Глава 21
Артём забрасывает свою дорожную сумку на заднее сиденье и растягивается на пассажирском, пока я наблюдаю за ним. Узнав Мартынова ближе, даже не жду пламенных приветствий и объятий. Плавно выруливаю с больничной парковки. Тем более, он выглядит уставшим и спящим, но это будет не Артём, если что-нибудь не ляпнет.
— Ты вообще умеешь водить машину? — прерывает тишину в салоне, покрытую лишь шорохом двигателя.
Пальцами крепче сжимаю руль. Почему всегда так?
— Тебе обязательно оскорблять меня? — вырывается у меня на эмоциях.
— Я не сказал ничего такого. Простой вопрос.
— Ну, а на что похоже, Артём? Машина сама себя не поведёт.
— Будь это так, я бы чувствовал себя в большей безопасности.
— А вот это оскорбление.
Артём смеётся и подключает свой телефон. Салон заполняет мягкая музыка. Меня это раздражает ещё больше. Он просто отключается от всего, даже не замечает, как слова могут ранить. Но кое-что ранит ещё глубже. Равнодушие. Артём продолжает расслабленно наслаждаться музыкой, а мне хочется высказать всё, что накопилось внутри.
Боюсь, он не поймёт. Или, возможно, не захочет понимать. Будто мы каждый день начинаем с чистого листа...
— Кто дал тебе ключи от моей машины?
— Дорогой Антон Павлович. Он сказал, цитирую: «как твоя девушка я могу пользоваться твоим дерьмом так же, как и его, если вдруг ты не разрешишь мне что-то взять».
— Что? — Артём, кажется, шокирован. — Реально?
— А я сказала ему, что мне не нужно твоё разрешение, — я продолжаю, чувствуя какое-то внутреннее удовлетворение.
— Не трогай мои вещи, Мила.
— Поздно, — я вздыхаю, закатив глаза, — я уже водила все твои машины. И, кстати, они великолепны. Хороший вкус и выбор.
Его машины это нечто! В каждой нашлось что-то уникальное, отражающее его самого. Были те, что воплощали агрессивную силу и скрытую энергию, как гроза, готовая разразиться в мгновение ока, и другие – спокойные и утончённые.
— Ты...
— Я – что?
Впервые, пожалуй, вижу, как Артём не может найти что-то подходящее, отворачивается к окну и игнорирует, пока я не торможу на подземной парковке. Ставлю машину на сигнализацию и спешу за ним.
— Боже! Как же я тебя ненавижу! — запыхавшись, я проскальзываю в закрывающиеся двери лифта.
— Почему ты здесь? — Артём удивлён моим резким появлением. Думал, я просто так оставлю его? Ага, сейчас. — Я ранен, но и не инвалид.
— Проявление заботы делает меня ужасным человеком? — напоминаю слова, которые он сказал мне вчера.
Артём вздёргивает мой подбородок вверх и зажимает его между большим и указательным.
— Я в порядке, Мил. Иди домой, — глубокий, но всё же насмешливый тон.
— Уверен? — еле слышно выдавливаю из себя. — Потому что я...
— Хорошо, — он перебивает. — Если это тебя успокоит, можешь остаться ненадолго.
Двери лифта открывают с характерным щелчком, и мы оказываемся в его квартире. Артём выходит первым, а я осторожно за ним, чувствуя настороженность в воздухе.
— Ты была в моей квартире? — мужчина оглядывается подозрительно.
— Кто-то ведь должен был следить за ней всё это время, — я неловко заламываю пальцы, оправдывая внезапное появление в его личном пространстве.
— Дайте мне сил! — голос Артёма пропадает на кухне.
— Тебе нельзя пить! — чуть не валюсь с дивана, когда вижу коробку пиццы и банку пива.
— Я и не буду.
Он солгал.
Открываю глаза и быстро-быстро моргаю. Спросонья не понимаю, где нахожусь. На журнальном столике куча пивных банок, что, очевидно, означает, что я сделала что-то, о чём опять могу пожалеть, и тёмная люстра на потолке точно указывает, что я провела ночь в квартире Артема... в который раз.
— Ты замечала, как тебе подходит фамилия «Скворцова»? — Артём шутливо улыбается и тычет пальцем в бок.
— Пф... Почему? — прогоняю странное напряжение и пульсацию в груди.
— Ты очень болтливая.
— А ты сильный и возмутительно красивый, — вырывается у меня на автомате. — Ой...
Фильм забывается, и всё внимание уделяется только ему. Начинается наша параллельная реальность. Артём двигает меня чуть ближе к себе.
Пальцами проскальзываю к волосам, перебираю короткие пряди на затылке, Артём ладонями обхватывает меня под попу. Усаживает сверху. Вдыхает запах, ведёт языком по нижней губе. Он целует меня, прижимает, не давая вырваться.
Это... прекрасно.
— Тебе ведь нельзя, — шепчу я, пытаясь отстраниться от него.
Но Артём настойчив. Целует снова. В губы, в нос. Настойчивый и полный желания. Моё тело начинает плавиться, и это сводит с ума. В голове всё начинает плыть, и, скорее всего, я отключаюсь.
