Глава 3. Юбилей КитКот
Абсолютно все приглашенные явились на Юбилей КитКот – кроме одного. В веселой атмосфере то и дело вспыхивали рыдания и завывания то ли от невыносимой печали, то ли от яркой радости. И все из-за одного человека, который так и не успокоил многих своим долгожданным присутствием.
Почти сто тысяч празднующих, среди которых около ста самых популярных киткотеров, их фанаты, люди из СМИ, а также сотрудники охраны, свободно чувствовали себя в просторном здании, внешне напоминающем перевернутую чашу. Никто полностью не отдавался во власть праздника. Не позволяло сделать это ощущение каких-то неприятных сюрпризов.
Внезапно сработавшая сирена лишь укрепила тревожные мысли. Сначала гостей успокоили: сирена сработала по ошибке. Потом возникло предположение, что какой-то незваный гость хотел пробраться на Юбилей. А позже стало известно, что через главный вход якобы прошла блогерша из другой социальной сети (запрещенной на территории всех стран мира). Блогерша, пропавшая около трех месяцев назад. Даниэлла Гнилохина не была обнаружена даже после повторного сканирования всех праздничных павильонов.
Абсолютно все приглашенные явились на Юбилей КитКот – лишь Фольги Арбузовой не было. А вот ее друзья – испанка Ильера Рамирес и южнокореец Ким Хо Юн – уже больше получаса просили не столько начала самого мероприятия, сколько того, чтобы Ее Недосягаемое Величество соизволила явиться на него.
– Ильера, лапочка, спасибо тебе за советы!!
– Ты наш источник бодрости и смелости!
Девушки самой разной природной красоты улыбались всем, чем только можно, осыпая благодарными взглядами обожаемую блогершу. Ильера бессонными ночами утешала их, когда они плакали в подушку, мокрую как от ливня, не веря в себя, запутавшись в колких ложных убеждениях и ужасных воспоминаниях о своей неудавшейся жизни. Сколько труда и усилий потребовалось, чтобы вычистить всю фальшивую грязь из их душ, сердец и голов!
– Главное – любить себя, – повторяла Ильера, принимая чистейший свет их улыбок. – Просто любить себя. Какую угодно. А потом эта любовь начнет давать плоды, и вы увидите, как то, что вы в себе стыдились или презирали, становится вашей уникальностью, вы увидите, как начинаете умело обращаться со своими недостатками, скрывая их своими достоинствами. Ну, что я вам говорю, вы и так это прекрасно знаете!
Девушки из Мексики, Кубы, Гондураса, Перу, Чили, Колумбии и других стран восхищенно кивали. Каких-то три месяца назад они были серыми мышками, но после шоу с Ильерой Рамирес они преобразились: перестали мыслить и действовать себе во вред.
– Ким, наша звездочка, когда уже выйдут новые песни?
– Мы заждались!
Говорили в основном юноши, сохранявшие более-менее самообладание. Девочки же просто визжали от эйфории, находясь меньше, чем в метре от него, глаза их сочились обожанием.
Кима больше всего ценили за то, что он коммерческую выгоду никогда не ставил выше творчества. Творчество – на первом месте, всегда и во веки веков! Фанаты – это живые люди, со своими уникальными движениями душ, биениями сердец, а не кошельки, которые надо постепенно и грамотно вычищать.
– Дорогие мои, обязательно спою, – отвечал Ким. – Я готовлю для вас нечто невероятное!
Фанаты светились счастьем. Они так крепко заобнимали стройного парня и пышку, что у них бока болели будто после схватки на боксерском ринге. Конечно, ведь фанаты бессознательно чувствовали сочащуюся из каждой клеточки блогерских тел магическую энергию!
– Просите, нам надо идти, – сказал Ким. А молодые люди ни на секунду не хотели их отпускать. – Мы хотим посетить зону благотворительности, а то там довольно пустовато. – Стройный юноша взял миленькую пышечку за талию. – А вы пока сходите в зону наук и технологий, поддержите тех блогеров. – Он вывел ее из плотного круга подписчиков. Заняло это минуты две, ведь к ним притянулось не меньше тысячи людей. – Мы обязательно еще увидимся!
Ильера и Ким встали рядом с Фонтаном Репостов, представлявшем собой множество людей, что-то шепчущих друг другу на ухо. Они пришли к нему, побывав сначала в зоне танцев, рисования, потом макияжа и компьютерных игр – там разные блогеры давали мастер-классы. Так они бегали от собственных подписчиков. Не стоит думать, что Ильера и Ким не любили своих фанатов или относились к ним равнодушно. Просто они так и не научились справляться с огромным вниманием к своим персонам. Со всех сторон к ним уже не прибывали обожатели, не просили сфотографироваться в обнимку, скорчив забавную рожицу или дать автограф. Девушка и парень скрывали, что им это немного поднадоело: фанатов не хотелось обижать. Фонтан Репостов им понравился не только тем, что рядом с ним они могли передохнуть (ведь впереди был еще целый день веселья!), но и потому, что оттуда не было видно ни одной рекламы от партнеров соцсети.
Кто-то из гостей думал, что отсутствие Фольги Арбузовой – это часть праздничного плана, цель которого повысить интерес (и без того зашкаливающий) к Юбилею. Этого же мнения придерживались Ким и Ильера. Уж им-то она могла намекнуть, почему опоздает! Фольге было позволительно заставлять ждать себя около ста тысяч человек и даже около четырех миллиардов людей по всему миру, отложивших все свои дела, чтобы хоть как-то стать частью этого масштабного мероприятия, но заставлять ждать двух своих лучших и единственных друзей – большое неуважение и пренебрежение.
А кто-то пытался отгадать загадку «Один – играет, а другой – страдает». Ходили слухи, что тот, кто даст правильный ответ, получит Сверхвозможность, отобранную у самих мировых правителей! Либо это была шутка...
В огромном здании, в котором бы поместилось несколько десятков футбольных полей, трудно было отыскать того единственного человека. Радость так и кипела всем своим разноцветьем и разноголосьем! Но вдруг под потолком, имитирующим поверхность океана, произошло то, что заставило большинство людей отвлечься от развлечений и обратить пристальное, будто бы гипнотическое внимание на девушку, которая как золотая рыбка в кристально чистой воде порхала плавниками своего величественного платья «Царица Океана». Она словно из мокрого солнечного всплеска явила себя всем присутствующим и энергично зашагала куда-то в толпу остолбеневшей молодежи.
«О! Кажется, это она! Наша Фольга!» – воскликнула бы радостно Ильера (если бы не потеряла дар речи) способная лишь показывать пальцем вдаль, в зону свободомыслия, где парили нежные мультяшные облачка в окружении милейших звездочек с мягкими уголками (доступных для глаз немногих).
Испытывая большое облегчение, она с Кимом поспешила к Фольге, которая шла где-то в ста метрах от них спиной, закрывая лицо золотой улыбающейся маской. Они хотели подойти и напугать ее по-дружески. Но для этого нужно было из зоны репостов пройти через зону здорового образа жизни в зону свободомыслия. Примеру Кима и Ильеры последовали фанаты Фольги: будто загипнотизированные, они следовали за ней по пятам.
