Красота черного [Black beauty]

У тебя есть нужные мне лекарства, 

Допинг, введи прямо в сердце, прошу. 

Я, правда, не хочу знать, что для меня хорошо, 

Бог мёртв, и я сказала: «Детка, со мной всё в порядке». 

Lana Del Rey — Gods & monsters

День тянулся невообразимо долго. Оказавшись на ногах в половину седьмого, Адель не думала, что ляжет спать в час ночи. Она совершенно не ожидала, что день закончиться.

После её прихода в комнату Чарльза и осознания, что он умер, прошло от силы минут десять. Лиам разбудил Ариану, а затем Шона и Констанцию. Потом позвонил преподобному и в экстренную службу, чтобы забрали тело. Они вдвоём стали обзванивать знакомых, оповещая о кончине Чарльза Баскервилла, затем Лиам нашел одежду, которую дед держал для подобного случая. Адель связалась с местным похоронным бюро. Для семьи Баскервилл как раз нашлось место рядом с покойной Аделаидой Баскервилл, бабушкой Адель, в чью честь ее и назвали.

Затем Адель с Констанцией на ее машине приехали в город, чтобы выбрать гроб, могильную плиту, эпитафию, пока дома за Шоном хвостиком ходила Ариана, шарахаясь от всякого шума. Среагировала она ярче всех, завывая подобно банши. Шон старался хоть как-то отвлечь Раймонда и Джорджа, для себя же Адель решила, что так будет лучше: вымотать себя и лечь спать без всякой возможности показать слабость перед мужчинами. Констанцию на правах мужа мог утешить Шон, но ни Джордж, ни тем более Раймонд таким правом не обладали, и хорошо.

Опытнее всех в вопросах похорон оказалась Констанция, невзирая на тот факт, что похоронила Морган три года назад. Тогда она была сама не своя, плакала и истерила, а сейчас словно стала прежней, но ещё более отстранённой, чём раньше. Тогда Адель задумалась: каково это увидеть свою близняшка, по сути себя на столе в морге. Насколько было известно, Морган оказалась жертвой маньяка: обнаружили её на границе Ланкашире и Мерсисайда раздетой догола со следами изнасилования, окружённая увядшими цветами. Да, Морган не была подарком, скорее сущим кошмаром, но однозначно никто не заслуживает подобной участи.

Когда они были на полпути из Кливлиса, Констанции позвонил Джон Колман, нотариус Чарльза Баскервилла. Кузина попросила Адель поставить на громкую связь.

— Констанция, добрый день. Лиам сказал, что я могу позвонить вам и договорится о встрече. Это касается завещания.

— Простите, но это несколько не уместно в данное время, — холодно произнесла Констанция. — Давайте все это организуем после похорон. Нам сейчас совершенно некогда.

— Свяжитесь с вашей кузиной Адель Баскервилл, — попросил Колман. — Это касается и ее тоже.

— Она рядом со мной, приехала накануне, — ответила Констанция.

— Тогда я приеду через три дня.

— Хорошо, — ответила Констанция, давая знать Адель, что телефон можно отключить. — Не ожидала, что Колман позвонит.

— С ним утром связался Лиам, — ответила Адель, наблюдая за дорогой. — Честно, Констанция, я не знаю, что нужно делать.

— Не волнуйся, может я была не в себе тогда... когда не стало Морган. Но знаю приблизительно, что нужно делать. Не переживай.

— Постараюсь, но не обещаю.

— Займись лучше организацией. Так ты не почувствуешь утрату и будешь в состоянии мыслить.

— Спасибо.

Адель отвернулась к окну и прикрыла глаза.

— Нужно ещё разобраться с присутствующими гостями. Возможно, они останутся на похороны.

— Этого не хватало! — сокрушено ответила Адель, помотав головой. — Надеюсь, все это быстро закончится. Не хочу показаться отвратительной, но не так себе я отпуск представляла.

