Глава 20. "Мания Величия"
Внезапно Чимин обнаружил, что ноги его совсем не держат, поэтому к превеликому счастью рядом оказался Тэхен, который держал его за руки и помогал стоять на своих двоих. Без его поддержки он точно уже был бы на полу, из-за дрожи в коленях, он явно свалился бы на твердый каменный пол. И это было бы чертовски больно. Возможно, он даже вырубился бы на какое-то время, что сейчас не помешало бы, если честно. Но руки Тэхена крепко держали его за локти и о падении не стоило беспокоиться. Пальцы на его руках ощущались холодными от погоды снаружи, а может от чего-то еще. Чего-то достаточно ужасного, чтобы кровь застыла в жилах.
Лицо Тэхена не выражало эмоций, глаза были широко раскрыты, а губы расслаблены. Его обычно загорелая кожа выглядела значительно бледнее и он просто смотрел на него. Казалось, взгляд был направлен куда-то сквозь него. Чимин предполагал, что выглядит примерно так же, бледный и с тупым выражением на лице. Спустя минуту молчания, он приоткрыл губы, чтобы начать говорить, голос больше походил на хриплое кваканье.
- В смысле "Чон мертв"?
- Он мертв, Тэ, его убили в перестрелке в Мапхогу. Это было в новостях, во всех новостях. Он мертв, Тэ, он... - Чимин застонал, а его ноги задрожали еще больше, поэтому он наклонился вперед и уткнулся мужчине в грудь. Он снова почувствовал головокружение, как и тогда в притоне Юнги, по крайней мере больше не сдавливало грудь. Тэхен даже не покачнулся от того, что Чимин мог упасть прямо на него. Странно, но Чимин не ощущал разницы между тем, как его держали Тэхен и Юнги, хотя у тех была значительная разница в росте и весе. Он даже успел представить, что было бы, если на их месте был бы Чонгук, но когда мужчина пошевелился, эта мысль быстро испарилась из головы.
- Давай, присядь. пока не упал в обморок, - пробормотал Тэхен, усаживая на кушетку. Он опустился вниз вместе с ним, с усилием потянув Чимина к себе на колени. А тот даже не думал о том, что не может нормально стоять. Он услышал шуршащий звук, с которым друг о друга терлись его джинсы и брючный костюм Тэхена, и устроился у того на коленях, руками крепко обвивая его шею, чтобы сильнее прижаться к его груди. - Господи блядь боже, - выдохнул Тэхен, не адресовывая слова кому-то конкретному, а просто пытаясь нарушить ужасающую тишину.
Тэхен, конечно, не был Чонгуком, но и этого было достаточно. Тепло его тела и прикосновения заставляли чувствовать себя в безопасности, потому что Чимин знал, что он в надежных руках. Когда он закрыл глаза и обернул руки вокруг его шеи, он заметил, что картинка автомобиля Чона больше не стоит перед глазами, он лишь чувствовал приятное дыхание на своей макушке. Все мысли о смерти и несчастьях покинули его голову и это было, как благословление.
Чимин не был уверен, как долго они просидели вот так на кушетке в полной тишине, несколько часов, вероятно, так как солнце за окном уже начало заходить: на голубом небе появлялись вкрапления розового и фиолетового на горизонте. Одежда Тэхена пахла странной смесью: едким и неприятным запахом бензина и дыма. От такого аромата у Чимина пощипывало в носу и он гадал, почему мужчина пахнет именно так, но в итоге пришел к выводу, что лучше ему не знать. Ничего хорошего в этом запахе явно не было, он знал наверняка. Тэхен пах костром, так сильно, будто разводил его и Чимин так же знал, что было в этом костре. Уж явно не дрова. Он чувствовал, что готов провести весь вечер, просто сидя у того на коленях, задрав ноги на кушетку с теплыми надежными руками Тэхена на своей пояснице. Но в конце концов мужчина под ним зашевелился, намекая, чтобы тот встал. Но Чимин не хотел, он хотел так и сидеть, поэтому лишь приподнял голову с его груди, все еще обвивая руками за плечи и заглядывая в глаза.
- Что случилось? - спросил Чимин тихим голосом. - Что-то должно было произойти до того, как... случилось то, что случилось. Так что, скажи мне, что именно.
- Мы убили Ли, Ли Юнчхона, - объяснил Тэхен так же тихо, одна рука все еще была прижата к его пояснице, так что он нежно выводил мягкие круги на его коже под свитером. - Мы ничего не добились, ни-ху-я. Мы снова вернулись к началу и без понятия, что с этим делать, - Чимин слушал его очень внимательно, не сводя взгляда с лица, пока тот говорил. Кожа Тэхена все еще была бледной, а над бровями начинал поблескивать пот. - Как теперь разгребать эту кучу дерьма, а?
- Тэ... Тэ, ты и не должен заниматься этим, - ответил Чимин, слегка покачав головой. - Как бы ты это сделал? Ни один человек один не справится, это же... это как революция. Всемирного масштаба, - судя по выражению лица Тэхена, он особо и не слушал. От него исходили волны беспокойства. - Даже Гуки не по силам разобраться в этом, потому что никто не был готов к случившемуся.
- Знаешь, Чонгук все еще называет нас Богами, - сказал Тэхен мягко. - Будто мы блядь неприкасамы.
Чимин недолго обдумал это, вглядываясь мужчине в лицо. Идея, что Чонгук произнес такие высокомерные слова совсем не была неожиданной, особенно эта конкретная фраза. До недавнего времени Чонгук и правда мог считать себя Богом, неприкасаемым и бессмертным, но цепь недавних событий выбьет из него эту манию величия. Думал ли Тэхен так же или он тоже спустился с небес на землю? Представить, что Тэхен тоже верил в эту ересь было не сложно, считал себя бессмертным ровно до того момента, когда получил пулю в плечо. Чимин почувствовал, что мужчина хочет встать с кушетки, поэтому с сожалением пересел с его колен на сиденье рядом.
- Я... я должен увидеться с Сокджином, - сказал Тэхен, поднимаясь на ноги. Он был каким-то рассеянным, судя по тому, что взгляд его бродил по комнате, не фокусируясь ни на чем конкретном. - Нужна информация, я должен поговорить с ним.
- О чем? - спросил Чимин в смятении.
- О Киме-блядском-Чжину, о чем еще, - объяснил Тэхен грубо. Чимин видел, что руки его дрожали. - Как-то раз я спрашивал о нем, на что он ответил держаться от него подальше, если я хочу сохранить свою задницу в безопасности. Но сейчас ей абсолютно плевать, после всего, что случилось. Задница Чонгука теперь гораздо важнее.
- Хорошо, но будь осторожен, - сказал Чимин тихо, все еще глядя на него. Он ощутил сильнейшее желание смять рукава своего свитера и сделал это прежде, чем успел себя остановить. Мягкий материал очень легко растягивался в пальцах и если он не прекратит, то скорее всего ткань испортит. - Не навреди себе, Тэ, пожалуйста. Я не выдержу, если с тобой снова что-то случится.
- Не волнуйся обо мне, ага? - сказал Тэхен, потянувшись и погладив его по голове. Он перебирал его волосы дрожащими пальцами, немного спутывая длину и Чимин прикусил нижнюю губу от этих ощущений. - Я же Бог, помнишь? - он криво улыбнулся, убрал руку и прошел через всю квартиру, оставляя его в одиночестве снова.
Чимину не хотелось ничего делать, даже шевелиться, лишь сидеть и смотреть в окно. Вид за окном, который он наблюдал со своего места, представлял собой высокие многоэтажки с радиовышками наверху. И, вероятно, если бы он подошел стеклянной стене и повернул голову, смог бы увидеть реку Ханган вдали. Судя по небу, уже был поздний вечер, а Чонгук все еще не выходил на связь. Они с Тэхеном оба ждали, но пока что не было ни единого звонка или сообщения, позволявшего им узнать, где он и что делает. Шкаф с шампанским на кухне манил безумно, но он изо всех сил пытался игнорировать это, пытался побороть непреодолимое искушение, чтобы не откупорить одну бутылку и не напиться прямо сейчас. Чимину нужно быть трезвым хоть раз за всю свою жизнь, несмотря на то, что его одолевает беспокойство, а мысли об одиночестве и вовсе сродни пытке. В конце концов он поднялся с кровати и прошел через квартиру к лестницу, чтобы подняться наверх. Он сам не знал, почему пошел в кабинет, но все равно сделал это.
Чимин с небольшим интересом просмотрел открытые папки с документами на рабочем столе Чонгука, узнав пару лиц, но не найдя ничего, что могло бы помочь Тэхену. Компьютер был выключен, а недалеко от мышки лежал практически пустой флакон Аддералла - чонгуков личный вид отравы, которая помогала ему сконцентрироваться на работе в утренние часы. Верхний ящик был приоткрыт и он немного выдвинул его, чтобы заглянуть внутрь. Внутри лежали документы, аккуратно разобранные по файлам. От ящика сильно пахло бумагой, поэтому он закрыл его и потянулся к следующему. Внутри него лежали жесткие диски, конечно же, на которые Чонгук, будучи одержимый этой идее, хранил копии всех собранных знаний и информацию. Нижний ящик был так низко, что ему пришлось наклониться, чтобы открыть его. Ничего кроме парочки журналов там не нашлось. Чимин взял один посмотреть, и, ощутив жуткую волну отвращения, бросил его назад и закрыл ящик.
Чимин не знал, что он делал, что он искал. Действительно ли он пытался найти что-то или лишь отвлекал себя от тревожных мыслей? Скорее последнее. Он уселся на офисный стул, глядя на документы и погружаясь в раздумья. Он мог чувствовать от натуральной кожи остаточный аромат одеколона Чонгука, будто вместе с ним в кабинете находился призрак. Чимин закрыл руками лицо, делая несколько глубоких вздохов через рот.
Кажется, совсем недавно он рассказывал Юнги о том, как его пугает положение дел. Внезапные перемены, опасность. И вот, снова он слаб от шока и не может пролить ни слезинки, хоть и жутко напуган. Чимину казалось, что он не до конца проснулся, будто бы он находится в странном сне и надеется побыстрее вырваться из него. А может, даже, он в ночном кошмаре. Так же себя чувствовал Тэхен после дозы морфина? Он ненавидел это состояние.
В итоге Чимин покинул кабинет и спустился на нижний этаж. Телевизор так и манил к себе, поэтому он включил его и уселся рядом с Ванби на кожаный диван. Основной фокус был направлен на перестрелку, естественно, в которой был убит Чон. В соответствии с поступающими каждую минуту сведениями перестрелка произошла на перекрестке, и послужила причиной нескольких аварий и громадной остановки движения во всем регионе. Пока что было известно о двадцати погибших, в основном от столкновений автомобилей или от выпущенных в другую машину пуль, а всего пострадавших было семьдесят один человек.
