𝕭𝖚𝖓𝖌𝖔𝖚 𝕾𝖙𝖗𝖆𝒚 𝕯𝖔𝖌𝖘: 𝑨𝖑𝖙𝖊𝖗𝖓𝖆𝖙𝖎𝖛𝖊 𝖁𝖊𝖗𝖘𝖎𝖔𝖓

     Можно было начать так, как начинал автор книги "Король Лев" : "Африканскую саванну покинула ночь". Но эту самую "саванну" я вынуждена буду заменить "Портовой мафией". По сути, одно от другого ничем не отчлечается: величественный король, черножопые негры — всё как в сказке. Хотя, на самом деле, ничего сказочного в этом нет: все говорю так, как и было.
     Мори опять гордо восседал на своем троне, упираясь руками об стол и отбивая лбом по кроваво-красной скатерти чечётку. Опустевшая рюмка и бутылка водки танцевали в ритм ударов головой об столешницу, выбирая себе в пару вилки и ножи, словно прекрасных дам. Элис то нервно бегала по всему залу, то каталась по махровому ковру от безысходности, то поглаживала Огая по спине и пыталась успокоить хотя бы словесно. Свечи она давно уже вынуждена была задуть и убрать со стола, чтобы не произошёл пожар. Мори словно окунулся в бездну печали и отчаяния.
     — Осаму...милый мой...Ик!...Осаму-у-у...Как же ты подро-о-ос...— Мори снова разрыдался от того, что вспомнил пятнадцатилетнего Дадзая и то, как он умело и бесстрашно убивал врагов, уничтожал организации, и все это он делал со своим товарищем Чуей Накахарой. Огай безумно хотел вернуть шатена к себе обратно в Мафию, но уже не для своих целей, а для того, чтобы сосватать его с Чуей. Хотелось сделать из них пару, а потом стать боссом ещё на десять лет, так как оба мужчины будут слишком заняты ребенком. Гениальные планы Огая постоянно рушились, но этот... Все должно пройти идеально. Эти оба просто обязаны быть вместе. Мори хочет — значит, так и будет.

     Тем временем, Чуя душевно негодовал о том, что его снова ущемляют в его правах и дают самые тупые задания. Именно по этому поводу мужчина сейчас душевно  разговаривал с добродушным барменом, который стал ему чуть ли не братом. Накахара скрывал свою нужду в поддержке и некой любви со стороны остальных сотрудников. Парню было обидно, что все ставят в пример этого щенка Дазая, который, по мнению Чуи, "зассал и кинул" их.
     В итоге, Накахару пришлось забирать из бара поздней ночью, при чем пьяным в стельку. И угадайте, кому выпала эта замечательная возможность? Конечно же, Акутагаве Рюноскэ — немому гончему псу Портовой мафии. Такое оскорбление для его гордой души: тягаться со всякими алкащами с учётом того, что Чуя может его нечаянно...ну...поцеловать, скажем. Но наш милый туберкулёзник ещё не подозревает, что в корне окажется самым настоящим геюгой по отношению к своему же собственному врагу — Ацуси Накадзиме. Парень все не мог выкинуть тот парный удар с миссии по свержению Гильдии, которая успела быстро восстановиться вскоре после происшествия. Решительное лицо Ацуси и то, как в один момент он просто упал на колени...о-о-о, это Рю помнит хорошо. Но тогда тигр только по лицу с ноги получил, не больше. Сейчас Рюноскэ делал вид, что ему все равно на жизнь и судьбу несчастного тигра, хотя сам уже постепенно опознает, что ему просто необходимо встретиться с этим надоедливым животным.

