Глава девятнадцатая. Бесконечный лифт
Сизые сумерки, отливающие перламутром и аметистом, озаряли небо. Сухой воздух пах выпечкой, одуванчиками и чем-то горьковатым, еле уловимым, но не очень приятным. Пустырь порос жёлтой недружелюбной травой, на нём покоился всяческий хлам: огромная покрышка наполовину вросла в землю, вторая похожая, но меньше, играла роль качелей, привязанных к одному-единственному дубу. Чуть дальше дерева лежал якорь, такой большой, словно его оторвали от Титаника.
Но всё это меркло по сравнению с кукурузником, печально уткнувшимся носом в землю.
Послышалось лёгкое жужжание где-то за нашими спинами. Я обернулась, позади стояла серая трансформаторная будка с дверью из бордового железа. Будка тихо и отстранённо урчала, всеми силами показывая, что не имеет отношения к нашему присутствию здесь. А она ещё как имела, мы же из неё вышли!
Метрах в двухстах, прямо через пустырь, стоял дом. Такой же бетонный блок в девять этажей, что и в Краснокаменном, но... темнее. Не по цвету, а по ощущению.
И ничего вокруг, лишь гудящий воздух и пустота.
Рия сделала пару шагов и дотронулась до покрышки. Та не отреагировала.
- Ну, честно говоря я думала, что мы хотя бы на Авалон попадём, а тут свалка какая-то.
Она запрыгнула на бок колеса и огляделась с высоты. Помолчала две секунды, спрыгнула вниз и резюмировала:
- Отстой.
- Это самолёт? - подал голос Лёша.
- Типа того.
- Давайте посмотрим на самолёт!
- Давай!
Мои спутники отправились к погибшему кукурузнику, только я осталась стоять на месте, удивляясь: они вели себя так, словно просто зашли в соседний двор и ничего необычного не происходило. А мы явно, очевидно, абсолютно точно были не в Краснокаменном.
Снова осмотрелась. Мир был зыбким, словно любое резкое движение могло потревожить его и тогда вся реальность пойдёт рябью.
Поэтому и замерла, таращась на оранжевое солнце и вдыхая чужеземный воздух. По коже пробежали мурашки. Звук вандализма привлёк внимание к самолёту: ребята забрались внутрь и активно обсуждали убранство.
Это и есть страна чудес?
На всякий случай ущипнула себя за руку. Больно. Что ж, хорошо. Наверное.
Над головой пролетела ласточка, сделала петлю и упорхнула в сторону домов. Точно!
- Ребят! - крикнула я, и две головы тут же показались над крылом самолёта. - Пойдёмте, пожалуйста.
Уговаривать не пришлось: спустя минуту они уже были рядом.
- Самолёт пуст, майор Том. Абордаж закончился ничем, - отрапортовала Рия, приложив ладонь к виску на военный манер.
- Ну почему, мы получили ценный опыт в сталкерстве, - возразил Лёша.
- Вот разве что.
Неожиданно мне показалось, что они страшно далеко. Не два шага, а многие-многие километры. Испугавшись, схватила Рию за запястье.
- Кать, ты чего...
Тут мир пришёл в движение: дверь трансформаторной будки с грохотом распахнулась и наружу выпрыгнула тень, уже даже не похожая на человеческую, но объемная и вязкая, словно состояла из плоти. За долю секунды она схватила Лёшу и резко втянула его внутрь, и прежде, чем мы успели хоть что-то сделать или сказать, дверь снова захлопнулась и всё исчезло.
Только через несколько секунд полного ступора, когда Рия уже отчаянно билась в дверь, я смогла сложить картинку перед глазами.
- А ну открывай, тварь! - беспомощно кричала моя боевая подруга. - Какого чёрта, а? Какого чёрта?! Мы вместе пришли!
Я вспомнила, что надо дышать. Ноги дрожали, пришлось сесть на землю и дышать медленно-медленно, успокаивая себя мыслью, что, возможно, всё не так уж плохо. Возможно, ему просто здесь не место и его забрали домой. Возможно...
Спрятала голову в коленях, надеясь, что всё само собой разрешится и одновременно понимая: нет, так не получится.
Рия прекратила биться о стенку, присела рядышком:
- Так, Кать. Нам нужно быстро найти кого-нибудь и спросить куда, блин, пропадают наши друзья. Ты была права, нам надо двигаться. С Лёшей все нормально, это точно, просто... ну, наверняка его вернули. Я уверена в этом. Может, он вообще не должен был идти, и этой Охотнице это не понравилось.
Мне оставалось только кивнуть. Это был единственный вариант, в который удавалось верить.
И всё же Рия ещё раз предприняла попытку открыть дверь, такую же безуспешную как остальные.
- Пустое. Пошли искать помощь.
Я не двинулась:
- А если они там все такие?
- Тогда мы очень быстро найдём Лешу.
Твёрдым шагом Рия отравилась в сторону дома. Затормозила, обернулась, махнула мне рукой.
- Время, Катя! Время!
Пришлось бежать за ней, хотя я не могла оторвать взгляд от будки. А если Лёша выберется? А если то чудовище кинется за нами?
Но мы уходили всё дальше и дальше, и ничего не происходило. У края пустыря Рия притормозила.
- Так странно. Всю жизнь мы мечтали о приключении в другом мире, а сейчас я этому совсем не рада.
- Это потому что мы не ожидали, что так быстро поте... разминемся тут с другом.
- Найдем, - упрямо повторила Рия. - Всех найдём.
- И зачем он за нами пошёл...
- Волновался, сказал же.
- Я знаю, просто... было бы лучше, если бы мы ему не писали.
- Катя, давай сначала разберёмся со всем, а потом будем рефлексировать, хорошо? Соберись. Пошли к дому.
И хотя солнце всё ещё было на прежней высоте, стена дома стала темнее, почти как сажа, но окна продолжали сиять пурпуром.
Лёша, который только что был рядом, теперь казался частью странного сна, словно и не было его вовсе.
- Ничего не слышно, - вырвалось у меня.
Это был мир Странных Осознаний: понимание происходящего волнами напрыгивало на мою бедную голову и точно так же отступало.
- В смысле?
- Как думаешь, насколько мы далеко от остальных? Я не слышу ничего: ни города, ни машин, ни людей, ни музыки, ни животных. Только ветер.
Рия замерла, выискивая опровержение моих слов в пространстве.
- Точно. Должно быть, мы очень далеко. Или тут никто не живёт.
- И даже в доме?
- Ну, видимо. Может, они заброшены.
- Может... Охотница мне говорила, что их мир почти пустой, но я не представляла это так.
Жёлтая трава отступила и превратилась в битый асфальт. Вдоль дороги выстроились уличные фонари, и как только мы дошли до первого, он вспыхнул тёплым огнём. Со следующим произошло то же самое, как и с третьим. Чем дольше мы шли, тем больше фонарей загоралось над нашими головами.
Дойдя до дома, бесцеремонно заглянули в окна первого этажа. Обычная комната, каких тысячи по всей стране: обои в жёлтую полоску, обшарпанный раскладной диван, письменный стол у окна, разбросанные вещи и барахлящий телевизор.
- Может, у них тут это... зомби-апокалипсис? - Рия припала к стеклу.
- Тогда где все зомби?
- Не знаю. Умерли от голода.
- А может... - я понизила голос и показала на пустырь, - это та штука?..
- Не знаю. Давай попробуем войти внутрь. Или у тебя есть другие идеи? Знаки эти?
Я огляделась в попытке найти хоть что-нибудь, но мир был глух.
- Увы.
- Тогда пошли в подъезд.
Пришлось обойти дом с торца. Входная дверь оказалась до потешного обыкновенной: даже кодовый замок имелся, хотя и код *36# был написан прямо над панелью и отлично подходил. С некоторой опаской мы открыли новую дверь, но за ней была лишь лестница, подвальная решетка и старый самокат. Всё как дома.
- Слушай, может, мы и не уходили никуда? - с сомнением протянула Рия, оглядывая знакомую местность.
Я не знала, что ей ответить. Может, и не уходили. Может, ушли. Какая-то неразбериха и совсем всё не так.
Мы вошли внутрь, постучались в первую дверь и ждали около минуты, а потом постучали в ещё две. Безрезультатно. Рия заглянула наверх, куда-то между перилами.
