Минерва, которая проводила вечер пятницы вместе с коллегами, посмотрела на зельевара поверх квадратных очков. Они с профессором Флитвиком листали журнал «Трансфигурация сегодня» и наслаждались бренди, медленно смакуя терпкий напиток.
— Северус, что-то случилось? — поинтересовалась директриса, отставив стакан в сторону.
Всё внимание учителей перекинулось на Снейпа. Тот отодвинул стул и сел, скрестив руки на груди. Губы Мастера зелий были плотно сжаты, что говорило о скверном настроении. Движением головы он указал на стопку работ.
— Имел несчастье забыть, что в Хогвартсе стоит принимать меры безопасности, — саркастичным тоном сказал Снейп, — потому что большую часть времени меня окружают идиоты, — и усмехнувшись, добавил: — Приятно знать, что люди остаются самими собой. Добровольно.
Помона Стебель и Роланда Трюк одновременно поднялись с дивана, поспешив посмотреть на то, что вызвало недовольство зельевара. Подойдя к столу, они бросили на него взгляд. Он лишь коротко кивнул в знак согласия. Мадам Трюк взяла верхний пергамент и окинула его взглядом. Профессор Стебель слегка сощурилась, пытаясь разобрать остроконечный почерк коллеги. Несколько мгновений спустя мадам Трюк откашлялась, жёлтые глаза озорно блеснули.
— Студенты уже получили проверенные работы, Северус? — спросила она дрожащим голосом, явно пытаясь скрыть веселье.
Профессор Стебель, отобравшая у неё листок, покачала головой и цокнула языком.
— Разумеется, — бросил Снейп.
— Ужасно, — подвела итог Помона. — Следует найти виновного и наказать.
— Да что там такое? — не выдержал Флитвик, срываясь с места и быстрыми шагами направляясь к учителям. — Дайте-ка сюда... О, Мерлин!
Маленький волшебник прыснул со смеху и посмотрел на крайне недовольного Северуса.
— Не знал, профессор Снейп, — веселился Флитвик, — что у вас такой высокопарный слог. Крайне занятно.
Мадам Трюк, которая всё это время пыталась сдержать смех, громко расхохоталась, задрав голову. Наконец не выдержали и все остальные, устремившись к группе веселящихся волшебников.
Гермиона одновременно испытывала любопытство и страх перед профессором зельеварения. Но оставаться на месте означало выдать себя с потрохами, поэтому она поднялась и направилась ко всем. Подойдя к коллегам, которые открыто веселились, передавая друг другу листы пергамента, она потянула руку, чтобы взять листок, но наткнулась на взгляд Снейпа. Его чёрные глаза смотрели испепеляюще. Она была готова поклясться, что даже дементоры не так леденят душу, как этот взгляд.
В этот момент Гермиона дала себе слово, что больше не будет шутить со Снейпом. Стоило знать, с кем играешь. Она знала, и не собиралась испытывать судьбу.
Вежливо взяв из рук профессора Флитвика экземпляр контрольной работы, она опустила взгляд на заметки Снейпа. Он имел обыкновение строчить на полях ехидные замечания, если что-то ему не нравилось. Она сама не раз получала обратно свой свиток с кучей пометок. Увидев результат своей выходки, Гермиона всё же не смогла сдержать смешок.
Министр Бернс, вы не усекли, что в это пойло заходит поперечный мятлик и настройка волынки. Синиус Снейлик.
— Боже... — сдавленно пробормотала она.
Обнаружив в коробке Филча несколько волшебных перьев со встроенной проверкой орфографии, она сразу вспомнила историю, которая произошла с Роном на шестом курсе. Он приобрёл это перо у Фреда и Джорджа в надежде, что можно будет не заморачиваться и писать конспекты с ошибками — перо автоматически исправит все недочёты. Но вышло иначе. Перо добавляло ещё больше ошибок и коверкало слова на смешной лад, что, несомненно, и было главной задумкой близнецов. Так Рон подписал свой учебник по зельеварению, и вместо Рональда Уизли получился Рундил Уозлик. Не говоря уже о том, что ей пришлось полностью исправлять его работу, написанную этим пером.
— Синиус Снейлик, — громко хохотала Трюк. — Мерлин, это лучшая пятница в моей жизни! Профессор Снейлик!
