Часть 47
В себя Роман приходит от тихого, то-ли сипения, то-ли всхлипа, рассëкшего глухонемую тишину.
Парень с трудом открывает глаза, и первое, что он видит - искажëнное страхом лицо Наташки, которая хлопает его по щекам.
Рывком садится и тихо вскрикивает от боли: разбитая голова словно взрывается.
- "Ром, наши..." - нерешительно начинает Наташка, и парень всё понимает: надо действовать. Попытаться попробовать помочь. Вдруг ещё не поздно...
Рядом - искалеченное человеческое тело: девчонка, которая валялась в этом вонючем подвале рядом с ними. Ей цинично и до боли знакомо перерезали горло.
- "За что ж тебя так..." - с тихой болью произносит Роман, поднимаясь на ноги, и его ушей достигает новый всхлип.
Всхлип доносится откуда-то из-за двери подвала. Кто-то с той стороны дëргает ручку, пытаясь её открыть.
- "Малáя?!" - Роман с трудом узнаёт в жалобном писке голос Гули.
- "Ром, там Марат... Помоги, Ром..." - слова еле слышны, но они - словно придают сил.
- "Сиди здесь!" - кивает Роман Наташе, а сам начинает сосредоточено ковырять в замке одной из своих отмычек.
У него ничего не получается: слишком хитро устроена система. Словно изнутри и снаружи дверь запирают два разных замка.
- "Мелочь, держи!" - Роман припадает глазом к узкой щели под дверью и пропихивает туда отмычку, горько жалея, что не научил Айгуль пользоваться ими, и молясь, что-бы она интуитивно поняла, что делать.
Айгуль тянет на себя изогнутую палочку и копошится в замке со своей стороны. Роман чувствует, как девочку трясёт и колотит по ту сторону двери.
У неё тоже ничего не выходит. Роман панически закусывает кулак, проясняя болью сознание.
Взгляд падает на дверные петли, и надежда снова загорается в нём.
- "Наташка, посвети-ка..." - просит он подругу, и та, подняв с земли работающий к счастью фонарик, подходит к другу.
Роман достаёт перочинный нож, и начинает откручивать саморезы. К счастью, здесь особой сложности нет: петли расположены гладко, как на ладони. Саморезы поддаются с трудом - судя по всему, вкручены они сюда ещё при царе Горохе.
Наконец, дверь падает, и Роман едва успевает подхватить её, чтобы та не придавила Гулю и не наделала лишнего шума.
Айгуль, абсолютно белая и трясущаяся, кидается к нему... и останавливается. Роман хочет обнять девочку, успокоить, пожалеть, но видит в её глазах ужас. Девочка держит в руках здоровенный нож, а её руки по локоть в крови.
- "Ром, там Марат..." - начинает дрожащим голосом Гуля.
- "Где, показывай! " - и Роман, осторожно вытащив оружие из рук Айгуль, бежит за ней, вверх по какой-то лестнице.
Роман появляется как раз во время, чтобы видеть, как его собственная чудовищная копия по имени Артём теснит в угол Марата и какую-то девчонку, которая отмахивается от него, нанося удары массивным бронзовым подсвечником.
Роман без колебаний нападает сзади, зажимает отморозку шею, наносит удары один за другим, пока тот не вырубается.
Второй, тот самый Коврига, который должен был держать Марата, уже валяется без сознания с зияющей раной на затылке.
- "Твоя работа?" - Роман вопросительно смотрит на незнакомую девушку, заметив, что основание подсвечника испачкано кровью.
Девчонка кивает, переводя дух, но Роману её ответ уже не интересен: всё его внимание занимают дети.
- "Мелочь, ты как? Марат, что здесь было?!" - он прижимает к себе Марата, снова тянет руки к Гуле, но та отстраняется и вновь смотрит на него со страхом.
- "Она," - Марат кивает на девушку - "Откуда-то сзади выскочила, и врезала тому, который меня тащил. А потом мы вдвоём его" - указал мальчишка на валяющегося без сознания Артëма - "От Айгуль отвлекли, чтобы дать ей сбежать. Я же тебе говорил - беги..." - и Марат сгребает в объятия девочку, и та льнëт к нему с новым всхлипом.
Внезапно, тела под ногами начинают слабо шевелиться, и Роман вновь вскакивает: "Малая, отвернись!"
Марат, поняв друга без слов, накрывает лицо Гули своей ладонью, целует, что-то шепчет любя, стараясь не смотреть на действия Романа.
А тот, без эмоций и малейших угрызений совести перерезает шеи: сначала бугаю Ковриге, который уже поднимается на ноги, стараясь сфокусировать взгляд водянистых, каких-то свинячьих глаз, а затем - и Артëму...
Приговор выполняется без колебаний. Рукоять кинжала ощущается как продолжение руки, и парню кажется, что он наблюдает за собой со стороны: словно это не он, а другой черноволосый парень подходит к лежащему навзничь такому же черноволосому телу, и, вцепившись в длинные вороные пряди - сам он никогда не носил такую причёску, предпочитая короткий "ëжик" - оттягивает голову назад, открывая доступ к белому горлу...
- "Ром, нет!" - голос Айгуль возвращает его к реальности, и Роман замирает с занесённым над Артёмом ножом.