— Ты можешь уехать, если не хочешь быть здесь. Я приглашу на церемонию.

— Не могу. Я спорила с дедом. И так его разочаровала. Я останусь.

Вернулись домой они после того, как все уладили в городе. Тело забрали рано утром, но холод и запах остались. Адель проигнорировала слова Джорджа, ожидавшего возле лестницы. Она знала, что он полезет к ней с утешением, в чем она меньше всего нуждалась сейчас. Просто легла на кровать в одежде. Голова гудела страшно. Такое в последний раз было, когда она приболела перед важной встречей с юристами компании-партнера. Тогда это была её первая самостоятельная сделка.

Часа в два ночи Адель проснулась из-за страшной боли в животе. И только урчание желудка подсказало ей, что она ничего не ела с самого утра. Нет, ещё с момента приезда сюда.

Переодевшись в удобную обувь, она спустилась на кухню, стараясь передвигаться как можно тише. Казалось, что все это сон, Чарльз жив, но нет, даже так его присутствие ощущалось очень четко.

На кухне горела подсветка. За столом сидел Раймонд. В светлой рубашке и джинсах. Он обернулся к Адель и полушепотом спросил:

— Хотите есть? Мария приготовила отменные лепешки. Или будете что посерьёзнее?

Устало оглядев Бэнкрофта, Адель тяжело вздохнула.

— Почему вы здесь?

— Верите или нет, но по ночам и утром здесь лучше всего ловит интернет, — ответил Раймонд.

Он поднялся с места и отодвинул свой стул, приглашая Адель его занять. Голова почти нечего не соображала. Она подчинилась мужчине. На плечи сразу упал пиджак, наполняя лёгкие приятным ароматом лимона, дерева и мяты.

— Заметил, что вы ничего не ели, — сказал Раймонд, поставив перед ней тарелку с горячим супом, лепешки, а затем и кружку с чаем.
Снова тяжело вздохнув, Адель посмотрела через плечо на возвышающегося над ней Бэнкрофта. — Путь к любому сердцу лежит через желудок, на сердце претендовать в подобной ситуации грязно, да и не хочу, чтоб и вы умерли с голода.

— Спасибо, — хрипло ответила Адель.

— Последние, что должно вас волновать, что подумают о вас другие.

— Не переживайте, я сильная, справлюсь.

— Сколько же мужчин разбили вам сердце, раз вы так открыто признаете свою силу?

— В этом целиком моя заслуга.

— А по мне, так позор мужчин. Вам нужно поесть.

Опустив взгляд на горячее блюдо, Адель осторожно взяла приборы и зачерпнула первую ложку. Такого голода она не испытывала уже со времён учебы в Эдинбурге.

Но вкус не чувствовался. Еда просто наполняла желудок, превращаясь в источник сил. А ведь не так давно Адель наслаждалась блюдами в «Превосходном»... Это было словно не с ней.

Опустошив глубокую тарелку, она съела лепешки и запила чаем. Возвращались ли к ней силы – она не чувствовала. Только нечто щемящее и болезненное давило в груди.

Не помня себя, Адель встала со стула и направилась в свою комнату. Держась за перила лестницы, она сама себе сказала: «Нет ничего невозможного. Ты справишься».

Только как? Осознание того, что она отталкивала Чарльза, накрыло ее удушающей волной. Она крепок зажмурилась, сдерживая слезы.

— Глупо плакать из-за мужчин, — она запомнила этот урок от Эбигейл.

Действительно, глупо.

На следующий день, когда Адель занималась составлением меню и передавала распоряжение Марии, приехал Чемберлен. Он узнал о смерти наставника от Лиама, Адель не знала его контакты.

— Меня волнует это, — заметил он, расположившись в гостиной с Шоном, на плече которого без остановки рыдала Ариана. — Два месяца назад он чувствовал себя превосходно, а тут...

