Город хороших господ

Чувствуя себя ужасно глупо (обращаться к человеку такой формулировкой), я всё же позвала:
- Эээээй...Эм...Хороший господин! - (боже, как глупо) - Где вы?
Никто мне не ответил.
Пару минут неуверенно помялась на одном месте. Затем сделала пару шагов, ещё раз позвала. Снова тишина и темнота.
Так и знала, что не надо было ему доверять! Вот знала же, дура, а всё равно пошла!
Хотя, куда бы я пришла, если бы не сделала этого?
Просто иди назад, Катя. Вы недалеко зашли, так что ты вернешься обратно к дому.
Просто. Иди.
Но за спиной всё те же деревья. Должно быть, дом скрыт за ними?
Я старалась абстрагироваться от страха перед неизвестным лесом и шла вперед. Вот-вот увижу тёплые огни пригорода, лес ведь у самой кромки. Услышу лай собак, голоса людей. Вот уже сейчас...
Но дома не спешили появляться.
Странно.
Я не могла понять, где находится дорога. Даже не была уверена в том, что это шум машин, а не кроны деревьев или собственная фантазия. Темнело стремительно. Холодало так же. Конечно же, верхней кофты у меня не было, лишь дурацкая жёлтая майка, и мурашки не замедлили вскочить по всей коже. Собственные руки совершенно не помогали согреться, робкие попытки двигаться быстрее тоже; я лишь налетала на коряги и, спотыкаясь, падала.
Схватилась за дерево (понятия не имею, какое, я их не различаю) и просто стояла, надеясь на что-то. Иногда отрывалась от него, неуверенно делала пару шагов до соседнего ствола и снова замирала. Высокая трава царапала колени. И как я додумалась надеть шорты? Одета как Лара Крофт, что на практике совершенно не помогает в выживании.
Снова пыталась вспомнить утомительные уроки по ОБЖ: лекции устало бубнящего учителя, который ненавидел свой предмет ровно так же, как и его ученики. Он говорил: "Если вы потерялись, оставайтесь на месте". Ну, я на месте. Только на каком? И как, интересно мне, я проведу на этом месте целую ночь? Хрустнула ветка. Пролетела птица. Всё время казалось, что кто-то идёт, но никто так и не приходил.

Пальцы начали дрожать. Тело колотило.
Вокруг словно бы собирались и плясали тени, коварно желая заманить к себе куда-то в тьму, в небытие. Я прислонилась спиной к коре.
Чего я больше боюсь в этом лесу: людей или теней? Точно знаю, что может сделать человек и точно не знаю, что могло бы сделать нечто. Я достаточно взрослая, чтобы не верить в чудовищ... когда вокруг светло.
Снова хрустнули ветки и я приготовилась бежать, но звук прекратился. Живот снова свело, по щекам покатились слёзы, крупные как мышиный горошек. Обняв ствол, тёплый, словно бы пульсирующий изнутри, я чувствовала себя немного лучше, но...
Но что мне делать?
Я не могу спать в лесу. Я замерзну здесь насмерть или меня съест кто-нибудь. Или чего хуже.
Опустилась на корточки, зажала голову в ладонях. Остаться одной в кромешной темноте - вот это достойное завершение череды моих неудач. Моё тело найдут дня через три, еле опознают и винить во всём будут глупую меня. Заголовки на сайтах: "Девушка умудрилась заблудиться в трёх соснах и там её убил маньяк" и скорбное лицо Рии, дающее интервью "она просто не догнала нужный автобус...".

