Азот [2]

- Я правда должен туда пойти.

- Но ты обещал детям прогуляться с ними.

- Елена.

Я вот сегодня только узнал, что маму Элен на самом деле зовут Елена. Парм сказал, что все привыкли к короткому имени, и только папа Остин зовёт её Еленой.

- Као, пожалуйста, помоги мне, - я не хотел в это влезать, но папа Остин не оставил мне выбора.

- Мама тоже может пойти с тобой, - я обнял её и, проследив за взглядом, быстро добавил: - не беспокойся о Парме, я о нём позабочусь.

- Ты справишься, милый?

- Всё нормально, мы погуляем в другой раз, а сегодня ты лучше иди с папой.

Она некоторое время переводила беспомощный взгляд с нас на Парма, но, когда папа Остин её обнял, сдалась и согласилась пойти с ним.

- Тогда поручаю Парма тебе, - она повернулась ко мне и вышла из гостиной. Папа Остин вздохнул, похлопал меня по плечу в знак благодарности и поспешил вслед за женой.

Приятно смотреть, когда у людей чувства с годами только крепнут.

- Всё поменялось, и что будем делать? - я повернулся к Парму, тот, скрестив руки, стоял у порога. В доме остались только мы двое, Пи'Пху на работе, тётушка Джейн и Адам тоже уехали, родители ушли на какое-то мероприятие, и чем нам заняться?

Мы собирались прогуляться по городу с мамой Элен и Пармом. Хотели дождаться Пи'Пху с работы и поужинать где-нибудь вне дома, но папа Остин, которого мы тоже заманили с собой, сказал, что у него срочная встреча, и жена тоже должна пойти с ним. На самом деле нас они тоже хотели взять, но Парм упёрся рогом и категорически отказался куда-то иди, а я согласился остаться с ним, и в итоге получилось то, что получилось.

«Вообще-то я хотел, чтобы ты мне помог».

- А? - я удивлённо на него посмотрел. Впервые он просит меня о чём-то.

«Я хочу попасть в ту комнату».

- Парм, - я не уверен, что это хорошая идея. Понятно, что за комнату он имеет в виду, и проблема в том, что...

«Я знаю, что там».

Несколько дней прошло, как Пи'Пху играл мне там. И больше туда никто не заходил. Я улучил момент, чтобы спросить его и, как я и думал, акварели оказались работами его мамы, я имею в виду, настоящей мамы. И он тогда вытащил меня оттуда, потому что не хотел, чтобы на них смотрели.

- Может, дождёмся Пи'Пху? - если вдруг что случится, я не уверен, что справлюсь один. Пи'Пху говорил, что они спрятали всё, связанное с мамой, чтобы Парм не видел, чтобы ему не стало хуже. Чтобы он не собрался снова что-нибудь с собой сделать.

«Всё нормально».

Я глубоко вздохнул и кивнул. Но всё же написал Пи'Пху. Я лучше сорок раз извинюсь, чем буду жалеть, если что-то пойдёт не так.

- Парм, - я поймал его за руку, когда он почти открыл дверь. Он повернулся и, увидев, как я нервничаю, ободряюще улыбнулся.

«Всё нормально».

- Если ты перестанешь себя контролировать, получишь по заднице, - предупредил я. И я серьёзно. Начнёт буянить - я его вырублю, и частично это решит проблему.

Парм усмехнулся и кивнул, а потом убрал мою руку и толкнул дверь. Я нервно наблюдал, как он оглядывается, и проверил телефон.

Пху: Еду домой.

Какое облегчение. Пи'Пху приедет, и всё будет нормально. Нужно только продержаться до его приезда, и тогда всё будет хорошо.

Парм, похоже, не моргал даже. Вот так, со стороны, видно, что он с каждым днём всё больше походит на Пи'Пху. Он уже не такой тощий, а рост у них и раньше был одинаковый. Подстричь так же - и со спины не отличить. Лица, конечно, разные, как и характеры.

Парм подошёл ближе к картинам, и я испугался. Потому что он направлялся именно к тем, которые были отвёрнуты к стене, а их же не просто так отвернули, да? Я хотел схватить его, остановить, но кусал губы, чтобы не сделать этого. Он будто услышал меня и ободряюще улыбнулся, повернувшись на секунду.

Мол, всё хорошо.

А как оно может быть хорошо? Когда приедет Пи'Пху? Мне это всё не нравится. Совсем не нравится, блин!

Парм медленно повернул одну из самых больших картин, и теперь я видел, что на его лице опять пропали все эмоции. Он просто стоял там, как мраморная статуя, я даже не уверен, что он моргал.

- Хватит, Парм, - я утянул его на диван. - Ты как, нормально?

«Да».

А по тебе и не скажешь.

Мне всё ещё не нравится, что он ни на что не реагирует, поэтому я заставил его посмотреть на себя.