- Мы все этажи пройдем? Тут их около девяти.
- Давай все, мало ли, откроют.
- Хорошо, но тогда поедем на лифте.
Она нажала прожженную сигаретой кнопку. В шахте что-то щёлкнуло, заскрипело, зажужжало и через несколько секунд двери лифта открылись. Зелёный свет создавал не самое уютное впечатление, как и огромная надпись: "Не помни, не верь, не иди" на стене.
Я непроизвольно сделала шаг назад: лифт выглядел точь-в-точь как в моём старом кошмаре! И всё же вошла внутрь вслед за подругой.
- Сайлент Хилл какой-то, - проворчала Рия и нажала на кнопку пятого этажа.
Двери захлопнулись как звериная пасть, и утробный звук соответствовал. Я подняла голову наверх, надеясь увидеть там что-то, кроме лампы, но не увидела.
Притяжение отдавало гулом в ногах, лифт несло наверх.
Мы ехали слишком долго, чтобы поверить, что всё идёт как надо. По моим подсчетам за время нашей поездки мы бы успели спуститься туда-сюда раза четыре, а лифт всё ехал и ехал.
- Так, мне это не нравится, - Рия нажала на кнопку.
На ещё одну.
На сочетания кнопок.
На аварийную.
Ничего не работало, лифт упрямо двигался по своей траектории.
Я обреченно приняла факт:
- Сотни раз мне снился этот сон, Рия. Это бесконечное путешествие по шахте. Вот уж не ожидала, что он вещий.
Подруга фыркнула:
- Да ну? Может, ты у нас подкидыш фей или ещё что-то? Давай выбираться, если это не бесконечный лифт Вилли Вонки, то у меня нет идей, кроме как действовать грубой силой, - Рия заколотила по дверям. - Эй! Стой, мы передумали! Остановись!
Но двери в этом мире не очень-то её слушались.
- Катя, идеи!
- Не знаю... Во сне он всегда останавливался сам.
- Тогда подождём?
Моя целеустремленная подруга угрюмо ударила ногой по двери.
- А что ещё остается?
Я снова посмотрела на надпись.
Не помни.
Не верь.
Не иди.
- Стоило верить этому знаку.
- Да тут не поймешь, чему верить, а чему нет!
Рия присела на корточки, я прислонилась к стене. Лифт все жужжал и жужжал. Возможно, мы были уже где-то в космосе, а этот волшебный лифт решил закинуть нас куда-нибудь на Юпитер. Только я начала представлять нашу недолгую жизнь на незнакомой планете, как кабину тряхнуло и двери открылись.
Мы синхронно выглянули наружу, и я точно знала, что там увижу. И увидела.
Слева был тупик, а вот справа зеленый больной коридор уходил куда-то в бесконечность. В отдалении устало мигала лампочка, конца и края проходу не было видно, салатовая штукатурка облупилась со стен, и её следы были видны на многочисленных вещах, коробках и комодах, что стояли по бокам коридора. А ещё были двери: обычные, входные, обитые искусственной кожей или просто фанерные.
- Как-то там неуютно, - резюмировала я, наблюдая за знакомой декорацией.
Вещий сон. Кто бы мог подумать.
- Мда уж, - Рия упёрла руки в бока, перевесив ружьё на плечо. - Но мы можем либо постучаться в несколько дверей, либо спускаться вниз. Фу, им бы не помешал, конечно, ремонт - уж очень плесенью пахнет!
Лампочка замигала. Где-то вдалеке раздался скрип.
- Как же тут некомфортно, - прокомментировала я.
- Да уж. Неудивительно, что этот Хороший Господин так упорно хочет отсюда смыться.
Мы направились по коридору. Первая дверь была околочена потрескавшейся псевдо-кожей, чёрной, с рядом гвоздиков по бокам. В углу, на косяке, вырисовывалась комичная ворона, куча ящиков по бокам образовывали колонны.
Рия постучала, подождала немного и решительно дёрнула ручку. Дверь устояла.
Пошли дальше, стучась и пытаясь открыть вход в каждую квартиру, но всё оказалось безрезультатно: в доме, казалось, была тысяча дверей и для нас все они заперты.
- Мне кажется, мы зря сюда забрались, - сказала Рия, пытаясь открыть очередную дверь.
Я уже хотела согласиться, как вдруг услышала кое-что.
И Рия услышала: на лице её отразился мой страх.
Это был звук лифта.
Не сговариваясь, мы кинулись бежать по коридору, дёргая за ручки по обе стороны. Мысль, что там поднимается кто-то хороший, кто поможет нам не успевала осесть в наших головах, так сильно это место пугало своей атмосферой, а лифт нарушил хрупкую надежду на то, что место это необитаемо и мы спокойно сможем уйти.
Поэтому побежали инстинктивно, как бегут от всякого неизвестного.
Гудение лифта возрастало, начало коридора превратилось в маленькую светлую точку, а конца всё ещё не было видно. Ни одна из дверных ручек не желала поддаваться, и я уже подумала об отчаянной перспективе прятаться в груде хлама.
- Блин! - воскликнула Рия.
Раздался скрип петель. Я резко обернулась, а она уже схватила меня за руку и втянула в квартиру, стремительно захлопнув дверь.
Мы замерли, вжавшись в стену. Старались не дышать, не шевелиться, не моргать, вообще никак не выдавать своего присутствия. У меня даже не хватило смелости и сообразительности осмотреться вокруг, я буравила взглядом дверь, ожидая, что что-то откроет её и схватит нас.
Но время шло, не знаю, сколько: минуты, секунды или часы, а ничего не происходило.
Мы с Рией посмотрели друг на друга. Кивнули и наконец-то увидели, куда забежали. Честно, я бы не отличила это место от любой другой квартиры, хотя и видела только квадратную прихожую: две двери по бокам были прикрыты, на стенах висели картины, одна изображала карнавал, вторая какую-то вакханалию цветов, по праву считающуюся современным искусством. Стоял комод, несколько пар мужских туфель, ещё одна картина, но большая, почти с меня ростом и повёрнутая к стене.
- Выглядит довольно обычно, - прошептала Рия. - Пойдём в комнату?
Я снова ухватила её за руку.
Белая дверь была такой лёгкой, словно с ней мог совладать даже ветерок. Мы оказались в довольно просторной комнате, жёлтоватой и почти пустой: раскладушка в углу, накрытая верблюжьим одеялом; покосившийся шкаф; стопка книг и большое окно, наполовину заклеенное старыми газетами.
А у окна в кресле-качалке сидел человек. Человек в маске, подобную которой я видела только в старом фильме про Ивана Грозного. Одет он был в грязно-чёрные лохмотья, на шее - тяжелые железные цепи. Он раскачивался туда-сюда и не сводил с нас мёртвого взгляда: в прорезях глаз совершенно не было видно, лишь пугающая темнота вместо зрачков.
Я инстинктивно попятилась, невольно прячась за Рию. Она нахмурилась.
А человек, не переставая качаться, заговорил необычно высоким ломаным голосом:
- Здраааааааааавствуйте, здраааааааавствуйте, дееееевочки.
Наступила пауза. Видимо, он ждал нашего ответа.
- Здрасьте, - сказала Рия.
Я промычала что-то похожее.
- Садииииитесь, чего вы. Хотите чааааааю?
Он указал на кушетку.
- Не, спасибо. Мы не задержимся, вообще мы искали тут друга. Не видали? Его зовут Двадцать, такой рослый блондин, - Рия подняла руку, показывая примерный рост.
- Конеееееечно, видел. И Двадцать Корсака видел, и Хорошего Господина, и Охотницу видаааааал, и Волну встречал, и Скрипаааача, и ооооооскоооолков.
Хотелось зажать уши, только чтобы не слышать его голос, больше похожий на скрип ногтей по доске, чем на человеческую речь.
- Ну вот... нам нужен первый. Двадцать Корсак который. Мы пробовали постучаться в двери, но почти все оказались закрыты.
- Потому что ниииииикого больше неееееет.
- А в коридоре...
- Это оскооооооолок. Не злой, но лучше не попадаааааааться...
Я покрепче сжала руку подруги. Этот парень не вызывал симпатии. Он начал раскачиваться интенсивнее.
- Так где вы видели Двадцать? О, и, может, вы и сразу видели девочку лет семи? Светленькая такая, Машей зовут, - продолжала Рия.
