Глава 5
По мановению палочек Пожирателей земля задрожала и вспучилась, могильные камни задрожали. Под покровом дерна будто заворочались огромные фигуры. Волдеморт метнул во вздыбленную плоть земли животворную глину, которую приготовил для него Северус, и, как только она коснулась пожухлой кладбищенской травы, волшебную субстанцию затянуло вниз, и все вокруг залило тошнотворное желто-красное сияние. В бешеном верчении почвы смешались земля, прах, мертвые кости и магия. Пожиратели еще раз взмахнули палочками, придавая этому чудовищному коктейлю человекоподобную форму, и перед Волдемортом предстали три огромные земляные фигуры. Черное дело было сделано.
Темный Лорд воздел руки, заклиная стоящих перед ним големов.
— Sanguis Obeir Ameth! – победоносно воскликнул он, и Северус почувствовал себя еще более грязным, чем раньше, настоящим преступником, только лишь оттого, что помог свершиться этому отвратительному деянию. На лбах големов появились кроваво-красные буквы.
И пока Северус смотрел на это, его душу терзали презрительные слова Поттера: «Ты, мерзкий Пожиратель... Пожиратель... Ты никогда не узнаешь!»
Но он и так никогда не надеялся, что его грехи будут прощены.
Он взял себя в руки и посмотрел, как Том обретает власть над големами; власть, данную его собственной кровью, смешанной с животворной глиной. На секунду он затаил дыхание, ожидая, что Реддл вот-вот устремит на него обвиняющий, негодующий взгляд. Но нет, тот был слишком занят и пока ничего не заметил. Мастер зелий вздохнул – значит, не сейчас.
Северус решительно стиснул зубы. У него есть задача, которую он сам себе назначил – малая компенсация того, что он натворил в юности – и он сделает все как надо. Мастер зелий лишь надеялся, что Неописуемый Ордена феникса успеет вовремя получить зачарованный пергамент, который он ему отправил. У него совсем не осталось времени, чтобы лично предупредить Дамблдора. Будут ли наготове те, кому он действительно верен?
«Ты никогда не узнаешь!»
— Северус, размножающее зелье... — скомандовал Волдеморт. Тот выступил вперед, откупоривая пузырек со светло-голубой жидкостью. Перед ним стояли три голема – земляные фигуры, бездушные, бессердечные, которые совсем скоро превратятся в идеальных убийц. Взмахом палочки Снейп извлек зелье из пузырька, разделил на три части и – закрыв глаза под маской – метнул в големов, позволив ему впитаться в земляную плоть.
«Господи, смилуйся над моей душой».
_______________________________
Несколько самопишущих перьев яростно строчили под торопливую диктовку орденца, чтобы его нельзя было обнаружить по почерку. Времени оставалось в обрез. Арифмантик Ордена, наблюдающий за волнениями природной магии, сообщил, что ужасное магическое воздействие было произведено на элемент земли – энергия пульсировала, заключенная в слишком маленьком объеме. Мастер зелий Ордена с зачарованным пергаментом прислал весточку, что Волдеморт использовал животворную глину. Стало ясно, что Темный Лорд создал голема. И этот голем станет не защищать, а убивать. И потому орденец торопливо готовил послания всем аврорам, всем членам Ордена, призывая их исполнить давние клятвы и встать на защиту добра.
Призыв Ордена был важнее любого другого приказа.
"Неописуемый" торопливо шептал поскрипывающим перьям:
— Орден оповещает: голем разбужен, Темный Лорд близок к овладению властью. Наступил решающий момент. Цель нападения – Хогвартс. Будьте готовы ко всему. Не теряйте времени. Орден призывает на битву всех авроров, всех борцов с тьмой. Тот, кто не откликнется на зов, будет проклят навеки.
Как только он замолчал, перья упали, а зачарованные пергаменты моментально исчезли, отправившись к каждому аврору, к каждому магу, принесшему клятву верности Ордену Феникса.
"Неописуемый" устало потер лицо, позволив страху на секунду овладеть им. Страху перед тем, что может произойти. Но тут же взял себя в руки. Не время бояться. Время исполнить клятвы и обещания: клятву Ордену, обещание погибшему другу и время вернуть долг жизни крестнику.
Сириус Блэк обернулся Бродягой и со всех ног бросился в Хогвартс.
______________________________
Вернувшись к себе после отбоя, Драко обнаружил ожидающую его сову с посланием от отца. Он нахмурился – внезапные вести от Малфоя-старшего не означали ничего хорошего. Они всегда были связаны с Волдемортом, всегда требовали какой-нибудь информации, которую он, будучи студентом, мог легко раздобыть, отправляясь туда, где присутствие Снейпа показалось бы странным, и подобный риск не был бы оправдан. В общем, поручения Люциуса всегда были связаны с чем-то, на что полноправный Пожиратель, вроде Снейпа, смотрел свысока.
Презрительно усмехнувшись, Драко распечатал письмо.
"Драко,
Пришло время доказать твою преданность Темному Лорду, повелителю темной магии. Выбирайся из Хогвартса и уведи с собой истинных слизеринцев. Все, кто останется – умрут. Если желаешь быть отмеченным особой благодарностью нашего Лорда, постарайся ослабить Поттера, насколько это возможно, но не используй ничего смертоносного – право убить его принадлежит только нашему Господину.
Но это не все, что от тебя требуется. Ты должен сегодня в полночь создать над Хогвартсом Знак Мрака.
Если не справишься, я лично найду тебя и прикончу.
Люциус Малфой"
Драко скорчил гримасу. По крайней мере, он не подписался «твой отец», столь очаровательно выразив отцовскую привязанность в последнем предложении.
Мальчик откинулся на спинку кресла и задумался. Огонь окрасил его бледные щеки и лоб теплым, мягким светом. Что произойдет сегодня? Зачем наколдовывать Знак Мрака под самым носом у Дамблдора? Драко и мысли не допускал, что тот будет напуган – скорее, еще больше насторожится. Почему Волдеморт так легкомысленно пренебрегает внезапностью нападения и желает открытой битвы?
Драко не нравился Дамблдор, но он уважал его хитрость... и тот факт, что директор уже уничтожил одного ужасного Темного Лорда. Мальчик подумал, что с таким опытом у старикана есть все шансы справиться и с Волдемортом. Он снова перечитал послание. Ослабить Гарри Поттера, но оставить его Волдеморту...
Значит, тот направляется сюда.
Светловолосый слизеринец еще не решил, что делать со своей новоприобретенной свободой. Ему все еще не нравился Гарри и его очевидное превосходство в преодолении сложностей, над которыми самому Драко приходилось трудиться в поте лица. Он был не так уж расположен к Дамблдору и терпеть не мог Люпина с его сладкоречивыми утешениями, которые тот держал наготове для всех слабаков. И он совсем не возражал бы, если бы с лица земли исчезла пара-тройка бесполезных грязнокровок. Не потому, что Драко была невыносима мысль об их происхождении, а потому что они позорили человеческий род.
Он все еще восхищался Снейпом и той необъяснимой силой, что окружала высокого, зловещего профессора; восхищался его острым умом и хитростью, его элегантностью и непостижимым талантом в той тонкой науке, которую тот преподавал.
Право слово, Драко не знал, хочет ли он быть на стороне Дамблдора, раз недолюбливает больше половины его сторонников. Он вздохнул, поднялся и тихо вышел из гостиной, приняв решение так же спонтанно, как чуть раньше отбросил сдерживающий его страх. Но на этот раз Драко точно знал причину, которая заставила его отправиться в кабинет Дамблдора с отцовским письмом в руках.
Он скорее умрет, чем позволит позорной метке появиться на его плоти; прежде чем отдаст свою жизнь, свою сущность, свою душу в рабство змееподобному уроду, который и говорить-то нормально не умеет.
_______________________
Толстенькая крыса с блестящей передней лапкой сноровисто пробиралась по коридорам Хогвартса к Гриффиндорской башне. Ей не понадобилось входить через портрет Полной леди. Хвост провел в этом замке достаточно времени, чтобы заблаговременно отыскать щель, сквозь которую можно проникнуть в гостиную. Его послали кое-кого привести, и он не оплошает.
Единственным, что беспокоило его, был изрядно надоевший ему долг жизни. Только он может помешать заданию. Хвост не знал, помешает ли он на самом деле, и поэтому умышленно ничего не рассказал Волдеморту.
_____________________________
Гарри сидел в гостиной и хмуро глядел в огонь. Примостившиеся рядом друзья безуспешно пытались разговорить его.
— Гарри, позволь нам помочь тебе, — взмолилась Гермиона.
— Приятель, после такой игры ты должен до потолка скакать от радости! Что с тобой такое?
— РОН! Ты придурок!
— Хотите знать, что со мной не так? – зловеще переспросил Гарри. Его друзья неуверенно притихли. Гермиона пододвинулась поближе к Рону. Гаррины неподвижные, беспощадные глаза наполнились гневом, и девушка ощутила, как ее пробирает дрожь, а сердце уходит в пятки. В такие моменты Гарри казался опасным. Таким же опасным, как Мастер зелий – так однажды признался ей Рон.