Квартира Артёма становится частым свидетелем моих неукротимых слабостей. Всю ночь мы смотрели фильмы, пили и целовались. Никто не выходил за рамки. Артёму такие активности ещё противопоказаны, а я... я просто стараюсь смириться и привыкнуть к нему. К его неожиданным эмоциональным всплескам; равнодушию и отстранённости, граничащей со страстью и желанием.
Тру свою опухшую ото сна щеку, ощущаю, как кто-то наблюдает за мной. Нервно оборачиваюсь и в дверном проёме вижу Артёма с весёлым взглядом.
— Ты выглядишь глупо, — он присаживается рядом на диван.
— И тебе доброе утро, — я ворчу в ответ. — Который час?
— Начало десятого.
— Вот блин! Мне нужно идти.
— Куда?
— Работа, Артём. Некоторым из нас приходится работать за деньги.
Не то чтобы Антон отчитывал меня за опоздания... Да я как-то и не проверяла. Приходила вовремя и даже раньше.
— Сарказм тебе не идёт, и сегодня Антон справится без тебя. Ты остаёшься здесь, — думаю, мне это снится. Да, я просто ещё сплю. Или Артём точно поехал головой.
— Нет.
— Да.
— Ты мне не начальник.
— Когда я проверял в последний раз, именно так и было.
— Я ненавижу тебя! Ты такой... А-а-а! — я визжу, ведь Артём решает, что это нормально – вылить на меня воду из своего стакана. — Ты... ты...
Вытираю остатки воды со лба. Волосы неприятно липнут к вискам, нечастые капельки скатываются по ключицам и впитываются в ткань моего топа.
— Теперь никуда не денешься, — он ухмыляется, наслаждаясь своим «триумфом».
— Тебе повезло, что ты ранен, — я злюсь и снимаю топ через голову, запоздало вспомнив, что рядом Артём, но он даже не смотрит в мою сторону. Пинаю его ногой, привлекая внимание. — Где у тебя одежда?
— Это немного пугает, Мила. Тебе необязательно соблазнять своего фальшивого парня.
«Ага, аж губы болят после поцелуев с «фальшивым» парнем», — но я прикусываю язык. Кручу перед носом Артёма средним пальцем.
— Я промокла из-за тебя, так что дай мне что-нибудь надеть!
— Звучит о-очень неприлично, — брови Артёма ползут вверх от моего заявления.
— Не обольщайся. Когда я рядом с тобой, то становлюсь суше, чем Сахара, — не всегда я подбираю слова с умом.
— Тебе не нужно лга-ать, — протягивает Артём и встаёт. — Пойдём. Дам тебе футболку.
Взглядом скользит по моим промокшим волосам, ниже, по плечам. Мои щёки уже просто горят! Прикрываю свой лифчик ладонями.
В комнате Артёма, как обычно, всё на своих местах, так что ему не требуется много времени, чтобы швырнуть мне в руки чёрную футболку. В ожидании стою, жду, что он уйдёт, но Артём лишь присаживается на кровать и печатает что-то в телефоне. Откашливаюсь, а он не обращает на это внимания. Инициатива, как всегда, в моих женских руках. Выхватываю телефон и киваю на дверь.
— Выйди.
— Это моя спальня. И будь осторожна с моим телефоном.
— Я не буду его выбрасывать, — я улыбаюсь, насмешливо качая им перед лицом Артёма.
— Тогда отдай.
Медленно протягиваю телефон, и в последний момент отдёргиваю руку, делая вид, что собираюсь его бросить. Однако Артём оказывается быстрее, чем я ожидала. Одним плавным движением встаёт и выхватывает свой драгоценный телефон, притянув меня вплотную к себе.
— Отпусти, — я шепчу ему в грудь. Он слишком сильно вжимает в себя.
— Ты собираешься уходить?
— Артем...
— Мила... — вторит мне.
— Отлично, — я фыркаю и шлёпаю его по спине. — Я останусь. А теперь отпусти.
Артём отпускает и оглаживает по голове, как послушного ребёнка. Ужас... Морщу нос. Он выходит из комнаты, отвечая на входящий звонок, и оставляет меня наедине с собой. Скидываю мокрое бельё и проклинаю Артёма.
— Вечно контролирующий, надоедливый и... — я замолкаю, заметив уголок ноутбука под подушкой.
Артём хочет, чтобы я осталась? А это значит, что мне нужно развлечение! Быстро избавляюсь от последствий ночи, оказавшись в душе, и привожу себя в порядок. Надеваю футболку, которую дал Артём, и запрыгиваю под одеяло. Всунув в уши найденные наушники, открываю ноут и не встречаю пароль, что значительно упрощает доступ к браузеру.
Я готова к сериальному запою!
— Милена! — кричит мужской голос, выводя меня из видео-комы и дремоты. Прищуриваюсь, яркий свет экрана бьёт по глазам.
— Что? — я немного сбита с толку и быстро восстановить связь с реальностью не получается.
