Проклятая земля (3)
Справа показались пещеры. Хельд и Ливорис насторожились, глядя в ту сторону, но ничто не выдавало в них признаки жизни или хотя бы обитаемости.
— Это похоже на пещеры циклопов, — сказал Хельд. — Таких полно у Каменных Врат на западе.
— Но я не вижу здесь никаких следов людей или циклопов, — Гримвальд так же оглядывал путь и усыпанную песком и мелкими камешками дорогу под ногами.
— Скорее всего, жившие здесь циклопы покинули свои дома много веков назад, — пояснил Ливорис. — Если здесь и есть кто живой, то мы встретимся с ними дальше. Нас впереди ждет затерянный город.
— Город из древних сказок? — уточнил Хельд.
— Да.
— Это будет не Птичья Скала.
— Я знаю, — сказал Ливорис. — Раньше я думал, что книги говорят о ней. Но теперь мне кажется, что это город Первомагов. Но мы не можем знать, населен ли он кем-то. Я предполагаю, что здесь еще могут оставаться люди, которые приняли власть орков и живут с ними более менее спокойно.
— Не могу себе представить орков, которые не разрушают жилища людей.
— Если это потомки Первомагов, то они могли бы обороняться от варваров. Одним словом, я не знаю, что мы можем здесь встретить и кого. Будьте осторожны и внимательны.
Рыцари долгое время ехали через горный тоннель, пока, наконец, не выбрались на открытую местность. За все это время они не встретили ни души, а разрушенные постройки и сожженные башни только усиливали этот пугающий вид проклятой земли. Отряд пересек небольшую речку, медленную и неглубокую. Кто-то усмотрел справа, у подножия гор, озеро. Было решено остаться около него на ночлег. Обозы и охраняющая их часть отряда отправились на север.
Ливорис смотрел вперед, наморщив брови. Они ехали прямо к солнцу, на юго-запад, и яркий свет слепил глаза. Вдалеке росли тени города.
— Мне кажется, или впереди дорога? — спросил он у Ленси.
Ленси приложила руку ко лбу, сделав из нее козырек, и сказала:
— Кажется, да. Причем, по-моему, она выложена камнем.
Ливорис тряхнул поводьями и поскакал вперед. Достигнув дороги, он остановился. Ленси и Бартрам догнали его.
— Идти дальше может быть опасно, — заметил Бартрам. Он огляделся в поисках врага.
— Мы почти подъехали к городу, — Ливорис посмотрел вперед.
— Здесь могут быть орки.
— Нет, вряд ли. Орки не живут в таких местах, — сказала Ленси, покачав головой.
Люди догнали своего командира. Вместе они доехали до начинающихся разрушенных домов. Отряд разделился на тех, кто пойдет внутрь, и тех, кто будет охранять лошадей снаружи.
Ливорис, Хельд, Бартрам и Ленси продвигались вперед пешком. Перед ними скорее была деревня, чем возвеличенный в книгах великолепный город, каких больше не строили люди. Обугленные избы стояли, покосившись, и смотрели друг на друга. Местами спаленная, местами свежая еле зеленая травка пробивалась в тени домов. Не было слышно ни людей, ни скота, ни птиц, если в Пустыне вообще можно разводить скот и птиц. По мере продвижения вглубь поселения начали встречаться дома получше, затем каменные и крепко сложенные, пока, наконец, они не выстроились в некогда красивую улицу.
Ливорис поморщился, увидев эту дорогу. Что-то невольно всколыхнулось в нем, перед глазами промелькнула единственная картина: он, его сестра Пуллия и няня Берта, которая держит детей в обеих руках, вместе идут по такой же вымощенной булыжником улице вдоль каменных домов к высокому замку в сердце Миддфельда.
— Будьте осторожны и внимательны, — зачем-то повторил Ливорис, обнажая меч. Те рыцари, оружие которых еще лежало в ножнах, сделали то же движение, что и командир.
— Это так странно, — тихо сказала Ленси, — этим домам должно быть несколько сотен лет, но они выглядят так, словно пару дней назад здесь прошел пожар, но не более того. Вам не кажется это подозрительным?
— Может ли сила Первомагов защищать город от нежданных гостей? — спросил Ливорис.
