6.0 Плененый Чувствами
Сиран
Тем временем в моём особняке ночь была такой же тихой, как всегда, но тишина не приносила мне покоя. Я ходил по просторным комнатам, словно затерянный зверь в клетке, не в силах избавиться от ощущения, что что-то важное ускользает. Каждый раз, когда я смотрел в темноту за окном, передо мной вновь и вновь возникал её образ. Милика. Её лицо, её холодные, непроницаемые глаза не давали мне покоя. Она была как призрак, от которого нельзя было избавиться — ни днём, ни ночью.
Она мне снилась. Каждую ночь я видел её перед собой. Иногда она стояла молча, игнорируя моё присутствие, как будто я был для неё ничем. Иногда она уходила от меня, оставляя меня одного, и это вызывало во мне гнев, смешанный с жгучим желанием. Как она осмелилась? Это влечение сводило меня с ума, заставляло снова и снова прокручивать в голове их танец — тот момент, когда наши взгляды встретились, как искра, пробившаяся сквозь тьму. И как она ушла, заставив меня выглядеть глупцом. Никто и никогда не позволял себе так относиться ко мне. Никто не осмеливался бросить мне вызов так открыто.
Каждый раз, когда я представлял её с другим мужчиной — особенно с Хасаном — внутри меня всё переворачивалось. Мысленный образ её в чьих-то других руках вызывал во мне ярость, которую я не мог подавить. Милика могла принадлежать только мне, и эта ревность сжигала меня изнутри. Никогда раньше женщина не заставляла меня терять контроль над собой. Никто и никогда не смог бы занять моё место в её жизни. Но она... Она осмелилась.
— Чёртова чужестранка, — прошептал я, сжав кулаки.
Я привык контролировать всё вокруг. Но с ней что-то было не так. Она не похожа на тех женщин, что склоняются передо мной по первому слову. Её холодное безразличие выводило меня из равновесия. Как она осмелилась сопротивляться? Как она осмелилась не подчиниться?
Я больше не мог терпеть это. Все мои мысли замкнулись на ней, словно она единственное, что существовало в этом мире. Это не просто желание. Это чувство, которое вспыхнуло, когда мы впервые встретились на той свадьбе, превратилось в пламя, которое теперь невозможно было потушить. Я знал, что должен сделать. В нашем мире мужчины берут то, что им принадлежит. Милика теперь моё право. Она принадлежит мне, даже если пока сама этого не понимает.
Я не был человеком, который медлит или раздумывает. Я всегда действовал решительно, особенно когда дело касалось того, что я хотел. И сейчас я хотел Милику. Этот мир, его традиции — они диктовали свои правила. Одно из них было древним, как сами горы: если мужчина не может завоевать женщину честным путём, он её просто забирает. Это было законом наших предков.
И я не собирался ждать. Я не позволю ей стать частью чужой жизни, не дам ей принадлежать кому-то другому. Я заберу её сам. Украду, как велят традиции. А потом она станет моей женой.
Сидя в моем кабинете, напротив меня на кожаном кресле развалился Арман, мой старый друг. Его глаза весело поблёскивали, а на лице играла дразнящая улыбка. Он был единственным человеком, которому я мог доверить свои мысли, но в то же время знал, что Арман не упустит возможности подколоть меня.
— Так, — протянул он, крутя в руках бокал с коньяком. — Ты хочешь сказать, что собираешься украсть её? Как в старых сказках, да? — Его губы искривились в усмешке. — Влюбился, Сиран? Это на тебя совсем не похоже.
Я сжал кулаки, не отрывая взгляда от окон кабинета. Арман всегда знал, как вывести меня на эмоции. Но сейчас его насмешки раздражали больше обычного. Я пытался сосредоточиться на плане, но он, как всегда, умел превратить всё в шутку.
— Это не про любовь, — холодно ответил я, поднимая взгляд на него. — Это про то, что она должна быть моей. Её брат думает, что он может держать её в клетке, как игрушку. Он ошибается. Милика заслуживает большего.
Арман усмехнулся ещё шире, откинувшись на спинку кресла.
— Да ладно тебе. Ты хочешь её так сильно, что готов забрать её силой. И ты называешь это не любовью? — Он покачал головой, словно наслаждаясь каждым словом. — Ты буквально сгораешь от желания, Сиран. Даже не пытайся это отрицать. Я видел, как ты на неё смотришь.