— Снейп задал мне очень важный для него вопрос, но я отказался отвечать. Я ему не ответил! Я позволил ему уйти на верную смерть и не сказал того, что он так хотел узнать! – сердито воскликнул Гарри. Рон с Гермионой видели, как раздосадован их друг, видели, как сильно он винит себя.
— О чем шла речь, Гарри?
— Я не хочу сейчас говорить об этом, Миона. После всего, что он сделал для меня, после того, как он прикрывал меня все это время, получится ужасно грубо, если об этом узнают остальные, когда я отказался отвечать ему... — Гарри устало потер виски и порывисто вздохнул. – Я знал, что это произойдет, потому что в кои-то веки у меня на Прорицаниях получилось настоящее предсказание. Камни предсказали, что случится отчуждение, и оно случилось – мы страшно поругались со Снейпом. Я знал об этом, но ничего не предпринял! Я не предотвратил это. И теперь он умрет с чувством вины, которое вовсе не заслужил... — Гарри обреченно опустил голову. Гермиона закусила губу и подумала, что сейчас не лучшее время говорить, что Прорицания – это полная ерунда.
Гарри задумчиво добавил:
— Но другие предупреждения я не пропущу.
Рон собрался заявить что-то непочтительное о Прорицаниях и Трелони, но Гарри вдруг резко шикнул на него и к чему-то прислушался.
— Что такое, Гарри? – отважилась шепнуть Гермиона, но он только нетерпеливо махнул рукой, чтоб она замолчала.
— Ш-ш. Дайте послушать, — велел он, стараясь сосредоточиться на звуке, который его друзья не смогли бы услышать. Они уже знали, что Гарри слышит намного больше, чем они вообще могут заметить. Однако когда все трое услышали легкий хлопок, было уже поздно – перед ними появился Питер Петтигрю и немедленно оглушил Рона с Гермионой. Палочка Гарри уже указывала на крысоподобного предателя, но тот униженно проблеял дрожащим голосом:
— Не делай этого, Гарри, если не хочешь пострадать.
Тот с холодной яростью прошипел:
— Ты не уйдешь живым! На твоей совести смерть Седрика и бог знает, кого еще! Я убью тебя!
— Не убьешь! – скрипнул тот. – Потому что прямо передо мной лежат твои друзья и прежде чем твое заклятье настигнет меня, я убью по крайней мере одного из них! Если твое заклятье вообще меня настигнет! Ты же слепой! Я знаю, что ты слепой! – неуверенно добавил он.
Гарри чуть опустил палочку. Крысеныш прав – он не может быть уверен, что прицелился правильно, если не скажет «энто» и кто-то из его друзей погибнет, прежде чем он метнет Аваду в убийцу Седрика. Но он также не может допустить, чтобы Рон или Гермиона из-за него оказались в опасности, пока он тут стоит столбом...
Питеру стало не по себе, когда он увидел, как мальчик распахнул глаза, будто поняв что-то. Или вспомнив.
«Дружеская опасность».
В глазах Гарри появился огонек. Он не пропустит это предупреждение.
— Ты думаешь, что сможешь причинить мне вред, ты, жалкий кусок дерьма? – выплюнул он в лицо, осторожно обходя его и хищно улыбаясь. Такого Питер не ожидал. Он знал, что мальчишка достиг кое-какого прогресса, занимаясь с Хуч, Люпином и Дамблдором, вопреки попыткам Снейпа подорвать его самоуверенность. Но он совсем не ожидал увидеть готового к сражению воина вместо пятнадцатилетнего подростка.
— Ты думаешь, я не вижу тебя? Не слышу твое тяжелое дыхание? Не чувствую отвратительный запах твоего пота? Не ощущаю на себе твой взгляд? – прошипел Гарри тягучим, гипнотизирующим голосом, как кобра, погружая жертву в транс; голосом, подобным голосу Снейпа. Мальчик услышал отрывистый удивленный вздох Хвоста. И мгновенно взмахнул палочкой, благословляя уроки Мастера зелий:
— Транслокус Рон и Гермиона! – выкрикнул он заклинание, для которого не нужно было прицеливаться. Неподвижные тела его друзей исчезли, прежде чем Питер успел что-то предпринять. Слепой гриффиндорец отправил их в ближайшее безопасное место.
У Хвоста не было времени их искать. Поэтому он выполнил свою первоначальную угрозу, выбрав самое болезненное заклинание, какое смог вспомнить:
— Круцио!
________________________________
Люпин и Дамблдор спешили в Гриффиндорскую башню, откуда только что донесся леденящий душу крик Гарри. Все произошло ужасно быстро. Следом за ними мчался Драко, недоумевающий, кому понадобилось пробираться в Хогвартс, в Гриффиндорскую башню, накладывать на Гарри пыточное проклятье, вместо того, чтобы просто убить?
Это точно не Волдеморт.
Как только они подбежали к входу в общежитие, крики прекратились. Послышался возбужденный ропот студентов, и портрет резко распахнулся, выпуская бледных, напуганных гриффиндорцев. Едва ли кто-то из них заметил директора и Люпина, стоящих в стороне.
Но близнецы Уизли заметили.
— Идемте быстрее, Пожиратель смерти напал на Гарри! Идемте! – выпалили они хором, пока профессора пытались пробиться через паникующих студентов. Когда, наконец, они вошли, то увиденная картина их потрясла.
Гарри корчился на полу, содрогаясь от последствий пыточного проклятья. Глаза мальчика закатились, на его запястье яростно шипела коралловая змея. Чары невидимости, наложенные на нее, прекратились, когда Гарри потерял сознание. Но не это удивило прибывших больше всего.
Напротив Гарри, схватившись за сердце, лежал Питер Петтигрю. Жизнь покидала его тело, глаза были широко распахнуты от боли. Рем ринулся к нему и как следует встряхнул, схватив за грудки. В янтарных глазах оборотня полыхнула животная ярость, но Петтигрю лишь пробормотал:
-...долг жизни... мальчишка... умно использовал... — и умер, заплатив жизнью за нарушенный магический обет.
Дамблдор привел Гарри в чувство – глаза мальчика открылись, дыхание чуть выровнялось.
— ... это сработало? – слабо прошептал он.
— Да, Гарри, — тихо ответил Дамблдор.
Тот едва заметно улыбнулся и позволил себе соскользнуть в милостивое беспамятство. Он добровольно подверг себя опасности, но это защитило его от планов Волдеморта... и хотя бы поэтому опасность оказалась более чем дружеской.
__________________________________
Рем смотрел на спящего Гарри, пока тот отдыхал от последствий пыточного проклятья и недоумевал – как мальчик сумел так быстро сориентироваться и решиться принять удар на себя? Он закрыл глаза, припомнив, как разозлился сам, узнав, что натворил Питер, и к каким последствиям привело его предательство. Теперь тело Питера – билет Сириуса к свободе – лежало в дальнем уголке лазарета. Занавеси вокруг него были зачарованы так, чтобы не позволять приближаться посторонним.
Еще один мертвый друг детства.
Рема раздирали сумасшедшие, противоречивые чувства. Он хотел, чтобы этот ублюдок жил, чтобы вынес все, что пришлось вынести Сириусу, чтобы страдал за то, что совершил. Он не заслужил такую легкую смерть!
Оборотень перевел взгляд на Гарри.
Может, если бы Питер не умер, он бы мог раскаяться.
Как Снейп.
— Рем, мне нужно, чтобы ты поговорил со студентами старших курсов – с пятого по седьмой, — голос Дамблдора вырвал Люпина из размышлений и заставил взглянуть на старика.
— Мерлин!
Да, вид директора действительно впечатлял. Дамблдор сменил свою обычную, развевающуюся мантию на более удобную для боя, в его глазах сверкала пугающая решимость, а походка стала стремительной и уверенной. «Он вовсе не в такой плохой форме, как все думают, — отметил Рем. – Интересно, Волдеморт тоже?» Старик улыбнулся, догадавшись, о чем он размышляет.
— Благодарю, Рем. Итак, мне нужно, чтобы ты подготовил студентов к тому, что может случиться этой ночью. Хотя я не собираюсь подпускать их близко к битве, нужно их ободрить, чтобы они не начали паниковать. А это станет возможно, только если они поверят, что не беззащитны. Посмотри хотя бы на Гарри.
Только тут Рем вспомнил, о чем хотел спросить Альбуса:
— Кстати, что с ними произошло? Почему Питер умер?
Дамблдор вздохнул.
— Я полагаю, они с Гарри были связаны магическими узами – долгом жизни, где должником был Питер. В подобных случаях тот, чью жизнь спасли, не может навредить своему спасителю или убить его. Поэтому, когда Питер подверг Гарри пыточному проклятью, оно ударило и по нему тоже.
