Глава 4. КитКот в опасности
«Это вам будет плохо! Это вам скоро понадобится помощь!»
В ушах Кима звучало зверское рычание копии Фольги. В отличие от других гостей, он с Ильерой стояли к ней очень близко. Южнокорейца не могли не поразить глаза девушки. Они были раздражены от ненависти и залиты не пролитыми слезами. Он с радостью воспринимал эти слова. Но все же в момент взрыва не избежал резкого наплыва страха, будто бы пошатнувшего его уверенность в собственных силах и возможностях.
Тусклы ослаблены нынешним миропорядком. От них не стоит ждать ничего серьезного. Тем более – смертельно опасного.
– Приветствую вас, дорогие гости Юбилея КитКот, а также многочисленные зрители по всему миру! – ровный и твердый голос распространился от центра павильона до самой его периферии. Голос принадлежал создателю КитКот – Посеймиру. – Нашей прекрасной соцсети сегодня исполнилось пятнадцать лет! – Весь павильон разразился стройными аплодисментами. – И за эти года мы все вместе успели достигнуть много! – Аплодисменты забурлили с новой силой.
Через толпы широко улыбающихся гостей хищной походкой пробиралась невысокая старая дама в эффектном темно-бордовом платье. Ее цель – Ким и Ильера. Они – единственные, кому она еще не попалась на глаза, тогда как очень и очень многие заметили Тюху, не скупясь ей на комплименты.
– Откуда в ваших движениях столько энергии!
– Вы не унываете, живете легко, мудро и выжимаете из каждого мгновения максимум удовольствия!
– Спасибо, что посетили Юбилей! По вам видно, что вы не собираетесь опускать руки!
– Ваше желание жить и брать от жизни все зашкаливает!
Тюха лишь удовлетворенно кивала, купаясь в их восхищении.
Крепко сложенный мужчина в торжественном длинном одеянии цвета золотящейся на солнце воды непоколебимо стоял на парящей платформе в виде морской звезды. Его лицо с момента появления и до того, как сумасшедшую увели, покоилось в непоколебимом умиротворении. Он чистыми глазами смотрел на около ста тысяч людей, расположившихся на всех трех уровнях павильона. Не только Киму и Ильере приглянулась его добрая улыбка, но и даже тем, кто находился далеко от центра. Огромная голограмма создателя соцсети возникла сразу же, как он начал говорить. Все могли разглядеть его великолепные длинные ярко-сиреневые волосы и благородную бороду.
– Я рад вас всех видеть! – говорил Посеймир. – Благодарю вас, что вместе со мной разделяете уникальность и удивительность этого праздника! КитКот – та соцсеть, которая дарит вам все то, о чем вы столь сильно мечтали, позволяет реализовывать свой потенциал во благо всего Человечества!
«Вот только одна особа, – думал про себя Ким, – кто получила от КитКот больше всех благ, кто всю свою жизнь бредила этой социальной сетью, почему-то не явилась на торжество...»
Тюха аккуратно устроилась неподалеку от южнокорейца и испанки. Ее хищный взор сосредоточился исключительно на них. Не поднимая головы на создателя соцсети, старушка сжимала руку в кулак, мысленно повторяя: «Когда же явится эта выскочка Фольга?! Когда она соблаговолит нас всех обрадовать своим присутствием?».
– Позвольте сначала немного углубиться в недалекое прошлое, – продолжил Посеймир. Гости слушали его внимательно. – Вы давно хотели услышать историю того, как мне пришла идея создать эту социальную сеть, а также как я создавал ее. Не без помощи дружной, крепкой и профессиональной команды. И не без вашей помощи, дорогие киткотеры, коих насчитывается около десяти миллионов, и дорогие пользователи, коих почти четыре миллиарда человек! Также хочу сказать: в конце официальной части мероприятия явится самый желанный всеми нами Киткот, живой символ соцсети! Явится, чтобы преподнести нам свой Дар, и произнести Важные Слова.
В это время допрашивали подражательницу Фольги. Девушка, прикованная к стене, сплетенной будто бы из паутины, игнорировала вопросы (кто она такая; откуда знает о магии; в какой террористической организации состоит; как ей удалось пробраться на мероприятие, ведь у нее не было приглашения; как ей удалось пройти систему безопасности; кто ей дал бомбу в виде пластиковой головы; были ли у нее сообщники; какие еще террористические акты планируются и прочие вопросы). Ее сразу предупредили, что помогут выйти из пагубного влияния секты, если она согласится сотрудничать со следствием. Ей дали немного времени, чтобы выдать всю информацию. Девушка же изображала из себя каменную статую, навострив уши. Но зачем она так тонко слушала? Что ждала? Или кого? Благосклонность единорожика должна была вот-вот иссякнуть. Чем дольше она молчит, тем быстрее единорожик начнет применять иные методы, призванные расшевелить мертвый язычок преступницы.
Одно было ясно наверняка: девушка принадлежала к НИХИЛ, запрещенной во всем мире преступной антимагической организации, которая прославилась тем, что разрушила некоторые древние города, невероятное количество памятников прошлого, подорвало парочку газопроводов, а также публично доказала, что «у блогеров, на самом деле, пустые, безмозглые головы».
Речь создателя КитКот изначально транслировалась на две разные аудитории: для чародеев и для тусклов. Копия Фольги жалела, что пропускала ее. Больше всего ей было обидно, что она не сможет быть свидетельницей того, что начнется после... Она злорадно хихикнула.
– Мне всегда хотелось, чтобы магии в нашем мире было больше, – говорил Посеймир, и эти его слова касались только ушей волшебников. – Хотелось, чтобы больше людей открыли в себе волшебный дар. Хотя в конце XX века уже более пятидесяти миллионов человек знали о существовании магии и пользовались ей минимум раз в месяц. Но мне всегда было грустно осознавать, что еще огромное число людей обделено тем, что принадлежит им по праву. По праву рождения. И я искал способ, как раскрыть в людях дар к волшебству. А вместе с этим и к новой реальности, к новым ипостасям самих себя! И мне пришло в голову создать социальную сеть, где талантливые, способные люди, которые готовы служить обществу всей душой, любить ближнего, совершенствовать мир, получили бы такую возможность – стать волшебниками.
Весь павильон вновь разразился аплодисментами и восхищенными возгласами! С потолка-океана стало лучиться больше чистого белого света. Ильера от восторга запустила маленькие цветочные фейерверки!
Тюха старалась держать осанку ровной, хоть коленочки дрожали, а стопы ныли от невысокого каблука. Магический эффект, укрепляющий здоровье, напоминал о своей кратковременности. Она не могла развалиться жиденьким огурчиком на полу! Нужно было сохранять внушительность перед наивной молодежью и не превратиться в дохлую размазню! А так хотелось на что-нибудь сесть или на худой конец облокотиться. Терпение. Глубокое дыхание. Легкое принятие боли. Болит всего лишь тело, а не душа.
– И я нашел... с трудом. Нашел этот практически невозможный способ! – продолжил Посеймир. – И если бы не моя команда... И самое главное – если бы не согласие самого Киткота, то вся моя общечеловеческая мечта... потухла и утонула бы в бездне безнадежности, разочарования и беспомощности, – по лицу Посеймира проскользнула печаль и сжалась в кулаке. – Я ни на минуту не сомневался, что совершаю благое дело для всего Человечества. И я считаю достижением всей моей жизни то, что около десяти миллионов людей из разных стран, разных возрастов и полов стали волшебниками! Для меня великая честь давать возможность каждому достойному открывать в себе огромную силу собственной души!
От этих слов Киму и Ильере стало очень приятно: они тоже входили в это число. И все же им, прошедшим Инструктаж и подписавшим Договор, было известно, почему каждый человек на Земле не мог быть волшебником. Они разделяли горе, залегшее глубоко в груди Посеймира. К сожалению, им было не под силу отменить влияние Инструктажа и Договора на собственное поведение.
