-cinq-
Искусство заключается в том, чтобы найти необыкновенное в обыкновенном и обыкновенное в необыкновенном.
Дидро Д.
Чимин обводит взглядом помещение и понимает, что ему здесь определённо нравится. Видимо, в прошлый раз Чонгук заметил, что ему было несколько некомфортно находиться в шикарном ресторане, поэтому сейчас выбрал ничем не примечательную китайскую кафешку.
Признаться, в таком месте Чимин ещё никогда не был. Небольшой зал на десяток столиков с потёртыми скатертями красного цвета, такие же красные традиционные фонарики, какие-то полотна с иероглифами, разобрать которые Пак был не в состоянии. В заведении было довольно шумно, и парень задумался о том, мог ли Чонгук читать мысли, поскольку его такая оживлённость отнюдь не останавливала, а, наоборот, привлекала. Шум создавал некий уют: парень мог в таких местах расслабиться и забыть о своих проблемах. В фешенебельных же ресторанах вся эта напыщенность и чопорность заставляла лишь грезить о скорейшем окончании трапезы, ведь атмосфера, как и контингент, давили с невероятной силой.
Чимин выдохнул и опустил взгляд в меню.
- Если честно, я первый раз в китайском ресторане, поэтому даже не знаю, что заказывать, - пробормотал он и выжидающе посмотрел на Чонгука. Тот, к слову, сегодня вновь был в костюме.
- Ты любишь лапшу, хён?
Пак кивнул.
- Тогда, с твоего позволения, я закажу на свой вкус.
- Валяй.
Чонгук крикнул, подзывая официантку, но в тот же момент из кухни послышались голоса, и навстречу столику Чонгука и Чимина вышла приземистая женщина лет семидесяти пяти, с глубокими морщинами, завитыми седыми волосами и очень доброй улыбкой.
- Чонгук-а! Ты так давно к нам не заглядывал!
Чимин в удивлении вскинул брови - скорее всего, женщина была китаянкой - и внешность, и забавный шепелявый акцент в корейском указывали на это. А ещё, кажется, она очень хорошо знала Чонгука.
- А кто этот очаровательный молодой человек?
- Тётушка Ван! - с неподдельной радостью в голосе воскликнул Чонгук и поспешил Чимина и старушку друг другу представить. - Мой друг - Пак Чимин, а это хозяйка заведения - Ван Сяомин.
- Очень приятно видеть в моём ресторане друга Чонгук-и, - женщина всплеснула руками, смотря на него. - Называй меня тётушкой Ван, дорогой.
- Х-хорошо, - несколько заторможено ответил Чимин и чуть поклонился.
Чонгук заказал какую-то лапшу себе и Чимину (Чимин в жизни бы не выговорил эти названия, а Чонгук, кажется, часто здесь бывал, раз с лёгкостью их произнёс, даже не смотря в меню), а также баоцзы и простой рис. Женщина с радостью приняла заказ и уплыла обратно в сторону кухни, откуда вновь послышалась звонкая китайская речь. Пак не удивился бы, если б это была брань. Жаль, что он ни слова по-китайски не понимал.
Чонгук сидел и листал в телефоне какую-то ленту, попутно отвечая на сообщения. Чимин внезапно почувствовал нечто странное. Как будто так было всегда. Словно он не впервые с этим человеком в этом месте находится.
- Я обожаю это место, - вновь "прочитал" его мысли сидящий напротив Чон и отложил телефон в сторону экраном вниз. - Мало кто о нём знает, но еда здесь потрясающая.
- Похоже, с хозяйкой ты хорошо знаком, - отметил Чимин.
Чонгук пожал плечами.
- Не сказал бы, что хорошо. Просто ей нравится, как я играю, а мне - как она готовит. И относится, как к собственному сыну. Знаешь, такого порой не хватает, - произнёс Чонгук и отпил немного воды из стакана, как бы стараясь эту тему закрыть. Но Чимина было сложно остановить, когда дело касалось чего-то, что пробуждало в нём любопытство.
- Ты же тоже из Пусана?
Бровь Чонгука красиво изогнулась.
- Ты что, узнавал обо мне, хён? - усмехнулся младший.