— Возможно. Я чувствую здесь какую-то силу, но не могу понять, в чем дело. Заклинание Риона, из-за которого я менее чувствительна к некромагии, притупляет ощущение и от других видов колдовства.
— Не нужно быть магом, чтобы заподозрить здесь неладное, — сказал Бартрам. — Дома и правда выглядят новыми, но здесь нет людей, зверей, птиц, нет ни единого звука, даже ветра.
Хельд оглядывался, но молчал.
Ливорис остановился. Все встали вслед за ним.
— Здесь может быть засада. Дальше мы не пойдем, пока не осмотрим дома. Орки явно слышали грохот, с которым мы разрушали гору. Они могли засесть здесь, пока мы подходили.
— Зачем мы тогда вообще зашли сюда? — пробурчал Бартрам себе под нос. Он поднял глаза и поймал холодный и жестокий взгляд Ливориса.
— Если бы здесь была засада, они бы уже напали на нас. Это орки, они не знают военной науки, они вообще не знают науки, — сказал Хельд.
— Я чувствую, что здесь что-то есть, — резко ответила Ленси. — Нам и правда следует осмотреться. Так или иначе, мы все равно должны обследовать город. Даже если здесь никого нет, это не будет лишним.
Рыцари разделились на группы и стали заходить по домам.
— Пусто, — заметил Криспин, открывая дверь в одну из комнат. Через несколько секунд он сказал снова: — Пусто!
— Радуйся, что тут никого нет, — усмехнулся Хемми. — Думаю, орку хватило бы трех секунд, чтобы прыгнуть на тебя и вонзить их маленькие ножики тебе в шею.
Криспин поежился.
Они встретились в маленьком коридоре у лестницы. Хемми держал в руках свечной огарок.
— Я нашел здесь свечку, теперь нам будет легче ходить по домам, — сказал он с воодушевлением.
— Только огня у нас нет. А так да, это существенно облегчит передвижение в темноте, — Криспин закатил глаза и толкнул рукой дверь, соседнюю с выходом на улицу.
— У меня есть линза.
Хемми подошел к Криспину. При свете солнца он заметил сумку, свисающую через плечо Криспина сзади.
— Зачем тебе с собой сумка? Надеешься прикрыть ей задницу, когда промахнешься мимо?
— После того, как пропал мой значок, полученный за победу над минотавром, я решил все важные вещи носить с собой.
— И что же нашлось важного в вещах рыцаря, сидящего без денег уже два месяца?
Хемми усмехнулся и встал в дверном проеме. Он расправил рукой хвостик фитиля, торчащего из огарка, и направил линзу так, чтобы свет попадал на фитиль. "Главное — не обжечь руки", — думал он.
Криспин прошел в комнату рядом. Это мало можно было назвать комнатой, да и "прошел" — едва ли опишет то, как рыцарь сделал два маленьких шага и уперся в шкаф где-то в темноте. Это был чулан, где, вероятно, хранили какие-то вещи, а не еду, слишком уж близко он был к выходу и слишком далеко от кухни. "Если этот город и впрямь погорел два дня назад, то хозяева, которые смели все и даже не оставили бедным проходимцам мешочек или бутылочку чего-то стоящего, совершеннейшие свиньи", — фыркнул Криспин. Его глаза снова привыкли к темноте, после ослепляющего солнца из входной двери, и он разглядел тряпку, в которую было завернуто что-то прямоугольное. Криспин по-хозяйски протянул руку к неопознанному предмету, снял тряпку и развернулся лицом к двери. Это были часы, совершенно точно часы, причем очень красивые, деревянные и резные, небольшие, едва ли больше всей ладони рыцаря. В тусклом свете, доходящем из-за угла от входа, едва было видно, какого они были цвета, но Криспин решил, что это красное дерево. "Если сохранить их до конца войны, а потом загнать их где-нибудь в не самом поганом месте, то можно получить кругленькую сумму", — подумал Криспин и цокнул языком. Схватив с полки тряпку, он вновь обернул ей найденное сокровище и сунул в сумку. "Как знал", — довольный собой, Криспин улыбнулся и вышел к Хемми.
— Ну как, пролил свет на землю? — с насмешкой спросил рыжий.
— Пока нет.
— Пока ты тут пыхтел, все уже осмотрели и пошли дальше, — Криспин махнул рукой вперед.