– А как же мне приятно вспомнить и о других, не менее важных наших (ваших) достижениях, за которые лучшие из вас сегодня удостоятся наград и званий! – продолжал создатель КитКот. – Без вас, мои волшебные киткотеры, в мире было бы меньше радости, красоты и творчества. Вы вдохновляете людей по всему миру любить природу, тянуться к знаниям, не бояться быть самими собой. Вы помогаете своим подписчикам видеть правильные ориентиры в этом непростом мире: здоровье, смелость, доброту и многое-многое другое. Благодаря вам десятки миллионов людей из множества стран обрели силу характера, веру в себя, чувство собственного достоинства.
Встав буквально в метре от Кима и Ильеры, добросердечно растаявших от прелестной речи Посеймира, Тюха про себя возмущалась: «В каких облаках он витал, когда готовил этот иллюзорный словесный поток? Давно ли он спускался на землю и смотрел, к чему приводит безрассудство и безнравственность киткотеров?» Старушка не могла отделаться от приторно-сладкого привкуса, щедро и богато преподнесенного устами Посеймира. Какой это мужчина! Крепко сложен, притягателен своим благородством! Его одежда словно соткана из лазурных потоков вод, сверкающих чистотой в солнечном дыхании. В отличие от всех гостей, старушка была единственной, кто одновременно слышал его речь для чародеев и для обычных людей.
– Я бы говорил прекрасные слова и дальше, но мне не хватит и всей жизни, чтобы перечислить ваш вклад в благополучие всего Человечества, – Посеймир поклонился.
Около ста тысяч гостей и около двух миллиардов зрителей, ловившие каждое слово создателя КитКот, не замедлили с аплодисментами. Аплодисмены лились на него в течение добрых пяти минут. Он с достоинством и с ответственностью принимал народные одобрение и согласие. Его широкая, массивная грудь трепетала в осознании того, что он живет не просто так.
– Та неприятность, что стряслась сегодня с нами, – продолжил он, уже с твердыми раскатами в голосе, словно две горы внутри его живота с великим треском сходились, разрушая друг друга, – это неправда. Имею в виду инцидент с незваной гостьей, пытавшейся подменить истинную картину мира на свои нездоровые фантазии. Я ни за что не поверю, что вы – бездарны или никчемны. Я ни за что не поверю, что вы развращаете и отупляете людей. Дорогие киткотеры, носители истинных добродетелей, вы заслужили полное право быть волшебниками. – Тюха помимо этого услышала и «быть на вершине своего успеха». – Просто знайте: вы – не то, как вас называют другие люди, вы – то, как вы сами себя называете.
Киткотеры кивнули, уверенность сияла в их живых глазах, ни капли сомнения не просочилось в том, кто они есть на самом деле – для самих себя, для своих подписчиков, для Посеймира и для всего Человечества.
У Ильеры на нижнем веке скопились слезы. Как жаль, что Фольга не могла разделить с ней этот чудесный момент и слушать речь Посеймира!
– Прежде, чем мы начнем награждение лучших киткотеров, я хочу сказать очень важную мысль: мы преодолели множество препятствий, которые в свое время ставили под угрозу существование КитКот, я имею в виду и блокировку нашей соцсети, и желание купить ее одной страной, и масштабные кибератаки, и некоторые другие вещи, но мы их успешно преодолели с помощью любви к миру и людям, с помощью веры в то, что каждый имеет право раскрыть в себе волшебный дар, вознестись над обыденностью в более красивый, здоровый и совершенный мир. Мы, народы Земли, всегда готовы встретить и преодолеть любое препятствие на нашем пути!
– ДА! BƏLİ! JÏSA! PO! አዎ! YES! !نعم ԱՅՈ։ হয়. JA! AWƆ! BAI! ТАК! হ্যাঁ! DA! हॅंं! OES! IGEN! VÂNG! ʻAE! SI! ΝΑΙ! დიახ! HEẼ! હા! हां! YEBO! !כן EE! יאָ! WEN! YA! TÁ! JÁ! ¡SÍ! SÌ! BẸẸNI! ИӘ! ಹೌದು! ARÍ! ООБА! 是的！हय! 예! IÈ! EWE! WI! YƐS! ERÊ! !بەڵێបាទ! ແມ່ນແລ້ວ! ETIAM! JĀ! IYO! TAIP! YEE! JO! हँ! ENY! അതെ! !އާނ IVA! ĀE! होय! AWLE! ТИЙМ! JAWOHL! हो! ହଁ! EEYYEE! ਹਾਂ! !آره SIM! !هو Yego! IOE! आम्! OO! EE! ඔව්! !ها ÁNO! HAA! NDIYO! Enya! ҲА! ใช่! ஆம்! Әйе! అవును! እወ! INA! EVET! Hawa! HA! ھەئە! جی ہاں! JOO! OUI! हां! YOG! AANE! INDE! EHE! THA! Ɛ̃! JES! JAH! はい!
В единодушном порыве ответили все присутствующие. Не было ни одного человека, ни киткотера, который промолчал или сказал бы «нет». В том числе Тюха, решительно настроенная на преодоление абсолютно любого препятствия. В том числе и на такое невозможное, как смерть. «Преодолеть смерть будет немного труднее, чем встать рано утром в выходной, чем не съесть конфетку вместо каши, чем пробежать последние пару метров перед финишем», – настраивала себя старушка.
Губы Посеймира легонько вспорхнули в радости. Он положил ладони на грудь, скрестив их в виде птицы – знака духовной силы. Так в павильоне сделали все.
– Как вы знаете, сегодня у меня была встреча с лидерами некоторых государств. – Гости замерли в ожидании. – На мою просьбу откликнулись страны из Южной Америки, Африки и Азии и Океании. Я торжественно готов объявить Вам всем о принятом решении. Об очень важном решении. – Очень многие гости глубоко вдохнули. – С первого января следующего, 2020 года жизнь Человечества не будет прежней. Но об этом вам расскажет сам Киткот, который вот-вот должен явиться.
То, что сейчас сказал Посеймир, услышали как чародеи, так и обычные люди. Это был громоподобный шок. Первые секунды повисли тишина и неловкость.
– Какое очень важное решение?
– Что расскажет сам Киткот?
– Мы правильно расслышали?
Об этом спрашивали себя чародеи и обычные люди.
Посеймир молчал, чуть ли не с детским нетерпением ждал, когда гости придут в себя. А ведь он пока что не озвучил самого главного. Самое главное ждало впереди. Дар Киткота, который преобразит все Человечество.
Тишина растягивалась. Люди погружались в свои мысли, которые лишь запутывали значение последних слов Посеймира.
«Что-о-о? – удивилась Тюха и подняла на создателя соцсети глаза. Ей нужно было видеть его выражение лица, как всегда спокойное и мужественное, чуть ли не в мельчайших подробностях. – Он впервые это произнес? Он впервые упомянул Киткота? Зачем? О Киткоте, об этом легендарном существе, всегда было запрещено говорить обычным людям. Или Могущественная Десятка отменила действие этого закона? И о чем могли разговаривать с Посеймиром на тайной встрече правители явно не сильных государств? Почему ни одна демократическая демократия не узаконила своим присутствием эту тайную встречу, важную для всего Человечества?»
***
Какое заблуждение: в скафандре Фольгу никто не узнает! Сотни миллионов людей каждый день смотрят на нее будто бы через микроскоп, так что с легкостью отличат кончик ее мизинчика или ее щеку из миллиарда предложенных. Блогерше нужно было срочно, быстрее скорости света, явиться на Юбилей КитКот! Нельзя превращать самый лучший день жизни в самый худший!