- Пф-ф, вот ещё, делать мне больше нечего, - фыркнул Чимин, закатив глаза и скрестив руки на груди. - Да о тебе на каждом углу болтают. В магазин вон заходишь - нет-нет да наткнёшься на твою рожу где-нибудь на обложке журнала на кассе.
А ведь Чонгук только хотел его уличить...
- Да, из Пусана.
- И как отношения с родителями?
Чонгук ужасно не любил эту тему, не говорил о ней ни с кем, кроме, разве что, Юнги. И то, только когда старший сам интересовался. Но с Чимином... отчего-то, всматриваясь в эти тёмные глаза, хотелось ему довериться. Чон горько ухмыльнулся и принялся болтать соломинкой в стакане с водой, стараясь отвлечься на то, как тихо бьётся о стеклянные стенки лёд.
- Никак, - вздохнул Чонгук. - Мы уже давно не общаемся.
Чимин с удивлением рассматривал понурую фигуру Чона, его чуть растрёпанные волосы, отрешённо наблюдающие за льдом огромные глаза красивой формы, поджатые губы, превратившиеся в тонкую полоску (и что это, маленькая родинка под нижней губой?). Рассматривал и чувствовал какое-то едва заметное шевеление в груди, говорящее о том, что сейчас с ним делятся сокровенным. Доверяют ему. Пак слегка помотал головой, отгоняя наваждение, и тихо поинтересовался:
- Почему?
На кухне без дверей, а лишь с традиционными шторками шипело разогретое масло, слышался грохот посуды и какие-то, кажется, наставления; в зале же за соседними столиками галдели китайцы, беспрестанно чавкая и причмокивая. Но Чимин ничего вокруг не замечал, словно их с Чонгуком столик был в каком-то отдельном стеклянном кубе, который пропускал только отголоски внешнего шума. Молчание Чонгука было тяжёлым и гнетущим, отчего Пак даже на секунду пожалел о том, что влез. Любопытство его когда-нибудь погубит.
Чон вновь сделал глоток воды и, кашлянув, проговорил:
- Мои родители были против занятий музыкой. Считали, что я никогда ничего не добьюсь, что не окупятся их вложения в моё образование. Боялись, что всё будет зря. Но я жить без этого не мог, понимаешь, - Чонгук грустно усмехнулся. - В какой-то момент они продали мою скрипку и сказали, что я должен сосредоточиться на учёбе в школе. В итоге... - Чон вздохнул, - в итоге я сбежал, хён. Я с ними не разговаривал уже пять лет. Я сбежал, когда мне было семнадцать.
- И как же ты...? - спросил Чимин так же тихо.
- Меня заметил Юнги-хён. Он увидел во мне что-то такое, чего не видел никто, и забрал к себе. Он стал мне как родной брат. Благодаря ему я окончил музыкальную школу. А всего остального уже добивался сам, гордость хёна ни за что бы не позволила пристраивать меня куда-то по блату. Он просто дал мне возможность хотя бы окончить среднее образование и позволил жить какое-то время у себя.
Чимин был наслышан о пианисте Мин Юнги. «Гений нашего времени», как его называли в СМИ, обладал холодным пронзительным взглядом, от которого кровь в жилах у Пака стыла, незыблемым авторитетом в музыкальном сообществе и невероятным талантом. Чимин уважал его, считая, что далеко не каждый может добиться таких высот, будучи независимой личностью, а не чьим-то протеже. Однако Мин своей холодностью и закрытостью Чимина отталкивал, поэтому сейчас, слыша слова Чонгука о нём, образ, который Пак изначально создал в голове, начал постепенно рушиться. Кстати, рушился не только он, но и чонгуков.
- Прости, - тихо-тихо выдавил из себя Чимин, чувствуя вину за свою излишнюю наглость.
Чонгук, наконец, поднял на него взгляд и покачал головой:
- Ничего, я уже смирился.
Он хотел было ещё что-то добавить, но тут из кухни вышла тётушка Ван, а за ней официантка в традиционном ципао и с блюдами в руках.
- Приятного аппетита, дорогие, - бодро сказала хозяйка, поклонившись. - Чонгук-а, а ты почаще заходи, тут тебя очень не хватает. А то ни ты, ни внучок не заглядываете больше. Занятые такие стали.
