19.
Утро выдалось каким-то особенно тихим и тёплым. Сквозь тонкие шторы пробивался мягкий солнечный свет, ласково касаясь моего лица. Я зажмурилась от яркости, потянулась в постели, ощущая приятную усталость во всём теле. Было хорошо. По-настоящему. На душе — спокойно, светло, тепло. Я чувствовала себя любимой. Любила Лёшу. Очень.
Повернулась на бок и рукой нащупала холодную простынь. Место рядом было пустым.
Странно.
Оно уже остыло, как будто его не было давно. Неужели снова ушёл, пока я спала? Где-то внутри чуть кольнуло — обида или просто лёгкое разочарование. Но не успела я даже толком расстроиться, как взгляд упал на то, что лежало рядом.
На кровати, аккуратно прислонённый к подушке, стоял огромный букет. Настолько большой, что казалось, он заполнил всю комнату своим ароматом и цветом. Розы, лилии, эустомы, какие-то нежные полевые цветы — всё перемешано с особым вкусом, словно кто-то постарался сделать именно «мой» букет. Я приподнялась, волосы соскользнули на плечи, и я невольно улыбнулась.
На букете была привязана маленькая записка.
Я взяла её, разворачивая аккуратно, будто боясь порвать. На тонкой бумаге знакомым почерком было написано:
«Доброе утро, малышка. Я уехал на студию, адрес скинул — приезжай, если захочешь. Люблю тебя.»
Я прижала записку к груди, улыбаясь уже шире. Он не просто ушёл — он подумал обо мне. Оставил тепло. Напоминание о себе. Как будто даже на расстоянии обнял.
Сфоткала букет — быстро, по утреннему: с чуть взлохмаченными волосами и простынёй на фоне. Отправила ему фото в сообщении и дописала:
«Спасибо огромное. Это безумно красиво. Ты лучший.»
Внизу сообщения — его адрес. Я улыбнулась, встала с постели и пошла собираться. Сегодняшний день уже начался с любви — и я собиралась забрать у него всё, что он мне ещё хотел отдать.
Я села на кухне, поставила перед собой кружку с горячим кофе. Завтрак… ну какой там завтрак. Только кофе, как обычно. Всё равно аппетита особого не было, да и голова была занята другими мыслями.
Сегодня 8 июля.
А это значит, что завтра день рождения моего любимого. Моего Лёши. Ему исполняется 31. С ума сойти. В это даже не верится. Он ведь выглядит максимум на восемнадцать — с этой своей слегка растрёпанной укладкой, хитрой улыбкой и вечно искренним взглядом. Ещё и ведёт себя по-мальчишески. Но это его и делает таким настоящим. Таким моим.
Я закрутила прядь волос на палец, глядя в окно. Подарок? Я понятия не имела, что подарю ему. Но чувствовала — идея ещё придёт. Может, не в голову, а прямо из сердца. Главное — не забыть, что завтра важный день. Самый важный.
Поставив чашку в раковину, я посмотрела на телефон, на сообщение с адресом студии. Почему бы не съездить? Что мне дома сидеть. У меня было странное ощущение — будто нужно быть рядом с ним. Сегодня. Просто потому что хочется.
Я подошла к окну — на улице было пасмурно, серо. Небо затянуто тучами, и лёгкий ветер гулял между домами. Прохладно, но не совсем холодно. Так, чтобы захотелось чего-то уютного, но не зимнего.
Я достала из шкафа пару чёрных джинсов — очень широких, почти балахонистых. В них всегда чувствовала себя свободно. Как будто спрятана от всего мира. Надела кружевной чёрный топ — он красиво облегал фигуру, подчёркивая ключицы и талию. Хотелось выглядеть просто, но с этим тихим акцентом, который он всегда замечал.
А потом подошла к шкафу Лёши.
Я любила туда заглядывать, когда его не было рядом. Это был какой-то особый ритуал — находить что-то из его вещей, надевать и чувствовать его чуть ближе. Там, между чёрными худи, футболками с названиями групп и каким-то внезапно модными пиджаками, я нашла зипку. Чёрную, плотную, брендированную. Она на мне сидела свободно — почти как пальто. Я закуталась в неё, как в его объятия. И чуть улыбнулась, глядя в зеркало.
Ну что, Лёша. Жди. Я еду.
Такси остановилось у довольно большого, но сдержанного здания. Оно не выглядело как обычная студия — скорее, как старый особняк, переделанный под что-то современное. Серые стены, большие окна, металлические двери с матовым стеклом. Никаких вывесок, только адрес на навигаторе говорил: «Вы на месте». Я расплатилась, поправила зипку Лёши на себе и вышла, вдохнув прохладный воздух. Сердце билось чуть быстрее, чем обычно.
