Карточный дом ❘ Перевод ❘ BTS

Гухи был из того типа мужчин, которые не нарушают своих обещаний. За два дня до истечения установленного срока Чонгук получил серию фотографий в почтовом конверте, доставленном в квартиру пентхауса лично одним из своих людей. Конверт был не подписан — ни обратного адреса, ни имени, без единого штампа в углу, из тех, которыми мужчина постоянно пользовался: маленький парусник с одиночной мачтой, что было знаком семейства Пэ. Содержимым конверта были глянцевые, профессионально сделанные фото абсолютно обезображенных останков Кима Джинтэ. Распечатать конверт и увидеть эти снимки было сродни подарку на Рождество: он разорвал бумагу так, будто это была подарочная лента и вынув фото радостно начал их разглядывать.

Содержимое конверта явно не предназначалось для слабонервных .

Как ни странно, на снимках у Джинтэ не было головы. Там буквально не было ничего, что можно было бы опознать, просто поразительное зрелище. Чонгуку приходилось видеть головы, в которые стреляли в упор, но это было чем-то иным. Никакого пулевого отверстия не было видно, так как создалось впечатление, что голову разнесло блядским взрывом. Как оказалось, Гухи не шутил по поводу того, что фрагменты головы будут даже на потолке — на фото Чонгук видел, что кровь и мозги были размазаны по всем стенам прекрасными и забавными узорами. Мужчина сидел прямо на кровати, когда ему разнесло голову таким кровавым способом. Судя по результату, создавалось впечатление, что Джинтэ запихнули дуло ружья прямо в рот и нажали курок. Выстрел издалека ни за что не дал бы такого великолепного эффекта, поэтому стреляли определенно с близкого расстояния и, вероятно, именно дробью для нанесения максимального урона.

Чимин бросил лишь один взгляд на фотографии, когда подходил к кухонному столу, а после быстро удалился, не желая видеть нечто подобное больше никогда в жизни. Чонгук должен был признать, что смотреть было действительно неприятно. Из-за этих снимков те, на которых было изображено случившееся с Ву, выглядели просто детским лепетом. Джинтэ был на кровати, а его голова покоилась на подушке — точнее, оставшаяся от нее нижняя челюсть. Чонгук зачарованно таращился на все это великолепие, на белоснежный нижний ряд зубов, переводя взгляд на месиво из плоти и костей на подушке. Зрелище совсем не напоминало человека, скорее было похоже на кадр из фильма. Одного из тех плохих фильмов, где насилие и кровь были абсолютно неправдоподобными. Но фотографии доказывали, что чаще всего показанное в хоррорах вовсе не было преувеличением.

Поиск глазных яблок на снимке напоминал игру, которую Чонгук с треском провалил. Может, они улетели куда-то в комнату и судмедэксперты их разыщут? Может, их просто разорвало, как и всю голову, при попадании пули, его бы совсем не удивил подобный исход. Изучая мешанину из плоти на подушке Чонгук то и дело натыкался на белые фрагменты то ли зубов, то ли костей черепа, но глаза, увы, так и не отыскал. Даже немного грустно, так как он хотел посмотреть в глаза Джинтэ. Хотя бы просто на фотографии, а не наяву, хотелось заглянуть глубоко в глаза, осознавая, что он победил. И впереди предстоит еще больше побед. Но к сожалению, способ, которым был убит Джинтэ, не позволял Чонгуку в полной мере насладиться своей радостью.

Гухи не лгал, когда назвал АК47 мощным оружием. Никто в жизни не узнал бы Джинтэ по лицу из-за повреждений. Но мужчина подстраховался, сделав снимки других узнаваемых частей, чтобы Чонгук был уверен, что это именно Джинтэ. Например, его золотое кольцо, которое было точно таким же, как и у отца, с гравировкой на внутренней стороне; татуировку Хэдокче Па на плече, прямо над старым шрамом от ожога; и конечно же такую немаловажную вещь, как трахеостому в его горле. Это было доказательством, что тело действительно было некогда Кимом Джинтэ, но нужды в доказательствах не было. Чонгук доверял Гухи в плане порученной работы и знал, что тот ему не врет. Когда он сказал мужчине, что Кима Джинтэ нужно убить — он знал, что Гухи именно так и поступит, причем в установленные сроки.

- Ким Джинтэ сдох, - сказал Чонгук, подняв взгляд от разложенных веером фотографий на кухонном столе. Он не мог удержаться от улыбки, глядя на Чимина, который стоял за стойкой и готовил апельсиновый сок.

- Отличная новость, дорогой. Только Ким Джинтэ? - спросил он, взяв половинку апельсина, поместив ее в соковыжималку и с усилием надавив. - Или все остальные предатели тоже?

- Все, кто был в здании вместе с ним, - объяснил Чонгук, осматривая панорамное фото спальни. - Персонала у Джинтэ было много: медсестры, горничные, повара. Всех, кто попался на пути, тоже пристрелили, принадлежали они к Хэдокче Па или нет. - Губы Чимина приоткрылись на этом, а пальцы замерли над соковыжималкой. Очевидно, услышанное ему совсем не понравилось, что не удивительно. Чимин временами был так наивен, особенно в отношении невиновных. - Малыш, ты же знаешь, почем у необходимо было так поступить.

- Знаю, просто...

- Сопутствующие потери, - перебил Чонгук. - Приняв решение помочь с моим убийством, Ким Джинтэ обрек самого себя и всех, кто был рядом, на такую судьбу. Не их вина, что он поступил именно так, но что сделано, то сделано, да?

Чимин тихо согласился, продолжая выжимать сок из апельсинов и не глядя на Чонгука. Был ли Чимин чем-то расстроен? Может, что-то помимо смерти Кима заставляло его выглядеть столь угрюмым? Он был не уверен. На самом деле, ему не было никакого дела до этого, так как ни одна посторонняя мысль не лезла в голову. Чонгук вглядывался в его лицо всего какое-то мгновение, а потом снова принялся разглядывать фотографии на столе, подумав, что это замешательство просто странное.

На другом конце апартаментов Тэхен перевернулся во сне, издав тихий звук, простыни зашуршали от его движения. Спустя минуту тишины он все таки встал, так как Чонгук услышал громкий зевок. Когда он обернулся, чтобы посмотреть на Тэхена, увидел, что тот сидит на кровати, потянувшись вверх правой рукой, левая была прижата к боку. Мужчина соскользнул с кровати, яростно потирая глаза и вставая на ноги. Он спотыкаясь побрел в сторону ванной комнаты и когда проходил мимо кухонного стола, Чонгук схватил его за запястье.

- Я заметил, что ты не двигаешь своим плечом, - сказал он, вставая и касаясь тэхенова плеча. Чонгук отвел его руку от тела, слегка надавив на место, где плечо присоединялось к телу. Он бросил мимолетный взгляд на свежую тату, прежде чем сконцентрироваться на плече. Его кожа не выглядела болезненной, но мазь давно впиталась, поэтому требовалась новая повязка.

- Оно болит, когда я пытаюсь двигать им, - объяснил Тэхен, морщась от легкого надавливания на плечо и попытался отстраниться. - Немного... тянет. - Вероятнее всего, это было из-за того, что он около недели не напрягал мышцы, а не из-за чего-то посерьезнее. Как, например, из-за повреждения вращательной манжеты, о чем предупреждал Кан той ночью. - Когда я под лекарствами - не болит, но двигать все равно сложновато.

- Уверен, ничего серьезного, Тэ, - сказал Чимин с толикой оптимизма в голосе. - Как только полностью заживет, все будет нормально, да?

- Надеюсь, - пробормотал Тэхен все еще сонным голосом. - Полагаю, после укола я смогу поупражняться? Попробую расслабить мышцы и... что? - Чонгук переводил взгляд с одного мужчины на другого и заметил, что Чимин смотрит на Тэхена с неприятным выражением лица. - Что не так, Чимин?

- Все так, Тэ, просто... сейчас ты укол не получишь, - сказал Чимин тихо. - Ничего не осталось. Я проверил пузырек утром и там пусто, запасов было немного и они кончились гораздо быстрее, чем я ожидал. Тебе больше не нужны дозы, курс закончен, мм?

- Но, Чимин, мне нужно...

- Еда и душ, - перебил Чимин, хватая его за локоть и ведя через квартиру. - Никакой наркоты, тебе нужно помыться. Я серьезно. - Звуки, издаваемые Тэхеном были одновременно жалостливыми и тревожными. Для ушей Чонгука они и вовсе казались голодными и нуждающимися, даже отчаянными. - Нет.

- Дай ему Оксикодон, - сказал Чонгук, поднося к губам стакан. - Одну единственную таблетку, она поможет ему продержаться пару часов.

- Если я дам ему Оксикодон, то больше не смогу дать морфина, дорогой, - не согласился Чимин. Стоящий позади него Тэхен продолжал что-то бормотать шепотом и тереть глаза. Мужчина был похож сейчас на зверька или даже ребенка, из-за которого возникли разногласия. Короче говоря, он оказался меж двух огней. - Ты слышал, что сказал Юнги, я не дам ему больше, даже если будет еще один флакон. Тэ принял уже достаточно.

- Простой дай ему таблетку, - повторил Чонгук, ставя стакан и поднимаясь на ноги. - Не время препираться.

Чимин выглядел так, будто собирается спорить, но спустя мгновение он просто затолкал Тэхена в ванную без единого слова. Хорошо, не время для споров. Тэхену нужен был Оксикодон просто, чтобы успокоиться на пару часов, чтобы побороть сильнейшую тягу к морфину. И уж не Чимину было спорить, так как он сам ежедневно закидывался Валиумом и запивал его шампанским. Если зависимость Тэхена уже выглядела плохо, то что сказать о Чимине? Он знал, что для решения этой проблемы ему нужно связаться с Юнги, найти какие-то более легкие препараты, чтобы выбраться из этого дерьма, но сейчас он был слишком занят даже для того, чтобы попытаться.

Они оба могли бы пересесть на метадон, чтобы прочистить мозги после того, как разберутся с этой блядской катастрофой в Хэдокче Па.

Чонгук поднялся по лестнице и пересек верхний этаж, чтобы попасть в свой кабинет. Как только он зашел, сразу же разблокировал телефон, прижал к уху и уселся в кресло. Он сидел, вслушиваясь в монотонные гудки, а через несколько секунд его отец ответил.

- Папочка, - практически пропел Чонгук, - Пэ сдержал слово и Ким Джинтэ сдох. У меня есть снимки, с ним наконец-то разобрались.

- Жаль, что новости подобного толка теперь звучат, как благословение, - сказал его отец низким голосом. - Не так давно это было бы ужасной вестью, но Джинтэ пренебрег своим статусом и сам повинен в своей кончине. Хорошо, Пэ молодец.

- Мм, какой хороший день, - сказал Чонгук, кивнув. - Полагаю, он может стать еще лучше. Есть что-то на Ли?

- Да, как и ожидалось, он был именно в Саппоро и теперь Ли под твоей ответственностью, - объяснил отец по телефону. - Его будут держать в логове в Сонбук-гу, отправь своих людей за ним и забирай, куда хочешь. - Чонгук поерзал в кресле, из-за чего обивка заскрипела. Все шло хорошо, слишком хорошо. Он даже поверить не мог, что дела складываются так идеально. - Смертью Джинтэ ты практически прижал господина Кима.

- Да, теперь он влип настолько, что не сможет сбежать, - заметил Чонгук, натягивая на лицо широкую ухмылку и разглядывая потолок. - Не могу поверить, что все так круто.

- Да, так и есть, так что не упусти такую удачу, Чонгук, - произнес его отец и этого было достаточно, чтобы немного приглушить его восторг. Так было всегда, мужчина всегда спускал его с небес на землю, когда все казалось таким замечательным. - Заполучи Ли, делай то, что должен и отчитайся о любой информации, которую сможешь получить.

- Хорошо, папочка, - сказал Чонгук, откидываясь назад в кресле. - Что делаешь сегодня?

- Встречаюсь с несколькими государственными представителями утром в Каннамгу, позже ближе к обеду - с полицейским информатором в Мапхогу, чтобы узнать больше деталей о грядущем рейде в Инчоне. Потом, вечером, надеюсь получить чуть больше информации о господине Киме.