В Ssangyong Чона попало столько пуль, что он напоминал дуршлаг. По фотографиям на телеэкране автомобиль походил на груду металла, багажник был расплющен въехавшей сзади машиной. Абсолютно все окна были разбиты, в рамах буквально не осталось ни единого осколка, а в дверях была по меньшей мере сотня отверстий от пуль, может, больше. Асфальт вокруг автомобиля был усыпан стеклами, гильзами, отбликивающими на солнце и вытекшим из пробитого бака бензином. Чимину казалось чудом, что машину не взорвали долбаной бомбой, что привело бы к еще большим разрушениям.
Все эти пули... весь этот гнев и ненависть. Он даже думать не хотел о том, как выглядели Чон и его водитель, когда медики извлекли их из обломков. Он не хотел представлять абсолютную агонию и ужас, поэтому надеялся, что Чону сперва успели прострелить голову. По крайней мере, так бы для него все закончилось быстро. Несмотря на хаос от картинки на экране веяло чем-то холодным, лишенным эмоций: побочный эффект боевых действий.
Смотреть на абсолютный хаос на экране было страшно. За все время работы на Хэдокче Па Чимину доводилось видеть смерть, видеть неприятности, но это отличалось. Перестрелка в казино была лишь началом и казалось, что начиная с этого момента поднимется новая волна насилия и устрашения. Во времена правления Чона ничего подобного никогда не случалось... и теперь, когда к власти придет Чонгук - наступит ад. Очень много людей просто перебьют, членов Хэдокче Па и невинных, попавших под руку; хаоса будет распространяться. По мнению Чимина это можно было классифицировать, как войну и он был втянут прямо в гущу событий, не имея пути отступления.
И это значит, что империя падет.
Чимин даже предположить не мог, что произойдет нечто подобное, пока сидел в притоне Юнги. Такое ощущение, что их с ним встречи прокляты, будто каждый раз, стоит им встретиться, происходит что-то плохое. Это вызывало чувство вины, хотя он не сделал ничего плохого. Почему он не может иметь в своей жизни что-то хорошее, не разрушая при этом что-то другое?
- Может, я проклят...? - прошептал он, укладываясь на диване и используя Ванби в качестве подушки. Кошка была такой мягкой и теплой, что он хотел было заснуть, но ничего не вышло. Его мозг был слишком взбудоражен, чтобы заснуть. Не сейчас, когда Тэхен отсутствовал уже три часа, а Чонгука он и вовсе не видел тринадцать. - Может, я блядь проклят?
Вероятно, ему нужно было выключить телевизор и отдохнуть, но он не хотел. Тот был включен ужас часа три и Чимин обнаружил, что хочет просто таращиться в экран, свернувшись в клубок. Он переключал каналы друг за другом: KBS, SBS, MBC и везде крутили один и тот же ролик. В новости о перестрелке изредка вставляли проблемы помельче, например, об американских кандидатах в президенты, про которых он нихера не знал. Но все всегда возвращалось к перестрелке и Чимин каждый раз находил все новые детали: как, например, следы крови на тротуаре при панорамной съемке, или как были заблюрены окна автомобиля, чтобы зрители не увидели слишком много. Не то, чтобы это имело особое значение, так как вида искореженной машины хватало с лихвой. Сотни людей наблюдали за этим, сотни тысяч, если быть точнее. Все они наблюдали за одним из главных событий десятилетия и большинство из них даже представления не имели, в чем суть. Чимин таращился в экран до тех пор. пока не осознал, что картинка этой ебаной машины просто выжглась на его глазных яблоках и будет преследовать во сне до конца его жизни.
Чимин уже почти задремал, когда входная дверь внезапно и без предупреждения открылась, от чего он с удивлением подпрыгнул. Он повернул голову и увидел Чонгука, который входил внутрь, открыв дверь, включая свет везде, где мог. Тот факт, что он видел перед собой младшего был не менее внезапным, чем открывшаяся дверь, так как он не ожидал, что тот вернется в ближайшее время. Но вот он тут, явился без предупреждения. Чимин был этому рад, так как ждал его, казалось, целую вечность.
Чимин должен был знать, в порядке ли он, нормально ли он переносит ситуацию. Как только он узнает его состояние, сможет и сам наконец-то немного расслабиться.
- Где Тэхен? - спросил Чонгук, оглядывая квартиру. От него исходило странное ощущение, которое Чимин никак не мог распознать, так как никогда прежде не сталкивался. Это не была злость, но что-то не менее сильное. Это чувствовалось в том, как Чонгук дергал за свой воротник; галстук уже был расстегнут, свободно свисая с шеи.
- Он ушел, дорогой. Я думаю, он отправился к Сокджину, чтобы найти что-нибудь на Кима Чжину, - объяснил Чимин, изучая его. - Тэ сказал, что он ничего не знал о нем, поэтому самое время изучить.
- Ему не нужно знать о нем ничего, кроме того, что он ебаный мудак, - практически выплюнул Чонгук и тогда он наконец-то понял, что происходит.
Чонгук был пьян. Не слегка навеселе, не немного выпивший до той стадии, когда он мог контролировать себя. Чонгук был пьян в стельку и вид того, как он стоит там, опираясь спиной о дверь, чтобы удержаться на непослушных ногах, вызвал в груди Чимина тупую боль. Боль была настолько осязаемой, что он поднял руку и приложил к груди через свитер.
- Дорогой, ты в порядке? - спросил Чимин мягко, принимая сидячее положение. Он услышал, как младший издал смешок на этом вопросе, похожий на пьяный и раздражающий звук, но проигнорировал это. В конце концов, вопрос был идиотским. С первого взгляда было понятно, что Чонгук не в порядке. Он выглядел сломленным и совершенно опустошенным. - Я ждал, пока ты вернешься домой, я ужасно волновался.
- Прости, - ответил он тихо, потянувшись к своей голове, которая вне всяких сомнений болела. - Прости, что снова заставил тебя волноваться. - Чимин совершенно искренне сказал ему, что тот не должен извиняться. Пару секунд он так и стоял, прислонив руки к голове и массируя пальцами кожу. Затем он резко опустил их. - Я должен уйти, - объяснил Чонгук, проходя на кухню. Чимин наблюдал, как тот облокотился о столешницу, так как нуждался в поддержке. - Мне просто нужно... нахер уйти, малыш. Но я не могу. Нет ни единого шанса уйти.
- Из Хэдокче Па? - спросил Чимин тихим голосом, нахмурив брови в замешательстве.
- Из жизни, - ответил Чонгук понизив голос практически до шепота.
Чимин мысленно вернулся в тот день, когда Тэхена привезли с огнестрельным ранением; о том, как Юнги помогал ему ухаживать за ним и они долго разговаривали. И он вспомнил то, о чем размышлял: то, что ни он, ни Юнги не присоединились к Хэдокче Па добровольно, и сейчас он понял, что с Чонгуком дела обстояли так же. Бедный Чонгук, рожден в таком жестоком мире и вовлечен во все это, даже не имея шанса выбрать свою собственную судьбу. Вся его жизнь уже была высечена на камне, и Чимин частенько забывал об этом. Для всего остального мира было гораздо проще смотреть на Чонгука и видеть монстра: отвратительного. жестокого монстра. Но разве он был таким?
Не выучил ли Чонгук с ранних лет, что он может погибнуть в любую секунду, поэтому просто адаптировался? Не было ли его поведение лишь глубинными инстинктами в сочетании со страхом и парализующим отчаянием? Глядя на него прямо сейчас, упавшим на кухонную стойку будучи пьяным, Чимин видел мужчину, который еще не повзрослел. Он видел гребаного ребенка и это вызывало странный всплеск эмоций в груди. Чимина бесило то, каким слабым его делало это чувство, как спирало дыхание при взгляде на него.
- Ну, теперь ты дома, дорогой, - сказал Чимин, прерывая молчание. - Ты дома, в безопасности, и я здесь ради тебя. Постель такая холодная без тебя и Тэ. Иди сюда и ложись со мной, хмм? Мы можем просто лежать весь день напролет и...
Чонгук пересек квартиру, застав Чимина врасплох и заставив замолчать от удивления. Он смотрел, как младший подошел к большому хранилищу, где лежало шампанское. Оно был под стойкой, скрытое из виду, и он слышал, как открылась дверца и оттуда что-то вытащили. Чимин практически ощутил, как в лицо ударил холодный воздух, лишь услышав звук ; такой невыносимо знакомый для его ушей, что это практически вгоняло в депрессию. Когда Чонгук выпрямился, у него в руках была бутылка, отличная от той, что он обычно пил. Это было Moët & Chandon Rose Grand Vintage, большая зеленая бутыль с розово-черной этикеткой на горлышке, затем он поставил ее, чтобы вытащить свою открывалку, находящуюся рядом с подставкой для ножей.
Чонгук вынул пробку резким поворотом руки, пена залила всю столешницу. Чимин смотрел на него в глупой растерянности, пока тот наполнял один из пустых бокалов, которые он ранее оставил, наполнял прямо до краев, так что золотистая жидкость вылилась, когда он поднял бокал. Пока он пытался залпом опустошить его, Чимин встал с дивана и направился к кухне.
- Гуки, тебе уже хватит, - сказал он, пытаясь заставить его остановиться. Чонгук лишь залпом выпил все, что было в бокале, глядя прямо на него, кадык энергично двигался, пока он пытался глотать напиток так быстро, как мог. - Тебе станет плохо, дорогой.
- Мне уже охуенно плохо, - сказал младший, опуская бокал вниз и хватаясь за бутылку, чтобы снова наполнить его. Пока Чимин приближался к стойке, он уже налил еще одну порцию и снова поднял его.
- Гуки, дорогой, ну давай же, - сказал Чимин, нежно беря его за запястье. - Пойдем на кровать, просто приляжем и...
Чонгук вырвал свою руку и Чимин от удивления оступился. Его ребра ударились о столешницу и он ощутил короткую вспышку боли, прежде чем ухватился за край. Младший со всей силы запустил бокал и Чимин проследил, как тот пролетел через всю комнату. Он попал в низкий журнальный столик и разбился с резким звуком, брызги стекла и шампанского разлетелись вокруг. Ванби, лежащая на диване, чуть не подпрыгнула от удивления. Часть жидкости попала на мех и она спрыгнула с дивана и скрылась под кроватью.