— Осторожнее, Роланда, не проглотите свисток, — огрызнулся Снейп, — иначе вас можно будет смело брать на охоту и использовать в качестве манка. Смею заверить, селезни придут в восторг.
Мадам Трюк отмахнулась от язвительной реплики, продолжая посмеиваться. Конец веселью положила Минерва, отобравшая у всех листы пергамента.
— Прошу вас всех успокоиться, — громко сказала она, выставляя руки вперёд. — Ситуация, конечно, курьёзная, — директриса повернулась к Снейпу. — Северус, стоит найти виновника. Такие вещи по отношению к преподавателю должны наказываться.
Гермиона занервничала. Уже в сотый раз она пожалела, что затеяла глупый розыгрыш. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. Лицо пылало, и она приложила прохладные ладони к щекам, боясь вспыхнуть при всех. Профессора, сами красные от смеха, не обратили никакого внимания на молодую ведьму. Чего нельзя было сказать о Северусе Снейпе. Слушая Макгонагалл, он бросал насмешливые взгляды на девушку, явно получая удовольствие от понимания, что может в любую секунду разоблачить её. Гермиона не была уверена, что сможет пережить позор. Однако, получалось, что её репутация сейчас находилась в руках Мастера зелий.
— В этом нет необходимости, Минерва, — протянул он и, задумчиво обхватив подбородок пальцами, процитировал старую поговорку: — Нечистой совести обвинитель не нужен.
— Ни за что не поверю, что вы оставите студента безнаказанным, — с сомнением сказал Флитвик. — Прежде вы не упускали возможности заставить ученика чистить котлы целый месяц лишь за то, что он имел несчастье наступить вам на ногу.
— Тогда не вижу причин для сомнения в моих методах и сейчас, — ледяным тоном отчеканил Снейп. Помона Стебель непонимающе нахмурила брови.
— Что вы тогда имели в виду, говоря, что в этом нет необходимости? — поинтересовалась она, устраиваясь за столом вместе с профессором Вектор.
— Всего лишь то, что имя этого человека не является для меня загадкой, — самодовольно ухмыльнулся Северус. Минерва раздраженно сощурилась.
— Не юлите, профессор Снейп, — строго сказала женщина. — Мы имеем право знать имя студента.
Гермиона замерла, наблюдая, как зельевар медленно поднимается из-за стола. Он подошёл к буфету и налил себе чашку кофе. Все взгляды были прикованы к нему. Повернувшись, он насмешливо оглядел публику и сделал глоток, ещё больше подогревая интерес коллег. На Гермиону он даже не смотрел.
— Ну же, раздери вас соплохвост! — воскликнула мадам Трюк.
Снейп поставил чашку на стол и подошёл к двери, собираясь покинуть учительскую.
— Разгадка не имеет никакого смысла, если вы не нашли её сами, — бархатным голосом ответил он. — А я не смею лишать вас этого удовольствия.
Преподаватели возмущённо заворчали. Бросив взгляд на Гермиону, Северус вышел в коридор. Она облегчённо выдохнула, проведя рукой по лицу.
***
Вернувшись в личные апартаменты, Грейнджер не могла найти себе места. А Невилл ещё говорил, что её репутация непоколебима. Час назад она была готова проститься с добрым именем и начать собирать вещи. Вряд ли поступок, совершенный в желании отыграться перед зельеваром, мог быть оценён профессорами. Как бы они к нему ни относились, уважение всё-таки питали. Большая часть из них проработала со Снейпом много лет.
Теперь Гермиона вышагивала вперёд-назад по гостиной, пытаясь понять, как относиться к тому, что Северус не выдал её. За хаотичными передвижениями хозяйки наблюдал Живоглот, не спуская с неё огромных оранжевых глаз.
— Глотик, мне следует извиниться перед профессором? — спросила она у кота. — Как ты считаешь?
Полуниззл спрыгнул с кресла и просеменил прямо к ней, ласково обтёрся об ноги. Гермиона присела на корточки и погладила кота по голове.
— Нужно понимать, что это означает «да»? — улыбнулась она.
Живоглот мяукнул и замурчал, довольный ласками.
— Хорошо, морда, ты умеешь уговаривать.