- Я тоже, будем надеяться, что из Ли тоже удастся что-то вытянуть, - сказал он, прежде чем попрощаться и закончить звонок. Сквозь закрытую дверь было слышно звук включенного душа, и Чонгук опустил взгляд, чтобы изучить тату на костяшках пальцев. Кожа все еще оставалась немного чувствительной, но это не шло ни в какое сравнение с ощущениями после лотоса. Затем он снова переключил внимание на телефон, набирая еще один знакомый номер и прикладывая устройство к уху.

- Тэу, нужно забрать кое-что из Сонбук-гу, - объяснил Чонгук. - Доставь это в Кванджингу. Помнишь адрес склада, да?

- Да, босс, - сказал Тэу по телефону. - Мы доставим все к часу.

- Захвати с собой тот проект, думаю, настало время проверить его... эффективность. - Чонгук нажал отбой, все еще сидя в кресле и снова глядя в потолок. Потом он услышал, что звук бегущей воды затих и спустя несколько минут он встал с кресла и покинул кабинет.

Тэхен собирался чуть медленнее, чем обычно, но учитывая хорошее настроение, Чонгуку было плевать на это. До выхода оставалось еще несколько часов, пока Ли перевозили из одного района в другой. Так что он сказал Чимину, дать ему хорошую дозу Оксикодона, даже несмотря на то, что Тэхен говорил, что ее недостаточно, что действие будет слишком слабым, потом он оделся и съел все, что Чимин поставил перед ним на стол. Казалось, что на самом деле Тэхен вовсе не хотел есть, но через силу заставил себя под пристальным взглядом Чимина. После этого Тэхен смиренно опустил голову на стол, а Чимин сел на кровать и начал расчесывать Ванби.

- Ох, Ванби, - с счастливой улыбкой на лице он практически пел кошке. - Если бы только мои волосы были бы такими же мягкими. как твоя шерсть, принцесса. - Хвост Ванби мягко закачался из стороны в сторону от похвалы и она продолжала мурчать, пока гребень расчесывал ее шерсть. Металлические зубья исчезали в золотистой длине и осторожно разглаживали образовавшиеся колтуны. - Нам нужно отвести тебя на конкурс, м? Ты соберешь все награды.

- Какой в этом смысл? - возразил Чонгук. - Она явно победит и кроме того, кто вообще посмотрит на нее, пока ты будешь в комнате? - На это Чимин мягко рассмеялся, меняя металлический гребень на щетку. - Это ты соберешь все награды.

- Сможешь связать меня потом лентами от медалей, - согласился он, кивнув и приглаживая щеткой кошачью шерсть, отчего та становилась блестящей и шелковой. Он быстро прочесал ее с головы до хвоста, а Чонгук перевел взгляд на Тэхена. Мужчина все еще лежал головой на столе. То ли он чувствовал себя плохо, то ли он дулся, понимая, что морфин ему больше не дадут - сложно было сказать. - Говоря о наградах, пора сменить твой ошейник, принцесса.

Чимин положил щетку и поднялся на ноги, поспешно стряхивая мех, который остался на его бедрах. Затем он пересек квартиру и направился в сторону лестницы. Он скрылся в комнате и меньше, чем через секунду до Чонгука донесся звук. Он повернул голову и увидел, что Тэхен резко вскочил со своего места и обошел стойку. Мужчина исчез из поля зрения и Чонгук услышал звук, с которым открылась пластиковая коробка. Когда Тэхен снова встал, в его руках что-то было.

Тэхен схватил аптечку, в которой лежала пустая бутыль, как говорил Чимин. Если, конечно, флакон все еще лежал в коробке, а не был выброшен в мусоропровод утром. Чонгук пристально наблюдал за ним, гадая, какого хера он пытается сделать. Тэхен уставился на него в ответ, замерев, может, на секунду, прежде чем запрятать коробку в пиджак, прямо во внутренний карман. Мужчина одарил его взглядом, который будто бы говорил, что теперь между ними есть небольшой секрет, и Чонгук согласно кивнул.

Он позволил Тэхену украсть коробок. Но раз Чимин сказал, что морфина там не было, то его действительно там не было. Даже если Чимин решил выбросить его, пока они спали. Как бы то ни было, Чимин говорил правду, так что Тэхену нужно было добыть флакон с Оксикодином. Раз уж он хотел принять несколько таблеток.

Когда мгновение спустя Чимин спустился вниз, держа в руках розовый алмазный ошейник, Тэхен уже сидел за столом, как и прежде. Будто бы ничего не случилось и не обратив внимание на выражение его лица, Чимин даже не имел понятия, что тот пробрался в аптечку и забрал коробку. Он просто сел обратно на кровать, расстегнул мягкий голубой ошейник на шее Ванби и надел новый на его место. Затем он нагнулся, чтобы оставить поцелуй на местечке между ее ушами.

- Готово.

Поездка в Кванджингу, казалось, длилась гораздо дольше, чем должна была, заставляя Чонгука ерзать на сиденье в нетерпении. Тэхен рядом с ним оставался таким неподвижным, что даже не моргал, глядя в окно с абсолютно отсутствующим выражением лица. Естественно, это было из-за действия лекарства, которое ослабило его реакцию на все вокруг. Или, по крайней мере, Чонгук надеялся, что так и было. Последнее, что ему было нужно, это чтобы у мужчины проявились симптомы ломки прямо посреди допроса, так как это определенно вызовет трудности. Пока никаких проявлений не было, абсолютно не важно, был Тэхен под кайфом или нет. Главное, держать все под контролем и ясно мыслить, не пытаясь выблевать все внутренности и не закатывая истерик на складе.

- Тэхен, - сказал Чонгук, нарушив тишину. Услышав свое имя, Тэхен повернул к нему голову. - Я чем-то расстроил Чимина?

-... Что ты имеешь ввиду, Чонгук? - спросил Тэхен, изучая его. Судя по выражению лица, тот был растерян. Разве не странно для Чонгука задавать подобные вопросы?

- Я просто чувствую, что как-то расстроил его, - ответил Чонгук, переместившись на сиденье и закинув ногу на ногу. - То, как он вел себя утром... он будто бы был расстроен или грустил.

- Ты спрашивал его о том, что он чувствует? Вы когда-нибудь говорили с Чимином об этом?

- ... Нет.

- Чонгук, вы вообще с Чимином когда-нибудь разговариваете? - спросил Тэхен мягко. Тот ответил, что разговаривают, конечно же. - Я имею ввиду о чем-то кроме бизнеса и всякой херни. Ты хоть раз спрашивал о том, как прошел его день? Как он себя чувствует? Вы делились чем-то подобным?

Пока Тэхен говорил, Чонгук молча разглядывал подголовник пассажирского сиденья. Он слышал, о чем тот твердит, но трудно улавливал смысл. Делал ли он подобного рода вещи - говорил ли он с Чимином так, будто был его блядской женой? Но ведь и он сам ничего подобного не делал раньше: никогда не показывал, зол ли он или расстроен. Чонгук всегда думал, что раз Чимин не показывает подобные чувства, значит и не испытывает их вовсе. Должен ли он был знать об этом? Для него это настолько странно, так как он ни разу не видел, чтобы родители поступали так. Никаких тебе задушевных бесед, никаких разговоров о том, как прошел день и их чувствах. Только... дела. Когда бы он не видел родителей, те всегда общались только на тему бизнеса: за едой или вечерами, пока он играл в свои последние новомодные игрушки.

Чонгук повернулся и взглянул на него, пристально вглядываясь в лицо. Похоже, Тэхен говорил о чем-то само собой разумеющемся, о чем-то, что знает каждый. Какой-то особый поведенческий код, доселе неизвестный Чонгуку. Занимались ли подобным его родители? Или, может, он просто никогда не обращал внимания?

- Чонгук, ты хорошо разбираешься в людях, в их мотивах и в прочем дерьме. Но ты нихера не понимаешь в эмоциях, да?

-... Может, купить ему что-нибудь? - спросил Чонгук после минуты размышлений. Когда он бросил короткий взгляд на Тэхена, по выражению лица старшего стало понятно, что вовсе не этот вопрос должен был задать Чонгук. И снова он ощутил растерянность. Его отец всегда приходил домой с подарками, которые усмиряли любые истерики и вызывали улыбку на лице матери. Бывало, Чонгук слышал, как она визжала на кого-то по телефону, практические выдирая свои волосы с корнем, но стоило отцу принести дизайнерское ожерелье, она сразу улыбалась и становилась покладистой.

- Я думаю, тебе нужно просто поговорить с ним, Чонгук, - пояснил Тэхен мягко.

Янг наконец-то остановил машину на пустой парковке спустя час пути, заглушив двигатель и погрузив салон в тишину. Взгляд в окно помог понять, что они около старого склада и вблизи нет ни единой души. Чонгук достал перчатки из внутреннего кармана пиджака, снял его и аккуратно положил на сиденье.

- Первостепенная задача на сегодня - добыть информацию, - сказал он, натягивая одну перчатку. Та задела свежее тату на руке, но он проигнорировал неприятные ощущения. Тэхен сделал то же самое, достав пару перчаток из внутреннего кармана пиджака. - Подойдет любой метод, который поможет достать информацию. После этого Ли - труп, несмотря ни на что.

Тэхен стянул с себя пиджак, вздрогнув, когда тот соскользнул на сиденье. Затем он взял перчатки с колен и надел их. Кожа практически скрипнула, пока он натягивал вторую. Чонгук наблюдал за процессом, и за тем, как старший достал из лежащего пиджака перочинный нож. Тэхен носил его с собой уже так же давно, как и пистолет. Кажется, теперь он всегда был подготовлен ко всему и не было нужды подсказывать, что взять с собой.

- Он не понадобится, - объяснил он, забирая нож из рук. - Для Ли у меня приготовлено кое-что получше, нож не нужен. - Тэхен, казалось, был в замешательстве какое-то время, а потом достал пачку сигарет из кармана и открыл дверь, чтобы выйти наружу. Чонгук следом выбрался из автомобиля, захлопнув за собой дверь и оглядев парковку. Помимо их, тут была всего еще одна машина - черный спорткар. В открытом багажнике лежал моток синего брезента, большая красная канистра с бензином и несколько инструментов.

Чонгук втянул в легкие свежий воздух. Морзкой бриз наполнял воздух и делал его солоноватым и сухим. Аромат казался бы приятным, если бы не витающее вокруг напряжение с надписью "опасно", что оседало на языке чем-то кислым. Рядом с ним Тэхен зубами открыл пачку сигарет, достал оттуда одну и убрал пачку в карман брюк. Его руки практически не дрожали в этот момент, ощущения резко отличались от тех, когда они приезжали на разборки с Намом. Тэхен зажег сигарету, посмотрел на контейнер с бензином и, глубоко затянувшись, выпустил дым.

- Скорее всего, Ли будет врать, - заметил он. - Что будем делать, если он так и будет лгать и отнекиваться?

- Именно для этого изобрели пытки, - сказал Чонгук, пересекая парковку, гравий хрустел под ногами, пока они направлялись к складу.

Чонгук нагнулся, чтобы ухватиться за металлические ставни, дернул их вверх, давая им обоим пройти внутрь. Как только Тэхен зашел, тот опустил ставни и они резко скользнули вниз, ударившись об пол с металлическим звуком. Внутри склад был огромным и совершенно пустым, без какого-либо оборудования, за исключением старого с виду, но рабочего водяного насоса. Помимо него в помещении была лишь одна вещь, прямо по центру, отвлекая все внимание на себя. От ламп на потолке исходил яркий свет, который освещал все вокруг, так как окна были заколочены. Тэу и Сиву были тут, как самые важные люди на сегодня.

Ли Юнчхон был привязан к самодельной доске, на которой в разных местах крепились кожаные ремешки. Чонгук попросил близнецов соорудить эту конструкцию специально для такого случая, и судя чисто по внешнему виду, та была сделана идеально. Большая деревянная доска была толщиной в несколько дюймов и к ней крепился подъемный механизм. Могло показаться, что это стол. Когда один из них нажал рычаг, конструкция наклонилась вниз так, что голова Юнчхона опустилась ниже, чем остальное тело: идеально для того, что Чонгук запланировал. У ног Сиву стояла металлическая лейка, пока еще пустая, но готовая к использованию.

- Фантастика, - сказал Чонгук, пробегая пальцами по деревянному покрытию, абсолютно игнорируя присутствие Юнчхона. - Все работает?