— Он прожил достаточно хорошую жизнь, к тому же сам повторял, что настоящий джентльмен не валяется в кровати. Как по мне, эта смерти вполне достойна, --- ответил Шон.

— Не знаю, не знаю, — печально выдохнув, потянул Чемберлен, оглядываясь по сторонам. — Я связался с одним моим другом, а он со своим другом... Для подтверждения смерти вызвали судмедэксперта из Ливерпуля. Предупреждаю сразу: процедура может занять больше месяца.

— Издеваетесь?! — подала голос Ариана. — Зачем?

— У меня есть сомнения...

— Они есть у вас! А мы хотим похоронить дедушку!

— Ариана, успокойся, — проговорил Шон, приобнимая девушку за плечи, — ничего страшного не произойдет, если мы доверимся и узнаем истинную причину смерти Чарльза. Пускай даже его убил камень в почках.

— Шутите? — верещала Ариана. Она вцепилась заплаканными глазами в Чемберлена. — Дедушка умер во сне от старости, а... что сделает судмедэксперт?

— Он всего лишь докажет это.

— И кто вам его рекомендовал? — спросил Джордж, появившейся в дверях.

— Я учился с ним в Абертрей Данди. Реджинальд Нэш. У него своя адвокатская контора. Он договорился через кого-то насчёт повторного вскрытия.

Адель бросила взгляд на Чарльза, затем на Джорджа, слыша как последний спрашивает:

— Когда приедет нотариус?

— Через два дня, — без раздумий ответила Адель и подняла голову, отрываясь от меню.

Ей показалось странным то, что вдруг вспомнили про завещание. В ее глазах это выглядело мерзко и грязно. Обведя взглядом присутствующих, Адель задумалась. Кому выгодна смерть Чарльза? Если Ариане, то актриса она прекрасная, но... У нее такая же реакция, как и при гибели родителей. Если Шону и Констанции, то однозначно им не хватает средств на бизнес. Чемберлен? Зачем ему убивать своего наставника? Джордж? Он не сказал об их разрыве, а женившись на Адель, получит доступ к финансам. Вот только знал ли, что она ничего не получит? Значит...

Адель посмотрела на громко шмыгающую носом младшую сестру в объятьях Шона и покачала головой.

Выскользнув из гостиной, она нашла среди контактов номер Эбигейл.

— Привет! Как проходит отпуск? — голос Сондер на этот раз звучал бодрее.

— Семейные проблемы, ничего серьезного, — соврала Адель. — Скажи, как там тот офицер?

— Ты с каких пор сменила ориентацию? Раненый офицер – женщина.

— Я просто спросила, как она?

— Передвигается с трудом – швы разойтись могут, но язвит, значит, все хорошо.

— Я хотела бы с ней поговорить. Это касается моего деда. Просто выслушай, прошу! Он скончался на днях. Все вдруг собрались в доме и... Все говорят о наследстве. И его протеже предлагает вызвать судмедэксперта для подробного вскрытия. Это настораживает. И ещё... Здесь Джордж. Меня это пугает, правда. Я не знаю, что делать.

— Прими мои соболезнования. И успокойся. Все это может быть совпадением. Но если ты так не думаешь, то... Кастильо в таких случаях просит задавать правильные вопросы. Смотри на все это с другой стороны. Так ты поймёшь, где ложь, а где правда. Я бы дала номер, но ей прописан покой. Она и так себя подставляет.

В коридор вышел Чемберлен. Заметив пребывающую в раздумьях Адель, сжимающую в руке телефон, он подошел ближе и положил широкую ладонь ей на плечо.

— Не волнуйтесь, судмедэксперт всего лишь проверит, — ласково произнёс Чемберлен, заставляя Баскервилл поднять на него взгляд.

— Проверит – а дальше? — устало спросила Адель. — Успокоите свою совесть?

Он приобнял ее, направляя к холлу. Баскервилл не сопротивлялась, но ей это не особо понравилось.

