Глава 4
Второе сентября выпало на пятницу, и в Гаррином расписании первым уроком красовались сдвоенные Зелья. Привыкнув просыпаться рано от щебета птиц и топотка домовых эльфов, разжигающих камины и готовившихся к новому дню, Гарри поднялся, и дрожа натянул одежду. Сегодняшний день станет первым и самым главным на пути к новой жизни. От предвкушения мальчику казалось, что в желудке образовалась зияющая пустота.
Гарри понятия не имел, что готовит ему наступающий день. Пытаясь усмирить волнение, он вытянул левую руку, и Саша послушно скользнула на его запястье.
— Ты волнуешься, юный господин?
— Да... очень, — подтвердил Гарри, погладив треугольную головку. Змейка ласково потерлась о его ладонь. Мальчик вытащил палочку и предупредил:
— Я сделаю тебя невидимой, Саша, так что тебя не заметят, если вдруг рукав мантии задерется.
— Не объясняй. Я тебе доверяю, — ответила она и высунула язычок, пробуя магию на вкус, пока Гарри колдовал.
Затем он надел школьную мантию, спрятал палочку в карман и, распахнув дверь, развернул трость. Все больше полагаясь на ощущения, Гарри все реже и реже пользовался палочкой. Он не хотел, чтобы остальные знали, от кого он зависит на самом деле – это лишь подчеркнет его слабость. Усмехнувшись про себя, он подумал, что паранойя Снейпа оказалась заразной. И отправился за Хедвиг в совятню.
Совятня встретила его теплым воздухом и тихим шелестом перьев отдыхающих птиц.
— Хедвиг, иди ко мне, девочка, — ласково позвал Гарри. Сам того, не заметив, он перешел на негромкий, бархатный тон, не заглушающий птичий гомон. Хедвиг спорхнула на его вытянутую руку, и он улыбнулся, тихонько спросив:
— Не возражаешь быть моим прикрытием?
В ответ сова ласково ухнула и тихонько ущипнула его за мочку уха, выражая согласие. Гарри признательно провел рукой по ее шелковистым перьям и отправился завтракать.
______________________
— Все нормально, Гарри?
Гарри поклялся про себя, что проклянет следующего, задавшего этот вопрос.
— Да, Деннис, все отлично.
— Хочешь, я отведу тебя куда-нибудь? – воодушевленно предложил тот. Гарри подумал, что младший Криви считает все происходящее чем-то вроде игры.
— Нет, Деннис, я сам справлюсь. Отойди, а то моя трость заденет тебя, — последнее прозвучало скорее злорадно, чем заботливо.
Деннис поспешно отпрыгнул в сторону, и Гарри прошествовал дальше, полюбопытствовав мимоходом – они это специально делают, или уродились такими неуклюжими? С этой мыслью он уселся на место и не успел взяться за вилку с ножом, как появился завтрак.
— Эй, Гарри, ты чего такой надутый? — раздался напротив него голос Рона.
— Оттого что все казалось намного проще, когда замок был пуст, — объяснил тот, угощая Хедвиг кусочком тоста.
— Не беспокойся. Все уладится. Они просто поглазеют на тебя и все, — начальственно произнесла Гермиона, поедая омлет.
— Думаешь, если я начну проклинать всех направо и налево, без разбора, они станут соблюдать дистанцию? – воодушевленно спросил Гарри, поглощая тост с джемом. Наступила странная тишина и, наконец, Рон, со своим обычным тактом, ответил:
— Парень, ты нас перепугал! Говоришь как Снейп!
— РОН!
Гарри только хмыкнул.
— Кстати, о Снейпе. У нас сегодня двойные Зелья.
— Ты поэтому прихватил Хедвиг? – поинтересовался младший Уизли. Гарри кивнул.
— Так ты будешь пользоваться ее зрением? Я думала, у тебя есть...
— Ш-ш! Ты думала правильно, Гермиона, но это должно остаться в тайне. Нельзя, чтобы слизеринцы узнали, что у меня есть... кто-то еще. Я не зря сделал ее невидимой, — прошептал Гарри так тихо, что друзьям пришлось наклониться близко-близко, чтобы все расслышать.
— Хорошо... но почему? – не выдержала Гермиона.
— Потому что Волдеморт думает, что я вижу благодаря Хедвиг. И он должен продолжать так думать. От этого зависят жизни людей, — так же шепотом объяснил Гарри.
Его друзья ошеломленно уставились друг на друга, поняв, о чем речь. Стало ясно, что человеком, жизнь которого напрямую зависела от этой информации, был Северус Снейп.
— Чем мы можем помочь? – спросила практичная Гермиона.
— Проследить, чтобы никто не заметил, как я говорю на парселтанге на Зельях или на Прорицании.
Рон кивнул, но, заметив, что у Гарри на лице все еще вопросительное выражение, торопливо произнес:
— Мы все сделаем, Гарри... но не думаю, что это действительно будет помощью.
— РОН!
_____________________________
Хедвиг шумно выразила свой протест против подземелий.
— Мистер Поттер! Если директор и вынудил меня смириться с вашим особым положением, это вовсе не означает, что я позволю вашей сове прерывать мои занятия. Пять баллов с Гриффиндора, — вкрадчивый голос Мастера зелий распорол спокойную атмосферу класса зельеделия.
— Да, профессор.
Гарри ласково провел пальцами по грудке Хедвиг. Рон ощетинился и принялся яростнее кромсать сандаловый корень. Чувствительные пальцы Гарри нащупали краешек корня и принялись нарезать его аккуратными кругляшками, как у профессиональных зельеваров. Затем он поискал что-то на столе и нашел нужный пузырек.
— Саша?..
— Темно-фиолетовое, Гарри, — быстро отозвалась та.
Северус краем глаза наблюдал, как Поттер готовит зелье. И пока он прохаживался по классу, его омывало теплое чувство удовлетворения, гордость, за такое удачное разрешение проблемы. Ухмыльнувшись сам себе, он подумал – может, создав из бледной тени, каковой до недавнего времени являлся Поттер, улучшенный вариант этого обормота, он выплатит ненавистный долг Джеймсу? Хорошо бы.
Проходя мимо слизеринцев, Северус нахмурился – Драко Малфой шинковал корень аконита и подозрительно таращился на стол упомянутого гриффиндорца. Чертов мерзавец! Снейп прекрасно знал, что за шутки Малфой с приятелями вытворяют на его занятиях. И Драко также был осведомлен, что его декан просто закрывает глаза на происходящее.
Сложив два и два, Северус насторожился — корень аконита заставит зелье, которое готовили студенты, взорваться. Предотвратить шалость Драко было нельзя – фаворитизм являлся доказательством верности Снейпа Пожирателям и Волдеморту. Но допустить, чтобы едкая жидкость забрызгала половину гриффиндорцев, он тоже не мог.
Пока Северус лихорадочно пытался придумать, как предотвратить катастрофу, Драко взмахнул палочкой, и аконит метнулся к котлу Гарри. Мастер зелий выхватил свою палочку, но за секунду до того, как корешок коснулся дымящейся поверхности зелья Поттера, его перехватила ладонь Гарри.
У Рона отпала челюсть, Гермиона ошарашено моргнула, держа в руке ковшик, Невилл уронил свои корешки, Драко вытаращился от удивления, и все дружно затаили дыхание. Северус обнаружил, что едва сдерживает улыбку – такую же дурацкую, какую неоднократно демонстрировал Люпин в дуэльном классе. Поттер действительно превзошел его самые смелые ожидания. Однако Северусу все же удалось сохранить невозмутимое выражение, а Гарри спокойно отложил неприятельский корешок и вернулся к работе.
Декана Слизерина охватило непреодолимое желание снять двадцать баллов со своего факультета...
Но подобное поведение совершенно не соответствовало бы образу Снейпа-Пожирателя. Поэтому он лишь глубоко вздохнул, презрительно глянул на Малфоя, на Поттера, зная, что на последнего смотреть бесполезно, и решил в оставшееся время урока не снимать баллов с гриффиндорцев. Даже с Невилла.
Ну, может, совсем немного, с Невилла. Тот и в самом деле был ходячим бедствием.
К счастью, больше никаких происшествий не произошло и Северус притворился, что не заметил, как Гермиона помогает Лонгботтому, отчего его зелье даже не взорвалось. Мастеру зелий действительно очень не хотелось снимать с Гриффиндора баллы, потому что только так он мог выразить свое удовлетворение достижениями Гарри. Он достаточно хорошо знал мальчика, и верил, что тот поймет его жест.
— Гарри! Мы не можем просто так спустить слизеринцам то, что они пытались сделать на Зельях! – выпалил Рон, шагая рядом со спокойным, чуть улыбающимся Гарри, легко постукивающим тросточкой.
— Не волнуйся, не спустим.
— Гарри, не ввязывайся в неприятности, — остерегла Гермиона.
Тот лишь криво улыбнулся:
— Гермиона, я уже мокрый, так что дождя не боюсь.