     ...И будто бы судьба услышала его мольбы! Когда Акутагава в очередной раз нес угарающего от чего-то Накахару из бара, он заметил на противоположной стороне улицы два знакомых силуэта: Ацуси и Кёку, которые так мило общались между собой и держались за руки, прогуливаясь по улице неспешным шагом. Рюноскэ испытал страшный гнев при виде этой, казалось бы, безобидной для него картине. Он быстро поставил шатающегося Чую на ноги:
     — идти сможешь?
     В ответ Накахара что-то пробурчал, что означало "да". Тогда туберкулёзник подскочил на ветвях Расёмона и уже на паучьих его лапах направился к Накадзиме и Идзуми. Ацуси, кстати, уже успел его заметить по этому свернул в переулок, думая, что в темноте их не заметят. Однако, его надежды были напрасны: Рю все таки добрался до этих обоих. Сколько бы Ацуси не пытался активировать Лунного Тигра, он не мог выпутаться из чёрных лент способности своего врага. Тело будто не слушалось, хотело наоборот остаться в этой клетке навсегда. Акутагава прижал Ацуси к стене в подвешенном состоянии и, наклонившись чуть к его лицу,  прошипел прчмо а губы:
     — если я ещё раз увижу тебя, гуляющим с кем-либо за ручку, точно убью и тебя и собеседника.
     На этом их короткий разговор закончился. В один момент Накадзиме даже показалось, что на секунду Рю будто нечаянно коснулся губ. От этих мыслей Ацуси покраснел, не заметив удара жопой об асфальт. Рюноскэ отпустил его и ушел. Кёка стояла и улыбалась ему вслед, заподозривая что-то неладное со своим бывшим учителем. Он, кажется, втюрился в Ацуси. Но надо было это точно проверить. По этому, Кёка решила обратиться завтра к Куникиде с этим вопросом по "теории любви", но то уже совсем другая история.
     Уже поздно ночью оба пришли домой, а точнее, только Кёка. Ацуси решил сходить в круглосуточный магазин, чтобы купить что-нибудь покушать дополнительно. Прошло очень долгое время с того момента, как эти оба ели. Накадзиме необходимо было сварить ближайшие сорок минут хоть порцию риса. Однако, его путь прервался почти на половине дороги. Кто-то выстрелил в него из транквилизатора и Накадзима уснул, упав на асфальт. Домой он не сможет вернуться...

     Не обнаружив утром своего братика, Кёка подняла тревогу. Девушка принялась обзванивать всех членов Агенства и спрашивать, не видел ли кто сегодня Ацуси. Положительного ответа она не дождалась. Остался один вариант: Акутагава. Но сейчас раннее утро, а будить его в такую рань своим звонком — идти на верную смерть. Кёке несомненно хотелось жить, по этому она и не торопилась звонить прошлому учителю. Пришлось идти пораньше в агентство и дожидаться Рампо вместе с директором, чтобы поднять вопрос на сегодняшнем общем собрании. Остальные тоже раньше решили приползти на место работы, так как Ацуси несомненно был всем очень дорог.
     Садясь за круглый стол, Кёка тихо вздохнула. Как она могла допустить, чтобы Накадзима пропал без вести? Надо было вместе с ним пойти и не пускать одного. От того в Идзуми с молниеносной скоростью развивалось чувство тревоги и вины перед всеми остальными. Такие чувства невозсожно было передать словами: чувство беспомощности и долга, как будто что-то родное от сердца оторвали и никогда больше не вернут. Руки начинали трястись сами собой, а плечи все выше поднимались, закрывая шею, по которой от нервных глотков так и бегал кадык. Навязчивые мысли застревали в голове, оплетая сеткой все остальные органы в тельце хрупкой девочки. Сердце стучало очень громко, а уши закладывало от поднимающегося давления. Самые страшные, самые коварные злые планы могут в этот момент совершаться над бедным её Накадзимой...

     Вдруг чья-то знакомая рука легла на плечо Кёки. Куникида...его взгляд был сейчас по-необычному обеспокоенным, выражающим сочувствие, чего от него никогда нельзя было дождаться. Но то, как Доппо чувствовал дрожь в теле немой собеседницы вгоняло его самого в лёгкую панику. Поглаживая плечи девушки, Блондин аккуратно наклонил ее на себя, прижав легонько к груди и пытаясь успокоить. Его сердце размеренно твёрдо билось, как запрограммированный механизм, в отличии от молодого, маленького и такого хрупкого сердечка Кёки, которое можно было ранить лезвием слова очень легко и просто. Доппо аккуратно наклонился, шепча девочке на ухо:
     — не переживай ты так, Кёка. Побереги, пожалуйста, нервы. Ацуси в любом случае сможет подать сигнал о своем местонахождении. Рано или поздно, он объявится. Пока что не стоит делать поспешных выводов, так как он не может просто быть убит кем-нибудь.
    — Ты безусловно прав, Куникида, — ввязался в разговор Дадзай. — Его способность очень полезна врагу, а значит, никто не осмелится просто так убить его, не узнав информации об агенстве. А если Накадзима потянет время хотя бы до нескольких дней, то благодаря знаниям нашего любимого Рампо мы сможем разузнать его местоположение, хотя бы, приблизительно. Но если оно будет постоянно меняться...
    Дадзай тяжело вздохнул, задумавшись снова. Рампо пытался думать о том, что могло произойти с тигром. Мафия? Да вряд-ли. Хотя, учитывая то, что Кёка рассказала им об Акутагаве, запрашивая о "тонкостях любви", мафию надо было проверить. Но напрямик задавать вопросы тоже не слишком хорошо да и подозрительно. Но мафия — злейший враг агентства...но теперь нет! Мафия держит свое слово, значит не может  украсть Накадзиму просто так, если кто-то из сотрудников и хочет это совершить. Голова уже идёт кругом от этих мыслей у бедного Эдогавы. В один момент он просто вскрикнул и упал головой на стол, пытаясь сдержать рыдания, которые так и просились выйти наружу. Он — гений дедуктивной мысли, и так облажался! Остальные подбежали к нему, пытаясь выяснить, в чем причина того, что Рампо внезапно будто провалился в пустоту, которая отражалась во все ещё раскрытых глазах, медленно наползающих наверх, под веки. Йосано пришлось самой подбирать код от личного сейфа детектива, чтобы часто сладостей аккуратно запихнуть ему в рот. Акико пыталась что-то предпринять, но надо было Рампо топором ударить, чтобы способность сработала. А Йосано очень не хочется так делать, да и жалко топор...
    
