На крыльях ночи [Как приручить дракона]

Время здесь перестало существовать. В клетке нет утреннего ветра, нет влажного тумана, что ласкает крылья. Тут только сырость, камень... и запах ржавчины. Запах страха. Чужого и собственного.

Я пыталась вырваться в первые дни. Я рычала, сжигала все вокруг. Я бросалась на прутья, царапала когтями металл, пока не падала без сил на холодный каменный пол. Но клетка не поддалась. И я — тоже. Но это не могло длиться вечно. Я... замолчала. Я больше не бросалась на прутья и не рычала, просто лежала в углу и дышала, ожидая того, что раньше преследовало меня в худших кошмарах.

Охотники смеялись. Они не смотрели на меня как на живое существо. Я — их трофей, украшение. Я ненавидела, как они смотрят.

Иногда меня кормили. Рыба была холодной, безвкусной. Но я ее ела. Не потому, что хотела, а потому что должна была. Я была не готова умереть. Только не в этой клетке.

Но хуже всего было то, что я забывала как ощущается свобода. Я переставала помнить, как пахнет ветер, как звучит смех Беззубика. Я не могу вспомнить его голос, запах. Я больше не злюсь на него, я просто... пуста. Может быть он пытался вернуться, спасти меня, а может нет. Какая разница? Надежда — это огонь, но без воздуха он умирает. А здесь нет воздуха. Нет неба. И нет меня.

В один из дней все поменялось. Меня вновь заковали в цепи, связали лапы, крылья и даже хвост. А потом потащили. Куда — я не видела, но чувствовала. Воздух сменился с затхлого на новый, с примесью гари и крови. Надежда затеплилась в моем сердце — может мне удастся сбежать? Но меня развязали и сердце заболело от новой волны разочарования.

Арена.

Она была совсем не той, что я видела в лесах на островах викингов. Совсем другая. Тихая. Мертвая.

Я сидела в каменном круге. Пол был слизким и мокрым, покрытым слоями старой, засохшей крови. Впереди меня находились железные ворота. Единственная стена, отгораживающая меня от криков людей и рычания драконов. Моя клетка осталась позади. Теперь у меня новое предназначение, как сказали охотники. "Фурия будет биться. За зрелище."

Я не понимала. Но только сначала. Потом ворота скрипнули — и я поняла. Впереди меня стоял другой дракон. Огромный. Израненный. Уставший. Его полузакрытые глаза молили не сражаться. Но цепи на лапах, ошейник на шее — говорили за него. Он не хотел драться. И я тоже. Но охотники, вернее их кнут, хотел.

И мы сошлись в битве. Я не сражалась всерьёз: прыгала, уклонялась. И он тоже. Мы понимали друг друга, как два раненых зверя, поставленных играть в бой.
Но охотникам нужно было зрелище и они знали, как его получить.

Раздался новый удар кнута и дракон зарычал. Тогда я поняла, что он не был связан или вынужден выполнять приказ. Он был сломан.

Он напал всерьёз. Зарычал так, что задрожала арена. А потом выпустил залп, почти пропалив мое крыло насквозь. Он больше не видел меня. Он видел только боль и приказ.

Я защищалась. Использовала все, что могла. Но я не хотела убивать. Не хотела быть такой как охотники. А зрители ревели, громче и громче с каждым взмахом лапы и залпом. Металл в ограждении дрожал от ударов. И каждый взгляд дракона разрывал мое сердце. Он знал, что я сильнее. А я знала, что у него нет шансов победить.

Иногда охотники отпускали меня в клетку, а иногда оставляли лежать прямо на арене. Не было ни бинтов, ни воды. Только крики и кровь. Кажется, я начала забывать, как пахнет небо.

Иногда, перед сном, я представляла его. Беззубика. Представляла, как он ищет меня, чувствует мой след. Но потом я просыпалась и слышала звон цепей, крик дрессировщика и рык тех несчастных, кого ударами кнута заставляли выходить на арену вместе со мной.

Я не сдавалась. Продолжала бороться, но не ради них, а ради себя. Потому что если я стану зверем, которого они хотят — тогда всё, за что я боролась, всё, чему научилась... всё погибнет.

Я оставалась собой. Везде — и в клетке, и на арене. Но так не могло продолжаться вечно. Моя вера в людей уже умерла, а осталась только надежда. И то, только потому, что она умирает последней.

660 слов