- Проверено и испытано, - объяснил Сиву хриплым голосом. - Выдержит гораздо больший вес, чем у него. Все работает отлично, босс.

- Хорошо, - Чонгук наконец-то решил обратить внимание на Юнчхона и на его лице он увидел нечто похожее на ужас. Прекрасно. Он ненадолго задумался, имел ли мужчина хоть какое-то представление о том, что его ждет, и ответ был очевиден: нет. Если судить по тому, что Ли Юнчхон натворил и что привело его к нынешнему положению, он был полнейшим идиотом. Умный человек не закончил бы, как он. - Доброго дня тебе, Ли. Прекрасный день, не правда ли?

- Господин Чон...

- О! Ты начал говорить гораздо раньше, чем я ожидал, - сказал Чонгук, дотрагиваясь пальцами до одного из кожаных ремешков. - Будешь сотрудничать так же хорошо, как и Ан?

- Господин Чон, я рассказал все вашему отцу, но...

- Но?

- Я думаю, вы не правильно поняли, - сказал быстро Юнчхон. - Я ничего не знаю! Я лишь делал то, что приказывал господин Ким, потому что он угрожал мне.

- Угрожал? - Чонгук повернул голову на голос Тэхена, видя как тот изогнул одну бровь. Кончик его сигареты все еще тлел, выпуская дым. - Как именно угрожал?

- Господин Ким, он... он угрожал моей семье, - запинаясь произнес Юнчхон, не отрывая взгляда даже несмотря на то, что был сильно напуган. - Моей жене, Джэгён, нашим троим детям: Юён, Юбину и Джиху. - Чонгук с интересом слушал эту болтовню, обходя его вокруг и вставая рядом с Тэхеном. Ну да, семья, как же. Какая замечательная попытка вызвать к себе симпатию. Будто бы у него не было любовницы за Японским морем и он не предавал свою жену, будто бы он любил и заботился о детях, которые его практически в глаза не видели. Нет, это не вызывало вообще никаких чувств и Чонгук задавался вопросом, сможет ли мужчина догадаться, если увидит в его глазах пустоту. - Он грозился причинить им боль, если я не сделаю, как он скажет. "Просто отправь деньги на счета" - вот, что он сказал мне. Я не знал, для чего ублюдок использует деньги, клянусь. Если б я знал, сказал бы прострелить мне голову нахрен и покончить с этим.

Чонгук слегка повернулся, чтобы увидеть Тэхена. Тот все еще курил, сигарета быстро таяла меж его пухлых губ. Судя по выражению его лица, он тоже ни капли симпатии не испытывал. Не удивительно, учитывая, что Юнчхон отчасти был виновен в том, что Тэхену подстрелили плечо. Невероятно трудно было бы проникнуться симпатией к человеку, благодаря финансированию которого они оба могли бы умереть. Нет, Тэхен был больше увлечен изучением того, каким хитрым механизмом был прикован Юнчхон. И догадался он быстро. Фактически, ему хотелось побыстрее продолжить, так как это начинало утомлять.

- Я не верю тебе, - сказал Чонгук, поразмыслив. На этих словах склад погрузился в тишину, мертвую тишину, и Чонгук заметил, что привязанный мужчина уставился на него глупым взглядом. Будто бы сказанное ошарашило его. Секунд, может, через пять тишины он, видимо, нашелся с ответом.

- Я говорю вам правду! - прокричал Юнчхон им обоим, его голос эхом отражался от стен склада. Никто из них даже не вздрогнул. Чонгук не моргал и краем глаза видел, что Тэхену эта ситуация уже наскучила. Он стоял, запрятав руки в карманы брюк и покачивался на пятках: скучающий и немного сонный от оксикодона. Немного пепла упало с кончика его сигареты на бетон прямо у ног. - Я говорил вашему отцу! Еще в прошлый раз!

- Давай еще разок - выкладывай правду, - спросил Тэхен, прежде чем сделать еще одну глубокую затяжку. - Приложи чуть больше усилий, ага?

- Пошел нахуй, я даже блядь не знаю, кто ты такой! - закричал Юнчхон, со всех сил дергая ремни. - Сколько раз вам нужно услышать правду, чтобы наконец-то понять, что это и есть блядская правда?

- Ну, да, это могло бы быть правдой, - согласился Тэхен, - и даже если так и есть... всё, что ты сделал - это признался в предательстве господина Чона, - на этих тэхеновых словах оба - и Сиву, и Тэу фыркнули. - Никакой хуйни, никаких убийств, лишь немного налички. И ты якобы сделал это, потому что он угрожал твоей семье, что и привело тебя сюда к нам. Ты предал господина Чона, свистнув деньги с его счетов.

- Я...

- У тебя кровь на руках, и я говорю о десятках смертей и бесчисленном блядь количестве пострадавших, - продолжал Тэхен, говоря быстро и громко. Он говорил настолько быстро, что начал напоминать Чонгуку какого-то священника-энтузиаста; тот едва ли успевал набрать в легкие воздуха, пока выдавал фразы.

- Я не...

- И ты блядь использовал деньги Хэдокче Па, тупой ты уёбок! - Тэхен бросил остатки сигареты через весь склад, даже не позаботившись о том, чтобы затушить ее. - Те бабки, что ты переводил на другие счета даже не были твоими собственными! Ты воткнул нож в спину господина Чона и еще блядь пытался обмануть его отца в процессе!

Вот почему его сердце выбрало Тэхена своим партнёром. Это то, чего его отец никогда не видел воочию, но Чонгук был удостоен чести стать свидетелем. Когда Тэхен по-настоящему заводился, когда он чуял что-то, он был как долбаная гончая. Он шел по следу, пока не находил цель, а потом разрывал ее. Разрывал в клочья не более, чем своим языком и голыми руками. Вот такой человек был ему нужен, а не Ву. Тэхен мог вытащить кишки в прямом и переносном смысле, и Чонгук знал. что ему никогда не наскучит смотреть на это.

- У меня не было выбора! Он не дал его мне! - перебил Юнчхон, продолжая попытки высвободиться из ловушки.

- У всех есть выбор, Ли, - не согласился Чонгук, коротко качнув головой. - Ты просто выбрал не то.

- Я же сказал, он не рассказывал, для чего были деньги, а просто требовал их. И угрожал, - объяснил Юнчхон, говоря все медленнее и медленнее. Будто пытался донести простую истину до двух конченых идиотов. - Я думал, что этот чокнутый сукин сын крадет деньги Чона, чтобы при лунном свете исчезнуть с лица земли. Засесть на каком-то острове, чтобы вы не снесли ему башку. Я не знал, что он попытается вас убить, господин Чон!

- Ты не знал, для чего переводишь деньги... но все равно сделал это? - Чонгук склонил к нему голову, не найдя больше слов. Ли вообще осознавал. как глупо сейчас звучит? Все его возможные оправдания были абсолютным дерьмищем - они были свидетельством того, что он проебался по полной. И мужчина, похоже, вообще это не осознавал.

- Я... Я знаю, как это звучит, - сказал Юнчхон тихим голосом. - Я знаю.

- Звучит, будто ты либо полный кретин, либо лжешь, - согласился Чонгук, кивнув. - Кретинов мой отец не нанимает, только людей высшей категории. Ты кретин, Ли? - мужчина не ответил, впервые за все время опустив взгляд в пол. - Ты ебаный кретин, Ли?

- Нет, господин Чон.

- Значит, ты ебаный лжец?

- Нет, господин Чон.

Чонгук повернулся к Тэхену, поймал его взгляд в попытке разгадать, что у того на уме. Мужчина не подавал виду, но стоило их взглядам встретиться, Чонгук сразу понял, что он хочет. Он хочет ответов и прямо сейчас. Он хочет остановить этот поток брехни и понять наконец-то, какого дьявола происходит. Чонгук был солидарен, он тоже устал слышать нытье и ложь. В конечном итоге, Тэхена подстрелили из-за выходок мужчины, из-за того, что он переводил со счетов деньги, на которые вооружили людей, напавших в казино. Если бы Чонгук схлопотал из-за него пулю, Юнчхон уже давно лишился бы зубов, и тот факт, что Тэхен еще не причинил ему никакого вреда, свидетельствует о его решимости.

- Мне нужны имена, - сказал Чонгук, прервав тишину. - Имена, места, я хочу знать все, что ты знаешь об этом бунте и мне нужно это прямо сейчас, Ли.

- Я же уже сказал вам, господин Чон, я ничего не знаю, - спорил Юнчхон. - Мне ничего не известно, Ким использовал меня и потом кинул. Я нихрена не знаю.

- Ан Канхо говорил так же, - отметил Тэхен, вытаскивая руки из карманов. - Прямо перед тем, как я выпустил ему кишки, - он поднял руку и приложил указательный и средний пальцы к виску, - а потом прострелил его долбаную башку.

- Хмм, уверен, ты слышал, что случилось с Аном - он сперва был изуродован, - Чонгук беззаботно потер ботинком о пол. - Ты хочешь быть изуродованным, прежде чем ответишь на вопросы? Или предпочитаешь разобраться с этим быстро и уберечь себя от боли?

- Я ничего не знаю, - настаивал Юнчхон бесцветным голосом. Склад снова погрузился в тишину, за исключением звука капающей воды от насоса. Чонгук выждал некоторое время, давая мужчине достаточно времени обдумать свои действия. Он мог бы выдать что-то, если бы давление стало невыносимым, но Юнчхон держал язык за зубами.

- Хорошо, - Чонгук отошел и жестом подал знак близнецам, закатывая при этом рукава. - Хорошо, посмотрим, что из этого выйдет. Опустите его, может, градусов на десять?

- Чонгук? - Тэхен переводил взгляд с него на Юнчхона и обратно, не совсем понимая, что произойдет дальше.

- Мы получим ответы от Ли и я знаю один прекрасный метод: пытка водой, - заявил Чонгук, гладя, как близнецы опускают доску под желаемым углом. - Уверен, ты слышал о ней, Тэхен? Любимая пытка ЦРУ-шников. Точнее сказать, "техника извлечения информации", - поправил он себя с саркастичной улыбкой. - Если назвать так, то это перестает быть пыткой, даже близко нет. Скорее необходимое зло. Так что, Тэхен, сегодня мы совершим необходимое зло.

- Раз уж необходимое, - подыграл Тэхен. Он издал тихий смешок, когда металлические петли скрипнули.

- Господин Чон, это уже слишком, это слишком...

- Тогда дай мне информацию! - потребовал Чонгук, повернувшись к нему. От его резкого движения и громкого голоса Юнчхон дернулся, с глухим звуком ударившись головой о доску.

- Я говорил вам, я ничего не знаю! - крикнул Юнчхон в ответ. Не это ли они слышали уже десятки раз? С того момента, как они вошли на склад, он ничего другого и не произносил, повторяя снова и снова, как заевшая пластинка. Чонгук сократил между ними расстояние, протягивая руку Тэу. Мужчина достал из кармана пиджака кусок ткани, серый небольшого размера, и отдал ему.

- Тэхен, тут есть насос. Наполни, пожалуйста, лейку водой, сегодня нам ее понадобится много. - Чонгук наклонился, подхватил лейку и протянул старшему. Тэхен взял ее и покрутил в руках, чтобы осмотреть. Потом он подошел к насосу и после нескольких тяжелых нажатий на клапан, вода с громким всплеском вырвалась из металлического крана. Большинство потока попало в лейку, но что-то все равно расплескалось на пол. Пыльный цвет окрасился практически в черный в ярком свете ламп. Тэхен отнес воду обратно, теряя капли по пути и оставляя след за собой.

- У тебя все еще есть время начать говорить, - сказал Чонгук, присаживаясь на корточки у головы Юнчхона, стаскивая с того очки и небрежно кидая их на пол. Теперь мужчина лежал, опрокинувшись назад под углом, голова была ниже остального тела. - Просто говори, Ли, и нам не придется ничего делать.

- Господин Чон, я ничего не знаю, клянусь, - Юнчхон практически рыдал, голос постоянно срывался. - Ким ничего не рассказывал мне, клянусь, совсем ничего.