– Фольга Арбузова! – тощий и длинный человек протянул ей руку. В его невыразительном, отчасти механическом голосе чувствовалась дружелюбная развязность. Она бы предпочла засунуть руку в грязный унитаз, но не прикасаться к генеральному директору ОкоЮм. Он стоял, не меняя положения, и завлекательно подрагивал пальцами. Что-то в его красно-оранжевой одежде было экзотического, несмотря на некоторую схожесть с петушиным оперением. Такое явно не сможет позволить себе надеть обычный человек, работающий пять дней в неделю на скучной должности.
Смешки вокруг девушки давно стихли. Камеры телефонов убраны. Все-таки Фольга взяла руку помощи, довольно горячую, и не выразила ни крохотной морщинки брезгливости. Она и сама могла встать, но в данный момент не нужно было проявлять свое истинное лицо. К тому же, она чувствовала что-то странное в том, что все празднества затихли и замерли прямо тогда, когда к ней подошел гендиректор ОкоЮм.
– Большая неожиданность увидеть вас здесь, в этот знаменательный день! Какими ветрами сюда занесло самую яркую звезду современности?
Фольга смотрела прямо в вытянутое тощее лицо, на неестественно золотые кудри спокойного пламени, на тонкие усики, а потом очень близко приблизилась к мужчине, встав на носочки и шепнула на ухо: «Мой ответ не для публики, уважаемый Пирун».
«В любое время дня и ночи, – ответил, еле шевеля губами Пирун, его дыхание было очень горячим, в прямом смысле, – я готов провести с вами личную беседу».
Фольга кивнула два раза, посмотрев в его глаза, белые с желтым ободком вместо зрачка. У него они появились только со вступлением в должность гендиректора.
– Я бы и не догадался, что это вы, если бы не охранники у входа.
– То есть они знали, что пропускают киткотершу? – Фольга отошла от Пируна больше чем на метр.
– Я позабочусь о том, чтобы общественность не узнала о вашей оплошности.
– Простите меня, пожа-а-алуйста, – сказала резко Фольга и метнулась в сторону, раздвинув руками молодых людей, стоявших вокруг плотным кольцом. – У меня нет никакого желания разговаривать с вами.
– Пожа-а-алуйста, давайте без ссор, – мужчина говорил ей вдогонку, как бы передразнивая.
– Меня не поймут мои друзья, если увидят, с кем я разговариваю, – Фольга говорила это громко и уверенно продвигалась вперед. Ее заботило, чтобы каждый услышал эти слова.
Пирун отдернул себя, остановившись. Нечего бегать послушным песиком за Фольгой. В эту же секунду Окоюмфест вновь оживился.
Фольга подошла к одному сонливому индийцу и спросила:
– Не подскажешь, в какой стороне выход?
Он сонно посмотрел на нее, достал какую-то свою таблетку и запил ее белой газировкой.
Фольге надоело смотреть на его непонимающий взгляд. Она пошла дальше в поисках более разговорчивого и несонного блогера. Киткотерша увидела одну девочку с необычной птичкой на плече: смесь крокодила и канарейки; рядом с ней скромно стояли ее родители, блеклые существа. Хотела спросить, где выход, но потом передумала. Эта девочка, проводившая мастер-класс по созданию необычной птички с детсадовцами, слишком высокомерная, как показалось Фольге. Да и что можно ожидать от пятилетки?
– Дайте мне выйти! – требовала громко Фольга. Громкий смех, увлеченные возгласы и неумолкающее шушуканье заглушили ее слова. – Где здесь выход?! – Казалось, знаменитую блогершу никто не замечал, принимая ее за пылинку.
***
– Дорогие гости и пользователи нашей соцсети! – сказал Посеймир, желая заполнить неловкую тишину. – Вы поймете, что я имел в виду, говоря о Даре Человечеству, когда Киткот предстанет со своей речью. А теперь пришло время узнать, кто же стал лучшим киткотером в своей номинации!
Мужчина торжественно простер руки вверх. Вокруг платформы, на которой он стоял, появились огромные экраны. Его огромное изображение сменилось разнообразными лицами киткотеров, которые боролись за победу в своей номинации. Номинации охватывали все сферы жизни (например, лучший певец, спортсмен, лучшая в красоте, лучший в компьютерных играх, науке, искусстве и другие), но все-таки самыми главными считались «Лучший киткотер» и «Лучшая киткотерша». Посеймиру в первый раз за всю историю существования соцсети выпадал шанс вручать награды. При этом лишь второй раз ему удалось устроить мероприятие подобного масштаба. (С большим трудом он получил разрешение от мировых правителей.)
– Каждый, кто получит награду, истинно достоин ее, – уточнил Посеймир. – Однако помните: как бы ни была почетна и прекрасна награда, вы намного ценнее ее.
– Фольга, Фольга... – едва открывая рот, проговорила Ильера, расстроившаяся из-за лучшей подруги. В это время создатель КитКот уже пригласил к себе победителей в разных номинациях. – Такого твоего провала в жизни я еще не видела.
– Да и она сама его не видела, – вставил Ким. – Пропустила!
– Опоздала на свой провал! – решила пошутить Ильера, чтобы хоть как-то поднять себе настроение.
– Меня удивляет тот факт, почему создатель КитКот не на закрытой конференции с правителями...
– Он захотел лично вручить награды каждому из двадцати четырех победителей, – предположила испанка.
– Ведь не мог он так быстро обсудить важные, секретные вопросы с главами государств... Да и есть ли смысл приходить на короткую беседу?
– Тем, кто не хочет договариваться, и тысячи лет будет мало, – сказала Тюха, аккуратно встав рядом.
Ким и Ильера легонько встрепенулись, забыв, что находятся среди людей, не лишенных слуха.
– Простите, что вмешалась в ваш разговор, – Тюха притронулась к плечам южнокорейца и испанки. – Вы так эмоционально об этом говорили, что я не смогла сдержаться и не вставить свое мнение, в котором вы не слишком нуждались.
– Вы не утомились? – спросила испанка. – Люди вашего возраста не любят ходить на шумные вечеринки.
– Я не могла пропустить Юбилей КитКот и встречу с прекрасными киткотерами, – старушка восторженно глотала собственные слова. – Вы случайно не знаете, куда запропастилась Фольга Арбузова?
– Она независимый человек, – сказал Ким. – За каждое свое действие перед нами не отчитывается.
Тюха тяжело вздохнула.
– Пришло время объявить победителя в номинации «Лучший певец»! – сказал Посеймир.
– Сколько вам лет? – поинтересовалась Ильера. – Для своего возраста вы отлично сохранились.
– Кажется, мне восемьдесят два, – сказала старушка без гордости. – И я бы не сказала, что отлично сохранилась. Никогда не доверяла собственным глазам. Внешность всегда обманчива.
– Этот человек освободил озера-хамелеоны на индонезийском острове Флорес от ужасной какофонии мерзких, внеземных птиц, и вернул этому удивительному месту былую гармонию, – заявил Посеймир.
– Вы не прикованы к кровати, в своем уме, не ворчите на шумную вечеринку и желаете быть на одной волне с молодежью, раз так модно приоделись, – Ильера говорила с восхищением. – В старости я хочу быть похожей на вас!
– Нет, в старости вы будете похожи на мою подругу, – иронично улыбнулась старушка.
Ильера и Ким не поняли этой шутки.
– Этот человек прогнал печаль и страх у людей, испытавших ужасы крикны, посеянной одной демократической демократией ради укрепления своего мнимого экономического могущества! – продолжал Посеймир.
– Позвольте, я задам вам вопрос. Он так часто звучал на этом мероприятии, что мне захотелось узнать, какой ответ на него дадите вы.
– Дизлайк или забвение? – определи старушку Ким и Ильера.
– Именно! Что вы предпочтете: дизлайк или забвение?
