Часть 46
Сколько Игнат себя помнил, он всегда кого-нибудь ненавидел. Сперва - мать, которая, вместо мороженного пихала ему в рот горячую манную кашу. Потом - воспитательниц в детском саду, соседей по площадке, дворников, голубей, воробьев, лужи у порога, скрипучие ставни их комнаты в старом деревянном бараке.
В школе - учителей, одноклассников, техничек и поваров. А пуще всего - девчонок.
Девочки, девушки, женщины - они окружали его повсюду, и Игнату казалось, что они намеренно разжигают в нём эту звериную ненависть.
Но больше всего Игнат ненавидел нищету. Мать тянула его одна, отец сбежал ещё до рождения сына, и никогда не появлялся в жизни Игната. На одну зарплату кондуктора Надежда кормила и себя и сына, по-этому семья жила в постоянной нужде.
У маленького Игната не было заводных автомашин и трескучих "как взаправдашних" автоматов. Одежду мать брала у знакомых, а питались в основном хлебом и картошкой - мясо, фрукты и сладкое появлялись на столе только по большим праздникам. К слову, бедственное положение сопровождало его везде, поэтому поводов для ненависти было предостаточно.
Как-то, поздно вечером Игнат возвращался с дискотеки. Впереди шла молодая девушка в модной тогда джинсовой юбке. Стройные ноги, обтянутые дефицитным капроном поблескивали в свете фонаря.
Дальнейшие свои действия Игнат не контролировал. Баба, молодая, красивая баба в модных фирменных шмотках стала спусковым крючком, запустившим в голове отвратительный механизм.
Резкий удар, тело обмякло, и вскоре незнакомка уже валялась в подвале заброшенного здания за чертой города.
Игнат держал там девушку два месяца. Сначала насиловал сам, а потом, наигравшись, стал приводить своих приятелей - таких же отморозков, как и он сам. Один, шутки ради, предложил ему денег - и запустил в разуме садиста ещё одну, чудовищную схему.
Вскоре о подвале, где за символическую плату можно поразвлечься с девчонкой, стало известно и другим. Игнат не наглел - брал по рублю или два. Нажива теперь не казалась главной целью - сейчас важнее было окружить себя соратниками, создать костяк будущей развратной империи.
А через пару дней к Игнату подошли люди в форме. Пары фраз хватило, чтобы понять - они знают всё. И теперь лишь от него зависит, получит ли он пулю в затылок, или... Да-да, или станет отстëгивать свою долю куда следует, и обретëт могущественных покровителей. Не трудно предположить, что выбрал вусмерть испугавшийся отморозок.
Через два месяца от непрекращающихся издевательств от девушки осталась тень, не возбуждающая уже никаких желаний у новых клиентов, и было принято решение избавиться от неё. Игнат цинично перерезал ей горло и приступил к поиску нового "расходного материала".
Игнат выбирал жертв тщательно - от деятелей в ментовке он получил чëткие распоряжения: девушки должны быть малоприметными, не быть замеченными в каких-то правонарушениях, и обязательно - без близких родственников, дабы не увеличивать им количество "висяков" по пропавшим без вести.
Империя всё крепла - во всех ближайших городах теперь можно было найти "розовый дом" с одной-двумя молодыми девчонками, с которыми можно было делать всё, что заблагорассудится.
Непокорных убивали сразу. У тех, кто смирялся срок жизни продлевался на несколько месяцев, или год. Потом - нож у сонной артерии. Затем тело погружалось в мешок, и отправлялось на скотный двор к одному из главных подельников Игната - два десятка свиней в течении нескольких дней справлялись с утилизацией трупа.
Игнат не испытывал никакого раскаяния. Женщины - ни что иное как товар, способ наживы, животные, достойные жизни только пока приносят пользу или доход. Он шëл напролом, к своей цели - обрести богатство и власть, шëл не считаясь ни с чем, желая всё больше и больше. За это его и позвали Бизоном - он ломал всë на пути к своей цели, словно озлобившийся бык.
Среди этих "животных" он выбрал самку и для себя. Не по любви, нет - для пользы: рабочая скотина, как он окрестил девушку, была нужна, чтобы родить и взрастить наследника будущей империи. Обязательно мальчика.