Чонгук сложил ткань в узкую полоску, чтобы поместить ее для начала на глаза. Лишь веса ткани на лице хватило мужчине, чтобы в ужасе вскрикнуть, а ведь они даже не начали. Он сказал Тэхену начать лить воду на ткань, чтобы намочить ее. Тэхен слегка замялся, но поднял лейку и налил воды с высоты своего роста. Когда ткань промокла, Чонгук развернул ее на все лицо Юнчхона. Мокрая тряпка прилипла к его лицу, покрывая нос и челюсть, заставляя его инстинктивно пытаться скинуть ее. Юнчхон чуть не слетел с доски, но худшее было впереди.

- Продолжай лить, пока не скажу остановиться, - приказал Чонгук, поэтому Тэхен наклонил лейку под углом и начал лить воду на ткань, что создавало иллюзию утопления для мужчины. Тэхен успел мысленно досчитать до пяти, прежде чем ему сказали остановиться, убрав на время ткань и позволив Юнчхону сделать лишь три быстрых вздоха. - Продолжай, - ткань снова оказалась на лице, омываемая водой в течение нескольких секунд. Потом снова несколько быстрых вздохов. Спустя три подхода, Чонгук полностью убрал тряпку с лица мужчины, позволяя тому подышать нормально без риска снова ощутить утопление.

- Готов говорить, Ли? - спросил Чонгук, глядя на него вниз. Серая ткань от воды стала черной, а волосы мужчины блестели от влаги. Вода была такой холодной, что вероятно через пару таких заходов губы мужчины приобретут синий оттенок.

- Го... говорю же, я не... ничего... - Юнчхон подавился водой, та вытекла из его рта и стекла сначала на доску, а потом на пол. - К... Ким ни... нихера не рассказывал, - Тэхен пошел и снова наполнил лейку, хотя его об этом даже не просили. - Просто тр... требовал денги... и все.

Чонгук посмотрел на Тэхена, который все еще набирал воду. Старший сидел на корточках, брюки и рубашка сильно помялись. Тэхен через плечо посмотрел на него в ответ с нечитаемым выражением на лице. Юнчхон выдержал пятнадцать секунд пытки, а Чонгук читал. что в основном хватает двадцати, чтобы человек начал говорить. Так что, после второй попытки Ли мог бы начать выкладывать то, что он хотел, поэтому Чонгук поднял руку и жестом позвал Тэхена вернуться.

- Ничего?

- Ни... чего, клянусь, - икнул Юнчхон, его грудная клетка быстро вздымалась вверх-вниз.

- Продолжим, - сказал Чонгук, укладывая ткань обратно ему на лицо, заглушая протесты, исходящие изо рта мужчины. Тэхену даже не нужно было говорить, он сам начал лить воду ему на лицо. Чонгук как раз собирался сказать ему остановиться, когда тот сделал это самостоятельно, позволяя отодвинуть тряпку с лица. Юнчхон задыхался и сложно было понять, пытается он говорить или дышать. - Говори.

Юнчхон лишь продолжал задыхаться, выкручивая конечности в ремешках и громко кашляя и отплевываясь. Чонгук подождал чуть дольше и наблюдал, начнет ли тот свой рассказ, или придется делать еще заход. Все это уже начинало раздражать, он думал, что к этому времени уже закончит, что Юнчхон вывалит тонну всякого дерьма. Но этого так и не произошло, что раздражало действительно сильно. Он в бешенстве смотрел на мужчину, даже не возвращая ткань обратно на лицо.

- Чонгук, - сказал Тэхен тихим голосом, приблизившись близко к уху. - Думаю, нам нужно поговорить снаружи.

- Наслаждайся небольшим перерывом, - сказал Чонгук, бросив мокрую тряпку Ли на грудь. - Обдумай всё хорошенько. Может, ты о чем-то забыл, хмм? - Юнчхон лишь откашливался, пока Сиву крутил рычаг поднимая того под чуть более удобным углом, чтобы головы была выше тела. Чонгук проследовал за Тэхеном по складу, мужчина придержал ставни, чтобы они оба могли выйти.

- Сигарету, - сказал он, протягивая руку. Тэхен достал пачку, извлек одну и поместил между губами Чонгука. Он чиркнул зажигалкой, поджег кончик и убрал все обратно в карман брюкю - Ты сказал, что хочешь поговорить, - сказал Чонгук, делая глубокую затяжку и выпуская дым, - валяй.

- Может, он правда ничего не знает? - предположил Тэхен тихим голосом, приближаясь настолько, что можно было говорить шепотом. Он вдохнул ровно в тот момент, когда младший выдохнул облако сигаретного дыма, втянув ее глубоко в свои легкие. - Есть большая вероятность, что Ли молчит, потому что его история правдива.

- Думаешь, он не лжет? - спросил Чонгук, приподняв брови. Взгляд Тэхена проследил за дымом, исходящим от кончика сигареты. - Насчет того, что его семье угрожали?

- Нет, не думаю, что байки про семью правда. Это полная херня, Ли та еще акула. Его работа кражи и мошенничество с деньгами, заговаривание зубов людям. Никаких шансов, что заявление об угрозах его семье от Чжину правдивы. Чжину играет по другим правилам. - Чонгук предложил ему затянуться сигаретой, держа ее меж своих пальцев, что Тэхен и сделал. - В этом нет ни капли от праведного правосудия, про которое он затирает, да?

- Я очень сомневаюсь, что он стал бы угрожать детям, - привел аргумент Чонгук, шумно выдохнув через нос. - Так почему ты думаешь, что он ничего не знает?

- Ты же не думаешь, что Чжину настолько тупой, чтобы разболтать кому-то свои грандиозные планы? - спросил Тэхен. - Ан ничего не знал, только про Ли Юнчхона и парня по имени Ким. Это все, а Ан был могущественным человеком, гораздо более влиятельным, чем Ли. Уверен, они все друг с другом связаны и просто следовали тому, что было сказано.

Чонгук сделал еще одну затяжку, задерживая дым в легких так долго, как мог. Тэхен был более, чем прав. И все же была связь: доказанные переводы денег, снимки, на которых Ли на территории Чжину, но при этом высока вероятность, что он лишь следовал приказам и ничего не знал. Так не годится. Чонгук не мог просто убить его, не добившись вообще ничего полезного. Его смерть принесет пользу, но этого мало. Если отец поймет, что мужчина убил Ли, считай, ни за что - просто ради удовольствия и мести, это будет выглядеть не хорошо. Как сказал Тэхен, нужно выбить хоть что-то, как и в случае с Аном.

- Думаешь, мы сможем вытащить из него ответы?

- Тэхен, единственное, что я знаю о пытке с утоплением - это то, что ответы посыпятся из него очень скоро. Даже натренированные люди не могут выдержать больше двадцати секунд, Ли скоро сломается и когда это произойдет, посмотрим, что он скажет. Если он будет лгать, тогда... - Чонгук придержал для него сигарету и Тэхен слегка склонился, чтобы сделать еще одну глубокую затяжку. Младший не смотрел по сторонам, прожигая его взглядом. -... будем ломать ему пальцы, пока не перестанет.

- Я не уверен, лжет ли он обо всей этой ситуации, о том, что не знал, для чего деньги, - сказал Тэхен тихо, прислонившись спиной к стене склада. Чонгук спросил, что ему подсказывает чутье. - Моё чертово чутье подсказывает, что он говорит правду. Тупой уебок украл деньги твоего отца, но, судя по всему, не планировал оказывать помощь в твоем убийстве, Чонгук. Таково мое предположение.

- Хочешь поделиться чем-то еще?

- Не-а, ничего важного, - Тэхен провел языком по сухим губам. - Знал он о том, для чего деньги или нет, значения не имеет. Ли блядь воткнул тебе нож в спину, Чонгук, и это смертный приговор.

- Думаешь, нужно убить его? - спросил Чонгук, обернувшись назад, чтобы затушить остаток сигареты о каменную стену. Он бросил ее на землю, мусоря на уже и так захламленном пространстве.

- Да, думаю, его нужно убить. Если он не сможет рассказать нам что-то полезное, то зачем сохранять ему жизнь?

- Я рад, что наши мысли схожи, это так... - Чонгук положил руку на здоровое плечо Тэхена, и приблизился так близко, чтобы прошептать на ухо, -...заводит.

Как только они вернулись внутрь, Чонгук спросил Юнчхона, надумал ли он что-то, но тот все продолжал твердить. что ничего не знает. Конечно, нет. Поэтому Чонгук взял ткань и положил на лицо мужчины, развернув, чтобы Тэхен мог снова начать лить воду.

Спустя какую-то секунду Юнчхон забился в конвульсиях.

- Поднимите его, он задыхается, - Чонгук сделал резкий жест рукой, и Сиву надавил рычаг, доска с громким скрежетом поднялась. Он сдернул ткань с лица как раз вовремя, и Юнчхона вырвало прямо на собственную рубашку. Сейчас он и впрямь мог просто задохнуться. Чонгук читал, что рвота во время этой пытки возможна из-за того, что глотательный рефлекс работал на полную катушку. Но Юнчхона не просто рвало. Он буквально буквально бился в конвульсиях, будучи привязанным, а грудь бешено вздымалась, будто он не мог сделать вдох.

- Блядь, - громко выругался Тэхен. - Он захлебнулся?

- Нет, кажется, ему парализовало легкие. Такой исход был возможен, - сказал Чонгук, зажимая мокрую тряпку в руке. - Дадим ему пару минут, иначе он может умереть.

Тэхен бросил лейку на пол, та приземлилась с грохотом, разливая вокруг остатки воды. Он начал расхаживать туда-сюда, но Чонгук даже не обращал на это внимание, так как был сфокусирован на попытках Юнчхона вздохнуть. Уже не было ткани на лице, не было холодной воды, но его легкие отказывались слушаться из-за пытки. Ему показалось, что вот сейчас Юнчхон начал бы говорить, но этого не произошло, значит, он и правда ничего не знает. Ли ни за что не смог бы устоять перед таким напором. Он был ебаной акулой, но не спецназовцем.

Спустя несколько ужасающих секунд Юнчхон наконец-то смог вдохнуть с омерзительным хрипом. Услышав этот звук, Тэхен остановился и обернулся, чтобы посмотреть. Чонгук позволил ему дышать целых тридцать секунд, не прося говорить, наблюдая, как тот слабо дрожит. Он отжал тряпку от воды, скрутив руками.

- Очень хорошо, Ли, - заявил Чонгук. - Я уж подумал, что ты сдохнешь прямо на моих глазах, а мы еще не закончили. Как ты уже понял, мне нужна информация, а если ты умрешь раньше времени, это нахуй испортит мой день. Но пока что все идет неплохо, - Юнчхон, казалось, не мог ответить, лишь его веки подрагивали. - Так вот... прямо сейчас ты начинаешь меня бесить.

- Не... не знаю имен, - невнятно пробубнил Юнчхон, слоги вылетали из его рта, будто он икал. - Я зн... аю, Ким гов... говорил, что э... перв... первый этап.

- Первый этап? - спросил Чонгук, склонив голову. Это вряд ли сойдет за полезную информацию, но хоть что-то. Вряд ли она поможет, если кроме этого Юнчхон ничего не знает. - Что значит первый этап?

- Вы были... первым этапом, - повторил Юнчхон, закатывая глаза и пытаясь остаться в сознании. - Ду... маю, нападение... было первым этапом.

- А что будет вторым? - спросил Тэхен, подходя ближе к столу. Он даже опустил руки, чтобы наклониться ниже. - Или кто будет вторым этапом?

Но ответа не последовало, так как Юнчхон наконец-то поддался и потерял сознание. При этом его голова с хрипом наклонилась вперед. Чонгук в бешенстве кинул тряпку назад и запрокинул голову назад, глядя в потолок. Он чувствовал, как волны злости проходят сквозь него, притупляя все другие чувства и вызывая пульсацию в голове. Нет, невозможно, что он прошел через все это и ни черта не добился. Первый этап? Это фактически даже не ответ. С этим ничего не сделать и нить к Киму Чжину могла просто оборваться. Без данных от Юнчхона никакой связи нет.

Но Юнчхон буквально ничего не знал.

Ну и какого хера произойдет дальше?

- Тэхен, принеси бензин из багажника, - приказал Чонгук, прикрыв глаза. - Я закончил.