- Конечно, тётушка Ван! - Чонгук широко улыбнулся, и старушка потрепала его по волосам.
- Рада видеть новых гостей, - обратилась она к Чимину. - И рада, что у Чонгук-и есть такие прелестные друзья. Ну, мне пора, - засуетилась она и, ещё раз поклонившись, добавила, - приятного аппетита!
Чимин обернулся даже, смотря тётушке Ван в след и ловя себя на мысли, что больно уж такое обращение похоже на семейное.
- Хён, ты будешь лапшу с морепродуктами или мясом? Я две заказал, не знал, что тебе больше нравится.
Пак повернулся обратно к столу:
- Давай с морепродуктами.
Чонгук протянул ему тарелку и с характерным треском разделил одноразовые бамбуковые палочки.
Стоит признать, что Чимин никогда не пробовал ничего вкуснее. Он знал, что китайская еда обычно очень жирная, кислая и острая одновременно, но в этом блюде всё было настолько хорошо сбалансированно, будто приготовлено специально, чтобы угодить его вкусу. Удивительно. Особенно для Чимина, который от стресса последние несколько дней питался лишь лапшой быстрого приготовления и оставлял себя из-за этого без ужина, чтобы форму не потерять.
Чонгук улыбнулся, заметив удовольствие и радость на лице Чимина, и протянул ему круглую деревянную тарелку с пирожками причудливой формы:
- Попробуй баоцзы, - произнёс он. - Они здесь лучшие из всех, что я пробовал. А я пробовал их и в Китае.
Чимин кивнул и, проглотив лапшу, забрал блюдо у Чонгука. В кончиках пальцев правой руки закололо от мимолётного контакта с горячей грубоватой кожей. Чимин поспешно поставил тарелку на стол и занял себя пирожком, чтобы всякие глупые мысли не забивали его голову. Инстинкт самосохранения всё ещё работал. Чимин бы не рискнул сделать шаг навстречу Чонгуку, ведь тот, по мнению Пака, только этого и ждал.
Пирожок действительно оказался очень вкусным, и Чимин, тут же позабыв о проблемном Чон Чонгуке, расплылся в довольной улыбке, из-за которой щёки стали больше, а глаза превратились в забавные полумесяцы. Чонгук, в свою очередь, тоже не смог сдержать улыбки.
- Хён, ты похож сейчас на этот пирожок, - хохотнул Чон в кулак, наблюдая за тем, как меняется лицо Пака на что-то вроде «Ты в своём уме вообще?». - Хотя нет, баоцзы не сладкие, поэтому ты больше похож на моти.
Чимин чуть было не подавился пирожком от такого заявления.
- В каком это месте я похож на комок рисового теста?
- У тебя лицо такое же круглое и мягкое на вид, когда ты улыбаешься. Ну точно рисовый пирожок! Просто донельзя милый, ты разбиваешь мне сердце, хён! - театрально приложив к груди руку, воскликнул Чонгук.
Чимин насупился и, доев пирожок, откинулся на спинку стула.
- Ничего я не милый, - буркнул он, отчего пухлые губы вытянулись уточкой, и Чонгук еле сдержал свой внутренний порыв прокомментировать и это.
- Милый.
- Хватит уже ко мне подкатывать.
- И ничего я не подкатываю, я помню наш уговор. Я просто подмечаю, что у моего друга очаровательное лицо, что в этом плохого?
- Айщ, ты невыносим, - скривился Чимин. - Ты меня что, звал сюда, только чтобы свои неумелые пикап-линии на мне откатывать?
- А ты пришёл, только чтобы вкусно поесть?
1:1, Пак Чимин, тебя раскусили.
Увидев замешательство на лице Чимина, Чонгук ухмыльнулся. Он привык хорошо читать людей. Паку казалось, что манипулятор тут он, однако Чону было это только на руку - куда лучше оставаться в тени, чтобы твои намерения раньше времени не раскрыли, верно?
Чонгук молча дожидался ответа от Чимина, который от возмущения губы надул.
Пак выдохнул тихое:
- Йа-а, иди ты к чёрту.
- И всё же?
- Мне было просто интересно, окей? - фыркнул Чимин. - Не будь слишком самоуверенным.
Губы Чонгука расплылись в улыбке.
- И что же тебя заинтересовало, хён?
