15 августа 2020
Солнце нещадно палило прямо в макушки выходящих из здания студентов. Оно разошлось еще в конце июня, и ни на день не сбавляло своего пыла с тех пор, и, пускай Аманда предпочитала жару холоду, а даже это лето казалось для нее излишне яростным. Спасительными были для нее дни, увенчанные небесным плачем, в какие девушка выбегала на улицу прямо в домашней одежде, без обуви, и выплясывала одинокий вальс на лужайке или обжигающем асфальте, насаждаясь стекающими по коже каплями. Сегодняшний день, к сожалению, не был тому подобным, а потому Аманда скрылась в тени козырька и лениво отсчитывала секунды, стараясь занять себя хоть чем-то. Двойные двери университетского корпуса хлопали примерно каждые четыре-пять минут, выпуская наружу порой несчастных, порой счастливых подростков. Они, не обращая внимания ни на нее, ни на августовскую духоту, выползали, выбегали, выходили вприпрыжку, сжимая в руках измятые стопки листов, и незамедлительно скрывались за главными воротами.
Когда дверь хлопнула в очередной, двадцать четвертый по счету раз, Аманда отлипла от бетонной стены и сильнее вжалась пятками в землю, готовясь ловить переполненную эмоциями подругу.
- Сдала! Я сдала! – налетела на нее Мэйл, крепко обнимая за плечи, и радостно завизжала, когда девушка начала кружиться прямо с ней на руках. – Свобода-а!
- Ну все, слезай. – Аманда встряхнула девушку, тут же получив за это скрученными в рулон бумагами по лбу.
- Нет уж, теперь будешь носить меня до конца дня!
- Еще чего не хватало! Пускай твой Робин тебя и носит, хоть всю жизнь.
- Если бы ты послушала меня, и сменила имидж, у тебя бы тоже появился свой Робин. – заметила Мэйл, а с подруги все-таки слезла. Слезла, взяла под локоть, и энергичным маршем поволокла прочь от ненавистного здания с ненавистными преподавателями, мучавшими ее, как она сама говорила, последние четыре года.
- Если бы ты послушала меня, - парировала Аманда, - То сдала бы эти экзамены вместе со всеми, в конце семестра, а не ждала позорно пересдачи. – и, ощетинившись, добавила. – А никаких Робинов мне не надо. Время на них тратить…
- Кто тебя спрашивает! – воскликнула девушка. – Пойдем в «Черный шот», найдем тебе там красавца побогаче. Как тебе во-он тот экземпляр? – она указала рукой на парня, застывшего среди дороги перед светофором. Облаченные в черные брюки ноги обнимали рычащий байк, кожаная жилетка не стесняясь сквернословила многочисленными нашивками, а голова была спрятана в шлем.
- Лица же не видно, с чего ты взяла, что он красавец? – Аманда скептически вскинула бровь.
- Все парни на байках красавцы – это нерушимый закон. – махнула рукой Мэйл.
- Я бы предпочла не видеть подобного, - девушка указала пальцем на кожаную деталь амплуа молодого человека. - Ни в своем доме, ни тем более рядом с собой. Нет уж, увольте. И в излюбленное тобой сердце беззакония и богохульства возвращаться у меня нет желания.
- Только посмотрите на нее! Оплот морали и невинности, тоже мне. Ты просто не умеешь веселиться, как и следить за тенденциями моды. – фыркнула Мэйл, провожая мечтательным взглядом набиравший скорость байк. – Ладно, найдем тебе скучную версию этого парня. Да прям сегодня! Отпразднуем мой выпуск.
- Сегодня навряд ли получится, мама приготовила торт в твою честь.
- Брось, тетя Рейчел не будет возражать, если мы пораньше закончим ужин. И тем более она не будет против того, чтобы я вытащила тебя из до… - девушка вдруг застыла на месте, и Аманда вздрогнула, стоило повернуть голову.