— Но он умер не от Круцио. Я не заметил никаких симптомов.
— Да, потому что на него проклятье подействовало не так, как на обычную жертву. Магическая связь обратила против Питера не само проклятье, а его силу, удвоив нагрузку на сердце. К сожалению, он выбрал для Гарри весьма болезненный способ наказания...
Рем понимающе кивнул и снова посмотрел на мальчика. Дамблдор улыбнулся:
— Идея Гарри оказалась просто блестящей. Он бы легко прижился в Слизерине.
— Но проклятье истощило его.
— О, Поппи приобрела богатый опыт, приводя в порядок Северуса. Она поставит Гарри на ноги за час.
Только услышав это, Рем немного успокоился и сосредоточился на своей первоочередной задаче.
______________________
Большой черный пес, мчащийся со всех ног к Хогвартсу, притормозил только в Визжащей хижине. Передохнул немного и рванул дальше, по тайному ходу в замок, по его коридорам, мимо миссис Норрис – слегка припугнув по дороге эту блохастую, вездесущую надоеду – пока не оказался в лазарете.
Гарри услышал мягкий перестук собачьих когтей и улыбнулся, узнав в этих звуках Бродягу. Но прежде чем он успел вымолвить хоть слово и попросить, чтобы пса не выгоняли, раздался шелест мантии мадам Помфри и ее возмущенный окрик:
— Фу! Если уж мне удалось выдворить Уизли и Грейнджер, тебя я и подавно выставлю. Собакам здесь не место! Никто не заставит меня позволить псу остаться в моем лазарете, так что проваливай! Неизвестно, где ты мотался... а-а-а!
Гарри не видел, как собака укоризненно поглядела на медсестру, и вдруг на ее месте появился член Ордена Феникса, беглый заключенный Сириус Блэк. Который выглядел весьма угрожающе. Помфри нацелила на него палочку и храбро заявила:
— Я оглушу тебя, если приблизишься! — Гарри чуть не рассмеялся, но попытался ее успокоить:
— Мадам Помфри, все в порядке!
Медсестра не шевельнулась, дикими глазами глядя на Сириуса. И вдруг раздался его уверенный, негромкий голос. Голос "Неописуемого":
— Мадам Помфри, уверяю вас, что я не причиню Гарри вреда. Пожалуйста, отойдите, приказываю во имя Ордена феникса, — и наступила странная пауза, будто они обменялись какими-то безмолвными сообщениями. Гарри ужасно раздосадовался, не понимая, что происходит, но мадам Помфри тут же что-то уважительно буркнула и отошла в сторону, подпуская мужчину к кровати. Тот немедленно крепко обнял крестника, и Гарри почувствовал себя намного лучше, ощутив, как бьется сердце Сириуса.
— Как тебе удалось ее убедить? – поинтересовался он, наслаждаясь редким ощущением защищенности. Сириус улыбнулся мальчику – единственному, кого считал своей семьей, кроме Рема.
— Я показал ей знак Ордена на тыльной стороне ладони.
Удивленный Гарри выскользнул из его рук:
— Ты член Ордена? У вас тоже есть метки? Как у Снейпа?
— Мерлин упаси, нет! Во-первых, те черные штуки видно все время, а знаки Ордена видно, только если активировать их палочкой. И должен заметить, наши знаки гораздо более элегантные, — ухмыльнулся Сириус, наслаждаясь удивлением крестника.
— Это так круто!
— То, что ты сделал с Хвостом, круче. Я так горжусь тобой. Твои родители тоже гордились бы, — воодушевленно заявил Сириус. Но Гарри мгновенно помрачнел:
— Я снова убил человека.
— Питер сам виноват. Ты ничего не сделал этому ублюдку, Гарри. Кто еще в твоем списке жертв?
Тот потупился и сглотнул:
— С-седрик.
Сириус вздохнул и снова притянул его к себе:
— В смерти Седрика тоже виноват Питер. Все это его вина, но ни в коем случае не твоя. Его и Волдеморта. Никогда не забывай этого.
Гарри прикусил губу. Он все еще не знал, как должен себя чувствовать насчет Седрика, учитывая все, что с ним произошло. И тут он озадаченно нахмурился:
— Откуда ты все это знаешь?
Сириус мысленно дал себе пинка.
— Ну, кое-что мне рассказал Рем...
— А остальное?
Его крестный устало усмехнулся, хоть мальчик этого и не видел, и многозначительно произнес:
— Гарри, я даже описать не могу, что мне иногда становится известно...
Секунду Гарри выглядел озадаченным, но потом, кажется, понял. По крайней мере, он выглядел так, будто понял. Или будто кто-то его слегка оглушил.
________________________________
Студенты-старшекурсники, заполнившие Большой зал, внимательно слушали профессора Люпина. Настроение у всех присутствующих было подавленным, хотя кое-кто из слизеринцев храбрился и презрительно фыркал.
Драко мрачно смотрел прямо перед собой, стиснув зубы. Может, он зря рассказал все Дамблдору? За белыми масками Пожирателей, направляющихся в Хогвартс, будут и его отец с профессором Снейпом. И хотя Драко было совершенно плевать на Волдеморта, он вовсе не хотел, чтобы его поступок привел к смерти кого-то из этих двоих.
Но он, конечно же, знал, что и Люциус, и Снейп обладают сверхъестественной способностью выбираться из любых переделок.
Вот только куда деваться самому Драко, если дело дойдет до битвы? Естественно, на стороне Дамблдора ему не придется выносить то, что было бы неминуемым, выбери он Волдеморта. Но что, если ему придется сражаться с собственным отцом? Что если ему придется поглядеть в глаза человеку, чье одобрение он так отчаянно и безнадежно старался заслужить, и поднять против него палочку? Драко не был уверен, что сможет это сделать. Все казалось ужасно неправильным. И во всем был виноват Волдеморт.
Вот против того змееподобного урода Драко бы с удовольствием палочку поднял.
— Всех младших студентов соберут в безопасном месте. Присматривать за ними будут профессора Флитвик и Синистра. Вы же останетесь в своих общежитиях и будете наготове. Помните все, о чем мы говорили, и что я показал вам. Знайте, что ваша сила – в сотрудничестве и в вере. Я и директор верим в вас, — спокойно проговорил Люпин.
— Совершенно верно, — раздался суровый голос Дамблдора, и белобородый волшебник поднялся на помост, где обычно располагался преподавательский стол. Следом за ним шагал человек, облаченный в мантию с поднятым капюшоном, и Гарри Поттер. Последний легко постукивал перед собой тонкой тростью, и на этот раз все видели, что вокруг его запястья уютно свернулась цветная змейка.
Поняв, что он наконец-то видит таинственную Сашу, которая на самом деле помогала Поттеру, Драко лишь хмыкнул. Единственная Саша, которую ему удалось отыскать среди студентов, училась на первом курсе Хаффлпафа и до сих пор не могла запомнить, как пройти в ее собственное общежитие, не говоря уже о дороге в теплицы.
Дамблдор, тем временем, продолжал говорить:
— Боюсь, что через несколько минут на Хогвартс будет совершено нападение. Мы узнали об этом из абсолютно достоверного источника. В нападении будут участвовать не только волшебники, но и темные создания. Я полагаю, вы имеете право это знать. Но если все пойдет, как запланировано, атака совершенно вас не затронет.
По залу пронесся взволнованный шепот. Дамблдор понял руку, призывая студентов к вниманию:
— Именно поэтому вам необходимо все время оставаться в своих общежитиях.
— А как же Гарри? – раздался от гриффиндорского стола голос Рона. Гарри улыбнулся и помахал в его сторону.
— Боюсь, юный мистер Поттер уже начал свою битву, — печально, но уверенно ответил Дамблдор. – Но прежде чем вы разойдетесь, я должен сделать еще одно объявление, — сообщил старик, торжественно сверкнув глазами. Студенты замерли, а Рем заметил под капюшоном таинственного человека рядом с Дамблдором ужасно знакомую усмешку. И тоже улыбнулся. Как жаль, что этот момент запоздал на пятнадцать лет.
— Рядом со мной находится Сириус Блэк.
Повсюду раздались дружные охи и ахи. От гриффиндорского стола снова подал голос Рон:
— Вперед, Сириус!
Гермиона поддержала его аплодисментами. Сириус драматическим жестом снял капюшон, представ перед всеми во всем своем мальчишеском обаянии. Поскольку он выбрался из Азкабана довольно давно, то сейчас выглядел более здоровым и бодрым, и намного меньше походил на хищника, чем в тот памятный Хэллоуин, сразу после побега.
— Сириус Блэк является членом Ордена Феникса, как и я, — объявил студентам Дамблдор. — Он невиновен во всем, в чем его обвиняют – кроме запугивания миссис Норрис, как мне кажется, – глаза директора заблестели, когда раздался хохот близнецов Уизли, который подхватили остальные гриффиндорцы и, вслед за ними, все ученики Хогвартса.