Человек замер. Словно кто-то на паузу нажал, только грудь поднималась и опускалась, показывая, как тяжело он дышит.
- Мммамммаааашей?
- Нет. Машей.
- А...- он снова пришёл в движение. - Неееееет. Не видал.
- Хорошо. А Двадцать? Где он?
Я уловила нотки раздражения в её тоне. Думаю, позже она назовёт этого парня фриком, а уж их она ой как не любила.
- Подожди! - я вышла вперёд. - Мы пришли сюда втроём, но что-то чёрное утащило нашего друга в трансформаторную будку. Мы пришли из неё, но не смогли открыть, чтобы друга вернуть. Может, вы знаете, что с ним?
Я снова почувствовала, как горят щеки, а ещё как крепко рука Рии сжимает мою.
Существо (я уже начала сомневаться в его человечности, да и правильно, наверное: Двадцать и Даша всё время говорили, что они не люди) наклонило голову.
- Ну как пришёл, так и ушёл. Ниииииииичего страаааааашного, пусть будет дома, - и добавил чуть обиженно, - тут ваааааам не проходноооооой двор.
От сердца отлегло. Если уж это сказало, что всё в порядке, то шанс точно есть.
- Хорошо, спасибо. А теперь не могли бы вы нам всё же сказать, где мы можем найти Двадцать?
Он снова интенсивно закачался на стуле.
- Не знааааааю, могу ли.
И тут наши руки с Рией стали единым целым, потому что мы обе почувствовали этот страх. Конечно, я в большей степени, Рия-то не собиралась отступать перед каким-то там ужасом Стивена Кинга.
- А вы попробуйте, - сказала она с вызовом.
Человек в маске согнулся и издал странный хрипящий звук, очень отдаленно напоминающий смех. Плечи его тряслись.
- Попрооооообую. Попроооооообую.
Он выпрямился.
- Малыш Дваааааадцать где-то здесь. Да. Думаю, он вернууууууулся.
Я дёрнула Рию за руку, призывая к стратегическому отступлению. Она еле заметно кивнула.
- Хорошо, спасибо. Тогда мы пойдём его поищем.
И мы тихонько, не поворачиваясь к этой Маске, начали пятиться обратно в коридор. Половицы тихо скрипели под ногами, скрипело и кресло. Особенно сильно оно скрипнуло, когда человек резко поднялся.
- Ох нееееееет. Куда же вы? Мы же ещё не познакоооооомились.
На всякий случай Рия перехватила ружье поближе и расстегнула молнию. Конечно, она не станет стрелять, а скорее всего долбанёт его по голове обухом, но хоть что-то.
- Деееееееееевочки, милые девочки. Ну что же вы уходите так быыыыыстро?
- Нам нужно искать нашего друга.
- Я могуууууу быть вашим друуууууугом, - промурлыкал он почти ласково.
Вот он уже на расстоянии вытянутой руки. Я видела трещины на лаковом покрытии его маски, криво нарисованную улыбку и всё те же чёрные провалы вместо глаз.
Что-то разгорелось у меня в груди, обожгло горло, рассыпалось по коже.
Это была злость.
- Простите, но у нас совершенно нет времени! - сказала я каким-то чужим голосом, даже Рия удивилась. - Нам нужно найти друга и вернуться домой, поэтому спасибо вам, конечно, за попытку помочь, но не мешайте, пожалуйста!
Существо замерло. Конечно, я не видела его выражения лица, но зуб даю, оно было удивлённым. Мы с Рией ускорились, выскочили в прихожую и уже потянулись к дверной ручке...
Человек в маске вывалился из комнаты вслед за нами. Его длинные пальцы тянулись к нам, ломкие, чёрные, почти что паучьи. Он стрекотал, как огромное насекомое.
Не успели. Он схватил Рию за локоть, и она вскрикнула.
- Стоооооойте, девочки...
Не знаю, что на меня нашло в тот момент. Я в жизни никого не ударила даже совочком в песочнице, но образ того, как он утаскивает Рию что-то перещёлкнул в моей голове. В одна секунду я перехватила у подруги ружье и, хоть это было и страшно неудобно делать левой рукой, замахнулась. Конечно, удар получился не очень сильным, но человек всё равно отпустил Рию и по инерции отлетел вбок.
Маска отскочила от стены и упала на пол. Человек, отвернувшись, схватился за лицо и начал медленно с протяжным стоном оседать на пол.
Меня тут же укололо сожаление: я сделала ему больно и плохо! Господи, да я же никому и никогда не хотела навредить, я просто не хотела, чтобы он схватил Рию!
Уже потянулась к нему, но подруга перехватила меня за запястье. Лицо её было бледнее обычного. У Человека-без-Маски начали медленно подниматься плечи, его стон постепенно приобрёл монотонность, он взял ноту повыше, ещё выше, ещё...
Он взвыл так протяжно, что мы уже не могли оставаться рядом. Бегом ринулись наружу, наплевав на всяких ползучих тварей в коридорах, и захлопнули за собой дверь.
- Так. Тикаем из этой хрущёвки! - сказала Рия с нотками весёлой истерии в голосе, и мы побежали прямо к лифту.
Мимо нас проносились коробки и шкафы, один раз я запнулась о ящик и упала, но Рия помогла мне подняться. У лифта остановились, стараясь отдышаться, и с тревогой наблюдая за коридором бесконечных вещей. В боку кололо, лёгкие никак не желали работать нормально.
- Кажется, не идёт... - сказала я
Рия прищурилась, вглядываясь в даль.
- Да уж. Видимо, забил. Но всё равно пойдём искать это "здесь", где Двадцать. Только давай по лестнице?
Глупо было бы возражать, хотя я и задалась вопросом, сколько времени у нас это займёт. Рия шла впереди, а я постоянно оборачивалась.
- Как думаешь, кто это был? .
- Какой-то волшебный психопат, - она глянула на меня через плечо. - Особый экземпляр в твоей новой компании.
Что правда, то правда.
- Мне... мне очень неприятно, что пришлось его ударить.
- Понимаю. Жаль, я сама растерялась. Я бы врезала ему покрепче, но ты тоже молодец.
- Мне неприятно, что я такая молодец.
- Кать, но это надо было сделать.
Мы спустились на этаж ниже, который оказался точно копиркой предыдущего, разве что хлам был другой. Пришлось двинуться дальше.
- И вообще он был жутким, - продолжила подруга. - Как он кричал! А эта его маска? Мне кажется, что даже хорошо, что мы не увидели, что под ней.
Она поёжилась. Я тоже. Крик того человека бесконечно проигрывался в голове.
- Я очень боюсь, что дальше нам совсем перестанет везти, - Рия глянула на меня почти печально. - И тогда всё, каюк. Это какой-то совсем не добрый мир, и я понимаю, почему твои волшебные друзья захотели отсюда свалить.
- Да, мне тоже понятно. Но мы не можем отсюда уйти без Маши и Двадцать.
- Ясен-красен, что не можем. Просто давай достанем ружье?
Мы расчехлили оружие. Холодная сталь послушно легла в ладонь, а я отвела её подальше, боясь, что курок спустится по воле случая. Рия забрала его себе.
- Спасибо, Пятачок. Давай ускоримся, а то эта лестница, кажется, такая же бесконечная, как и шахта лифта.
Но подруга ошибалась: пройдя ещё два этажа-под-копирку мы вышли в довольно просторный холл с деревянными диванами и кучей довольно крупных растений. Потрёпанный ковёр лежал на паркете, по нему явно ходили не один десяток лет. Большие часы с маятником нервно тикали и старались убедить нас в том, что сейчас девять вечера, но самое главное, в этом зале были очень большие окна, а от них простирался вид на округу, где небо всё также баюкало закатное солнце и сияло фиолетовым, а будка, из которой мы пришли, одиноко стояла за забором. За ней было поле - бесконечная жёлтая трава, доходящая до горизонта. Иногда в поле попадались заброшенные машины, небольшие самолёты и яхты, иногда якоря, изредка ещё будки, но ни одного человека.
Я подошла к окну на противоположной стороне холла, не такому большому, но всё же. Пейзаж за ним зеркалил обратную сторону: степь, степь, степь...
- И никаких других домов, - сказала Рия.
Она выглядела рассеянной.
Я взяла её за руку и сказала:
- Значит они здесь. В этом доме.