Кот блаженно зажмурился и вонзил когти в ковёр, не переставая мурлыкать. Гермиона оставила в миске угощение и вышла из комнаты.
После отбоя в коридорах школы всегда становилось гораздо прохладнее, но даже это не шло ни в какое сравнение с пронизывающим холодом подземелий. Эта часть замка ещё со школьных лет казалась Гермионе неуютной. Но сейчас она испытывала страх, беспокоясь лишь о том, как Мастер зелий воспримет её появление.
Она медленно миновала кабинет зельеварения и вход в гостиную Слизерина, и теперь стояла у портрета, который вёл в личные комнаты декана змеиного факультета.
Быстрым движением она вытерла вспотевшие ладони о чёрное шерстяное платье и заправила за ухо пряди, которые успели выбиться из прически. Сжав руку в кулак, занесла её, желая постучать, но сразу же опустила. Волнение захлестнуло её с головой. Она закрыла глаза. Сделав глубокий вдох и осторожно выдохнув, всё же решительно постучала в дверь. Громкое эхо наполнило безмолвные пустые коридоры. Гермиона чуть поморщилась. Сердце забилось в бешеном ритме, когда она услышала щелчок замка. Наконец портрет отъехал в сторону, открыв взгляду высокую фигуру.
Мантии и сюртука на нём уже не было, он оставался лишь в чёрных брюках и рубашке. Белой рубашке. Несколько пуговиц сверху оказались расстёгнуты, и Гермиона могла отчётливо видеть отметины от укуса Нагайны и чёрные волоски на груди профессора.
— Прекратите пялиться на меня, Грейнджер, — фыркнул Снейп.
— П-простите, — запинаясь, пробормотала она. — Просто не ожидала вас увидеть... — она рукой указала на него, понимая, что несёт чушь. — Эм... простите.
— В одежде? — насмешливо спросил он. — Я, знаете ли, не ждал гостей.
— Да, конечно, — поспешила согласиться Гермиона. — Можно?
Зельевар недовольно уставился на неё, но всё-таки неохотно отступил в сторону.
— Проходите.
Гермиона быстро юркнула в проход мимо него и оказалась в тёмной просторной гостиной с высоким потолком. Практически все стены комнаты занимали шкафы, которые были перегружены книгами. У одного стеллажа разместилась деревянная лестница. В центре помещения, на огромном зелёном ковре, стоял чёрный кожаный диван и два таких же кресла. Рядом — круглый стол из тёмно-красного дерева. На нём лежало несколько фолиантов и — о, чудо — плитка шоколада. Завершал убранство гостиной громадный камин, пылающий огненными языками.
Обстановка показалась Гермионе аскетичной. Она огляделась и сделала шаг в сторону одного из книжных шкафов, когда хозяин апартаментов напомнил о себе.
— Это вам не библиотека, Грейнджер, держите ваши руки при себе, — ядовито отчеканил он.
— Я и не собиралась...
— Собирались, — перебил её профессор. — Зачем вы пришли? Желаете предпринять очередную попытку досадить мне? Пока что все ваши старания выглядели крайне жалко и неубедительно. У вас определенно нет таланта на данном поприще.
Гермиона возмутилась и посмотрела прямо в чёрные глаза.
— А у вас, стало быть, прирожденный дар? — едко ответила она, уперев руки в бока. — Какое непревзойдённое коварство — вылить кофе на работы студентов! Готова брать у вас уроки!
— Туше, мисс Грейнджер, — бросил он предупреждающий взгляд. — Повторю вопрос: зачем вы пришли?
Гермиона присела на краешек кресла, хотя и не получала приглашения. Снейп, скрестив руки на груди, выжидающе смотрел на неё, приподняв чёрную бровь. Она облизнула пересохшие губы.
— Я пришла поблагодарить вас, — на одном дыхании выпалила Гермиона. — Вы могли признаться всем, что это моих рук дело, но ничего не сказали. Спасибо.
— Это всё? — коротко спросил он. — Если да, то могли бы не утруждаться долгими прелюдиями.
Да, Снейп не изменял сам себе. Он по-прежнему оставался резким, саркастичным и холодным. Разговаривать с ним было непросто, к тому же Гермиона по-прежнему испытывала неловкость в присутствии бывшего учителя. Конечно, его история тоже вносила некую стеснительность по отношению к мужчине.