— И что мы с ним сделаем? – жадно спросил Рон, сверкая глазами и гадая, о какой еще новоприобретенной способности Гарри он не знает. Тот приласкал Хедвиг и снял чары, удерживающие ее у него на плече. Сова облегченно ухнула и улетела.
— Нечто... оригинальное, — хмыкнул Гарри.
Рон усмехнулся, а Гермиона обеспокоено вздохнула.
___________________________
Северус быстро вошел в кабинет Дамблдора.
— Что на этот раз, Альбус?
Директор казался одновременно веселым и раздраженным.
— Корнелиус Фудж в ярости. Потому что не был своевременно поставлен в известность о состоянии Гарри.
Северус ухмыльнулся.
— Он угрожает обвинить нас в действиях против интересов волшебного сообщества.
Северус нахмурился.
— Однако с момента выхода той статьи о Гарри появилось множество инсинуаций и слухов об обстоятельствах, приведших к слепоте мистера Поттера. Так что наш Министр также не хочет, чтобы его обвинили в некомпетентности.
Северус закатил глаза.
— Он согласен признать, что Волдеморт возродился.
Тут Северус решил присесть в кресло и послушать дальше.
— Тогда ему понадобится Орден Феникса? – полу-утвердительно спросил он.
Дамблдор налил им чаю и кивнул:
— Когда он узнает о нем.
— Вы не сказали ему, что Орден почти возрожден?
— Нет. И не собираюсь.
— Почему нет? Сейчас он податлив и охотно примет все, что ему скажут. Бесхребетный слизняк.
— Он все еще может предъявить тебе обвинения – единственному, до кого он может добраться – чтобы показать, что контролирует ситуацию.
Северус нахмурился и закончил мысль старика:
— А если он попадет на собрание Ордена и поймет, что я туда вхож, то распустит и Орден, и уничтожит мое прикрытие перед Волдемортом.
Дамблдор просто кивнул и отпил чаю. Северус стиснул зубы. Его разум обуревали очень «пожирательские» идеи насчет Фуджа.
— Северус, — окликнул его Дамблдор.
Мастер зелий поднял глаза.
— Да?
— Я никак не мог улучить момент, чтобы сказать тебе, насколько великолепно ты справился с подготовкой Гарри, — тепло улыбнулся ему старик, и Снейпа охватило спокойное воодушевление, как и тогда, когда он согласился взять на себя заботу о слепом мальчике. Но сейчас это чувство прорезали темные и холодные мысли, безжалостно уязвляющие его совесть.
— Я не заслуживаю вашей похвалы, директор, — тихо возразил он, глядя в пол, будто провинившийся студент.
— Почему ты так думаешь, Северус? – мягко поинтересовался Дамблдор.
— Когда вы послали меня за Поттером и сказали, что это срочно...
— Да?
— ...я не слишком торопился.
Наступила неуютная тишина, и Северус не отваживался поднять глаза. Он знал, что разочарование в глазах Альбуса... директора Хогвартса сломает его. Северус жил ради его одобрения. Однако он снова заговорил:
— Я... подумал, что вы слишком суетитесь... и вы должны признать, на Сибиллу никогда нельзя было положиться... и я был зол, так что... я отправился за Поттером спустя пол-дня, — он проглотил комок в горле.
Наступившая тишина была нарушена клацаньем фарфора.
— Ты прибыл туда ровно на три часа и двадцать минут позже, чем я тебя отправил, — голос Дамблдора казался почти равнодушным.
Снейп недоуменно вскинул голову. Старый волшебник кивнул:
— О, я знаю. Я знал с самого начала, Северус.
— И... вы все еще?.. Вы никогда не говорили...
Дамблдор печально улыбнулся. В его глазах светились принятие и тепло. Но Северус вздрогнул, увидев там еще и печаль. Печаль, которая появилась из-за него. А ведь всего минуту назад на месте печали он видел гордость.
— Да, я позволил тебе принять ответственность за Гарри и никогда не упрекал за... недостаточное доверие к моим инстинктам, потому что я знаю – ты судишь себя намного суровее всех остальных. Ты, друг мой, имеешь способность измышлять для себя самые трудные, самые нудные наказания. И в то же время выполняешь намеченное до конца, восполняешь все, что возможно, все, что считаешь правильным... Мне нет нужды упрекать тебя.
Северус отрывисто вздохнул:
— Меня мучает мысль, что если бы я поторопился, Поттер сейчас мог бы видеть.
Дамблдор задумался.
— Такую возможность нельзя исключать, — ответил он, ничуть не смягчив страх Мастера зелий. – Но тебе придется спросить об этом самого Гарри.
На лице Северуса появился ужас, редкий, как летний снег. Он едва не покачал головой, давая понять, что никогда не отважится даже заговорить об этом с Поттером. Но под неумолимым взглядом директора не смог.
_________________________
Драко все еще не мог прийти в себя. Сколько бы он ни складывал два и два, ничего не выходило. Поттер был слеп. Слепцы просят милостыню и благодарят за пинки, что им отвешивают. Они не способны уверенно постоять за себя.
Так почему Поттер не только не позволил посмеяться над собой, но еще и демонстративно подчеркнул свою способность справиться с любой неожиданностью? Из-за него Драко попал впросак на глазах у друзей, показав, что вовсе не контролирует ситуацию, и заслужил неодобрительный взгляд от Снейпа.
Мальчик так глубоко задумался, что не замечал ничего вокруг. И, определенно, ничего не слышал. Так что для Гермионы и Рона не составило труда убрать Крэбба с Гойлом. Гарри потребовал оставить Драко ему.
Драко поднял голову и увидел, как его телохранители повалились на пол. Чуть впереди, посреди пустынного коридора, ведущего в подземелья, спокойно стоял Гарри. Тросточка чуть отставлена в сторону, палочка указывает на Драко. Гриффиндорец зловеще улыбнулся противнику – по крайней мере, в его сторону. Неподвижные зеленые глаза холодно и задумчиво блеснули – Гарри кое-что обдумывал, и почему-то от его вида по спине слизеринца поползли мурашки.
Голос Поттера рассек воздух, как кнут:
— Дизоккуло! – и на мир Драко пала тьма. Он не видел ничего. Сколько он ни моргал, темнота не исчезала. Никогда в жизни Малфой не был так напуган. Он принялся беспорядочно размахивать руками, а когда мрак не рассеялся – закричал.
— Силенцио, — удовлетворенно произнес Рон.
Поттер вдруг оказался совсем рядом с Драко, и руки слизеринца ударились обо что-то твердое, похожее на трость. Больно.
— Ты думаешь, это здорово, подшучивать над слепыми, Малфой? — раздался твердый и насмешливый голос Гарри, смутно напоминающий чей-то еще. Драко отпрянул, споткнулся и упал. Твердый деревянный кончик уперся в мягкое местечко под его подбородком.
— Пожалуй, я соглашусь с тобой. Это здорово, цепляться к ним, правда? Почти так же, как унижать остальных и упиваться смертью, верно? – слова Поттера звучали спокойно, почти грубо.
— Но не так здорово, если это твоя собственная смерть, чистокровный? — раздался голос Гермионы.
По щекам Драко покатились слезы. Он не знал, что делать, не знал, как справиться, и, наконец... извинился, напрочь забыв о заглушающем заклинании. Извинился раз, другой, отчаянно надеясь, что гриффиндорцы просто шутят; а потом услышал, как кто-то усмехнулся.
— В конце концов, он просто не стоит того, — бросил Рон и отошел. Гермиона хмыкнула и последовала за ним. Гарри остался на месте, прижимая кончик палочки к шее соперника.
— Чары скоро рассеются, Малфой. А ты пока подумай немного, если сумеешь, — прошептал Мальчик-который-выжил на ухо Драко и бесшумно исчез.
___________________
— Говорю вам, профессор, Поттер напал на меня! – Драко с трудом сдерживал гнев, чтобы казаться достаточно пострадавшим.
Снейп быстро взглянул на него поверх эссе, которые проверял:
— Мне кажется, вы в полном порядке, мистер Малфой.
— Но сэр! – обиженно вскричал тот. Неужели Поттеру удастся вывернуться даже сейчас, когда он почти ослепил Драко, когда осмелился открыто ему противостоять?!
Снейп ухмыльнулся:
— Мне не меньше вашего хочется, чтобы Поттера исключили, Малфой. Но я думаю, нам едва ли удастся убедить директора и профессора Макгонагалл, что слепой студент причинил вам серьезный физический ущерб, не оставив никаких следов нападения.
Драко уставился в пол, стиснув зубы от гнева и стыда, и почти чувствуя, как краснеют его уши. Его бесила сама мысль, что слепой Гарри Поттер взял верх над ним и его двумя телохранителями, да так, что они ничего не смогли поделать. Он не отваживался встретиться взглядом со своим деканом-Пожирателем и с ужасом думал, что скажет обо всем случившемся его отец.
Перспектива казалась весьма неутешительной, как и то, что Поттер в очередной раз сорвался с крючка. Может даже хуже.
— Предлагаю вам вернуться к себе, мистер Малфой. И в следующий раз, когда придете ко мне жаловаться на кого-нибудь, особенно на Поттера, убедитесь, что у вас имеются доказательства.