— С одной стороны мне не хочется верить в то, что Чарльз умер не своей смертью, с другой это подтвердит естественную причину.

— Так вы согласны?

— Да, так мы успокоимся.

— Благодарю, что поддержали меня.

Чемберлен сдержанно улыбнулся и полностью развернулся к Адель, скользнув рукой по ее спине. Краем глаза, Адель заметила возле лестницы Бэнкрофта.

Из гостиной вышел Джордж. Он бегло оглядел коридор, скользнул взглядом по Адель, игнорируя Чемберлена, и направился к выходу в сад.
Проводив его взглядом, Чемберлен собирался вернуться к разговору, но его отвлек Бэнкрофт.

— Чарли, пришёл ответ от Мэнсфилда, — сказал он и кивнул Адель в знак приветствия, та повторила жест, и снова вернулся к Чемберлену. — Он хочет с тобой поговорить лично.

— Я наберу его.

Чемберлен направился к лестнице, чтобы поговорить в выделенной ему спальне.

Адель чувствовала взгляд Бэнкрофта, запах его парфюма. Огромных усилий стоило не встречаться взглядом.

— Что-то случилось?

Голос Бэнкрофта звучал обеспокоенно и взволнованно.

— Чемберлен вызвал судмедэксперта из Ливерпуля, — ответила Адель, стараясь не смотреть в глаза мужчине.

— Зачем?

— Хочет, чтоб тот провел вскрытие. Он не верит, что Чарльз умер своей смертью.

— А вы?

— Я не могу судить об этом. Я почти с ним не общалась.

— Адель! — голос Лиама звучал хрипло. — Звонят из бюро, спрашивают подтверждение переноса похорон.

— А, да, это для повторного вскрытия. Передай, пожалуйста.

С Арианой Адель вызвалась поехать за Артуром. На улице она точно не узнала бы младшего брата.

И волновалась. Сперва нужно встретиться с младшим братом, которого она оставила восемь лет назад. Да, она отправляла ему подарки, наблюдала по соцсетям, как он, но... Как встреча произойдёт в реальности, никому не известно. И ей нужно сообщить о смерти дедушки. Как ребенок это воспрянет, совершенно не ясно.

Дорога не заняла много времени. Пришлось, однако, пропетлять в городе, чтоб, наконец-то, найти училище. Мальчики за высоким забором гуляли по территории, сидели на траве, кто-то делал уроки.

Закрыв дверь мини купера, Адель огляделась, осторожно наблюдая за Арианой. Сестра училась в подобном пансионе, имеющем огромный свод правил, чего нельзя, рискующий превратиться в собрание сочинений злых учителей, и маленький буклет с описанием того, что можно. Поэтому как только выпустилась, выбросила все юбки и белые рубашки, проколола бровь, сделала тату на плече и покрасила волосы в кислотно-рыжий цвет. Осталось теперь гадать, что выкинет Артур. Адель и сама хороша: бунтовал, сбежала, выступала в клубах. А теперь отчитывается исключительно перед директором фирмы. Достижение!

— Ариана!

Из раздумий Адель вывел голос. Она увидела бегущего к сестре мальчишку. Арина распахнула объятья, кадет повис у неё на шее.

— Я так рад видеть тебя!

— Арти! — тяжко вздохнула Ариана, поглаживая брата по спине. — Мы за тобой. Скажи, пожалуйста, где директор?

— Мы? — спросил Арти, переводя взгляд на Адель. — Ты приехала?

— Ага, но лучше б не возвращалась, — ответила та, тяжело вздохнув, посмотрела куда-то в сторону, собираясь с мыслями, и сказала: — Дедушка умер.

Мальчишка посмотрел на Адель, затем на Ариану, словно не веря словам старшей сестры.

— Почему-то я так и понял, — сказал Арти. — Дед сказал, что ты без серьезной причины не приедешь.