– Я уже подумала, что она вообще с ума сошла, – сказала Ильера, даже не смотря на спортивных блогеров, которые в это время танцевали со своими подписчиками. Он излишка эмоций она перешла на русский язык.
– Это ты еще мягко выразилась, да? – спросил Ким, не упуская из виду пышную копну лавово-рыжих волос, кое-где прокрашенных белым. Тоже на русском языке.
– А что еще можно сказать про человека, которому сегодня должны вручить самую высшую награду?
– Не факт. За титул «Лучшей киткотерши» борются минимум двести сорок девять девушек со всего мира. И с чего ты так уверена в Фольге?
– Как же я могу не верить в свою лучшую подругу?
Ким скептически хмыкнул.
Расстояние между ними и Фольгой постепенно сокращалось. Несмотря на роскошное, царственное платье, выделявшееся на фоне остального праздничного тряпья, потерять подругу из виду было все-таки просто.
– Мне больше всего хочется увидеть самого Киткот! – сказал Ким, устремляя взгляд на потолок, на самый-самый верх, чем-то напоминающий поверхность океана, отражающую солнце. Прямо оттуда он и выплывет – легендарное волшебное существо. Вживую его не видел никто за все пятнадцать лет существования одноименной соцсети!
– Мне тоже, – сказала Ильера, на мгновение полюбовавшись спокойной водной гладью потолка. – Но и за подругу хочется порадоваться. У нее очень велики шансы завоевать эту награду.
– Я Фольгу видел много раз, а вот Киткота увижу ВПЕРВЫЕ! – Ким по-детски взвизгнул от радости и потрепал Ильеру за желеобразное плечо, что даже она восхитительно вздрогнула.
Только сейчас они осознали, что какого-то мгновения было достаточно, чтобы потерять подругу из виду. Теперь ни пышной юбки, ни корсета, тонко выкованного из чистого золота и инкрустированного драгоценностями, ни длинных рукавов-плавников, жидко стекающих по ее обворожительным плечам, не разглядеть в праздничной пестроте. Южнокореец и испанка не растерялись, они просто последовали за зомбированным плебсом.
Фанатская поддержка Фольги одна из самых мощных по сравнению с поддержкой у других блогеров! Молодые люди держали ее плакаты с хвалебными надписями, скандировали в честь живого идола кричалки: «Есть солнце на небе – Фольга ярче него!» или «Очарование тысячи котиков – ничто пред харизмой Фольги!» Немногие из них вели себя спокойно. Одни рыдали во все горло, что ее нет, другие подверглись нервному тику, не сдерживая отсутствие терпения, третьи звали девушку «Фольга! Выходи! Уморишь нас ты до смерти!», а кто-то пытался их привести в чувства. Не зря Фольга занимала место самой популярной блогерши по числу подписчиков в КитКот.
Однако подписчики других блогеров не сдавали позиции и поддерживали своих любимчиков. У большинства из них под левым глазом был нарисован символ соцсети. Две буквы К, смотрящие друг на друга: правая – огненно-оранжевая, левая – космически-синяя. У фанатов Фольги этот символ находился под правым глазом. Многоязычное многоголосие не утихало ни на секунду и распространялось из одной развлекательной зоны в другую от периферии, у высоких стен-порталов с изображениями достопримечательностей разных стран, к центру, где у потолка, прямо над огромным красным пульсирующим мультяшным сердечком парила платформа, на которую скоро взойдет создатель соцсети КитКот. Это «скоро» определялось уровнем насыщенности огромного сердца красным цветом; сердце было красным уже на три четверти.
– Лучшие друзья так не поступают, – сказал Ким. – Она должна была нас предупредить!
– Ты еще скажи, – добавила Ильера, – что она должна нам обо всем докладывать.
Пока испанке и южнокорейцу было достаточно далеко до Фольги, внезапно скрывшейся в пестроте. Сначала надо преодолеть группы поддержки других блогеров. Не успели они это сделать, как торжественно прозвучали фанфары, и среди молодых людей образовался коридорчик. Его регулировали золотые морские единорожики. Они пропускали очередного правителя какого-нибудь волшебного государства. На этот раз был какой-то президент из Латинской Америки в сопровождении своих помощников, переводчика и охраны.
– Хм, сколько еще их будет? – спросил Ким.
– Это двадцатый по счету, вроде бы... – сказала Ильера. Она особо не проявляла интерес к политике и чарономике. Ее больше завораживали маленькие красные мультяшные сердечки наверху, которые как пухленькие симпатичные птички разлетались от огромного алого сердца и щебетали под очень высоким потолком.
– Я помню, что кто-то из африканских стран есть, а еще из Океании и Азии. Проще сказать, кого нет!
– Не думала, что правители разных стран отложат все свои дела и выделят время в своем загруженном рабочем графике на то, чтобы явиться на Юбилей КитКот.
– Они сюда явились точно не для развлечений, а по какой-то иной причине, – задумчиво проговорил Ким. – – Люди из высшего мира, – добавила Ильера. – Их даже не проверяет система безопасности... – Девушка помнила, как тщательно сканировали ее у входа в павильон.
Некий президент из Латинской Америки помахал своим согражданам и другим гостям и вошел со свитой в специальный проход, из которого исходило теплое белое свечение. Проход словно водный столб воды волшебным образом пропал. Стая журналистов и их операторы даже не прыгнули с места, увидев очередного главу государства. Все равно ни один не отвечал на их вопросы. Не только Ильера и Ким обсуждали присутствие на этом празднике первых лиц государств. Но что больше всего всем хотелось узнать – как создатель КитКот уговорил их всех лично прийти и что же они такого секретного будут обсуждать в приватной обстановке?
Впереди громко засмеялись. Скорее всего, это Фольга успокаивала фанатов, которые тут же перестали рыдать, дрожать и звать своего идола. Чтобы добраться до нее, предстояло преодолеть группы поддержки некоторых блогеров. Ильера положила ладони на уши, чтобы не слышать кричалки в пользу одной, а затем другой сильнейшей соперницы Фольги, тоже боровшихся за первое место в номинации «Лучшая киткотерша». Ким, выражая искренний интерес, смотрел сначала то на одну, то на другую девушку.
– Лолли Лоллипоп – лучше всех!
Призываем к ней успех!
Красотой затмила звезды!
Пусть враги потонут в грезах!
Это кричалка была в пользу американки с фигурой как песочные часы, которая во многом пыталась противоречить Фольге, в том числе во внешнем облике: ее пышные белые волосы с редко прокрашенными рыжим прядями идеально сочетались с белым пламенным платьем. Она занимала то место в павильоне, где было много рекламы крупнейшего интернет-магазина.
– Цыси – наш борец за мир,
Крепкий стержень несправедливость победит.
Спасает экологию, образование, экономику
И выводит на чистую воду мировых политиков!
А эта кричалка была в пользу китаянки, одетой в традиционный халат лимонного цвета. По сравнению с группой поддержки Лолли, группа поддержки Цыси отличалась большим спокойствием и меньшей энергичностью. К сожалению, ей выделили место с рекламой новой версии мэджикфона, информация о котором хранилась в строжайшей тайне. Ее фанаты приписали к экранам с объявлениями: «Этот телефон унижает людей!»