С момента, когда уехали Чонгук и Тэхен прошло не много времени и закончив прибираться, Чимин решил одеться. Сегодня он не собирался повторять вчерашнее и лежать весь день, напиваясь. Сегодня он планировал выгулять Ванби и увидеться с Юнги, пока двое других мужчин заняты. Чимин прикинул, что у него есть несколько часов, которые можно провести в компании Юнги, если тот не слишком занят работой. Провести их без шампанского и слез. Он даже потерпит боль в суставах, если та нагрянет. Просто Чимин решил, что хватит тратить свое время, упиваясь грустью и одиночеством. Ему нужна небольшая порция счастья, хоть и временная.

Просто посидеть в логове Юнги, поболтать о всяких глупостях, о которых нельзя было поговорить с кем-то еще - это то, что ему правда нужно, то, чего он жаждет. Разговоры с Юнги, казалось, отгоняли все плохие чувства, которые он обычно запивал литрами шампанского, поэтому Чимин хотел снова увидеть его.

Ведь не было ничего плохого в желании снова увидеть своего... друга, да? Одна лишь мысль. что у него может быть друг и восхищяла, и пугала одновременно. Чимин поднялся в спальню, держась за перила, ноги немного дрожали. Как много времени прошло с тех пор. как у него был друг? Настоящий друг, а не прислужник Нама? Он даже не мог ответить, пока заходил в гардеробную, улыбаясь уголками губ. Юнги был не таким, как Чонгук или Тэхен. Юнги был другим, он вызывал чувства нервозности и счастья в одно и то же время. Он вызывал интерес своими словами и жестами. Даже не рассказывая что-то на самом деле интересное, Чимин мог слушать его бесконечно. Но самым главным отличием было то, что Юнги слушал его тоже, и наблюдал так внимательно, как никто из двух других мужчин.

Юнги делал это не потому, что после его ждала какая-то сексуального рода награда. Будучи в его компании Чимин обнаружил, что вместо этого мужчина дает ему... эмоциональную награду.

Это забавное легкое чувство в животе было гораздо лучше возбуждения, Чимин был уверен в этом.

Обычно, покидая квартиру, Чимин одевался достаточно консервативно: белая или черная футболка под пиджаком, брюки по фигуре и классические туфли. Он должен был выглядеть опрятно, так как все знали, что он вместе с Чонгуком. А значит, ради младшего нужно было выглядеть представительно. Но Чимин не собирался на открытие магазина или на подиум, не на вечеринку, где присутствовали более высокие и худые мужчины, рядом с которыми он бы чувствовал себя устаревшей моделью на конвейере. Он просто собирался в наркоманский притон Юнги, чтобы поболтать с ним несколько часов. Нужно ли было выглядеть столь... консервативно, просто навещая друга?

- Что думаешь, Ванби? - Чимин выглянул из-за стены, чтобы увидеть Ванби, которая лежала на кровати. - Скучно и чопорно или повседневно и... дружелюбно? - в ответ она лишь пошевелила ушами. Он вернулся в гардеробную, перелистывая вешалки с одеждой, пока пальцы не коснулись чего-то мягкого: шерстяного и мягкого. Чимин достает вешалку и видит мягкий норковый розового цвета свитер. Судя по ощущениям, он его даже ни разу не надевал, поэтому пытается судорожно вспомнить. когда вообще купил его, а может кто-то подарил. Он пару мгновений изучает свитер, вспоминая, что Юнги практически живет в таких. пока работает и именно по этой причине стягивает его с вешалки.

- Ну, по крайней мере я смогу подобрать к нему ошейник, - говорит он Ванби.

Спустя несколько минут, к свитеру добавляются черные джинсы и туфли, а на Ванби надет бриллиантовый ошейник и подобран к нему поводок, Чимин сидит на кушетке, нанося на кожу легкое покрытие. После вчерашней ночи в компании валиума и шампанского выглядит он, как труп. Хотя, в последние дни было не мало потрясений. Именно из-за них он решил завязать с таблетками, потому что вселенная явно подавала ему знак остановиться.

- Но я ведь не могу перестать принимать их, да, принцесса? - спросил Чимин, припудривая нос кистью. - Потому что у папочки зависимость, упс. Потому что папочка нуждается в них, как... как Тэхен и его гребаный морфин. Папочкины таблетки счастья.

Они не делали его счастливым, даже близко нет, только... спокойным. Даже пассивным. Абсолютно приятным, а не невротичным.

Чимин положил кисть на столик и бросил взгляд на свои костяшки пальцев. Он несколько секунд глядел на тату, понимая, что с близкого расстояния ее невозможно не заметить, как и издалека, видимо. Перчатки сегодня он надеть не мог, так как на улице было недостаточно холодно и это выглядело бы странно. Но мысли о том, что Юнги увидит тату, заставляли чувствовать себя как минимум неудобно. Даже мысли, что увидит какой-то незнакомец были неприятными. а уж Юнги...

Чимин поерзал на кушетке, опустив зеркало так низко, как мог. Он предположил, что сможет скрыть тату косметикой. Так что он снова взял со стола тюбик и нанес большую горошину тональника на пальца, распределяя по каждой костяшке. Жидкость вызвала пощипывания и он взял спонж, чтобы вбить средство в черные буквы. Затем он взял кисть и нанес тонкий слой пудры. Он знал, что долго такое покрытие не продержится, но все лучше, чем ничего. Если быть осторожным, все будет на месте. Наверное, не самая лучшая идея наносить что-то на еще чувствительную кожу, но сейчас ему был плевать.

Мужчине даже не нравилась эта дурацкая тату, но само собой он уступил, видя какими глазами смотрел Чонгук и чтобы доставить ему удовольствие. Так было гораздо проще, чем пытаться спорить, а учитывая, что вчера он был под кайфом и пьян, внимательность практически отсутствовала. По крайней мере, вчерашний минет компенсировал раздражение, но сегодня оно вернулось в троекратном размере вместе с сожалением. что он не остановил тех двоих от этой затеи.

- Хмм, как будто бы "нет" когда-то работало? - прошептал он, даже не адрисовывая этот вопрос Ванби.

Перед тем, как покинуть квартиру, Чимин извлек и принял единственную таблетку валиума, просто чтобы унять нервы перед выходом и позволить себе вздохнуть свободно. Почувствовав легкую расслабленность, он взял поводок Ванби и покинул пентхаус, спускаясь на первый этаж. Он знал, что ему, как и всегда, полагается сопровождение в лице Вусана. Так что здание они покинули вместе и спустя какое-то время прогулки Чимин решил опробовать свой план на мужчине.

- Вусан, я знаю, что Ванби нужно погулять. но я так устал, - сказал Чимин, пытаясь вложить в интонацию как можно больше мольбы. - Господин Чон заставлял меня работать всю прошлую ночь, поэтому я не хочу гулять.

- Хотите вернуться обратно? - спросил мужчина, забавно избегая зрительного контакта.

- Нет, хочу в Йонсангу, в тот притон, - заявил он жалобно, немного надув губы для пущего эффекта.

- Вы не собирались в Йонсангу сегодня.

- Если отвезешь меня туда, я позабочусь о том, чтобы тебе достался бесплатный сеанс акупунктуры, - сказал Чимин, слегка пихая его в бок. - Вместо прогулки с нами, ты мог попивать соджу и наблюдать за миленькими работницами там...

Неудивительно, что Чимин, как он и надеялся, оказался в одном из транспортных средств с Ванби на коленях. Поездка из Каннамгу в Йонсангу заняла не больше получаса. Как обычно. он прошел внутрь без проблем и убедившись, что Вусан получит свой массаж, направился в подвал в офис Юнги. Его кошка обнюхивала абсолютно все, что попадалось на пути и после уселась у двери, в которую он постучал.

- Господин Чон снова уехал, да? - сказал Юнги, глядя на него сквозь щель между дверью и стеной. Он опустил свой взгляд на кошку, затем снова посмотрел на него. - Травы для тебя сегодня нет.

- Ну и отлично, - сказал Чимин, кивнув. - Я здесь не за наркотой, я... уже немного под кайфом. - Мужчина изучал его некоторое время, в воздухе повисла неловкость, будто бы он сказал что-то неправильное. Что именно? Может, не стоило так легко говорить. что он под кайфом? Но ведь это правда. Тем более, это всего лишь одна таблетка валиума - пустяк.

- Таблетки? - спросил Юнги тихо, Чимин кивком согласился. - Ты уплетяешь валиум, который я тебе дал, как гребаные конфеты, Чимин. Надо бы снизить дозировку, знаешь ли.

- Хмм, я и Тэхену пробовал ее снизить, но не сработало. Мне кажется, он наркоман... Могу я войти, дорогуша?

- Что ты имеешь ввиду под "наркоман", Чимин? - спросил Юнги, отступая назад и открывая перед ним дверь. Чимин вошел внутрь, тяжело выдохнул и отпустил поводок Ванби. Кошка подошла к потрепанному дивану, заскочила на него и уселась на подушки. - Я говорил тебе о дозировках, как...

- Я не знаю, - перебивает Чимин, усаживаясь рядом со своей кошкой. - Я только знаю, что под воздействие морфина он попал гораздо быстрее, чем должен был и думаю, Чонгук стащил его, пока я не видел. Флакон пуст. Юнги, абсолютно пуст.

- Твою мать...

- Я ввел ему меньше половины, так что, где оставшаяся часть? Прямо в блядских венах Тэхена, - Чимин поерзал, почти закинув ноги на диван, но в последний момент решил, что это было бы грубо. Так что он наклонился, чтобы снять туфли, чтобы усесться удобнее. Кожа, при соприкосновении с подошвами ног, казалась холодной и сухой. - У меня была всего одна обязанность, а я даже с ней не справился. Всего одна. А ведь сейчас у меня даже основной работы нет.

- А, ну да, сайта же больше нет, - отметил Юнги. Чимин взглянул на него в замешательстве, от чего тот заерзал на месте. - Я, эм, господин Чон сказал мне, знаешь?

- Моей обязанностью было позаботиться о Тэ и не позволить ему обдолбаться морфином, как ты и говорил мне, но я не смог этого сделать. Юнги, я что, настолько бесполезный?

- Воу, притормози на секунду, - Юнги вскинул руки перед ним. - Если господин Чон стащил это дерьмо из квартиры, что ты мог с этим сделать, а? - Чонгук перевел взгляд на стол перед ним, разглядывая старые выжженные отметины в виде звезд. - Остановить его? Слушай, Ким не твоя ответственность. Он взрослый мальчик и гребаный преступник. Ты не его старик, Чимин. а он не твой ребенок.

- Иногда я чувствую себя ребенком, - сказал чимин почти шепотом. - Ебаным грудничком, - он не поднимал свой взгляд от стола, но чувствовал на себе взгляд Юнги.

Ебаный ребенок, не правда ли? Чимин не мог справиться ни с чем за пределами своей маленькой песочницы. Ею была их квартира, безопасное место. куда он мог вернуться в любой момент, когда окружающий мир начинал казаться слишком страшным и сложным, а несколько кварталов вокруг Каннамгу были его детским манежем. Он мог выходить на прогулку с Ванби, покупать больше игрушек, чтобы порадоваться и видеть других людей он мог только на прогулке с кошкой или на экранах ТВ, пока сам был заперт в ловушке между компьютерными мониторами, ноутбуком и экраном мобильника.

Чимин ощущал, что через большинство дней он не проходит, а проползает, делая иногда пару шагов, а потом опять падая на четвереньки. Прямо как ребенок. Как он может встать на собственные ноги, если постоянно ползает? Как он может называть себя взрослым. если не может сделать и шага на улицу без браслета на ноге или телохранителя аж с семи лет? Его мир заключался внутри каменных зданий и больших спален столько, сколько он себя помнит. И судя по всему, это не скоро изменится. Чимину и не хотелось этого, ведь в таком мирке ему было знакомо и безопасно.

Одни лишь мысли об этом вызывали желание свернуться калачиком и пролежать весь день. Как он всегда и делал. Он мог просто лежать и пялиться в пустоту, пока глаза не перестанут видеть перед собой и он не начнет дремать чуть ли не наяву, просто ожидая, пока Чонгук вернется домой. Чонгук всегда заставлял его чувствовать кем-то, будто он важен. Но Чонгук был слишком занят работой, чтобы возиться с ним, как с ребенком. Он подтянул ноги вверх, уложив на колени голову, и обнял их руками.

-Зависимость Кима - не твоя вина, - повторил Юнги. - Ты сказал мне, что пытался, что делал, как я сказал, поэтому что бы не случилось, это не твоя вина. Господину Чону придется разбираться с последствиями. которые непременно будут.