Стоп. Что за бред? Какому маньяку нужно шляться по лесу в темноте, в глупой надежде найти одинокого путника? Это в городе для него раздолье из жертв, а тут-то ему что искать? Волков тут тоже нет.
Я аж плакать перестала. Ни маньяков, ни волков, кого мне бояться-то? Только холода. Но я не замёрзну, если буду двигаться, а значит, нужно идти.
Свистнула птица. Ещё одна, но уже трелью. В зарослях травы запели... цикады? Это цикады или сверчки? Не знаю, кто, но они были там, совсем рядом. Птицы перекликались в ветвях, лягушка, затаившаяся неподалёку, звучно квакнула.
Я отстранилась от дерева. Совиный крик, ещё сверчки... Страшный лес наполнился жизнью, и темнота перестала быть кромешной, она расступилась, уступив место глубокой синеве. Наверху зажглись звёзды.
Наверное, я никогда не видела столько звёзд: их всегда убивали огни города, а сейчас они куполом нависали надо мной, миллионы огней, один ярче другого. Дыхание перехватило.
Ещё один шаг. Сердце забилось чаще, и я почуяла воздух. Совсем другой: чистый, прозрачный, пахнущий травами, землей, листвой, холодом и рекой. Хотелось смеяться, танцевать, выть, петь, рухнуть на землю и взлететь к небу. Будто мне нечего больше терять - оттуда и веселье.
Должно быть, это истерика. Но разве это плохо, если отчаяние больше не душит и появились силы пойти дальше?
Старалась себя одёрнуть, заставить успокоиться, но не могла, да и не видела смысла:
я вдруг почувствовала лес вокруг как саму себя, словно вмиг обезумела. Казалось, я могу быть быстрее ветра и быть им, сплестись с корнями, утонуть во мхе, стать листьями в кроне деревьев... Но холод напоминал о себе, бил по щекам, приводил в чувство.
Выдохнув, я пошла искать дом.
Тропы не было, но я всё равно шла между кустарниками, порослями и поющими сверчками. Споткнулась о корягу, шлепнулась на колени прямо в лужу.
За спиной послышался хруст. Снова. И снова никого не было, хотя я испугалась. Пригнулась к земле и помолилась, чтобы меня не заметили. Несмотря на теоретическое отсутствие маньяков и волков, нечто всё ещё пугало.
Возможно, молитва сработала, а возможно, это всего лишь какой-нибудь ёжик пробегал. Медленно поднялась. Вода с колен стекла в кеды, я попыталась стряхнуть капли, но наступила в ту же лужу.
Хорошо, теперь мне не только холодно, но и мокро. Чёрт!
Горло снова сжало, я разозлилась. Умру в этом лесу с мокрой ногой, и всё - по собственной глупости.
Снова треск. Снова я подскочила от испуга и обернулась.
Под луной, среди ветвей, стояла крупная фигура. Я пошатнулась, фигура вздрогнула, осторожно нагнула голову... Это ветви, это рога!
Теперь передо мной ясно вырисовывался силуэт оленя, трафарет на фоне звездного неба. Он посмотрел на меня, отвернулся и медленно пошёл прочь.
Я стояла как вкопанная, заворожённая его грацией. Безумно красивый, величественный, как из сказки.
- Осенью, в дождливый серый день...- тихо пропела я.
Олень! Настоящий! Прямо здесь, у самого города! Невероятные вещи встречаются в ночном лесу.
Но очарование магией природы тоже не помогает согреться. Об этом мне быстро напомнило собственное тело.
Мышцы шеи напряглись, руки и ноги сковывало. Раньше я и не думала, что выражение "зуб на зуб не попадает" буквально, но вот - это произошло со мной: челюсти отбивали чечётку. Ладони дрожали, я снова попробовала пробежаться, но растянулась на мокрой земле, в очередной раз поцарапав локти и колени.
Теперь и одежда мокрая.
Поднявшись, пошла вперёд. Главное - двигаться.
Шорты начали сползать, ухватив за ремень, подтянула их и нащупала в кармане что-то странное. Точно, это ведь одежда Рии, а у неё всегда есть зажигалка! Ледяными пальцами я достала современное огниво, щёлкнула пару раз, глядя на спасительные вспышки пламени. Слава Богу! Теперь я могу согреться.
К сожалению искра - лишь первый этап в разжигании костра. Инспекция пространства вокруг показала,что земля ночью до неприличия сырая. Выбрав более-менее сухие ветки, сложила их в кучу, щелкнула зажигалкой, но коварная древесина не поддалась. В отчаянии я швырнула палку в темноту. И почему я не умею выживать! Палка мирно зашуршала в листве, я начала лихорадочно вспоминать всё прочитанное и просмотренное мной... Так, что-то неправильно. Запустив руку (не без опаски) в листья, я выудила пару сухих экземпляров. Отлично! Вроде как их надо положить в основание костровища. Вторая попытка развести огонь принесла мне невнятный дым и обугленные края растений. Я чуть было не разрыдалась, но утопить кострище в ещё большей сырости было бы крайне нелепо.