Все рыцари действительно прошли дальше и заходили в следующие дома. Кто-то даже сворачивал за первую линию домов и искал что-нибудь дальше. Криспин вырвал из рук Хемми свечу, бросил на землю и растоптал.
— Идем.
Хемми удивленно и печально посмотрел, словно ребенок, на Криспина и пошел за ним.
— Если ты снова застопоришься, то лучше пройти вперед, чтобы остальные нагоняли нас, — заметил Криспин.
— Это может быть опасно.
— Ты рыцарь или сопливый мальчик, у которого отобрали игрушку?
Хемми хмыкнул.
— Если бы тот огарок можно было пропить или обменять на бабу, ты бы целовал мне ноги за то, что я его нашел.
— Что-то не вижу здесь таверны или борделя.
Они обогнали остальных. Хемми видел, как Ленси проводила его взглядом, когда они проходили мимо нее. Она стояла одна, должно быть, Ливорис, Хельд и Бартрам, как и остальные, исследовали новую территорию. Хемми показал ей рукой, что они с Криспином идут вперед, и заметил, как она, поджав губы, кивнула.
Рыцари прошли еще три дома и оказались на каком-то подобии площади. В центре ее была каменная чаша, должно быть, когда-то игравшая роль фонтана или хотя бы статуи. Вокруг были обугленные деревянные постройки.
— Это рыночная площадь, — сказал тихо Хемми.
Он посмотрел на Криспина, замершего, как вкопанный, а затем налево, куда было обращено лицо рыцаря.
— Смотри, — сказал Криспин тихо.
Слева был такой же ряд торговых построек, что и справа. Их состояние было намного хуже, видимо, огонь сильнее поразил их. От одной из построек осталось лишь две или три стены (Хемми видел лишь ту, что посередине, и сбоку от нее). К этой центральной стенке кинжалами была прибита девушка.
Хемми со всех ног бросился к ней. Криспин обернулся было туда, где оставались остальные рыцари, но, махнув рукой, побежал за ним.
Хемми остановился в двух шагах от девушки. Руки ее были высоко подняты, ладони наложены одна на другую, и в них был воткнут по самую рукоять кинжал, входивший глубоко и в дерево. В ее живот было всажено два кинжала так, чтобы она не могла умереть быстро. Она была почти без одежды, ее прикрывали лишь лохмотья. Все тело было покрыто сажей, ноги были черные, и нельзя было сказать наверняка: ее ли это были ступни, или это только обугленное мясо на кости, которое выдает себя за человека. Хемми показалось, что она еще дышит.
— Вы живы? Скажите хоть слово!
Он приблизился к ней, боясь прикоснуться, чтобы не причинить новую боль. Голова девушки слегка приподнялась, затем покачнулась сильнее, и вот она уже смотрела на него с самым замученным видом:
— Помогите, — тихо прошептала она.
Губы ее были пересохшие, также измазанные сажей, как и все лицо. Волосы частично скрывали вид. Хемми с ужасом оглядывал ее лицо и тело, такое худое и по-своему красивое, чем-то похожее на тело Ленси. Легкий поднявшийся ветерок трепал ее волосы и покачивал тряпки на ее теле, обнажая почти чистую грудь. Хемми на секунду показалось, что она и впрямь очень похожа на Ленси. Он видел ее голой лишь один раз, когда она была с Ливорисом, неделю или две назад, но тогда она лежала на столе, и ему не удалось увидеть ее грудь обнаженной, поэтому теперь он не мог знать, вправду ли девушка повторяла фигуру ледяной волшебницы, или ему так лишь казалось.
— Помогите, — вновь прошептала девушка.
Хемми вздрогнул и устыдился собственных мыслей: пока страдалица умирает, пригвожденная к обугленному дереву, он умудряется думать, насколько она голышом похожа на другую. Он беглым взглядом еще раз осмотрел девушку. Если вынуть кинжал, вонзенный в ладони, то вес тела придется на те, что проходят через живот, и это будет намного опаснее и больнее для нее. Следовало сперва достать их. Хемми зашел сбоку к девушке и приготовился доставать кинжалы.
— Нет! Стой! Не двигайся! — истошно закричали со стороны улицы, где оставались рыцари.