- Да, но где? Он бесконечный. Судя по окнам, мы довольно высоко, а если тут везде такие длиннющие коридоры, то мы проведем целую вечность, разыскивая их.
Сев прямо на ковёр, я устало потёрла виски. Голова начала болеть и страшно хотелось пить. Ну почему мы не догадались взять с собой воду?
- У тебя нет воды? - спросила я у Рии, хотя знала ответ.
Подруга помотала головой и села рядом, достав сигареты и зажигалку: они-то у неё всегда были! Табачный дым наполнял пространство, а мы сидели и смотрели на жёлтое поле, фиолетовое небо, слушали тишину, не знали, что делать, но отчего-то мне казалось, что обязательно узнаем, поймем, просто нужно ещё немножко посидеть и подумать.
Наверное, печально тут живётся, в вечном закате.
На самом деле у меня даже не получалось нормально думать: впечатления от увиденного в этом месте смешались в одну большую кашу и превратились в тихий звон. Хотелось бесконечно смотреть на горизонт и надеяться, что всё как-то само собой разрулится, но, конечно же, так нельзя.
Пока я думала - гладила ковёр. Шершавый, потёртый с бахромой по бокам. Случайно выдернула нитку. Понадеялась, что никто не обидится, повертела нитку в руках: длинная и прочная, почти с локоть.
- Рия, может, попробуем играть по их правилам?
Она варварски потушила сигарету прямо об пол и запихнула окурок в карман.
- Это как? Похитим кого-нибудь и предложим обмен?
- Да ну, что ты. Я не про это.
- Жаль, но ты всё равно подумай.
Я чуть нахмурилась, показывая, что мне не до шуток, а она лишь пожала плечами.
- Так что там у тебя, выкладывай.
Тут я смутилась. Конечно, я рассказывала ей про уроки неочевидной магии, но она всегда реагировала не очень вдохновлённо.
- В общем... я хочу сделать маятник.
- В смысле?
- Ну, поисковый маятник. Который используется для поиска пропавших предметов.
Рия достала ещё сигарету, зажгла и откинулась на ковёр. Выпустив в потолок облачно дыма, протянула:
- О, "Битва Экстрасенсов". Ну что ж, колдуй. А я не буду стоять у тебя над душой и пока прикину варианты.
Она закрыла глаза, а я начала заниматься доморощенной ворожбой.
Действовала интуитивно, смутно припоминая всё, что читала о таких вот маятниках в брошюрах типа "20 гаданий на святки" или "Каждая девочка - волшебница". Стянула с пальца кольцо, которое Двадцать вручил целую вечность назад, и привязала его к верёвочке, а саму верёвочку к среднему пальцу на подобии того, как крепится йо-йо.
Поднялась, вытянула руку и принялась думать о.
Сначала думала о Маше и о Двадцать, но вовремя спохватилась, что они могут быть в разных местах и сосредоточилась на Маше. Выстраивала в голове её образ, проигрывала голос и бесконечно повторяла её имя.
Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша. Маша.
Старалась не шевелить рукой, а кольцо всё равно бегало по кругу. Схватила себя за запястье - всё равно бегало. Может, это и есть ответ?
- Круг - это не направление, - прошептала я ему одними губами.
Ноль реакции. Попробовала поднять руку повыше и тут-то маятник замер. Опустила его почти к полу, и снова начался танец окружностей.
Наверное, это значит, что нам вниз.
- Рия! Рия, пойдем, нам надо вниз.
Она ничего не сказала, просто встала и пошла следом.
Мы спустились ещё на один этаж, но кольцо не затормозило. Тогда продолжили путь и, наконец, четыре пролёта спустя кольцо замерло. Я радостно воскликнула, Рия одобрительно кивнула.
Нужный этаж был похож на школу совсем немного, но всё же: бежевые стены, деревянные лавочки и двери, одна к одной одинаковые. Коридор всё так же казался бесконечным, но чистым, словно его полировали пятиклассники во время дежурства. Я встала в начале, ещё раз сосредоточилась на Маше и кольце, и украшение качнулось вперед-назад.
- Так вперёд или назад? - рассеяно спросила я у него.
- Думаю, у нас тут не особо есть выбор, - Рия перехватила ружье и пошла вперёд, но не слишком быстро.
- Будем опять открывать каждую дверь? - спросила она, хватаясь за ручку.
- Будем слишком долго стоять у каждой с маятником.
Но первая дверь Рие не поддалась. Мы уже привыкли к такому раскладу, но решили не сдаваться и попробовали открыть следующую. И следующую. И ещё одну. И ещё...
Дверь за дверью мы пытались отворить, слушали, не раздастся ли с той стороны голос и боялись: а вдруг именно за этой сейчас Маша, но просто не может ответить или подать знак?
- Может, ты видишь какие-нибудь зацепки? - спросила Рия, поудобнее перехватывая ружье.
Я честно старалась их отыскать, но коридор был чист, только тусклые лампы горели под потолком. Через дверей сто мы уже готовы были сдаться, и я ещё раз обратилась к маятнику, а он ещё раз покачнулся взад-вперёд, но я уже засомневалась в его компетентности.
- Окей, давай попробуем пройти ещё немного, а если никого нет, пойдём на другой этаж и там посмотрим на реакцию этой ищейки. А то пока такое чувство, что он показывает форму помещения, а не направление.
После этих слов Рия закинула оружие на плечо и пошла дальше, все так же поворачивая ручки, но прямо на ходу, не останавливаясь.
Изрядно утомившись, мы даже не очень удивились, когда дошли до двустворчатой двери в конце коридора. Просто переглянулись с видом "ну, в принципе, логично" и, открыв её, попали в довольно просторный зал: белые стены; высокие потолки; колонны; картины на стенах, изображающие нечто из снов Лавкрафта; небольшой подиум с шторой; три зеркала в полный рост и роскошная люстра, нависающая над этим всем и слишком громоздкая для такого помещения.
Но зал был пуст.
- Зеркала... Это не те же, из которых вышел Хороший Господин? - спросила я, зная ответ.
Рия кивнула. Я видела, как побледнели костяшки её пальцев, сжимающие ружье.
Тут по комнате пронёсся всхлип. Тоненький, едва различимый, но всё же. Это был плач маленькой девочки.
- Маша! - крикнула Рия. - Маша, это ты?
Секунду стояла пронзительная тишина, а затем занавес откинулся, и из-за него высунулось заплаканное Машино личико, на котором были отпечатки и страха, и радости, и удивления, но всего мгновение, и она уже летела к нам, не сдерживая эмоций. Мы бросились к ней и встретились у края подиума, смеясь, плача и бормоча слова утешения. Маша ревела навзрыд, уткнувшись носом в моё плечо, а я гладила её по голове, обещая, что всё будет хорошо, что мы выберемся отсюда, заберём её с собой и вернёмся домой.
Всё трогала её за волосы, за одежду и не могла поверить, что нашли. Что вот, стоит - живая и невредимая, тёплая. Глянула на Рию.
Моя лучшая подруга не теряла бдительности: озиралась, прижав ружье к груди.
- Катя! - наконец сказала Маша между всхлипами. - Катя, там дядя! Он ранен! Он хотел меня вывести! Катяяяяяааааааааа...
И снова слёзы. Я взяла девочку за плечи и сказала самым спокойным тоном, на который была способна в текущей ситуации.
- Маша, пожалуйста, успокойся. Какой дядя и где?
Она тыкнула в сторону шторы. Рия перехватила мой взгляд, кивнула и пошла проверять. Она сейчас выглядела как в каком-нибудь сериале про зомби-апокалипсис: храбрая разведчица, пошедшая проверять, нет ли по периметру врагов. Нелепый образ зомби за занавесом был настолько живым, что я еле удержалась, чтобы не окликнуть её, но вовремя сообразила, до чего это глупо. Не самый лучший способ успокоить испуганную девочку криком: "Эй, осторожнее, там могут быть зомби!".
Поэтому прикусила язык и продолжила обнимать Машу, внимательно наблюдая за Рией.
Она подошла к занавесу и одернула его. Мне было не видно, что лежало там, по ту сторону, но Рия отреагировала не слишком бурно:
- Ну что, майор Том, дядька твой бесхвостый тоже нашёлся.
Взяв Машу за руку, я подошла к подруге.