Пока Дамблдор рассказывал, что именно произошло той ночью, пятнадцать лет назад, и кто был виновником тех событий, Сириуса охватило невероятно приятное, теплое чувство – волшебное ощущение свободы. И когда выражение лиц студентов сменились с враждебности и настороженности на расположение и восхищение, он почувствовал, что теперь может спокойно умереть.
Но он вовсе не собирался умирать.
___________________________________
Когда Хвост так и не появился с плененным Гарри, Северус втайне восторжествовал. И мысленно обругал себя за то, что не распознал мерзкого крысеныша раньше. Он же знал, что Петтигрю был самым бесхребетным из Мародеров, самым отвратительным, единственным, кто всегда держался поодаль, когда они подшучивали над Северусом.
Это значит, что Блэк действительно невиновен.
Значит, незачем желать Блэку поцелуя дементора.
Значит, Северус ошибался насчет него.
Чертов Поттер и его друзья.
Северус зловеще усмехнулся иронии судьбы, и этой гримасы хватило, чтобы особо не привлекать внимания Волдеморта своим удовлетворенным видом. Тот раздражался все больше и больше. Постепенно стало ясно, что Хвост не появится и не положит к ногам хозяина связанного по рукам и ногам Поттера. Мастер зелий порадовался – так ему будет легче сохранить свое прикрытие, до поры до времени.
Наконец, Волдеморт нетерпеливо поднялся.
— Мы не можем больше ждать. Все нужно сделать сегодня ночью. Люциус...
Малфой-старший поспешно выступил вперед.
— Мой сын не подведет, милорд, — помпезно заявил он.
— Очень надеюсь. Ради твоего собственного благополучия и всей твоей семьи, — лениво заметил Волдеморт. Люциус вздрогнул, склонил голову и отступил назад. Волдеморт повернулся к остальным Пожирателям, окружившим его:
— Мои верные слуги, настало время возмездия. Сегодня мы свергнем Дамблдора и возьмем Министерство в свои руки. Достойные вновь обретут власть. Все готово... можно начинать, — объявил он, и Нагини изогнулась позади него, как королевская эмблема.
Северус стиснул зубы. Эта пламенная речь означала, что все существа, которых Том Реддл создал, завлек, подчинил своей воле, сейчас окружали Хогвартс, как чудовищный оркестр, ожидающий, когда маэстро подаст им знак нападать.
И некоторые из этих инструментов настроил он, Северус. Он точно будет проклят.
______________________
Покой и безмолвие зимней ночи не нарушал ни ветер, ни драматические раскаты грома, нет, царила полная тишина. Звуки словно застывали в ней, загнанные в ловушку. Единственным зловещим предзнаменованием грядущей битвы был холод – словно темные создания, окружающие гордый замок, несли с собой ледяную стужу. А ярко освещенные окна, башни и башенки Хогвартса невозмутимо и весело сияли в темноте.
Замок ждал гостей и дождался – мужчины и женщины, молодые и старые, прибыли в Хогвартс, повинуясь данной клятве, чтобы сражаться на стороне добра, чтобы выполнить обеты, данные Ордену. Главный холл наполнился людьми, а сердца – надеждой. Студенты разошлись по общежитиям под строгими, уверенными взглядами новоприбывших.
Гарри, казалось, слышал все и ничего. Его переполняло предвкушение грядущего и, одновременно, радость за Сириуса, за его восстановленную честь – сначала в глазах студентов, а затем и перед теми, рядом с кем ему предстояло сражаться. Он вздрогнул, ощутив в то же время озабоченность и напряжение. Саша ласково коснулась язычком его пальцев и спросила:
— Ты боишься, Гарри?
— Немного, — ответил он, слегка улыбнувшись.
— Нервничаешь?
— Да.
— Ты бы предпочел оказаться в другом месте?
Мальчик задумался. Это был очень важный вопрос, объединяющий все, на что Гарри когда-либо досадовал: его собственную судьбу, ответственность за судьбу волшебного мира, презрение кое-какого Мастера зелий из-за того, что Гарри был тем, кем был. Хотел бы он, чтобы все оказалось по-другому?
Но тогда у него не было бы Сириуса. И Рона с Гермионой. И Рема. Он бы не был волшебником. Не нес бы никакой ответственности за чью-то судьбу. Не был бы слепым...
Но тогда у него не было бы и Саши... и значит, он никогда бы не узнал Северуса Снейпа – настоящего Северуса Снейпа – не терпящего извинений, саркастичного и абсолютно надежного. А ведь именно слепота помогла Гарри увидеть все это.
— Ни за что, Саша. Я ни за что не хотел бы оказаться где-то еще, — шепнул он змейке и ободряюще улыбнулся.
У него даже получилось настоящее предсказание. Вот так-то.
_______________________
В запретном лесу вздрогнули деревья, и стайка птичек взлетела, издали похожая на загадочный дымовой сигнал. Будто из воздуха появились дементоры, как зловещие духи, расположившись полукругом, замораживая воздух своим присутствием. Десять гигантских глиняных статуй выступили вперед, сминая деревья. Земля содрогалась от их шагов.
Пробило полночь. Внутри замка Драко решительно стиснул зубы и вошел в комнату, полную авроров, страстно желающих засадить всю его семью в Азкабан. Он надменно прищурился. Хоть это и было его собственным решением – помочь Гарри Поттеру и Дамблдору, открыто выступив на их стороне, ему вовсе это не нравилось.
Но со Знаком Мрака на руке было бы намного хуже.
Поэтому он воздел палочку к зачарованному потолку Большого зала и, дождавшись кивка Дамблдора, воскликнул:
— Морсмордре!
___________________________
Северус посмотрел на замок, в который должен был войти как враг, как захватчик. Хогвартс был его домом. Единственным местом, которое он мог так назвать. Там находились те немногие люди, ради которых он жил. А сейчас он, будто раковая клетка, собирался напасть на то, к чему принадлежал. Эта мысль не подняла ему настроение, но помогла собраться и сосредоточиться на собственном плане, который он тщательно подготовил, не посвятив в него ни Дамблдора, ни Реддла.
Северус любил устраивать неприятные сюрпризы. Именно поэтому он был единственным достойным соперником Мародеров.
Волдеморт указал на Хогвартс костистым белым пальцем, и дементоры устремились к замку.
Началось.
— Мой Лорд, окна ярко освещены, — несмело заявил один из Пожирателей. Северус воспользовался этим, чтобы вскользь заметить:
— Должно быть, Хвост все провалил и они знают об атаке. Мой Лорд, возможно, было бы разумным отступить. Дамблдор наверняка настороже.
— Я не собираюсь бежать, трусливо поджав хвост! Sanguiflus!* – яростно зашипел Волдеморт, направив палочку на Мастера зелий, выплескивая на него все свое раздражение. Заклятье ударило со всей силы и из глазниц, носа и рта Северуса полилась кровь. Перед глазами у него все вспыхнуло и закружилось. Лишь несколько минут спустя он пришел в себя. Осторожно притронувшись к вязкой влаге на лице и промокнув ее рукавом, Мастер зелий пробормотал извинения. Не обратив на них никакого внимания, Волдеморт угрожающе поглядел на остальных Пожирателей:
— Кто-нибудь еще хочет подвергнуть сомнению нашу миссию?
Все благоразумно промолчали, и Темный Лорд удовлетворенно кивнул, хищно сверкнув алыми глазами. И тут же над замком взвился Знак Мрака, залив все вокруг призрачным зеленым светом. Северус ощутил, как задрожала магическая защита Хогвартса, ослабевая под напором изнутри. Теперь кто-нибудь достаточно могучий мог пробить ее и снаружи. Волдеморт тоже это понял. Он немедленно пробормотал заклинание, взмахнул палочкой, и волшебная защита замка рухнула. На секунду Северусу показалось, что в воздухе повис слабый стон, но уже через мгновение это ощущение исчезло.
Дементоры вошли в замок.
Волдеморт по-змеиному улыбнулся, повернувшись к Люциусу:
— Юный Драко справился хорошо. Приведи его ко мне, когда я в следующий раз призову тебя, и мальчик получит Знак, — велел он.
Старший Малфой подобострастно поклонился.
Волдеморт же обернулся к остальным, воздев палочку:
— Мои верные слуги! Наконец мы вернем себе то, что наше по праву! Не щадите никого! — он повелительно взмахнул рукой, и Пожиратели ринулись к замку.
Пока Северус бежал вместе с остальными, его мучила одна мысль: «Почему, черт подери, он до сих пор не выпустил големов?»
______________________________________
Еще не рассеялись зеленые искры Знака Мрака, парящего под зачарованным потолком, как Гарри тихо зашипел, обращаясь к Саше, Дамблдор быстро отдал аврорам приказы, Сириус крикнул Рему быть наготове, а в зал хлынули дементоры, замораживая все на своем пути, жадно хватая тех, кому не посчастливилось оказаться неподалеку. Большинство тварей уже сняли капюшоны, желая поскорее насладиться душами.