- "Что?!" - сразу три пары недоумевающих глаз смотрят на девочку, которая, освободившись из объятий Марата, уже подходит к Роману, хватая его за руку - "Нельзя его убивать! Он же беспомощен..."
Уголки губ приподнимаются против воли. Гулька-Гулька, что-ж ты добрая то такая...
- "Малая, послушай меня..." - Роман наклоняется к девочке, и аккуратно приподнимает пальцами её подбородок:
- "Пойми, милосердие не должно означать беспросветной глупости. Нельзя оставлять за спиной недобитых врагов - у нас и здоровых достаточно..." - и поняв, что ещё мгновение - и он сдастся под умоляющим взглядом этих небесно-голубых глаз, отворачивает её лицо, слегка подталкивает в спину, толкая в объятия Марата, и произносит с тихой надеждой: "На моëм месте он думать не стал бы. Когда-нибудь ты меня поймëшь..."
Кровь собственного брата-близнеца разъедает руки хуже кислоты. Только сейчас, после того, как нож прошёлся по сонной артерии гада, до Романа стала доходить правда. Именно с ним, с этим похотливым скотом, он девять месяцев делил материнскую утробу, и материнское молоко первые сутки после рождения... А ещё страшнее - то, что они оба рождены от настоящего монстра...
- "Ром..." - голос Айгуль снова вернул его в действительность.
- "У нас есть почти вся ночь. Бизон уехал куда-то,здесь только охрана, а они уже привыкли к крикам и шуму из этой комнаты." - сказала безымянная девушка.
Роман оглядел комнату, в которой, как он понял, раньше обитал Артём.
Дорогая антикварная мебель, массивная кровать под балдахином - его кровный братец явно любил роскошь.
Марат в это время уже рылся в ящиках комода, и складывал что-то в найденный тут-же рюкзак из телячьей кожи, явно тоже не дешёвый.
- "Мелкий, не бери ничего!" - прошипел Роман, и сжал кулаки. Вот уж никогда он не думал, что в такой ситуации в Марате проснëтся жажда наживы!
- "Ром, тут оружие, и патроны. Они нам нужны будут, точно тебе говорю!" - мальчишка показал Роману серо-стальной "Смит энд Вэссон" и полную коробку патронов от него. Затем он достал из того же ящика пару охотничьих ножей и кастет, и тоже сунул в рюкзак.
Оставив мелкого рыться в ящике, сам Роман начал изучать книжные полки. Надо же, даже вкус в литературе у них одинаковый...
Внимание парня привлёк фотоальбом, который он, не колеблясь, открыл на последней страницы. Жизнь Артëма была ему не интересна - он искал другое, молясь об удаче.
Да. Нашëл.
С фотографии смотрели трое. Бородатый душегуб, будучи на двадцать с лишним лет моложе, казался ещё более страшным. В руках он держал свëрток из белого одеяла, перевязанного лентой.
А рядом стояла она.
Фотография была чëрно-белой, но даже на ней было видно, что волосы у Александры были светлые, тонкие как паутинка, и почти невесомые. И большие глаза, занимающие чуть ли не половину лица.
Она выглядела совсем молоденькой, почти подростком, и была одета в лëгкое, явно не соответствующее октябрьской погоде, платье, и поношенное пальтишко. Даже несмотря на измученный, обречëнный и затравленный взгляд, Александра была очень красивой...
Роман осторожно вытащил фотографию, и сунул её себе в карман, а затем повернулся к остальным:
- "Надо выбираться. Что будем делать, есть идеи?"
- "Бежать! Берём Наташку, и вперёд!" - Марат оторвался от собирания трофеев.
- "Куда бежать?! Как ты себе это представляешь: три девки, из которых одна на сносях, ты полудохлый, здоровый я один. Охраны много?" - повернулся он к девчонке. Та кивнула.
- "А если - жечь?! Подпалить дом, а пока они тут бегают, мы - тачку спиздим, и по газам!" - снова подал идею Марат.
- "Может сработать." - согласился Роман, и обратился к бледной, всё ещё испуганной Гуле: "Малая, в общем, держи ключи, и бегите за Наташкой. А я останусь тылы прикрывать."
- "Колик, я с тобой." - и Марат опустился рядом с другом.
- "Не дури, спасай девочек." - Роман отстранил от себя мелкого, но тот упрямо смотрел на него:
- "Ты не справишься один. Надо в нескольких местах лагерь поджечь, чтоб отвлечь их как следует."
Роман с жалостью смотрел на мальчишку, признавая, что тот прав. Если они запалят не только дом, но и парочку надворных построек, шансы на то, что Наташке, Гуле и их спасительнице удастся сбежать незаметно, существенно увеличатся.
Он обратился к девчонке:
- "Ты давно здесь?"
- "Почти год." - отозвалась та.
- "Спасибо тебе, за них." - Кивнул он на прижавшихся к друг другу Марата и Айгуль: "Как ты вообще решила им помочь?"
- "Клиент уснул, и я вырвалась. И увидела, как Артëм девочку тащит. Но он был уже далеко, и удалось вырубить только Ковригу. Сволочь! Ненавижу его!" - девушку затрясло.
- "Спасибо." - снова поблагодарил её Роман - "Выберемся - век помнить тебя буду".
И поднялся на ноги: "Пора."
Он увидел, как Марат крепко обнял мелкую, и прошептал: "Удачи, родная."
И услышал в ответ тихое: "Береги себя!"