Впереди громко ахнули с большим разочарованием, а белые волшебные облачка почернели, желтые звездочки перестали плавно порхать, став мрачно-фиолетовыми. Толпа резко остановилась и двинулась назад.
И Лолли и Цыси, увидев лучших друзей Фольги, проводили их приторно сладкими взглядами, от которых Киму даже поплохело в одном месте. Им не понравилось, что к Фольге было приковано излишнее внимание и ее фанаты влезли на их территорию. В хищных прищурах соперниц чувствовалось нежелание отдавать первое место.
Вот девушка и парень сделали последний рывок, подошли уже почти к самой спине Фольги и резко, с радостным возгласом «Вот мы и встретились, щучка!» (Только вот Ким вставил: «Совести у тебя нет опаздывать!», чему совсем не обрадовалась Ильера) схватили ее за руки.
У Фольги от испуга подогнулись коленки, и она обернулась, чарующе шелестя роскошной тканью платья, держа руки у сердца:
– Вы кто такие? – спросила она, убирая с лица золотую маску.
– Ой, – опешили Ильера и Ким с извиняющимся видом.
– Вернее, я вас знаю. Кто вас может не знать! Что вы от меня хотели?
– Мы... не хотели. Мы обознались, – тяжело дышали Ильера и Ким. – Ничего нам от вас не надо.
– Да-а-а, я уже пожалела, что вошла в образ Фольги Арбузовой, – призналась девушка, которая действительно имела некоторое сходство с известной блогершей. Подозрительное сходство: высокий рост, широкие плечи, сильные руки, а также вытянутое орлиное личико.
– А что такое? Многие хотели бы быть на месте Фольги, – Ильера разглядывала копию, которая не убирала руку от сердца, от ожерелья с черным уродливым камнем. И разглядела чем-то набитую до предела сумочку, сливающуюся с платьем.
– Согласна, – кивнула девушка, – но не здесь и не сегодня. И уж точно не в зоне свободомыслия
– А что там?
– Туда за мной гнались ополоумевшие идолопоклонники... Я бы сказала, целый полк невменяемых человеческих существ, подсевших на иглу под названием Фольга Арбузова. Требуют ее. Они подумали, что я – это она.
– Понятно... Нам вот тоже интересно, куда запропастилась эта зазвездившаяся зараза? – понимающе кивнули Ильера и Ким.
У копии Фольги подпрыгнули брови, первая – с таким вопросом: «Разве лучшие друзья так друг друга называют?», а вторая – с таким: «Разве Фольга не поделилась с вами причиной опоздания?»
Ильера отвлеклась на сигнал своего мэджикфона.
– Это Фольга, – воскликнула она. – Пишет, что уже вошла в здание, прошла проверку безопасности и направляется к своей группе поддержки.
– Неужели нельзя было ответственнее отнестись к одному из самых важных событий в своей жизни? – закрыв лицо руками, недовольно пробурчал Ким.
– Может быть, она приготовила для всех нас большой сюрприз, – предположила копия Фольги, удивительно похоже сузив лисьи глазки, точь-в-точь как у знаменитой блогерши.
– Самым большим сюрпризом было бы то, если бы она пришла вовремя, – саркастично заметил Ким. Ильера на него обвинительно посмотрела, но в то же время не убирала его руку со своей талии.
– Люди, занимающие высокое положение, могут многое себе позволить, – подметила копия Фольги.
– Люди, занимающие высокое положение, публично могут позволить себе совсем немного, – не утихал Ким. – Особенно если за человеком пристально следят миллионы, сотни миллионов подписчиков. Если бы ты только могла меня понять, обычная смертная, – причмокнув, улыбнулся он, но в этой улыбке не было доброжелательности, а скорее – равнодушная вежливость.
Подражательница Фольги всеми нервами лица дрогнула, когда ее назвали «обычной смертной», будто ее только что облили из помойного ведра. Щедро одарив их ненавистным взором, она резко развернулась и убежала прочь, едва не врезавшись в многоярусный стол, заставленный едой и напитками. Ильера проводила ее сочувствующе, а Ким – равнодушно. Через пару мгновений они вздрогнули. Ким начал принюхиваться к себе, а Ильера рассматривать свои пухлые руки, открытые для любых глаз.
– Обычная смертная? – испанка проскрежетала южнокорейцу на ухо, чуть ли не откусывая его. – Как это ты не догадался назвать ее ту́склом или про́стом? Давай обойдемся без подобных уничижительных фраз.
Ким изобразил понимающий кивок:
– Этой дешевой подражательнице все равно не понять, как тяжела жизнь публичного человека. К тому же, по Договору нам не запрещено использовать слова «тускл» или «прост».
– Вместо договора у нас есть совесть и здравый смысл, – поправила Ильера. – Нам нужно срочно ее найти.
– Ну прости, – шепнул в ответ Ким, нежно касаясь пухлыми губами ее ушной раковины, отчего хмурые черты лица девушки размягчились. – Мне стыдно за свои слова. Когда-то и мы были... обычными.
Ким засмотрелся на многочисленную рекламу, которая была естественно вплетена в праздничный интерьер. Ему казалось, что больше всего было рекламы мэджикфона, который выпускался в конце сентября; разработчики этого «волшебного телефона для избранных» обещали, что грядут революционные изменения (а то некоторым уже надоело, что каждый год в мэджикфонах ничего не меняется, кроме растущей цены). Брендовый знак этой компании – откусанный с двух сторон шар напоминал два лица, женское и мужское, смотрящие друг на друга – маячил чуть ли не везде.
– Нам нужно срочно найти бедняжку, – повторила Ильера. – И извиниться.
– Да? Ну и где наша фальшивая звездочка? – спросил Ким, направляясь к куче людей, которая скорее всего окружила копию Фольги.
– Ким, как я обожаю твою прямолинейность, – Ильера погладила его по щеке, которая тут же зарозовела, а зрачки смущенно заискрились. – Ты искусно балансируешь на грани бестактности и правды. – Дыхание девушки, теплое и щекочущее, коснулось его носа и пухлых губ. Они застыли на несколько мгновений, представив, что находятся не среди толпы, а где-нибудь наедине в тесном помещении, пока не вернулись в реальность, отрезвляюще дернув головами.
– Вот-вот начнется празднование Юбилея, создатель КитКот выступит с речью, начнется награждение лучших киткотеров, – сказал Ким, – а Фольги еще нет!
Ильера всем своим весом потащила его просить прощения, разгребала руками молодых людей, пробираясь к центру кучи. Та девушка в роскошном платье «Царица Океана» лежала, свернувшись калачиком, и хохотала как психически ненормальная, сжимая в руках свою сумочку. На нее показывали пальцами: кто-то смеялся, кто-то ошарашенно смотрел, а кто-то снимал на камеру.
– Тебе плохо? Тебе нужна помощь? – склонилась над ней Ильера, пытаясь рассмотреть ее лицо, которым она упиралась в колени, но вместо ответа блогерша получила ненормальный хохот.