Тут же к ним понеслись многочисленные Патронусы. Драко видел, как Гарри поудобнее перехватил палочку и, толкнув вниз аврора, стоящего на дороге, послал величественного серебряного оленя навстречу дементору, который неумолимо повергал на колени всех, приближавшихся к нему ближе, чем на метр. Драко помнил этого оленя – не так давно он напугал и его во время квиддичного матча.
Спустя несколько минут юный слизеринец с радостью заметил, что дементоры проигрывают. Хотя это казалось вполне предсказуемым – они были не самыми смертоносными и устрашающими из созданий, способных участвовать в битвах. Мерзких тварей оставалось все меньше, и в комнате становилось заметно теплее. Воины света воспряли духом, как вдруг среди суматохи раздался голос Сириуса Блэка:
— Дементоры – отвлекающий маневр!
И правда – на обороняющихся накатила вторая волна нападавших – пока большинство авроров прогоняло дементоров, незаметно подтянулись Пожиратели и, в конце концов, их черные мантии заполонили зал. Но после возгласа Блэка, будто по волшебству, все находящиеся в зале оказались облачены в черные мантии и белые равнодушные маски. Во все стороны понеслись проклятия, заклинания, порчи – и появились первые жертвы. Тела поверженных валились друг на друга – Пожирателей, авроров, умирающих, убитых, молящих о пощаде. Пожиратели вовсю рассыпали Аваду, авроры – оглушающие заклятья.
Гарри внимательно следил за тем, куда ступает – пол стал скользким от крови, тела загромоздили путь. Саша свернулась вокруг его шеи, как ожерелье, послушно глядя туда, куда велел мальчик. Но тот старался следовать совету Снейпа и полагался больше на свой слух. И был прав – двигаясь так быстро, что никто не мог толком прицелиться, сам Гарри целился метко, его заклятья всегда находили своих жертв. Что было нетрудно, учитывая, сколько народу находилось вокруг.
Но не битва интересовала гриффиндорца. Он искал двух людей – Северуса Снейпа и Тома Реддла.
_____________________________
— Рон, может, нам не стоило...
— Хватит спорить, Гермиона! Если бы ты не хотела помочь Гарри, то не пошла бы со мной! – рявкнул тот, пока они пробирались к Большому залу. А когда добрались, то остановились, ужаснувшись открывшейся картины: повсюду неуклюже распростерлись тела авроров и Пожирателей. Сражающиеся взбирались на них, ища цель, или прятались, скрываясь от заклятий. Люди умирали, пораженные отвратительными проклятьями или неотвратимой Авадой. На секунду двое пятикурсников растерялись, не зная, как отличить врагов от друзей.
Тут Рон заметил своего отца и в ту же секунду Пожиратель метнул в Артура Уизли заклятье. Рон с криком ринулся к ним, на ходу вытаскивая палочку и отправляя в Пожирателя самое отвратительное заклинание, какое смог вспомнить. Гермиона бросилась за ним, взмахами палочки убирая с пути друга мертвые тела и отражая нападения, пока они не оказались рядом с Артуром.
— Отец? – окликнул его Рон, приподнимая израненное тело. Тот медленно приоткрыл глаза, и их мгновенно наполнила паника:
— Тебе... здесь нельзя... — выдавил он.
— Рон, нам надо выбираться! Я не смогу держать щит долго! – отчаянно воскликнула Гермиона. Рон взглянул на нее, смаргивая набегавшие слезы, и увидел, что девушка держит вокруг них магическую защиту. Он кивнул и поднялся, помогая встать и отцу.
— Я отведу его в безопасное место и вернусь. Поищи Гарри! – прокричал он и утащил Артура как можно быстрее, пробив Гермионину защиту.
У девушки не осталось выбора, кроме как вступить в битву. Только так она могла надеяться хоть как-то найти Гарри. Гермиона никогда не видела, как тот сражается – он всегда отказывался брать их с Роном на свои тайные дуэльные практики со Снейпом – поэтому она представления не имела, на что способен ее друг.
Но когда ты занят тем, что защищаешь себя и других, оглядеться и найти кого-нибудь практически невозможно. Гермиона хотела окликнуть Гарри, чтобы понять, где он находится – она была абсолютно уверена, что он услышит ее – Гарри давным-давно научился отличать голоса в прочем шуме – но не стала этого делать. Если он сражается, ни к чему его отвлекать, чтобы он, вдобавок, начал беспокоиться за нее или за Рона.
Но Гермиона все равно надеялась увидеть его, хотя бы одним глазком.
__________________________________
Северус не слишком усердствовал. Чтобы его план сработал, ему нужно оставаться в сознании и, по возможности, в целости, пока Волдеморт не призовет големов. Поэтому он старался держаться в стороне от общей свалки атакующих, защищающихся, проклятий и порч, сосредоточившись на самозащите и попутно защищая членов Ордена. Он знал, что на этом битва не закончится.
Заметив Гарри – как тот снует туда-сюда вокруг Пожирателей, уворачиваясь от вражеских заклятий и разбрасывая свои направо и налево, так, что слуги Волдеморта не успевали уклониться – Северус на секунду позволил себе почувствовать гордость за мальчика. Тот ничем не уступал двум взрослым, тренированным аврорам. И Мастер зелий удовлетворенно подумал: «Я сделал это. Каким бы никчемным я ни был, я сделал это возможным».
А затем вернулся мыслями к битве, оглянувшись вокруг, пытаясь отыскать Волдеморта. Куда подевался этот отвратительный грязнокровка?
____________________________________
Шрам Гарри вдруг пронзила резкая боль и он понял, что решающий момент совсем близко. Саша испуганно зашипела. Мальчик отрешился от боли, взял себя в руки и велел змейке:
— Саша, слезай. Уползи подальше и спрячься, чтоб на тебя случайно не наступили.
— Я не оставлю того, с кем связана.
— Саша, на споры нет времени.
— Так не спорь! – начальственно заявила та и нырнула под его мантию. Гарри почувствовал, как ее прохладное тельце скользнуло по правой руке и обернулось поверх перчатки, скрывающей ожоги. У него не оставалось времени рассказать своей любимице, что на этот раз он встретится не с каким-то там Малфоем, а с самим Волдемортом.
И тут его ударило пыточное проклятье. Второй раз за этот день. Невыносимая боль охватила его тело, заставила закипеть кровь, ослепила разум. Не устояв на ногах, Гарри упал на пол, помня, что ни в коем случае не должен выронить палочку и зная, что теперь все вокруг таращатся на него. Гарри Поттер снова противостоит Тому Реддлу. Но сам Гарри в тот самый момент бился в агонии на полу.
Внезапно проклятье прекратилось – так же болезненно, как и началось.
— Что ж, и этого слепого мальчиш-шку так сложно убить? – ухмыльнулся Волдеморт, наслаждаясь видом подростка, скорчившегося у его ног.
— Я... не боюсь тебя. Я сражался с тобой прежде, — тяжело дыша, заявил Гарри, недоумевая, с чего вдруг Том решил поговорить. Его голос звучал ужасно устало – и неудивительно – после пытки горло болело, как и все остальное тело.
Волдеморту не понравилось, что Поттер упомянул об их предыдущих столкновениях. Он крайне не любил подобных разговоров, и потому никто из ныне живущих старался в его присутствии не вспоминать о них – даже Нагини. Наказанием за подобную дерзость была смерть. И этот тощий, избитый подросток не станет исключением. Волдеморт поднял палочку, чтобы атаковать его...
... и успел только защититься от умело наложенного проклятья Лепидае. Мерзавец Поттер оказался ошеломительно быстр. Намного быстрее, чем любой из противников, с которыми сражался (и которых прикончил) Темный Лорд. Он нахмурился. Уродец нашел способ попадать прямо в цель, хотя было совершенно очевидно, что это выматывает его. Значит, эта способность не станет для Поттера преимуществом.
Выходит, Темный Лорд снова недооценил мальчишку, на этот раз благодаря уверениям Снейпа, что тот слаб и ни на что не способен из-за своей слепоты. Ничего, с грязным предателем Снейпом он разберется позже.
— Очень хорошо, Гарри Поттер. Так намного интереснее, чем в последний раз, когда мы... сражались. Но позволь, я приглашу друзей, прежде чем уделю тебе все мое внимание, — зловеще прошипел Волдеморт. Он взмахнул палочкой и что-то пробормотал. Мальчик едва успел уклониться от обездвиживающего заклятья, и следом за ним Волдеморт воззвал:
— Ameth Fortuna Tuera Molta!**
Его зов был услышан, и земля затряслась от тяжелых шагов. На стену замка обрушились страшные грохочущие удары, заглушив крики страха и ужаса. Не выдержав напора, часть внешней стены провалилась внутрь, и в Главный холл вошли големы, погребя под обломками всех, кто находился рядом. Авроры немедленно перегруппировались, чтобы получше прицелиться и стереть кроваво-красную букву «а» из слова «ameth» на лбах глиняных гигантов. А те неуклюже разбредались по залу, без разбору давя и авроров, и Пожирателей.