Двадцать лежал на полу словно спал, но на голове красовалась небольшая ссадина и на скуле распустился синяк. Горловина бордовой футболки порвала, и на джинсах явные признаки "бежал-падал". Я опустилась рядом и осторожно тронула его за плечо.
- Двадцать! - позвала тихо, а потом уже громче. - Двадцать, вставай! Двадцать, это Катя, проснись, пожалуйста!
Он издал тихий стон, но глаз не открыл.
Маша подошла ближе. Её рыдания уже прекратились, теперь она сердито сдвинула бровки и утирала остатки слёз тыльной стороной ладони.
- Он хотел меня увести, но дедушка ударил его по голове, - мрачно сообщила она. - Недавно.
- Зуб даю, это Хороший Господин постарался, - прокомментировала Рия.
Спорить не было смысла. Я ещё раз попыталась разбудить Двадцать, но безуспешно.
- У тебя есть вода? - спросила Рия Машу.
Девочка закивала и вытащила из-за занавеса с другой стороны от волшебника полуторолитровку. Рия жадно сделала пару глотков, протянула мне. Я попила, а потом от безысходности и потому, что так всегда делают в фильмах, налила немного на Двадцать. Он несколько нахмурился и постарался увернуться, но я воспользовалась моментом и принялась будить его с новой силой, пока, наконец, он не открыл глаза.
Сфокусировав взгляд на мне, удивлённо моргнул, видимо, стараясь осознать увиденное. Закрыл глаза. Снова открыл.
- Катя? - совершенно риторически спросил он.
- Да, - абсолютно очевидно ответила я.
- Ты пришла за Машей?
- Да, но и за тобой тоже.
- О! Это очень хорошо.
Я улыбнулась.
- Что у тебя с головой?
Он дотронулся до ссадины и поморщился.
- Видимо, Хорошему Господину не понравилось, что я хотел увести Машу назад. Ну, это было ожидаемо.
- Ага, - вставила Рия. - Он с таким трудом её сюда затащил, ещё бы он позволил тебе всё испортить.
- Но это не тот дедушка меня привёл! - обиженно воскликнула Маша, всем видом показывая - это мы дураки раз не знаем всей истории. - Не он, а тётенька с дредами и в очках.
Мгновения, полные тишины, мы просто переглядывались, стараясь осознать такой вот поворот. Потом Двадцать закрыл глаза рукой.
Та часть меня, которая знала, что с Дашей что-то не так, восторженно выступила вперед и закричала: "А я же говорила! Говорила!".
Вторая часть ужаснулась и произнесла вслух:
- Но как так?
- Не знаю, - очень печально отозвался Двадцать из своего угла. - Как-то так получилось. Я не очень-то удивлён, хотя стараюсь удивиться.
- Ну да, чего тут поражаться-то, - сказала Рия, хотя Дашу, кажется, только раз в жизни видела.
Я решила пойти коротким путём и снова заговорила с девочкой:
- Почему ты пошла за ней? Разве бабушка тебе не говорила, что нельзя ходить с незнакомыми людьми?
Маша надулась, явно приготовившись защищаться.
- Мы не незнакомые! Я Дашу уже несколько дней знаю, она приходила ко мне и играла в ведьм. А ещё подарила мне набор для выращивания кристаллов и наклейки.
Рия выразительно глянула на меня. Я лишь поджала губы: да, со мной она в ведьм тоже играла. Но я, кажется, иду по другим правилам и, возможно, выигрываю.
Двадцать сделал попытку подняться и с моей помощью со второго раза у него получилось. Он улыбнулся и сказал:
- Думаю, нам надо уходить.
- А мы сможем?
- Должны.
- Хорошо, - Рия спрыгнула с подиума. - Но ружье не отдам! Тут какая-то чёрная штука бегает и мужик в маске.
- Вы встретили Волну?
- Если так зовут того ненормального, что сидит в кресле качалке и пытается напоить всех чаем, то да.
- Угу, это он. Кстати, а как вы прошли?
- Охотница послала нас. Сказала, что сама не пойдет, чтоб подстраховать с той стороны.
Корсак ухмыльнулся, потёр лоб:
- Ну да, а ещё если тут всё рухнет, то она останется там. Очень удобно.
Мне стало неловко от каких-то их фоновых разборок, поэтому развивать тему не хотелось, но тут Рия развернулась и поставила ружье на землю, громко сказав:
- Так! Погоди. Мы никуда пока не пойдём. Всё, что мы тут встречали хотело нас сожрать. А ты?
- Что я? - Двадцать удивлённо хлопнул жёлтыми глазищами. - Я не хочу вас сожрать. Хотел бы, давно уже бы съел.
- Да нет! Ты-то нас куда поведешь? Этот проклятый дом бесконечен, а сам ты не смог даже Машу вывести, как тебя вывели из строя.
Я хотела было остановить Рию, даже издала первые звуки, но она подняла ладонь и пришлось замолкнуть. Хотя потихоньку, словно маленькая искра, во мне разгоралась злость: не на Рию, а на ситуацию в общем, разбор отношений между моими друзьями просто служил растопкой. Последнее время слишком часто злюсь.
Солнечная улыбка и очаровательная рассеянность исчезли с лица Двадцать, а на замену им пришел тяжелый, хмурый взгляд.
- Послушай, - Рия открыла рот, но Двадцать её прервал. - Пожалуйста, послушай меня сейчас. Да, тут нехорошо, в этом мире. Собственно, это и есть наш дом: мой, Дашин, Хорошего Господина, Волны... и некоторых других. Я не знаю, почему Даша поступила так, у меня не было возможности её спросить, но всё, что я сейчас могу - это помочь вам выбраться. Потому что это не место для людей. Даже... - он глянул на меня. - Даже для тех, кто стремится быть ближе к нам. Поэтому, пожалуйста, очень тебя прошу: давай потом мы обсудим все неурядицы в "Джомбе" за чашкой чая. А пока побыстрее направимся к выходу. Он находится в старой трансформаторной будке.
Рия секунду помолчала, потом кивнула.
- Да, мы оттуда и пришли. Только как нам спуститься? Туда, кстати, утащили Лёшу.
От сердца отлегло: обошлось без скандала.
- С Лёшей логично: двое там - двое тут, Генрих очень щепетилен к балансу. А нам нужно поехать на лифте, - ответил Двадцать. - Так мы точно окажемся на первом этаже, а вот лестница может завести нас в дебри, откуда даже я не выведу.
Крепко ухватив Машу за руку (её ладошка оказалась горячей и мокрой), я пошла следом за Рией, позволив Двадцать прикрывать тыл. Напоследок обернулась к зеркалам. Что-то мелькнуло в моей голове, отголосок мысли или видения, но сформулировать уже не успела: Рия как раз открыла дверь в коридор. Обернулась через плечо.
- Скажи мне, насколько эти коридоры бесконечны?
- Оооооо, - почти восхищенно протянул Двадцать. - Никогда нельзя угадать.
Мы пошли вперед. Я так сильно сжала Машину руку, что девочка пискнула.
- Катя, не надо! Я больше не потеряюсь, обещаю!
- Хорошо, прости.
Ослабила хватку, но всё равно была готова в любой момент подхватить девочку на руки и побежать, хотя, конечно, вряд ли я бы смогла уйти далеко. Оставалось надеяться, что автономно она тоже бегает быстро.
В абсолютном молчании мы прошли около десяти дверей, оставляя зал всё дальше и дальше, и всё ближе (как мы надеялись) приближаясь к лифту. Заговорить никто не решался, но и без слов нам не повезло. Раздался щелчок...
Абсолютно все двери разом открылись, одна чуть не задела Рию по носу, но она успела притормозить. Звук шагов и вот, из каждой двери вышел Хороший Господин. Десятки, нет, сотни мужчин в абсолютно одинаковых свитерах, с абсолютно одинаковыми лицами и все как один повернулись к нам.
- Ох, нет... - пробормотала Рия.
Чья-то рука резко легла мне на плечо. Я взвизгнула, испугавшись, но это был Двадцать.
- Идём назад, - тихо сказал он.
Рия, не обернувшись, ответила нетвёрдо:
- Зачем?.. Давай постараемся пройти мимо...
- Я не думаю, что получится.