- Юнги, на что похож отходняк? - спросил он тихо, и лишь после того, как вопрос прозвучал, на него навалилось осознание. Вся тяжесть этого вопроса. Чимин чуть не прикусил нижнюю губу, но было слишком поздно, ведь вопрос он уже задал и забрать слова назад нельзя.

Юнги погрузился в молчание после этих слов, в настоящее молчание - он даже не шевелился, как обычно. Будто бы он застыл прямо на месте и Чимин ощутил дикое желание объясниться. Он не имел ввиду его самого, конечно же, не то, через что ему пришлось пройти, а скорее он говорил про его отца. Но ему удалось остановить себя, так как такой вариант звучал даже хуже. После того, что Юнги рассказывал об этом человеке, это была не та рана, которую следовало вскрывать, но слова сами вылетели.

- Ну... эмм... зависимость от героина очень-очень хреновая штука, - ответил наконец-то Юнги, теребя края рукавов своего свитера. - Морфин практически похож. Когда Ким ощутит тягу, он потеряет контроль. Он будет настолько отчаянным, что броситься на первого человека, который предложит дозу. В ход даже пойдет насилие. Через пару часов без дозы он начнет трястись и потеть, потом заблюет все вокруг и обделается. - Чимин смотрел на Юнги, пока тот говорил, покрываясь мурашками от его слов. - Так пройдет несколько дней, хреново будет несколько дней. Большинство умирают в этот период либо от обезвоживания, либо от того, что готовы закинуться чем угодно, до чего дотянутся руки. Обычно их ждет либо передоз, либо отравление каким-нибудь ядом. Так что... Киму нужно принять дозу, если господин Чон хочет, чтобы тот был в своем уме, и ему потребуется все больше и больше, когда он начнет слабеть.

В ответ на это Чимин мог только дышать и разглядывать стол. Ну, неужели не охуенно? Тэхен собирается превратиться в самого настоящего нарика и не по собственной воле к тому же. Ему придется принимать морфин, чтобы спасти жизнь Чонгука, что в свою очередь будет разрушать его.

- Я... я не многое помню, вообще то, - добавил Юнги. - Отходняк от фентанила похож на ад. Я думал, что в какой-то момент умру прямо там, эм, даже нет слов, чтобы описать, какого это. Похоже на боль, которая останется с тобой навсегда и ты лишь можешь иногда вспоминать о ней и как раз в эти моменты самое то накачаться.

- Юнги, почему ты начал употреблять это дерьмо? - спросил его Чимин голосом мягким и полным сочувствия. Он хотел знать, почему кто-то начинает принимать столь ядовитую субстанцию, почему выбирают это, вместо того же алкоголя или медикаментов, как делал он сам.

- Из-за моего старика, - ответил Юнги тихо, начав чесать локоть через рукав свитера. - Я рассказывал, что он подсел на наркоту после того. как его подстрелили, как и Ким, но потом он перешел на Китайский Белый, потому что он был сильнее - смесь фентанила и героина. Это самая блядски страшная наркота на свете, Чимин, поверь мне. Эта хрень просто немыслима. И я, эм, в одну из ночей попробовал, потому что хотел знать, почему ему это так сильно нужно. Почему он заставляет меня проходить через ад ради этого дерьма. Вот и все, - он замолчал, прежде чем добавить. - Господин Чон скоро избавит Кима от этого, я уверен. Как только дела дома успокоятся, он отправит его в клинику на неделю-две, чтобы вычистить организм от наркотиков.

- Мне нравится Тэ, я не хочу, чтобы он вляпался в этом. Он уже... - Чимин остановился, не закончив мысль. Ему не хотелось объяснять, что Тэхен, которого он встретил пару месяцев назад был добрейшим и милым, был Тэхеном, который постоянно краснел и показывал свой страх. В отличие от Тэхена сейчас, который мог спокойно сорвать с него белье и провести языком по внутренней части бедра даже не разрывая зрительный контакт, который принимал дозу каждое утро и, казалось, больше ни на что не реагировал. Чертовски пугало, как быстро человек мог измениться под влиянием насилия и наркотиков. - Тэ не заслуживает этого, - закончил он тихо.

- Да? - спросил Юнги, подняв брови. - Уверен, что никто не заслуживает этой хуйни, Чимин.

Как и мы, хотел сказать Чимин, но не стал.

- Будем говорить о грустном весь день? Потому что по-моему это пиздец жуткое времяпровождение, - сказал Юнги, перекатившись на пятки и тяжело вздохнув. - Поедим?

- Ты только и делаешь, что ешь, - заметил Чимин, но ощутил как уголки губ приподнимаются в намеке на улыбку. - Хотя, пока ты так выглядишь... - когда он опустил взгляд на его бедра, Юнги неловко рассмеялся и потянул края свитера вниз.

- Виновата моя зависимость от фентанила, - ответил он, - хочешь похудеть, вмазывайся героином и развлекайся, пытаясь вес вернуть.

- Поедим, - кивнул Чимин, потянувшись, чтобы погладить Ванби. - Почему нет?

- Наверху открылось местечко с японской кухней неделю назад. У них нет доставки, но я помог владельцу отправить дешевые медикаменты в Осаку, так что... - Юнги провел по волосам. - Я там особый посетитель - плюсы работы нарко дилером... и продюсером. Да?

Он снова кивнул и Юнги пересек комнату и уселся за свой стол, схватил стационарный телефон и положил на плечо. Чимин заметил, что он высунул язык, набирая номер и через пару секунд заговорил в трубку на ломаном японском. Он даже не знал, что Юнги может говорить по японски. Закончив, он положил трубку и только после заметил, что Чимин наблюдает за ним.

- Что? - спросил Юнги, подняв брови так высоко, как мог.

- Ничего, я просто не знал, что ты говоришь по японски, - объяснил Чимин, поглаживая Ванби по голове. - Я удивлен.

- О, правда? Я еще много, чего могу, - ответил Юнги, переводя внимание на один из мониторов. - Хотя... это ложь, на самом деле я могу не много.

- Готов поспорить, что можешь.

- Ага, ну, тогда я готов поспорить, что ты тоже многое можешь, - мужчина слегка улыбнулся, кликнув несколько раз мышкой и нажав несколько кнопок. Чимин пытался обдумать, что же еще он умеет помимо секса. Тот факт, что он так ничего и не придумал, был весьма разочаровывающим.

-... Я могу завязать галстук, - сказал Чимин.

- Вот так совпадение, я тоже, - ответил Юнги, печатая что-то со скоростью света. - Видишь, мы оба талантливые.

Все то время, что они ждали еду, Юнги сидел за своим столом, работая за компьютером под звук нажимающихся клавиш. Периодически он бормотал что-то себе под нос, резко тер глаза или ерзал на стуле. Чимину казалось странным, что он чувствовал себя так комфортно в этом месте, в офисе Юнги. Он сидел в наркоманском притоне в паре кварталов от квартиры, но все равно чувствовал себя комфортно. Часть его предполагала, что он не должен испытывать такие чувства, но ничего с этим поделать он не мог.

Чимин почувствовал себя гораздо лучше, сидя в тишине на потрепанном диване, нежели если бы он остался в пентхаусе на весь день.

Спустя полчаса или около того в дверь раздался осторожный стук и Юнги поднялся и прошел к ней, чтобы открыть. Как и ранее по телефону, он сказал что-то на японском кому-то за дверью. Чимин успел заметить молодого человека, может даже школьника или студента, который тоже его заметил. Под козырьком его кепки Чимин увидел, как расширились его глаза и он сказал что-то Юнги, что-то звучащее удивленно, а в конце засмеялся. Блондин ответил и закрыл за ним дверь.

- Что он сказал? - спросил Чимин, просто из любопытства.

- Эм, Йоши подумал, что я купил все для себя, - сказал он, закрывая дверь на замок. - Он увидел тебя и удивился. Обычно, я заказываю только для себя. Много еды, - Юнги поставил коробки на стол с довольно громким звуком, так как те были тяжелыми и шуршащий пластик заставил Ванби навострить уши. - Мне кажется, я уже опробовал все из их меню...

Низкий столик начал заполняться коробками с различной едой, которые Юнги открывал, чтобы увидеть. что внутри. Всех закусок на выбор было две: онигири с говядиной и вегетарианский гедза; основная еда; курица и якисоба с мясом, разложенные в больших коробках. Наконец, в другой большой коробке был куриный кацудон. Чимин даже допустить не мог, что они вдвоем смогут съесть такое количество еды, но какого черта? Почему бы не попробовать? Даже у Ванби проснулся интерес, она подняла голову и стала принюхиваться, уловив запах мяса.

- Я растолстею, - отметил Чимин, принимаясь за еду. Якисоба практически вываливалась из коробки, ароматный пар от блюда ударил прямо в лицо. - Думаешь, Чонгуку я все еще буду нравиться, если стану толстым?

- Эм, - Юнги макнул гедза в соевый соус и уставился на него в замешательстве. Чимин заметил, что тот еду практически не жевал. - Конечно, уверен, что будешь нравиться. - Абсолютное неверие в свои слова заставило Чимина усмехнуться, а Юнги лишь продолжил жевать закуски.

- А тебе я буду нравиться, если растолстею? - спросил Чимин, подцепляя палочками лапшу.

- Да, Чимин, - ответил Юнги, даже не раздумывая. - Да, ты бы все равно охренеть как нравился мне.

На мгновение офис погрузился в тишину, оба мужчин предпочитала жевать еду, нежели начинать беседу. Чимин даже заметил, что эта тишина совсем не напрягает, не так, как когда он остается один в пентхаусе. Просто осознание, что в комнате есть еще один теплый, дышащий человек помогало чувствовать себя странно непринужденно, даже радостно. Если в комнате был еще один человек, то можно было привлечь его внимание, а Чимин ничего на свете не хотел так сильно, как внимания.

Даже не похвалы, нежных прикосновений или обожания. Просто хотелось знать, что кто-то смотрит на него, что он не один - этого было достаточно.

Это было сродни наркотику.

- О, чувак, попробуй одну из этих. пока я все не съел, - заявил Юнги, беря палочками онигири. Ванби следила за движениями, как ястреб, пока Юнги протягивал порцию. Чимин слегка наклонился, чтобы взять еду с его палочек. Это напомнило о том, как он кормил Тэхена пару дней назад, как он шутливо вел себя с ним, как с ребенком. Он прожевал онигири, найдя вкус очень приятным, потому что обжаренная говядина была настолько нежной, что практически таяла на языке. - Что насчет тебя, Ванби?

Юнги снял кусочек говядины с горки риса, чтобы отдать кошке. Ванби без колебаний бросилась вперед, чтобы схватить мясо. От такой скорости Юнги слегка вздрогнул, а потом рассмеялся, вернувшись к своей якисобе. Капелька соевого соуса от гедзы скатилась с уголка губ Чимина, и он поднял свободную руку, чтобы стереть ее. Наблюдая краем глаза, как он пытается вытереть подбородок, Юнги схватил горсть салфеток и протянул ему. Чимин вытер соус и липкие пальцы, после чего бросил салфетки на стол.

- Это... - Юнги потянулся вперед и взял его за запястье. Его хватка была не крепкой, пальцы слегка сомкнулись вокруг, чтобы перевернуть руку и посмотреть. - Это тату, Чимин?

Совершенно забыв о ней, Чимин стер часть косметики с пальцев, пока вытирал соус, хотя так старательно наносил покрытие утром.

- Да, эм, да это тату, - сказал Чимин, переводя свой взгляд на коробку с лапшой. Юнги посмотрел на темную букву "О", после чего взял салфетку, чтобы оттереть остальное.

- Почему ты закрасил ее, а? - спросил Юнги, захохотав. - Тебе стыдно? О, слушай, художник ведь не испортил ее? Я знаю одного парня по имени Юнджон и...

- Нет, это...

- Он захотел тату, да? - продолжил за него Юнги, все еще держа его пальцы. - Дракона, потому что его старика звали Ёнхва, да?* - Чимин кивнул, так как Юнги практически каждое предложение заставлял звучать, как вопрос. - Но боже мой, Чимин, это похоже на гребаную ящерицу, поэтому я засмеялся. Но, эй, придурок должен мне так много денег, что...