Напуганный Драко отшатнулся подальше от пролома в стене и чуть не запнулся об Уизли, который вместо того, чтобы убираться оттуда, закопался куда-то в развалины, отчаянно выкрикивая имя отца. Драко замер, услышав в голосе гриффиндорца тот же страх, который сжимал его собственное сердце, и, не колеблясь, взмахом палочки сдвинул камни, помогая гриффиндорцу вытащить тело Артура Уизли. Рон испуганно моргнул и Драко ухмыльнулся.
— Я не всегда буду рядом, чтоб помочь тебе откопать твоего папочку, Уизел, — заявил он и отвернулся. И его немедленно настигло заклятье Люциуса, повергнув на пол.
— Вероломный, глупый мальчишка! Помогаешь грязным магглолюбцам, в момент триумфа нашего Ло... — оглушающее заклятье оборвало злобное шипение Люциуса. Поглядев наверх, Драко увидел младшего Уизли, замершего в той же позе, в какой он его оставил, недоумевающего, но с палочкой, указывающей прямо на главу семейства Малфоев, которого он только что весьма успешно оглушил.
— Я псих! – шепнул Рон, округлившимися от изумления глазами поглядев на Драко и встретив такой же ошеломленный взгляд.
__________________________________
Один голем безжизненно валялся на полу. Остальные разбрелись вокруг, круша и убивая. Дамблдор приказал аврорам не подставляться зря и не нападать, потому что каждый отколотый кусочек глины обретал собственную жизнь и старался нанести как можно больше вреда.
Альбус как следует прицелился в другого голема, нависшего над Ремом и Гермионой, и выдохнул приказ, подкрепив его взмахом палочки. Огромная фигура обратилась в неподвижную статую, на лбу которой теперь красовалось слово «meth» — смерть. Дамблдору пришлось приложить все силы, чтобы преодолеть магию крови Волдеморта. Остановить голема можно было только сосредоточив всю энергию, умения и власть в одном заклинании. И пока это удалось только Альбусу. Предельное сосредоточение отвлекло старика, и тут его настигло заклятье Эйвери. Оглянувшийся на него в этот момент Рем успел только вскрикнуть. Оглушив Эйвери, он метнулся к Дамблдору и едва успел его подхватить.
Волдеморта же полностью поглотила схватка со слепым гриффиндорцем – она оказалась намного труднее предыдущих, а потому он злился все больше и больше. Какое бы заклятье он ни метнул в мальчишку, тот или уворачивался, или мгновенно закрывался щитом. Волдеморт не хотел использовать убийственное проклятье, опасаясь повторения прошлогодних событий. В его намерения вовсе не входила еще одна встреча с предыдущим поколением Поттеров. Именно поэтому он лично отправился уничтожить их той, слишком памятной ночью. И он не мог себе позволить еще больше ослабить связь с големами, поскольку старый дурак Дамблдор и так ее ослабил.
Сегодня Темный Лорд должен одержать победу. И он ее уже одержал – они в Хогвартсе, большинство авроров повержено, а сам Волдеморт вот-вот убьет Гарри Поттера. Если чертов мерзавец будет вести себя, как полагается жертве.
Он так задумался, что не заметил, как Гарри послал в него Импедименту, подкрепленную «энто». И пока Темный Лорд приходил в себя...
...Гарри оступился и понял, насколько он вымотался. Использовав «энто» раз десять-двенадцать, теперь он чувствовал себя так, будто вся кровь, до капли, вытекла из его тела, вместе с жизнью.
Теперь Волдеморт точно его прикончит.
______________________________
«Дамблдор ранен, ты, идиот!» — обругал себя Северус. Он сбросил маску и яростно проклинал каждого, кто отваживался приблизиться. Из-за его медлительности человек, который заменил ему отца, умирает, и неизвестно, что за заклятье его ударило. Северус заметил, как Поттер тоже тяжело сполз на пол, задав Волдеморту хорошую взбучку. Чертов дерзкий...
Чего, к чертовой матери, он ждал? Этого!? Драматической прелюдии или высочайшего соизволения сделать то, что сам же и запланировал? Ни страх, ни мрачные предчувствия не сгодятся в оправдание! Он собирался принести пользу, но вместо этого потерпел неудачу, как и во всем, что было для него важно! Больше Северус не мог такого вынести. Он подобрался ближе к големам, взмахнул палочкой и скомандовал во всю силу легких:
— Sanguis Obeir Ameth!
___________________________
Гиганты остановились и, казалось, заколебались. Новая, только что разбуженная кровная связь боролась за превосходство с той, что была активирована раньше: кроме крови Волдеморта, Северус добавил в животворную глину свою собственную кровь. Пересилить волю Темного Лорда было непросто. От бешеных усилий захватить контроль над земляными монстрами, Северус зажмурился. Некоторое время, казалось, ничего не происходило. Все замерли в ожидании. И тут слабый шепот привлек внимание Волдеморта – обессилевший Гарри, лежащий на полу, метнул в него заклятье. Темный Лорд уклонился, отвлекся, и борьба за контроль над големами была окончена. Северус победил.
«Я сделал это», — мелькнула краем сознания мысль.
Никто так и не решался пошевелиться. Очень немногие поняли, почему страшные создания прекратили свое смертоносное шествие и еще меньше – кто и как это сделал. Замер даже Гарри, остановленный внезапной тишиной и всеобщим недоумением. Красные, бешеные глаза Волдеморта обратились к нежданному противнику.
— Северус-с!
Глаза Мастера зелий победно сверкнули, когда он выплюнул, глядя на Риддла.
— Sanguis Obeir Meth!
_________________________
Кроваво-красная «а» на лбах големов исчезла, и они медленно начали рассыпаться, превращаясь в огромные кучи глины, почвы и праха. То, в чем воплощалось преимущество Волдеморта, обратилось в кучи бесполезной пыли.
Дамблдор приоткрыл глаза, поглядев на Рема и Гермиону. Рем успокоил его, пересилив беспокойство:
— Все кончено, директор. Големы исчезли.
Старик слабо улыбнулся и взмахнул палочкой, призывая старых друзей к последнему рывку. Настало время поставить точку – это поняли и авроры, и оставшиеся на ногах профессора, и остальные выжившие воины света.
Взбешенный Волдеморт поглядел на предателя, который дважды обвел его вокруг пальца, и на мальчишку, который, несмотря на увечье, превратился в грозного соперника. Он снова проиграл. У него отняли преимущество, на которое он так рассчитывал. Теперь ему придется отступить, чтобы сохранить силы, и вернуться позже. Но еще есть время для небольшой расплаты.
Взревев, Волдеморт указал палочкой на Снейпа. Того окутала яркая голубая молния, и в свете ее всполохов Темный Лорд аппарировал. Вслед за ним исчезли выжившие Пожиратели, оставив после себя развалины, грязь, глину, тела и кровь.
Дамблдор был ранен, Гарри совершенно обессилел.
А Северус Снейп умирал.
___
Примечание переводчика: вот примерный перевод заклятий:
*Sanguiflus – что-то вроде «струящаяся кровь»
**Ameth Fortuna Tuera Molta – призываю землю со своею кровью
Sanguis Obeir Ameth – повинуйтесь голосу крови
Sanguis Obeir Meth – умрите, повинуясь голосу крови
______________________________________
Дамблдор снова приоткрыл глаза и увидел склонившегося над ним встревоженного Люпина.
— Помоги мне подняться, — попросил он. Тот послушно обнял старика за плечи и приподнял. Альбус внимательно оглядел разоренный зал, не упуская ничего из виду и, наконец, увидел человека, корчащегося на полу в голубом, неровном сиянии.
— О нет, Северус... — прошептал Дамблдор и попытался встать, но обнаружил, что сил не хватает. Из коридора донесся рев Сириуса:
— Эй, Снейп ранен! Нет, идиоты, он не один из них! Неужели непонятно?!
Дамблдор прикрыл глаза, сосредоточился и призвал Фоукса. Тот стремительно ворвался в зал, подобный воплощению огня, наполнив все помещение своим пением. Феникс воспарил над выжившими членами Ордена, и в его песню вплелись странные, мелодичные трели. На ладонях всех, присягнувших на верность Ордену, появилась сияющая эмблема, начертанная пером Фоукса: летящий феникс. Сначала она возникла на ладони Дамблдора, а потом у всех остальных: Сириуса Блэка, Рема Люпина, Сибиллы Трелони, Арабеллы Фигг, Дандилии Спраут, Артура Уизли, Билла Уизли, Северуса Снейпа.
Как только сияющий знак появился на тыльной стороне ладони Мастера зелий, охватившие его голубые всполохи начали исчезать. Но если кто-то подумал, что это означает улучшение, он ошибся – Снейп выгнулся дугой, широко распахнув глаза и захрипел, задыхаясь, тщетно стараясь глотнуть воздуха. В его зрачках вспыхнуло призрачное голубое сияние, а черная радужка замерцала странным светом.