– Ну что тут происходит? – спросил Ким, упершись руками в бока.
– Я понимаю, тебе плохо, тебе нужна помощь, – Ильера с жалостью смотрела на копию Фольги, не решаясь погладить бедную девушку по голове. – Мы пришли извиниться.
Были в толпе и те, кто уже потерял всякую надежду на помощь этой ненормальной, устроившей истерику на полу.
– Да что вы к ней пристали? – сказал один фанат в футболке с лицом известной блогерши. – Не видите, она расстроена, что Фольга не пришла, что вместо Фольги кто-то другой получит награду «Лучшая киткотерша».
Вдруг подражательница Фольги перестала хохотать и уставила свои измазанные в туши дикие глаза на того фаната и оскалившись, с измазанными помадой зубами прорычала:
– Это вам будет плохо. Это вам скоро понадобится помощь.
Фанат махнул на нее рукой и отвернулся.
– Бедненькая... – сочувственно сказала Ильера.
А Ким пристально смотрел на сумку, которую сжимала эта сумасшедшая своими кривыми пальчиками, буквально ногтями впивалась в кожу сумки.
– Дай взглянуть! – блогер попытался резко вытянуть сумку.
– Ким, ты как с девушкой себя ведешь? – испанка ахнула, стыдясь за поведение своего... близкого друга, и начала помогать копии Фольги не давать Киму вырвать у нее сумку.
– Да я одним глазком! – Ким все-таки вырвал сумку, избежав зубов ненормальной. Он небрежно вздернул сумку и остолбенел. – Да ну тебя к черту! – крикнул он и, хорошенько размахнувшись, кинул сумку, желая, чтобы она улетела как можно дальше.
– Это вам будет плохо, – сидела тихонько подражательница Фольги. – Это вам скоро понадобится помощь.
– Зачем ты это сделал? И что там? – крикнула Ильера.
– Голова, – с ошарашенным видом ответил Ким.
– Го-ло-ва? Ч-чья? – с еще более ошарашенным видом спросила девушка. Сейчас из них троих, самое нормальное лицо было лишь у подражательницы Фольге.
Но не успел Ким и рта открыть, как вдалеке прогремел взрыв. От тяжелой волны на него упала подруга, а они упали на подражательницу Фольге, а на них свалились еще люди. Вдалеке вместе со взрывом произошло то, что вызвало панику: во все стороны полетели пластиковые руки, ноги, головы и туловища. Танцы, пение, скандирование кричалок, культурное распитие и поедание – в общем, все веселье прекратилось, затихнув в воплях гостей.
Примятый пухлой подругой, Ким медленно поднялся, еле успев больно сжать руку подражательнице Фольги. У него не было возможности помочь встать Ильере. Прямо к их ногам из-за взрыва подкатилась чья-то нога на каблуке.
В этот момент огромное сердце вспыхнуло особенно ярко и особенно красно. На парящий подиум, напоминавший морскую звезду, прямо с поверхности океана, устилавшей потолок, из водного, пенного вихря величественно снизошел создатель КитКот.
***
Каждый день – сказка. Сказка, ставшая былью. Нужно лишь делать то, что должно, то, что приказано, то, что поддерживает статус-кво. Тогда сказка не разобьется о жестокую реальность.
Просыпаясь каждое утро после потрясающего сна, Фольга Арбузова обнаруживала, что она у себя в постели превратилась в суперзвезду. Лежа на взбитых сливках кровати, она замечталась... Почти миллиард людей во всем мире грезят о своей любимой киткотерше: знают ее внешность лучше своей, знают ее личность глубже своей, живут одной ею.
Интересно, кто-нибудь поверит в такую банальную вещь, что она проспала Юбилей КитКот? Или нужно придумать что-то более интересное? У Фольги еще оставалось время, чтобы успеть. Но с каждой минутой, проведенной в большой, теплой и мягкой постели, его становилось все меньше.
На изголовье кровати, прямо под огненно-пышными волосами девушки, стоял ее телефон. Он трансформировался в некое подобие робота-человека с дисплеем в виде туловища, с тонкими ручками и ножками и с четырьмя глазами в виде лица. В его позе было что-то коварное и заговорщическое.
Девушка с закрытыми глазами нежилась в пушистом одеяле, лишь на полпути к пробуждению. Секунду назад. Сейчас же она подпрыгнула туловищем, затем подпрыгнула ногами, словно прямо ей на лоб упала бомба вместо сигнала будильника.
– А-А-А! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! – завопила она.
– Хозяюшка, с добрым утречком, – сказал телефон механически приятным голосом, схожим с голосом Фольги. – Пора вставать. Вы кое-куда опаздываете.
Как жаль, что даже обладая волшебством, нельзя заставить себя проснуться бодрой! Громко и протяжно зевнув, она сказала:
– Ф1, ты где? Подойди к хозяюшке, – девушка массировала пальцами виски.
Ф1 спрыгнул с изголовья кровати на живот хозяйки, отчего она сказала «Ай!», и подполз на четвереньках к ее лицу, ожидая приказа.
– Можешь встать с колен, – сказала девушка, зевнув. Зевота болью отозвалась в голове. Для мэджикфона ее аккуратный ротик показался акульей пастью. – Сколько подписчиков прибавилось? Сколько лайков поставлено и репостов сделано? Есть ли негативные комментарии?
– Да, хозяюшка, – сказал мэджикфон ее искаженным голосом. Он стоял в забавной позе, будто собрался описать Фольге все лицо. Ф1 просканировал камерами лицо девушки и разблокировал экран, фоном там стояла фотография Фольги, с эффектной прической, макияжем и счастливой улыбкой, которая возникает только тогда, когда делаешь селфи. Он зашел в КитКот, нажав на иконку приложения. – Новых подписчиков – 44 444. До миллиарда осталось 2 человека. Отписок – 0. Лайков – больше 44 миллионов. Негативных комментариев – 44.
– Я тебя не просила называть количество отписок, – сказала Фольга, чувствуя, как боль в голове только нарастает. – И почему так мало новых подписчиков? Негативные комментарии удалены? – спросила Фольга, прекрасно зная, что никто негативных комментариев не увидел (не без помощи одного российского хакера, которому Фольга помогла найти кое-какую лазейку, чтобы обхитрить механизмы соцсети КитКот).
– Вам звонили больше ста раз. Даже оставили одно голосовое сообщение, – Ф1 включил его. – «Помоги мне, пожалуйста! Я не выживу в таких условиях. Ты живешь в изобилии, ты живешь, как в раю. Пожалуйста, поделись со мной хоть чем-нибудь! Совсем чуть-чуть. Ты не обеднеешь от этого, ты даже не заметишь, как что-то дала. А для меня это будет спасением от ужасной жизни. Ты на безделушки тратишь больше, чем...»
– Быстро выключи, баловник! – приказала Фольга. Кажется, в глубинах ее глаз сверкнули слезинки. Либо это было отражение витого золота с потолка. Ф1 остановил поток женского голоса, рвущегося от безнадежности и горя. – Это ошиблись...