Слезами делу не поможешь, верно?
И вот - третья попытка. Кто-то там наверху любит троицу и физику, поскольку от правильно сложенных веток искра зажглась, а я быстро начала дуть на новорождённый огонёк. Ветер из моих лёгких разжёг пламя. Медленно-медленно оно начало пробовать на вкус ветви деревьев, с удовольствием обхватывая их и разгораясь всё ярче и теплее.
Моё тело снова охватила дрожь. Я обняла бы это пламя, если бы могла, почуяв тепло, нагнулась так низко, что обжигающе языки чуть не коснулись моей кожи. Пришлось податься назад.
Вот бы заснуть прямо здесь, свернувшись калачиком вокруг огня! Чуть не легла, но встрепенулась - нет, нужно же высушить другие ветки, а не то спасение быстро угаснет. Еле поднявшись, обошла круг света, собирая хворост и раскладывая недалеко от огня. Занятие оказалось успокаивающим, с источником тепла и света уже не так боялась того, что было в темноте.
Сорвав несколько еловых лап (прости, деревце!), положила на хворост и села греться. Главное - не заснуть, иначе всё напрасно. Дождаться утра и найти выход. Интересно, как там Рия? Волнуется ли она?
Я снова попробовала включить телефон, но он лишь дразняще мигнул мне экраном приветствия и выключился вновь. И это - двадцать первый век!
Потыкала палкой в огонь, поворошила брёвнышки и дала им подышать кислородом. Ну и в передрягу я попала. В жизни не думала, что могу так глупо потеряться и вот, пожалуйста.
Бояться я уже устала, так что просто сидела у огня и тихо радовалась, одновременно тихо волнуясь. Надеюсь, Рия меня не потеряет, и я выберусь отсюда к утру.

В голове вертелась старая-старая песня. Что же, в сердце леса я всё равно не спугну никого своим пением...
Затянула песню шёпотом, но мне надо было её выпустить из себя. Старая колыбельная, из старого же мультфильма, выученная сто лет назад на уроке музыки:

"Петь птицы перестали.

Свет звёзд коснулся крыш.

В час грусти и печали

Ты голос мой услышь.

Ночь пройдёт,наступит утро ясное,

Знаю,счастье нас с тобой ждёт.

Ночь пройдёт,пройдёт пора ненастная,

Солнце взойдёт...."

Фальшивила я страшно, но слышали меня только лягушки.

****

Она ничего не видела в темноте. Созданная для света и из света, спала бы в тёмную полночь в гнезде и не знала бы зла. Но сказки повторяются из раза в раз, из круга в круг, и в этот раз, как и во все остальные, она должна была лететь.
Ох, как она боялась! Одно неосторожное движение, и она разобьется, а если она разобьется, то вся жизнь и все цели сотрутся с лица земли, будто отцветший одуванчик.
Три удара сердца. В свете луны, на опушке, она увидела его. Села на рога-ветки, прочирикала свою трель. Ей ответили медленно, так протяжно, что она чуть не разозлилась. Но не успела: узнала всё, что нужно, вспорхнула и помчалась так быстро, что ветер бы позавидовал.
На свет костра.

****
Проснулась я от чужого дыхания и от неспособности собственного сердца к биению.
Я. Слышала. Чьи-то. Шаги.
Не смея дышать или открыть глаза, выжидала и молилась. Чувствовала, как тлел костёр, последние угольки затухали под обгоревшими ветками, а вокруг сгущалась темнота. Было холодно, но и речи не шло о том, чтобы как-то попытаться согреться.
Что-то бродило рядом.
Поступь мягкая, но тяжелая. Шуршит травой и громко дышит. Интересно, оно меня не заметило? Может, если я буду лежать неподвижно, оно просто уйдёт? Может, если я вскочу и убегу, оно меня не догонит? А смогу ли я отбиться от него?
Мысли метались в голове, варианты перебирались и отметались, а шаги и не думали удаляться.
В конце концов, нервы дошли до предела и я вскочила, закричав и выбросив вперед кулак. Удар прошёл сквозь воздух, я рухнула вниз, еле успев подставить руки.
Медленно, почти не дыша, подняла взгляд.
В предрассветной зыби стояла лиса. Или собака? Шакал? Динго? Для лисы она слишком светлая и вытянутая, песочная шубка, сильно раскосые глаза.
Наверное, всё-таки лиса.
В любом случае, если она не бешеная (не похоже, хотя я не очень хорошо в этом разбиралась), то вряд ли опасна.
Она стояла и не спешила уходить или прятаться. Просто осматривала меня, склонив голову вбок.
- Привет, дружок! - решила я проявить хорошие манеры.