Оставшиеся члены Ордена осторожно окружили его, встав на почтительном расстоянии, но никто не отваживался приблизиться. Все испуганно смотрели, как он бьется в агонии и мучительно борется с проклятьем, неумолимо забирающим его жизнь. Никто не шевелился и в тишине были слышны только ужасные, постепенно затухающие хрипы, да песня Фоукса.
В зал ворвался Сириус, с отвращением поглядел на бездействующих зевак, оттолкнул кого-то, кто попался под руку, и подбежал к Мастеру зелий. Растерянно опустившись рядом с ним на колени, он беспомощно стиснул кулаки, не зная, чем помочь. Натужные хрипы Снейпа становились все реже и тише...
Сириусу не нравился Снейп, совсем не нравился. Анимаг сомневался, что способен провести с ним в одной комнате хотя бы десять минут и не сорваться. Но то были их личные счеты, обоснованные, когда Снейп был здоров, вреден, ворчлив и так и просился стать мишенью для хорошей шутки. Но только не когда он корчился на полу в агонии, окруженный бездействующими тупицами. Сириус давно понял, что не желает Снейпу смерти – и для этого потребовался очень тяжелый урок. Он будет вечно благодарен Джеймсу за то, что тот предотвратил его ужасную шутку и заставил друга понять то, что Сириус упорно отрицал.
— Чего вы уставились?! – рявкнул он аврорам, которые настороженно смотрели на члена Ордена, облаченного в мантию Пожирателя и умирающего у них на глазах. Как будто у них мозги замкнуло. Тут Рем, наконец, подвел к ним Дамблдора.
— Что мы можем сделать, директор? – тихо спросил оборотень раненого главу Ордена.
Вместо ответа тот посмотрел на Фоукса. Издав красочную трель, феникс подлетел к Северусу, опустился на его плечо, склонил голову и заплакал. Все смотрели, как падают блестящие, словно бриллианты, слезы.
_________________________
У Гарри было такое ощущение, что его голова набита ватой. Он ненавидел подобное состояние, потому что оно притупляло его слух, и он не мог разобраться, что творится вокруг. Он почувствовал, как вокруг него обернулось что-то мягкое, как его подняли, ощутил какие-то чары, хоть и не понял, что именно они делали. Все происходящее было похоже на далекое-далекое эхо. Достаточно ли последнее заклятье, что Гарри метнул в Волдеморта, отвлекло его, чтобы помочь Снейпу закончить то, что он пытался сделать?
Надо преодолеть это надоевшее оцепенение! Будь проклято «энто» — оно оказалось чертовски полезно, но истощило Гарри настолько, что у мальчика не было сил шевельнуться.
И где Снейп? В прошлый раз, когда Гарри переусердствовал с нацеливающим заклинанием, все обошлось зельем и хорошей порцией сна (и, конечно же, долгими разглагольствованиями о гриффиндорской беспечности, глупости и так далее). Почему Мастера зелий нет рядом сейчас, чтобы накричать на Гарри и помочь ему, как всегда? Где Рон? Гарри был уверен, что слышал его голос в общей суматохе, а значит, Гермиона тоже была где-то неподалеку. Что вообще происходит? Нужно заканчивать с этой беспомощностью!
С раздражающей медлительностью шум начал превращаться в осмысленные звуки...
— ...думаю, он вне опасности...
— ...Гарри... Гарри, ты слышишь меня? Гарри, дружок, скажи что-нибудь.
Гарри отрывисто вздохнул.
— Да... Си... Сириус?
Облегченный вздох.
— Да, Гарри. Мерлин! Мы думали, что потеряем тебя.
Осторожные руки помогли ему сесть. Гарри понял, что лежит – сидит в постели. Значит, он уже не в Главном холле. Битва закончилась.
— Что произошло, Сириус? Где я?
— Ты в лазарете, Гарри, — ответил ласковый голос Рема. В его спокойном тоне Гарри уловил напряжение. Неужели он был так плох? Он ощупал свои руки. На правой не хватало кожаной перчатки, шрамы были обнажены. Почему-то мальчик почувствовал себя голым.
Видимо, его опасения отразились на лице, потому что Сириус немедленно обнял крестника, крепко прижав к груди, и успокоил:
— Не волнуйся, Гарри, все хорошо. Правда. Тебе нужно было сделать переливание крови, и мы не смогли найти подходящую вену на левой руке. Мне очень жаль. Но правда, это ничего не значит, — горячо уверил он. Гарри проглотил комок в горле и кивнул. Он почувствовал, что хотя Сириус успокаивает его, крестного обуревает гнев. Но сам мальчик оставался спокойным. Он припомнил, что прежде Сириус не видел его без перчатки, а значит, не видел и шрамы.
— Могу я получить ее назад? – тихо попросил он. Крестный без возражений вручил ему перчатку и Гарри надел ее, немедленно почувствовав себя лучше.
— Где Саша?
— Змея? Рем как раз пошел за ней. Он вот-вот вернется, — ласково ответил Сириус. Гарри кивнул. Они немного помолчали и, наконец, мальчик спросил:
— Какое сегодня число?
— Третье декабря. Ты неделю лежал без сознания.
Снова тишина. Гарри сглотнул и решился:
— Что произошло?
— Мы надрали Сам-Знаешь-Кому задницу, вот что, — заявил Сириус в неповторимо мальчишеской манере, которая всегда поднимала Гарри настроение, как бы он ни был расстроен. Улыбнулся он и сейчас.
Вернулся Рем, и Саша радостно зашипела, увидев, что Гарри очнулся. Вскоре прохладное тельце змейки заняло свое привычное место на его запястье, и мальчик приласкал ее.
— Как ты, Гарри? – ласково спросил Рем. Но Гарри снова безошибочно уловил в его голосе усталость и печаль.
— Нормально, Рем. Вот, разбираюсь, что произошло. Кажется, было глупо столько раз использовать «энто», но я хотел быть уверен.
— Мы понимаем, Гарри. Ты дал Снейпу преимущество, чтобы он смог захватить контроль над големами, — объяснил Рем. – Никто не ожидал, что ты так вовремя отвлечешь Волдеморта, — гордо добавил он. – Ты молодец.
Гарри едва не ухмыльнулся сам себе, поглаживая Сашину головку, когда вспомнил последние события. Все его предсказания сбылись. Все до одного, но совершенно не так, как можно было ожидать. «Отчуждение» со Снейпом – весьма предсказуемо, но вот его причина... Потом «дружеская опасность» сослужила свою службу с Хвостом, да так, как Гарри и представить не мог. А «неожиданным союзником» стал сам Гарри, когда помог Снейпу в момент острой необходимости.
Он больше не мог откладывать тревожащий его вопрос. Спрашивать было страшно, но он должен узнать ответ.
— Сириус... где Снейп?
Последовала ужасно неуютная пауза. Особенно неуютная оттого, что Гарри не мог видеть выражения на лицах крестного и Рема. Сердце мальчика объял ужас – возможно, Снейпа вообще уже не было. Нигде.
— Он мертв? Сириус? Рем? Он умер? Где он? – отчаянно взмолился Гарри. Он вспомнил свои последние слова, сказанные Мастеру зелий, прежде чем тот ушел сражаться за Орден и весь волшебный мир.
«Ты никогда не узнаешь!»
Гарри никогда не простит себе этого. Как он мог быть таким бессердечным? После всего, что Снейп сделал для него; после того, как он беспощадно тренировал Гарри, чтобы тот мог сражаться с Волдемортом и выстоять! Как он мог быть таким мелочным и злобным? Мальчик так погряз в чувстве вины, что едва услышал ответ.
— Эй, приятель, не расстраивайся раньше времени. Ты еще очень слаб. Скоро придет Дамблдор и все тебе расскажет.
Гарри терпеливо сложил руки, а его разум вопил: «Он не может умереть!»
_____________________________
Драко сидел у дверей палаты в клинике Св. Мунго и держал в руках кружку с кофе. Забавно, но в последнее время он обнаружил, что любит эту горькую, темную жидкость больше, чем тыквенный сок. Слизеринец вздохнул, пытаясь осмыслить, где теперь его место, когда правда вышла наружу. Очевидно, ему не стоит навещать отца в Азкабане, иначе станет известно, что Драко сознательно сменил приоритеты.
Юноша даже не был уверен, стоит ли сообщать об этом матери. Хотя он знал, что Нарцисса не отмечена Знаком Мрака, она вряд ли будет рада попранию семейного имени. С другой стороны, мать не настолько предана Люциусу, чтобы наносить ему визиты или сожалеть о заключении в тюрьму, так что возвращение домой могло бы стать для Драко относительно безопасным.
Из палаты, возле которой он сидел, вышла медсестра. Юноша усмехнулся. Кто бы мог подумать, что Снейп – слизеринец из слизеринцев, жесткий, суровый, хитрый, само воплощение Пожирателя – на самом деле шпион, да не просто шпион, а один из самых важных членов Ордена феникса!