– Конечно же, дизлайк! – ответили Ким и Ильера. – Никто не хочет уйти в забвение, но некоторые все равно туда попадают...
Многозначительно улыбнувшись, Тюха сладко промычала, а потом продолжила:
– Вы не слышали, что у блогеров, превратившихся в пластик, пропали телефоны?
– Мы слышали только о том, что с них сняли заклятие, – ответили испанка и южнокореец.
– Будьте осторожны, – сказала старушка, – берегите свои телефоны. С ними все в порядке?
Ильера открыла свою сумочку на две секунды и посмотрела внутрь:
– Они на месте. Легче украсть солнце с неба, чем наши телефоны.
– Этот человек вернул слух тому, кто родился глухим, открыв ему красоту звучания мира, – Посеймир обратил на это особое внимание гостей.
– Странно, что у тех блогеров украли телефоны, – удивился Ким. – Они же были под защитой.
– Видимо, эта защита оказалась ненадежной, – сказала старушка, не скрывая радости.
– Для получения награды 1 степени в номинации «Лучший певец» приглашается... – сделал паузу Посеймир. – Ким Хо Юн!
Теплый и нежный золотой луч упал на южнокорейца, для которого эта новость стала приятной неожиданностью. Его изображение появилось на большом экране. Все увидели его красивое квадратное лицо с немного заостренным подбородком; одну половину его каштановых волос, заплетенных в косичку, и вторую, пышно полыхающую; губы, похожие на примятую клубнику во влажном сахаре; на левом ухе сережку.
Ильера мягко подтолкнула его и тихонько шепнула:
– Давай же.
И Ким Хо Юн, смущенный, растроганный и счастливый, поднялся на золотом луче к подиуму, где из рук Посеймира получил статуэтку в форме Киткота. Легендарное существо пускало фонтан из сердечек и музыкальных нот.
– Большая честь получить эту награду! – произнес растроганно южнокореец. Многочисленные фанаты поддержали его звонко и благодушно. – Я счастлив, что нашел свое призвание, что связал свою жизнь с музыкой. Если мне трудно выразить мысль словами, я выражаю ее с помощью музыки. Она помогает мне проявлять себя многогранно. Без нее я бы чувствовал себя неполноценным. Я слушаю музыку не сколько ушами, сколько грудью. И учу это делать своих поклонников. Спасибо, что вы есть у меня!
Молодого человека переполняли яркие эмоции: его губы и зубы, словно долька апельсина на солнце, сочились белой радостью. Ведь он стоял совсем близко, меньше чем в метре, от самого Посеймира, обладателя тайной высшей магии и единственным другом легендарного Киткота! Помахав всем излишне эмоционально и энергично, южнокореец спустился на золотом луче к Ильере, внезапно потерявшей из виду старушку, у которой она хотела узнать советы по долголетию.
– Ты настоящий молодец! – девушка легонько обняла друга, потому что у них все еще болели бока и спина от чересчур крепких объятий фанатов. – Ты заслужил эту награду!
– Я всю жизнь шел к этому! – признался Ким. Его щеки дрожали, как лепестки цветущей яблони на ветру.
– Знаю, знаю! Я тут заглянула в мэджикфон и увидела пропущенные сообщения от Фольги. – Ильера сделала неловкую паузу, нахмурившись в глубоком недопонимании. – Она расстроилась, что мы не пришли на Юбилей.
– Что-о-о? Да как она посмела такое написать! – Сквозь смех фыркнул Ким. – Она вообще с нами на планете или куда-то сошла?
– Я понятия не имею, где она, – сказала испанка. – Но по ее словам, она на Юбилее. Так она писала минут двадцать назад. Также наша щучка удивлена, что ее группа поддержки не пришла... И еще она написала какую-то нечленораздельную белиберду, будто вместо пальцев использовала иную часть тела.
– Мне кажется, или та сумасшедшая копия Фольги, – предположил Ким, – намного адекватнее нашей «лучшей подруги»? Или я что-то не понимаю?
«Просто ей нужно перестать устраивать ночные вечеринки с всякими мальчиками пожилого возраста», – недовольно проскрежетала про себя Ильера, потому что эти слова, скорее всего, выбесили бы Кима. – Зачем она вообще устраивает эти вечеринки и, тем более, приглашает на них всяких непонятных дядечек?»
– Наша «лучшая подруга всей жизни и смерти» осознает, что она номинирована на «Лучшую киткотершу»?! – южнокореец крепко сжимал в руках свою награду, выпячив глаза.
– Она не маленькая девочка, шестнадцатый год идет, – заступилась за подругу испанка. – Фольга лучше нас понимает важность этой награды. Да она ни на секунду о ней не забывала, всегда шла к ней!
– Что такого могло произойти за минувшую ночь, чтобы выбить из Фольги все мозги?
«Или все-таки встречи с дядечками ни к чему хорошему не привели?» – подумала Ильера, а потом сказала вслух:
– Ведь не могла же Фольга взять и пропустить одно из самых важных событий в ее жизни? Она бы ни за что такого провала не допустила! А как она боролась во время Сухих Вод, устроенных КитКот? Неистово, выкладываясь на все сто процентов, каждой клеточкой тела способствуя победе.
– Нет, меня еще удивила ее наглая ложь. «Я пришла на Юбилей, почему вы не пришли?» – качал головой Ким влево-вправо, передразнивая голос Фольги.
– Ким, я понимаю, что ты так проявляешь свою любовь и уважение к Фольге. Иначе ты не способен. Но иногда мне закрадывается мысль, что ты ей самый настоящий враг.
– Сам иногда противлюсь своей пра-виль-ной правоте, – с некоторым омерзением и извинением сказал южнокореец. – Ты сама прекрасно понимаешь: только самые настоящие враги могут быть друг другу самыми настоящими друзьями.
«Никогда этого не понимала, – мысленно призналась Ильера, не желая обижать Кима, – и не пойму.»
– Ты посмотри, кто получил 1 место в номинации «Лучшая активистка»! – Ким указал наверх, на экраны. Там было лицо китаянки Цыси.
– Достойно, достойно, – сказала Ильера. – Не зря она летала в Атлантический океан... или куда там она летала.
– Да ладно тебе. Ты радуешься больше потому, что она уже не выиграет в номинации «Лучшая киткотерша», – мягко подкольнул Ким.
– Или Цыси прилагала усилия по спасению морских коньков от исчезновения... – предположила испанка.
– Ты еще о Лолли Лоллипоп вспомни!
– А что о ней вспоминать?
– Неужели ты пропустила? – спросил Ким.
– Что пропустила?
– Я тебе не буду говорить, – Ким стал любоваться статуэткой Киткота, как двигались на ней сердечки и музыкальные ноты.
До Ильеры дошло, что пытался скрыть Ким. Неужели Лолли Лоллипоп стала «Лучшей в красоте»? Нисколько не скромничая, Ильера рассчитывала сама забрать эту награду! Испанка помогла одной девушке без кистей рук освоить уникальную технику рисования. Испанка изменила законодательства многих стран, сделав так, чтобы все пользователи указывали в соцсетях о применении фильтров на фотографиях или видео. Она разрушила до основания известный, вековой дом моды, угнетавший женщин, не подходящих под их узколобые критерии «идеальной» внешности. Наконец, Ильера провела шоу, в ходе которого помогла не только сотне девушек раскрыть «истинную красоту самих себя», но и нескольким десятками миллионов зрительниц по всему миру. Неужели этого было недостаточно для победы? Ну не за фигуру Лолли дали эту награду? Не за массивные бедра, хрупкую талию и опасные плечи?
– А вот и настал долгожданный момент! – вскрикнул нетерпеливо Ким. Вместе с ним это сделали чуть ли не все гости в павильоне. Ильера прикрыла уши ладонями, чтобы не оглохнуть.
