Глава 19
Неправильный ответ. Пару часов спустя хочется кого-нибудь убить. По какой-то причине все клиенты Антона – богатые, напыщенные старики, которым нечем заняться, кроме как смотреть на меня с отвращением. И вроде выгляжу я, как Антон сказал, прилично. Однако этого оказывается недостаточно.
— Можно мне чашечку чая? — женщина, которая в данный момент ждёт встречи с Антоном, прищёлкивает пальцами.
— Конечно, — я натянуто улыбаюсь. — Сахар?
— Три ложки, пожалуйста.
Прохожу к маленькой стойке за ширмой и щёлкаю чайник. Чувствуя себя злой, добавляю не три, а четыре ложки сахара. Возможно, это маленький акт мести за все унижения и презрение, которые я испытала. Возвращаюсь к клиентке и ставлю чашку на журнальный стол с небольшой силой. Она охает и фыркает, прежде чем забрать чашку, будто я недостойна заниматься и этим делом.
Дверь кабинета приоткрывается, и Антон кивает мне.
— Время обеда, Милена. У тебя есть свободный час.
Почти выбегаю из приёмной, оставив надменную женщину одну. Блуждаю по пустынному коридору, не имея ни малейшего представления о том, куда бы пойти. Но мне удаётся найти кое-что... кое-кого неприятного.
— Ты? — Анна усмехается.
Поднимаю глаза к потолку, складывая руки на груди.
— Боже, почему? Что я такого сделала в своей прошлой жизни и заслужила столько страданий?
— С кем ты разговариваешь?
— С тем, кто лучше тебя.
— Аня? — голос Артёма, уже знакомый и близкий, раздаётся позади нас. Он стоит с папкой в руках и удивлённо смотрит на сцену перед собой. — Почему ты здесь?
— Я пришла повидаться с тобой, — хихикает она, отодвигая меня в сторону.
— Виделись недавно.
— Мы можем пообедать вместе?
— Я занят, — ответ короток и ясен.
— А я скучала по тебе, — хнычет Анна, вцепляясь пальцами в костюм, но он обходит её стороной.
Артём протягивает руку мне, словно желая отгородить от токсичного влияния Анны.
— Ты уже обедала? — я отрицательно качаю головой, на что уголки губ Артёма слегка приподнимаются. — Пойдём.
Пальцы крепко сжимают мои. Анна следует за нами, выглядя раздражённой.
— Куда ты идёшь?
— Я собираюсь пообедать со своей девушкой.
— Но ты сказал, что занят.
— Я занят своей девушкой.
— Что? Подождите... Я могу с... — двери лифта закрываются, спасая нас от назойливой Анны.
Отворачиваюсь от Артёма, прикрывая рот ладошкой и заглушая смех, который не удаётся сдержать. Артём, с другой стороны, невозмутим и нетерпеливо поглядывает на часы.
— Ты задел её чувства.
— И что?
— Что значит «И что»?
— Сири, что значит «И что»?
— В неформальной обстановке: почему это должно считаться важным? — отвечает механический голос из его телефона.
Я свирепо окидываю Артёма взглядом. Поджимаю губы, чтобы не произнести что-то ещё, что может ухудшить ситуацию.
— Я тоже задел твои чувства?
— Конечно, нет. Ты никогда не заставишь меня грустить или плакать.
— Есть и другие эмоции, Мила, — шаг ко мне, а я шаг назад, насколько позволяет закрытое пространство лифта, — так что же ты чувствуешь?
Я погружаюсь в карие глаза, в бездонную пропасть, а там меня встречает, как давнего друга, смесь страсти и неизвестности. Умные мысли часто преследуют меня, но я выбираю сумасшедшие идеи. Льну к Артёму, я играю с хищником, да.
— Ты заставляешь... — веду кончиком носа вдоль его щеки, — заставляешься ненавидеть тебя.
Между нами тонкая нить, на которой мы танцуем.
— Знаешь, как я это назову? — я молчу, следующий шаг за Артёмом, — ненависть до дрожи, — он опирается на руку чуть выше моей головы. — Не смотри на меня так, Мила, это, блядь, непросто.
— Я...
— Смелее, Милашка, или острый язычок проглотила?
Кажется, я не могу даже вздохнуть, щёки пылают. В голове всё мешается. Чувствую только, как его губы с жадностью впиваются в мои, мягко, но с напором. Обхватывает руками за талию и прижимает к себе.
— Мила-а... — ладони сильнее сдавливают рёбра, приподнимает над полом. — А я хочу тебя, — шепчет прямо в губы.
Платье задирается до талии, ведёт ладонью по внутренней стороне бедра.
— Хочу, — я соглашаюсь, не открывая глаз.
Целую его губы, шею, ключицы – везде, где я только могу дотянуться. Поцелуи становятся глубже, смелее, жарче. Руками медленно скольжу по телу, забираюсь под рубашку, оглаживаю косые мышцы живота.