- Гуки! - крикнул Чимин в полнейшем шоке, повернув голову и увидев, что младший теперь схватил бутылку, сжимая пальцы вокруг горлышка. - Гуки, нет, не...
- Я блядь ненавижу его, Чимин, он...
- Положи это, положи вниз!
-... и я сделал это! Я подтолкнул его к этому, убив Кима Джинтэ и...
- Чонгук!
Чимин обошел стойку, чтобы попытаться остановить его, чтобы попытаться отнять у него бутылку. Его пальцы почти ухватились за нее, но из-за холода на бутылке образовался конденсат. Из-за этого пальцы соскользнули. Чонгук увернулся от него, перевернув бутылку и выплеснув большую часть по всей столешнице: все дорогущее шампанское было потеряно.
-... и его ебаная смерть - моя вина! - прокричал Чонгук, отводя руку назад и потом с размаху ударяя бутылкой о столешницу.
Чимин отшатнулся, инстинктивно выставляя руки, когда стекло разлетелось во все стороны, как и в случае с бокалом. Бутыль из толстого зеленого стекла разбилась с легкостью из-за силы удара. Звук при этом прозвучал не только от разбивающегося стекла, но и от жуткой силы удара о столешницу. Бутылка разлетелась на большие и маленькие осколки, ударившись о деревянную поверхность, они отлетали словно шрапнель. Чимин ощутил, что парочка ударилась о его предплечья, но ни один осколок не порезал кожу, только слегка поцарапал. Он видел, что Чонгука тоже задело, его руки и грудь были защищены рубашкой. Чимин опустил руки и какое-то время просто молча смотрел на младшего, затем опусти взгляд на его руки.
Горлышко бутылки тоже раскололось в его руках при ударе, осколки вонзились в ладони. Чонгук разжал пальцы и стекло упало на столешницу в шампанское и осколки. Чимин смотрел, как с его рук капает кровь, смешиваясь с остальной жидкостью, меняя цвет с золотого на мутно-розовый. Черт, раны на его ладонях были глубокими и истекали кровью, а он мог лишь смотреть, так как его парализовало на месте от страха.
- Это все моя вина.
Чонгук зарылся пальцами в собственные волосы, спутывая черные пряди и размазывая кровь по всей голове в процессе. Чимин видел мазки крови на его щеке, ухе. Наконец, он вернул себе способность двигаться и опустил руки мужчины. Вместо этого он позволил тому успокоиться и вытер руки об себя. То, как Чонгук оттягивал собственные волосы, напомнило ему о мальчиках и девочках, с которыми он жил в прошлом; то, как они вцеплялись в свои волосы, раскачиваясь взад и вперед, то, как они сосали большой палец или просто таращились в одну точку на стене, пуская слюни на подбородок. Подобное поведение было чем-то, свидетельствующим о полном погружении человека в себе и то, что Чонгук сейчас поступал так же - выбивало из колеи. Он даже покачивался на каблуках и издавал странные пронзительные звуки сквозь стиснутые зубы. Чимин понял, что ему и самому стало трудно дышать от этого зрелища, поэтому закусил губу, чтобы самому не начать издавать звуки.
- Па... папочка мертв, Чимин, - сказал Чонгук надломленным голосом, практически шепча. - Он м... мер...
Чимин ни разу прежде не видел, чтобы Чонгук плакал. За практически шесть месяцев, проведенных рядом с ним, он видел большое количество эмоций. Он видел, как младший улыбался и смеялся от разного рода вещей: иногда это был милый и беззаботный смех, а иногда жестокий. Он видел его таким злым, каким не бывал ни один человек на его памяти. Но в основном в его компании Чонгук был более чем приятным. Настолько, что от этого его веки трепетали, а губы начинали дрожать, как и все его тело. Чимин знал его очень хорошо, больше, чем кого бы то ни было, включая самого себя, и он все еще никогда не видел его плачущим. Ему иногда казалось, что подобного рода человеческая эмоция просто неведома Чонгуку. Но теперь Чимин обнаружил, что Чонгук может чувствовать и может плакать.
Те ужасные пронзительные звуки, издаваемые Чонгуком, стали еще громче и перешли в рыдания. Чимин даже обрадовался этому, так как не выдержал бы слышать те звуки еще хотя бы одну секунду. Лицо Чонгука исказилось и он снова схватился за волосы, содрогаясь при этом всем телом от рыданий. По его щекам стекали слезы, капая на столешницу и смешиваясь с шампанским и кровью.
Чимин смотрел на него, смотрел на Чонгука, рыдающего словно ребенок, и что-то заставило его начать действовать. Что-то, чего он раньше не чувствовал. Чимин обошел кухонную стойку и, ухватив его за запястья, убрал руки от головы. Чонгук лишь продолжал плакать, пока тот вел его по квартире, голова была опущена, а плечи все еще дрожали. Чимин сел на кровать и потянул его, заставляя сесть рядом. Младший внезапно обернул руки вокруг его тела и заключил в крепкие объятия. Пальцы Чонгука вцепились в мягкую ткань свитера, сминая ее и пачкая кровью. Он был в таком отчаянии, что Чимин едва мог дышать от того, как сильно он сдавливал его ребра. Его будто бы зажали в тиски, разрушающие тиски. Но даже на недостаток воздуха ему было плевать.
Прямо сейчас Чонгук нуждался в нем, нуждался в его прикосновениях, его словах, и Чимин никогда еще не ощущал такого непреодолимого отцовского инстинкта.
Чимин аккуратно улегся вместе с ним на подушки. Он обернул руки вокруг чонгуковой шеи, чтобы уложить его голову себе на грудь, не разрывая объятий. Чимин устроил свой подбородок на его макушке и в нос ударили запахи виски, пота от волос и легкий медный запах крови. Чонгук убрал свою раненную руку, чтобы прижать к груди. Вся его рубашка была запачкана кровью и, вероятно, от нее придется избавиться.
- Я... плачу, как ебаный ребенок, - протянул он, утыкаясь лицом ему в грудь, чтобы спрятать его из-за стыда и неловкости.
- Это нормально. Плакать нормально, дорогой, - проворковал Чимин, прижимаясь щекой к его волосам, чувствуя липкость своей кожей.
- Муж... мужчины не должны плакать, - то ли икнул, то ли прохныкал Чонгук на его груди. Он чувствовал намокшую от слез шерстяную ткань и горячее чонгуково дыхание на коже. Его слова противоречили происходящему сейчас, так как все еще были слышны громкие рыдания, хоть он и пытался изо всех сил себя контролировать и заглушить их. Ну, он и не был еще мужчиной. Чимин подумал, что именно поэтому он может плакать сколько угодно, учитывая, что его отца жестоко убили меньше, чем день назад.
Чонгук заслужил блядь право поплакать.
- После случившегося, Гуки, у тебя есть полное право плакать, - заявил он, начав поглаживать его затылок одной рукой. - То, что случилось с тобой, с твоей матерью - любой бы плакал. В этом нет ничего неправильного, поверь мне.
- Мои лю... люди...
- Нахуй твоих людей, - перебил он его. - Твои люди обделаются, если ты закричишь на них. У них нет права судить тебя, ни сейчас, ни когда либо. Понял? - Чонгук громко всхлипнул и не ответил. - Когда ты в последний раз плакал, дорогой? - спросил Чимин, нежно перебирая его волосы и приглаживая их.
- Мне было... было лет девять, наверное? - сказал Чонгук между короткими вдохами. - У меня был пес, его... его звали Кинг, потому что... потому что я думал, что это крутое имя. Он умер от рака, он даже... даже не был старым, поэтому я расстроился и начала плакать, и... - он прервался, издав короткий стон. - Мама залепила мне пощечину и сказала, чтобы я не смел больше плакать перед папой, иначе он разозлится.
Эти воспоминания заставили Чонгука снова разрыдаться на его груди, как ребенок. Чимин посмотрел в противоположную сторону комнаты. Девять лет? Последний раз Чонгук плакал, когда был совсем ребенком? Однажды он встречался с его матерью, совершенно случайно. Она просто поднялась в пентхаус, чтобы повидаться с сыном и наткнулась на него. Женщина казалась довольно приятной, тогда он подумал о ней, что та была так красива, что это даже немного пугало, но сейчас он в этом не был уверен наверняка. Мать, которая бьет своего ребенка, когда тот плачет, Чимин не мог бы назвать приятной. Сделала ли она это, чтобы помочь Чонгуку избежать гнева отца? Вряд ли. Чимин думал, что это никак не оправдывает ее действий.
В девять лет сказали, что плакать нельзя. Когда самому Чимину было девять, Нам наоборот говорил ему плакать специально, чтобы удовлетворить потребности клиентов. Но Чимин заметил. что плач иногда только делает хуже, поэтому перестал это делать и научился просто... ничего не чувствовать. Поступил ли Чонгук так же? Запрятал ли он свои чувства подальше из-за страха, что произойдет что-то плохое?
- Все нормально, нормально, - сказал Чимин, уткнувшись носом в его волосы. - Ты можешь плакать, я не ударю тебя. Обещаю.
Через несколько минут Чонгук наконец-то смог нормально дышать, похрипывая и икая, пока старший продолжал гладить его по волосам. Чимин чувствовал, насколько Чонгук больше и по весу, и по фигуре. Было странно, что именно он его обнимал, а не наоборот. Чимин чувствовал свои голени на чонгуковых, поэтому распутал их ноги. Радуясь, что сейчас он так близко к нему, Чимин приподнял голову с подушки, чтобы посмотреть тому в лицо. Чонгук попытался отвернуться, попытался уткнуться лицом в подушку, чтобы он не увидел его веки, розовые и опухшие от слез, или его текущий нос. Но потом он бросил попытки и просто позволил тому смотреть.
- Позволь посмотреть, хмм, дорогой? - спросил Чимин успокаивающим тоном, беря его руки, чтобы изучить. На его ладонях были глубокие порезы, а пальцы были покрыты мелкими царапинами. Бутылка действительно порезала его и раны необходимо было очистить и забинтовать. Глядя на это, в груди возникло другое ощущение. - Посмотри, что ты наделал, придется поцеловать, чтобы стало лучше, - заметил он, поднося обратную сторону пальцев к своим губам, мягко целуя татуированные костяшки пальцев. - Это единственный верный способ прекратить боль. Забудь про Викодин, хмм, поцелуи лучше.
- По... поцелуи ни от чего не помогают, Чимин, - сказал Чонгук, срывающимся голосом. - Мне восемнадцать, а не восемь.