Скрип шин пронзил улицу, и зверский грохот заставил обернуться всех, заполнивших собой тротуар. Уже знакомый байк, миновав поворот, на боку прокатился до самой лужайки высотного здания, а бедный парень кубарем пролетел несколько метров, замерев неподалеку в неправильной, неестественной позе. Машины, едущие следом, начали резко тормозить, а из окон повылезали встревоженные водители. Земля затряслась, когда десятки прохожих сорвались с места, и в числе их оказалась и Мэйл.
- Зачем же так разгоняться! – выкрикнул мужчина, выбираясь из своего автомобиля, вырвав тем самым Аманду из оцепенения.
- Ох, ладно хоть шлем надел!
- Он там живой?
- Мэйл! – девушка протискивалась через окружившую парня кричащую толпу, стараясь выловить в ней знакомую охапку белоснежных волос. – Мэйл!
Подруга нашлась, что не удивительно с ее-то упорством, прямо возле пострадавшего. Девушка уже успела снять с него шлем, и сейчас, яростно отбивая ладонями щеки несчастного, пыталась привести того в чувства.
- Мэйл, успокойся. – Аманда опустилась рядом, хватая подругу за руки, и повернула ее голову на себя. – Выдохни. Вот так. А теперь проверь пульс.
Мэйл положила дрожащие пальцы на шею, стараясь найти вену под кожей, и сильнее затряслась, переводя встревоженный взгляд на Аманду.
- Едва ощутим. – прошептала она, тут же начав всхлипывать.
- Есть, и на том спасибо. Тише. – Аманда достала из сумки карманные часы, проведя указательным пальцем по гравировке «Р.Л.», высеченной на обратной стороне, вложила их девушке в руку и крепко сжала. – Мы успеем. Двухсот должно хватить.
- Хочешь поймать его на светофоре? – догадалась Мэйл.
- Да. Возьмешь для меня его номер? – улыбнулась Аманда.
- Ты серьезно? – вытирая мокрые щеки, рассмеялась подруга.
- Абсолютно.
Вокруг тлела суматоха. Люди выкрикивали команды, вызывали скорую, отгоняли зевак, и только две девушки, игнорируя царивший вокруг хаос, смотрели не на распластавшегося среди дороги изувеченного парня, а на карманные часы. Они одновременно поднесли свободные руки к губам, прокусили тонкую кожу ладоней, и стали следить за маленькими стрелками, обратившими свой ход вспять. Девушки не обращали внимания на то, как затрепетала и вскоре рассеялась толпа, как парень снова закувыркался на дороге, обнял ногами свой байк, и стал отдаляться вместе со всеми застывшими ранее машинами. Они смотрели только на стрелки, скрестив горячие пальцы, пока Мэйл не подняла на подругу взгляд.
- Хватит?
- Хватит! – зазвенел в ушах женский вскрик. – Адам, прекрати!
- Вэл, она не просыпается уже двое суток! – от мужского баса тряслась кровать.
- Проснулась! Смотри, она открыла глаза!
Девушка и правда открыла глаза. Не хотела открывать, отчаянно желая остаться в своем сне подольше, но все-же открыла. И перед взором ее встало двое людей, обеспокоенно глядящие на нее в ответ. Валери Блиц, облаченная в измятый бежевый комбинезон, оттеснила в сторону мужчину, и холодными руками схватила девушку за щеки, впивая взволнованный взгляд карих глаз. Она выглядела измученной, но ее пальцы упорно впивались в кожу, а голос был тверд и ясен.
- Элизабет, все в порядке. Адам принес тебя два дня назад среди ночи, а мы тебя подлатали. Смотри. – Вэл аккуратно подняла женскую руку за запястье, показывая перевязанную ладонь.
Лиззи словно окатило холодной водой. Она резко села, едва не ударившись лбом о вовремя отскочившую Валери, чем немедленно заработала головокружение. Вырвала руку, стала яростно ощупывать свое лицо, волосы, а затем сомкнула пальцы на багровой серьге, и облегченно выдохнула, роняя тяжелую голову обратно на подушку.
- Видишь, - девушка снова нависла над кроватью, – Я же говорила, все в порядке. – и, добродушно улыбнувшись, развернулась на пятках, устремляя взор в мужчину. – Убедился, Адам? А теперь иди, и займись своими делами.