Она не шевельнулась. Лиса (хотя нет, кажется, всё же лис) вообще была настроена дружелюбно.
Отсутствие угрозы заставило прислушаться к собственному телу, и это оказалось ошибкой. Моё несчастную тушку трясло от холода, горло будто драли наждачкой, суставы ломило, а некоторые особенно наглые насекомые всё-таки умудрились оставить на мне пару укусов, которые теперь страшно чесались.
Лис прижал уши к голове и тут же снова навострил. Я смотрела на него, сотрясаясь от холода и прикидывая, через сколько я умру, если не согреюсь.

У меня для тебя ничего нет, прости.

Он снова сделал финт ушами.

Тебя что, нужно приручить?

Ожидаемо, он опять промолчал.

Мне очень нравилось сидеть и любоваться на представителя дикой фауны, но надо было позаботиться о себе.
Костёр уже бесполезен. Дико хотелось есть и пить, но ничего вокруг не давало надежды удовлетворить эти потребности.
Чёрт.
Тут лис, наблюдая за моими мучениями, встал и подошёл ближе. Я отклонилась назад, шикнула на него, но зверь проигнорировал мои действия, а вместо того, чтобы уйти, прыгнул мне на колени и прижался пушистым боком.
Он был таким тёплым! Я медленно-медленно обняла лиса, уткнувшись носом в песчаную шею. Резко стало намного лучше.

Мне казалось, мы просидели так вечность. Солнце уже запустило лучи сквозь еловые ветки, запели птицы. Прямо над головой ожил дятел.
А мы всё сидели и сидели, обнявшись.

Наконец, он тряхнул ушами и спрыгнул на землю. Там и лёг.
- Спасибо, - сказала я зверьку. - Ты меня спас.
Я поднялась на ноги, стряхивая прилипшие листья и веточки. Ладно, ничего, при свете дня-то я быстро найду город.
Тут замерла. Ох, чёрт, я же пропустила работу! Теперь меня точно уволят. Надо бы, чтобы Рия...ОХ, ЧЁРТ. Рия!!! Надеюсь, сейчас рано (да, судя по солнцу, очень рано) и она всё ещё спит в гостях.
Кожа зудела от грязи. Я протерла глаза кулаком.
Как же беспомощен современный человек без коммуникаций! Я лишилась телефона и теперь совершенно потеряна. Не быть мне бойскаутом. Или гёрлскаутом. Или как они там... да хоть пионером! Хотя я не слышала про походы пионеров в лес на выживание, только про то, как они копали картошку и помогали бабушкам переходить через дорогу.
В общем, хватит пионеров, надо уходить.
Лис всё так же сидел. Интересно, можно ли его погладить? Наверное, да, если обнять можно было. Я опустилась на корточки.

-Эй!

Он глянул на меня из-под полуопущенных век.

- Я сейчас ухожу. Можно тебя опять погладить? Я аккуратно.

Чего я ожидала - не знаю.Он лишь дёрнул ухом.
Я осторожно поднесла раскрытую ладонь к его мордочке. Холодный чёрный нос доверчиво коснулся моих пальцев.
Какой он славный (оп, словечко Двадцать!). На песочной мордочке проступали серые шерстинки, янтарные глаза отражали лучи восходящего солнца. Кончиками пальцев я провела по шёлковой мордочке. Лис зажмурился, подался вперед и... укусил меня.