– Подобных голосовых сообщений на данный момент сорок четыре штуки. Сомневаюсь, что ошиблись. Эта горемычная девушка звонит вам чуть ли не... всегда.
– Сколько раз я перечисляла благотворительным фондам деньги, которые на самом деле были мошенниками!
– Ноль, – сказал Ф1.
– Да, потому что я умею глядеть в души людей... или в то, что от них осталось. И! Сколько раз я тебя просила заблокировать этот номер? – девушка взяла в руку волшебный телефон и потрясла над собой. – У всех людей телефоны – покорные рабы, но у меня... свободолюбивый революционер!
Мэджикфон молчал, понимая, что и так наговорил много лишнего.
Фольга, перевернувшись пару раз, добралась до края кровати, на который и села. Она положила телефон на прикроватную тумбочку и хотела кое-что сказать, но встретилась ступнями с чем-то твердым и живым:
– АЙ-ЯЙ-ЯЙ! – брезгливо вздернула она ноги и только сейчас оглядела свою спальню, заваленную телами красивых мужчин, лишь на немногих из них были праздничные костюмы. – Почему они еще здесь? Почему они вообще в моей спальне?
– Ваша недавняя ночная вечеринка не хотела сбавлять оборотов, – припомнил мэджикфон. – Их уберут через полчаса.
– Ах да, моя ночная вечериночка... – кивнула Фольга. И лучше бы этого не делала. Почудилось, что голова распалась на несколько частей. Только почудилось. – Надо же было как-то утешить тех, кто не получил приглашение... Но куда?.. Куда? – Она терла виски, аккуратно положив ноги, чтобы не задеть одного из подписчиков. Молодой человек – его рельефный пресс был забрызган йогуртом – блаженно бормотал что-то неприличное во сне. (У многих спящих живот был забрызган йогуртом.)
Мэджикфон молчал, специально молчал, коварство никуда не ушло из его глазок. Он вальяжно облокотился на прикроватный светильник.
– Слушай, – продолжила блогерша, – прости, пожалуйста, что я сегодня с тобой так груба, особенно с утра. Я наверное, испортила тебе все настроение на весь предстоящий день.
– Не-ет, вы что, – он как-то обиженно подергал камерами. – В отличие от вас у меня есть функция очистки памяти. Ха-ха!
– Но ведь и ты своей единственной хозяюшке тоже попытался его испортить! – она с укором тыкнула ему в сенсорный живот.
– Можно вам кое-что сказать? – спросил телефон издевательски-сладко.
– Ф1, чуть позже, – девушка встала. – Кстати, я не помню, как легла спать... Ты не знаешь, на вечеринке ничего страшного не случалось с моей головой?
– Вас не было на вашей вечеринке, – ответил он.
– Что? Что ты несешь? Такое ощущение, что не у меня проблемы с головой, а у тебя. Наверное, мне не стоило пить слишком много одного напиточка...
Фольга вышла из роскошной спальни в не менее роскошную ванную. Она любит богатство, поэтому в ее апартаментах на небоскребе в Москва-сити – все самое лучшее и дорогое, как у настоящей принцессы, которая через несколько лет станет королевой. У нее даже хранились оригинальный портрет Екатерины II Великой и настоящая стена с изображением Клеопатры из ее гробницы. Такого нет ни в Эрмитаже, ни в Лувре!
– Что за монстр у меня в ванной?! – Фольга посмотрела в зеркало. Небрежные волосы, помятое лицо, затуманенный взгляд. Она отшатнулась от всего этого. – Ты точно не помнишь, что случилось со мной на вечеринке? – она включила ледяную воду и принялась умываться.
– Вы мне приказали не мешать, – сказал Ф1. – Я тусовался с пылесосом в подсобке.
– Тогда откуда ты знаешь, что меня не было на моей вечеринке? – Фольга искала на полке неподалеку таблетку от головной боли. – Ну и баловник!
Мэджикфон ничего не ответил. А мог бы. Они оба прислушивались к... сонливым бурчаниям фанатов. Фольга проглотила таблетку. Ф1 не выходил из вальяжной позы.
– Ну давай, говори, что ты хотел сказать! – Фольга приступила к чистке зубов.
– Хозяюшка, вы помните, что соцсеть КитКот сегодня празднует свой 15-летний Юбилей?
Фольга поперхнулась и выронила электрическую зубную щетку в раковину. Она была одновременно вне себя от ярости и от наступающих в глазах слез.
– Как ты мог, железная дрянь?! – она побежала к кровати, у нее изо рта лилась пена от зубной пасты. – Почему ты раньше не разбудил меня? О-ох, если бы я могла вернуться в прошлое и сделать все от себя зависящее, чтобы ты не ожил! Или не обретал свободы воли!
Не стыдясь и не чувствуя укора совести, мэджикфон развел руками.
– Ты обязан был меня разбудить! – трясла его в руке Фольга. – Хоть электрошокером, хоть кувалдой, хоть чем!
– Ночные веселья даром не проходят! – равнодушным и победоносным голосом ответил мэджикфон.
– Бессердечная ты железка! – кинула его на кровать Фольга. – Ты же прекрасно знал, как этот день для меня важен!
Фольга выбежала из комнаты в гардеробную рядом и, роясь в одежде, тихо, сквозь зубы, проскрипела:
– Ну ничего, осталось каких-то несколько месяцев и ты устареешь...
– Ты думаешь, у меня не было желания шандарахнуть тебя током? Ты сама отключила во мне эту функцию!
– Все, зззамолчи!
– Не блефуй! Ни за что ты не променяешь меня ни на одну другую «железку». Я же не просто телефон, а твоя совесть. Если бы ты не была такой дурочкой, чтобы дать мне контроль над всем: твоим домом, финансами, профилем в КитКот, – то я бы поскромнее себя вел. Это не я твой раб, это ты́ моя рабыня.
– ВЫРУБИСЬ!
Девушка медленно вдыхала и выдыхала, словно дышала песком. Сейчас ей нужно было быстренько привести себя (лицо, волосы, одежду и внутренний настрой) в полную боевую готовность, чтобы сразить наповал всех, кто будет на Юбилее КитКот! Про завтрак и речи не шло! На него времени совсем не оставалось. К тому же, именно сегодня, 1 сентября 2019 года, должны определиться три самых популярных киткотерши. И что-то подсказывало ее, что именно она станет лучшей из лучших.
Пока Фольга делала невозможное: хотела за как можно более короткое время сделать из заспанного чудища милую привлекательную девушку, – телефон говорил:
– Тебе повезло. Как раз сегодня празднование Юбилея перенесли на час.
– Какая удача! – воскликнула Фольга в огромном гардеробе.
– На час раньше...
– Что-о-о?!
– Шучу... – Ф1 согнулся пополам от смеха. – Поэтому если ты успеешь подготовиться за восемь минут, то вполне успеешь на открывающую речь создателя КитКот.
– Спасибо за поддержку! – вопила Фольга, пробираясь дальше по гардеробной в поисках своего платья «Царица Океана», которое шилось в течение двух месяцев волшебными нитками и иголками.
Мэджикфон тихонько хихикнул. С места, куда его кинули, он не сходил.