- Как бы не так. – отрезал Адам, составляя компанию своей подчиненной. Он выглядел гораздо лучше самой Валери, заметила Лиззи. Костюм, как и во все их предыдущие встречи, идеально сидел на теле, серые глаза не выказывали и намека на улыбку, подбородок был выбрит, а руки скрещены на груди. И Лиззи сразу стало понятно, кто из этих двоих больше хлопотал над девушкой последние двое суток, и это могло бы вызвать смешок, если бы не одно маленькое «но» - зачем им так беспокоиться о совершенно незнакомом человеке? – Мне есть что сказать, и ты прекрас…
- Ты невозможен! – воскликнула Вэл, выталкивая мужчину к дверям. – Она едва очнулась, имей же совесть!
- Вэл, что ты творишь? – упирался Адам.
- Пытаюсь тебя спровадить. Дай ей хоть в чувства прийти, сухарь ты несчастный! – в последний раз толкнула его Валери, захлопнув дверь прямо за его широкой спиной, и тут же заперла ее на замок.
И без того ноющая голова Лиззи ломилась от вопросов, а потому девушка сменила фокус с эксцентричной персоны, облегченно припавшей к стене, и огляделась. Комнатка небольшая, но светлая, была украшена еще тремя кроватями помимо той, на которой лежала сама девушка. Высокие шкафы и тумбы закрывали ветхие обои в полоску, плотные шторы, тянущиеся до самого пола, закрывали практически все окна, объявшие собой две стены. Только небольшая щель в том месте, где краешек шторы слегка подрагивал от проникающего внутрь ветерка, позволила девушке осознать, что очнулась она поздним утром. Больше в комнате не было ничего интересного, так что внимание свое пришлось вернуть Валери Блиц, усевшуюся на краешек кровати, и нервно перебиравшую свои пальцы. На Лиззи она не смотрела, хотя несколько раз поворачивала голову в ее сторону, и как будто собиралась что-то сказать, но никак не решалась. Лиззи же, совершенно не желая здесь находиться, понимала, что Валери знает. Знает, что она и есть Аманда. И также она понимала, что снова ее так просто не отпустят, а потому первая, прохрипев и прокашлявшись, начала разговор.
- Что у вас за потребность такая, сковывать себя узами долга?
- Мы спасли тебя! – возмутилась девушка. – Не считаешь, что сама стала должницей?
- От пули в руке еще никто не умирал. – не смогла сдержать ухмылки Лиззи. – Тебе ли не знать, отчего я пролежала без сознания двое суток, Вэл?
- Зачем же было себя так изводить? – Валери неожиданно вскочила, а возмущение на ее личике вновь уступило место волнению, отчего Лиззи сильнее захотелось убраться подальше из этого места.
- Избавь меня от этой глупой заботы, умоляю. Что вам снова от меня нужно?
Валери поджала подбородок, ее руки сжались в кулачки, и выглядела она совсем как ребенок. Миниатюрная, в воздушном комбинезоне, с копной разлохмаченных золотистых волос, она, наконец, обреченно вздохнула, и снова опустилась на край кровати.
- Вскоре Адам вернется, - начала осторожно подбирать слова девушка. – И предложит тебе стать частью «ЧКО». Не знаю откуда, но, полагаю, ты уже знаешь, что это такое.
- Надо же, я удостоюсь большой чести. – усмехнулась Лиззи. – С чего бы ему звать меня?
- Это тебе известно лучше меня. - выдохнула Вэл, а в ответ на вздернутую светлую бровь продолжила. – Ты чем-то его зацепила, хотя, чего уж утаивать, и Мишеля тоже. То, как ты расправилась с Роном. Им это пришлось по душе.
- Вам что же, бойцовских собак не хватает? – допытывалась Лиззи.
- Аманда, ты должна согласиться. – Вэл вдруг схватила ее за руки, сжав их, и приблизилась так близко, что девушка кожей чувствовала чужое дыхание. – Ты нужна мне. Умоляю, для начала хотя бы выслушай.
- Не то, чтобы у меня был выбор. – парировала Лиззи.