Голос Снейпа походил на кинжал, врезаясь глубоко и попадая точно в цель. Ненависть Драко к прославленному гриффиндорцу, которого теперь к тому же окутывал мученический ореол, выросла до немыслимых размеров. Он рванулся из кабинета Снейпа, оставив Краббе с Гойлом далеко позади. А когда Гойл попытался расспросить его, что произошло, Драко заклинанием залепил ему рот и не снимал чары, пока их староста не пришла разобраться, что за глухой визг раздается в гостиной.
Драко жаждал мести. И размышлял о ней все выходные.
_________________________
Понедельник у пятикурсников начинался с Прорицания.
— Добро пожаловать, мои дорогие! Я чувствую, что в этом году вы сможете заглянуть за завесу будущего... — туманно пообещала студентам Сибилла Трелони.
Рон фыркнул, а Гарри саркастично улыбнулся. Трелони быстро взглянула на них сквозь свои чудовищные очки.
— Мои дорогие, я предвижу, что вам предстоит нелегкий год, — уколола она.
У обоих мальчиков появилось одинаковое выражение: «да-да, скажите что-нибудь новенькое». Вообще-то, Прорицанием наслаждались только Парватти, Лаванда и Хедвиг, которая разомлела в тепле, нахохлилась и решила вздремнуть прямо у Гарри на плече.
— В этом году мы научимся узнавать тайны будущего, бросая камни. Конечно, я должна предупредить вас, что лишь облеченные талантом ясновидения смогут разгадать тайны гадальных камней... — обнадежила их Трелони, раскладывая на каждый стол по два мешочка.
Гарри раскрыл один, и ему в руку выкатились камешки – теплые и гладкие. Саша взглянула на них, и Гарри увидел, что один их них белый. Высыпав оставшиеся, он насчитал три серых камня, три черных обсидиановых и один белый. Они были похожи на обычные камни с побережья. Рон снова ухмыльнулся.
— Ха! Я уже вижу свою смерть, — тихо-тихо прошептал он, зная, что Гарри услышит. Тот фыркнул. — Падма смотрит на тебя, — добавил Рон и Гарри улыбнулся шире.
Профессор Трелони гневно воскликнула:
— Суета затуманивает ваше виденье — гадальные камни не станут служить вам. Пожалуйста, дорогие, нам нужна полная тишина.
Когда полная тишина воцарилась, профессор вновь перешла на драматический шепот:
— Откройте книги на странице триста двадцать восемь, но осторожнее – если вы не ощутили притяжения камней, боюсь, они окажутся для вас бесполезны. Потом возьмите камни в ладони, чтобы белый оказался в середине. И когда будете готовы узнать свое будущее, встряхните камни семь раз, и бросьте их на стол перед собой.
Гарри услышал, как вокруг камешки посыпались на столы, и бросил свои тоже, хотя не ощущал никакого притяжения. Кроме, разве что, веса Хедвиг на плече. С помощью Саши он разглядел, как они упали, и постарался отыскать похожую картинку в учебнике. Не то чтобы он на самом деле ожидал какого-то предсказания.
И когда он в очередной раз приготовился сочинить что-нибудь ужасное о собственной судьбе, в учебнике отыскалась картинка, точно показывающая положение, в котором находились его серые и черные камни:
«Дружеская опасность: один из серых камней находится в отдалении от остальных двух, но близко к белому. Для анализа такого положения смотрите страницу 330».
Гарри быстро пролистал книгу.
«Неожиданный союзник: два черных камня лежат рядом с оставшимися серыми, вдали от белого».
Гарри снова взглянул на свои камни: и, правда, белый камень касался одного серого, а два черных и два серых лежали рядышком. Последний, черный, камень улетел довольно далеко от остальных, почти на половину Рона. Гарри поискал в учебнике значения далеко отлетевших камней.
«Отчуждение: когда один из черных камней находится далеко от остальных».
— Ты уже сделал предсказание, дорогой? Я чувствую, как работает твой внутренний глаз, — донесся до Гарри голос Трелони.
Мальчик помедлил, не зная, что сказать.
— У меня тут неожиданный союзник, отчуждение и... дружеская опасность, — наконец, ответил он, надеясь, что последнее воодушевит профессора. И правда, та радостно курлыкнула и разбудила Хедвиг, которая недовольно ухнула, а Гарри страстно пожелал в ту же секунду провалиться сквозь землю.
— О, мой дорогой! Это действительно печально! Тебе лучше поскорее привести дела в порядок, раз предсказание камней так горестно! – замогильным голосом сообщила Трелони, трагически заломив руки. По крайней мере, именно так зазвенели ее многочисленные браслеты. Рон позади Гарри ободряюще усмехнулся:
— Да ладно, это может означать что угодно. И не обязательно плохое.
В ответ Трелони печально и проницательно покачала головой, будто мудрец перед дебилом. Гарри сам уже был готов захихикать, но вдруг ощутил странную настороженность и решил держать свое первое предсказание в голове, просто на всякий случай.
_______________________
Драко ждал Поттера у дверей класса Защиты. И тот появился, легко постукивая тростью, держась слева от двоих друзей – последнее время он избегал находиться посередине.
— Возле двери ждет Малфой, — процедил Рон, приготовившись к схватке.
— Успокойся, Рон. Все будет нормально. Он ничего не сделает, пока рядом профессор Люпин. Почему бы вам с Мионой не пойти занять нам места? – попросил Гарри, и Гермиона уволокла Рона в класс, прежде чем тот успел возразить.
Гарри медленно подошел, раздражая Драко своей неторопливостью.
— Я не оставлю этого просто так, Поттер, — тихо пообещал блондин.
Тот сардонически улыбнулся.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Малфой. Я же, в конце концов, едва-едва справляюсь, — поддразнил он слизеринца, еще больше разозлив его. Как такое возможно, чтобы гриффиндорец играл с Малфоем? Как, во имя Мерлина, Поттер превратился в еще более сильного соперника, чем раньше?
Драко хмуро смотрел, как Гарри уверенно прошел мимо, окликнул друзей и сноровисто направился к ним. Что-то определенно было не так. Никто не мог справляться так уверенно. У Поттера был какой-то секрет, который помогал ему оставаться героем в сияющих доспехах, несмотря ни на что.
Драко решил, что обязательно выяснит, в чем дело. А затем обернет это против Поттера и окутает того отчаяньем, которое поглотила его самого, пока не рассеялось заклинание Дизоккуло. Он от души насладится местью, он заставит Поттера заплатить. И всех остальных, кто прикрывает гриффиндорского недоумка.
— Мистер Малфой, будьте добры присоединиться к нам, — вернул его к действительности голос профессора Люпина.
Драко надменно прошествовал в класс и сел. Еще один год с оборотнем в обносках вместо учителя Защиты. Фу!
Рем посмотрел на учеников, готовясь начать урок. Гарри хмурился, прислушиваясь к шепоту Рона, а Гермиона закатила глаза. Рем про себя улыбнулся – знакомая картинка, все, как обычно. Если бы так и было на самом деле... Он вздохнул и начал лекцию.
— Сегодня мы поговорим о Големах. Они описаны у вас в учебниках, на странице 90. Кто-нибудь знает, кто они такие?
Как обычно, Гермиона моментально подняла руку.
— Да, мисс Грейнджер?
— Голем – это человек, сделанный из глины. Он может быть защитником или убийцей. Ему неведом страх и боль и он не может думать самостоятельно. Первый голем был сделан Руби Лью в тысяча триста девяностом году.
— Очень хорошо, мисс Грейнджер. Пять баллов Гриффиндору. Оживить голема можно, написав у него на лбу слово «ameth». Что оно означает?
На этот раз руку поднял Драко.
— Оно означает «правда», сэр. А «meth»означает «смерть», — и он с превосходством ухмыльнулся Гермионе.
— Очень хорошо, мистер Малфой. Пять баллов Слизерину. Чтобы убить голема, нужно стереть с надписи у него на лбу букву «а» и останется, как нам сказал мистер Малфой, слово «meth» — «смерть».
— А что тогда означает шрам у Поттера на лбу? – сострил Драко, и слизеринцы засмеялись.
Рон и Гермиона нахмурились, но Гарри шутка тоже показалась смешной, и он едва не хихикнул. Он удивился, что колкость Драко его не задела, но так оно и было. После бесцеремонных замечаний Снейпа, которые Гарри научился выносить, остроты студентов казались даже забавными.
Но профессор Люпин все-таки вычел у Слизерина пять баллов.
______________________
— Я призвал вас, мои верные Пожиратели, по особой причине.
Облаченные в черные мантии фигуры поежились. «Особые причины» у Волдеморта подразумевали много боли. Обычно их собственной.
— Я придумал, как проникнуть в Хогвартс изнутри, — Волдеморт смаковал каждое слово.
— Как, мой Лорд? – раздался жадный голос из толпы.
— Ах, Люциус, мой верный друг. Я слышу рвение в твоем голосе. Но не люблю, когда меня перебивают.