Каждый раз, когда он произносил это мягкое «хён», у Чимина возникало ощущение, что над ним в открытую глумятся. Хоть он и сам настаивал на уважительном обращении, из уст Чонгука это звучало как-то неправильно.
Чимин понимал, что так просто Чон от него сейчас не отстанет. К тому же, что он теряет? Почему бы и не узнать то, над чем последние несколько дней голову ломал?
Пак поднял на него взгляд. Оленьи глаза Чонгука пытливо вглядывались в его собственные, искорка какого-то детского любопытства и веселья плескалась на дне чёрных радужек. Чимин старался держаться, чтобы не выдать себя с потрохами. Эти глаза его притягивали, лишали возможности связно мыслить, выбивали из лёгких весь воздух своим привлекательным блеском, который появлялся, когда Чонгук смотрел на него. Чон словно гипнотизировал его, и Чимин вновь почувствовал себя жертвой.
Он даже не понял, когда с его губ соскользнула фраза:
- Почему у тебя дома нет наград?
Чонгук ухмыльнулся, разорвав зрительный контакт. Чимин, наконец, смог вздохнуть.
- Они все в шкафу у меня в комнате. Они для меня ничего не значат, - парень пожал плечами. - Всего лишь какие-то бумажки и куски металла. Я понимаю, что тебе кажется, будто я уже давно зазвездился. Ты сам мне это говорил, - Чонгук хохотнул, а Чимин насупился. Наверное, выдал эту дурь, когда пьяным был.
- И что, это не так?
- А ты сам как думаешь?
Эта привычка отвечать вопросом на вопрос Чимина конкретно так подбешивала.
- Ответь.
- Я занимаюсь музыкой не для кого-то. Не для того, чтобы потешить самолюбие, не для того, чтобы побольше фанатов приманить. Я играю для себя. И хочу, чтобы моя музыка трогала чьи-то души. Поэтому я не вижу смысла в наградах и грамотах.
Чимин, взяв ещё один пирожок с тарелки, внимательно посмотрел на Чонгука. Вроде, действительно не врёт.
- Я не тот, за кого ты меня принимаешь, хён, - с непоколебимой уверенностью в голосе проговорил Чон. - Ты поймёшь, когда узнаешь меня поближе.
В этой фразе звучал вызов, Чимин это чувствовал. Мол, подойди ближе, если осмелишься. А Чимин ужасно не любил, когда его берут на «слабо». Просто потому что гордость не позволяла показывать, что он что-то не может. Так что вызов принят. Чимин не боится приблизиться.
- Что ж, поверю на слово, - он хмыкнул, дожёвывая баоцзы. - Тогда расскажи мне о себе. А то нехорошо получается: ты обо мне уже кучу всего успел разузнать, а я про тебя совсем ничего не знаю.
Чимин и не представлял, что после такого глупого предложения человек и вправду начнёт о себе рассказывать. Чонгук опустил всё то, что было с ним, когда он ещё жил с родителями, и начал с переезда к Юнги. Вкратце поведал о том, как поступил в консерваторию, как выучился там, сдав всё экстерном, как совсем недавно ездил с гастролями по Китаю и Японии (Чимин, забывшись, даже с увлечением расспрашивал его об этих странах - сам ещё ни разу за границей не был). А потом разговор как-то плавно перетёк в другое русло, и парни начали активно обсуждать свои хобби. Чонгук, оказывается, был просто помешан на комиксах про супергероев, что Чимин нашёл очень детским и не раз потом это упоминал. Чон же с пеной у рта доказывал, что комиксы эти вовсе не детские и полны глубокого смысла, только вот на Чимина эти аргументы не действовали - он всё так же открыто посмеивался над ним, на что Чонгук строил полное обиды лицо. Ну, правда, Пак никак не ожидал, что кумир многих - суперталантливый скрипач Чон Чонгук - фанатеет от Железного Человека. Это же просто смешно.
Только вот стало совсем не смешно, когда Чонгук припомнил Паку, что смотреть аниме - это тоже очень детское хобби. Тут уже настала очередь Чимина дуться и ворчать о том, что Чонгук «ничего не понимает в искусстве мультипликации».