- Лучше бы этому быть правдой, - я покрутил его голову из стороны в сторону, чтобы отвлечь, но он оттолкнул меня.

«Голова кружится».

- Прекрасно, - именно этого я и хотел, чтобы всякие мысли в его голове тоже закружились и вылетели.

«Придурок».

- Ты какой-то слишком смелый, чтобы так разговаривать.

Парм покачал головой. Ну да пофиг, пока он со мной разговаривает, пока я могу вывести его на эмоции, я буду делать что угодно. По крайней мере он перестал быть похожим на манекен.

- Парм, может, ты хочешь что-то рассказать? - я вздохнул с облегчением, увидев высокую фигуру за дверью. Парм его не видел, он сидел к ней спиной, и Пи'Пху не стал заходить, просто кивнул мне, чтобы я продолжал.

«Рассказать?»

- Ну да, если ты хочешь чем-то поделиться, я могу выслушать.

«Ты собираешься использовать это против меня?» - он ехидно улыбнулся, и я толкнул его за голову, так что он едва не упал с дивана.

- Я что, похож на такого человека?

Нет, я не такой. И я не говорю глупости, как некоторые могли бы подумать. У каждого свои особенности и свои потребности. И чем больше человек болен, тем больше внимания ему требуется. Не просто каких-то пустых и вежливых слов, мало кому они нужны на самом деле, даже здоровым. Когда грустно или плохо, никто не хочет слышать фальшивые речи. Всем нужна искренность.

- Я так сказал, потому что хочу помочь, и подумал, что, может, тебе нужно выговориться. Я не знаю, какие люди тебе попадались раньше, но я теперь тоже часть твоей семьи, да? Не хочешь так, попробуй представить, что я не человек, а кролик. Так не хочешь ли ты что-то рассказать какому-нибудь кролику?

«Кролик?» - он моргнул удивлённо, и я кивнул.

- Угу. Не хочешь говорить никому, просто представь, что я кролик. И если тебе есть что сказать - говори уже.

Не так-то легко называть себя кроликом для кого-то, кроме Пи'Пху. Но я готов. К тому же там за дверью мой хозяин.

Парм покачал головой и достал телефон. Он что-то там писал, а потом мой телефон пиликнул сообщением.

Asdf: ...

- Откуда у тебя мой номер? - я точно помню, что не обменивался с ним номерами, больше скажу, я до этого момента не знал, что у него телефон есть.

«От Пи'».

- Ага, и что значит твой ник?

«Не важно! - он раздражённо махнул рукой. – Тебе никто не говорил, что ты прекрасно портишь моменты?»

Ну говорили. Может, даже не один раз. И что?

Asdf: Я уже рассказывал свою историю другу.

Я удивлённо на него посмотрел, но ничего не сказал. Только переслал это сообщение Пи'Пху, надеясь, что тот выключил звук у телефона.

Asdf: Когда мама умерла, я больше не хотел ни с кем разговаривать. Но мне нужно было ходить в школу, и там я пытался говорить, чтобы меня не записали в чокнутые. Одного одноклассника я считал другом и рассказал ему всё, когда он спросил. Оказалось, ему просто было любопытно, не на самом деле интересно, а любопытно, как сплетня, знаешь. Я рассказал ему, а он просто ответил: «Ну, ты держись» и принялся болтать дальше как ни в чём ни бывало.

Вот почему он больше не рассказывал никому.

Asdf: А дыра внутри становилась всё больше и больше, я пытался что-то делать, но ничего не помогало. Я никого не хотел видеть. Мне не нужна была помощь. Мне ничего не было нужно.

Он снова ускользал. Терялся в себе, в своих мыслях и воспоминаниях.

- Твоя семья рядом.

И я тоже.

Он посмотрел на меня, и взгляд его не был пустым.

Аsdf: Стоит мне закрыть глаза, и я вижу маму в луже крови. Ей нужна помощь, а я сижу в шкафу и ничего не могу сделать.

Я покосился на Пи'Пху, на его лице была такая же боль, как и на лице его брата.

Asdf: Стоит выключить свет, и я тут же возвращаюсь в тот день. Это больно, и так всем мешает.

- Хватит, - я схватил его за плечо, призывая остановиться. С каждым словом, которое он печатал, ему, очевидно, становилось всё больнее, и даже я не мог этого вынести. Но он не слушал, только стучал по экрану, выводя слова.

Asdf: Я люблю их, правда. Мне совсем не хочется, чтобы они страдали, и я никому не хочу причинять неприятности. Не хочу мешать. И чем больше я пытаюсь, тем больнее им становится. Я не хочу этого. Никогда не хотел быть таким.