Люциус втянул голову в плечи, но наказания не последовало. Видимо, Волдеморт так упивался своим планом, что был не в настроении кого-то наказывать. Приласкав Нагини, он снова заговорил:
— В полнолуние ворота Хогвартса откроются передо мной. И защита замка не сможет нас остановить. Я сам позабочусь об этом. Ваша задача – привлечь на нашу сторону дементоров и освободить из Азкабана наших соратников, не позже октября.
Все Пожиратели послушно склонили головы. Но Волдеморт еще не закончил:
— Северус, — позвал он.
— Мой Лорд.
— Мне нужен твой талант. Ты приготовишь размножающее зелье.
— Мой Лорд, что именно нужно будет размножить? – отважился поинтересоваться Снейп, будто информация имела отношение к приготовлению зелья. На самом деле не имела, но ему хотелось уловить хотя бы намек, что затеял Темный Лорд.
— Большие вещи – размером с тело человека, — все, что тот ответил.
И Северус понял, что расспрашивать дальше небезопасно.
______________________
Драко, наконец, нашел способ отплатить Поттеру. Без конца прокручивая в голове все, что удалось узнать о слепом гриффиндорце, он нашел, в чем слабость Гарри – в его сове. Тот пользовался зрением совы, чтобы видеть на занятиях – так говорили слухи. Вот Драко и узнает, насколько слухи соответствуют истине.
Приняв решение, он отправился в совятню.
Увидев снежно-белую птицу, слизеринец усмехнулся – в закатном свете его глаза и зубы хищно сверкнули. Месть и вправду сладка, понял Драко.
________________________
Драко взмахнул палочкой и обездвижил Хедвиг. Другие совы тут же в панике упорхнули прочь, а белоснежная птица, с вытаращенными от ужаса глазами, безмолвно упала на пол. Драко усмехнулся, подумав, в какое отчаянье придет Поттер, когда обнаружит, что его драгоценная птичка теперь годится только для супа. Тогда-то он перестанет казаться таким всемогущим. И все, что для этого требуется – убить белый клубок перьев. Драко подошел ближе к лежащей на полу птице и указал на нее палочкой.
— Авада...
Но он забыл, что ему никогда особенно не удавалось в точности придерживаться плана. На этот раз вокруг не было никого, кто мог бы ему помешать – именно то, что нужно. Он посмотрел прямо в янтарные глаза совы и снова вскинул палочку.
— Авада... — Драко нахмурился, пытаясь не обращать внимания на ужас в глазах птицы. Он даже не думал, что животные способны испытывать какие-то чувства, кроме слепой хаффлпафской преданности. Испуганный янтарный взгляд не позволял ему отвести глаза. Драко хорошо знал подобный страх – суровые отцовские наказания не раз заставляли его испытывать такой же слепой ужас. От одних только воспоминаний у слизеринца дрогнули колени, а разум вернулся к непростительному проклятью, которое он готовился наложить. Мальчик не знал, как долго они со связанной птицей смотрели друг на друга, пока, наконец, он нахмурился, рассердившись на себя, и грубо подхватил сову с пола.
Может, ему следует повременить с местью.
____________________
Запыхавшийся Гарри ворвался в кабинет Макгонагал:
— Я нигде не могу найти Хедвиг!
Та удивленно поглядела на него поверх контрольных:
— Она, должно быть, в совятне.
— Ее там нет! Я даже использовал Сашу, чтобы посмотреть, но ее там нет! И я не могу ее нигде найти. И Рон с Гермионой, и Колин тоже не смогли, — встревожено выпалил мальчик.
Макгонагал поднялась:
— Не волнуйся, Гарри. Она найдется. Я уверена, с ней все в порядке.
Но сколько они ни искали, сова так и не нашлась. Холодный страх сжал сердце Гарри. Что могло произойти? Конечно, он знал, что иногда в приманку попадают точно так же, как в настоящую цель, но даже вообразить не мог, что с Хедвиг может что-то случиться в Хогвартсе.
И вот она пропала.
Погруженный в мрачные размышления, так и сидя в кабинете Макгонагал, Гарри потерял всякое чувство времени. Но тут открылась дверь и он услышал знакомые шаги.
— Профессор Снейп? – с надеждой обернулся к нему мальчик.
— Я говорил с профессором Люпином, Поттер, — голос Мастера зелий казался безучастным.
Гарри поднялся, нервно нащупывая трость:
— Где она? Она мертва?
Северус пригляделся к своему подопечному. Гарри был очень бледен, смотрел куда-то вверх широко раскрытыми глазами и часто моргал – Северус только сейчас понял, что в последнее время тот моргает очень редко – руки лихорадочно стиснули рукоять трости. Мастер зелий мрачно нахмурился. Как можно заводить тот болезненный разговор, о котором говорил Альбус? Нет. Он не отважится взглянуть в эти глаза, чья зелень всегда напоминала ему о Лили, если в них для него будут только ненависть и презрение. Северус вздохнул:
— Я пока не знаю. Но у меня есть кое-что, что поможет ее обнаружить, если она еще жива...
— Что? Как? Быстрее же, сделайте что-нибудь! – воскликнул Гарри.
Мастер зелий фыркнул и огрызнулся:
— Не припомню, чтобы я подчинялся вашим распоряжениям, Поттер.
Гарри стиснул зубы.
— Профессор, нельзя терять времени... пожалуйста! – попросил он. Иногда его просто переполняло желание проклясть Снейпа. Услышав шуршание бумаги, и ощутив, как ему в руку вложили какой-то пергамент, он недоуменно нахмурился.
— Профессор?
— Это карта Хогвартса, Поттер. Рассмотрите ее повнимательней, чтобы отыскать свою сову, — раздраженно объяснил Снейп. И Гарри понял, почему тот тянул. Он почти улыбался, устанавливая связь с Сашей. Змея повернула голову к чистому пергаменту, чтобы ее юный хозяин смог его рассмотреть. Гарри указал на карту палочкой и остановился. Снейп хмыкнул и саркастично поинтересовался:
— Что, Поттер, не хотите, чтобы я узнал пароль к этой возмутительной вещи?
Гарри только вздохнул и пробормотал:
— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.
Карта начала проявляться.
____________________
Драко сидел в теплице напротив Хедвиг. Пока он бездумно направлял на нее палочку, весьма причудливые мысли бродили в его голове. Сова, не отрываясь, глядела на него янтарными глазами, лишая сил.
Если он не может убить птицу, таращащуюся на него, то как же он собирается справиться, когда на ее месте окажется человек – грязнокровка или маггл? Драко содрогнулся. Какое будущее его ждет, если он не сможет стать Пожирателем смерти? Отец ожидает, что его сын последует традиции, а Темный Лорд не терпит слабости.
Он до крови прикусил губу, почувствовав отвращение одновременно к самому себе, не оправдавшему надежд отца; к Люциусу, и той идее, воплощением которой стали Пожиратели смерти. Впервые в жизни Драко ощутил себя загнанным в угол, обреченным на ненавистную судьбу, которой вовсе не хотел следовать.
И сразу же после этого нежданного озарения, он задумался, как предотвратить возможные последствия – только это всегда было самым главным. Если он и в самом деле последует предначертанной дорогой, то ему придется притворяться самым кровожадным и безжалостным из Малфоев. И притворяться очень убедительно.
Но если он не может прикончить простую птицу, притворство не решит проблему. Да, он не может ее убить. Но может заклясть, как следует.
________________________
Гарри, кипя от гнева, спешил к теплицам. Мерлин знает, что Малфой может сотворить с Хедвиг! Как можно было оставлять ее в совятне, показав всем, как она важна для Гарри? Он не позвал Рона с Гермионой и не был уверен, что хочет их присутствия. Гарри не знал, как поступит, если блондинистый придурок начнет мучить его сову. Впервые он порадовался, что не может видеть, не уверенный, что сможет вынести зрелище окровавленных перьев и злобного юного последователя Пожирателей.
Трость ударилась о металлическую дверь теплицы. Гарри толкнул ее и ворвался внутрь.
— Верни мне Хедвиг, Малфой! – взревел он.
— О, что такое, слепой мальчик, тебе нужна эта связка перьев?
Гарри устремился туда, откуда раздавался надменный голос. Услышав, как Малфой подался вправо, он остановился, и вытащив палочку, яростно пригрозил:
— Верни ее, или я заставлю тебя пожалеть!
— Но с ней оказалось так весело! – поддел Драко и усмехнулся. – Ей понравилось играть в прятки. Я ее оставлю, а ты поищи, — добавил он и отошел. Гарри тут же метнул в него пару заклинаний, подкрепив их «энто», чтобы убедиться, что они попадут в цель. И сразу же, выпалив заклинания (Риктусемпра и обездвиживающее), он ощутил ужасную слабость, будто у него совсем не осталось сил. Он знал, что если бы решился на третье, не обошлось бы без головокружения. Решив держать новую информацию в голове, он только сейчас вспомнил предупреждение профессора Снейпа о чарах точного попадания, слабым эхом отозвавшееся в сознании.