Чимину даже не нужно было смотреть на руку, чтобы понять, когда Юнги полностью стер тональник с пальцев. Он смотрел на него, пока тот говорил: постоянно пожимал плечами, взгляд будто бы не был полностью сфокусирован, поэтому он точно может сказать, в какой момент Юнги увидел тату полностью. Его рот слегка приоткрылся и он прервал свою речь, наконец-то рассматривая что-то конкретное.

Юнги смотрел на его тату "Кукла" с выражением. которое совсем не удавалось прочитать. Был это шок, растерянность, отвращение, жалость или... разочарование?

Чем дольше он смотрел на тату, тем дольше Чимин пытался понять и в конечном итоге подобрал слово "мрачный", когда тот отпустил его руку.

- Эм, я... блядь, я не должен был этого делать, - пробормотал Юнги. Его пальцы продолжали перебирать грязную салфетку, сворачивая ее так сильно, что она почти порвалась. - Это было пиздец грубо, если честно, Чимин, прости...

- Все нормально, не извиняйся, пожалуйста, - перебил его Чимин. - Не нужно извиняться, это было глупо скрывать вот так. Будто бы благодаря косметике она сможет исчезнуть, - он мягко рассмеялся на этом, кладя руку на свое колено, чтобы Юнги перстал смотреть на нее.

- А ты, эм, сам попросил тату? - спросил Юнги, выбросив салфетку и возвращаясь к своей коробке с едой. Он взял палочки и начал перемешивать ими содержимое, прежде чем начать есть. - Или господин Чон попросил?

- Нет, - ответил Чимин, потянувшись вперед за кацудоном. - Я не хотел ее, но Чонгуку и не нужно было мое разрешение, так что все так, как есть.

-... знаешь, у меня тоже есть тату, - сказал Юнги тихо, все еще больше копаясь палочками в еде. Чимин повернул к нему голову, палочки с кусочком курицы в них так и застыли на месте. - От Хэдокче Па, я вроде как был обязан ее сделать. но...

В нескольких шагах от них раздался резкий звук и они повернулись, заметив, как Ванби пытается стащить последнюю онигири, рис и все остальное. Однако, они застали ее на месте преступления, прежде чем та успела скрыться под столом. Кошка уставилась на них, с зажатым в зубах лакомством, а в изумрудных глазах застыла вина. Юнги тихо рассмеялся своим обычным хриплым голосом.

- Ванби! - начал ругаться Чимин и она соскочила на пол, все еще держа в зубах свое сокровище. - Вот же непослушная, ты же знаешь, что не можешь есть еду с папочкиной тарелки.

- Эй, а она когда нибудь отвечает тебе? - спросил мужчина с ухмылкой на лице.

- Нет, хотя очень хотелось бы. Было бы неплохо говорить с кем-то, кроме себя самого.

-... У тебя есть я, Чимин, - сказал Юнги помолчав, все еще с улыбкой на лице. - Хотя, это, наверное, не то же самое.

- Нет, мне нравится говорить с тобой. Очень нравится, - не согласился Чимин, покачав головой. - Просто... мы не можем говорить часто, потому что ты очень много работаешь для Чонгука. - он замолк на секунду, так как в голову пришла мысль. - Юнги, ты иногда говоришь так, будто знаешь его. Будто бы вы... общались, когда были моложе или общаетесь сейчас?

- Он бывал тут пару раз раньше, - медленно объяснил Юнги, глядя на остатки еды на столе. - Ну, знаешь, собирал информацию о всяких парнях, есть ли у тех какие-то грязные привычки или типа того. Мы болтали иногда, ни о чем серьезном, о всякой ерунде в основном.

- И что он говорил? - спросил Чимин, повернувшись, чтобы смотреть прямо на него. Он не мог не смотреть на его профиль, пока тот говорил, приковав все свое внимание к его губам. - Он говорил обо мне? Что он говорил? Пожалуйста, Юнги, пожалуйста, скажи правду?

-... Черт, Чимин, он хвастался тобой, - сказал Юнги мягко. - Он говорил о тебе так пиздецки много, показывал сотни твоих фотографий на телефоне, потому что больше показать был некому. Он... он влюблен в тебя, Чимин. Тебе просто нужно было видеть его лицо, там просто... - мужчина прервался, положив палочки на стол, губы слегка растянулись в улыбке, -... блядская любовь. - Юнги на мгновение потер переносицу. - Все, о чем он говорил мне помимо работы - ты.

- Он...?

- Он любит тебя, Чимин.

Почему от этих слов, произнесенных Юнги, он внезапно похолодел? Почему стало трудно глотать, будто в горле застрял комок? Чимин еше пару секунд смотрел на его профиль, а потом опустил взгляд на палочки. Вид татуировки на пальцах, казалось, на мгновение вернул его к реальности. Мог ли Юнги ошибаться? Была это любовь или он просто хвастался тем, чем владеет? Мог ли Чонгук полюбить кого-то, вроде него: шлюху, зависимую от валиума шлюху без какого-либо статуса, не считая уже не работающего сайта? Не был ли он просто трофеем напоказ, который скоро поставят на полку, заполучив себе новый? Самое сложное, что Чимин на самом деле не понимал.

- Почему он говорил с тобой обо мне? - спросил он, сжимая пальцами палочки. Если надавить на них еще сильнее, они точно сломаются. Юнги не ответил и прошел обратно за свой стол. Проследив за ним, Чимин совсем не удивился, что тот достал свой мешочек с травой. - Юнги?

- Без понятия, это важно? - довольно резко ответил Юнги, зажав губами не зажженный косяк. Чимин немного растерялся от неожиданности. Мужчина никогда не был с ним так резок. Немного прямолинейным, когда было необходимо - да, но не... холодным. Юнги пошарил по столу, чтобы найти зажигалку, разгребая стопки бумаг и всякого мусора. Прежде чем он успел это сделать, дверь в офис открылась и в проеме появилась голова человека, которого Чимин не узнал.

- Йо, босс! Глянь новости, прямо сейчас!

- Новости? Что ты имеешь ввиду, Хёнджун? - спросил Юнги, сильно нахмурившись и глядя на него.

- Просто посмотри, случилась какая-то херня! - сказал Хёнджун, все тем же бешеным тоном и захлопнул за собой дверь, оставив их двоих пялиться в замешательстве. Юнги вздохнул и перестал искать зажигалку, вместо этого взял клавиатуру и стал, видимо, искать что-то, связанное с новостями. Чимин наблюдал за ним со своего места, все еще больше беспокоясь о том, как холоден был с ним мужчина. И когда он наконец таки нашел то, о чем говорил Хенджун, его губы приоткрылись и косяк выпал на стол.

- Чи... Блядь, Чимин, иди посмотри на это, - скомандовал он, оторвав взгляд от монитора. Чимин поднялся, положил палочки на стол и пересек офис, подойдя к столу. - Это пиздец, самый настоящий пиздец.

Подбородок Чимина коснулся его плеча, когда он наклонился к монитору, шерстяной свитер пах чем-то пудровым и марихуаной. Может, кондиционером для белья. Юнги даже не пошевелился, даже не моргал, поэтому он перевел внимание на монитор. Там все еще была открыта какая-то база данных, бесчисленные строки букв и цифр, которые мужчина не мог расшифровать. Забавно, сейчас он ощутил себя Тэхеном, когда тот искал имена и факты. Как Юнги мог разбираться во всем этом, учитывая, что его мозг постоянно был затуманен от курения, Чимин не понимал.

На втором мониторе была открыта новостная страница, посередине которой был запущен видеоролик. Мгновение он думал, что смотрит а автоаварию, какое-то столкновение, где была мешанина из машин. Но потом до него дошло, что он смотрит вовсе не на аварию, а на кое-что, произошедшее по другой причине.

Черный жирный шрифт заголовка гласил: Ужасный расстрел машины в Мапхогу стал причиной пробки.

- На весь экран, Юнги, разверни на весь экран, - потребовал он, практически тряся того за плечо. Мужчина кликнул мышкой и развернул видео. Чимин разглядывал машину, находящуюся в эпицентре хаоса, черный автомобиль выглядел искореженным и практически неузнаваемым. Он видел разбитые стекла, выгнутый металл. Автомобиль был полностью разрушен.

- Отверстия от пуль, - сказал Юнги, глядя на экран и выводя пальцем окружность в воздухе. Конечно же там были отверстия от пуль. ведь в заголовке написано про расстрел. - Господи Иисусе, это машина? В Мапхогу? Не в каком-нибудь Лос Анджелесе. Я не...

- Я знаю эту машину, - сказал Чимин, резко повернувшись и ударившись своей головой о его. Юнги дернулся, издав удивленный звук, и потянулся к месту удара, перебирая осветленные волосы. Чимин повернул голову, чтобы взглянуть на него, заметив при этом крошечную татуировку за ухом, которую приоткрыли его пальцы: лотос Хэдокче Па. - Юнги, я знаю машину, я её знаю.

- Я услышал это в первые десять раз, Чимин...

- Блядь, я знаю её, я...

- Не нужно это постоянно повторять, потому что...

- Нет, нет, ты не понимаешь, Юнги! - он практически кричал. Юнги вздрогнул на стуле и откинул голову назад, Чимин почувствовал себя отвратительно от того. что напугал его. Но успокоиться он не мог. Он знал автомобиль так хорошо, как шерсть Ванби на ощупь, как маленькие веснушки на внутренней стороне бедра Чонгука, которые он любил целовать. Ошибиться было невозможно и Чимин был почти уверен, что это галлюцинация.

Это не могло произойти, никаких шансов, что такое на самом деле могло произойти.

- Ты не понимаешь, я знаю ее, я знаю ее и...

- Воу, хэй, Чимин, - запинаясь произнес Юнги, хватая того за руку. - Ты должен успокоиться, у тебя начинается истерика.

- Юн... Юнги, я не могу ды...

- Все нормально.

-... дышать, я не могу... - Чимин почувствовал, что его ноги трясутся так сильно, что он чуть не рухнул прямо на него. Голова кружилась, будто бы стены вращались вокруг. Юнги отпустил его руку, а вместо этого ухватился за плечи, крепко сжимая и отодвигая немного назад. Чимин внезапно удивился, что у него хватило сил удержать его от падения. - Я не...

- Чимин, перестань говорить, - сурово сказал Юнги. - Перестань говорить и сделай глубокий вдох, хорошо? У тебя нахрен, я не знаю, какая-то паническая атака или типа того.

Чимин дышал так быстро. что уже было подумал, что у него сердечный приступ. Ощущение было, будто кто-то затянул ремень вокруг его бедер и сильно сжал, что ребра начали давить на легкие. Ничего даже близко похожего он никогда не чувствовал. Это не было похоже на тревогу, как после новостей о Тэхене и Чонгуке в тот день; когда он застыл на месте и не мог заниматься ничем другим, кроме как думать о них двоих. Это было что-то настолько пугающее, что сложно было поверить в произошедшее. Он мог лишь пытаться сделать вздох и чувствовал дрожь во всем теле.

- Юн... Юнги, я... - Чимин запинался и пытался задержать дыхание, желая, чтобы сердце наконец-то успокоилось и он смог нормально дышать. - Я говорил ему, что это плохо, я говорил... - Юнги все еще сжимал его плечи руками, в основном, чтобы удержать на месте. - Не могу... не могу поверить, что это случилось.

- Чимин, что если ты ошибся, а? - предположил мужчина. - Что, если тебе показалось, что это именно та машина? Как много в столице похожих машин, да? - Чимин наблюдал за тем, как Юнги пытается сохранять оптимизм, пытается не выглядеть напуганным настолько, насколько он сейчас был.

- Нет, не, Юнги, это его машина. Она - его, я чувствую, - сказал Чимин, закрывая глаза и делая глубокий вдох, все еще дрожа. - Я чувствую.

Тэхен ненавидел запах бензина. Он знал, что некоторым он нравится, как запах свежескошенной травы или старых книг. Но те, кому он нравился, скорее всего могли им наслаждаться разве что на заправках. Им совершенно точно никогда не приходилось поливать бензином из канистры человека без сознания, будто тот был не более, чем костром. Они явно не замечали запах в воздухе, осознавая, что он сигнализирует об опасности. А вот в случае Тэхена все было именно так, этого было достаточно, чтобы заставлять желудок вывернуться наизнанку. Как и приказал Чонгук, он принес канистру из багажника другой машины на стоянке. Автомобиль, который явно принадлежал близнецам, был завален барахлом, которое так и кричало "убийство". Пластиковая канистра, которую он достал из багажника, была настолько тяжелая, что он тащил ее на склад двумя руками. Даже от закрытого контейнера был запах, а когда он открыл его и начал поливать содержимым Юнчхона, стало в разы хуже.