- Я сказал, хватит! - я отобрал у него телефон и отбросил в сторону. А потом прижал к себе так сильно, что испугался что-нибудь ему сломать. Он сначала только дрожал, а потом как-то всхлипнул надломлено и разрыдался, уткнувшись мне в плечо.

- Я так устал, кроличек, так устал. Мне так больно.

Я впервые слышу его голос.

Жуткая картина не отпускала его все эти годы, и никто не мог этого понять. Стоило одному идиоту не услышать его, не принять его слова серьёзно, и он решил вообще ни с кем не делиться больше и держал всё в себе столько лет.

Люди больше боятся каких-то физических болей, им это ближе и понятней, но душевные раны тоже ужасают, особенно если ты и без того восприимчив к чужим словам. Все так легко относятся к чужим переживаниям, к чужой душевной боли, как будто с ними такого произойти не может.

- Всё хорошо, - Пи'Пху обнял нас обоих. Он упёрся подбородком мне в плечо и гладил Парма по спине, успокаивая и поддерживая.

- Ага, всё хорошо, - я повторил за ним, стараясь придать голосу больше бодрости.

Я укачивал рыдающего Парма как маленького, пока рыдания не сменились всхлипываниями и не стали тише.

- Обожаю обниматься. Но можем мы как-то поменяться? Ты жутко тяжёлый.

Если бы меня не поддерживал Пи'Пху я бы уже давно сломался, серьёзно. Но даже так я уже жутко устал.

- Ты действительно умеешь, - шепнул мне Пи'Пху. А Парм неожиданно перестал плакать и засмеялся.

- Парм? - я занервничал. Он не ответил, только отодвинулся от меня и вытер с лица слёзы, а потом поднял на меня красные глаза.

- Я... Я... - похоже, он пытался что-то сказать, но ему было тяжело и, наверное, даже больно.

- Тише-тише. Всё нормально, говори медленно.

Парм вздохнул и решительно на нас посмотрел.

- Я хочу говорить со всеми. Хочу говорить.

Я так рад это слышать. Но куда радостнее Пи'Пху, определённо. Он так рад, что даже обнимать меня не перестал.

- Тяжело, конечно, но ты справишься, - я похлопал Парма по плечу, и он мне улыбнулся.

- Просто... Наверное, тяжело начать, - голос у него такой же низкий, как у его брата. И очень печальный. Такой печальный, что это заразно, и я тоже погрустнел. Уверен, Пи'Пху за моей спиной чувствует то же самое. Так что я взял его за руку, чтобы подбодрить.

- Нельзя быть во всём хорошим. Я не знаю, что сказать, но уверен, ты знаешь, что мы с Пи'Пху всегда тебя поддержим, да? - я спрашивал не просто так. Мне было нужно, чтобы он наконец высказал всё, что у него накопилось. И ещё, что мы всегда будем рядом и поддержим его. - Если ты не хочешь говорить, то и не надо. Но даже не думай, что тебя никто не понимает, не думай, что никто о тебе не волнуется. И если ты видишь только плохое, когда закрываешь глаза, то не закрывай их. Смотри вокруг и думай о том, что будет завтра. И я знаю, что это было страшно, даже сейчас мне страшно.

Нельзя вернуться и всё исправить. Нельзя вернуть то, что потеряно навсегда. Вот это и пугает.

- Я знаю, - он посмотрел на нас с Пи'Пху каким-то непередаваемым и долгим взглядом, я даже заволновался, о чём он там задумался снова, а потом испугался - вдруг это что-то плохое? Хорошо, что он не дал мне умереть от разрыва сердца и продолжил: - Мне бы хотелось, чтобы рядом со мной был кто-то, как у Пи'.

- Я тебе нравлюсь? Прости, приятель, я уже занят, - я рассмеялся и тут же получил подзатыльник от Пи'Пху. - Да за что?! Чего вы всё время дерётесь-то?

- Это тоже обязательно будет. Когда придёт время, нужный человек появится прямо перед тобой, - он всё ещё обнимал меня и слегка напряг руку, прижимая ближе к себе. Парм только кивнул в ответ. - Но ты должен вылечиться сначала, понял? - я подумал точно так же, только ещё не решался сказать. Уилл говорит, что, хотя Парм и приходит к нему, но всё ещё не соглашается сотрудничать. Большую часть времени он только отвечает односложно, а если вопрос сложный, игнорирует его.

- Ладно, я попробую.

- Отлично, Парм. Как только тебе станет лучше, я отвезу тебя в Тай, - я сам восхитился своей идее и обрадовался, что он заинтересовался. - У меня дом на севере, а у Джа, то есть, мамы, апельсиновая ферма. Там круто, думаю тебе понравится.

Он тут же радостно кивнул, и я поставил себе зачёт по проницательности. Я давно заметил, что у него перед сном прямо ритуал какой-то, он включает пару передач в своём ноуте и внимательно там что-то рассматривает. Я не удержался однажды и сунул нос, оказалось, туристические обзоры и всякие достопримечательности.