— Нет, не всё, — нахмурилась она. — Наверное, также стоит извиниться за всю абсурдность ситуации. Я имею в виду — за все ситуации. Сейчас это всё выглядит крайне глупо, конечно.
Зельевар одарил её снисходительным взглядом и уселся на диван, сложил ногу на ногу.
— Скудоумие — неотъемлемая черта вашего факультета, — сухо отозвался он. — Однако, у вас всё ещё есть возможность проявить себя с другой стороны.
— В таком случае, отличительные черты вашего факультета — высокомерие и заносчивость, — хмыкнула Гермиона.
Северус усмехнулся, и на миг во взгляде промелькнула искорка веселья.
— Тогда теряюсь в догадках, почему вы не стали студенткой Слизерина, — бархатным голосом ответил Снейп.
Грейнджер в миг стала серьёзной. Её рука машинально дёрнулась к предплечью левой руки, что не скрылось от глаз профессора.
— Ответ поразительно прост, — сдержанно выдавила она.
Всё дело в её крови. Собственно, всегда было и будет, несмотря на лояльную политику Министерства и боязнь волшебников прослыть маглоненавистниками. Она навсегда останется грязнокровкой.
— Я не имел это в виду, мисс Грейнджер, — догадался Снейп. — Не отношу себя к категории волшебников, которые кичатся чистотой крови и проявляют нетерпимость. Как вам известно, я — полукровка.
В этот раз — и, возможно, в первый и последний — Северус ответил без привычных сарказма и ухмылок. Так странно было бы общаться с ним нормально, хотя Гермиона подозревала, что Мастер зелий способен на здоровое общение. Он часто беседовал с профессором Флитвиком, и вряд ли тот стал бы терпеть вечно язвительного коллегу.
— В общем, я извиняюсь за свои поступки, — перевела тему Гермиона. — Меня задела резкость ваших суждений.
Северус только задумчиво кивнул и ничего не ответил. Она украдкой поглядела на него, чувствуя неловкость, повисшую в воздухе. Пора было уходить.
— Почему вы не выдали меня? — спросила она. — У вас был шанс отыграться сразу же, но вы не воспользовались им.
— Не ищите благородных мотивов, — бесцветным голосом ответил Снейп. — Мною двигала возможная выгода, которую я извлеку из данного обстоятельства. Не думали же вы, что я забуду о причинённом вами неудобстве?
Естественно, мистер Дарси, вы не забудете.
— Ну, разумеется, — лениво сказала Гермиона и покачала головой. — Вы ничего не делаете просто так.
— Совершенно очевидно, профессор, — уголок его губ чуть дрогнул.
Между ними снова повисло молчание. Гермиона понимала, что уже поздно, что ей пора возвращаться к себе. Но у неё возникло сильное желание продолжить разговор и наладить шаткий мир с Мастером зелий. Она бросила взгляд на книжные полки.
— У вас так много книг, — медленно протянула она. Северус хмыкнул.
— Даже не думайте, Грейнджер, — отрезал он. — Библиотека Хогвартса вмещает тысячи книг, так что вы без труда найдёте, что почитать.
Гермиона рассмеялась и озорно поглядела на недовольного зельевара. Видимо, для первого раза достаточно. Она не собиралась испытывать его терпение и решила остановиться на достигнутом.
— Запретный плод сладок, — усмехнулась она, вставая. Профессор тоже встал.
— Зачастую ожидания не оправдываются и приводят к заблуждению, — сухо ответил Снейп. — Смею заверить, большая часть литературы не привлечёт вас.
— Это решать не вам, — парировала она. — Как вы только что заметили — ожидания могут привести к заблуждению.
Северус лишь прищурился, наблюдая за ней. Гермиона пошла к выходу, чуть подняв руки, всем видом показывая, что не собирается посягать на его библиотеку.
— Хорошего вечера, Северус.
— И вам, Гермиона.
Она шла по коридорам подземелий и чувствовала себя так легко, словно сбросила груз с плеч. А ещё Гермиона осознала, что сегодня у неё состоялся самый долгий разговор с профессором зельеварения за всю её жизнь.