От каждого прикосновения я тону, из последних сил цепляясь за то, что вижу перед собой. Не могу сдержать стон. Я никогда не думала, что можно стонать от поцелуя. Это просто невозможно. Мне хочется, чтобы Артём не останавливался, чтобы делал это бесконечно.
— Иди сюда, Милашка.
Вскрикиваю, Артём зубами обхватывает сосок через ткань платья, не даёт вырваться, пальцами дразнит кожу между бедер. Тянет в сторону трусики и раздвигает мои ноги шире. Напрягаюсь и замираю в предвкушении.
— Артём, мы не... — большой палец падает на горошину клитора.
— Тш-ш!
Пропадаю на секунду, и возвращаюсь. Мир вокруг теряется в россыпи ярких вспышек. Я, чёрт возьми, готова кончить от одних поцелуев! Ещё минуточку и... Лифт цокает, оповещая, что мы на первом этаже. Соскакиваю с Артёма на пол, поспешно поправляю платье. Дьявол... Он самый настоящий дьявол. А я лучше? Нет, конечно же.
Я прячу глаза и с опущенной головой едва ли не бегу с места преступления. Артём настойчиво ловит мою ладонь на выходе из офиса и с улыбкой на губах зависает в телефоне, оставив меня без дела. Тащусь рядом с ним, как привязанная, не имея ни малейшего понятия, куда мы идём.
Стряхиваю наваждение и вздыхаю. Почти поверила, что Артём принял на заметку, что я могу выбросить его телефон, но тишина говорит об обратном. Хотя после того, что случилось в лифте, лучше помолчать. Это было так... неожиданно. Руки дрожат, когда я поправляю волосы, стараясь скрыть свою растерянность. Но Артём, несомненно, замечает мою реакцию, что заставляет смущаться ещё больше.
— Мы на месте.
Поднимаю голову и вижу вывеску обычной закусочной.
— Поблизости нет шикарного заведения, где подают блюда за десять тысяч?
— Блюда по десять тысяч по пятницам, — небрежно замечает Артём и подталкивает меня внутрь.
От запаха еды живот начинает проигрывать целую симфонию голодных звуков, не могу сдержать улыбку, которая появляется на лице. Множество вкуснейших вариантов... К тому времени, как мне удаётся принять решение, Артём уже ожидает свой заказ. Он, как обычно, стучит по экрану телефона и моментами потирает челюсть в замешательстве.
Между бровями появляется лёгкая складка, он что-то очень внимательно читает. Взгляд останавливается на мне, прежде чем он хватает наши пакеты с едой и бросает несколько купюр на прилавок.
— Нам нужно идти.
— Почему?
— Хотел бы я знать, — бормочет Артём, сильнее перехватывая моё запястье. — Брат сказал как можно скорее вернуться в офис.
Что-то здесь не так...
— Александр? И почему ты ему веришь?
— Не знаю, но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.
В центре города толпится множество людей, вечный шум и суета заставляют мириться с нашей молчаливой «прогулкой». День в самом разгаре, улицы переполнены энергией и движением. И среди этой суеты хватка Артёма вокруг моей руки единственное, что не даёт потеряться.
— Ты можешь притормозить? — перекрикиваю шум улицы.
— Ты пропустила часть «как можно скорее», о которой я говорил?
— Нет, но необязательно ломать мне запястье, — я прошу. Артём, правда, сжимает мои пальцы слишком сильно. Он аккуратно перехватывает ладонь.
— Лучше?
Кусаю губы от стыда, отвожу глаза. Этот день стал для меня настоящим калейдоскопом эмоций, и я не уверена, что знаю, как правильно себя вести в новой реальности.
— Пойдём.
Артём бросает на меня последний взгляд, пока я подталкиваю его в спину. Чем ближе подходим к зданию компании, тем меньше становится людей, а быстрый темп Артёма вдруг замедляется. Пытаюсь высвободить свою ладонь, но это оказывается невозможным. Разочаровано пыхчу. Артём игнорирует меня и продолжает молча идти.
— Итак, — начинаю я, — что у вас с Анной за дела?
— Ты одержима этой женщиной? — Артём закатывает глаза, словно я задала совершенно бессмысленный вопрос, и бегло оглядывается.
— Нет.
— Если что, я ничего не имею против.
— Насколько я знаю, мне нравятся парни.
Прихлопнув меня по плечу, Артём покровительственно улыбается.
— Мила, всё в порядке. Наверное, эти фальшивые отношения и созданы для того, чтобы убедить родителей, что ты натуралка.
— Нет! — я шиплю и бью кулачком ему в рёбра, но делаю больнее только себе.
— Так и есть! Вот каков план! — насмешливо продолжает Артём.