Подруга сделала шаг вперед, и Хорошие Господа волной схлестнулись, образовав плотину перед ней. Стало сложно дышать. Ведомая Двадцать, я пошла обратно в зал, Рия пятилась, не поворачиваясь спиной к Господам.
Те люди, что были на нашем пути, спокойно стояли, даже не пытаясь до нас добраться, а просто наблюдали.
Я старалась не реагировать: стиснула зубы; усмирила нутро, которое билось под рёбрами, как птичка в ладонях; дышала медленно и не смотрела на препятствие.
Хорошо. Хорошо. Сейчас придумаем что-нибудь другое.
Мы вернулись в зал и закрыли за собой дверь. Рия попыталась запереть её, но ни щеколды, ни замка не оказалось, и тогда она просто встала напротив с ружьем наперевес. Конечно, она его не использует, но хоть какое-то чувство защиты это дало.
Маша снова начала плакать, уткнувшись в мой живот, размазывая по нему сопли и слезы. Я гладила её по голове. Глянула на Двадцать - он выглядел абсолютно несчастным.
- Я думал, их тут меньше, - сказал он, словно бы оправдываясь.
- Ну, а их оказалось дохрена, - мрачно откликнулась Рия, не сводя глаз с двери.
Я опять провела какую-то нелепую параллель с зомби-апокалипсисом. Вот поэтому и не смотрю фильмы ужасов.
Маша снова успокоилась. Подняла на меня глаза:
- Кать, ты можешь заколдовать их?
- Нет, боюсь, не могу.
- А он? - она показала на Двадцать. - Он может?
Корсак лишь помотал головой. Ясно, волшебство - не выход.
- Может, тут есть другой проход или вроде того, - сказала Рия. - Посмотрите по углам, за шторой, у окна.
- Я уже всё пролазила, - Маша развела руками, демонстрируя размер "всего". - Ничего нет, и окно высоко.
Нам всем оставалось только обреченно переглянуться.
Засада.
Я села на пол. Старый скрипучий как в актовом зале, пахнущий древним лаком и смазкой для лыж.
Вот так засада.
Искра злости, что зародилась во мне, начала разгораться. Её пытался заглушить страх, громко-громко крича - это конец, но от этого крика пламя становилось сильнее.
На колени рядом упал Двадцать. Взял меня за ладонь.
- Катя, прости. Я хотел, как лучше.
В глазах защипало. Глянув на него, уловила нежность и грусть.
- Ничего. Я понимаю. Думаю, мы выберемся, - тихо ответила я.
Он крепче сжал мою ладонь и мне вдруг страшно захотелось его обнять, но, конечно же, я этого не сделала. Только сказала:
- Я думаю про зеркала.
Корсак посмотрел на три наших отражения. Отражения посмотрели на нас.
- Да, я думал про них, но я не знаю, как ХГ проходит сквозь.
- Я тоже, но хочу проверить.
Отражения приблизились к нам закономерно тому, как мы сами приблизились к отражениям. Я протянула руку, но Двадцать перехватил её, покачал головой и первым дотронулся до зеркальной поверхности. Ничего не произошло.
- Ты что-нибудь чувствуешь?
- Рябь. Энергию. Но это всё.
Подавшись вперёд, дотронулась до холода стекла, ощутив дрожь и лёгкую боль в висках. Попыталась вспомнить, как им пользовались Хорошие Господа в Доме культуры, но в голове словно включили какой-то странный канал и вместо чётких образов перед глазами проносился красный занавес.
- Двадцать... - жалобно начала я, но тут растворились двери.
Хорошие Господа стояли в коридоре, не шевелясь, не улыбаясь, никак не реагируя. Впереди стояла Даша, скрестив руки на груди и хмурясь. Дреды она собрала в высокий хвост (я только поразилась, какая сильная у неё шея); короткая юбка, драная майка, высокие сапоги - выглядела она так, словно только-только прибыла с вечеринки.
Все молчали.
Даша медленно подняла руку и сняла чёрные очки.
Восемь паучьих глаз, маленьких, обсидианово-чёрных, смотрели на нас. В секунду капли зрачков сузились и показались вполне человеческие белки, что никак не скрашивало ужас или асбурдность ситуации.
- Вы же так упорно хотели заглянуть под все покровы, - сказала она. - Ну вот, смотрите, нравится?
Никто сначала не смог ей ответить. Потом Рия очень тихо, но твёрдо сказала:
- Нет.
Даша снова надела очки, вызвав у всех присутствующих облегчённый вздох.
- Вот и никому тут не нравится. Все только и мечтают, что свалить куда подальше, да вот только не особо получается. Да, Двадцать?
- Перестань.
- Что "перестань"? Почему я должна перестать? - она медленно пошла к нам навстречу. - План был в другом.
Я видела, как ладони Рии обхватили ружьё так, что костяшки побледнели. Как лицо Двадцать вообще потеряла всякий цвет. Почувствовала, как Маша испуганно прячется за моей спиной.
- План был в другом, и вас, - тонкий палец ткнул в нашу сторону, - вообще здесь быть не должно.
- Если ты не хотела, чтоб мы тут были, не надо было забирать Машу, - сказала ей Рия.
- Надо.
Снова повисла тишина. Мы стояли, как актёры перед сценой, в ожидании крика "мотор", вот только роли никто не выучил.
- Даша, - подала я голос, - а мы можем уйти?
Она повернулась ко мне.
- Вообще да. Или...знаешь, я не уверена, потому что если вы уйдёте - придётся начинать всё заново.
- Начинать заново что?
- Побег.
- Да чтоб вас! - прикрикнула Рия, не терпевшая намёков или недоговорок. - Если кто-нибудь из вас по-человечески не расскажет, что произошло - я будут палить из этой штуки в произвольном порядке!
- Ладно, - пожала плечами Даша. - Я расскажу. Двадцать, но ты не перебивай. Ты внесёшь в эту историю свою жизнерадостный бред, а он тут нам не нужен.
Парень кивнул.
Даша обернулась на Хороших Господ, что-то тихо им сказала и подошла к нам совсем близко, жестом попросив собраться у сцены. Мы переглянулись и, безмолвно решив, что выбора-то у нас особо нет, подошли.
Фиолетовое небо отразилось в очках Даши, сделав их чуть прозрачными. Мне показалось, что многочисленные глаза её в тот момент закрылись.
Она встала на сцену, возвышаясь над нами, и повернулась лицом к своей армии. Посмотрела на них поверх наших голов, а мы, словно толпа зевак на собрании, глядели на неё снизу вверх.
Девушка убрала руки в карманы, покачнулась на каблуках туда-сюда.
Мы прижались друг к другу, Двадцать положил руку мне на плечо, Рия тронула своим локтём мой, а я обнимала испуганно замершую Машу.
Обернулась на Хороших Господ, но они всё ещё больше напоминали живые статуи: дышащие, моргающие, но не издающие ни звука.
И тут в голове стрелой пролетел самый важный вопрос и острием вонзился в мозг, не оставляя шанса промолчать.
- Даша! - я пристально глянула на неё. - Какой из них настоящий?
Она поджала губы.
- Какая тебе разница?
- Думаю, это важно, если мы хотим хоть что-то сделать.
- Что ты думаешь сделать? - в голосе её явно слышалась насмешка, но мне было плевать.
- Ты хотела поменять их местами? - это было не моё осознание, оно словно шло извне и использовало меня для трансляции. - Ты хотела оставить Машу тут, а Господина забрать к нам, да?
Она не сопротивлялась. Видимо поняла, что бесполезно.
- Да, - посмотрела за окно. - К сожалению, можно только так.
- А тут...
- Это безумный мир, девочка.
Слово "девочка" она выплюнула с такой злобой, что все поморщились.
- Это безумный мир в худшем смысле: он тосклив до невозможности, здесь есть только пятеро нас и бесконечное количество, - она кивнула на Господ, - их.
- Мы не можем вырваться до конца, - всё же вставил Двадцать.
- Не можем, - кивнула Даша. - Кому-то даётся больше свободы, кому-то меньше, но мы не можем уйти навсегда, как бы ни хотели.
- А вы хотите? - спросила Рия.
- Больше всего, - почти прошептала ей Даша.
Она развернулась, сделала три шага вправо, потом вернулась. Стук каблуков эхом отдавался по всему залу.
- У Хорошего Господина меньше всего шансов, - выпалила девушка. - Он оказывает слишком пагубное влияние на ваш мир, но просто не может изменить себя. Просто не получается. Что бы он ни делал. Ему дали задачу, но он не может с ней справиться.