- Я понимаю, что поступать так бесчестно по отношению к тебе, но у меня попросту не осталось вариантов. То, что я тебе сейчас расскажу… Это жизненно важно.
Лиззи не ответила. Она лишь бросила взгляд на свои руки, которые Валери тут же отпустила, и, поудобнее усевшись на не самом мягком матрасе, кивнула, позволяя девушке начать.
- Ты уже знаешь про Хранителей времени, - женский шепот зашелся по комнате, но быстро оборвался, встретив наклон головы и недоуменный взгляд черных глаз. – Так называют подобных тебе, Аманда. Способных возвращаться во времени. – утвердительный кивок, и мягкий голос снова возобновил свой монотонный ход. – Так вот, помимо Хранителей времени существуют еще одни - Хранители реальности. Я, Аманда.
- И какая способность у Хранителя реальности?
- У нас способностей нет. – улыбнулась Валери. – Ну, то есть, нет таких, как у вас. Таких понятных. Есть обязанности. Защищать реальность от вторжения чужих, не принадлежащих этой реальности. А если таковые объявятся, то найти, и выгнать. В этом, пожалуй, и заключаются основные обязанности.
- Позволю себе предположить, ты ищешь чужого?
- Нет, то есть, вероятно, да, но... – замешкалась Вэл.
- Ты не уверена? – пыталась понять девушку Лиззи.
- Двадцать четыре года назад был похищен Свод душ. Это книга, в которую вносятся имена тех, кто должен вскоре умереть. Простая формальность, документация, за ходом которой также должен следить Хранитель реальности. Я спустилась сюда, едва заметила пропажу, и искала Свод все эти годы, пока не наткнулась на тебя. Пока ты не направила меня к Коди Такеру. Пока он не рассказал мне про своего отца.
- Да, Коди говорил, что у Питера есть какая-то необычная книга. – закивала Лиззи.
- Я полагаю… Нет, я уверена, что это и есть Свод душ. Но это не вся проблема. Ох, надо зайти издалека, надеюсь ты сможешь понять. В общем, давным-давно среди Хранителей реальности был один человек, Уоллис Бёрнем. Хотя Хранителям фамилии ни к чему, почему-то я его запомнила. Впрочем, это не так и важно. Уоллис был Хранителем недолго. Дело в том, что в какой-то момент он начал активно вмешиваться в собственную реальность. Влиять на нее. Это было недопустимо, и, разумеется, остальные Хранители собирались его сместить, однако найти его так и не удалось. Он сбежал, скрылся в одной из реальностей. И я боюсь… Небеса, как я боюсь, что Питер и есть Уоллис! Что он скрылся именно в этой реальности, украл Свод душ, чтобы теперь влиять на нее здесь. Воплотить свой план здесь, Аманда! Я должна остановить его.
- Ох, это действительно ужасно. – Лиззи глядела на Валери сочувствующим взглядом, а во время ее монолога даже успела осторожно взять девушку за руки, и Вэл, поддавшись эмоциям, едва сдерживала слезы. Ее секрет был известен только одной живой душе – Мишелю Нордеку, нашедшему в свое время приемника, и оставившего пост Хранителя своей реальности. И, пускай они стали близкими друзьями, и Мишель искренне старался помочь девушке решить эту, без преувеличения, катастрофическую проблему, а довериться кому-то еще стало необычайным облегчением. И холодные пальцы Лиззи ощущались такими освежающими, и даже ее черные глаза пестрили добротой. Правда пестрили, но не более нескольких секунд, поскольку вскоре сменились былым равнодушием, и холодок пробежал по женской спине, заметив такую скорую смену настроения. – Но вопрос остается прежним. Я вам зачем?
- Помоги мне вернуть Свод и избавиться от Питера! – взмолилась Вэл.
- Не интересует. – не думая отрезала Лиззи.
- Твоя вселенная под угрозой, как же ты не поймешь?
- Да, это так, но по чьей вине? – холодно заметила девушка. – Вэл, дорогая, вот так беспечно перекладывать ответственность на других людей, это несколько… Бестолково.