Вкусы в современной музыке у них, на удивление, оказались схожи. Оба любили что-то с плавной, тягучей мелодией, желательно в низких тональностях, и медленным ритмом, под который только в танце извиваться. Парни даже обменялись парой песен, как будто являлись друзьями. А, может, они действительно ими уже стали?
Чимин понял, что они проговорили уже слишком долго, когда вдруг заметил, что за окном включили ночную подсветку - солнце давно уже скрылось за горизонтом. Парень опустил взгляд на часы и с удивлением осознал, что они в ресторанчике просидели целых три часа. Глаза невольно расширились - он от этой встречи ничего не ждал. Уж точно не такой увлечённой беседы, за которой забываешь о времени.
- Тебе пора, хён?
- Д-да, - запинаясь, ответил Чимин.
- Я тебя подвезу.
- Не надо, я сам доеду.
- Ты же не на машине, а так придётся в давке ехать.
Умоляющий взгляд красивых глаз - и Чимин ломается. Невозможно этого Чонгука терпеть.
- Чёрт с тобой, поехали, - махнул рукой Пак и положил на стол свою часть денег. В этот раз он настоял на разделении счёта. Чтобы не создавать никаких иллюзий, так?
Они расплатились и уже собирались уходить, как вдруг входная дверь резко распахнулась, громко звякнув колокольчиком, и невысокий, но довольно мускулистый парень с короткими небрежно зачёсанными вверх высветленными волосами бодро зашагал вглубь заведения. Чимин его и не заметил сперва, пока тот не остановился резко, скрипнув подошвами кроссовок о пол:
- Чонгук! - воскликнул незнакомец, тут же широко улыбнувшись и раскрывая руки, словно приглашая Чона в объятия.
Чонгук посмотрел на Чимина, а затем на парня, в его взгляде читалась жутчайшая неловкость.
- Ну, ты что, не рад видеть старого друга? - лёгкий акцент, да и разрез глаз выдавали в блондине иностранца. Чимин мысленно сделал ставку на китайца, учитывая то место, где они сейчас находятся.
Чонгук приблизился к парню, и тот, обняв Чона, дружески похлопал его по спине, после чего тот немного расслабился и улыбнулся уголками губ:
- Тётушка будет на седьмом небе от счастья, ты же к ней?
- Да, решил в кои-то веки заскочить к бабуле. Вот так встреча! - широченная улыбка не сходила с лица блондина. - Ой, а кто это?
И прежде, чем Чимин и Чонгук успели среагировать, парень уже энергично протянул правую руку:
- Джексон Ван, очень приятно.
Чимин коротко пожал руку, представившись, после чего быстро просканировал нового знакомого. Довольно крупные глаза с необычным разрезом, чёткая и красивая линия челюсти, прямые черты лица. Чёрт возьми, а он был неплох! Жаль только, что не совсем во вкусе Чимина (он любил парней повыше), а то он бы задумался.
- Не знал, что у тебя есть такой друг, Чонгук-а. Почему раньше не познакомил? - спросил Ван.
Чонгук, кажется, заметил оценивающий взгляд, которым Чимин окинул Джексона, и что-то внутри него поменялось.
- Джексон, мы спешим, поговорим потом. Я приду в зал в пятницу, - процедил Чон и двинулся на выход. От Чимина эта внезапная перемена в его настроении не укрылась, и... отчего же так приятно?
- Всё такой же грубый, - с притворной обидой в голосе бросил ему вслед Джексон. - Рад знакомству, Чимин-щщи. - Парень ухмыльнулся ему и, развернувшись, направился к кухне, попутно приветствуя постоянных клиентов.
Чимин невольно улыбнулся и вышел из ресторанчика. У припаркованной у самых дверей чёрной иномарки стоял Чонгук с каким-то нечитаемым выражением лица. Пак решил не придавать этому никакого значения, поэтому открыл дверь, плюхнулся на переднее сидение и пристегнулся. Чонгук же сел в машину после этого. Его нахмуренные чёрные брови раззадоривали Чимина. Пак уже давно понял, что к чему, только до боли хотелось потешить самолюбие. Он же Чонгуку ничего не обязан.
Поэтому, назвав Чону адрес, Чимин спросил:
- Это кто был?
Хватка Чонгука на руле стала заметно сильнее.
- Внук хозяйки ресторана.