Худенькая светлоглазая Шурка была вне себя от счастья, когда, спустя неделю пыток и издевательств, к ней подошел сам глава мафии, и озвучил свои условия: либо она соглашается выйти за него замуж, рожает ему наследника и всеми силами создаёт видимость нормальной семьи, либо становится очередной игрушкой в одном из его борделей. Та же участь ждёт и её сестру - десятилетнюю Люсю.
Александра, дрожа от ужаса, согласилась. Родных у них не было - девочки попали в детский дом после гибели матери. Было в ту пору Александре восемнадцать лет.
В положенный срок Игнат отвёз юную супругу в один из родильных домов. Саша молилась всем святым, чтобы на свет появился именно мальчик - какая судьба ждала бы девочку, она уже предвидела. А что ждало бы её саму...
Богиня судьбы сжалилась над девушкой - на свет появились мальчики. Близнецы.
Молодая мать качала на руках мальчишек, испытывая волны острой жалости к этим малюткам. Что их ждёт? Неужели они, такие безгрешные розовые кульки, однажды продолжат дело этого чудовища?
Однажды в палату заглянула заведующая родильным отделением. Она оглядела поношенный халат девушки, её болезненную худобу, и выдвинула ей неожиданное неожиданное предложение: отдать одного мальчика её знакомой бездетной паре - та мол, мать, уже десять лет лечится от бесплодия, а детей всё нет - война, проклятая, забрала всё женское здоровье.
Александра не думала долго: если у одного из её детей есть шанс вырасти человеком, а не чудовищем, разве она отнимет его у своего сына?
Выбор пал на младшего из её мальчиков - он был тощим и слабым, в отличие от своего полновесного и здорового братца.
Следующим утром акушерка принесла на кормление только одного малыша, а ещё через сутки приехал Игнат, и забрал домой Александру и сына.
Увидев счастливо улыбающегося Игната, Саша и сама выдавила улыбку: супруг был доволен - сын, наследник. Значит, какое-то время она сможет жить, не боясь за жизнь свою и своей маленькой сестры. Не будет побоев и унижений.
Человеческая психика странная штука - она всегда, всеми силами ищет, за что зацепиться, чтобы защитить рассудок, не дать тьме отчаяния поглотить его.
Александра словно отключилась, стремясь не видеть, не чувствовать, не слышать, что происходит вокруг. Как в доме появляются и исчезают таинственные мужчины. Как муж уезжает - на день, на два, на месяц. Как порой из дальней комнаты большой избы раздаются сдавленный рыдания.
Теперь в мыслях и чувствах Александры было только одно - сын.
Мысли о втором мальчике посещали её не часто - она знала, что поступила правильно. Иногда казалось, что не было этого разговора в палате, что она родила только одного мальчика, который сейчас сопит в колыбели.
Но однажды муж вернулся неожиданно рано, и по его виду девушка поняла - он всё знает.
"Ах ты сучка, обманула меня! "- от чудовищного убийства её спасло лишь то, что на руках был трëхмесячный сын. Бизон под страхом смерти требовал у неё ответа - куда делся второй ребёнок?
Но что могла ответить Александра? Не фамилии, не тем более адреса той бездетной пары у неё не было - сына просто забрали, и всё.
Демонстративно повесив над кроватью огромный хлыст, Бизон прошипел: "Теперь считай дни, тварь. Откормишь - пойдëшь на корм свиньям!"
Игнат искал второго сына, подключив все свои связи. Зацепок не было - мальчик словно испарился. Спустя два месяца поисков, он плюнул, и сосредоточился на другой цели - вырастить достойного наследника, беспощадного и жестокого, из того, который остался.
Глядя на маленького Артёма, Игнат испытывал что-то похожее на довольство: не подвела Шурка, пацан, его копия - чернобровый, востроглазый.
С возрастом Тëмка становился всё больше и больше похожим на него: будучи сопливой малышнëй отнимал у девок конфеты, таскал их за волосы, лупил почëм зря, ненавидя их так же, как и его отец. Став постарше, занял место полноценного помощника - заманивал девушек в сети Бизона и его мафии, а то и сам был не прочь поразвлечься в одном из многочисленных барделей отца.