Ариана притянула его же плечи и обняла. Мальчик прижался к сестре, ещё не до конца осознавая, что именно произошло в их доме, через что им предстоит пройти. В принципе, как и сама Адель. Даже после этой поездки, она не понимала, что нужно делать. Теперь на ней забота о сестре и брате, как на самой старшей из Баскервилл. Констанция не в счёт - она младше на год и замужем. Хоть кто-то под присмотром. Подобная мысль заставила Адель грустно улыбнулся.

— Соболезную вашей утрате, — сухо произнес директор пансиона, когда сестры оказались в его кабинете. — Однако у Артура сейчас начинаются экзамены, любое отсутствие повлечет последствия.

— Прекрасно понимаю, но это последний шанс проститься с дедушкой, — сдавленно проговорила Ариана, она и без напоминаний о кончине Чарльза была на нервах.

Артура оставили в коридоре на скамейке.

— Многоуважаемый Чарльз Баскервилл был бы против, если бы его внуки не смогли получить должное образование.

— А вы оцениваете мою работу в качестве юриста по оценкам за рисование? — выгнула бровь Адель.

Она прекрасно понимала, что дед имел неограниченное количество связей, вот только средств к их доступу у нее не было.

— Вы – уже сформировавшиеся личности...

— Как же! — фыркнула Адель. — А знаете ли вы, кто из нас, его внуков, доводил чаще до инфаркта Чарльза? Я. Не горжусь этим. Не рассчитываете шантажировать оценками. Артур едет с нами на пару дней. Я привезу его к экзаменам.

В этот раз она забила на то, что нужно искать компромисс. Растрачивать свой профессионализм на подобных идиотов не хотелось. Торговаться тем более. К тому же никому из молодого поколения Баскервилл не нравились пансионы, даже Адель, хотя она в них не училась.

Адель села обратно в машину. Из-за повторного вскрытия, похороны перенесли, а значит, завтра приедет нотариус с завещанием. Об этом напомнила Констанция за обедом.

Ребенок в машине с недоверием оглядел старших сестёр.

— И сколько я пробуду дома? — спросил он, как только Ариана завела машину.

— Похороны пройдут в субботу, — ответила та.

— Скорее в пятницу, — поправила Адель, — послезавтра съезжу в морг. Сказали, результаты вскрытия буду готовы.

— Ну, это же Чарли, — пожала плечами Ариана, — у него кругом связи. Все что угодно достанет.

— Потрясающе, — фыркнула Адель, отвернувшись к окну.

— Так почему ты бросила Джорджа?

— Я не собираюсь это обсуждать.

— При мне? — недовольно фыркнул Артур.

— При вас. Это личное.

— Он ревнивый? Это стало последней каплей?

— Меня сейчас стошнит, — подал голос Артур.

— Только не на обивку, Арти, — натянуто улыбнулась Ариана.

— Это личное, — повторила Адель.

— Он изменил тебе?

Как бы больно не было от этих слов, Адель собрала волю в кулак и обернулась к сестре.

— Это. Личное.

— Значит, да. Давай так: я возьму на себя твоего бывшего, а ты замутишь с Чарли? Договорились?

— Нет, ненавижу политиков: у отца постоянно не было времени на нас.

— Ты опять возвращаешься в детство? Брось.

— Мне можно тошнить? — с раздражением, которое присуще всем 12летним, вставляет свое Артур. — Женские разговоры!

— Арти, можешь помолчать и не возникать? — у Арианы лопнуло терпение. В отличие от Адель, они продолжали жить у деда, чаще виделись.

— Не могу! — надулся мальчишка. — Дед обещал свозить меня в Блэкпул. Вы меня туда отвезет?

— Там и оставим, — огрызается Ариана. — Мы должны соблюдать траур, так что воздержись от громкой музыки и фильмов

Вернувшись в Кливлис, Адель попросила высадить её возле автомастерской, где её ждала «шевроле». Новости в маленьком городе разносятся быстро, поэтому хозяин мастерской посочувствовал и уточнил насчет похорон. Чарльз Баскервилл, хоть и был политиком, но местные его любили.