– Вот-вот станет известно имя «Лучшей киткотерши»! – сказал торжественно Посеймир.
Для Ильеры и Кима не было сюрпризом – Посеймир назвал «Лучшей киткотершей» Фольгу Арбузову. Мужчина поднял свои крепкие руки и хлопнул в ладоши. Из этого хлопка выплеснулась корона «Царица Океана», громадная, полутораметровая, многоярусная, вся сделанная будто бы из живых кораллов, чудом дышащих воздухом, и заостряющаяся к концу. Многие награжденные немножко обиделись, что, видимо, только Лучшая киткотерша и Лучший киткотер будут владельцами волшебных корон, сделанных точно не ради красоты.
Ильера не могла вызваться и забрать приз за Фольгу, это было строго запрещено. Только сам победитель, только в свои руки (в данном случае речь шла о голове) мог получить награду. Чем больше секунд проходило, тем больше южнокореец раскусывал нижнюю губу, что вызывало сладкое слюноотделение у его поклонниц. Ильера, открыв рот то ли в недоумении, то ли в разочаровании, то ли в стыде за лучшую подругу, просто смотрела в пол. Она даже не замечала, что ее сумочка была распахнута.
Посеймир стоял спокойно и ждал.
Золотой луч искал первую в истории КитКот «Царицу Океана», мелькая по толпе.
Вдруг кто-то выкрикнул, но его было плохо слышно. Золотой луч остановился на нем. Голос парня многократно увеличился, а вверх он вытянул руку с телефоном.
– Эта предательница не придет! – хотел выругаться парень. – Сами видите. Она тусуется на фестивале ОкоЮм! Видимо, для нее это важнее, чем... – его голос перестал переводиться на все языки, вновь стал обычным и слышным только для тех, кто был вокруг него.
Посеймир дышал ровно, услышав и увидев то, что ни он, ни гости Юбилея (в груди которых клокотал гнев с печалью) никак не ожидали услышать и увидеть.
Ильера прижалась к Киму, шокированная тем, что показывал экран телефона того парня. Это изображение высветилось на огромных экранах. Там была Фольга. Ее было нетрудно узнать в каком-то нелепом, облегающем скафандре. Она что-то шептала на ухо гендиректору ОкоЮм.
Никто не заметил, как океан на потолке перестал испускать белое свечение и забурлил грязью.
– Пожалуйста, не делайте никаких скоропалительных выводов, – попросил Посеймир. – Давайте постараемся трезво воспринимать реальность и не поддаваться негативным эмоциям.
Сначала пару блогеров, потом десять, а потом уже и все остальные вместе с Ильерой и Кимом заметили, что с океаном-потолком происходило что-то странное. Лишь обычные гости не заметили жутких изменений. Океан, буквально пару мгновений назад тихий и лазурный, кипел чернотой, на поверхности которой лопались пузыри, как жирные гнойные прыщи.
***
– Киткот? – расходился шепот по павильону. По его высоченным стенам, раньше показывавшим мировые достопримечательности, стекали кривые струи черно-зеленой гнили с примесью ила. – Киткот! – Теперь шипящие яд и кислоту потолка видели даже обычные люди. Свежий, сладкий воздух пропитался рыбной вонью. Приятная музыка потухла в мерзком бурлении.
«Неужели я сейчас увижу Киткота? – подумал Ким волнительно, но с сомнением. – Или он рассердился на Фольгу?.. Хотя нет, не думаю. Никакая Фольга не испортит Юбилей!»
– Дорогие гости! – создатель КитКот крепко схватил посох, возникший прямо из ниоткуда и ставший мокрым воздушным вихрем. – Вынужден признать, что...
У около ста тысяч людей мгновенно подогнулись колени. Они попадали на пол, продолжающий сиять золотом. Их словно ударили в лоб ногой. Что-то похожее на землетрясение, но только сверху, зародило в их груди страх. Многочисленные гости растерянно моргали, пытались прийти в себя, а голова кружилась. Никакой Киткот не явился к ним. Даже до Кима и Ильеры не дошло, что на самом деле произошло каких-то две секунды назад, растянувшихся на несколько минут.
Вся тяжесть океана-потолка рухнула. Посеймир с помощью посоха, прилагая максимум своих усилий, удерживал эту великанью стопу, пытающуюся раздавить под собой все, что только можно. Поднять уровень потолка на прежний уровень у него не получалось, поэтому он старался держать его хотя бы подальше от пола и от гостей.
– ...наш праздник должен взять паузу, – продолжил с нажимом Посеймир, – но мы обязательно его завершим! Приношу свои самые искренние извинения!
Как жаль, ведь после официальной части ожидалось большое веселье до глубокой ночи... Не без участия обожаемых фанатами киткотеров!
– Пожалуйста, следуйте указаниям нашей охраны, – сказал Посеймир. Его титанические усилия вызывали на поверхности океана огромные круги, мешающие бурлению ядовитой жижи. – Также прошу всех киткотеров привести себя в полную боевую готовность!
Несколько сотен морских единорожиков поспешили выводить гостей в безопасные места. У обычных людей, послушно, без паники, следовавших в водные порталы, совсем не возникло вопросов по поводу этих волшебных существ.
Посеймир крепко держал посох, не позволял потолку опуститься ни на миллиметр, его руки, будто бы высеченные из камня, покрылись набухшими венами. Как бы он ни старался, но у него не получалось остановить мелкую морось из кислоты и яда, капающую на золотой пол. Пока что гости ловко избегали ее.
Со звуком воды, брызнутой на раскаленную сковороду, началась паника. Вопящие, остолбеневшие или бегущие непонятно куда люди увидели, как из поверхности океана вынырнуло чудище, эдакий морской черт. Оно заняло парящую платформу, зажав Посеймира в кольцо. Незакрывающейся огромной пастью с выдвинутой вперед нижней челюстью, в которую с легкостью бы поместился грузовик, и двумя рядами острого забора кривых зубов чудище смотрело на создателя соцсети. Слизь обильно стекала с его червеобразного тела, на спине утыканного длинными тонкими иглами так же, как и на мускулистых плавниках.
«Звездоглот!»
О названии и особенностях морского существа (которого боялись даже лавовые акулы) знал только Посеймир. Остальные, даже киткотеры, понятия не имели, что это такое. Однако все без исключения понимали: ничего доброго от этой твари ждать не стоит.
– Киткотеры! – обратился Посеймир, не избегая глаз морского черта, маленьких, выпуклых, расположенных далеко друг от друга и выражающих откровенную тупость. – Ни в коем случае не смотрите на звездоглота! Я возьму его на себя!
Но некоторые блогеры не вняли его настоятельному требованию. На голове, этом бесформенном мешке картошки, торчал красивый красный хохолок, а из него выходило некое подобие удочки. Шарик на кончике этой удочки, наполненный слизью и биолюминесцентными бактериями, приманил не больше десяти киткотеров. Свисая рядом с пастью, шарик завлекательно мерцал желтизной, как обычно это делает вывеска «РАСПРОДАЖА!» на магазине с никому ненужными товарами, продающимися по лжескидкам в 90%.
Морские единорожики насильно уводили от опасности паникующих фанатов. Они, обездвиженные, спрашивали добрых волшебных существ:
– Что происходит?
– Почему Юбилей так рано заканчивается?
– Кто решил сорвать наш праздник?
Когда фанаты попадали в безопасное место, то, раздосадованные, говорили про себя, что так и не узнали, кто стал «Лучшим киткотером»!
Между Посеймиром и звездоглотом началась странная борьба. Создатель соцсети не мог растрои́ться, чтобы одновременно удерживать невыносимую тяжесть океана, противостоять мерзкой харе рыбины и спасать блогеров, летящих с блаженствующим видом на верную смерть.