- Ты невозможна! – Валери вскочила с кровати и начала рассекать комнату беспокойным маршем.
- Ты повторяешься.
- Неужели тебе не надоело жить под чужой личиной? – женский крик начал отскакивать слабым эхом от стен. - Скрываться от Питера? Я видела, сколько шрамов он оставил на тебе, не отрицай!
- Не буду. – спокойно ответила Лиззи. Поначалу ее забавляла чрезмерная энергичность собеседницы, но к тому времени девушка стала откровенно уставать от нее, и хотела поскорее закончить разговор. – Повторю в очередной раз – что требуется от меня?
- Твоя способность. – Валери, наконец, замерла посреди комнаты. – Твоя личность. Личность Элизабет Уилсон. Питер не знает тебя, не знает, что ты Хранитель, что ты Аманда. Ты сможешь подобраться к нему, найти слабость, одурачить…
- Предлагаешь вернуться в логово зверя, откуда я чудом спаслась?
- Умоляю тебя, Аманда!
- Хорошо. – вдруг выпалила Лиззи, отчего Валери едва не упала на колени. – Но ты придумаешь другой план.
- Какой план? – ужаснулась девушка.
- Меня не волнует. Посоветуйся с Мишелем, с Коди, да хоть с самим Адамом Бейли. До тех пор я буду оставаться частью «ЧКО», чтобы не потеряться, чего ты, я вижу, чудовищно боишься. И, учитывая срок, на какой ты оставила свой пост, советую тебе поторопиться. Благодетели редеют быстрее, чем я могла предположить, и подобраться к Питеру позже уже может оказаться невозможно.
Тяжелая голова упала в объятия прохладной подушки, звонкий стук каблуков скрылся за дверью, где ему неожиданно начал вторить еще один, тихий. Элизабет Уилсон глядела в маленькую щель штор, через которую пробивался легкий летний ветерок, и молилась небесам, лишь бы вернуться в тот сон, из которого ее так бесцеремонно вырвали.
***
Освещенная комната скрывалась от шумной улицы темными шторами, уходящими подолом в пол. Небесно-голубые стены после смерти своей хозяйки вернулись в былому виду – они были увешаны плакатами, картинами и рисунками, которые девушка так и не выкинула. Ослушалась старшего брата и просто-напросто спрятала их на верхней полке шкафа, вместо того, чтобы избавиться. Большая кровать терялась за слоем разбросанной поверх одежды, письменный стол в углу был завален книгами и тетрадями, не так давно аккуратно разложенными на полках и в ящиках. Адам Бейли годами отучал сестру от беспорядка, но стоило ей покинуть его, как он вдруг ощутил себя самым одиноким человеком на планете. Комната Ребекки Бейли, чистая и опрятная, более не вызывала мужской улыбки. Нет, в том виде, в каком Адам хотел ее лицезреть, она была чужая, бесхозная, пустая. Не было ничего, что могло бы являть собой память о любимой сестре, и Адам сам не заметил, как начал наводить здесь хаос. Сейчас эта комната была единственной во всей квартире, где мужчина чувствовал себя спокойно, где он чувствовал себя дома.
Единственной действительно чужой вещью была пробковая доска, купленная не так давно, и прицепленная к стене на гвоздь. Это была доска безумия, как однажды сам назвал ее Адам, совсем невесело рассмеявшись. Она была завешана клочками бумаги, измятыми документами, и красными нитями – последние были своего рода данью уважения многочисленным детективным сериалам и фильмам, излюбленным Беккой. Смысл всего этого вороха бумаг кружился вовсе не вокруг, как можно было бы подумать, очередного отброса общества – какими Адам и занимался. Нет, красные нити искали схожесть меж двумя удивительными и совершенно далекими от Адама девушками: Элизабет Уилсон и Амандой Лори. Доска правда выглядела безумно, мужчина прекрасно это понимал, но не мог, никак не мог остановиться. Их схожесть казалась ему неоспоримой, и он отчаянно искал новые зацепки, в каких можно было бы уличить обеих девушек. Лишь один угол, пускай и был связан с ними, являл иные мотивы. Этот угол был посвящен Благодетелям, покойному Хэймсу Миккилману, спасшему на первой и последней для Ребекки облаве Валери Блиц, и загадочному Коди Такеру, спасшему в тот же роковой день самого Адама.