– Но ведь ты сама виновата, безответственная хозяюшка. Если бы для тебя Юбилей и твоя награда были бы важны, ты бы не устроила ночную веселушку.
– Где? Мое? Платье? – вопила девушка.
– Ты сама дала его поносить какому-то фанату. – «Вроде бы это был пузатый мужчина», – мысленно дополнил мэджикфон.
– Этого не может быть! – взялась за голову она.
– Может, еще как может, – Ф1 с большим удовольствием сообщал об этом блогерше. – А потом его просто разорвали. Неужели ты ничего не помнишь?
Из гардероба послышались слезные всхлипывания, а потом из двери на лежащих фанатов, на огромную кровать, на стены полетели туфли, платья и прочие шмотки.
– Для меня сгодится только мусорный пакет да грязь вместо макияжа... – хныкала Фольга, лежа в груде одежды.
Мэджикфон хихикнул:
– Нет ничего страшного в том, чтобы прийти в публичное место как нищенка. Уверен, твой наряд наоборот всех только удивит.
– От меня все будут шарахаться, как от помойной кошки, – вышла Фольга наполовину в ночной пижаме наполовину в яркой юбке с сапогами на руках.
– Тогда вообще никуда не ходи, – предложил мэджикфон. – Сиди дома, и тогда вся слава и любовь достанутся кому-то другому.
– Аррррр, – Фольга отбросила зимние сапоги. – А вот этого я никому не позволю сделать. Все, что я честно заслужила, будет моим. До остатка! Ф1, живо ко мне!
Телефон подбежал к хозяйке. Она не нагнулась, чтобы поднять его. Он сам забрался по ее ногам и животу к ее рукам, как альпинист по скале.
– Говоришь, восемь минут у меня осталось...
– Уже три, – вставил довольно телефон.
– Да хоть две! – девушка гордо подняла голову и уверенно положила руки на талию. – Я надеюсь, с моим билетом ничего не случилось?
– Да неужели? Ты все-таки собралась на Юбилей? Если да, то к сожалению, у нас нет мусорных пакетов. Чистых, по крайней мере.
– Я придумала кое-что получше мусорного пакета и грязи вместо макияжа, – Фольга мечтательно обдумывала свой план.
– Что же?
– Увидишь... И! С моим билетом ничего не случилось? Живо отвечай!
– Не волнуйтесь. С вашим билетом ничего не случилось, – коварно моргнув глазками, сказал Ф1. Фольга облегченно выдохнула. – Я перенесу вас на Юбилей хоть сейчас. – И экран мэджикфона стал светиться белой желтизной.
– Стоп! – притормозила его блогерша. – Я скажу тебе, когда буду готова поразить всех наповал! – Прежде чем войти в гардеробную, она спросила:
– Кстати, родители все еще стоят в углах? Не скулили?
– Уже вторые сутки, – ответил мэджикфон. – Как паиньки.
– Вот и отлично!
***
– Не стоит благодарностей! Я вернула вам ваш истинный облик! – копия Фольги кричала это блогерам, разлетевшимся на пластиковые части. К счастью, пострадало не больше десяти. Обычных гостей, которые вставали, сбитые взрывной волной, и бежали от ненормальной, заклятье не изуродовало. – Вы слишком долго наслаждались силой своих мышц, упругостью и сиянием кожи, стройным телом. Слишком долго у вас ничего не болело и вас не касались жизненные беды. Скоро мы – не тусклы, а люди – будем наслаждаться тем, что вы растрачивали впустую все эти годы!
Создатель КитКот не затыкает рот копии Фольги. Преисполненный великого спокойствия и достоинства, он слушает и вслушивается, дает слушать и вслушиваться всем остальным.
Ильера уткнулась лицом в грудь Кима, измазав своим макияжем его рубаху цвета белого лебедя, распахнутую у горла. Открытый верх его груди беспокойно поднимался и опускался. Его слабые руки в пиджаке, словно из настоящего нежного, светлого-розового зефира и тощие дрожащие ноги в лакированных карамелью туфлях на небольших каблуках еле-еле удерживали испанку от падения.
– Ты это чу-чувствуешь? – выдавил из себя Ким, задыхаясь. – Эта вонь меня с ума сведет! – Ему казалось, что он погряз в навозной куче, что невыносимо смердящие катышки вместе с личинками щекотали ему кончик носа.
– О чем ты? – не понимала Ильера, возвращая себе равновесие с помощью друга, а потом вновь его теряя, лишь мелком окинув свои пухлые руки. – Что с моими руками? Где мои блестки?
– С ними все в порядке. Блестки на месте, – успокоил Ким. – Вероятно, наше восприятие исказилось из-за взрыва. Он говорил это и давился от испорченного лишь в его воображении воздуха.
– Я хочу, чтобы эти галлюцинации побыстрее прошли, – чуть ли не в панике попросила девушка. Ким, постепенно отходя от шока, гладил ее по голове, не замечая, что немного портит ее эффектно ниспадающие завитые пряди. Кажется, он никогда не сможет выкинуть из памяти ту пластиковую голову из сумки, в глазах которой тикал обратный отчет до взрыва.
Журналисты и операторы ринулись снимать шумиху, фиксировать все странности, которые произошли с блогерами, брать интервью у поддавшихся страху гостей, но особенно сосредоточились на монологе ненормальной, снимали ее крупным планом, ловили каждое слово.
– Под вашими дорогими нарядами, глупыми прическами, мазюльками на лице вы не скроете вашу истинную сущность. Лживую, эгоистичную, эксплуататорскую и бесчеловечную, – продолжала ненормальная девушка, радуясь панике, которую пытались утихомирить морские единорожики (для тусклов они воспринимались обычными официантами), закапывая особенно чувствительным гостям небольшие дозы успокоительного.
– Вы – пустой пластик! – продолжала ненормальная. – Бездарные, безмозглые, никчемные букашки! Вы не способны ни на что серьезное, ни на что человеческое. Вы только и делаете, что зарабатываете деньги, чтобы тратить их на безделушки для утоления своих примитивных животных потребностей! – Она плюнула на пол. Вокруг нее уже все разбежались. А Ким и Ильера стояли в сторонке. К ним «подплыл» морской единорожик и что-то булькнул. Блогеры кивнули, что с ними более-менее все в порядке. Хотя на рубахе Кима был след, похожий, словно ему вонзили копье в сердце.
Между тем, паника с каждой следующей минутой приближалась к нулю. Тех немногих блогеров, развалившихся на части, собрали и унесли к медикам. С ними все будет в порядке, за исключением одного неприятного симптома – еще несколько часов после снятия заклятия, во рту сохранится привкус пластика.
Копия Фольги сжала в руках уродливый черный драгоценный камень. Сжала до порезов на ладони. Он треснул, выпустив из себя черный дым. Ненормальная кинула в Ильеру этот странный сгусток:
– Передай своей подруге от меня подарочек!
Ким и Ильера были совершенно беспомощны перед надвигающейся на них тьмой. Один из морских единорожиков махнул хвостиком, чтобы отразить черную пургу, но сделал только хуже. Сгусток раздвоился. Первая часть вонзилась в живот Ильере, а вторая часть, безумно полетав в воздухе, вонзилась в спину китаянки Цыси, отчего та упала в обморок.