Чимин перестал прижиматься губами к его пальцам, вместо подавшись вперед и оставляя поцелуй на его лбу. Он прикоснулся губами к складке между бровями, спускаясь короткими поцелуями на кончик носа и затем на щеки. Губами Чимин ощущал влажность и соленый вкус слез. Кожа Чонгука была очень теплой, гораздо теплее обычного, так как он практически пережил истерику. Поэтому закончив сцеловывать мокрые дорожки, он наконец-то спустился к губам.
- Разве так не лучше? - спросил Чимин, оставляя легкий поцелуй в уголке рта Чонгука.
- Д... Да, - икнул он в ответ. - Так лучше, малыш.
- Поцелуи все делают лучше, - прошептал Чимин ему в губы. - Это идеальное лечение, - он прижался к его губам в целомудренном поцелуе и снова откинул голову на подушку. - Все лучше, чем ничего.
- Но они вызывают сильное привыкание, - сказал Чонгук тихо, наконец-то взглянув ему в глаза. Чимин мягко улыбнулся, продолжив перебирать его волосы. - Теперь я хочу больше.
Чимин играл с его волосами, ожидая пока высохнут последние слезы, которые случайно скатились, когда он моргнул. Чонгуково дыхание все еще было неровным, но он хотя бы снова взял себя в руки и спустя какое-то время Чонгук поднял перед глазами свои израненные руки.
- Дай мне... Валиум, - сказал он тихо. - Хочу расслабиться и не чувствовать этого.
Чимин подумал, что глупо было бы давать ему что-то после такого количества алкоголя, но спорить на эту тему было бы бессмысленно. Чонгук хотел расслабиться и очевидно, что алкоголя было недостаточно. Отказать ему в этом было бы жестоко, поэтому он решил дать ему одну таблетку. Чимин наклонился к нижнему ящику тумбочки сбоку от него и пошарил внутри, пока пальцы не нащупали такой знакомый пузырек с лекарством. Он достал его, открутил крышку и положил одну единственную таблетку себе на ладонь. Затем протянул ее младшему, попутно закрывая крышку. Чонгук проглотил Валиум и закрыл глаза, еле шевеля языком в пересохшем рту.
- Лучше?
- Скоро будет, - ответил Чонгук тихо, открывая глаза.
- Давай приберемся и ляжем в кровать, хмм? - предложил Чимин, помогая Чонгуку медленно принять сидячее положение. Пару секунд он был уверен, что Чонгук просто завалится обратно на матрас и откажется двигаться, даже несмотря на то, что весь был покрыт потом и кровью. Но он уступил и прошел с ним через всю квартиру в сторону ванной. Пока ванна наполнялась теплой водой, Чимин перевел свое внимание на Чонгука и помог тому раздеться. Передняя часть рубашки была уляпана кровью и, вероятно, безвозвратно испорчена, так как вряд ли все эти пятна получится отстирать. Поэтому Чимин просто бросил рубашку на пол, начиная стягивать его брюки. - Тебе нужно отдохнуть, чтобы восстановить силы. Тэ скоро вернется с информацией, он поможет тебе со всем разобраться. Хорошо?
-... Хорошо, - сказал Чонгук тихим голосом, практически переходящим в шепот.
- Он твоя правая рука, как и всегда.
В конце концов Чимин тоже оказался в ванной. Он собирался лишь помочь ему отмыться, но когда тот схватил его за запястья, выбора не осталось. Так что он снял с себя одежду и кинул ее на пол к остальной. Сначала он отмыл его кожу, намыливая молочное кокосовое мыло. пока они оба не были покрыты пеной, затем он занялся его волосами. Вода в ванной быстро окрасилась красным из-за его кровоточащих рук и измазанных в крови волос, а Чимин все продолжал смывать пену. Чонгук даже не двигался, позволяя ему делать это, глаза были закрыты, а дыхание было мягким, но громким от редких иканий из-за того, что он плакал ранее. Казалось странным мыть его вот так, как и Тэхена, когда того подстрелили. Чимин задавался вопросом, войдет ли это в привычку, мыть их обоих словно он их мать. Закончив, он помог Чонгуку выбраться из ванной, легко протерев насухо его кожу и после вытирая его волосы полотенцем, пока те не превратились в кучу запутанных прядей. Подобное зрелище заставило его тихо рассмеяться, из-за чего Чонгук предпринял попытки пригладить волосы.
Чимин отвел его обратно к кровати, а сам достал набор, оставленный ему Юнги, , конечно же, совсем не был сюрпризом тот факт, что пустая бутыль с морфином отсутствовала в нем. Он несколько секунд изучал содержимое, а потом нашел то, что было нужно. Он достал моток бинтов и стерильную повязку, пузырек антисептика и ватные диски, а затем вернулся на кровать к Чонгуку.
- Теперь, после мытья, выглядит не так плохо, - сказал Чимин, укладывая его руки себе на колени. Раны все еще выглядят достаточно уродливо - глубокие порезы на его мягкой коже, но они уже не кровоточат, поэтому скорее всего пластыри не понадобятся. Он осторожно ощупал область вокруг, боясь причинить ему боль. Когда он коснулся одного из порезов ватным диском, Чонгук тихо зашипел, но рук не убрал. - Скорее всего. даже шрама не останется.
Прежде, чем перебинтовать руку, Чимину пришлось разрезать бинт, положив его себе на колени. Затем он взял моток бинта и стал оборачивать вокруг руки младшего. Чонгук спокойно и молча наблюдал за его работой, даже не моргая. Чимин распрямил его пальцы и забинтовал порезы и на них, затем зафиксировал край бинта булавкой и оставил еще один поцелуй на его ладони. Чимин был уверен, что в это время уголки губ Чонгука слегка приподнялись, хоть и всего на секунду.
- Теперь пора отдыхать, - заявил Чимин, перемещаясь, чтобы улечься на матрас. Чонгук все еще сидел, поэтому старшему пришлось привстать и утянуть его вниз вместе с собой. Чимин уложил его голову на свой голый живот и на мгновение приложил руки к щекам, чувствуя ладонями влажные волосы. Затем он начал массировать его виски, выводя мягкие круги большими пальцами. Чонгук от этих прикосновений сделал глубокий вдох и на некоторое время закрыл глаза.
- Чимин?
- Да, дорогой?
- Я знал, что настанет день, когда папочка умрет, я просто никогда... - он коротко и шумно втянул воздух. - Я ппросто никогда не думал, что это будет так скоро, так быстро. Я думал, он сперва состарится и тогда... тогда это случится. - Чимин ничего не ответил,лишь смотрел в зеркальный потолок, не отрывая пальцев от его висков. - Чимин, я просто подумал... что будет, если я и тебя потеряю, - проговорил Чонгук мягким шепотом. - Какого хера я буду делать тогда?
- У тебя останется Тэ, - отметил Чимин, продолжая массировать его голову. - Ты не будешь один.
- Это не то же самое, я хочу вас обоих. Вы нужны мне оба, - сказал Чонгук раздраженно. Это не прозвучало, как каприз, он просто был уставшим и расстроенным. - У меня никого и ничего нет. Я унаследую эту чертову империю, но она ничего не значит. Особенно учитывая, что никто не встанет на мою сторону.
- Ты избавишься от всех предателей, дорогой? - спросил Чимин, опустив голову, чтобы взглянуть на него. Перед собой он видел лишь макушку младшего. Затем тот тяжело вздохнул и сказал, что многие лишь ждут момента, чтобы предать его. - Тогда Тэ будет рядом, чтобы избавиться от них, как и от всех остальных, да? - Чонгук сдвинулся, чтобы лечь рядом с ним, простыни зашуршали от его движения. Чимин почувствовал, как тот притянул его к себе за талию и уложил подбородок в ямку между шеей и плечом.
- Ты же не оставишь меня, как папа, правда? - мягко спросил Чонгук. Даже засыпая, Чимин разобрал нотки отчаяния в его голосе.
- Нет, дорогой, конечно не оставлю, - ответил Чимин еле шевелящимися губами. Его веки были слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми, поэтому он даже не пытался. - Я никогда не оставлю тебя. Почему бы мне поступать так, хмм?
- Потому что все это делают, - ответил он самым ровным тоном, который Чимин от него слышал. - Рано или поздно все либо бросают меня, либо предают.
- Хммм, не я, - Чимин поднял руку и коснулся скулы младшего. - Я не поступлю так, потому что... Я люблю тебя.
- Чимин?
Он через силу открыл глаза и повернул голову, чтобы взглянуть на Чонгука. Он был слишком уставшим, чтобы поддерживать беседу, но младшему хотелось поговорить. Даже несмотря на то, что его взгляд не был до конца сфокусирован и он практически не видел лица Чонгука, Чимин пытался держать глаза открытыми и давал понять, что слушает.
- Ты... Ты счастлив сейчас? - спросил Чонгук тихо. - Я делаю тебя счастливым?
- Конечно, - ответил Чимин, убирая руку от его щеки и потирая свои глаза, помогая им держаться открытыми. - Конечно, делаешь, Гуки. Почему ты сомневаешься? - Чонгук не ответил, лишь прижался лицом ближе к его шее. Было ли это только потому, что он был пьян? Чимин не знал наверняка, но и как объяснить свои чувства он тоже понятия не имел.
Он был счастлив, как ему казалось. В каком-то смысле был. Но Чимин был не сильно знаком с понятием "счастья", так что определить было сложно. В материальном плане счастья у него было в избытке. Но какое еще счастье он испытывал? Чимин полагал, что любовь была одной из форм счастья, а Чонгука он действительно любил. После всего, что случилось... это ведь любовь, верно?
- Я держу тебя здесь, потому что боюсь, что кто-то навредит тебе, что кто-то узнает о тебе. Это ебаная слабость, ты - моя слабость, - объяснил Чонгук. - Но мне плевать. Я уверен, что есть лишь несколько человек, которые не навредят мне. Тех, кто не навредит тебе - и того меньше. И я знаю, что они могут сделать это из-за меня. А я не могу позволить, чтобы эти уроды прикоснулись к тебе.
- Дорогой, притормози, - сказал Чимин успокаивающим тоном. - Ты снова начнешь расстраиваться.
- Я уверен, что Тэхен защитит тебя, но когда его нет рядом, я ни в чем не уверен, - продолжил Чонгук. - И я знаю, что контролирую тебя так, будто ты мой гребаный питомец, но мне нужно, чтобы ты был в безопасности. Это то, чему папа...
- Чему он научил тебя, я знаю, - перебил его Чимин, чтобы он вновь не начал думать об отце. Чонгук рвано выдохнул, уголки его губ опустились вниз.
- Я знаю, это может сделать тебя несчастным, но... но это для твоей же безопасности. Это ведь важнее счастья, верно?