Хемми тут же обернулся, выпрямляясь. Ленси бежала к нему навстречу, размахивая руками, и продолжая кричать. Хемми заметил, как за ней шли и другие люди. Повернув голову, он нашел Криспина чуть в стороне от сгоревшей стены в такой же растерянности.
— Не шевелись! — кричала Ленси, словно не замечая, что Хемми уже перестал предпринимать какие-либо действия. Подбежав к нему, она, тяжело дыша, схватила его за руку и рванула на себя. — Не подходите сюда!
Она подняла вверх обе руки с раскрытыми ладонями.
— Что происходит? — спросил Хемми.
Ленси вновь взяла его за руку, а также дернула запястье Криспина и отошла с ними на несколько шагов в сторону. Остальные рыцари как раз добрались до каменной чаши в центре площади.
— Нам нужно уходить отсюда. Срочно. Сейчас же! Первыми должны уйти те, кто чувствует слабость и недомогание. Следом за ними те, кто чувствует сильную усталость.
— Что случилось? — спросил Ливорис, напряженно глядя на Ленси из толпы.
— Это иллюзия. Город не был в пожаре пару дней назад, как кажется. Это руины старого города. Теперь здесь живут некроманты. Ленси, развернувшись, указала рукой на девушку. — Это алтарь.
Она посмотрела на Хемми и с сильной тревогой в голосе спросила:
— Ты не успел прикоснуться к ней? К кинжалам, что воткнуты в нее?
— Нет, я только собирался.
— Стена, к которой она прибита. Вы трогали ее? — Ленси бросила взгляд и на Криспина.
— Я точно нет, — открестился Хемми.
Ленси продолжала смотреть на Криспина.
— Я мог дотронуться до стены, когда подошел к ней...
— Руку, дай мне руку!
Ленси бросилась к рыцарю, вновь дернув его за запястье, развернула ладонь и увидела там полосу черной сажи. Глубоко вздохнув, она положила свою руку поверх и прочитала заклинание исцеления.
— А если я трогал стены других домов, я умру? — спросил кто-то в толпе.
— Нет, с вами все будет в порядке. Главное — не притрагиваться к алтарю.
Хемми был в сильном смятении.
— Но девушка... Она жива! Она со мной говорила!
— Она жива уже несколько сотен лет. Кто и зачем прибил бы ее к обугленной стене? Для того, кто сгорел со стеной, она слишком цела, а к обгоревшему дереву ей прибивать некому. Она нужна здесь лишь для одного — приманивать жертву, которая откроет алтарь.
— Но орки...
— Мы не встретили ни одного орка в округе за весь день. Значит, они хорошо чувствуют некромагию и не приближаются к ней. Неважно! Все это неважно! Нам нужно уходить отсюда! — Ленси говорила быстро, то и дело оглядываясь на алтарь.
Кто-то из рыцарей побежал назад, сломя голову. Некоторые, не слыша приказа остановиться для беглеца и не видя осуждения в лице Ленси и командира, последовали за ним.
— Почему мы должны спешить? — спросил Хельд, подойдя к волшебнице.
— Хемми поговорил с ней. Кто знает, сколько она успела высосать из него за это время. Ей может хватить сил, чтобы пробудить нечисть.
— Что нужно для боя с некромантами? — спросил Ливорис.
— Самые крепкие телом и духом воины. Те, у кого больше всего сил. Некроманты и нечисть вообще высасывают силы из живых и так восстанавливают свои. Сейчас мы не можем драться с ними. Мы и не должны. Эта сила была запечатана много веков, и пока она не освободилась, я могу замуровать ее снова.
— Так делай же, — отрезал Хельд.
Ленси бросила злобный взгляд на него.
— Если нечисть вырвется в этот момент, она легко найдет самых слабых из нас. И тогда мы потеряем тех, кто пришел с нами, и получим врагов, забравших их силу. Мне нужно, чтобы это место покинули те, кто не может здесь оставаться. Гримвальд! — она посмотрела на исполина. — Ты и другие рыцари потратили много сил сегодня, пока разрушали гору. Вам всем тоже лучше уйти.
— Позволь, я сам решу, девочка, силен ли я еще или нет, — усмехнулся Гримвальд. — Я готов побороть целую армию некромантов.