— Знаешь, что? Пошёл к чёрту!
— Очень по-взрослому.
— По крайней мере, я веду себя взрослее, чем некоторые.
— И в чём же я «невзрослый»?
— Ты прекрасно знаешь, что мне нравятся парни, и просто хочешь позлить меня, как ребёнка.
— Откуда мне знать? — он выстреливает в ответ.
— Мы целовались в лифте минут пятнадцать назад, и я переспала с тобой, Артём.
— И что?
— О! Значит, ты признаёшь, что настолько ужасен в постели и после тебя девушка становится ле... — рассуждаю и борюсь с желанием не рассмеяться над его оскорблённым выражением лица.
— Отлично. Ты победила.
— Конечно. Ты никогда не смог бы победить, потому что я...
Внезапно ощущаю, что Артём не рядом и не слушает меня. Вместо этого он смотрит мне за спину. Шлёпаю его по руке, снова обращая внимание на себя.
— Что не так?
Он отмахивается простым «ничего», но я чувствую, что Артём что-то скрывает. Его взгляд скользит по окружающим, а я путаюсь ещё больше.
Пальцами подхватываю его за подбородок и привстаю на носочки, чтобы быть на одном уровне с ним.
— Не вешай мне лапшу на уши. Почему ты всё время оглядываешься по сторонам?
Артём обхватывает мои запястья и мягко отталкивает от себя.
— Иди в офис и позвони моему отцу.
— Не понимаю, что происходит, но я, блин, никуда не уйду, пока ты не объяснишь.
— Я не могу объяснить.
— Тогда мы возвращаемся вместе.
— Чёрт, Мила, поверь мне хоть раз.
Артём вытаскивает свой телефон, быстро печатает что-то и убирает обратно в карман. Он вдруг притягивает к себе в объятия, из которых вырваться довольно проблематично.
— Да что случилось?! — я ворчу ему в грудь.
— Ты реально маленькая.
— Ты обнял меня для того, чтобы оскорбить?
Артём, наконец, выпускает меня, но продолжает удерживать за талию, не позволяя отойти далеко от него.
— Как зовут моего брата? — максимально странный вопрос.
— Что за чертовщина?
— Мила, блядь, просто скажи.
— Александр?
Карие глаза опять смотрят выше моей головы, в секунду зрачки расширяются.
— Ложись!
Раздаются выстрелы, пули с грохотом попадают в окна, разбивая стёкла вдребезги. Я панически прикрываю голову, защищаясь от осколков. Руки Артёма вокруг моих бёдер, и он толкает меня, опуская на асфальт, прячет от возможной опасности.
Вокруг крики людей, в панике спасающихся от стрельбы. Тело подрагивает, а мысли кажутся замедленными и запутанными.
— Нам нужно выбираться отсюда, — шепчет Артём, подталкивая, чтобы я начинала двигаться.
Выстрелы становятся громче и чаще. Адреналин заставляет пуститься бегом. Артём за мной, чувствую руку на спине, поддерживающую меня. Всего несколько улиц и наш офис. Всего несколько улиц...
Резко торможу, увидев пистолет, направленный точно на меня. Перед глазами мелькают жуткие картины, и я страшусь того, что может случиться дальше. С ужасом поворачиваю вправо, встречаю ещё одного мужчину, который настроен не менее дружелюбно.
— Бля... — ругается Артём и лишь поднимает руки вверх.
— В машину! — один из нападавших упирает пистолет мне в спину и толкает к припаркованному внедорожнику.
— Нет, Мила! — рык вырывается у Артёма, но он, увы, безоружный в такой ситуации.
— Быстро!
— Я иду, сейчас, да... — голова кружится от страха.
— Мила!
Выстрел. За ним ещё один. И ещё. Три чёртовых выстрела.
Я не успеваю понять, что произошло, Артём со стоном падает на асфальт. Мир вокруг замирает, и я невольно прикрываю руками рот. Моё быстрое сердцебиение глушит все звуки вокруг, ужас охватывает так сильно, что, кажется, душа уходит из тела.
Кровь капает из ран, окрашивая асфальт в мрачный красный оттенок, когда Артём пытается встать. На дрожащих ногах опускаюсь к нему, осторожно надавливаю на плечи и не даю пошевелиться.
— Артём, боже!
— Почему ты никогда не слушаешься...
К концу Артём закашливается и сплёвывает кровь. Паника охватывает меня, не знаю, что делать. Слёзы катятся по щекам, пока осторожно давлю на раны. Кровотечение не останавливается, пропитывает его пальто и белую рубашку.
— Я вызову «скорую».
— Я уже вызвал, — шепчет Артём, карие глаза закатываются и он теряет сознание. Не двигается, а я рвано пытаюсь нащупать пульс.
— Артём? Артём, чёрт возьми! Очнись, Артём!