К счастью, Ким и Ильера помогли своим коллегам выйти из сладкого, прям как известный газированный напиток, гипноза! Не став жалкой кормежкой для морской твари, парень и девушка пульнули в блогеров магические сгустки, закрывшие им глаза. Ильера колебалась, спасать ли Лолли Лоллипоп, но со скрипом в груди все-таки закрыла ее глаза от воздействия манящей железы звездоглота. Ильере даже не пришлось использовать мощную магию! Сопливого волшебного сгустка, от которого Лолли выглядела нелепо и забавно, было предостаточно.
Нездоровое любопытство некоторых блогеров могло лишить их жизни; зато это была бы самая счастливая смерть, какая только доступна человеку. Когда Лолли Лоллипоп и остальные любопытствующие, мягко приземлившись, вышли из транса, то поняли, что звездоглот иллюзорно помогал достигать их самые страшные, самые низменные желания, ценой которых была смерть – и магия.
С потолка яд и кислота уже не капали, а лились тонкими струйками. Люди начинали задыхаться от вонючей гнили. Мрак сгущался. Золотой пол продолжал светить ярко, но в нем уже зияли дыры, некогда бывшие черными лужами.
Звездоглот сжимал туже свое продолговатое туловище, а Посеймир свободной рукой пытался выдернуть глаза твари из орбит и отталкивал его хвост, делая круг просторнее. «Почему звездоглот не нападает на меня?» – задавался вопросом мужчина.
Гостей было слишком много, еще больше половины (около пятидесяти тысяч) мучились от страха. Киткотеры присоединились к морским единорожикам и выводили людей, пытаясь убедить некоторых упрямых и впечатлительных в том, что в павильоне находиться опасно.
– Как тут все круто устроено!– давился в сильных эмоциях один молодой человек. Его и около четырех десятков подростков Ильера тащила к водному порталу. Они вцепились в нее как муравьи в карамельку. – Лучше, чем в кино!
Океан с громом просел на пару метров, из него начали падать пауки-крабы, десятки, сотни.
– Давайте поиграем с ними! – крикнула одна девушка, встав прямо под падающее членистоногое, и протянула руки, чтобы поймать его. Она ошибочно думала, что паук-краб размером не больше собаки. – С ним можно будет сфоткаться? Где можно найти такую мягкую игрушку? – спрашивала она у бегущих в панике гостей.
К счастью, ни один из страшных скелетообразных существ не упал на пол и никого не раздавил. Киткотеры заставили их повиснуть в воздухе.
– Почему вы не спасаетесь? – спросил Ким у девушки, которая мгновение назад хотела себе мягкую игрушку паука-краба, а сейчас остолбенела от того, что за мерская возня творилась наверху.
– Я думала, это часть праздника, – заторможенно ответила девушка, однозначно получившая нервный удар. – Нет?
– Юбилей подарил нам столько сюрпризов, что меня уже от них подташнивает, – сказал Ким, беря девушку за руку. При этом к нему и так прицепилось за ноги, руки и другие части тела немалое количество фанаток.
У поверхности черной жижи, опускающейся миллиметр за миллиметром великаньей стопой, копошились размером с машину пауки-крабы. Их светло-коричневый панцирь грушевидной формы не подвергался воздействию кислоты и яда. Поле длинных и тонких клешней неистово колыхалось, противясь воздействию киткотеров.
– Эти крабики не хотят с нами поиграть? – спросила девушка, которую Ким тащил к спасительному порталу.
– Вам обязательно окажут психологическую помощь, – сказал южнокореец. – Простите, что все так вышло. Мне так горько, что кто-то решил испортить нам праздник! – пробурчал он себе под нос.
– Жашиделся ты на швоем пошту, – начал звездоглот, двигая свисающей с обеих сторон бахромой из водорослей и силиконовыми губами.
– Я всегда буду управлять соцсетью, – Посеймир свободной рукой сделал последний рывок, глаза морского черта выпрыгнули из орбит, замотались в трудный узел и повисли на его харе. – Кто тебя прислал?
– Тот, кто жаменит тебя на пошту, – звездоглот подпрыгнул на мужчину с помощью своих массивных грудных плавников.
– Я же сказал, – Посеймир присел, мысленно удерживая многотонную морскую тушу у себя над головой, – что всегда буду управлять КитКот! – Его правая рука дрожала; казалось, она вот-вот выпустит посох.
– Шначала я ражберушь ш тобой, – сказал звездоглот, что-то среднее между бульканьем и хрюканьем, и отпрыгнул в сторону, – а потом шожру киткотеров.
Желваки на скулах Посеймира опасно заиграли, разрезаемые изнутри праведным гневом.
– Киткотеры! – громко и с большой добротой сказал мужчина. – У вас есть ровно одна минута, чтобы вывести всех в безопасное место! – Затем он мощно стукнул посохом по платформе, вокруг нее образовалась мутная защитная сфера.
«Пожалуйста, берегите себя!» – взмолилась Ильера. Она окинула мужчину непрощальным взглядом, а коричневого звездоглота, у которого Посеймир выдернул зуб, презрительной усмешкой.
– Они прорвались! – Ким затряс Ильеру за руку.
Испанка увидела, как несколько пауков-крабов попадали на пол. Сразу же у всех из них поломалось по одной клешни, а у кого и по две. А в павильоне все еще бегали, ползали, кувыркались, плелись, топтались около десяти тысяч гостей! Кто-то в панике, а кто-то в неадекватной смелости и радости. Лишь Тюха спокойно и уверенно стояла, выискивая среди нервного шторма людей двух своих жертв. Ее ноги подрагивали, а спина немного скрючилась. Магические силы подтаивали.
– Выводи остальных! – крикнул Ким. – Не знаю, как ты это будешь делать! А я разберусь с тварями! – И побежал на огромных членистоногих. Его руки и ноги загорелись в изящном золотом магическом орнаменте.
Большая группа людей скопилась, как загнанные в ловушку котята, у того, что осталось от огромной елки подарков. К ним на оставшихся клешнях скакали пауки-крабы, давя на своем пути столы с напитками и блюдами. Под ними выплескивались ядовитые черные лужи. Кто-то уже успел поджарить парочку крабов, но около шести были живы. Нужно было избавиться от них и не допустить, чтобы сверху высвободилось хотя бы одна тварь. Испуганные люди жались друг к другу, прячась за яркими коробками подарков. Маленькие глазки пауков-крабов, между которыми выступали два тонких шипа-антенны, не выражали ничего, кроме холодной и влажной жестокости. В маленькую ротовую щелочку, обрамленную длинными склизкими усиками и далекую от красоты женских губ, навряд ли пролезет весь человек, поэтому существо приготовилось нашинковывать людей клешнями.
У трех пауков-крабов были отсечены все конечности. Но Ким больше предпочел бы голыми руками оторвать им головы (если бы у них были головы). Почти это он и сделал, запрыгнув на существо и раздолбив магическими кулаками ему панцирь.
Наверху сквозь защитный купол слышались страшные громыхания битвы. Минута, данная Посеймиром, неминуемо заканчивалась.
Ким убедился, что остальные два паука-краба не причинят никому вреда (потому что один был как раз превращен в мягкую игрушку, а второй запущен обратно вверх). Прямо в этот момент струя кислоты пролилась ему на спину. Парень свалился с мертвого краба и быстро снял с себя пиджак, а затем и рубашку. Казалось, что он уже не сможет ходить. Спина ныла, словно с нее сняли кожу и мясо. Боль была настолько сильной, что отдавалась в ребрах и животе.
Оставалось спасти совсем чуть-чуть гостей, которые как иголки были разбросаны в сене. Киткотеры уже чувствовали невыносимую боль. Использование волшебства – вещь опасная. Киму показалось, что одна небольшая кучка научно-популярных блогеров улизнула подальше от опасности раньше всех.