— Не стоит так говорить, — Ленси улыбнулась. — Но я рада, что ты в порядке.
Она вновь обернулась и посмотрела на алтарь.
— Вроде бы ничего не происходит, — сказала она. — Я не чувствую малейших колебаний из-за заклинания Риона. Я вообще едва ощущаю силу некромагии здесь.
— Так, может, ее и нет? — спросил Хемми.
Ленси толкнула его.
— Если хочешь рассыпаться в прах, едва прикоснувшись к этой полуголой дичи, иди!
Хемми промолчал. Все промолчали. Ленси всплеснула руками.
— Кажется, те, кто хотел уйти, ушли, — сказал Гримвальд, надеясь сменить тему.
— Теперь уходите и остальные. Останьтесь со мной лишь те, кто силен сам по себе и полностью уверен в своих силах в эту минуту. Если вы чувствуете себя хорошо, но вы не силач вроде Гримвальда, лучше и вы покиньте это место. Пусть, если вырвется нечисть, просто погибнем мы, некроманты все равно не покинут территорию руин и не пустятся в погоню.
Она посмотрела на Ливориса. Ее взгляд был одновременно пронзительным, умоляющим и отчаянным, полным любви и тревоги, смелости и прощания.
— Не стоит говорить о том, чего не случится, — сказал он. — Приступай к запечатыванию алтаря.
Ленси хотела было сказать что-то, но прикусила язык. Она развернулась и сделала несколько шагов в сторону алтаря. В ее руках возник посох, и она начала читать заклинание. Это не было похоже ни на "Лечение", ни даже на заклинание Риона, которое сегодня услышал Хельд. Это вообще был незнакомый ему язык. Если магия, которую использовали монахи Братской Пустоши и армейские капелланы, содержала тексты на устаревшем варианте знакомого наречия, то это был новый язык, едва напоминающий скрипучий и хриплый говор эльфов и истинных мерансов.
Белая волна, состоящая из пыли или пыльцы, вырвалась из ее посоха и направилась к алтарю. Рыцари наблюдали за происходящим. Кто-то с восхищением смотрел на чудеса, которые творила волшебница, некоторое время назад заморозившая целую гору, а теперь успокаивающая мертвецов. Для кого-то вроде Ливориса это было почти привычно и воспринималось скорее как часть дела, нежели как аттракцион, каким удивляют детей на городской ярмарке. Когда пыльца осела и начала словно впитываться в поверхность алтаря, послышался женский крик. Хемми и некоторые другие рыцари бросились к Ленси прежде, чем поняли, что кричала не она. Звук доносился от девушки на стене, и чем дольше она кричала, тем меньше этот крик походил на человеческий. Наконец этот звук стал скорее воплем заключенного во время пыток, стоном умирающего животного и гулом ветра одновременно. Девушка окончательно потеряла свой человеческий вид. Хемми отвернулся. Ему показалось, что даже тогда, когда вокруг него отрубали головы по частям и железо прошивало плоть самым ужасающим образом, это не было настолько мерзко, как превращение девушки, достаточно красивой, чтобы быть сравненной с Ленси, в труп, мало похожий на человеческий. Гримвальд положил руку ему на плечо.
Через минуту все было кончено. Крик заглох ещё раньше, а теперь, когда тело нечисти обратилось в прах, издавать его было уже нечему. Ленси вернулась к остальным.
— Еще одно колдовство на сегодня, и завтра я не смогу встать с постели, — предупредила она.
— Я надеюсь, что на сегодня наши приключения подойдут к концу. Все сделано? — сказал Ливорис и качнул головой в сторону алтаря.
— Да. Нам повезло. Можно покинуть руины спокойно. Но возвращаться сюда нам незачем.
— Мы так и не вошли в крепость, — Криспин поднял голову и посмотрел на стены, начинавшиеся на другом конце торговой площади.
— Это не крепость, — поправил его Ливорис. — Это не крепость, не замок и не форт. Если угодно, считай это большим домом, в сущности, это лишь особняк с башней. Там даже грабить нечего, нам незачем рисковать и лезть туда. Возвращаемся в лагерь.
Рыцари облегченно вздохнули и направились к выходу. Всем было приятно думать, что на сегодня дела были сделаны.