- Хочешь путешествовать? - я спросил.

- Мне нравятся красивые места, просто от одного их вида уже хорошо.

- Скажи отцу или брату, и тебя отправят куда угодно со всеми удобствами, - хотя я бы на их месте сначала заставил его заработать на это путешествие.

- Нет, - он покачал головой и открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, и завис, он слишком долго молчал и не привык разговаривать. - Я не хочу ехать. Мне просто нравится смотреть фотографии.

Вот оно что.

- Тебе нужна цель, - Пи'Пху, кажется, рассердился и даже руки убрал. Сначала я не понял, о чём он, но он сильно толкнул меня, я чуть с дивана не упал, и наконец до меня дошло.

И эти люди говорят, что я грубый! Поубивал бы!

Я не стал мстить ему сразу, сейчас он серьёзно разговаривал, но это не значит, что я не запомню.

- Цель? Ты о чём?

- Попробуй понять, что ты хочешь делать, и всё станет легче.

- Но мне уже легче.

Мы с Пи'Пху переглянулись. Нет, выглядел он лучше, конечно. Но если честно, в волшебное выздоровление верится слабо. Оставь его сейчас наедине с воспоминаниями, и что будет? Пи'Пху прав, Парму нужна цель, чтобы сфокусироваться на будущем, а не прошлом.

- У меня всю жизнь была мечта, - я усмехнулся оттого, какое одинаковое сомнение промелькнуло у обоих в глазах. - Я выбрал музыку, потому что с детства хотел открыть музыкальную школу. Не то чтобы я хотел учить или заниматься ей постоянно, но мне нравилось мечтать и представлять, как круто иметь свою музыкальную школу.

- Это правда круто? - спросил Парм.

- Понятия не имею. Просто мечта такая. Но, повзрослев, я понял, что реальность от мечты отличается, и мечта хороша тем, что просто помогает тебе двигаться вперёд, вроде моей школы. А цель - это то, к чему ты на самом деле стремишься, то, чему ты готов посвятить всего себя. С этим я ещё не определился, - я рассмеялся, увидев, как скривился Пи'Пху. - Ну, не совсем. Я определился, но не хочу рассказывать.

- Что это?

- Так я и сказал, ну! Речь же не обо мне. Ты сам должен определиться со своими мечтами и целями и что там ещё ты планируешь сделать в этой жизни.

Парм серьёзно задумался. Через пару минут он поднял на нас сияющие глаза.

- Я хочу к тебе в гости.

- Да не вопрос.

- И ещё хочу плавать.

- Как только потеплеет, я тебя отведу, - тут же отозвался Пи'Пху.

- И ещё хочу в Японию, - он даже улыбался по-другому, когда упомянул это. Ну, насколько я понял, Япония в его списке любимых стран на первом месте.

- Ладно, я найду свободную неделю и слетаем, - Пи'Пху достал телефон, чтобы проверить расписание.

- Я хочу найти свою цель. И ещё кого-то, кто будет моим, - он с завистью посмотрел на наши сцепленные пальцы. - Тоже так хочу.

Пи'Пху ущипнул меня за щёку. Снова!

- Я не очень умею говорить, - пробормотал он мне и снова повернулся к Парму. - У тебя получится.

- Просто старайся, и однажды у тебя всё это будет, - прямо как у меня.

- Прошлое может быть плохим, но не нужно всё время оглядываться. Смотри вперёд, в будущее, - подхватил Пи'Пху и похлопал его по плечу.

- Ладно, - Парм улыбнулся.

- Клятва на мизинчиках? - я протянул ему мизинец и пояснил: - Станет плохо или грустно, звони во все колокола и зови меня или Пи'Пху, понял?

- Звонить во что?

- Это метафора, понял?

- Звать кроликов станут только идиоты. Звони мне, если меня нет рядом, - Пи'Пху проигнорировал мой обиженный взгляд.

- Као - глупый кролик.

- Ты ещё слишком мелкий, чтобы говорить так! - я сердито ткнул в него пальцем, но он только рассмеялся в ответ. Я мог только порадоваться, что он стал куда более живым.

Должен признать, что до этого момента Парм на самом деле не слишком меня интересовал, мне не было интересно, что у него в голове, почему он проявлял агрессию и что будет дальше. Мне просто хотелось, чтобы он был где-то неподалёку и был счастлив.

И конечно, я не думал, что он заговорил только потому, что появился такой замечательный я. Я просто послужил катализатором усилий его семьи, которые они долгие годы прикладывали к этому.

И пусть до полного выздоровления ещё далеко, но при помощи и поддержке он определённо поправится и найдёт своё счастье.

Автор новеллы: Chesshire

Перевод на английский: Houzini