Защитный купол Посеймира дал серьезные трещины. Его практически не было видно за тысячами пауков-крабов.
«Может быть, сам Киткот придет и спасет всех нас? – думал Ким, желая найти Ильеру. – Почему же он не приходит? Ведь он должен чувствовать, что нам плохо!»
А между тем изнутри звездоглот царапал шипами защитный шар. Сама платформа, на которой стоял Посеймир, была похожа на поверхность Луны после падений метеоритов. Возникало ощущение, что купол вот-вот распадется, как скорлупа куриного яйца.
– Мы не можем бросить здесь Посеймира! – кричал кто-то из киткотеров.
Ким с ужасом обнаруживает Ильеру, лежащую лицом вниз в зоне литературы. Со слезами на глазах он мчится к ней. Быстро берет, совсем не хрупкую и не миниатюрную, на руки (все благодаря магии) и относит к водному порталу.
– Где моя сумочка? – промямлила испанка. – Кто-то ударил меня в голову и забрал сумочку.
Ким просто плакал, остатки кислоты лились с ягодиц по бедрам.
Между тем пауки-крабы, получив большую свободу, начали спускаться по стенам, чувствуя, как киткотеры слабеют.
Неожиданно павильон озарился мощной бесшумной вспышкой. Защитный купол разрушился. Сразу же испепелись тысячи и тысячи пауков-крабов. Весь в слизи, Посеймир дрожащими руками, запустил посохом беззубого, подмятого, испещренного глубокими ранами звездоглота, как мокрый дырявый носок, обратно внутрь черной бурлящей жижи. В этот же миг на поверхности очистившегося, поголубевшего океана проступили черные слова «КИТКОТ МЕРТВ» и гигантская толща воды с сумасшедшей, жестоко ревущей силой рухнула вниз.
***
Из маленькой точки, продырявившей воздух, вылился целый бассейн воды, а с ним и старушка, как лягушка, плывшая к дивану. Он один из немногих предметов интерьера стоял неподвижно. Волны бились от одной стены к другой как внутри встряхнутой бутылки, пока не успокоились.
Тюха успела наглотаться воды, немного. Полумаска сползла с лица; в ней уже не было необходимости, скрывать мысли от своих друзей не входило в планы. Туфли слетели еще тогда, когда океан навис буквально в нескольких сантиметрах от головы. Мокрое платье растеряло всю элегантность, как растеряла старушка всю силу в мышцах, ставших дряблыми как кисель. Ей и в голову не пришло подумать о соседях снизу, поэтому сквозь кашель и першение в легких Тюха сразу же позвала Миху и Паху. Не вышло. Нужно было отдышаться и передохнуть (на самом деле основательно, где-нибудь на солнечном курорте три недельки). Старые друзья не могли не услышать шлепок сильной волны о пол! Хотя с их слухом они не шелохнулись бы и от рева пролетающего в соседней комнате самолета.
Стоя на диване, Тюха ждала, когда уровень воды опустится от ее колен до лодыжек. У нее совсем не было сил прорываться через легкую водичку, казавшуюся зыбучим песком. Несмотря на то, что две ее сумочки промокли до нитки, старушка не подумала вытащить их из воды. Отдышавшись, она посмотрела на потоп, который слишком медленно убывал, и хлестанула его сумочками. Но лишь обрызгала себя.
«Суматоха на Юбилее мне была только на руку!» – от этой мысли ей становилось гораздо лучше себя чувствовать.
Из дыры в потолке вылетел зайбей. Птичка щебетала без умолку, будто звала Тюху побыстрее подняться на второй этаж.
– Если бы ты могла открыть входную дверь! – мечтательно сказала старушка, махнув на птичку рукой. – Но ты ничего полезного не умеешь делать, как и эти кошка с хомяком! – В отличие от кошки, которая, скорее всего, нежилась на втором этаже, хомяк бился раздутым пузом о потолок.
Выслушав жалобы, зайбей полетел к входной двери. Через полминуты уровень воды в гостиной был ниже, чем сиденье дивана. Тюха с изумлением думала, как же у зайбея получилось слабыми коготками открыть входную дверь. Она, превозмогая боль и усталость (главным образом от этой бренной жизни, а не от вылазки на Юбилей) в каждой клеточке тела, поднялась по скользкой лестнице на второй этаж.
Паха в три погибели согнулась на кресле, словно осенний жухлый листик. У ее ног барахтался в нервном припадке Миха. На нем как-то умудрялась спать кошка.
– Простите меня, простите! – Тюха, выронив обе сумки, берется за сердце.
Старушка оседает кучкой хрустящих костей на пол, замечая, что в платяном шкафу пусто. Она ползет, чтобы тщательно проверить его. Искать бесполезно. Даниэллы Гнилохиной нет! Кандалы свободно висят, взломанные. Как истощенной, изморенной голодом девчонке удалось выбраться? Тюха еще раз всматривается в тряпки, вдруг ее слабые глаза не заметили прутики-ручки и прутики-ножки заложницы.
– Что здесь произошло? – она ползет к своей сумочке и трясущимися руками ищет мэджикфон Даниэллы Гнилохиной. – Сейчас, сейчас, мои любимые! – Старушка бросает быстрые взгляды на полумертвых друзей; в их глазах теплится жизнь, как огонек в метель. Сколько раз Тюха уже видела в предсмертном сне своих друзей, но все равно испытывала животный страх перед медленно утекающей в никуда жизнью. – Надеюсь, магия осталась... Да? – Она вынимает мэджикфон и смотрит будто не в его включенный экран, а в несущиеся фары машины. Нажимает на иконку соцсети Минога, заходит в личный кабинет Даниэллы и видит удручающую картину. Несколько раз нажимает на экран и из него вылетают черные сердечки. Те устремляются к головами Пахи, Михи и самой Тюхи. Старушка раздраженно отбрасывает в сторону мэджикфон.
Миха перестает барахтаться, а Паха вновь выпрямляется. Старики, вынирывая из ледяных вод смерти, на какие-то пару секунд не понимают, кто они и где они.
– Простите меня, пожалуйста! – Тюха сгоняет кошку с груди старушки и помогает ему встать. Ведет его к кровати, гладя за спину. Согревает холодные руки Пахи, мягко улыбаясь ей.
Когда они втроем удобно уселись на просторную кровать, Тюха спросила:
– Что с вами произошло?
– Я читала книгу, а Миха играл с кошкой. Мы терпеливо ждали твоего возвращения, а потом нам обоим вдруг стало плохо.
– Ты что-то упускаешь, – сказала Тюха. – Вам не могло просто так стать плохо. Перед моим уходом вы оба напитались магией. Миха даже двойной порцией. Может, вся причина в том, что Даниэлла Гнилохина сбежала?
Миха и Паха посмотрели на пустоту распахнутого платяного шкафа.
– И как она улизнула? – Миха прорычал себе под нос. – Она настолько слаба, что крупинку сахара не в силах была поднять.
– Возможно, девчонка прячется где-то в доме, – предположила Паха, поправляя нижнюю челюсть.
Тюха оглядела второй этаж. Прятаться было негде, а на первом этаже дохлое тельце блогерши потонуло бы под тяжестью волны. Или девчонка спряталась в уродливых игрушках на кровати? Нет, они бы смяли ее как пластилин.
– Ладно, давайте поговорим о чем-нибудь поважнее, – сказал Миха. – Как ты сходила на Юбилей?
Тюха подняла с пола две сумочки, свою и Ильеры.
– Ты забыла поднять телефон Даниэллы, – заметил Миха.
– Туалетная бумага полезнее этого телефона, – ответила Тюха.
– Ты имеешь в виду, что у нас совсем нет магии? – забеспокоилась Паха.