Лучше бы Ильера упала в обморок, чем то, что с ней начало происходить дальше. Как только черный дым вонзился в живот Ильеры, она резко согнулась. Возникло ощущение, что ее укусила собака или заживо поедают черви. Она ослепла на несколько секунд, по телу скользнул холод, а кожа лица, обычно светло-оливковая, посинела до страшного оттенка. Уже через полминуты Ильера чувствовала себя даже лучше, чем прежде.
То же самое испытывала и китаянка Цыси.
– Вы извращаете всех, от мала до велика! – плевалась слюнями ненормальная, ожесточив до предела черты некогда гладкого лица. Она искривила руки и пальцы в удовольствии и смотрела на все и всех исподлобья, во власти жуткой ненависти. Она пырнула когтистым пальцем в потолок, прямо на парящую платформу, где непоколебимо и спокойно стоял создатель КитКот. – Вы не развлекаете, вы отупляете! Скоро мы вас всех истребим. Скоро вы все превратитесь в пластик, а пластик в грязь! – К ней плыли морские единорожики. – И кто из нас тут обычные смертные? – Единорожики опутали ее веревками. Она добавила, прежде чем ей заткнули рот и увели: – Вы думаете, мы не знаем, что вы скрываете от нас магию?! Жалкие твари! Вы высасываете из нас магию! Вы лишаете нас права на магию!
– Что за бред она несла? – риторически спросил Ким, как и другие блогеры и гости праздника. Ильера сжала губы, заметив, что сейчас Ким был не так уж и прямолинеен и правдив. – Надеюсь, никто, кроме нас, этот бред не слышал и никто не узнает, что она тут выблевывала... своим ротовым отверстием. – Он смотрел, как журналисты резво перетирали речь безумной.
– Если ее слова и можно будет назвать... неадекватными, то взрыв, который она тут устроила... – заметила Ильера, – и кучи пластиковых рук, ног и других частей тела, объяснить достаточно трудно.
– Думаю, руководство КитКот уладит эти проблемы, – сказал Ким. – Вернее уже уладило. – Ни от взрыва, ни от пластиковых частей тел ни осталось и намека. Гости вновь развлекались. – Насколько мне известно, вся магия, которая в этом павильоне создавалась и создается, скрыта для глаз обычных людей, – он имел в виду даже забавные маски на лицах блогеров и волшебные штучки на их телах. Например, ушки и носик зайчика, собачки или кошечки; искаженные смешные лица и тела; сверкающие огоньки на телах; увеличенные глаза; волноподобные движения тел и тому подобные визуальные эффекты, которые киткотеры сделали больше для себя, чем для подписчиков.
– Надеюсь, так и будет... – тихонько выдохнула Ильера. – Ну где же Фольга? Я не верю, что она сегодня повела себя, как полная дура, и не пришла на самое важное событие в ее жизни!
– Меня больше интересует, – сказал парень, – почему та сумасшедшая знает о магии.
– Да, это очень интересно, – кивнула Ильера. – Кто рассказал ее о магии, о нас, блогерах... как она прошла охрану и пронесла с собой... Кстати, что же все-таки было в той сумке? Чья голова?
Ким закрыл глаза, вздохнул, будто хотел оставить это в тайне, но все-таки ответил:
– В сумке лежала голова Фольги, – и чуть не забыл добавить: – Пластиковая, естественно.
Ильера ахнула, прикрыв рот руками.
– Но почему именно голова Фольги? – спросила она шокировано, надеясь, что все-таки ненастоящая. – Фольга-а-а, ну где же ты-ы-ы, щучка такая?
***
Человечество испокон веков делилось на две части. Первая – люди, кому доступны Высшие Блага. Вторая – ***. Фольга Арбузова была всей своей душой благодарна, что она, слава КитКоту, принадлежала к первым. Однако чуть больше года назад – ко второй. Киткот, это легендарное существо, изменило давно укоренившийся миропорядок. Ложный. Миропорядок, который поддерживался, как первой частью Человечества, так и второй (еще более усердно, жертвенно). Вредный как для первой части, так и для второй. Теперь каждый человек, ведущий праведный образ жизни, мог благодаря собственным талантам перебраться из Тусклого мира в Чарующий мир. Если бы не КитКот, то все оставалось бы как прежде. Отрадно, что «прежде» уже не будет. Будет только лучше! Для всего Человечества. Чего бы ни желали мировые правители.
Лисица среди спящих цыплят – Фольга неспешно шла среди молодых людей, танцующих под зажигательную песню, и наслаждалась тем, что ее никто не замечал. Ее высокая шпилька так и щелкала о пол, имитирующий небесный свод. Невозможно было узнать в водолазном скафандре рыжеволосую блогершу, чье количество подписчиков, как она предполагала, прямо на Юбилей КитКот достигнет рекордного количества – одного миллиарда. Еще один подарок помимо статуса «Лучшая киткотерша».
– Чтобы стать нормальным –
Сойди с ума.
Если ты несчастен –
Это не твоя вина.
Слушая песню, девушка лавировала между танцующими, которые не стеснялись раскрепощенно двигать тазом и бедрами. Хоть она надела и не платье «Царица Океана», но на ее глянцевый резиновый скафандр в изумрудах и золотой шлем-корону все равно обращали внимание, словно чувствовали мощную энергетику девушки. Например, на нее засмотрелся лучезарный парень в пончо у красного спортивного автомобиля, с теплой, темно-золотистой кожей, широко улыбающийся обступившим его девушкам. Какой-то мелкий блогер, которого Фольга не знала.
– Радость – штука хитрая.
Ты не паникуй!
Моим сахаром соблазна
Себя лучше побалуй!
Как жаль, что слова у песни были одни, а гости слышали совсем другие. Но таково одно из основных правил сосуществования двух миров – Тусклого и Чарующего – где лишь немногим разрешено обладать полноценным ви́дением.
– Яркими палитрами
Станет твоя жизнь!
И не будет слезок литрами!
Ты напряг свой снизь!
Пока до киткотерши не дошло понимание всей трагичности происходящего. Да и тот лучезарный парень отбился от стаи девушек и следовал за ней. Девушка не упускала его из виду, не упускала горячее покачивание его хищного торса. Он ей приглянулся, на несколько зыбких мгновений. Чем-то он ей напомнил Кима. Прически у них были схожие: оба зачесывали челку в разные стороны элегантными волнами. Только тот, что увязался за ней, был внешне тверд и обжигающ. Можно о таком экземпляре забыть. Сколько их еще будет! Блогерша осматривала праздничный павильон и лишь видела одну сотую его размера: эти величественные облака в алмазной крошке вместо стен, звездное небо вместо потолка вмещали разнообразные развлекательные отделы, удовлетворяющие любую прихоть любого гостя.
– Все, что в твоих глазках, –
Это обман.
Попутешествуй в сказках,
Там ты не найдешь туман.