Я даже не сообразила, что надо как-то среагировать. Спустя пару секунд вскрикнула, но тогда же поняла, что не чувствую боли. Лис аккуратно держал мою ладонь клыками, лукаво глядя снизу вверх. Я ощущала кожей его влажный рот и острые зубы, но ничего не происходило. Мой новый знакомый помахал хвостом. Интересно, у лис - это признак радости, как у собак или же раздражения, как у кошек? Понятия не имею, но в целом он выглядит веселым.
Тут я поняла. Это шутка. Лис так пошутил надо мной.
И верно: стоило мне рассмеяться, как рука тут же оказалась на свободе - лис сделал шаг назад и довольно фыркнул.
- Хорошо, ты меня провёл, маленький хитрец.
Открыв пасть, он издал скрежещущий тявкающий звук.

- Молодец, - ещё раз (поощрительная реакция - это важно!) сказала я. - А теперь мне пора.

Бедное моё тело, совершенно не привыкшее к дикому отдыху, ломило и трясло.

Лис что-то рыл лапой в холодной земле. Я мёрзла. На кончиках папоротника собиралась роса, трава вся блестела от накопившейся влаги.
Два шага влево, два шага вправо - ничто не давало согреться так быстро, как моя живая шуба, но она, кажется, не горела желанием повторить объятия.

- Вот у тебя шубка , что надо, - пожаловалась я спутнику. - И зачем мы в ходе эволюции от своей избавились? Глупость какая. Ходили бы счастливые - шерстяные и не мёрзли бы никогда.

Лис наклонил голову.
Мне нравилось с ним разговаривать. Это успокаивало.
- И вообще...

Я не успела договорить. Лёгкой рысцой он приблизился к моим ногам, встал на задние лапы, а передними облокотился на меня.

Когти довольно ощутимо царапали кожу, я рефлекторно сделала шаг назад, но зверь повторил свой финт.

Ты чего это? Хочешь на ручки?

Он тявкнул. Чувствуя некую неловкость, я подняла его. Он оказался чуть тяжелее спаниэля, да и на ощупь такой же мягкий. Пушистый хвост тут же укутал мои плечи, и мир снова стал тёплым.

Хорошо, ты меня согрел. А куда идти - не подскажешь?

Игнор. Ну и ладно, иногда тепла хватает.

Отправилась я туда, откуда, казалось, слышала машины.

Вот интересно, - я продолжала играть в маленького принца, - как же мы, люди, должны были выжить, раз даже не умеем ходить босиком? В смысле, ходить-то ходим, но только в очень определенных условиях, а не как звери: и по снегу, и по земле. Это что, изначально было испытание, насколько быстро человек изобретет обувь? Верно говорят, что"нету силы - нужен ум, ведь иначе бы вымерли бы...ты прости, Лисёнок, что я тут с тобой о теории эволюции. Я, честно признаться, просто боюсь. Очень рада, что ты со мной.

Лис зевнул.
Я боролась с собственным чувством нарастающего отчаяния. Я не знаю, куда идти, я без друзей, еды или тепла, но, господи, у меня на руках сидит настоящий лисёнок, а над головой - свежее солнце. Полосатые березы шептались кронами, трава всё так же колола ноги (будто можно было от неё ожидать, что она станет ко мне мягче), но радовала глаз пестрой зеленью. Пахло землей и соломой, птицы заливались - каждая выводила свою трель, оповещая лес о своих новостях.
А машин и вовсе не было слышно.
Куда ни глянь, везде сплошная берёзовая роща и зелень с небольшими лимонными проблесками света вдалеке, там, где опушки. Удивительно, что переночевала я в ельнике, а вышла сюда.
- Эй, малыш, как думаешь, мы сможем добыть берёзовый сок для выживания?
Лис покосился на меня с сомнением. Он был, конечно, очень тёплым и милым, но совсем не лёгким, и руки начали уставать. Но я боялась, что если опущу его - он уйдёт, поэтому боролась с усталостью.

Наверное, ты дрессированный, раз так умеешь. Как придём в город, надо поискать твоих хозяев. Надеюсь, ты умеешь прятаться от арендодателей. Не уверена, что Елена Игоревна одобрит лису дома. Она кошку-то не разрешила.

Наверное, это лишь мои фантазии, но он закатил глаза.