Но тут же забыв обо всем, с повлажневшими руками и неровно бьющемся сердцем он хрипло пробормотал:
— Ассио Хедвиг.
Пернатое тельце влетело в его подставленные руки. Сердце Гарри будто окатили ледяной водой – перья Хедвиг под его пальцам были влажными, и она вся дрожала. Он снял обездвиживающее заклинание и спросил Сашу, не отваживаясь посмотреть сам:
— Она ранена, Саша?
— Много красного... ее глаза закрыты, — коротко отозвалась змея. Гарри застонал и, прижав к груди мягкое тельце, быстро направился в лазарет, постукивая вокруг тростью.
И чуть не врезался в Люпина.
— Гарри! Стой, отдышись, — резко велел тот, поглядев на невменяемого мальчика и пытаясь привести его в чувство – Гарри била дрожь, и он судорожно прижимал к себе Хедвиг.
— Он поранил ее. Я убью его. Я убью его! – вскричал гриффиндорец, не задумываясь, кто может услышать. Поодаль раздались ахи и охи – значит, поблизости находились какие-то студенты. Но спокойный голос Люпина заглушил остальные звуки.
— Тише, Гарри. Позволь, я взгляну на нее. Ты разрешишь мне посмотреть?
Знакомый, мягкий голос оборотня помог Гарри немного расслабиться. Он позволил Люпину забрать Хедвиг и пока тот осматривал ее, до Гарри донеслись шепот и бормотание студентов. Гриффиндорец сглотнул и беспокойно поерзал, не обращая никакого внимания, что они там болтают.
— Она просто оглушена, — облегченно объявил оборотень. Гарри резко вскинул голову.
— Вы... вы уверены? – неверяще переспросил он, услышав, как профессор прошептал: «Фините Инкантатем». Громкий крик и сильный взмах крыльев наполнили Гарри такой радостью, какую он и не надеялся ощутить. Протянув руки, он взял Хедвиг и та немедленно попыталась его клюнуть, все еще напуганная своим заключением.
— Это я, Хедвиг! Это всего лишь я, — успокоил ее Гарри, нимало не заботясь, что его голос дрожит от радости, что она не ранена. Ему удалось обнять сову, прежде чем рассерженная птица вырвалась и вылетела в окно.
— На ней не было крови? Саша сказала... — запнулся Гарри, мысленно дав себе пинка и понадеявшись, что никто не услышал его оговорки или не обратил внимания. Все попытки спрятать Сашу чуть было не пошли псу под хвост, потому что он оказался так легкомыслен, что произнес ее имя прямо посреди коридора.
— Она просто неправильно все поняла. Ты же знаешь, какими впечатлительными бывают девушки. Просто на Хедвиг была красильная порча, но ее я тоже снял, — улыбнулся Рем, исправляя ситуацию и прикрывая промах Гарри.
Мальчику захотелось крепко его обнять.
____________________________
Драко сидел в гостиной Слизерина, кипя от гнева. Старая кошелка Макгонагалл назначила ему недельную отработку с Филчем, а Снейп только ухмыльнулся, проходя мимо. Должно быть, он уже узнал о неудаче Драко. Мальчик надеялся только на то, что его декан подождет каких-нибудь весомых доказательств, прежде чем сообщить Люциусу, что его сын всего лишь безвольный слабак, недостойный называться Пожирателем.
Конечно, для Крэбба, Гойла и Пэнси Драко стал героем, заставившим Поттера рыдать и стенать посреди коридора, на глазах у всех. Обычно Драко не прислушивался к их гоготу или кудахтанью Пэнси, но сегодня все они казались особенно невыносимы.
— Это было так круто, спрятать сову Поттера, — в сотый раз начала Пэнси.
Драко почувствовал, что вот-вот не выдержит.
— Отвали, Паркинсон, — рыкнул он. Девушка насупилась и пересела на противоположный конец дивана. Но полюбовавшись несколько секунд на профиль Драко, она не выдержала и заговорила вновь:
— Вот болтушка эта Саша, да?
Драко непонимающе нахмурился:
— Чего?
— Девчонка, которая проболталась о тебе и вернула Поттеру его сову. Саша Как-там-ее.
— Опять ты несешь чушь, Паркинсон, там никого не было, кроме... — и Драко осекся, внезапно поняв, в чем дело. Он совершенно неправильно истолковал поведение Поттера.
_________________________
Посреди ночи Гарри вдруг беспокойно заворочался в постели – в его разум вторглось видение, непрошеное и желанное, как отравленная вода в пересохшей земле...
...Волдеморт торжествующе глядит на оборванных людей, почтительно преклонивших перед ним колени. Хищно улыбаясь, он обращается к ним, как гордый отец к любимым детям:
— Мои вернейшие из верных. Наконец-то вы свободны. Только вы всегда оставались преданны мне и никогда не колебались... и за это вы получите щедрую награду.
Послышались неразборчивые благодарности. Вперед выступили двое других Пожирателей и также опустились на колени. Эти выглядели более здоровыми, чем остальные.
— Лорд, мы обыскали весь Азкабан. Никого из наших там не осталось. Дементоры разбрелись по темным закоулкам.
— Я надеюсь, ты не забыл о срочности моих требований, Эйвери. Позволь напомнить тебе, что дементоры должны быть на нашей стороне до конца этой недели. Круцио.
Гарри проснулся от собственного крика. Он кричал и кричал, чувствуя агонию проклятья, пронзающую его тело. Кровь кипела, разум пылал, а Гарри никак не мог перестать кричать. Только когда связь с Волдемортом прекратилась, и остаточные эффекты проклятья ослабли, он смог глотнуть воздуха. И медленно моргнуть. И как только его глаза перестали видеть, появились слова:
— Гарри? Гарри!
— Про... профессора Макгонагалл... — пробормотал он, прежде чем провалиться в забытье.
Что-то горячее и обжигающее полилось ему в глотку. Он подавился, закашлялся, и звуки вернулись снова, болезненные в своей резкости и громкости.
— Снова видение, Гарри? – осторожный голос Дамблдора опять стал для него якорем посреди хаоса. Мальчик повернул к нему голову, хотя все равно не мог видеть и кивнул.
— Они... они все свободны... — прохрипел он. Мягкая и сухая рука директора, как всегда, успокоила его и он заговорил: — Азкабан пуст... дементоры ушли оттуда. Волдеморт хочет, чтоб к концу недели они присоединились к нему.
— Не беспокойся об этом, мой мальчик. Все под контролем. Отдыхай.
— И ради всего святого, прекратите сопеть, — услышав нежданное замечание, Гарри ахнул.
— Профессор Снейп?
— Именно, — устало прозвучал голос Мастера зелий.
Гарри услышал, как мужчина подошел ближе и встал рядом с Дамблдором.
— Вас там не было?
— Я готовил зелье для Тома Реддла, Поттер. Так что меня избавили от прогулки, — сарказм наставника странным образом успокоил гриффиндорца.
Дамблдор поднялся.
— Я оставлю вас с Северусом, Гарри. Кажется, у меня остались... кое-какие неотложные дела, — воодушевленно произнес он, как будто вдруг собрался в магазин мадам Малкин прикупить пару новых мантий, и удалился.
Снейп уселся возле Гарриной кровати в кресло, оставленное Дамблдором, и наступила тишина. Посмотрев на усталого мальчика, Мастер зелий подумал – достаточно ли он жесток, чтобы именно сегодня еще больше расстроить своего подопечного.
— Итак, Поттер... — начал он, облокотившись на спинку.
Гарри приподнял бровь, уловив оттенок тона Мастера зелий. Он поудобнее устроился под одеялом, уютным и теплым, и почувствовал себя защищенным. Голос Снейпа казался достаточно открытым, чтобы превратить его строгого учителя в Северуса... Гарри улыбнулся этой мысли и послушно откликнулся.
— Да, профессор?
Тот поерзал в кресле, глядя, как мальчик из напряженного, встревоженного и замкнутого превращается в спокойного, расслабленного и умиротворенного.
— Как вы справляетесь?
Гарри криво улыбнулся:
— Ну... все вполне приемлемо, сэр.
— Вы помните, как я в первый раз пришел отвести вас на занятие?
Гарри вздрогнул.
— Нет, не это, — фыркнул Северус, скрестив руки. – Когда я отвел вас в вашу комнату.
Гарри хихикнул:
— Я помню.
— Как, по-вашему, с тех пор что-нибудь изменилось?
Гарри лишь кивнул. Сердце Северуса пропустило удар. Он вдруг ощутил нечто особенное... нечто драгоценное, что он сам выстроил шаг за шагом, осторожно, не причиняя боли. Северус знал, что не вынесет, если это «нечто» будет разрушено.
— Вот и славно, — буркнул он и собрался уходить.
— Сэр, — остановил его голос Гарри, и Мастер зелий встревожено взглянул на своего подопечного.
— Да, Поттер?
— У меня еще не было возможности поблагодарить вас, — негромко произнес тот и прикусил губу.
Сердце Северуса упало, и что-то обожгло ему глаза.