У мужика просто стальные нервы.
Драко глотнул кофе и увидел, как к палате приближается ныне оправданный Сириус Блэк и растрепанный, усталый мальчик. Слизеринец поглядел на Поттера с пренебрежением, но без привычного гнева.
— Я вижу, тебе лучше, — заметил он, чувствуя себя немного напряженно. Странно – иногда просто поговорить с кем-то намного труднее, чем просто затеять перепалку. Гарри кивнул.
— Да. Рон рассказал мне о его отце. Спасибо.
— Это был не твой отец, Поттер. Но ты же пришел не ради меня? – сардонически поинтересовался Драко. Гарри покачал головой и слизеринец усмехнулся:
— Тогда избавь меня от благодарностей. Дверь слева, рядом с тобой.
Гарри заколебался.
— Скажи, Малфой...
Драко молча ждал, но гриффиндорец, кажется, передумал и повернулся к Сириусу:
— Э-э... Я бы хотел зайти один.
Тот кивнул.
— Я понимаю, Гарри. Я подожду здесь.
_______________________________
Мальчик вошел в белоснежную палату, осторожно нашел кресло, подтащил его ближе к кровати и сел. В тишине слышалось лишь слабое, едва различимое дыхание пациента. Саша тихонько зашипела:
– Я совсем не устала, Гарри.
– Я знаю, Саша. Я просто боюсь смотреть, — объяснил он и погладил ее по головке.
— Он очень бледный и ужасно худой, Гарри. Кажется, он спит, — сообщила Саша, и мальчик вздохнул. Змея ласково коснулась язычком по его пальцев, как делала всегда, стараясь утешить, и замолчала, зная, что он установит мысленную связь с ней, как только почувствует себя готовым.
Гарри долго-долго сидел в неудобном кресле, слушая слабое дыхание Снейпа. И радовался этому незначительному доказательству того, что мужчина, лежащий перед ним, все еще жив. Он глубоко вздохнул и пододвинул кресло совсем близко к кровати.
— Мне так жаль, профессор, — сказал он с невероятной искренностью, вкладывая в эти слова все чувства, которые не мог выразить раньше. Проглотив комок в горле, он протянул руку – как уже делал однажды – и осторожно коснулся волос Снейпа. И слабо улыбнулся – они действительно оказались сальными. Потом осторожно опустил руку ниже, легко притронулся к холодной и влажной коже на виске, тихонько провел пальцами по лбу, аккуратно пробежался по хищному носу...
— Неужели... нигде... от вас нет покоя... Поттер?
Гарри подпрыгнул и чуть не упал с кресла. Голос Снейпа звучал ужасно слабо и больше походил на свистящий шепот. Он будто доносился откуда-то из глубины тела. И все же в нем звучали прежние вкрадчивые нотки и сарказм, который Гарри уже и не надеялся услышать.
— Мерлин! Считается, что вы в глубокой коме! – выпалил мальчик, расплывшись в улыбке. Снейп кашлянул и вздохнул. И непонятно почему, Гарри мог с уверенностью сказать, что его Мастер зелий вернулся.
— Простите, что разочаровал, Поттер, — саркастичный шепот прервал его мысль, и гриффиндорец улыбнулся еще шире.
— Не нужно. Передать не могу, как я рад, что вы... что вы не...
— Не мертв? Не нужно столько мелодрамы, — слабо ухмыльнулся Северус, осторожно поворачивая голову, чтобы посмотреть на мальчика.
Сияющий Гарри таращился куда-то в противоположную стену. Он выглядел бледным и истощенным, но от радости, счастья и облегчения его щеки окрасились румянцем. Северус расслабленно улыбнулся, зная, что его улыбка останется незамеченной. Ему было ужасно приятно, что кто-то еще, кроме Дамблдора, так откровенно радуется, что он выжил. Это случалось так редко...
Тут мальчик помрачнел, и Мастер зелий удивленно и осторожно приподнял бровь. Ему нельзя было двигаться – от малейшего движения накатывало головокружение, а что-то более резкое могло запросто отправить его в беспамятство. Вот почему медиковедьма накладывала на него чары, препятствующие случайным и резким движениям. Он недоуменно наблюдал, как Гарри беспокойно заерзал, видимо, пытаясь приготовиться к неприятному разговору.
— Выкладывайте, Поттер. Вы явно пришли... не из вежливости, — надменно велел он, сам напуганный тем, что мальчишка мог ему сообщить. Северус уже знал, что юный гриффиндорец может легко пробить его самозащиту и ранить в самое уязвимое место всего несколькими словами.
Гарри глубоко вздохнул, прошипел что-то Саше и заговорил:
— Когда мы... беседовали последний раз, вы спросили меня кое о чем.
Северус ничего не сказал, но Гарри услышал, как у Мастера зелий перехватило дыхание, и ужаснулся: «Господи, неужели для него это настолько важно?»
— Тогда я отказался отвечать. Я прошу прощения. Я должен был рассказать, но...
— Избавьте меня от сантиментов, Поттер, — быстро оборвал его Снейп и тут же закашлялся. Несколько минут ему пришлось переждать, пока ослабнет давление в груди. От подобного проявления слабости он почувствовал себя еще более уязвимым и беспомощным, и попытался восстановить хоть какое-то подобие прежней невозмутимости. Что оказалось не так уж легко, поскольку он не мог даже выровнять дыхание.
Гарри сглотнул.
— Хорошо, профессор. Итак... вы хотели узнать, что произошло у Дурслей. Вы все еще хотите, чтобы я рассказал вам?
— Раз уж вы проделали такой путь ради этого, не смею вас останавливать, — «подбодрил» мальчика Снейп, чувствуя, как у него замерло сердце. Гарри снова глубоко вздохнул.
— Когда я жил... с ними, мне приходилось вставать рано – часов в пять или в шесть, чтобы приготовить завтрак. Обычно я жарил бекон, потому что они его любят, — принялся рассказывать он, шаг за шагом, крепко переплетя пальцы. Вспоминать было очень больно, а рассказывать – еще больнее. – К сожалению, накануне ночью у меня было видение, поэтому я совершенно не выспался. Я забыл, что уже положил бекон на сковороду, и он сгорел. Дядя Вернон... он обычно спускается на завтрак первым, потому что рано уходит на работу... он пытался... он хотел ударить меня, но я увернулся. Поэтому он схватил мою руку и прижал ее к плите. Я закричал и уставился на него. Думаю, он испугался, что я сделаю с ним что-нибудь, как сделал с тетей Мардж, потому что он завопил, чтобы я не смел на него таращиться, схватил меня за волосы и ударил головой о стену... и еще несколько раз – обо все, что попадалось.
Наступило долгое молчание. Гарри не был уверен, что тому причиной, но в воздухе отчетливо ощущались гнев и ярость.
— Больше я ничего не помню, — тихо добавил он. Когда Снейп снова никак не отозвался, мальчик нащупал рукоять трости, вцепился в нее и закончил рассказ: — Это... все произошло примерно в четверть седьмого утра. Если только вас не отправили за мной раньше, вы ничего не могли поделать, чтобы спасти меня от... от всего этого.
Единственным знаком, что Снейп все еще слушает его, было неровное дыхание Мастера зелий. Долго-долго студент и профессор сидели бок о бок молча, наслаждаясь присутствием друг друга и лелея странную открытость, возникшую между ними. Наконец, Северус заговорил:
— Я... прошу прощения, Поттер.
Гарри удивленно моргнул. Мастер зелий не уставал удивлять его.
— Сэр?
— Кажется, я ясно выразился. Я прошу прощения. За то, что заставил вас вспомнить все это. И за то, что промедлил. Уверяю вас, что если бы я мог предположить что-то подобное, то поступил бы совершенно по-другому, — мрачно объяснил тот. Однако Гарри подумал, что это самый приятный тон, на какой способен Мастер зелий, не привыкший к подобным выражениям чувств. Чертовски располагающий тон, надо заметить.
— Вы великолепно все компенсировали, сэр. Я очень рад, что вы по-прежнему будете моим профессором по Зельям, — тепло отозвался он.
Открылась дверь, и Сириус ласково окликнул крестника:
— Гарри ты как? Нам пора идти, приятель. А то ты совсем устанешь.
Они со Снейпом взглянули друг на друга, устанавливая безмолвное перемирие, а Гарри кивнул, поднявшись и направившись к дверям. Уже на пороге он оглянулся, подумав: «Знаю, что лучше бы не надо, но очень хочется!», лукаво улыбнулся и заявил:
— Увидимся в Хогвартсе, профессор. И знаете что? Вы отлично выглядите, когда улыбаетесь!
Когда дверь за мальчиком закрылась, Северус выругался про себя, но не смог сдержать слабую улыбку. Он совсем забыл о чертовой змее и о мысленной связи, которую Гарри мог с нею установить.
Идиот.