В любом случае, не могу же я идти вечно. Говорят, что если ты потерялся, то надо остаться на месте. Но с другой стороны, если я не буду никуда идти, то меня так никто никогда не сможет найти. Хотя Рия может попытаться...если вспомнит и не решит, что я убежала назад, в Ярославль.

Он фыркнул, а мне, за такие мысли, резко стало стыдно.

Ну да, конечно, это не так. Если она уже добралась домой, то наверняка... озадачилась.

Он чихнул. Моё горло из солидарности запершило.

Ох, чёрт. Как же хочется пить! И умыться! И как назло - ни одного ручейка.

Мой пушистый приятель лизнул меня в щёку. Я рассмеялась, вытираясь плечом.
- Ну уж нет, дружок, так не пойдёт. Хотя я тебе очень благодарна, конечно, но лисиные слюни - сомнительное средство для снятия макияжа. Вот если бы...ох, да тут же полно росы! Ну-ка, давай я тебя пока поставлю на землю. Ты хоть и не тяжелый, но время показывает обратное: у меня все руки затекли.
Я аккуратно поставила лиса на землю, надеюсь, что он не решит меня покинуть. Но зверь тут же принялся рыть что-то в тёмной рыхлой земле и не думая уходить.
- Ну и хорошо.
Я опустилась на колени, маленькие камешки впились в кожу, а кеды тут же стали снова сырыми. Провела рукой по растительности, пытаясь собрать хоть пригоршню воды, но тщетно: рука лишь становилась влажной. Облизнула запястье, но мысль о том, что можно напиться таким способом, попахивала безумием.

В мультфильмах всё полегче было. Хотя сколько мне лет, чтобы доверять логике кинематографа?

Лис фыркнул.

Не ёрничай, чиффа, - осадила я зверёныша.

Собрала ладонями всю росу, до которой дотянулась и щедро умылась мокрыми ладонями и рассветными слезами. Повторила процедуру два раза и почувствовала себя, наконец-то, более-менее чистой, хотя и порядком подмёрзшей.
Отлично, шоу "Последний герой" гордилось бы мной, ведь я смогла умыться в дикой природе. Теперь надо попить и, наверное, сходить в туалет. При лисе я постеснялась, но он вежливо рыл себе проход в Австралию, пока я скрывалась за кустом на другой стороне поляны.
А вот с пить оказалось сложнее: пришлось собирать травинки и обсасывать их, накапливая жидкость во рту. Но травинок через сто мне удалось более-менее утолить жажду.
После всех махинаций к моему телу вернулось знакомое здоровое чувство адекватности. Есть всё ещё хотелось, но, к сожалению, все мои познания о съедобных растениях заканчиваются схемой "мухоморы = смерть". Ничего, дома поем. Ручаюсь, тут недалеко.
- Лисёнок, ты идешь или остаешься в лесу? Лиса в лесу... забавно.
Он зевнул. Лениво растянулся на поляне и прикрыл глаза, явно намекая, что ему не хочется никуда идти. Вот лентяй. Помедлив, я развернулась, сделала пару шагов в сторону, затем посмотрела через плечо, проверяя, не следует ли зверь за мной. Но он пропал. Я немного осмотрелась, заглянула под кустарник, позвала, но тщетно: хвостатый исчез среди деревьев. Смылся по своим лисьим делам.

Я немного обиделась, поскольку вообразила уже, что мы с этим лисом шагаем через жизнь бок о бок, он в качестве моего...ну, фамильяра, наверное.
А ещё расстроилась. С ним рядом было больше уверенности, что я выберусь отсюда. Будто он мог показать мне правильную дорогу.
- Ну и пожалуйста. Ну и не нужно. Пойду куда глаза глядят!
И пошла. Именно туда. Эх, мне бы клубок из русских сказок! Но ни клубка, ни тропинки не было - лишь внутренний компас, который, кажется, сбоил.
А я всё шла и шла. И не было слышно ни города, ни машин. Только птицы и шелест листьев. Высоко над головой подала признаки жизни кукушка.
- Кукушка, кукушка, сколько мне осталось жить? - спросила я невидимую птицу.
Вскоре сбилась со счета. Присела под осиной и прижалась спиной к стволу. Даже если я куда-то торопилась - уже опоздала.
Пыталась откопать в своей душе привычный страх, чтобы погнать себя вперед, но сейчас, именно здесь, не выходило. Ощущалось поразительное спокойствие - правильность происходящего - и это, и только это меня и пугало. А ещё усталость, страшная усталость всей жизни.