- Гуки, - сказал Чимин, перекатываясь на бок и обвивая руками его шею. - Тебе нужно поспать. Забудь обо всем и просто поспи, хмм? - Чонгук закрыл глаза и на минуту комната погрузилась в тишину, нарушаемую лишь звуком их дыхания. Чимин практически готов был уснуть, когда младший заговорил: эти слова он прокручивал раз за разом в своих мыслях, пока погружался в темноту.
- Я нихуя не счастлив.
Тэхен был в полной уверенности, что сегодня ему нужно встретиться с Сокджином ради информации. Только сперва необходимо было уладить одно маленькое дело. Забравшись на заднее сиденье одной из машин, когда он покинул квартиру, он сказал водителю отправиться в Йонсангу вместо Сонгпагу, и устроился на сиденье, начав жевать нижнюю губу. Водителя он не знал, видел лишь макушку над подголовником водительского сиденья и он не чувствовал необходимости говорить с мужчиной, поэтому лишь смотрел в лобовое стекло, ничего особо не замечая перед собой. Прямо сейчас он не мог на чем-либо сконцентрироваться.
На данный момент прошло уже много времени, слишком много после последней дозы и Тэхен ощущал это все сильнее. Это не было, как в тот день, когда он познакомился с родителями Чонгука, сейчас его просто тошнило. Он чувствовал странную боль внизу живота, будто его в любую секунду вывернет наизнанку. Что было хуже всего, он не мог перестать думать об этом. Ему бы следовало подумать о том, что произошло сегодня, о том, что Чон был мертв, а он думал лишь о пустоте внутри себя, которую нужно заполнить. В конце концов дурацкого Валиума было недостаточно и эффект от его небольшой дозы проходил слишком быстро, заставляя желать большего. Ему нужен был укол и его дрожащие пальцы и боль в животе не утихнут, пока он не раздобудет его.
Тэхен осознавал тот факт, что был наркозависим, но это сейчас не имело никакого значения. Это осознание означало лишь то, что он будет чувствовать отвращение к себе ровно до того момента, пока желание снова не возьмет верх и он не сможет думать ни о чем другом. Ни о чем, кроме своей потеющей и зудящей коже, кроме ноющей боли.
Чимин сказал, что Чона убили в Мапхогу, прямо в тот момент, когда они с Чонгуком совершали собственное убийство в Кванджингу, поджигая Ли Юнчхона на заброшенном складе. Он еще не осознал в полной мере тот факт, что мужчина был мертв, но это случится совсем скоро - как только он получит свою дозу морфина и его разум снова сможет нормально мыслить. В кармане его пиджака лежали шприц и несколько игл в пластиковом пакете на случай, если ему понадобится больше... или, чтобы использовать их повторно. Тэхен не смог удержаться, чтобы не достать из кармана такой знакомый флакон и не посмотреть на него.
Флакон с морфином, который Юнги дал Чимину, был уже пуст, как ему и говорили. Чимин не врал ему в попытке остановить от кражи, в флаконе действительно не осталось ничего, кроме капли. Настолько маленькой, что нельзя было сказать, что там набралось бы даже несколько миллилитров. Он наклонил флакон, заставляя каплю перекатываться по стеклу и судорожно облизал пересохшие губы. Черт, если бы там было хотя бы немного больше лекарства. От имеющегося количества он даже не почувствует никакого эффекта. Он открыл окно и выбросил флакон наружу, даже не глядя, разобьется тот об асфальт или нет.
Когда автомобиль наконец-то остановился, Тэхен выбрался наружу и взглянул на входную дверь, поймав себя на том, что его горло будто бы сжалось до размера соломинки, а дышать стало труднее, чем минуту назад. Небо было темным, окрашенным вечерним фиолетовым цветом, а дыхание из-за холода выходило изо рта клубами пара, похожими на сигаретный дым. Ему удалось на слегка дрожащих ногах пройти по тротуару и войти в дверь, толкнув ее от себя и делая шаг внутрь. Как и всегда, за стойкой стоял пожилой мужчина и Тэхен ждал, что тот скажет ему что-то, но этого не произошло, так как мужчина совершенно точно узнал его. Хорошо, Тэхен был не в настроении врать, чтобы проложить себе путь в подвал, поэтому просто обошел стойку, чтобы зайти в заднюю комнату. Внутри пахло благовониями и слышались тихие голоса, Тэхен прошел сквозь короткий коридор, чтобы найти нужную комнату и спустился по скрытой лестнице так быстро, как только мог. Все люди в притоне уставились на него, но пройти дальше никто не помешал, поэтому он прошел в основное помещение. Как и в прошлый раз, рядом с входом на производство стоял мужчина, Тэхен просто открыл дверь, даже не постучавшись.
Первым, что он услышал, переступив порог, была неразборчивая, но громкая речь. Тэхен огляделся и обнаружил, что комната была пуста, за исключением Юнги, который сидел за деревянным столом, опираясь подбородком на руки. Судя по всему, голоса исходили от видео на одном из компьютерных мониторов и периодически слышался мягкий знакомый смех. Юнги, как только заметил Тэхена вошедшего внутрь, дернулся и судорожно нажал кнопку на клавиатуре.
- Иисусе, ты слышал, что нужно стучать, Ким? - спросил Юнги, забавно поерзав в кресле и взглянув на гостя. В комнате стоял кислый запах марихуаны в смеси с пряностями, и Тэхен увидел стол, заполненный разной едой - слишком большим количеством для одного человека. Вид пластикового контейнера с курицей вызвал очередной спазм в желудке, который перерос в рвотные позывы.
- Чон мертв, - ответил Тэхен не по теме без особого смысла. Но услышав это, Юнги издал тихий звук и поправил волосы. - Ты знал?
- Ага. Да, я знал. Видел это в чертовых новостях, - объяснил он. - Ты был с господином Чоном, верно?
-... Да, как ты догадался?
- Чимин сказал мне, - ответил Юнги беспечно, а Тэхен снова взглянул на стол, прежде чем сложить все воедино. Вот почему, еды было так много, потому что Чимин не дожидался их дома, как должен был. Нет, он занимался собственными делами, встречался с наркодилером и производителем, пока они работали. Интересно. - Он заходил ненадолго, пока вы работали и ушел, когда... узнал о новостях. - Тэхен спросил, мог ли Чимин находиться здесь, разрешено ли это вообще. - Блядь, мне откуда знать? Все, что я знаю - он пришел сюда, как и господин Чон раньше. Разрешено ли это? Ты, например, тоже сейчас здесь.
Тэхен отвернулся от стола и взглянул на Юнги, который смотрел прямо на него поверх мониторов. На его лице отражалось любопытство, круглые глаза следили за его движениями, будто сокол за добычей, и он был практически уверен, что мужчина под кайфом. Может, он всегда под кайфом? Странно, но Тэхену это показалось сильно знакомым, так как он и сам всегда был под наркотой.
- Почему ты здесь? - спросил Юнги, снова кладя руки на стол, чтобы занять удобное положение в кресле. Но несмотря на видимую расслабленность, он очень внимательно наблюдал. - Не должен ли ты быть вместе с господином Чоном, а? - Тэхен переступил с ноги на ногу, он точно знал, что мужчина понял, зачем он здесь. Вопросы он задавал, чтобы заставить Тэхена почувствовать себя неловко. И это сработало очень хорошо.
- Мне нужен морфин, Мин, - объяснил Тэхен, медленно подходя ближе к столу с засунутыми в карманы брюк руками. Прежде, чем взглянуть на Юнги, он осмотрел комнату. - Как я могу получить его?
- О, тебе он нужен? - спросил Юнги, приподняв подбородок и вздернув одну бровь. Интонация, с которой он это спросил, проникала прямо под кожу. - Забавно, что ты здесь именно в тот день, когда Чимин сказал мне, что все, что я дал - закончилось. Что заставило тебя подумать. что я дам еще, Ким?
- Ты вроде желал смерти тому дилеру, Хонг или как его? Я могу убить его для тебя, если хочешь? - предложил Тэхен, так же подняв подбородок и взглянув на него. - Могу убить, кого захочешь всего за один флакон, неплохая сделка, не считаешь? Решение жизненных проблем всего за один пузырек.
- Я уже решил проблемы с Хонгом, используя язык, а не кулаки. Полагаю, тебе бы тоже не мешало научиться, Ким. - Тэхен подумал, что до сих пор он хорошо использовал свой язык и заметил, что прикусил его сейчас.
- Слушай, Мин, просто дай мне блядский морфин, - резко сказал Тэхен, чувствуя, как пальцы сжимаются в кулаки. - Я не могу без него работать, а сейчас это необходимо, я не могу все проебать. Господин Чон нуждается во мне.
Юнги уставился на него, не сводя глаз. Тэхен подумал, что мужчина проигрывает, так как раздумывает над тем, что именно ему делать и стоит ли уступать требованиям. Тэхен думал, что отказать ему сейчас было бы очень не умным решением. Спустя, может, минуту тот с громким звуком отодвинул свое кресло. Юнги встал на ноги и, выйдя из-за стола, подошел к сейфу на стене и снял карту, закрывающую его. Он как раз собирался залезть внутрь, но остановился, держа свою руку над ручкой сейфа.
- Вообще-то..., - сказал Юнги, обернувшись через плечо и посмотрев на Тэхена. Он задержал взгляд, ожидая, пока тот продолжит говорить, что он и сделал. - Я не собираюсь давать тебе морфин.
Тэхен смотрел на него, ожидая, пока он продолжит говорить и объяснит. Но Юнги смотрел в ответ с нечитаемым выражением на лице и, судя по всему, больше не собирался ничего говорить. Комната погрузилась в тишину и он услышал голоса сквозь тонкую дверь, настолько искаженные, что он не мог ничего понять. Он просто... просто сказал ему "нет" сейчас?
- В каком смысле? - спросил Тэхен тихо, глядя прямо на него и сильно нахмурившись.
- Я не подчиняюсь твоим приказам, Ким, - сказал Юнги, кивнув. - Я подчиняюсь господину Чону, а ты - не он. Извини, я ничего тебе не дам. Возвращайся с подтверждающей бумагой и получишь необходимое.
Комната снова погрузилась в тишину, а Тэхен лишь тупо смотрел на него. Юнги прошел от сейфа обратно к своему столу, и именно в этот момент Тэхен ощутил дикий прилив гнева. Не успев осознать, он резко схватил Юнги за локоть и потянул. Тот удивился и вскрикнул от боли, когда Тэхен сильно ударил его по лицу. Юнги пошатнулся от удара, голову метнуло в сторону, а светлые волосы упали на лицо. Тэхен схватил его, прежде чем тот споткнулся о собственные ноги и резко прижал к стене офиса. Сперва Юнги с громким стуком ударился спиной, а затем и затылком настолько сильно, что он издал стон.