— Вы не должны, Поттер... просто не нужно. Поверьте мне, — отрезал он и поднялся. – Лучше постарайтесь поспать.
Гарри пришел в полнейшее недоумение. Он знал, как Снейп ценит признание – в конце концов, оно так редко ему доставалось – так почему он так решительно отказывается от благодарности того, кто столько лет был настроен против него? Что его мучает?
С этой мыслью Гарри заснул.
А Северусу приснился кошмар.
________________________________
Следующие несколько недель оказались для Мастера зелий неприятнее, чем для всех остальных. Мало того, что отыскать и собрать дементоров было непросто, но после нападения на Азкабан Министерство, наконец, открыто признало возрождение Темного Лорда. Так что атака на Хогвартс, которую тот запланировал на ближайшее полнолуние, не состоялось.
Плохое же настроение Северуса объяснялось тем, что теперь мало кому из Пожирателей удавалось избежать пары-тройки Круцио во время собраний.
К тому же, Лорду стало известно, что вновь возродился таинственный Орден Феникса. Слухи об этой странной организации поползли и по Хогвартсу, но никто из студентов не имел об Ордене ни малейшего понятия, даже всезнающая Гермиона. Было известно лишь, что этот Орден стоит на пути Волдеморта к победе. После нескольких неудачных попыток покушения Пожирателей на определенных людей из Министерства Гермиона поделилась своими подозрениями, что в Орден входят не только авроры, но, по крайней мере, один арифмантик (в маг мире это так) и один Мастер рун – только они могли предсказать нападения с такой точностью.
Тем временем Поппи Помфри пришлось отвести для Северуса отдельную палату, где он приходил в себя, насколько это было возможно, после собраний у Лорда. Мастер зелий побледнел, похудел и стал казаться каким-то хрупким. Однако, ему пока удавалось скрывать свое состояние от студентов, которые, в общем-то, и не замечали в нем никаких перемен.
Но Гарри замечал.
— Они понемногу убивают его, — расстроено повторял он Рону и Гермионе днем, или просыпаясь ночью от кошмара и спускаясь в гостиную, к теплому камину. – Они убивают его, а он даже не сопротивляется!
Но в то же самое время сам Гарри начал вести себя намного таинственней, чем раньше. И вместе с ним – Рон, Гермиона, Джинни, Фред, Джордж, Рем и вся гриффиндорская квиддичная команда.
Всей остальной школе было известно лишь что Рон, нынешний капитан команды, провел испытания для нового Охранника, и это все. Даже самые пронырливые сплетники Слизерина, Равенкло или Хаффлпафа не знали, кто станет гриффиндорским Ловцом. Когда об этом спрашивали Гарри, он, неизменно улыбаясь, отвечал: «Кто подойдет, тот и будет». Конечно, такой расплывчатый ответ оставлял массу возможностей для предположений и никого, в итоге, не удовлетворял.
В результате такого кошмарного отсутствия сведений, первую игру Гриффиндор-Равенкло ждали с бОльшим воодушевлением, чем Кубок мира.
А вот Драко Малфоя вовсе не радовало, что Поттер перестал быть его соперником в квиддиче. Откровенно говоря, этот факт представлялся слизеринцу весьма раздражающим, поскольку не оставлял никакой возможности для реванша. Драко знал, что всегда лучше заранее представлять секреты и слабости противника.
К тому же, гриффиндорская команда тренировалась тайком и не по расписанию, что делало шпионаж за ними весьма затруднительным, особенно пока по коридорам болтались Филч и миссис Норрис. От этого Драко нервничал еще больше. Возможно ли, что Поттер все еще Ловец? Но как?
____________________________
Рем Люпин вошел в Скрытый сад Поппи и Мэтти. Хотя теперь, когда о нем знала вся гриффиндорская команда и половина профессоров, сад вряд ли можно было считать скрытым. Хоть полнолуние давало о себе знать – Рем все еще чувствовал себя изможденным – он не пожелал оставаться дома или в кабинете, а хотел переключиться на что-нибудь приятное.
Поэтому он отправился в сад, посмотреть, как тренируется его любимая команда – под величественным куполом сада парили все семеро игроков.
____________________________________
— Северус, время пришло.
— Мой Лорд?
— Дементоры на нашей стороне. Наши братья и сестры больше не могут ждать, — спокойно сообщил Том Риддл, глядя, как Нагини освобождается от старой кожи.
Северус тоже посмотрел, как змея добровольно производит ценный ингредиент.
— Я уже передал вам зелье, милорд, — осторожно напомнил он.
Волдеморт кивнул:
— Действительно, мой верный Мастер зелий. Теперь я хочу, чтобы ты смешал мне животворную глину. И использовал для нее вот это, — он протянул Северусу кожу Нагини и пузырек с багровой жидкостью. Тот взял их со всем уважением, на которое был способен, не в первый раз радуясь маске. Иначе Темному Лорду не понравились бы встревоженное выражение, появившееся у Северуса на лице. Ему едва удалось сохранить достаточное почтение и аппарировать.
_______________________________
Квиддичные трибуны были набиты битком. Буквально каждый студент каждого факультета, с первого по седьмой курс, сидели, точнее, свешивались со своих мест, ожидая появления команды Гриффиндора. Мадам Хуч вылетела на поле, позади нее парил ящик с мячами. Ли Джордан заколдовал себя Сонорусом.
— В это прекрасное утро все мы жаждем, наконец, узнать, кто же новый гриффиндорский Ловец? Кто займет место Гарри Поттера?
Толпа взревела и никто не заметил усмешек Северуса Снейпа и Минервы Макгонагалл. Но оба профессора дружно нахмурились, когда какой-то хаффлпафский первокурсник случайно запустил в преподавательскую ложу коробочку со всевкусными орешками Берти Боттс, которая принялась летать над их головами.
— ВОТ И ОНИ! – воскликнул Ли. Толпа возбужденно зашумела, приветствуя игроков, стремительно вылетающих на поле... и вдруг наступила полная тишина.
Ловцом Гриффиндора был все еще Гарри Поттер.
По трибунам в разных вариациях пронесся один и тот же вопрос: «Как такое может быть?». Когда гвалт достиг Гарри, мальчик лишь ухмыльнулся. Сзади подлетела Кэти Белл:
— Ну что, Гарри, вот и все. Мы их ошеломили, полдела сделано.
— Это-то мне и нужно, — улыбнулся он ей и легко вылетел на середину поля – в конце концов, Саша отправилась с ним специально, чтобы он мог увидеть расстановку в начале игры. Оказавшись напротив Чжоу Чанг, он прервал связь со змейкой и без палочки заколдовал ее мощным щитом, которому его научила мадам Хуч. Ему вовсе не хотелось, чтобы его вторая любимица пострадала от случайного бладжера.
Ощутив на себе неверящий взгляд чужого Ловца, Гарри улыбнулся.
— Привет, Чжоу, — спокойно поздоровался он. И снова порадовался, что не может видеть – рядом с ней ему все еще становилось не по себе, но прежние теплые чувства сменились виной за случившееся с Седриком.
— Э-э... привет, Гарри, — запинаясь, ответила девушка.
Мадам Хуч дала стартовый свисток и больше они не успели ничего сказать. Вокруг засновали в разные стороны метлы, бладжеры, квоффл, снитч, но Гарри уже научился распознавать каждый звук. Он взмыл вверх, повинуясь им, в точности как летучая мышь.
Рев толпы обозначал для него границы поля и помогал определить собственную высоту. Метлы издавали слабый звук, вроде: «в-вух», помогая ему вовремя уклоняться. Бладжеры почти вопили, подлетая: «ш-ш-ух-х!» и убраться у них с дороги было легче легкого. Так что Фреду с Джорджем не приходилось обращать особое внимание на защиту своего Ловца и они могли заняться другими игроками.
А снитч тихонько звенел: «вз-з-з» — тише, чем все остальные мячи, и иногда его было трудно расслышать среди всей той суматохи, особенно когда он подлетал близко к толпе. Но Гарри все равно упрямо преследовал его слабое жужжание и надеялся, что Ли Джордан хоть ненадолго заткнется.
— Да! Кажется, Гарри вовсе не выбыл из игры! Взгляните, как он быстр, как он летает! За ним не успевают бладжеры! Вау! Вы только посмотрите на эти потрясающие петли! Он стал еще бесстрашнее, чем раньше! Упс, гляди, Чжоу, а то бладжер оставит Гарри без соперника! Ну, подождите, слизеринцы и Драко Малфой!
Тут на Ли напустились рассерженная Маконагалл вместе с невероятно раздраженным Снейпом, и он ненадолго умолк.
Гарри был им очень благодарен – мимо как раз прожужжал снитч и гриффиндорец кинулся следом, с неожиданной легкостью уворачиваясь от мягких «в-вух» метел. Мячик, который профессор Снейп специально заколдовывал и запускал для Гарри во время их тайных, но постоянных встреч, был таким же быстрым, но гораздо более тихим.