Тэхен старался не задумываться над тем, для чего он это делает, а просто сосредоточился на опустошении контейнера, отводя руки назад, чтобы бензин разбрызгивался струями прямо на мужчину перед ним, который был все так же привязан к доске. Устройство было полезным, но, видимо, уже сильно наскучило Чонгуку, поэтому он решил сжечь и его. Вместе с Юнчхоном. Тэхен даже не осознавал, что использует левое плечо, чтобы выливать бензин, так как был слишком уставшим для этого. Когда канистра практически опустела, он сделал небольшую струйку на полу, ведущую к доске и отбросил контейнер в сторону.

- Тэхен, - Чонгук протянул руку, поэтому он залез рукой в свой карман и достал зажигалку. Бензин с его перчаток отпечатался и на брюках, поэтому теперь он сам пропитался запахом. Он положил зажигалку в руку младшего, и тот открыл ее.

Чонгук зажег зажигалку, крутанув колесико и держа ее недалеко от своего носа. Пламя слегка подрагивало от его дыхания, отражаясь в его блестящих радужках глаз. Даже с теплыми бликами в них, глаза Чонгука все еще казались пустыми - в них была лишь смерть. Сейчас он снова походил на того молодого человека, которого он встретил сначала, холодного социопата, а не любящего и человечного. Странно, как ему удавалось переключаться так быстро, как только дело касалось работы. Он снова надел маску и Тэхену удалось увидеть лишь отблеск того. что скрывается под ней.

Он даже не знал, что ему хотелось бы видеть больше.

Тэхен повернулся, чтобы посмотреть на Юнчхона, который все еще был без сознания, свисая вниз, пока его придерживали ремни и практически не двигаясь, за исключением спазмом в груди и руках, пока он дышал. С его мокрых волос капала смесь воды и бензина, а белая рубашка стала карамельно-коричневой от жидкости. Юнчхон был без сознания и даже не подозревал, что произойдет дальше, но он очнется, когда Чонгук поднесет зажигалку. Это вернет его в чувства самым ужасным способом из возможных.

Чонгук отпустил колесико, прежде чем оно успело нагреться, подошел к Юнчхону и схватил его за волосы той же рукой, которой держал зажигалку. Свободной рукой он с размаху ударил того по лицу, потом еще раз, заставляю мужчину дернуться от удара, а хлопок показался невероятно громким в тишине склада.

- Проснись и пой, Ли, мы еще не закончили, - сказал Чонгук, отходя на шаг, чтобы разглядеть его. Тэхен увидел красные отметины на его щеках, оставшихся от чонгуковых пальцев, они создавали контраст на его бледной коже. Было не совсем понятно, вернулось ли сознание к Юнчхону полностью, но глаза его были широко раскрыты и насторожены. - Ты упоминал этапы, мне нужно знать об этом больше. Мне нужны детали обо всем, о чем Ким Чжину тебя просил.

- Я... Я говорил вам...

- Деньги, да, блядские деньги, - простонал Чонгук, - Расскажи мне об этих блядских деньгах. Ли. Я хочу услышать это от тебя прямо сейчас.

- Я не знал, для... для чего они были, я просто...

Когда Чонгук снова чиркнул зажигалкой, до Юнчхона наконец-то дошло, что в воздухе пахло бензином. И что он весь был в нем же. Мужчина вздрогнул и удивленно закричал.

- Я перевел ему ми... миллиард вон, - запинался Юнчхон, извиваясь на доске. - Миллиард гребаных денег! Я не знал, что... это все было для вас, господин Чон! - на этом Тэхен начал переминаться с ноги на ногу, обдумывая слова. Было что-то в них, и спустя минуту раздумий он тихо сказал Чонгуку:

- Разве понадобился бы целый миллиард для оружия, ведь Ким Джинтэ уже разобрался с этой проблемой. Не думаешь, что это слишком большая сумма? - заметил Тэхен, не отрывая взгляд от Юнчхона.

- Для нападения это слишком много, даже на кого-то вроде меня, - согласился Чонгук с легким кивком, отпуская колесо зажигалки. - Если прикинуть, то это меньше пяти ста миллионов, учитывая ту огромную команду, которая пыталась нас убить. Это меньше половины денег, так где остальная часть?

Тэхен, глядя на него, пытался понять, куда пропали оставшиеся деньги. Чжину уже пустил их в дело или только планировал? Не это ли имел ввиду Юнчхон, говоря о этапах? Первым был Чонгук, тогда... что же еще? Чонгук какое-то время смотрел не моргая, ожидая, пока тот заговорит, он потом его терпение лопнуло.

- Я - первый этап, - сказал наконец-то Чонгук, нарушив тишину. - Тогда, что будет вторым? - Юнчхон лишь всхлипывал сквозь стиснутые зубы, что не знает. - Может, вторым этапом было его вступление в наследство, после моей смерти, как единственного представителя семей Ким и Чон?

Тэхену казалось, что это звучит не совсем верно. Ему больше не казалось, что Чжину хочет Хэдокче па. Он просто хотел смерти Чонгука.

- Я не знаю, я не знаю, господин Чон, я...

- Чонгук, мне кажется... - но прежде, чем он успел договорить, Чонгук зажег зажигалку и кинул на пол.

Тэхен услышал странный звук, когда бензин вспыхнул и огонь стал подбираться по дорожке к доске. За считанные секунды пламя распространилось достаточно, чтобы поджечь доску и штанины Юнчхона. Мужчина весь был пропитан бензином, поэтому вся его одежда загорелась достаточно быстро. Он смотрел на Чонгука с абсолютным ужасом в глазах; сам Юнчхон погрузился в пламя за секунду, хотя совсем недавно оно прикасалось к нему лишь на дюйм. А звуки... Юнчхон прижался к доске и закричал, казалось, слишком громко, слишком пронзительно, чтобы это казалось реальным. От одного лишь звука он поморщился и отвернулся от обжигающего с близкого расстояния пламени.

Тэхен даже не предполагал, что люди могут издавать такие звуки.

- Когда догорит, вызовите группу зачистки, - сказал Чонгук, пытаясь перекричать крики Юнчхона. - и выбросьте это дерьмо.

- Да, босс, - сказали близнецы в идеальный унисон, пока они вдвоем повернулись, чтобы покинуть склад.

Тэхен все еще слышал крики через тонкие ставни, они лишь слегка заглушались каменной стеной и металлом. Он практически бежал за Чонгуком, чтобы побыстрее скрыться в машине и не слышать этих криков. Все мысли о деньгах и этапах просто испарились из его головы, и он понял, что внутри будто бы чистый лист, когда забирался на заднее сиденье.

- Мне абсолютно нечего доложить папочке, - простонал Чонгук, усаживаясь на сиденье рядом. Он стянул свои перчатки зубами, пока Янг начал заводить двигатель и покидать парковку. - Деньги? Мы уже и так знали про эти ебаные деньги.

Тэхен собирался надеть пиджак, когда телефон выпал из кармана на колени. Он поднял его, случайно нажав на центральную кнопку. На экране были десятки пропущенных звонков от Чимина. что было весьма странным.

- Чонгук, Чимин звонил мне раз пятнадцать, - сказал Тэхен, глядя на иконку с пропущенными на экране блокировки. - Какого черта он звонил так много раз?

Чонгук достал свой телефон, все еще держа перчатку зубами. Он в замешательстве уставился на свой экран, так как телефон был так же завален звонками. Если уж десятки звонков на телефоне Тэхена были странными. то у Чонгука их было еще больше и не все они от Чимина.

- Чонгук? - Тэхен перевел взгляд с экрана на него. - Какого хрена происходит? - Младший не ответил, набирая что-то быстро и прикладывая телефон к уху.

- Пэ, я видел твое сообщение и... да, я разбирался с Ли Юнчхоном утром. Да, да, так и есть. Почему я... что ты имеешь ввиду, говоря присесть. Я и так сижу, Пэ. - Чонгук замолчал на сиденье рядом с ним, все еще держа мобильник у уха. Он внимательно слушал, что говорит ему мужчина на другом конце провода, а лицо при этом не отражало никаких эмоций. Тэхен мог только лишь смотреть и ждать, переводя взгляд с его глаз на губы и обратно. Секунд через тридцать уголки его губ дрогнули, опустившись вниз на секунду. - Да... да, туда. В Мапхогу, да. Почему ты спрашиваешь, Пэ, это... - Чонгук прервался, чтобы выслушать, и Тэхен услышал скрип, когда тот опустил руку и впился пальцами в сиденье.

Телефон выпал из его пальцев и приземлился на сиденье между их бедрами.

Тэхен смотрел на него, казалось, целую вечность, ожидая, что он скажет, моргент или что. Но младший просто замер. Чонгук просто сидел рядом с ним и будто бы даже не дышал. Тэхен подобрал телефон и сбросил звонок, голос все еще звучал из динамика. Как только он нажал на экран, пальцы Чонгука вцепились в его запястье и сжали так сильно, что практически причиняли боль.

- Чонгук? - спросил Тэхен, пытаясь не вздрагивать от мертвой хватки на запястье. - Чонгук, ты в порядке? Какого хрена происходит? - Чонгук не отпускал его руку и даже не смотрел на него, лишь быстро моргал, прогоняя слезы. Ни одна так и не скатилась по его щеке. Спустя еще несколько жутких мгновений он наконец-то сказал кое-что тихим голосом, практически шепотом:

- Второй этап.

Пока Янг вез их обратно в квартиру в Каннамгу, Чонгук не говорил и лишь держал его за запястье. Тэхен мог лишь сидеть, испытывая смесь страха и обескураженности в ожидании ответов. Которых он так и не получил. Водитель подвез их к бордюру и вышел из машины, чтобы открыть им дверь. Только тогда младший отпустил руку.

- Иди, - приказал Чонгук, грубо выпихивая его из машины. - Поднимайся в ебаную квартиру и не выходи оттуда.

Тэхен споткнулся о бордюр, когда его подтолкнули сзади и попытался не упасть на задницу, чтобы не выглядеть как идиот перед младшим. не то. чтобы Чонгука это в данный момент заботило, так как он просто захлопнул дверь, и Янг отъехал от бордюра так резко, что шины практически завизжали, когда Мицубиши вылетела на дорогу. Он потер больное плечо, наблюдая за автомобилем. Тэхен вздохнул и пересек дорогу, чтобы направиться в квартиру. Мужчина на входе не задал ни единого вопроса, а лишь впустил того в лифт.

Тэхен разблокировал телефон, пока кабина поднималась вверх, и начал дрожащими пальцами набирать сообщение Чимину, спрашивая где тот находится. Он как раз отправил сообщение, когда двери лифта открылись и он прошел через коридор, чтобы открыть дверь и войти в квартиру. Он заметил, что Чимин сидит на кровати с телефоном в руках и как раз набирает ему ответное сообщение. Чимин поднял глаза на звук и телефон выпал из его пальцев на кровать.

- Тэ... - сказал Чимин, срываясь на шепот и поднимаясь на ноги. Этого было достаточно. чтобы кожа Тэхена покрылась мурашками и он был почти уверен, что кровь в его венах просто застыла. Что-то было неправильно, чертовски неправильно и это было видно по его лицу. Обычно золотистая кожа Чимина была практически серой, а под глазами залегли темные круги. Он выглядел так, будто собирается упасть в обморок, поэтому Тэхен подошел, чтобы поддержать его, обхватывая его плечи руками и не давая упасть.

- Чимин. что случилось, ты в порядке? - спросил Тэхен, а лицо мужчины с близкого расстояния выглядело еще хуже. Глаза Чимина были расфокусированы, что говорило о том, что тот в полнейшем шоке.

- Нет, нет, это...

- Чимин?

- Чон, это Чон, - сказал Чимин, его глаза, казалось, снова возвращали фокус, становясь поразительно ясными, когда посмотрели прямо на него. Тэхен смотрел на него в ответ со смесью растерянности и страха.

- Чон мертв.