- Не подчиняешься приказам, а? - спросил Тэхен, резко встряхнув его, держа при этом за локти. Юнги дернулся в его руках, как тряпичная кукла, а его голова снова ударилась о стену. Мужчина поморщился, но не издал ни звука на сей раз. - Пошел ты, Мин, я выше тебя. Ты блядь практически принадлежишь мне. С какой стати ты не подчиняешься приказам? - Юнги лишь тяжело дышал, уставившись под ноги, всем своим видом выражая смесь страха и раздражения. Из разбитой губы стекала небольшая струйка крови, которая казалась необычайно яркой на бледной коже. Тэхен видел ярко-красный след на том месте, куда ударил его. - Что? Я не слышу.
- Ты нахуй убиваешь себя, - сказал Юнги низким голосом. Несмотря на грубость, несмотря на разбитую губу, он, казалось, не злился на него. - Если продолжишь принимать, ты убьешь себя. Может, через пару лет, может - дней, но это блядь случится.
- Тебе какая нахер разница? - практически выплюнул слова Тэхен, его ладонь еще покалывало от удара. Ему до боли хотелось ударить его снова.
- Потому что Чимин любит тебя, а я не хочу видеть, как ему будет больно, тупой ты мудак! - прокричал Юнги, выплеснув на этот раз всю свою ярость. Похоже, Тэхен задел его за живое. - Если собираешься испортить к хуям свою жизнь - мне насрать, но ты испортишь при этом не только свою, поэтому я ничего не дам тебе!
- Что? Ты что, влюбился в него? - спросил Тэхен, фыркнув от смеха. Уголки губ Юнги опустились в горькой ухмылке, а лицо исказилось злой гримасой.
- Отъебись, Ким...
Тэхен снова ударил его еще сильнее, чем в первый раз. С губ Юнги сорвался вздох, когда он дернулся от удара, а Тэхен сильно дернул его за ворот свитера, снова прижав к стене.
- Назови его умным или милым, немного погладь по голове и он сам запрыгнет на твой член, Мин. Даю тебе слово. Он хорошая сучка.
- На самом деле ты так не думаешь, Ким, за тебя говорит ломка, - прошептал Юнги. Его глаза все еще были скрыты волосами. - Думаешь, я не знаю, что это такое? Я проходил через это дерьмо годами.
- Могу выделить ему день, специально для тебя. Как тебе, а? - предложил Тэхен, приблизившись еще сильнее, чтобы поймать того в ловушку. Юнги коробило от той близости, в которой они находились. Его плечи приподнялись, а пальцы сжались в кулаки. - Ты даже представить себе не можешь, какой он узкий там и... - на этом Юнги закрыл глаза. С его губ сорвался тихий стон, а потом они сжались в тонкую линию. -... мы втроем могли бы повеселиться.
- Нет. Я сказал - нет. От меня наркоты ты не получишь, Ким.
- Мин, слушай, я сделаю это, если хочешь? - Тэхен отпустил его локти и упал перед ним на колени. Когда он крепко схватил его за бедра, Юнги вздрогнул от удивления, а Тэхен понял, насколько они небольшие. Сквозь пуловер он мог чувствовать, как выпирают острые, слегка изогнутые тазовые кости. - Я подарю тебе самый охуенный отсос в твоей жизни прямо сейчас.
Юнги посмотрел на него вниз, а Тэхен не мог понять выражение его лица. Это было что-то между: шоком, отвращением, замешательством и, может, ужасом. Юнги, кажется, даже не моргал, глядя на него. Даже не дышал. Тэхен не мог выдержать прожигающий его насквозь взгляд дольше нескольких секунд и вместо этого посмотрел на его живот.
- Я отсосу тебе так хорошо, что ты увидишь звезды, ты...
- Ким.
-... увидишь ебаный рай, - продолжил Тэхен быстро, - Можешь трахнуть меня. Можешь трахать меня, пока я не начну молить тебя перестать, или...
- Ким, заткнись уже...
- Или я могу трахнуть тебя, если хочешь? - Он снова взглянул на него и увидел, что Юнги прикрыл глаза рукой, чтобы не смотреть на него. Его пальцы явно дрожали, как и все тело - он мог чувствовать это, так как все еще держался за его бедра. - Можешь блядь сделать со мной все, что тебе угодно, Мин. Я не остановлю тебя.
- Просто остановись, пожалуйста, - сказал Юнги максимально тихим голосом, все еще прикрывая рукой глаза.
- Я сделаю тебе хорошо, - практически прошептал Тэхен. - В этом же нет ничего плохого, да? - он убрал одну руку с его бедер, оттягивая вверх край свитера, открывая вид на черное белье. - И я сделаю тебе хорошо, малыш, так чертовски хорошо. - Тэхен уткнулся носом в его живот, который, в отличие от Чимина, был мягким и бледным, затем он ухватился за край его боксеров и грубо стянул вниз. Он уже спустил их до бедер, когда Юнги резко оттолкнул его голову, из-за чего Тэхен удивленно отшатнулся назад. Он видел, как мужчина неловко возвращает свое белье на место, поправляя одежду, прежде чем тот возобновит попытки.
- Блядь, Мин, простой дай мне что-нибудь, пожалуйста, - проскулил Тэхен, лицо исказилось в странном желании заплакать. Он снова вцепился в его бедра, сжимая их руками так сильно, чтобы его не смогли оттолкнуть. - Я умру, клянусь, я блядь умру. С меня сейчас будто кожу сдирают, это нахуй так больно, что я не могу описать! - он прижался лицом к его животу, заглушая свое дыхание и голос. - Я блядь не могу перестать думать об этом, не могу!
- Ким, я знаю, какого это. Черт, я знаю, но ты...
Тэхен начал рыдать, не в силах остановиться. Он испробовал все, но Юнги на его требования так и не поддался. Какого хуя он поступает с ним так? Почему Юнги так ненавидит его? Не было слов, чтобы описать ту агонию, через которую он сейчас проходит. В одну секунду его кожа будто во льду, и уже в следующую - она полыхает огнем, заставляя его дрожать и покрываться мурашками. Он уже давно преодолел момент с трясущимися ногами и теперь уже тряслась большая часть его тела, это было похоже на смесь дрожи и боли в мышцах, которая пробирала до костей. Но хуже всего были сильнейшие спазмы в животе, из-за которых он того и гляди собирался либо выблевать все внутренности, либо обделаться. Ломка - это больно, но больнее было осознание того факта, что Тэхен сам во все это вляпался, что он был слабый, отвратительный и жалкий. Без сомнений, Юнги не даст ему блядский морфин.
Сначала он пытался подкупить его, потом угрожал, а теперь... теперь он стоял перед ним на коленях, предлагая сексуальные услуги в замен на дозу.
Ох, если бы его команда могла сейчас видеть это.
- Мне просто... нужно немного, только... немного, клянусь, я не...
- Ким, просто позволь...
-... Я не... не подсяду, клянусь, Мин, - он продолжал сквозь рыдания. Тэхен чувствовал, что мужчина попытался отшатнуться от него из-за этого аргумента. - Всего чуть-чуть...
- Бля, я дам тебе что-то другое вместо морфина, хорошо? Дам другой опиоид, например...
- Нет, нет, нет, - перебил Тэхен, слова смешались, и он схватился за свитер Юнги. - Мне не нужно какое-то другое дерьмо, только морфин. Совсем немного, только одну дозу и все будет... хорошо, да?
Как и ранее, Юнги резко оттолкнул его, и в этот раз Тэхен свалился назад, как мешок. Его плечи ударились об пол, что вызвало вспышку боли, достаточную, чтобы тот вскрикнул и снова начал рыдать. Он изо всех сил пытался сесть прямо, ухватившись за плечо и пытаясь не шевелить им. В то же время он увидел, как Юнги снова встал перед сейфом, копаясь внутри.
Тэхен ощутил радостное чувство в груди и сжал губы, чтобы не застонать.
Юнги взял небольшой конверт, вытащил его и повернулся, чтобы взглянуть на Тэхена. Его лицо выглядело болезненно - губы натянуты, взгляд опущен в пол. Сложно распознать, был ли он зол на него или ему было мерзко от самого себя за то, что он дает ему то, что тот просил. Он с силой кинул ему конверт прямо в грудь, чтобы Тэхен схватил его, прежде чем тот упадет на пол.
- Иди на хуй отсюда, Ким. Серьезно, не возвращайся! - крикнул Юнги с исказившимся от ярости лицом. - Не желаю больше никогда видеть твое ебаное лицо здесь!
Тэхену не нужно было повторять дважды, он поднялся на ноги и покинул офис, захлопнув за собой дверь. Прежде, чем она закрылась, Тэхен был практически уверен, что слышал, как Юнги издал хриплый звук, похожий на всхлип. Перед тем, как покинуть это место, он вытер насухо щеки, обнаружив, что из глаз и носа все еще текло, хотя он перестал плакать. Он спрятал конверт в карман пиджака и покинул здание. Где-то глубоко внутри Тэхен чувствовал себя очень дерьмово за то, как поступил с Юнги, но в основном... в основном он думал лишь о том, что наконец-то получил дозу, которую так сильно жаждал в течение многих часов. Он залез на заднее сиденье автомобиля и назвал водителю адрес казино Сокджина, захлопывая за собой дверь. Машина едва успела отъехать с обочины, когда Тэхен достал конверт.
Его пальцы дрожали, пока он открывал конверт, чтобы заглянуть внутрь. На нем были нацарапаны какие-то слова, что означало, что конверт предназначался не ему, поэтому он отрывает верхнюю часть, переворачивает его, чтобы содержимое выпало на колени. Там тонкая полоска жгута - из резины, как и та, что использовал Чимин - и ампула с морфином. Тэхен берет её в руки и сжимает так сильно, что она лишь благодаря чуду не лопается от его хватки.
Когда он сидит на заднем сиденье автомобиля, снимая пиджак, его озаряет внезапная мысль, что это похоже на своего рода ритуал. Весь процесс был ритуалом для него: начиная с закатывания рукава рубашки, заканчивая набором жидкости в шприц, чтобы сделать инъекцию. Его собственный гребаный ритуал, который был всего лишь зависимостью. Но Тэхену было плевать, потому что прямо сейчас у него в руках был морфин, который нужно незамедлительно использовать. Он даже не потрудился аккуратно сложить пиджак, лишь вытащил шприц из футляра и попытался надеть на его кончик иглу. Он пару раз уколол палец и чуть не сломал ее, но в конце концов закрепил иглу на месте и облегченно вздохнул. Тэхен положил шприц на колени, переводя внимание на рукав, закатывая рукав выше локтя. Затем он взял жгут и обернул вокруг руки, затянув его в узел зубами.