Тихое жужжание снитча приближалось и Гарри был так поглощен им, что почти не замечал приближающееся «ш-ш-ух-х» бладжера, пока в голове не вспыхнул знак опасности и не зашипела испуганная Саша – Гарри увернулся в последний момент, но бладжер задел плечо. Боль на мгновение оглушила мальчика и снитч, воспользовавшись случаем, унесся вперед, несомненно, в руки Чжоу.
Гарри снова увеличил скорость, не обращая внимания на боль, слыша только приближающееся трепыхание золотых крылышек и скольжение метлы Чжоу, пока не почувствовал, что находится прямо рядом с ней.
«Я должен выиграть. Я не могу проиграть». Держа в голове эту мысль, Гарри перевернулся вверх ногами и подлетел к Чжоу так близко, что коснулся коленкой края ее мантии. Заметив его неожиданный маневр, девушка ошеломленно подалась назад, увеличив расстояние между собой и снитчем. Гарри улыбнулся и рванулся вперед, пока она не додумалась исправить свою ошибку, и...
— ГАРРИ ПОТТЕР ПОЙМАЛ СНИТЧ! Невероятно! – из последних сил прохрипел Ли.
А Гарри спокойно приземлился и поднял руку с зажатым в ней мячиком, чтобы все видели. И широко улыбнулся.
Теперь никто не станет смеяться.
_________________________________
Пока вся школа приходила в себя от сюрприза, – хорошим ли он был или не очень — который преподнес Поттер, и его невероятных умений, Северус потихоньку ретировался. Он знал, что после столкновения с бладжером Поттер непременно появится в лазарете, и направился прямо туда. Сегодня он увидел на лице своего подопечного достаточную силу и уверенность, чтобы решиться на давно откладываемый, тяжелый разговор. Если сделать это сегодня, мальчишка выдержит. Но, конечно же, их хрупкие отношения, за последние месяцы мало-помалу начавшие приближаться к дружеским, окажутся непоправимо разрушенными.
Снейпу не привыкать к подобному.
Он взял себя в руки и решил, что больше не станет сомневаться и отводить взгляд при встрече с директором, зная, что в глубине мудрых голубых глаз плещется вопрос – поговорил ли он с Поттером об ЭТОМ.
«Катастрофы избежать невозможно. Если попытаться уклониться, она все равно настигнет тебя, рано или поздно», – заявил Северусу внутренний голос, пока он не спеша шагал в лазарет.
И потом, какой бы ни оказалась реакция Гарри, Северус ее более чем заслужил. Он примет ее достойно, как принимал все наказания за свои преступления.
Добравшись до лазарета, Мастер зелий увидел, что Поттер уже там, счастливо болтает с Грейнджер и Уизли. Мальчишка едва не подпрыгивал от радости и был готов сорваться с места и умчаться, как только позволит медсестра. А это случится очень скоро, поскольку приближался обед.
Ради двоих зрячих гриффиндорцев Северус изобразил привычную ухмылку и, завидев его, те немедленно замолчали.
— Мне бы хотелось поговорить с мистером Поттером наедине, если не возражаете, — ядовито заявил Мастер зелий. Но тон получился не таким грозным, как ему хотелось бы, поскольку Северусу серьезно мешало осознание того, что он намеревался сделать. За последние несколько недель он несколько раз пытался заставить себя поговорить с Гарри, но все время откладывал разговор. При этом каждый раз, когда Мастер зелий уходил, оставляя неначатую беседу висеть в воздухе, у мальчика делался невероятно озадаченный вид. Но профессор был слишком подавлен, чтобы это хоть раз позабавило его.
Грейнджер предусмотрительно утащила Уизли прочь из лазарета, пока он не ляпнул что-нибудь непочтительное. Северус пододвинул кресло поближе к Поттеровой кровати. Гарри сел прямо и сцепил руки. Вокруг его запястья уютно свернулась подаренная Северусом змея. Тот усмехнулся, глядя, как гриффиндорец оберегает ее, и резко начал, не позволяя себе отвлечься:
— Ваши занятия с мадам Хуч оправдали себя.
— Да сэр. Спасибо вам.
— Не припомню, чтобы откликался на имя «Мэтти Хуч».
Гарри улыбнулся. Он пребывал в слишком хорошем расположении духа, чтобы реагировать на подначки.
— Ее подход и методы показались мне подозрительно знакомыми, сэр.
Снейп заерзал. Атмосфера становилась слишком открытой, легкой и... располагающей к взаимному приятию, а не к серьезному разговору, ради которого он сюда явился. Он увидел, как Поппи покинула лазарет, многозначительно поглядев на язвительного профессора. Никаких помех не осталось. Северус еще немного помедлил, наслаждаясь непринужденностью ситуации, и опасаясь, что Поттер вот-вот задаст какой-нибудь глупый вопрос, который снова позволит ему, Северусу, трусливо увильнуть от тяжкого разговора, глубоко вздохнул и заявил:
— Я пришел не для того, чтобы поздравлять вас.
От его ледяного тона атмосфера немедленно переменилась. Гарри насторожился, но выражение его лица все еще оставалось открытым. Слишком открытым, как показалось Северусу, для той боли, которую он намеревался причинить мальчику.
Но Гарри ничего не сказал, и от этого напряжение только возросло. Поняв, что пути назад уже нет, Северус вернулся к своему обычному безразличному тону.
— Я хочу, чтобы вы вспомнили свой последний день у Дурслей.
Мальчика охватил шок. Он никогда не знал, чего ожидать от Мастера зелий, но требование вернуть те болезненные воспоминания, которые Гарри постарался похоронить как можно глубже в памяти, было подобно коварному предательству. Он стиснул зубы и неосознанным оберегающим жестом прижал к груди правую руку, где под кожаной перчаткой скрывались зарубцевавшиеся ожоги.
— Зачем? – напряженно процедил он.
— Затем, что это важно, Поттер. Уверяю вас, для меня это тоже не радостное воспоминание.
— Если вы хотите, чтобы я выразил свою благодарность за то, что вы вытащили меня оттуда, то мне казалось, я уже это сделал, — отрезал мальчик, отвернувшись. Его безмолвное сообщение было весьма красноречивым. Северус раздраженно фыркнул.
— Мне нужно вовсе не это. Я должен кое-что узнать.
— С чего вдруг вам понадобилось узнавать что-то об этих людях или о том, что произошло? – саркастично поинтересовался Гарри.
— Я задал вопрос и хочу получить ответ! – раздраженно рявкнул Снейп.
— Я не понимаю, что именно вы хотите узнать! – так же раздраженно ответил Гарри. Ему совершенно не хотелось вытаскивать наружу те воспоминания. Даже когда время от времени они прорывались во сне, он заставлял себя проснуться и снова засыпал, убедившись, что кошмар больше не вернется.
— Когда тот мужчина ударил вас? Это важно, Поттер! – без обиняков спросил Мастер зелий. Вопрос прозвучал грубо, и Гарри это совсем не понравилось, учитывая, что его насильно заставили вернуться к происшествию, все еще слишком живому в памяти.
— Почему?! Почему это так важно? И почему именно сейчас? – закричал он.
Прежде чем ответить, Северус сделал единственное, что могло защитить его: окружил себя холодностью и безразличием, на какие только хватило сил. И сказал:
— Потому что мне нужно знать – явился ли я причиной вашей слепоты, отложив поручение Дамблдора, когда он велел мне отправиться за вами.
Казалось, Гарри не понял о чем речь, но выражение его лица моментально стало замкнутым:
— Отложили? Я не понимаю.
Снейп взял себя в руки.
— Когда Дамблдор объявил, что вы в опасности, я не... не совсем... Я не ринулся спасать вас сразу же, а прибыл немного позже, — объяснил он.
Ему показалось, что в комнате повеяло холодной ненавистью, которую было невозможно терпеть. Но это было ничто по сравнению с ошеломленным выражением лица Гарри, на котором друг друга сменяли отвращение и ярость. Мальчик отрывисто вздохнул, побелевшими пальцами вцепившись в одеяло. Саша возбужденно зашипела, но Гарри тут же оборвал ее.
Северус стиснул зубы и закрыл глаза, отвернувшись, зная, что самое страшное уже случилось и вот-вот последует расплата. Он много раз проходил через это. Но все равно ждал, какой же будет реакция Гарри.
Но он точно не ожидал, что ощутит совершенно иррациональную потребность попросить прощения. Конечно же, он никогда так не поступит. Сделать это можно было лишь раз. А Северус уже однажды молил о прощении. Поэтому он принудил себя дышать ровно, чтобы убедиться, что все еще контролирует собственный голос. Но Гарри заговорил первым.
— Вы и правда меня ненавидите, да? И специально решили заговорить об этом именно сегодня? – ядовито и отчаянно спросил мальчик. Боль в его голосе резанула Северуса по сердцу. Но что сделано, то сделано.
— Это моя вина, Поттер?
— Почему вы просто не оставите меня в покое? Почему понадобилось спрашивать об этом сегодня? – голос гриффиндорца перешел в крик, в его взгляде отражалась вся та сумятица, что царила в душе. Северус прикрыл глаза, зная, что Гарри все равно этого не увидит, и его маленький безнадежный жест никак не повлияет на ситуацию. Он снова устало спросил:
— Это моя вина?