Что касается Александры, то Бизон своё слово сдержал - едва Артёму исполнилось два года, и он самостоятельно отлучился от материнской груди, как её постигла та же участь, что и остальных. Больше в жизни маленького Артёма женщин не было: он видел их только в сарае у папы, привязанных к столбам или закованных в цепи, как животные в стойле.
- "Расскажешь кому - убью, сынок!" - потрепал Бизон сына по черноволосой голове, а мальчик лишь хмыкнул: он уже давно стал злее своего отца, и ещё более жестоким, чем он. Артём папой восхищался - вот он, настоящий мужчина, венец творения, и он, Тëмка, обязательно будет на него похожим.
Шло время. Сеть подпольных барделей всё крепчала. Случайная встреча в одном из них дала виток ещё одной ветке омерзительного бизнеса: теперь его ловцы отлавливали красивых девушек и девочек-подростков и отправляли за перевалы, в глухие аулы Кавказа - за "чистых" светлоглазых блондинок горцы были готовы платить кругленькие суммы. О том, что кто-то узнает можно было не переживать: в горных кишлаках и аулах влияние советской власти практически не чувствовалось. Вскоре Бизон стал не только продавать уже пойманных, но и брать заказы на товар - фигура, цвет глаз, возраст - клиент мог выбрать всё, лишь бы только платил.
А потом - потом появились и другие. Те самые клиенты, к которым он Артёма не допускал - боялся. Те, кому было нужно мужское тело, те, которые годами тщательно скрывали свои желания.
Теперь жадные лапы твари распространялись не только на девушек... Впрочем, это уже другая история.
А спустя несколько лет после убийства Александры, он встретил её.
Девчонка из глухой татарской деревеньки с мудрëнным именем Айсылу, перевернула весь его мир представлений о женщинах. Бизон никак не мог взять в толк, чем зацепила девка. Может, тем, что будучи нескладным подростком, оказалась охочей до грубых ласк, а может он почуял в ней родную душу - такую же циничную, жестокую, жадную до денег, до власти.
Очарованный горячей татаркой, Бизон таиться долго не стал, и вскоре Айсылка, так он стал звать новую знакомую, уже стала его правой рукой - хваткой и цепкой, способной сунуть нож под рëбра или сомкнуть пальцы на шее.
А потом случилось страшное - его бестолочи, заигравшись, умыкнули в Ленинграде дочку одного из высоких партийных работников. Вся империя и жизнь самого Бизона теперь висели на волоске.
Он исчез из деревни одним утром, ничего не объяснив своей подельнице. Сожаления он не испытывал: уже давно понял, что несмотря на обманчивую глушь, ловить в этой деревушке нечего: народу мало, все друг у друга на виду, случись чего - всё перевернут. Да и девок подходящих было не много - население деревни составляли в основном старики. Что касается Айсылки, о ней Игнат даже не думал - пусть радуется, что её не постигла та же участь, что и остальных.
Некоторое время Игнат таился. Осел в одном из совхозов, устроился туда механизатором. Растил сына и вёл себя тихо, неприметно - ждать и терпеть Игнат умел: заработать он успеет, сейчас самое главное - взрастить Артёма, дать ему возмужать, тогда-то отец и сын развернутся!
Артёму едва исполнилось двадцать, когда его постигла страшная весть: стали постепенно отказывать почки. Сначала его лечили, потом удалили одну, а потом встал вопрос об удалении второй. Бизон рвал и метал - его Артëма, его драгоценного наследника дала смерть. Что делать?Начинать заново уже поздно - Игнату уже перевалило за пятьдесят.
Один из врачей предложил пересадку... Тогда-то Игнат и вспомнил про второго сына.
И снова - поиски, поиски, поиски. Нашёл заведующую роддома, где почти двадцать один год назад Александра. С помощью пыток узнал фамилию и адрес пары, которая усыновила мальчика.
В деревне людей с такой фамилией он не нашёл, за то нашёл парочку парней, знавших эту семью. Так он узнал, как назвали его второго сына. Ещё через пару месяцев появилась первая ниточка - следы вели в Казань.
А спустя ещё год в жизни Игната произошло новое событие: его нашла Айсылу.
От неё-то Игнат и узнал о ещё одном своём потомстве. Айсылу показала ему украденную из квартиры сестры фотографию, и Игнат присвистнул - красивая, дорогая деваха, если её хорошо продать, такие деньги можно сбацать!