- Кажется, вы хорошо ладите, - подметил Чимин, расслабленно откинувшись на кожаную спинку. - Ты давно с ним знаком?
Чонгук изо всех сил старался сохранять невозмутимость, поэтому ответил сдержанно, притворившись, что за дорогой следит слишком внимательно:
- Около трёх лет. Мы познакомились в спортивном зале.
- Ого, вот оно что, - заинтересованно протянул Чимин. - Он иностранец, да?
- Да, китаец, - отрезал Чонгук. Он и вправду выходил из себя. Чимин внутренне ликовал.
- Он так хорошо по-корейски говорит, словно жил тут с рождения. Это очень круто.
Пак краем глаза заметил, как Чонгук, выкручивая руль на повороте, скользнул языком по внутренней стороне щеки. И выглядело это очень... устрашающе. По спине Чимина холодок пробежал, и он понял, что играет с огнём.
- Что, телефон тебе дать? - злостно буркнул Чонгук, выруливая на узкую улочку и попутно сверяясь с навигатором.
Вот оно - прямое доказательство ревности. Чимин доволен. Нет больше смысла измываться над парнем, хотя так хотелось...
- Нет, он не в моём вкусе, - будничным тоном ответил Пак, пожав плечами.
У Чонгука от этих слов что-то перемкнуло, что он перепутал на секунду газ с тормозом, машина дёрнулась, и лоб Чимина чуть было не встретился с передней панелью.
- Йа! За дорогой следи, дебил! - вскрикнул он.
- Джексон правда не в твоём вкусе? - поинтересовался Чонгук, заметно смягчившись и расслабившись, и мимолётно глянул на Пака.
- Правда! Следи, мать твою, за дорогой! - Чимин шлёпнул его по плечу. - Я вообще молчать теперь буду, раз ты такой немультизадачный.
Чонгук в последний раз глянул на него, еле подавив нервный смешок от разливающегося в груди тепла, что приятно щекотало всё изнутри, а потом уже не отрывался от дороги.
Весь оставшийся путь парни проделали молча. Чимин нашёл любимую радиостанцию и забавно покачивал головой в такт, смотря в окно, а Чонгук на светофорах отвлекался на него, скользя взглядом по линии шеи, к которой так сильно хотелось прикоснуться губами.
Когда машина остановилась у многоэтажного дома, Чонгук повернулся к Чимину, прежде чем тот успел выйти:
- Погоди, тут дверь может заклинить, наверное, дай я открою.
И тут же, даже не дождавшись реакции Пака, перегнулся через него, придавив Чимина к сидению, и левой рукой начал шарить по двери. Если честно, это мало напоминало какую-то помощь, но Чимина это не волновало, потому что запах одеколона Чонгука врезался в нос и окутал дымкой его сознание. Он аж глаза на мгновение прикрыл, наслаждаясь приятным древесным ароматом, а когда открыл... лучше бы не открывал. Перед ним, прямо в нескольких сантиметрах, была шея Чонгука, с белым прямым воротничком и ослабленным галстуком, который тем временем скользил где-то по внутренней стороне бёдер Чимина. Шея со смуглой кожей, и притягательно пульсирующей веной под ней...
Всё это длилось не более пары секунд, но для Чимина они показались вечностью. Откуда-то словно издалека послышался долгожданный щелчок двери - и Пак, встрепенувшись, пихнул Чона от себя в грудь.
- Извращенец, - буркнул он, пытаясь совладать со своим голосом и гулко бьющимся сердцем.
- «Спасибо, что подвёз, Чонгук-и~», - миленько пропел Чонгук.
- Ага, спасибо.
- Пиши мне, - улыбнулся парень, взглядом провожая Чимина.
- Не дождёшься, - фыркнул Пак и, хлопнув дверью, походкой гордой лани направился к парадной.
Чонгук нехотя отъехал от дома Чимина и спустя каких-то десять минут, когда он уже заезжал на подземную парковку своего дома, на экране телефона высветилось уведомление о сообщении:
От Чиминни❤:
20:16 Без понятия, что это, но это вкусно.
Чонгук улыбнулся.
Чимин нашёл в кармане несколько сладких сушёных китайских слив в яркой обёртке. Не зря Чон в Китае их столько набрал.