Следующая часть самая важная. Тэхен открутил колпачок с флакона, крепко удерживая его левой здоровой рукой. Фольга на нем была нетронутой, без единой отметки от иглы. Он взял шприц и проколол ее, используя большой палец, чтобы неловко потянуть поршень вверх. Жидкость начала набираться, минуя черные отметки,указывающие на количество содержимого. 30 мл, 40 мл - какая разница? Ему было абсолютно похуй, передозировка была своего рода благословением.
Тэхен все еще держал конец жгута в зубах, простонав, пока затягивал его крепче и постукивая по предплечью, пока не показалась вена, в которую нужно сделать укол. Он воткнул иглу, нажал большим пальцем и вытащил ее. Капля крови стекла по предплечью, когда морфин оказался в его организме, Тэхен отпустил конец жгута и небрежно бросил шприц.
- Бля-я-я..., - простонал Тэхен, пытаясь расслабить раздражающий кусок резины и царапая руку до тех пор, пока та не ослабла и не свалилась. Он откинулся на сиденье и прошлой несколько мнут. прежде чем прошли приливы жара и холода, а тревожная дрожь улеглась. Когда он наконец-таки поднял шприц, его рука уже не дрожала. Руки были абсолютно стабильны, когда он снимал иглу и выбрасывал ее в окно.
Пока автомобиль двигался в направлении Сонгпагу, Тэхен собрался было позвонить Чонгуку, но решил, что сейчас не самое лучшее время. Как в тот раз, когда Чимин звонил ему гребаную дюжину раз. Чем бы не был занят Чонгук - это было важно, поэтому звонки были бессмысленными. Что он сказал бы младшему? Спрашивать его, в порядке ли он - было как минимум странно, так как вопрос выходил за рамки деловых отношений и был весьма интимным. Хотя потребность сделать это он все равно чувствовал и это что-то значило. Если Чонгук был не в порядке, то это могло подвергнуть опасности и его бизнес, и безопасность. Но Тэхену хотелось удостовериться, все ли нормально. Не было ничего... плохого в желании убедиться, держит ли тот ситуацию под контролем.
Машина остановилась перед казино и Тэхен выбрался с заднего сиденья, поправил пиджак и убедился, что выглядит представительно. Как и в притоне, когда он вошел в здание, никто его не остановил, а женщина за стойкой лишь улыбнулась и кивнула ему. Так что Тэхен лишь отодвинул занавеску и вошел в основное помещение, направляясь в офис Сокджина. В отличие от того, как он поступил у Юнги, сейчас он постучал, прежде чем войти внутрь.
Сокджин не сидел за своим столом, как обычно, он выходил из маленькой комнаты, примыкавшей к офису. Тэхен увидел большую в его руках большую чашку, от которой шел пар и он безошибочно улавливал запах кофе: крепкий и кислый. Быстрый взгляд в ту комнату показал, что там было небольшое помещение, напоминавшее кухню, в которой он без сомнений только что заваривал кофе. Сокджин мгновение изучал его, глаза медленно моргали за круглыми очками, будто бы он пытался догадаться, что именно Ким забыл в его офисе. Спустя какое-то время, проведенное в тишине, он все таки поставил свою чашку на стол.
- Добрый вечер, Тэхен, не ожидал увидеть тебя сегодня, - сказал он, издав короткий смешок. - Но полагаю, что в этом есть смысл после произошедшего сегодня.
- Да, смысл есть, - согласился Тэхен, кивнув и закрыв за собой дверь. Сокджин встал позади своего кресла, не присаживаясь в него, так как был слишком занят, разглядывая Тэхена. - Сегодня... вероятно, один из самых важных исторических моментов Хэдокче Па, да?
- Полагаю, да. Слышал, что ты прошел сквозь ад, Тэхен, - сказал Сокджин, придвинув свой стул и скрестив руки на столе. - Тебя подстрелили, верно? Словил пулю, спасая жизнь господина Чона? Думаю, многие в Хэдокче Па должны быть признательны тебе за подобное. Не многие готовы принять пулю, это прекрасный показатель верности.
- Никто из этих сучек Хэдокче па ничего не знает о верности, Сокджин, - не согласился он. - Им плевать на верность, им есть дело только до их блядских счетов в банке.
- Кажется, в наше время многие мужчины обмениваются пулями. вместо слов, - пробормотал тихо Сокджин, поправляя очки. - Так, для чего же именно ты пришел в этот вечер, Тэхен?
Тэхен прошел через комнату, чтобы занять другое кресло и присел без приглашения. Сокджин взглянул на него, задержав взгляд на мгновение, после чего снова обернулся к монитору. Кружка была зажата в его руках, так и не тронутая. Он занял свое кресло, пытаясь принять настолько удобную позу, насколько это было возможно.
- Я здесь из-за Кима Джину и ты знаешь это. Так что давай блядь не будем ходить вокруг да около, хорошо? - произнес Тэхен, пока Сокджин подносил кружку ко рту, чтобы сделать глоток. После его слов он остановился, губы замерли около края кружки. - Перейдем к делу. Я знаю, что Чжину приказал убить господина Чона и провалился. И я знаю, что господин Чон приказал убить Кима Джинтэ, с чем он...
- Преуспел, - закончил за него Сокджин, опуская кружку. - Да, мы все слышали об этом особенном фиаско, из-за которого...
- Из-за которого Чжину нанес ответный удар и убил Чона, так? - продолжил Тэхен, перебив, видя, что другой мужчина согласно кивнул. - Нет, все не так, совсем не так. Прежде чем вся эта хренота случилась, мы с господином Чоном получили информацию от Ли Юнчхона, не сильно полезную, но он кое-что сказал нам. Кое-что об этапах. Господино Чон был первым этапом, Чон старший - вторым. Чжину планировал это давно, поэтому никакой речи про ответный удар не было. Все это - план уничтожения. Деньги, которые Ли отправил ему, пошли на усовершенствование плана. Так как с первым этапом он проебался, ко второму подошел с особым усердием.
- То есть Джинтэ не имеет никакого отношения к данной ситуации? - спросил Сокджин, поднимая брови выше очков.
- Его смерть могла бы спровоцировать Чжину, но я так не думаю. Я думаю, все это планировалось очень долго, как и нападение на господина Чона. Никаких случайностей, если бы Чона было так легко убить, то это произошло бы годы назад. Поэтому все запланировано, вот, что я думаю.
- Ты все обдумал, не так ли, Тэхен? - подметил Сокджин, отодвинув кружку и тяжело вздохнув. - Я знаю, зачем ты тут, но не думаю, что смогу сильно помочь. Собирать информацию на господина Кима весьма бессмысленно. У меня только есть данные о его деятельности в пределах этой страны, а Ким, судя по всему, был за границей в последние несколько месяцев. У меня нет ничего нового, о чем господин Чон уже не знал бы. Осмелюсь сказать, что... не хотел бы распространяться о своей некомпетентности по части сбора дополнительной информации.
- Есть ли у тебя информация о возможных восстаниях? - спросил Тэхен, откидываясь на спинку кресла. - Что-нибудь, о чем мы должны были знать заранее? Что-нибудь, что могло бы спасти жизнь Чону?
- Нет, - коротко ответил Сокджин. - Я перепроверил уже несколько раз, но мои данные на господина Кима незначительны. Пока он не в стране, я могу лишь наблюдать за Хэдокче Па и ловить кого-то на ошибках. Уверен, у господина Чона есть более хорошая информация, чем у меня, потому что я отслеживаю лишь тех, о ком он просит. - Тэхен изучал его лицо, пока тот говорил, пытаясь понять, говорит ли тот правду. Точнее, насколько вообще человек в его ситуации может быть честен. - Меня просили проследить за Аном, что я и сделал, как и в случае с Ли. Ты хочешь, чтобы я отследил кого-то конкретного? Потому что если так, то я смогу это сделать.
- Да, вообще-то, мне нужна информация на Чимина.
После этих слов офис погрузился в молчание, он даже мог слышать тиканье часов на стене. Сокджин смотрел на него с нечитаемым выражением на лице и Тэхен был абсолютно уверен, что ему удалось удивить мужчину, но под этим скрывалось что-то еще. Что-то суровое и холодное. Вместо того, чтобы объясниться, Тэхен выдержал его взгляд, ожидая, пока тот заговорит.
- Для чего тебе информация о Чимине, Тэхен? - спросил Сокджин очень тихо, нарушая минутную тишину. Тэхен почувствовал необычность вопроса, Сокджин явно такого не ожидал. Могло ли быть так, что он пересек черту, задав этот вопрос? Доложит ли он Чонгуку о том, что Тэхен сует свой нос туда, куда не должен или он просто предполагал, что это так? В любом случае, от Сокджина исходило ощущение, которое ни с чем не спутать: он пытался защитить. Простое упоминание о Чимине заставило мужчину занять оборонительную позицию и Тэхену нужно узнать, почему именно.
- Защищаешь одного из своих? - спросил Тэхен максимально снобистским тоном. Он видел, что Сокджину это не понравилось - то, что к нему обращались снисходительно, даже учитывая, что он был выше статусом. Уголки его губ приподнялись, а брови опустились вниз. Так как Тэхен теперь знал, как именно залезть ему под кожу, означал. что он непременно это использует. Хотя, возможно, Сокджина разозлило лишь то, что он упомянул в разговоре его прошлое в качестве проститутки.
- Нет, не одного из своих, просто обычно я делюсь информацией о людях, совершивших какие-то проступки. Разве Чимин был в чем-то замечен? Думаешь, есть что-то, что тебе нужно о нем знать? - Сокджин сменил позу в своем кресле и положил руки на стол. Его позиция говорила о том, что он думал, будто озвучил весомые аргументы и приготовился к обсуждению. Как и в случае с Юнги, он будто бы увиливал от того, чтобы дать ему что-либо. Но в отличие от ситуации с Юнги, сейчас Тэхен мыслил ясно. Сейчас не было нужды в угрозах и физическом запугивании, он был уверен, что уговорит его подчиниться.
- Говоришь так, будто знаешь о нем что-то, - возразил Тэхен. - Это так или ты просто тянешь время, ожидая, пока я уйду?
Сокджин вздохнул, его плечи поднялись вверх и опустились, а глаза за очками закрылись. От него исходило едва уловимое чувство смирения, будто бы он не собирался долго спорить. Хорошо, Тэхену и правда хотелось бы обойтись без этого сегодня, и если Сокджин будет хорошим мальчиком, Тэхен сможет побыстрее вернуться в квартиру в Каннамгу и разобраться, какого хрена происходит.
