Глава 32 // Белая комната //
Я лежу в белой кровати, в белой комнате. Надо мной нависают три хмурых лица. Одно из них очень хмурое, а другое гладкое. Третье лицо принадлежит человеку, который тоже весь в белом, как и комната. Двое других одеты в повседневную одежду, их лица мне смутно знакомы.
Их губы двигались, но слов я не слышал. Будто бы в уши вставили пробки. Только бесконечный давящий звук, больше похожий на скрип давно не смазанных петель.
Спустя несколько минут появилась девушка, тоже в белом. Она ткнула иголкой в мою маленькую детскую ручку, и мне стало в разы легче.
Пробки вылетели из ушей. Слова начали доноситься, но пока ещё глухо, как из тумана.
Первым я услышал мужчину в белом:
— Совершенно удивительный случай, но у него в голове, а точнее непосредственно в мозге что-то типо... полости...
— Опухоль?! — Спросила женщина, и это слово эхом разлетелось у меня в голове. Её беспокойство передалось мне, я тревожно заёрзал, пытаясь встать. Этого никто не заметил.
— Нет. Исходя из полученных фактов я выразился как нельзя чётко. Что-то вроде вакуума, пространства или полости, видимой лишь на снимках. Что за полость неясно. Какая-то совсем небольшая область в голове, в которую не удаётся заглянуть ни с помощью беседы с пациентом, ни с помощью наших аппаратов. Последние видят там одно только слепое пятно. И ничего более.
— Хватит дурью маяться, — хмурое лицо мужчины в повседневной одежде стало ещё более хмурым. Брови налезли на глаза. — Говорите прямо. Вы считаете его каким-то выродком?
— Этого я не говорил, — человек в белом кашлянул в кулачок. — Необходимо провести дополнительное обследование. А пока можете заняться развитием мелкой моторики или творческой способности у ребёнка. Пусть что-нибудь нарисует.
— Например, что? — С вызовом спросил мужчина.
— Например, цветы. Ромашки там всякие, ну, знаете, когда у детей возникают проблемы...
— Мой ребёнок не ВЫРОДОК! — Это было так громко, что что-то тяжелое тут же сотряслось у меня в груди. Отяжелело ещё сильней, ушло ниже, а затем и вовсе пропало. Спустя несколько секунд я почувствовал глубокое облегчение. Вот только на наволочке подо мной выступило большое жёлтое пятно.
— Кхм-кхм, — человек в белом поправил очки и ткнул в меня пальцем. — Вы так уверены?
Мужчина набросился на него, ухватив за воротник, тот стал вырываться и визжать, отчего мне снова стало страшно, а женщины в это время пытались их разнять.
— Уберите этого дебошира вон отсюда! Глаза мои чтоб его больше не видели! — Отдавал приказания человек в белом, когда хмурого оттаскивали от него и выпроваживали наружу. Он поправил халат и очки, а после сказал девушке с иголкой: — А ребёнка вы рано разбудили, милочка, вколите-ка ему там что-нибудь, да побыстрее. И наволочку новую принесите!
Холодный металл коснулся моей кожи:то ли обжёг, то ли кольнул, но я снова перестал различать слова и лица.