     Бурные размышления продолжались до того момента, пока не наступил поздний вечер. Только тогда сотрудники решили разойтись по домам, но продолжали общаться в общем чате, который изначально создал Дадзай, чтобы дурачиться. В один момент в группе начали добавляться члены мафии. Осаму и Фукудзава пришли к внегласному решению о том, чтобы снова попробовать объединиться с Портовой мафией и только тогда отправляться на поиски Ацуси.  Первыми заговорили, естественно, Дадзай и Мори:

     "Здравствуйте всем! Теперь эта группа становится общей для Вооруженного Детективного Агенства и Портовой мафии! Группа частная, а все данные защищены под тремя код-паролями из разного колличества чисел и комбинаций. Информация из группы никуда не распространяется. За обсуждения в группе конфликтов полагается ограничение по количеству сообщений на день и постепенное вытекание зарплаты. За каждое подробное сообщение с вашей зарплаты будет списыватьсч по пять Йен. Надеемся на ваше понимание!"

23:56.

     Так как сообщение было отправлено очень поздно, большинство ребят уже ложились спать, только не Акутагава. Весь о пропавшем Ацуси вывела его из себя. Даже Гин с очень большим трудом смогла остановить влюблённого братца от раскола земного шара. Однако, Рю успокаиваться не спешил. Зная, что из-за болезни ему нельзя алкоголь, туберкулёзник поплёлся в круглосуточку за виноградным соком, осматривая при этом переулки, где могли пристрелить Ацуси. Дело рисковое, но оно того стоило.
     В один момент из груди Рюноскэ вырвался кровавый кашель. Он с отчаянием в глазах смотрел брошенную пулю из транквилизатора. Пришлось использовать перчатки, чтобы собрать ее в пакет. В тэот же момент в общую группу он выслал адрес того места и фото с находкой. В группе снова поднялась шумиха.  Дадзай принял решение экстренно выехать к Акутагаве и приказал ему, чтобы тот охранял находку от непрошеных гостей. Так же в подмогу был вызван Анго Сакагути — верный друг Дадзая. Сейчас им предстояло большое дело о раскрытии преступления, в котором прийдется задействовать все силы.

     —... Я не могу распознать лицо убийцы. Но я знаю, что этот человек учится в одной из Йокогамских школ. — мрачно произнес Анго, просмотрев историю этого транквилизатора. — скорее всего, тут была замешана Гильдия, а этот человек — её посланник.
     Рюноскэ пришел  в бешенство от услышанного:
     — в каком смысле!? Она же была повержена буквально недавно! Какими чертями!?
     — успокойся. Скорее всего, у них был запасной состав на это дело. Я пойду работать в эту школу под прикрытием, чтобы узнать хорошенько про личность одного из бойцов их тайного отряда. Скорее всего...
     Сакагути развернулся и посмотрел в темноту переулка, нахмурившись:
     — он все ещё рядом... совсем рядом...

     В темноте мелькнул чей-то невнятный силуэт, а после послышался шорох. В тёмно-коричневое из-за нависающих облаков и освещающих их фонарей небо взмыл с тихим выкриком черный ворон. Все устремили свои взгляды на этого ворона, что казался кому-то обычной птицей, а кому-то — безжалостным преступником. Анго прошел глубже в тэу темноты и, казалось бы, бесследно исчез в ней. Загадочный ворон явно находится здесь не просто так. Сакагути коснулся стен переулка и почувствовал жестокий толчок назад. Что-то не давало его способности прийти в действие.
      — что за чертовщина?..

     Нахмурившись, Сакагути подошёл к остальным:
     — пора бы уходить отсюда. Завтра все решим. Так будет рациональнее.
     Все покивал головой и пошли в обратную сторону. На этом и закончился их тяжёлый день...