— Я не скажу вам!
— Поттер...
— Никогда!
— Гарри...
— Никогда! Я никогда не скажу тебе, ты... ты... мерзкий Пожиратель смерти! Тебе придется вечно мучиться этим! – в бешенстве заорал тот.
Забавно, но когда Гарри назвал его Пожирателем смерти, это ранило Северуса сильнее, чем могло ранить все остальное. И тут же Знак мрака вспыхнул болью, посылая в его кровь яд и мерзость, донося агонию прямо в мозг. Он поднялся. Услышав, как скрипнуло, отодвигаясь, кресло, Гарри задышал еще тяжелее и крикнул в спину удалявшемуся Снейпу:
— Ты никогда этого не узнаешь!
Конечно, он не мог видеть, как дрогнули плечи Мастера зелий, словно его вдруг охватила сильнейшая боль.
_________________________
Когда Дамблдор вошел в кабинет Люпина, тот поприветствовал его сияющей улыбкой:
— Вы видели игру, директор? Ее нужно занести в юбилейное издание «Выдающегося квиддича»!
Дамблдор быстро улыбнулся, сверкнув глазами, но сразу же посерьезнел.
— Рем, тебе лучше пойти в лазарет и успокоить Гарри.
Тот недоуменно нахмурился:
— Успокоить? Он должен праздновать победу!
— Должен, но сейчас ему не до того. Конечно же, игра здесь не при чем. Я полагаю, они с Северусом только что завершили весьма болезненный для обоих разговор, — мрачно объяснил Дамблдор.
— Что за разговор? – настороженно поинтересовался Рем. И когда Дамблдор объяснил, оборотень со всех ног понесся в лазарет, мысленно пообещав себе сначала задать Снейпу безжалостную взбучку, а уже потом постараться ободрить. Он изумился странной, невозможной ситуации, в которую тот загнал себя.
Тихонько войдя в лазарет, Рем нигде не заметил Поппи – наверное, она еще не вернулась с обеда. В тишине комнате были слышны лишь приглушенные всхлипы. Люпин прикусил губу и быстро подошел к постели Гарри. Присел в кресло рядом и ласково погладил вздрагивающее плечо мальчика. Тот глубже впился хрупкими пальцами в подушку.
— Я ненавижу его. Хоть бы он сдох! Почему он делает это со мной?
Рем погладил его растрепанные волосы. Всхлипы постепенно превратились в тяжелое дыхание.
— Зачем ему понадобилось говорить мне... — отчаянно простонал Гарри, поворачиваясь так, чтобы почувствовать ласку Рема.
— Таков уж Северус, — тихо заметил тот. Мальчик вздрогнул, а Люпин добавил: — Он всегда старается добиться справедливости и с честью принимает наказание, если считает себя достойным его.
— Мне так не кажется, — упрямо заметил Гарри.
— Но так оно и есть, — уверил его Рем и улыбнулся, когда мальчик перевернулся на спину, прекратив прятать лицо в подушку.
— Не понимаю, в чем это выражается, — Гарри закрыл глаза и погладил Сашу. Рем видел лишь кончик ее хвоста, переливающийся на свету.
— Ты можешь понять. Просто сейчас ты слишком рассержен, чтобы рассуждать здраво, — объяснил оборотень. Мальчик вздохнул и прикусил губу.
Наступило долгое молчание. Гарри больше не всхлипывал. Он размышлял, вспоминая минувшую сцену, и в его глазах отражались все бушующие в душе чувства. Заметив это, Рем осторожно сказал:
— Попробуй взглянуть на это глазами слизеринца — оценив потери и приобретения. Что ты теряешь от его признания?
Гарри сглотнул, но ответил:
— Душевное равновесие... радость от сегодняшней победы.
Рем кивнул, но, вспомнив, что мальчик этого не увидит, произнес:
— Верно. А что теряет Северус?
— Мое уважение к нему, — серьезно ответил Гарри, и лишь потом усмехнулся, поняв, что подразумевал его ответ.
— Хорошо. А что Северус получил взамен?
Гарри задумался. Сначала ему захотелось ответить: «мои душевные страдания», но он знал, что это неправда. Он провел достаточно времени с Мастером зелий, чтобы понять, что тот не получает никакого удовольствия от Гарриных страданий или печалей, хотя и не упускает ни малейшей возможности его поддеть. Гарри вспомнил тот момент, когда он был совсем еще слабым, боялся всего на свете, боялся беспросветного мрака и мог сломаться в любую секунду... и именно Снейп поддержал его, не позволил развалиться на части. Благодаря язвительному профессору он привык к темноте и теперь почти благословлял ее. Так что, было неправильным полагать, что Мастер Зелий хотел сделать Гарри еще больнее.
Но что тогда? Сколько мальчик ни думал, он не мог понять, какую выгоду мог получить Снейп от этой ужасной ситуации. Так что он приподнялся и осторожно произнес:
— Он... не получил ничего...
Рем улыбнулся, глядя, как меняется лицо Гарри. Направить его мысли в нужное русло оказалось совсем несложно. Интересно, Северус тоже это обнаружил?
— Думаю, я должен с тобой согласиться. Теперь подумай – что получил ты?
Ответ нашелся моментально, будто порывом свежего – слишком свежего – воздуха сдуло завесу:
— Право осудить его.
Откровение потрясло Гарри. Невероятно потрясло, особенно когда он осознал, что Снейп фактически позволил ему увидеть свое слабое место, зияющую рану, где уже торчал нож. Который требовалось только повернуть. Что Гарри и сделал. Он хотел этого и сделал.
Рем прервал его размышления:
— Гарри... его задержка действительно... — он оборвал себя. Гарри закусил дрожащую губу, но не стал плакать, а рассказал оборотню то, что так долго мучило Мастера зелий.
______________________________
Драко сидел на опустевшей трибуне. И игроки, и зрители давно ушли в замок. А юный слизеринец сидел в одиночестве и ежился под порывами свежего октябрьского ветра. Но едва ли это замечал. Приближались тяжелые грозовые тучи, но Драко было все равно.
До сих пор он думал, что ненавидит Гарри Поттера и его обескураживающую способность выходить героем из любых неприятностей. Но игра, которую Драко только что увидел, изумила его настолько, что все вдруг встало с ног на голову. Сам того не желая, Драко почувствовал уважение к Поттеру. Глубокое и искреннее уважение.
Надо ли говорить, что подобных чувств он не испытывал ни к кому. Слизеринец ухмыльнулся про себя, осознав, что до настоящего момента даже не понимал истинного значения слова «уважение». Следом за этой мыслью пришла еще одна, которая повергла юношу в глубокий шок: он не уважает своего отца. И уж подавно, не уважает Волдеморта.
Драко ошеломленно моргнул. Он что, только что произнес про себя имя Темного Лорда? Даже не вздрогнув? Насторожившись, он попробовал еще раз:
— Волдеморт, — тихонько шепнул мальчик и заинтригованно приподнял бровь, обнаружив, что пугающее слово оказывает эффекта не больше, чем имя Гриндевальда. Может, он просто до сих пор не в себе от шока? Драко упрямо попробовал еще раз:
— Волдеморт.
Никакой дрожи в коленках и мурашек по коже.
— Волдеморт! – завопил он. По-прежнему ничего. И тут вдруг слизеринца настигло понимание, ошеломив его настолько, что замерло сердце.
И Драко засмеялся. Свободно, без издевки, угрозы или притворства. Настоящим, радостным смехом. Он вскочил, распростер руки и запрокинул лицо, подставив его первым грозовым каплям.
— Волдеморт! – крикнул он под раскат грома и от души расхохотался, когда в ответ хлынул дождь, мгновенно намочив его мантию и смыв прочь страх, который сдерживал его и долгие-долгие годы заставлял притворяться.
Поттер снова это сделал. Он снова победил Волдеморта! И хотя Драко вовсе не ощущал благоговения перед не таким уж благозвучным именем своего бессменного соперника, он чувствовал, как теплые волны уважения к Поттеру омывают его сердце, пробуждая Драко от холодной дремоты, которая владела им до этой самой минуты.
Юноша закрыл глаза и будто впервые в жизни ощутил на лице тяжесть дождевых капель.
Он свободен от судьбы. Он стал самим собой.
______________________
Северус аппарировал на заброшенное кладбище. Оглядевшись, среди прочих он заметил Люциуса, Эйвери и Нотта. Из-за обветренных каменных плит и замшелых статуй появился Волдеморт с Нагини. Пожиратели благоговейно склонили головы.
— Мои верные слуги, наконец, пришло время показать наше превосходство над волшебным миром. Мы начнем наше победоносное шествие с покорения Хогвартса и Дамблдора.
Северус нахмурился и понадеялся, что ему хватит времени предупредить старика. Или что Поттер увидит в видении, что происходит. А может, животворная глина, которую он доставил несколькими днями раньше, окажется ненужной.
А пока, вместе с остальными Пожирателями, повинуясь приказу Лорда, он взмахнул палочкой над могилами.