Империя постепенно возрождалась, но в один момент что-то пошло не так: пропавшими девушками заинтересовалась милиция, начались расследования. Крыша в ментуре сдулась, клиентов становилось всё меньше. Лавочку было решено прикрыть. До лучших времён. Бардели остались на главной базе Игната - в Абхазии, и ещё в паре аулов, спрятанных глубоко в горах.
Наконец, поиски увенчались успехом - его агенты нашли Романа. Бизон потянул было загребущие лапы - и обломался: новообретенный сынок оказался связан с криминальным авторитетом. Схватить живым, вывезти на базу, ничего не повредив, доставить в больницу, где уже работала команда прикормленных эскулапов - всё это казалось невозможным.
Новость о том, что Роман едет в Абхазию, Бизон встретил жадным рыком - вот так удача! А узнав, что по странному капризу судьбы он везёт с собой и ту самую девчонку, и ещё пару весьма привлекательных баб, он был готов торжественно взреветь - золотая жила снова была в его руках.
***
- "Вот такая сказка, сынок!" - Бизон, потешаясь, смотрел на раскрывшего рот Романа. Затем повернулся к кому-то из своих и отрывис распорядился: "Приведите Артёма, пусть познакомится с братиком."
Роман стоял, силясь привести в порядок мысли и чувства.
О том, что он усыновлён, маленький Ромка узнал, когда однажды разбил любимую мамкину чашку. Выкрикнутое со злостью "Подобрыш!" больно резануло по ушам, и только папка смог тогда его успокоить.
Мамка конечно, потом его обнимала и по голове гладила, прощения просила, но роковые слова были уже сказаны.
Желания искать родную мать не было никогда - если бросила, значит не нужен. А вот так он вернётся, а у неё жизнь своя, устроена, налажена - хорошо будет?
Своим он об этом факте своей биографии никогда не говорил - не зачем было.
Роман тряхнул головой - не время поддаваться воспоминаниям. Надо думать, что делать, как вырваться...
Если он что-нибудь не придумает, то станет мясом на убой, донором почек для брата. А Марат, Наташа и Гуля... Нет, нельзя, нельзя об этом думать!
- "Здравствуй, братик!" - раздалось прямо у его уха. Парень поднял голову, и увидел рядом высокого черноволосого парня.
Несмотря на различие стрижек, черт лица и каких-то незначительных мелочей, сходство было очень, очень заметным: Роману казалось, что он смотрит на своё отражение. Точнее, смотрел бы, если бы на лице брата-близнеца не играла самодовольная и наглая ухмылка, а глаза не блестели похотливым блеском - никогда у Ромки не было такого выражения в них.
Роман отвернулся, а Артём, пожав плечами, отправился дальше - найденный брат его, судя по всему, интересовал мало.
Сын Бизона остановился напротив вцепившихся друг в друга девушек и ткнул пальцем в Айгуль: "Бать, я эту хочу!"
- "Ну забирай, если хочешь." - равнодушно пожал плечами Бизон, и отморозок, бесцеремонно схватив за волосы, потащил упирающуюся девочку за собой.
- "Нееееееет!" - взревели в два голоса Роман и Марат, но было уже поздно: плечи Романа оказались стянуты верёвками, а рвущегося Марата удерживало сразу двое.
- "Нет! Отпусти! Пожалуйста, отпусти!" - крик Айгуль резанул по сердцу ножом, вскрыл вены.
У самой двери Артёма неожиданно окликнула Айсылу: "Тëма, исполнишь мою маленькую прихоть?"
- "За такую крáлю - всё,что угодно!" - хищно улыбнувшись, падонок встряхнул Айгуль, от чего та завопила ещё громче.
- "Хорошо!" - довольно произнесла баба и повернулась к тем двоим, которые держали Марата: "Коврига, возьми этого, и тащи за ними. Пусть посмотрит!"
Тот, которого назвали Ковригой кивнул и потащил Марата наверх, туда, где уже скрылся Артём, тянущий за собой всё ещё вырывающуюся Айгуль.
Последнее, что слышал Роман - резко оторвавшиеся крики Гули и Марата. Дальше - темнота.