Фольга оставила Ф1 дома. Не хватало здесь его ядовитого ехидства! Все равно ей не понадобится сегодня волшебство (глупейшая ошибка!). Организаторы Юбилея позаботились о безопасности блогеров. Если бы девушка знала, как сейчас гогочет, надрывая свой жидкокристаллический живот ее мэджикфон, то она бы сразу же покинула праздничный павильон, а не продолжала идти дальше в поисках Кима Хо Юна и Ильеры Рамирес.
– Все тревоги разом
Я твои сниму.
Просто отдай душу
Ты мне свою.
Фольга шутила, как это она еще не померла от икоты. Должно быть, по меньшей мере миллиард человек прямо сейчас только и делали, что думали, думали, думали о ней и только о ней. Но она ни разу не икнула. Как она будет извиняться перед Кимом и Ильерой? А перед подписчиками? Вариант, что она проспала, – просто детский лепет! Лучезарный парень львиной походкой следовал за девушкой. Фольгу уже раздражало его самодовольное лицо, с крупным носом и губами. Неужели его привлекают морские скафандры? Или острые каблучки Фольги? Может быть, перчатки с длинными острыми золотыми когтями? Его нарциссический подбородок говорил об обратном.
– Станет тебе сразу
Очень хорошо.
Изогнав заразу,
Как в груди свежо!
Девушка уже сама не понимала, куда идет. Каблучки щелкали, острые ярко-красные носы уверенно смотрели вперед. Она прошла мимо людей, строивших из картофельных чипс удивительные сооружения, и остановилась у стола, с которого гости брали гамбургеры (на какой-то миг почудилось, что это нафаршированные головы подписчиков) и белую газировку с черными пузырьками. Вот чего-чего, но ни гамбургеров, ни этой сладко-соленой газировки точно не должно быть на Юбилее КитКот. Но до Фольги, кажется, еще не дошло, куда перенес ее Ф1 на самом деле. Одно радует: тот лучезарный парень в пончо исчез!
– Выдерну занозу,
Боль исчезнет вмиг,
И услышу я
Твой счастливый крик.
Танцующая молодежь последовала вслед за поющим, который стоял на небольшой парящей платформе и испускал из себя как из дискошара все цвета радуги. Фольге же легче, не нужно лавировать между ними. Стекло шлема запотело. Она приоткрыла его, чтобы протереть. Почему-то ей закралась в голову мысль, что обычным гостям было разрешено видеть волшебную атмосферу праздника. Да не просто видеть, а участвовать в магических забавах: впереди блогерша наблюдала игру, где люди, ставшие как прыгучие мячики, пытались забить собой в кольцо, избегая шипов. Среди игроков она выделила крупного, широкоплечего африканца, у которого за головой парила улыбка луны, смотрящая вверх своими острыми кончиками. Как некстати на нее завалился тот самый лучезарный парень своей горой мышц. У него, видите ли, закружилась голова. Фольга же свободно себя чувствовала. Ее не смущал пол, создающий иллюзию, будто зал поднялся над землей на несколько десятков километров.
– А что ты здесь делаешь? – спросил он, и его черные-пречерные локоны недлинных волос подпрыгнули как в замедленной съемке. – Тебя здесь не должно быть.
– Как и тебя вот здесь, – Фольга указала острым ногтем на свое сердце.
Парень хотел что-то сказать, но его отвлекла девушка с коротким каре, темно-фиолетовым книзу и светло-фиолетовым к макушке, одетая в подобие школьного костюмчика с юбкой. Она свалила со стола все гамбургеры и напитки, сказала «Не стоит благодарностей!» и пошла дальше. Скорее всего, к следующему столу. Фольга ускользнула у него из-под носа и попала на конкурс, где заданием было придумать оригинальные способы использования шарообразной банки от белой газировки. Она встала рядом с каким-то блеклым типом, желая с ним слиться. Он не выразил несогласия.
Не было слышно группы поддержки Фольги. Ничьих рыданий, восклицаний, завываний. Воздух не переполнялся громким именем знаменитой блогерши. Девушка чувствовала что-то неладное, но пока не могла понять, в чем подвох. Она слышала, как молодые люди перечисляли:
– Мячик и человек?
– Телефон и человек?
– Игрок и страдалец?!
Это они подбирали ответы на загадку «Один – играет, а другой – страдает».
Не очень-то и получалось сливаться изумрудному скафандру на ярко-красных каблуках рядом с твидовым темно-зеленым костюмом в клетку, в который был одет молодой человек, без преувеличения, самый грустный на празднике. Фольга предположила, что это, скорее всего, какой-то блогер из Великобритании. Она повернулась к нему, задумчиво печальному, а он к ней, задумчиво обеспокоенной. Они молча поняли друг друга и начали смотреть, как две команды зубами перетягивали канат под воодушевляющие возгласы болельщиков.
Вдруг британец заговорил, не поворачиваясь:
– Как странно видеть здесь вас, Фольга Арбузова.
– Где... здесь? – она тяжело втянула грудью воздух.
– На фестивале ОкоЮм.
У Фольги глаза чуть не вышли из орбит. Она захлопнула окошко шлема и, чуть ли не подпрыгнув, направилась искать выход. Просто невозможно было себе представить масштаб ошибки, которую совершила Фольга.
– Поздно. Уже все знают, что вы на вражеской территории, – его голос звучал осенним дождиком в густом тумане. Эти слова как гвозди прорезали ее шлем и вонзились в уши.
Как Фольгу вообще впустили на мероприятие ОкоЮма – соцсети, конкурирующей с КитКот? Куда смотрели специалисты службы безопасности? Она точно помнила, как они сказали ей «Добро пожаловать!» и открыли дверь в праздничный павильон. Но не уточнили, куда именно «Добро пожаловать!». Ф1 пусть готовится к самому суровому наказанию!
Выход был. Но неизвестно где. Фольга почувствовала, как растет плотность людей вокруг нее. В ту сторону, где гости пытались разбить своей головой стену, девушка не пошла. Можно было пойти направо, где гости взбирались на большие бутылки газировки, открывали крышку и под напором сладкого гейзера поднимались, чтобы схватить смайлик «Палец вверх», но туда путь был закрыт стеной из молодых людей, скучившихся зачем-то прямо сейчас. Она успела проскочить в свободный коридор и оказалась среди танцующих. Они подхватили Фольгу за руки и закружили-завертели.
– Я не хочу танцевать!
Блогерша кричала это и кричала, а в ее глазах мелькали смутные картинки яркого праздника в окружении величественных облаков. Потом ее взяли на руки и подбросили. Так сильно подбросили, что шлем слетел с головы. Хорошо то, что хотя бы поймали. Танцующие манипулировали ее руками. Вертели девушкой так, как им было нужно. Фольга чувствовала себя такой беспомощной в этой веселящейся толпе, глухой к ее требованию. Грязные неуложенные рыжие волосы лезли во все стороны, облепив щеки и лоб. На высоких каблуках ей трудно было удерживать равновесие. Она упала. Все видели лицо знаменитой киткотерши, искривленное от неловкой ситуации. Все запомнили это лицо. Все смеялись над ним. Фольга, сама того не подозревая, сделала огромный подарок вражеской соцсети ОкоЮм.