Я зарылась пальцами в траву, сорвала одуванчик и поискала свой страх в его корнях, но не нашла.
Хм.
Детская книжка-загадка "Помогите Кате найти привычный страх перед миром".
Рия бы почитала. Может быть, даже бы помогла авторам получше этот страх спрятать. Столкнула бы в пруд, например, положила сверху пару лягушек и воткнула бы камыш.

Занятно. Да, надо бы вернутся. Всегда надо возвращаться к тем, кто помогает сражаться с твоими страхами.
Ну и ладно, не очень-то он мне нужен, этот страх. Я и так вперёд пойду!
В голове вертелся Джонни Кэш, совсем не в тему, но те мелодии, которые навязчиво застревают в мыслях вообще редко подходят к ситуации.
Вошла в заросли крапивы, вылетела оттуда буквально (а не "как") ошпаренная. Долго сидела и прикладывала холодную землю к голеням, стараясь уменьшить жжение. Затем свернула под ель, запуталась в шиповнике, оставила колючим шипам на память прядь волос. Провела рукой по шершавому стволу дерева и почувствовала пульсирующее тепло. Вот как. Такое же живое, как я.
И тут - голос. Не долго думая, я юркнула за кустарник и притихла. Вот опять! Человек! Я вжалась в траву. Хотя голос довольно странный, какой-то больной что ли... Облокотившись ладонями о жухлое бревно, приготовилась привстать и выследить незнакомца, как передо мной шлепнулось что-то тяжелое и проквакало тем самым голосом:
- Куууаааааааа!
Мда уж. Эта жаба и вправду звучит как подвыпивший мужик среднего возраста и низкого достатка, коих я встречала немало.
Жабёныш проигнорировал меня и прыгнул в заросли, голося на всю поляну. Испугалась лягушки. Вот и вернулся мой дорогий страх! Точнее, его более разумная грань под именем "осторожность".
Хм.
Я легла на живот. Господи, да на мою одежду, наверное, взглянуть без слёз уже нельзя.
Перевернулась на спину. Надо мной нависало ослепительно-голубое небо и ветвь кустарника с сочными, иссиня-чёрными ягодами. Наверное, их можно есть. А ещё вероятнее то, что они ядовитые.
Интересно, как мне прийти на работу-то теперь? Когда пропущен целый день? Сильно ли будут на меня кричать? Ненавижу, когда кричат.
А если пойти в другую сторону, не в Краснокаменный, снова начать всё заново? Никто не узнает, совсем. И меня никто не найдет. Может, обоснуюсь в какой-нибудь деревеньке, как дядя Фёдор. Конечно, говорящего кота не найти, но удалось же мне ненадолго приручить лису, так что шанс на интересного спутника есть.
Вот только Рия тогда останется одна. Надо взять её с собой. Но если взять её с собой, то всё начнётся заново, она ведь, кажется, просто не способна существовать тихо.
Значит, придётся возвращаться. Я же дала обещание Рие.
Тем более, она та ещё дурында, откровенно говоря. Хоть и притворяется, что это не так.
И снова я встала, пошла вперед и дальше.
Берёзы сменялись соснами, сосны - липами, липы - осинами. Я наткнулась на подозрительные грибы, аккуратно обошла их, нашла ручеек. На вид - кристальный, на вкус - свежий. Надеюсь, я не умру от того, что пила некипяченую воду.
Я стояла на коленях у воды, пила и слушала. А точнее - услышала. Слабый гул проводов, хорошо знакомый всякому современному человеку. Я перепрыгнула (и чуть не упала) с камня на камень, прошла метров тридцать и вышла на поляну, усеянную жёлтоголовыми одуванчиками.
Тысячи солнц на траве.
Подняла голову наверх - небо располосовали чёрные нити. Ну, конечно, провода. Лучше любого ориентира: вот эти вот гигантские бандуры, нелепо копирующие Эйфелеву башню, вечно гудящие и источающие электричество. Даже бледненькая тропинка имеется, пролегает через заросли одуванчиков, и ведет вдаль, где в пролеске уже видны очертания города.
Солнце маяком светило над домами, яркие лучи слепили глаза, лёгкие лепестки цветов щекотали лодыжки, воздух прорезало пение насекомых и неизвестных мне птиц. Я уже совсем согрелась, тёплый ветер обернул плечи как шаль. Мелкий гравий хрустел под ногами, город становился всё ближе, воздух и жара искажали его очертания, в глазах рябило. В голове засело: "Надо".
"Надо идти".
"Надо добраться".
"Надо разобраться".
"Надо убедиться, что с Рией всё хорошо".
Мелкие камушки забились в обувь, пришлось сесть на землю и вытряхнуть кеды, снова подняться и нехотя отправится дальше: туда, где шум, суета и проблемы.
Не хочу. Но надо.
Мне потребовалась маленькая вечность (или около пятнадцати минут), чтобы переступить черту города. Эта мера была довольно размытой - признаки цивилизации начали проявляться постепенно, начинаясь, традиционно, с мусорки. Затем показались частные дома, пустынные улицы, спящие машины. Даже сторожевые псы не спешили меня облаять, а из живых существ встретился лишь драный кот, не удостоивший меня вниманием, да бабушка, бодро семенящая к колонке с водой.
Это так странно, что мы с Рией обеспечены всеми коммуникациями, а буквально в паре километров от нас кто-то каждое утро воду из скважины набирает.
Пока я думала эту мудрую мысль, бабушка уже усердно качала воду. Я подошла ближе. Старушка покосилась на меня по-птичьи, покрепче сжала ведро (наверное, приготовилась обороняться), но ничего не сказала.