На следующий день приехал Джон Колман, нотариус Чарльза Баскервилла. Адель помнила его с детства. Он приходил, когда умер их отец. Мистера Колмана Констанция проводила в кабинет, куда он пригласил ровно в 12 дня для прочтения завещания. Присутствовали они впятером: Адель, Констанция с Шоном, Ариана и Артур.

Колман разложил бумаги на столе, оглядел присутствующих пристальным взглядом поверх очков и начал вскрывать конверт.

Адель отвернулась. Она прекрасно знала, что лишняя здесь, все, что дед скопил, он передаст в пользование ее сестры и кузины. Гораздо важнее, наконец-то, получить тело из морга и похоронить. И выпить чего покрепче. А затем свалить из этой дыры к черту. Вернуться на работу и понять, в чём там дело. Нет, нужно присмотреть за Арианой и Артуром. Ей придется продлить отпуск?

— Адель! — рассерженно позвала Ариана видно не единожды.

Та обернулась, отвернулась от окна и посмотрела на сестру, не сразу сообразив, что воцарилась подозрительная тишина. И чувствовались взгляды присутствующих.

— Что? — прошептала Адель с раздражением.

— Ты слушала?

— Нет, — срывается правда.

— Мистер Колман, повторите сначала, — попросил Шон достаточно холодно. Он держал за руку Констанцию. Бледную Констанцию.

— Повторяю для мисс Адель, — строго произнёс Колман: — «Имущество, активы, а так же недвижимость в Кливлисе передается в собственность Адель Баскервилл, как самой ответственной, разумной и самостоятельной из всех моих внуков. Трастовый фонд остаётся за Арутом Баскервилл, в чьё распоряжение он перейдет после достижения возраста двадцать один год. До этого из фонда в личное пользование через опекунов будет перечисляться сумма в размере пяти процентов...»

— Нет, — прошептала Адель, не понимая, что происходит.

Почему именно она унаследовала состояние Чарльза? Ни Констанция, ни Ариана, а она?! Артур не в счёт, он и так наследник семьи, а сейчас школьник.

Почему она? Та, что доводила до инфаркта Чарльза, Лиама и Марию, скандалила. Ту, что однажды Коллум на плече приволок пьяную. И та, что однажды убежала с парнем вдаль прочь от деда, та, что молчала восемь лет.

И вот она – наследница. Потрясающе!

— Это ошибка! — опомнилась Адель, глядя Колману в глаза. — Он пошутил, да? Этого не может быть! А как же Ариана и Констанция? Их почему не упомянул? Им нужнее...

— Нет, мисс Адель, — произнёс нотариус, снял очки и устало начал протирать их, — всё верно. Чарльз упомянул, что из всех внуков вы – самая... подходящая кандидатура.

— Очень смешно.

— В силу завещание вступит через месяц. За этот месяц вы и обдумаете своё положение и примите наследство. Надеюсь, — последнее он добавил куда-то в сторону и скорее себе.

Адель встала и оглядела лица присутствующих. Шон сидел с вытаращенными глазами, бледное лицо Констанции ничего не выражало, а вот на Ариане виделся целый сектор эмоций. Артуру было как-то всё равно, словно он знал, что так и будет.

Адель направилась к выходу из кабинета, к выходу из коридора, из дому. Прекрасно знала, что на неё смотрят гости в полном недоумении. Совершенно спокойно забрала ключи от своей машины из шкафчика и покинула дом через главный вход, громко хлопнув дверью, а затем газанула.

Ей нужно срочно уехать...

Она не могла поверить.

Нужно вернуться в Ливерпуль на работу...

Она не могла поверить.

Это какая-то ошибка...

Она не могла поверить.