- Ребят, вы капец странные, - Рия ослабила хватку. - Почему же тогда Охотница так упорно хотела укокошить этого хитрого лиса?
Двадцать недоумённо хлопнул ресницами, видимо, вспоминая сей занимательный отрывок из своей биографии.
- Для равновесия. Если бы я умер - то одно место бы освободилось и всё.
- Понятно. То есть вам просто надо постоянно меняться, кто дома сидит, кто гулять идёт, так? Но дома вам всем не нравится, вам бы всем во двор - в догонялки играть - да мама не пускает?
Двадцать улыбнулся. Даша нахмурилась.
- Ну в целом, да.
- А если вы все попробуете выйти, не слушаясь маму?
- О... будет плохо. Не только для нас, для вас тоже. А потом начнётся всё сначала. Мы окажемся здесь, на привязи у обстоятельств, а вы...
Она лишь махнула рукой куда-то, но было ясно: мы - счастливчики, не ценящие этого факта.
Двадцать сделал шаг вперёд. Шёл он осторожно, в любой момент готовый замереть, припасть к земле. На Хороших Господ не смотрел, боялся только Даши. Или за Дашу.
- Но забирать ребёнка...
- Ты знаешь, что из них самые лучшие якоря. Ты был таким, я была такой. Может и Волна, но он не говорил.
- Да, но...
- Она бы просто стала одной из нас. Просто перестала бы быть, - чёрные линзы очков уставились на Машу, - ...человеком.
Девочка прижалась ко мне.
- Ради Хорошего Господина? - тихо-тихо спросил Двадцать.
- Я люблю его, тебе это известно.
- Я тоже его люблю.
- Нет, Лис, нет. - Она покачала головой. - Ты любишь всех, и поэтому твоя любовь для него значения не имеет.
Мы явно шли куда-то не туда. Из-за спины я почувствовала рябь. Она кололась, дребезжала, и была очень похожа на ощущение от зеркала.
Резко обернувшись через плечо, крикнула в толпу:
- Пусть один из вас выйдет и поговорит с нами!
Толпа синхронно наклонилась вперёд: единая масса серых свитеров. Потом из этой мешанины вышла одна фигура: чуть сгорбившись и шаркая, Хороший Господин приблизился к нам, робко поднимая руку:
- Я буду говорить за всех нас. Мы думаем, что этот мир когда-то не был ошибкой, но сейчас он остался мусором, пережитком давно минувших дней, и мы в нём такие же остались - покинутые нашим Богом, но под надзором его отголоска. Он ушёл, но правила остались, и мы не можем их нарушить. Вы думаете, мы не хотим быть как все? Вы думаете, мы не хотим почувствовать морской ветер, увидеть бескрайние леса, общаться с людьми? Мы хотим, хотим всем сердцем, но не можем. Каждый раз, когда в вашем мире что-то ломается из-за нас: ломается нога, ломается дом, ломается судьба - мы плачем и не знаем, как можно быть таким жестоким, так яро показывать нам, что жизни нам не видать. Волшебство, которым владеет Двадцать; колдовство, которым владеет Волна; Дашина ворожба... это всё наоборот у нас, но мы в этом не виноваты. Мы пытались столько раз, столько раз, милые дети... Возможно, нам проще умереть, мы думаем. Да, возможно, проще уйти.
- Тебе не надо уходить, старик, - сказала Даша ласково. - Тебе не надо умирать. У нас почти получилось.
- У вас не получилось, - резко ответила ей Рия. - Мы не отдадим вам Машу.
Атмосфера резко изменилась, будто кто-то повернул выключатель. Свет стал меркнуть, светлая грусть воздуха сменилась на злобу, бьющую током. Даша чуть опустила голову.
- Оооо...конечно, не отдавайте. Забирайте. Вот только тогда я Катю заберу.
Двадцать шагнул вперед, заслонив меня плечом. Рия подняла ружье.
- Только попробуй! - хором сказали они.
Я же встала как вкопанная. Ну надо же, какой поворот. Ну надо же...
Какая честь.
Та самая злоба, что почти утихла, которую я подавляла минутами, часами, годами, снова начала нарастать. Она увеличивалась так быстро, что, казалось, разорвёт меня, разобьет окна и осколками их пробьёт небо, и фиолетовые лоскутки повиснут, обнажив чёрную ткань космоса.
Она заполнила меня от макушки до пят - спокойная злость винного цвета, заставляющая душу гореть, а голову оставаться холодной.
- Попробуй! - сказала я, мягко отодвинув моих друзей.
Пока они оторопело смотрели, я прошла мимо и поднялась на подиум.
Даша отступила на шаг.
- Почему я?
Голос не дрожал. Я не боялась.
- Я учила тебя колдовству, маленькая ведьма. Давай будем считать это за плату.
- Ты учила меня, да. Но Двадцать научил гораздо большему.
- Он научил тебя видеть, а я - действовать.
- И что, значит, ему я не должна? Двадцать, - я обернулась, посмотрев на его бледное лицо. - Ты хочешь, чтобы я осталась здесь?
- Нет, не хочу.
Я снова глянула на Дашу. Она злилась, я видела восемь злобных огоньков.
- А что же делать с долгом ему? Что это вообще за плата? Мне кажется, ты её только что придумала. Даша, давай мы все вместе придумаем другой способ, как вас отсюда освободить. Мы же не враги ни тебе, ни Хорошему Господину.
- Ты думаешь, мы не пробовали? Не пытались сотню раз?
- А поменять...
Она начала кричать.
- А мы и поменяли! Меня! Лиса! Скрипача! Мы все когда-то были разменной монетой!
Мы все обернулись на Двадцать, но он слегка улыбнулся и всё.
- Это чёртово равновесие, понимаешь? - продолжала Даша. - Его нужно соблюдать! И Хороший Господин заслуживает своего шанса!
Она метнулась вперёд, и я не успела среагировать и увернуться. Её тонкие пальцы сжались на моём запястье, и я почувствовала, как лечу вперёд, в её объятия.
Позади раздался хоровой крик.
Второй рукой Даша схватила меня за плечо.
- Ты думаешь, мы не пытались? - сказала она тихо-тихо с горечью, от которой стало не по себе.
- Я думаю, надо попытаться ещё, - ответила я.
Лицо её было так близко, что я видела отражение собственных радужек в её очках. Мы стояли, замерев, она держала меня, а я не знала, что делать.
Во всём этом чёртовом мире, ни в одном из, никто не знал, как сделать так, чтобы всем стало хорошо.
Раздался щелчок - Рия подняла ружье и направила на Дашу.
- Давай ты успокоишься и отпустишь Катю?
- Ты это говоришь, угрожая мне? - прошипела девушка, но отпустила меня.
- Считай, что так. Потому что просто разговоров ты очевидно не понимаешь.
Двадцать мягким движением направил дуло ружья вниз. Рия рыкнула на него.
- Друзья, ситуация патовая, но нельзя же...
- Осколок! Осколок! - закричали Хорошие Господа и бросились врассыпную.
Нечто бесформенное, но небольшое, в отличие от того, что мы видели раньше, вползло в зал. Похожее на тюк из обрезков шифона, от него сильно пахло горчицей. Рядом с Осколком шагал тот человек в маске. Маска была стянута в некоторых местах изолентой.
- Почемуууууу вы не позваааали нас? - обиженно спросил он с порога.
- Потому что никто не хочет тебя видеть, Волна, - огрызнулась Даша. - Ты жуткий и вечно мелешь какую-то чушь.
Рия еле заметно кивнула.
- А между прочииииим я помог этим милыыыыым девочкааааам.
- Чёрта с два помог, - фыркнула Рия. - Ты нас сожрать пытался.
Двадцать осмотрел зал.
- Что, не хватает только Генриха и Охотницы для полного собрания?
Действительно, происходящее до комичности начало напоминать школьную линейку. Будто вот сейчас выйдет директор, хлопнет в ладоши, скажет: "Дети, добро пожаловать, новый учебный год!" и позвонит в колокольчик.
- Нам и не нужны все, нам нужно разобраться с тем, что есть, - ответил Хороший Господин.
Моя уставшая голова всё выдавала образы, как мы все заходим в один из классов, ставим чай, грызём баранки и обсуждаем как хорошо прошёл спектакль.