— Это твой ноутбук?
О... это Артём.
— Почему задаёшь такие глупые вопросы? Ты же знаешь ответ.
Артём захлопывает крышку ноутбука у меня перед носом. Обескуражено хлопаю ресницами. Пытаюсь открыть его снова, но Артём просто отбирает ноутбук и кладёт высоко на шкаф.
— Ты козёл! — я шиплю ему в спину.
Он прекрасно знает, что я не смогу дотянуться до него даже в самых смелых мечтах.
— Нужно поесть.
— Ты... — специально цепляю его плечом и выхожу из спальни, — держишь меня в своей квартире, — достаю хлопья из шкафчика, — и не даёшь повеселиться, — заливаю их молоком. — Я что, похожа на домашнее животное?
— С твоим ростом ты можешь сойти за шетлендского пони.
— Что ты сказал?
— Может быть, даже чихуахуа.
Да он намерено провоцирует меня! Это происходит само, без моего контроля. Только Артём ухмыляется, а в следующую секунду уже стирает сырое разбитое яйцо со своего лица.
— У меня нормальный средний рост, блин! — я восклицаю, угрожающе держа в ладони ещё одно яйцо. — Ну, давай, скажи ещё хоть слово, мой дорогой!
— Конечно, — Артём снисходительно улыбается, снимает липкий белок с чёлки. — Пони, вероятно, думают то же самое.
Артём извлёк урок из первого яйца, пригнувшись так, что второе с плеском ударяется о стену.
— Надеюсь, у тебя хватит запала убраться, — предупреждает, всё ещё прячась за кухонным островком.
— Осмелюсь попросить тебя сказать что-нибудь приятное о моём росте!
Он ничего не отвечает, что сразу же вызывает подозрения. Артём обычно не сдаётся просто так. Прихватив с собой бутылку кетчупа, тихонько забираюсь на столешницу. Я почти устойчиво располагаюсь на коленях, когда перед глазами мелькает белая пыль. О, нет, не пыль... мука. Зажмуриваю глаза, их заливает новой порцией воды. Снова. Застываю в ужасе, с волос мерзко капает вода, смешанная с мукой, и постепенно превращается в жижу.
— У тебя тут небольшой беспорядок! — Артём смеётся где-то рядом.
— Ха! Ты такой забавный.
— Не я первый начал.
— Я всего лишь бросила яйцо, а не самодельный цемент, — тыльной стороной ладони вытираю щеку. Фу, мерзость.
— Два яйца, — поправляет он.
И тут я вспоминаю. У меня в руках ещё есть открытая бутылка с кетчупом. Хитро улыбаюсь во всё зубы, пришло время ответить ему. Со всей силы жму на неё, превращая некогда белую футболку Артёма в произведение искусства с красными брызгами.
— Твою мать, Мила!
Времени на размышления нет. Бежать! Срочно! Но сбежать не получается. Артём моментально реагирует и подхватывает меня за бёдра, легко перебрасывает через плечо.
— Отпусти меня! — всё, что получаю в ответ – молчание.
И вот она я... Во всей красе. Кверху жопой в одних стрингах, ведь штаны я так и не надела, на плече у подстреленного Артёма, который не упускает момента отвесить шлепок по голой коже.
— Артём! — я визжу и отталкиваюсь руками от его спины, но безуспешно. Ладонь на моей пояснице мешает полностью выпрямиться.
— Чего ты орёшь?
— Тебе нельзя носить тяжёлое! Ты меня не слушаешь!
— Я просто не делаю то, что ты хочешь.
Артём движется быстро, с моего ограниченного обзора понимаю, что мы снова в его спальне.
— Отпусти меня! — медленно повторяю я, на случай, если он ещё не догнал.
Артём открывает ещё одну дверь, в ванную. Только нас окутывает звук льющейся воды, понимаю – что-то не так. Наконец, Артём опускает меня, поставив на ноги, но уверено удерживает за запястья, не давай шанса на побег. Включённый душ, и его намерения ясны.
— Время привести себя в порядок! — весело объявляет и заталкивает меня под тёплую воду.
Закрывает створки душа, что даёт ему фору. Перед неминуемой смертью. Единственный плюс – вода смывает кашу с волос и лица. Выбегаю из его спальни, промокшая и дрожащая, протираю на ходу глаза и оставляю после себя мокрые дорожки.
— Я убью тебя, Мартынов! Ты такой козёл! — улавливаю слабый смех со стороны кухни.
Меня трясёт, хоть в квартире достаточно тепло. Зубы клацают друг о друга. Мокрая футболка липнет к телу, просвечивает мои соски, оттягиваю её как можно ниже.
— Милена, почему ты мокрая?
Целенаправленно пересекаю гостиную, когда меня останавливает знакомый женский голос. Голос, который я слышу с рождения, и могу узнать из тысячи. Мама... Она стоит в коридоре с удивлённым взглядом, приподняв брови. Мой отец рядом с ней и вид у него крайне недовольный.
— Что здесь происходит?
— Э-э... Догонялки?