– Магия есть, но ее хватит только на то, чтобы поиграть с Фольгой, Кимом и Ильерой.
– Поиграть? – уточнил Миха. – Я думал, мы с ними будем делать все, что угодно, но только не играть.
– Пожалуйста, не напрягайся. Всему свое время, – Тюха погладила его по плешивой голове. – Просто слушай меня. – Тюха взяла свою сумочку и вывалила оттуда на кровать четыре меджикфона, промокший паспорт, гребешок для волос, пудреницу, помаду, конечно же, билет на Юбилей, прозрачный, словно из воды, с логотипом КитКот, датой и временем проведения торжества, а также местом проведения и именем-фамилией покупателя.
– Подожди, зачем нам четыре телефона, если... – заметил Миха.
– Это мэджикфоны не Фольги, Кима и Ильеры, а других блогеров, – перебила Тюха. – Но они нам не нужны.
Миха и Паха вопросительно посмотрели на подругу.
– Они нам не нужны, – Тюха взяла сумочку Ильеры, – потому что у нас есть это! – Старушка начала вытряхивать из сумки содержимое. Оттуда ничего не падало, кроме капель воды. Старушка вывернула сумку наизнанку, а потом раздраженно бросила на кровать. – Где два мэджикфона?!
– Два? – вставил Миха. – Нам нужно три.
– Фольга не пришла на Юблией КитКот!
Тюха зажмурила глаза. Она вспоминала... как помадой испепеляет краба, который приготовился продырявить ей живот... как Ильера падает без сознания от усыпляющей пудры. Старушка помнила, как побежала к испанке и выдернула из ее пухлых рук сумочку. Два телефона – Ильеры и Кима – лежали там с тех самых пор, как она заговорила с ними во время награждения лучших блогеров. Ей так казалось, что волшебные устройства лежали там.
– Зато у нас есть целых четыре телефона других блогеров! – оптимистично заметила Паха.
Тюха резко взяла эти четыре телефона и кинула об стену.
– Зачем?! – всплеснули руками Паха и Миха.
На телефонах не осталось ни царапины.
– Мне не нужны слабые блогеры, – пояснила Тюха, – которые не могут защитить себя от террористического проклятия.
– Какое террористическое проклятие?
– Я не ошиблась, сказав, что на Юбилее меня и всех гостей ждали сюрпризы, – Тюха взъерошила свои волосы. – Думаю, НИХИЛ тоже замешаны в сегодняшей заварушке.
– Ну да, не мы одни самые умные видим проблемы современности, – важно сказал Миха.
– Очень скоро мы превзойдем НИХИЛ, – Тюха мизинцом прочищала ухо.
– Кстати, – опомнилась Паха, – я давно хотела спросить. Почему ты такая мокрая?
– На меня немножко упал потолок, – решила пошутить Тюха, – из воды. Но это было в конце. Перед этим какая-то ненормальная, притворившись Фольгой Арбузовой, устроила взрыв, который обратил некоторых блогеров в пластик.
Паха и Миха слушали ее с широко раскрытыми глазами и ртами.
– Честно, моя интуиция подсказывала мне, что сюрпризы Юбилея не закончатся на ненормальной девушке. И я была права! Немного позже на меня и гостей едва не упал потолок, из которого сначала вынырнула какая-то зубастая и шипастая рыба-урод, а потом начали сыпаться гигантские то ли пауки, то ли крабы.
– А как из потолка может что-то вынырнуть? – спросил Миха.
– Потому что это волшебный потолок-океан, понимаешь? – ответила Тюха.
Миха кивнул.
– В общем, странные вещи происходили на Юбилее. Но больше всего меня поразило, почему Фольга Арбузова не явилась на главное событие своей любимой соцсети, которая подарила ей все блага мира...
– Может, забудем о Фольге, Киме и Ильере? – сказал Миха. – У нас есть четыре телефона! Мы можем пригласить четырех блогеров, чтобы обменяться телами.
– Нет, нет и нет, – Тюха была тверда в своем решении. – Остальные блогеры по сравнению с Фольгой – пустышки. Фольга – самый популярный и влиятельный блогер мира! Фольга что-то скрывает. Зачем ей понадобилось появляться на празднике ОкоЮм?
– На празднике соцсети, с которой КитКот конкурирует? – спросила Паха.
– Да, – подтвердила Тюха.
– Она должна была самой первой явиться на Юбилей! – сказал Миха.
– Она не могла знать, что у нее украдут мэджикфон, – размышляла вслух Тюха. – А если бы знала, то сказала бы своим лучшим друзьям не приходить на Юбилей.
– Станет она бояться какую-то старушку! – подметила Паха. – Думаю, причина, по которой Фольга не явилась, в другом. Но в чем, я не знаю.
– А времени остается все меньше и меньше, – задумчиво проговорила Тюха. – Как и магии.
– Не ищешь ты легких путей, – сказала Паха.
– Я хочу для нас самого лучшего, – пояснила Тюха.
Паха не хотела затевать спор с подругой и промолчала.
– А зачем тебе гребешок на Юбилее понадобился? – спросил Миха, нарушив затянувшуюся паузу.
– Да! – хлопнула в ладоши Тюха. – Совсем забыла о гребешке! Он успешно справился со своей задачей, – Тюха взяла его и начала расчесывать себе волосы.
– С какой? – спросил Миха.
Тюха продолжала расчесывать волосы, а ее глаза закатились, так что было видно только глазные яблоки.
– Она смотрит мысли Ильеры и Кима, – объяснила Паха.
Через несколько минут зрачки Тюхи вернулись на свои места.
– Какие скудные мыслишки... – сказала она разочарованно. – Они думали о том, как надоели им их подписчики. Ким боялся, что от него воняет, как от навозной кучи... Хотя от него пахло, как от фабрики по производству самого вкусного парфюма. Ильера боялась, что все увидят ее жирные ручищи... И все легко видели ее жирные ручищи. Они были злы на Фольгу. Та не предупредила их, что не придет на Юбилей.
– Ну и какие они тогда лучшие друзья! – вставил Миха.
– Ничего такого важного я не узнала из их мыслей, – сказала Тюха. – А нет! Было кое-что. Они упомянули о каком-то Инструктаже и Договоре, которые определяют их поведение.
– Это все? – спросила Паха. – Действительно, скудновато. Может, ты пропустила какую-то их мысль?
Тюха призадумалась и снова начала расчесывать себе волосы. Снова минут пять ее глаза были без зрачков.
– Да! – радостно воскликнула старушка. – Нашла! Теперь я знаю, на основе чего строится магическая защита мэджикфона и, следовательно, знаю, как ее обойти. Спасибо Ильере!
– Да? И что же это за мысли? – спросил Миха.
– Долго объяснять, – сказала Тюха. – Но у нас точно будут их мэджикфоны!
– Когда будут? – спросила Паха.
– Эммм, – призадумалась Тюха. – Давай поговорим об этом чуть позже. Мне нужно отдохнуть. Юбилей забрал все мои силы. А потом сразу же приступим к делу! – Она потерла одну ладонь о другую. – Сейчас, должно быть, все киткотеры в панике, да и не только они.
– Неудивительно, кто-то как-то почему-то пробрался на их самый главный праздник и все им испортил! – улыбнулась Паха.
– Вы правы, – кивнула Тюха. – Очень жаль, что Киткот не явился. Кстати, о нем! Посеймир сказал, что Киткот преподнесет какой-то Дар, после которого Человечество не будет прежним... Правда, я не знаю, живо ли это легендарное существо.
– О чем ты? – удивилась Паха. – Неужели кто-то сумел убить самое могущественное существо планеты Земля?
– Не знаю, – сжала губы Тюха. – Но когда я перемещалась обратно домой, на падающем потолке-океане проступили слова «КИТКОТ МЕРТВ».