Глава 37 // Гав? //
«У меня нет друзей,
И я не хочу быть ни с кем,
И наверное, так сложней,
И наверное, надо быть умней».
@ IC3PICK
Я выбрался наружу, но ничего не произошло. Ромашковое поле затопило, а Библиотека сгорела. Со сточными канавами не произошло ровным счётом ничего.
Амур сидел передо мной в том же положении, в котором он был тогда, когда я уходил. Он встретил меня своим знакомым одиночным лаем:
— Гав!
Речка бежала всё так же шумно. Вода, бравшаяся из неоткуда, уходила в никуда. Дома-волдыри по прежнему стояли на своих местах. Там же, где я и оставил их стоять. Всё было на месте.
Пока было.
Но секунды шли, превращаясь в минуты, и я начал замечать влияние определённых метаморфоз. Совсем незаметных поначалу, но всё более ярких к их концу.
Река начала тухнуть прямо на глазах. Из прозрачно синей вода начала становится бледно зеленоватой. На берег выбрасывало мёртвых рыб, которых там отродясь не водилось. Они воняли так, что приходилось зажимать нос.
Вскоре и вся река превратилась в один сплошной поток гноя. Зловоние, исходившее от неё, увеличилось в разы. От вони начало щипать глаза.
Бетонные плиты, которыми был уложен берег, покрывались мхом и водорослями. Забор оплетал ядовитый плющ, металл ржавел. Панельные дома у реки начали покрываться самыми настоящими волдырями. Они лопались, плевались какой-то чёрной жижей, прожигающей землю насквозь. Окна плавились. Стекло из них вытекало как повидло из школьных булок.
Дома сами по себе начали крениться под собственным весом, складываться, как гармошки. Словно в них через шприц накачали что-то типо дрожжей, только с обратным эффектом.
Редкая трава вдоль дороги из зелёной превращалась в белую седую поросль как у старика.
Вонь к тому моменту стала уже совсем невыносима, и я поспешил убраться отсюда как можно дальше. Я поднялся на ноги и окликнул Амура, но тот уже как-будто не слышал меня.
Его лапы уходили под землю, точно в зыбучие пески. Шерсть на нём опадала, обнажая бледную розовую кожу. Кожа трескалась, шла по швам как плохая искусственная выделка какого-нибудь бесталанного кожевника.
С неба вдруг пошёл пепел. Я поднял голову и увидел, как гниёт небо. Да, гниёт. Вот, сами посмотрите.
От облаков остались только их потускневшие и насквозь дырявые двойники. Само небо, ранее светло синее, стало ядовито жёлтым. Как-будто бы я находился не на берегу городской речки, а где-то под кожей живого, умирающего организма. В эпицентре распространяющийся заразы. Гнойника, вызванного чем-то похожим на гангрену.
Я прижал рукав к лицу, чтобы фильтровать воздух, но даже так меня начинало рвать и трясти после каждого вдоха. Если бы в моём желудке сейчас было хоть что-нибудь, оно бы непременно вышло наружу.
Я снова позвал Амура, но ответом был лишь тёмный отчуждённый блеск в глазах. И вопрос:
— Гав?
Его лапы ушли под землю, провалились туда, как в картофельное пюре. Тело же гнило заживо, как и всё вокруг. Земля приняла его и не отпустила, на этот раз точно. Она встретила его как своего старого товарища и близкого друга.
Мир содрогнулся. Я почувствовал это всем своим телом. Что-то ушло из под ног и... на этот раз меня встретила лишь пустота.