Неловко беспокоить человека в такой непонятной ситуации, но выбора у меня не было. Вдохнув-выдохнув, я сказала:
- Кххххх...
Испугавшись собственного голоса, я схватилась за горло.
Попытка номер два. Я прокашлялась.
- Кхм... Простите, вы не подскажите, который час?

Видимо, такой бытовой вопрос убедил бабушку в том, что я не грабитель: черты её лица тут же смягчились, в глазах появился проблеск симпатии и желание накормить меня пирожками.
- Да рано еще, семи не было, когда я выходила. А я уж за пять минут за водичкой-то дойду, чай, не совсем разволюха-то...А ты откуда такая чумазая вылезла?
Семь часов? Всего лишь семь? Блин, да я же успеваю! Кто бы знал, что заблудившись в лесу, подружившись с лисом, и приняв внутренние страхи, благодаря лягушке я ещё и на смену успею! Правда я не знала, где нахожусь, но город-то маленький, есть шанс успеть!
- Ох! Господи, как хорошо! А вы не знаете, можно ли отсюда добраться до Ленинского проспекта?
Спустя несколько минут я уже мчалась вдоль сонных домов прямо к остановке. Благо, в карманах всё ещё звенела мелочь, значит, можно и спокойно доехать.
Ну как спокойно: автобус уже отходил, так что я вскочила на подножку, чудом избежала скрипучих хлопнувших дверей, но рухнула на пол. Водитель взглянул на меня недовольно, но протянул мозолистую ладонь.
- Ох, спасибо! - используя его руку как опору, поднялась.

Вообще-то мне нужна мелочь.

Ой!

Моё лицо снова стало томатного цвета. Передав ему монеты, поспешила убраться в дальний конец. Надо же, вернулась к цивилизации - и снова бенефис неловких ситуаций! Автобус нещадно трясло, железяки, из которых он состоял, бились друг о друга, сиденья были протерты до обивки. Я забилась в самый дальний конец, попыталась прижаться лбом к стеклу - по черепушке мне прошлась барабанная дробь, так что от идеи пришлось отказаться. Вместо этого скинула ботинки и подтянула колени к подбородку. Если верить бабушке (а я верю почти всем бабушкам), ехать минут двадцать. Была бы тут вода, я бы и в порядок себя привела, но все попытки отряхнуться от травы оставляли на моей коже зелёно-коричневые следы. Ладно, надеюсь в магазине я успею запереться в душевой. И найти чистую форму. Жизнь умеет налаживаться крайне быстро.