Внутри всё было в другом ритме.
Лёгкий полумрак, бетонный пол, кое-где ковры, на стенах звукопоглощающие панели. Пространство пахло кофе, техникой и чем-то знакомым — возможно, его духами. Я прошла немного вперёд и вдруг услышала... голос. Чистый, насыщенный, немного хриплый на высоких нотах. Лёша.
Он что-то пел, и это звучало невероятно красиво. Так, что я на секунду остановилась. Просто чтобы услышать. Его голос обволакивал. Было в нём что-то и из прошлого, и из будущего одновременно.
Я на цыпочках прошла по коридору и заглянула в комнату.
За стеклом — настоящая студия звукозаписи. Большая, светлая. Микрофон, провода, мониторы. Там, за толстым стеклом, стоял он — Лёша. В наушниках, с закрытыми глазами. Пел прямо в микрофон, будто в воздух. Он будто забывал, где находится, полностью растворяясь в звуке. Всё тело у него двигалось в ритме музыки, пальцы то сжимались, то расправлялись. Это было настоящее.
В другой части комнаты, за пультом, сидели двое парней — один в кепке назад, другой с растрёпанными светлыми волосами. Они молча кивали, настраивая уровни и что-то переговариваясь между собой.
В углу стоял небольшой чёрный диван. Я тихо подошла и села, стараясь не издавать ни звука. Мне не хотелось его отвлекать. Просто наблюдать. Видеть его таким — настоящим, в процессе, в своём мире.
Через минуту Лёша закончил куплет, снял наушники и посмотрел на звукорежиссёров:
— Ну как? Зачёт?
Один из парней показал большой палец, второй кивнул.
И тут Лёша повернул голову к стеклу.
Его глаза вдруг изменились — распахнулись чуть шире, он застыл, а потом медленно, по-настоящему тепло, улыбнулся. Я не знала, что у него вообще бывает такая улыбка. Не сценическая. Своя. Для меня.
Он отложил наушники, сказал парням что-то вроде «сейчас вернусь» и вышел из той комнаты.
Я поднялась с дивана. В горле пересохло, хотя мы виделись недавно.
— Приехала, — только и успела сказать, а он уже подошёл и обнял меня.
Тепло. Сильно. По-настоящему.
Он поцеловал меня — неторопливо, со вкусом кофе и музыки, которая ещё звучала в его крови.
— Ты как всегда вовремя, малышка, — прошептал он, не отпуская.
Он чуть отстранился, провёл взглядом по мне сверху вниз, и в его глазах что-то вспыхнуло — смесь притяжения и удовольствия. Он прикусил губу, а потом хрипловато, почти шёпотом, но с этой своей фирменной дерзостью, сказал:
— Ты в моей кофте…
Он прищурился и усмехнулся.
— Тебе идёт, чёрт возьми.
Я невольно усмехнулась, глядя на него снизу вверх. У Лёши была эта особенная манера — говорить грубовато, но при этом смотреть так, будто в мире больше ничего нет, кроме тебя. В его голосе звучала нежность, скрытая под слоем хриплой мужественности.
— Ты чего такой радостный? — спросила я, немного наклонив голову. — Утро вроде как.
Он только хмыкнул, провёл рукой по волосам и снова улыбнулся — широко, искренне.
— Рад тебя видеть, малышка, — ответил он, немного наклонившись ко мне. — Ты пришла, и всё сразу норм стало. Сейчас ещё пару дублей и поедем… кое-куда.
— Куда? — спросила я, чуть приподняв брови.
Он только подмигнул.
— Увидишь. Это сюрприз.
Я медленно подошла ближе, поднялась на носочки и поцеловала его в щёку. Он чуть склонил голову вбок, как будто этот жест его застал врасплох. Но в его взгляде вспыхнул тот самый огонёк — почти мальчишеский.
— Ты меня сбиваешь с ритма, — пробормотал он, ухмыляясь. — Я и так тут весь на нервах, а ты ещё…
Я пожала плечами, будто ни при чём, а он с тяжёлым вдохом снова посмотрел в сторону студии.
— Ладно, — сказал он и шагнул назад. — Сиди тут, не исчезай. Я быстро. Пара треков — и валим.
Он вернулся в ту самую комнату за стеклом, на ходу надевая наушники. Я села обратно на диван, обняв колени, и продолжила наблюдать за ним, будто он был не просто парень, а целый отдельный мир, в который меня впустили на привилегированных правах.