- Хорошо, ты хочешь знать, почему я хочу разузнать о нем? - сказал Тэхен, выпрямляясь. - Я ничего о нем не знаю, а мне это не нравится. Я говорил, что пришел для сбора информации - моя работа знать. кто есть кто. Тот факт. что я ничего о Чимине не знаю означает, что это нужно исправить. Я хочу понять, кто он блядь такой, помимо того, что является новой игрушкой господина Чона.
- Забавно, я думал, что ты новая игрушка, Ким, - возразил Сокджин с сарказмом, скривив уголок губ в усмешке.
- Ты что-то знаешь о нем, я уверен, потому что ты выглядишь охуенно виноватым, Сокджин. Так как насчет обсудить это, а? Скажи мне.
- Чимин не сделал ничего плохого, - сказал Сокджин с закрытыми глазами. - Он ничего не сделал и я хочу, чтобы ты понял это. В первую очередь помни о его прошлом, Тэхен, прежде чем судить. Чимин еще работал у Нама и у него не было выбора.
- Если он невиновенЮ то все хорошо, верно? - подметил Тэхен, пожав плечами. - Просто вычеркну его из списка и перестану беспокоиться. Не лучше ли мне знать, что он невиновен? Так что скажи уже, о чем ты блядь говоришь и мы закроем тему, хорошо?
Сокджин открыл ящик и достал оттуда флешку. Он вставил ее в компьютер. Тэхен внимательно наблюдал за ним, пока тот водил мышком и нажимал клавиши на клавиатуре. Затем он встал с кресла и обошел стол, приблизившись к нему.
- Не волнуйся о файлах, просто покажи мне.
- Что ты имеешь ввиду? - спросил Сокджин в замешательстве, замерев в кресле и повернув на него голову.
- Я проверю все так, - объяснил Тэхен, приближаясь. - Я не могу изучать файлы, где господин Чон или Чимин могут увидеть, верно? Если хочешь, чтобы Чимин избежал проблем, просто покажи мне все сейчас.
Сокджин обдумал это, потом повернулся к компьютеру и взял большой каталог с карточками. Тэхен наблюдал за тем, как он перебирает их и, найдя нужную, достает ее наружу. На ней были написаны имена и цифры. Сокджин взял мышку и открыл окно поиска на рабочем столе. Пока компьютер искал нужные файлы, он убрал карточку назад и сказал, что потребуется некоторое время. Тэхен ответил, что подождет и чтобы тот не беспокоился.
- Как господин Чон? - спросил Сокджин, нарушив тишину, пока компьютер сканировал сотни файлов. - Полагаю, ты был с ним, когда тот узнал новости?
- Был, но я не знаю, как он, потому что он оставил меня в квартире и уехал, не сказав ничего, - объяснил Тэхен. - Вот почему я воспользовался моментом и приехал сюда.
- Понял.
Прошло примерно минут пять, прежде чем компьютер нашел заархивированную папку, защищенную паролем, которую Сокджин разблокировал. Он набирал так быстро, что у Тэхена не было и малейшей возможности проследить за его пальцами. В папке было несколько файлов. Сокджин мягко отодвинул свое кресло, показывая экран, и Тэхен нагнулся, чтобы открыть первую папку с изображениями. На первых снимках была очень знакомая улица, покрытая снегом, следующие были явно сделаны с камер видеонаблюдения. На них был запечатлен черный автомобиль, который был ему не известен, но потом Тэхен заметил кое-что интересное.
Серию фотографий, на который молодо-выглядящий мужчина выходит из черного автомобиля, и выглядел он очень похожим на Чимина.
- Что у него на шее? - спросил Тэхен, указывая пальцем на фото.
- Ошейник, - объяснил Сокджин. - Вместо рекламы Нам заставлял носить всех своих сотрудников ошейники, потому что считал, что реклама отнимает его прибыль. - в его голосе не было эмоций, он был холодным, но с примесью горечи. Тэхен нажал следующую кнопку. Он увидел следующий снимок с камер, датированный 17.11.2012. По его подсчетам Чимину тогда было девятнадцать или чуть меньше. На фото был интерьер бара? Или, может, клуба? Тэхен спросил, на что он смотрит, и Сокджин ответил. - Бар господина Кима, в Каннамгу, называется...
- "La zone", - закончил Тэхен тихо.
Чимин говорил ему, что пару раз встречался с Кимом Чжину в прошлом вместе с Чонгуком, но, как оказалось, он не был до конца честен. Нет, казалось, что Чимин встречался с ним по другому поводу - будто его привезли и отправили в бар. Так почему же он не сказал ему об этом? Потому что Чимин не на столько доверял ему? Или из-за чего-то другого?
- Сокджин, мне нужны факты, - потребовал Тэхен, повернув голову и взглянув на него. - Какого фига тут происходит?
- Я говорил, Чимин невиновен и не мог ничего сделать с тем, что произошло в тот день, когда были сделаны фотографии или с чем-то, в чем замешан господин Ким. Я знаю, что случилось - да, потому что... именно об этом я когда-то спрашивал у Чимина. Наедине, конечно, не привлекая господина Чона.
- Почему ты не привлек его?
- Потому что господин Чон никогда не был и не будет шлюхой, Тэхен, а я был и знаю, какого это. Я хотел узнать причину, по которой Чимин был замечен на территории господина Кима и Чимин объяснил мне все, что я должен был знать.
- Хорошо, тогда скажи мне, что знаешь.
- Чимин был продан господину Киму на день по приказу Нама. Нам пытался заслужить его расположение, если можно так сказать, направляя в его бар экзотических танцоров и проституток. Чимина послали в качестве предложения, чтобы задобрить его.
- Почему Чимина? Почему мужчину? Почему блядь Нам послал проститутку-мужчину, чтобы задобрить господина Кима - яростного гомофоба?
- Ты и правда знаешь не так много и господине Киме, да? - спросил Сокджин мягко. - Все, что тебе нужно знать - это то, что Чимина продали на день ради дела и это все. что произошло. Не думаю, что должен рассказывать тебе интимные подробности, но если это поможет тебе бросить это дело, я так и сделаю. Чимин не оказывал сексуальных услуг господину Киму... но некоторым из его бара были предложены другие услуги.
- В смысле?
- В том смысле, что Чимина даже не предупредили об этом. Слушай, не заставляй Чимина отвечать за то, что он не мог контролировать, Тэхен, - сказал Сокджин удивительно суровым тоном. - Его продали, как товар и если Чимин поймет, что ты знаешь об этом, это уничтожит его. Из-за этого он несколько месяцев жил в страхе, даже с учетом того, что не сделал ничего плохого. Так что не привлекай его к ответственности и не подвергай его здоровье опасности.
- Думаешь, он будет в опасности. если господин Чон узнает?
- Я думаю, учитывая последние события, любая мелочь может заставить господина Чона взорваться, - ответил Сокджин. - Так что, сосредоточься на действительно виновных людях, а не на юноше, которого против воли втянули во всю эту еблю.
Хорошо, ему не нужно рассказывать об этом Чонгуку, но это вовсе не значит, что информация бесполезна. Хоть какие-то знания о Чимине можно будет использовать против него. Вообще любая информация, которую можно использовать против другого человека - была хороша, поэтому он мысленно записал дату этого события. Затем он вернулся к монитору и пару раз нажал на кнопку на клавиатуре. Увидев следующую фотографию он отшатнулся, удивившись.
Тэхен смотрел на снимок ребенка прямо перед ним, ребенка, одетого в типичную школьную форму и позировавшего перед камерой. Маленький мальчик сидел на ступенях школы, уперев руки в колени и очень мило поддерживая голову ладонями. Ребенок был довольно пухлым, на нем была белая рубашка, серые летние шорты, черные лакированные туфли и типичная школьная шляпа на голове: без сомнений, это был Чимин. Тэхен за долю секунды понял, что смотрит именно на фотографию Чимина, так как в животе странно заныло.
- Чимину около... семи лет и трех месяцев на этом фото, - сказал Сокджин. - Это сделали в день, когда учеников фотографировали в школе, там есть еще. Есть фото с классом, где ему шесть, на другой он с младшим братом, им там семь и четыре - почти пять - соответственно. А на последней скан его свидетельства о рождении, - объяснил Чимин тихим голосом. Тэхен перелистывал фотографии, пока не добрался до свидетельства, на которое уставился глупым взглядом.
Пак Чимин.
Тэхен наконец-то узнал его полное имя.
- Ты знал, кто он такой все это время? - спросил он, отводя взгляд от монитора и поворачиваясь к Сокджину. - Он знает?
- Нет.
- А господин Чон?
- Нет.
- Сокджин... это его личность, это же жизнь Чимина, - сказал Тэхен, затаив дыхание, снова взглянув на свидетельство о рождении. - С этой информацией ты мог бы...
- Мог что, Тэхен? Что именно я мог бы сделать? Освободить его, позволить ему жить вместе с семьей, считающей его погибшим уже пятнадцать лет? Не будь таким наивным, - издевательски произнес Сокджин и тряхнул головой. - У Чимина нет жизни за пределами Хэдокче Па. И я думаю, для Чимина лучше, что он не вспоминает его прежнюю жизнь. Он никогда не сможет вернуться, не сможет стать нормальным. Позволить ему думать, что он может, жестоко. Незнание лучше.
Тэхен снова открыл снимок - один из последних, который был сделан незадолго до того, как его украли посреди улицы в тот ужасный день. Чимин когда-то подметил, что был милым ребенком, немного пузлым, возможно, и сейчас Тэхен своими собственными глазами видел, что так и было. Но когда он смотрел на Чимина, он не видел никого, кроме обычного ребенка. Не какой-то там блядский трофей. А вот люди Хэдокче Па, похитившие его, видели Чимина именно трофеем. Этого было достаточно, чтобы он выпустил из рук мышку, боясь сломать ее.
- Это не сказка, Тэхен, в этом мире никто не спасет тебя, - сказал Сокджин тихо. - Ты даже не должен думать о Чимине подобным образом, будто он сможет вырваться от Хэдокче Па и господина Чона. Он просто шлюха, Тэхен, и всегда ею будет. Неужели ты думаешь, что в жизни Чимина хоть когда-нибудь будет место чему-то нормальному? После всего. что он видел и через что прошел, насилие и наркотики, думаешь он сможет обрести нормальную жизнь?
- Нет, но разве кто-то из нас сможет? - ответил Тэхен, глядя на него. - Сможет ли хоть кто-то из нас выбраться и завести в итоге нормальную жизнь, а?
Судя по выражению лица Сокджина, ответом определенно было "нет".