— Это неважно, — перебил я, стиснув зубы. — Она не должна быть с такими, как Хасан или её брат. Она не принадлежит этому миру. Она должна быть со мной.
Арман приподнял бровь и рассмеялся.
— Ах, ну конечно. Со святым тобой, да? — Он подался вперёд, слегка наклоняясь ко мне. — Признай это, Сиран. Ты хочешь её. Она запала тебе в душу. И вот теперь ты сидишь здесь, как школьник, который впервые влюбился. Воспринимай это как комплимент, брат.
— Арман, — я произнёс его имя с предупреждением, но он продолжал смеяться.
— Ну, ладно-ладно. Я просто поражён. Никогда бы не подумал, что наш холодный, расчётливый Сиран попадётся на крючок. Ты знаешь, сколько женщин мечтало о том, чтобы ты обратил на них внимание? А теперь одна единственная девушка из другого мира делает из тебя одержимого.
Я сжал кулаки ещё сильнее, но не отвёл взгляда. Мне не хотелось признавать правоту его слов, но внутри меня что-то щёлкнуло. Возможно, он был прав. Милика сделала со мной то, что ни одна женщина раньше не делала. Она бросила мне вызов.
— Я заберу её, — сказал я решительно. — Не важно, как это выглядит со стороны. Не важно, что думают остальные. Она будет моей, Арман.
Арман вздохнул, качая головой, но на его лице была улыбка.
— Ну что ж, если ты уже решил, кто я такой, чтобы тебя отговаривать? Хотя... украсть девушку ради любви, — он весело поднял бокал. — Я должен это увидеть.
Сидя в своём кабинете, я пытался найти выход. Внутренний огонь не угасал, а лишь разгорался сильнее. Милика стала для меня одержимостью. Я понимал, что не могу больше терпеть её отсутствие, не мог больше позволить себе быть в стороне, пока она где-то там, под контролем Оскара, который считал себя её хозяином. Я знал, что время пришло. Мне нужно было действовать.
Взяв бокал с виски, я сделал несколько глотков, размышляя о том, как лучше подойти к этому делу. Украсть женщину — это не просто каприз. Это традиция, древняя, как сами горы, и она соблюдалась веками в нашем обществе. Но это требовало точности, чёткого плана и полной уверенности в успехе. Я не собирался оставлять ничего на волю случая. Я не мог позволить себе провалить это дело.
"Сначала разведка," подумал я, глядя на тёмную гладь виски в бокале. Мне нужно было узнать распорядок её жизни, понять, как она проводит свои дни. Не просто вытащить её силой — хотя это всегда оставалось вариантом, — но сделать это так, чтобы никто не догадался о моих намерениях до самого последнего момента. Милика должна исчезнуть тихо, незаметно для других, прежде чем они успеют что-либо предпринять.
Я приказал своим людям установить наблюдение за особняком Оскара. Они были профессионалами, умели следить, не оставляя следов. Каждый шаг, который она делала, был теперь под пристальным контролем. Я знал, когда она выходила из дома, с кем встречалась, куда шла. Её жизнь была расписана по часам.
Особняк её брата был хорошо охраняем, это я знал точно. Оскар был человеком подозрительным и всегда держал свою сестру под замком, как будто она была его собственностью, а не свободной женщиной. Это вызывало во мне ещё больше ненависти к нему. Он думал, что может управлять её жизнью, как марионеткой, но его власть была иллюзией. Вскоре он поймёт, насколько ошибался.
Каждую ночь я выезжал к его особняку и сидел в своей машине, наблюдая за домом. Я ждал, когда она появится, когда наступит момент. Моё сердце замирало каждый раз, когда я видел мелькание света в её окне, или когда её силуэт проходил мимо штор. Я чувствовал, как внутри меня всё закипает от нетерпения и жажды действовать.
Ночь за ночью я стоял там, карауля её дом, как охотник, следящий за своей добычей. Я ждал идеального момента, когда смогу украсть её, не оставив следов. Она будет моей, а её брат ничего не сможет с этим поделать.
"Милика..." Я шептал её имя, словно заклинание. Её лицо не исчезало из моих мыслей. Я видел её во сне, слышал её голос в своём сознании. И я знал одно: она будет моей.