Маска-Волна потянулся к Рие, она снова вскинула ружье. Он отступил. Что-то сказал ей, но я уже не услышала, там в диалог вмешался Хороший Господин, и Даша отвлеклась уже на него, забыв про меня. Маша прижалась к ноге Рии, но уже не так испуганно: она с любопытством поглядывала на Осколка, сидевшего у ног Маски-Волны словно пёс.
Под шумок Двадцать поднялся ко мне на сцену. Взял за руку, улыбнувшись.
- Привет, - сказал он.
- Привет, - ответила я, и мы рассмеялись.
Он кивнул на три зеркала.
- Думаю, вы сможете уйти через них. Нечего вам участвовать в этих разборках, вы вообще не должны были быть в это втянуты.
Я пожала плечами, не отпуская его ладони.
- Но оказались. Я не знаю, мне кажется, даже сама Даша не хочет по-настоящему делать то, что задумала.
- Да. Она же не злая. Просто не знает, что делать и запуталась.
- Ты правда был просто ребёнком? Ты говорил, что был тенью.
В его желтых глазах мелькнула падающая звезда.
- Я бы и ребёнком, и тенью. Это не имеет значения.
- Ваш дом очень грустное место.
- Мне сложно назвать это домом, - он обернулся, глядя на народ. - Думаю, никто из нас не может.
- А что делать?
Он вздохнул, но промолчал.
Гул голосов нарастал, все спорили, переговаривались, обсуждали. К сцене подошла Маша и с детской серьезностью, с лицом того самого человека, который знал истину, но хранил её до последнего, попросила меня наклониться. Я присела на корточки.
- Катя, -доверительно прошептала она мне на ухо. - Чтобы купить что-нибудь ненужное, нужно продать что-нибудь ненужное, знаешь?
Меньше всего я ожидала цитаты из Простоквашино в такой момент, поэтому недоуменно уставилась на девочку. Она терпеливо (глупые взрослые!) вздохнула:
- Катя, если этот дом их не отпускает, то если дома не будет - некому будет держать.
Чистота детского разума выдвинула глобальное решение проблемы: искоренить. Двадцать, явно слышавший разговор, присел рядом.
- Мы пробовали добраться до основания, но не можем. Нас попросту не пускают. Но может быть, - он глянул на меня. - Может, сможете вы, как не принадлежавшие этому миру.
Холодок пробежал по позвоночнику. Это звучало неприятно, но необходимо. Раз уж мы зашли так далеко.
- А где оно, это основание?
- В подвале, конечно.
Я уставилась на пол, словно он мог резко исчезнуть, и все бы провалились в этот таинственный подвал, быстренько нажали на таинственную красную кнопку и, помахав дому на прощание, массово мигрировали бы в Краснокаменный.
- И что, почему вы не можете туда попасть?
- Лестница туда не везёт, есть только кнопка лифта. А он... своенравный. Везёт куда хочет, с ним не договоришься.
- И что, ты думаешь у нас получится?
Двадцать положил голову на колени, устало прикрыл глаза. На заднем плане всё ещё развивалась полемика, голоса становились гулом и сложно было выудить хоть какой-то конкретный, хотя я очень старалась расслышать Рию.
Корсак глянул на них, потом на меня.
- Думаю, получится.
Я снова посмотрела на толпу, оглянулась на зеркала.
- Но если мы разрушим этот дом... ХГ же всё равно будет... ну, ты понимаешь.
- Понимаю. Но, думаю, мы это уладим. Может, это его несчастное влияние станет слабее. Я не знаю, Катя. Правда не знаю. Просто хочу, чтобы всё это решилось. Я бы пошёл с тобой, больше всего хотел бы пойти, но дом просто не пустит меня в подвал, я уже столько раз пытался, как и все мы.
- А равновесие? Если не станет этого мира, то там, у нас, не затонет Венеция?
- Не знаю. Не должна, он же не один у нас такой, мир. Возможно, энергия просто перейдёт в создание чего-то нового. А может, и нет.
- Это очень ненадёжный план, Двадцать.
Тут Маша поморщила носик, упёрла кулачки в бока:
- Ну и я пойду! Мне Венецию не жалко, я её даже не видела!
- Маша, ну ты что! - воскликнул Двадцать. - Если ты пойдёшь, то кто же поможет мне разобраться со всем этим бедламом? Без тебя я не справлюсь, они вон, видишь, какие сердитые? Им обязательно нужен ребёнок, чтобы отвлекал их, рассказывал про свой мир.
Подумав пару секунд, девочка согласно кивнула. У меня отлегло от сердца. Какой же Двадцать молодец! Меньше всего мне хотелось отговаривать Машу от этого похода.
- Тогда мы пойдём прямо сейчас, чего сидеть.
- Хорошо.
Я направилась к Рие. Подруга стояла напротив Даши и ухмылялась, а её оппонентка шипела:
- ...Если бы я могла поступить по-другому - поступила бы...
- О, ты могла, поверь. Просто выбрала вот такой вот сволочной путь.
- А ты бы сама...
- Дамы, - Двадцать навис над ними, несколько встревая между. - Я вынужден прервать вас и объявить, что Катя собирается в подвал.
Все разом смолкли. Хорошие Господа в количестве штук тридцати разом уставились на меня, подняв брови.
- Но в подааааале опасноооооо, - протянул Маска-Волна.
- Вообще мы не знаем этого, мы же там никогда не были, - ответил Двадцать.
- Неизвестность ещё страшнее, - вставил Хороший Господин (тот, который говорил за всех).
Я снова уставилась на толпу. Мы же не можем взять их всех. Ни один мир не выдержит столько благих поступков, дорога которыми вымощена...
- Нам всем придётся выйти! - сказала Даша. - Нет. Не всем. Господин пойдёт только один.
Она повернулась к ближнему.
- Ты пойдёшь.
Он прикрыл глаза, кивнул.
Все остальные Хорошие Господа развернулись и пошли в коридор. Там они разошлись по комнатам, хлопнули на прощание дверьми, и дом снова стал почти пустым.
Я, Рия, Двадцать, Маша, Даша, Маска-Волна, непонятная чёрная масса по имени Осколок и один Хороший Господин остались стоять в зале, и над нами нависла такая тишина, что не оставалось сомнений, мы одни в этом мире.
"Бог устал нас любить," - пронеслась в голове строчка из песни.
- Пойдёмте что ли, - Рия сделала первый шаг. - Катя, ты же понимаешь, что я иду с тобой? А эти?
- Я знаю, что ты идёшь со мной. А ребята не могут. Они... э... слишком волшебные для этого.
Мы дошли до лифта, нажали на кнопку моего личного ночного кошмара. Снова гудение, скрежет, ожидание и вот, его двери уже открыты, лампа совсем неприветливо мигает.
Под нашим общим весом кабина слегка просела.
- Тогда мы спустимся на первый этаж, - Двадцать нажал на нужную кнопку. - Я попробую спуститься с вами дальше, но, если не получится, то попробуйте одни.
Лифт утробно заурчал, захлопнул пасть и тронулся вниз.
- Нет, давай с нами попробует спуститься Даша. А ты останься с Машей, - возразила Рия.
- Да! - пискнула Маша.
Даша обернулась на нас. Лампа прорезала её очки змеиными зрачками.
- Ну давайте попробуем.
Спустя две минуты лифт тихнонько тряхнуло и перед нами появился коридор первого этажа. Все кроме нас троих вышли и принялись наблюдать. Даша ткнула в прожжённую сигаретой кнопку, находившуюся ниже всех остальных.
Кабина дёрнулась, но осталась на месте. Даша попробовала ещё раз, ещё раз и ещё, но безрезультатно.
- Окей, - протянула она, - а сейчас я выйду и попробуйте это сделать уже вы.
- Мы-то попробуем, - Рия прижала ружье к груди. - Но что будет, если получится? Инструкция по выживанию есть?
- Мы не знаем.
Они смотрели на нас. Двадцать открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал, лишь глядел с сочувствуем, крепко держа Машу.
На лицах (или масках) остальных было написано лишь любопытство.
Рия издала короткий звук "аргх" и шлёпнула по кнопке. Лифт снова загудел, двери закрылись так резко, что чуть не треснули, и, издав шелестение, лифт тронулся вниз.