Это не может быть она. Она этого не заслужила: сбежала, связалась с подонками, танцевала в клубах как какая-то последняя шалава, и сейчас, когда её родственникам нужна ее помощь, она бежит. Плевать, что до этого думала, как помочь Ариане и Артуру.

И Чарльз посчитал её достойной?

Он явно спятил.

Её машина летела по дороге, собирая все кочки и ямы. Адель не сразу сообразила, что этот путь заброшен, поэтому в неприглядном состоянии. Кое-как вырулила на шоссе и двинулась в направлении Мерсисайда.

Мысль о возвращении в Ливерпуль била в висок. Плевать, что это побег, плевать, что на это скажут другие. Она не готова к такому повороту.

Плевать, что её ждут, что она оставила вещи, что в пятницу похороны. Плевать на наследство. Просто послала всё к черту.

Скорость внезапно упала, машина затряслась, задергалась. Адель успела увести её с трассы к обочине.

И что-то лопнуло.

— Черт! — громко выругалась Адель.

Она включила «аварийку» и откинулась на спинку кресла. Просидела так минут десять и вышла на солнцепёк. Открыла капот. Пары гари и горячего воздуха едва не обожгли её, заставив отпрянуть назад.

Она сокрушенно посмотрела на внутренности «шевроле» и захлопнула обратно крышку капота. Именно сейчас вспомнились слова мастера из мастерской про ремень, что он износился и...

Ну, теперь понятно.

— Идиотка! Идиотка! Идиотка! — повторяла Адель уже в салоне, стучать головой о руль.

Как назло машин почти не было. Не то время. Рядом с её вынужденной остановкой дорожный знак издевательски сообщал о расстоянии до Мерсисайда.

— Даже ты не хочешь, чтобы я уезжала, — прошептала Адель, сжав крепко руль и положив на него голову. — Господи, что я творю?! Остановись, Адель...

Она полезла в сумку за мобильником, думая о звонке эвакуатору.

Она не может убежать, все против неё.

***

По трассе мчалась серая «тойота», чей водитель общался по телефону через громкую связь.

— Говоришь, её навещает Менсфилд? — холодно спросил он.

— Да, приносил ей пару раз еду в палату, — ответили из смартфона. — Меня не будет два дня в городе...

— Почему ты не в Ливерпуле? — в голосе водителя слышался рык.

— Один хороший знакомый попросил помочь убедиться, что всё чисто. Я в Кливлисе.

— Ланкашир? Это рядом с Блэкпулом?

— Да.

— Я тоже здесь. Мне нужно проверить пациента. Надеюсь, выйдет прекрасный Шип, — губы водителя тронула жесткая улыбка.

— Хочешь, чтобы и здесь за вами дерьмо убирал? Это слишком!

Внимание привлекла белая машина на обочине, моргающая «аварийкой». Водитель припарковался чуть дальше, глянул в зеркало заднего вида, убеждаясь, что за рулём женщина...

— Как тебе погода, друг мой? — спросил водитель, отстёгивая ремень безопасности. Он бросил взгляд на себя в зеркало.

— Дерьмовая погода! Здесь кондиционер не работает! Сдохну от жары, — возмущался собеседник.

Снаружи кожу обжигал горячий воздух. Солнце палило нещадно. Не удивительно, что та машина встала.

— Идеальная погода для смерти, — сказал он и, выбравшись из машины, направился помогать, напевая на ходу: — Аннабель Ли, моя Аннабель Ли... — Он постучал в стекло, открывая девушку от раздумий и с невинной улыбкой спросил: — Вам помочь?

«Аннабе́ль Ли» (Annabel Lee) — последнее из написанных стихотворений Эдгаром Алланом По. Как и во многих иных поэтических произведениях По, оно развивает тему гибели молодой женщины. Рассказчик, который влюбляется в Аннабель Ли ещё в юности, любит её с такой силой, что даже ангелы начинают завидовать. Любовь к ней не умирает даже после её смерти.