Мужчина проводил у этой доски каждую свободную минуту, выматывая себя раздумьями и чтением дневника Хеймса до такой усталости, что дойти до собственной кровати уже казалось достижением. Вот и сегодня Адам просидел над исписанными страницами до самого утра, и, едва солнце прокралось теплыми лучами в щель меж плотных штор, уставший и раздраженный покинул квартиру. Он направился в штаб «ЧКО», в который позавчера ввалился с обессилевшей Лиззи. Адам отчаянно ждал ее пробуждения, и по-настоящему ликовал, когда женские глаза открылись под крики его и Вэл. Ликовал, разумеется, только внутри, сохраняя в лице непоколебимое спокойствие, присущее его обычному виду. С того момента, как Вэл вышвырнула его из мед-части, он измывался над боксерской грушей, выжидая, когда девушка позволит ему навестить принесенную гостью.
- Ты кто такая? – обрушился Адам вопросом на девушку, едва войдя в комнату.
Лиззи ухмыльнулась, услышав мужской голос. Она сидела на своей кровати, и лишь на мгновенье окинула его взглядом, после чего спешно вернула внимание открытому окну. Красные волосы были собраны в небрежный крошечный пучок, а нежно-розовая футболка, одолженная Валери, туго обтягивала худой торс.
- Не уверена, что существует ответ, способный тебя удовлетворить. - хмыкнула девушка.
- Элизабет Уилсон, - тонкая папка глухо упала на изножье кровати, и из неё тотчас выплыл одинокий, исписанный всего на одну третью часть листок. - Тысяча девятьсот девяносто третьего года рождения. На твоём имени не числится ни страховки, ни медицинской карты, ни трудовой книжки, ровно как диплома или хотя бы аттестата. Таких тощих личных дел я, буду честен, никогда не встречал. Про тебя не известно совершенно ничего, а потому спрошу ещё раз. Кто ты такая?
Чёрные глаза, не моргая, глядели на мужчину спокойно, даже насмешливо. Девушка не беспокоилась, что её раскрыли, что она попалась на своей лжи. Ей было все равно.
- Призрак. - в конце концов она пожала плечами.
- Призраками становятся, чтобы скрыться. - прищурился Адам. - От чего скрываешься ты?
- Тебе этого знать не обязательно.
- Я хочу, чтобы ты вступила в наши ряды. - кровать скрипнула, когда Адам опустился на край, упершись руками в матрац. - Я возглавляю "ЧКО" или полностью "Частную Компанию Очистки". Мы занимаемся отловом наркоторговцев и стремимся полностью избавить мир от этой дряни. Врать не буду, работа опасная, но в тебе нет ни страха, ни жалости.
- Я бы не была так уверена в последнем. - вставила свое слово Лиззи, однако Адам словно ничего не слышал, и продолжил.
- Я видел, как ты разделалась с Роном. Твои навыки нам подходят. Ты нам подходишь. Мы же, в свою очередь, готовы обеспечить твою безопасность и помочь тебе скрываться так долго, как только это будет возможно. И вот поэтому обязательно, Элизабет. Мне обязательно нужно знать, от чего ты скрываешься.
- Безопасность. - рассмеялась девушка. - Такую же безопасность, какую вы обеспечили моим соседям в тот вечер? Все могло бы кончится совершенно иначе, если бы там появилась не я.
- Если бы ты не вмешалась... - начал было шипеть Адам, но быстро притих под слывшим укором женским взглядом.
- Вы должны были решить эту проблему на месте, не вынося её за пределы опасной зоны. Ваша некомпетентность сыграла злую шутку как с вами, так и со мной, Адам. Подобного рода безопасность мне не требуется, вот уж спасибо.
Мужчина распалялся с каждым её словом. Он распалялся просто под её ехидной улыбкой, девушке даже не обязательно было открывать рот. Никто не смел разговаривать с ним в таком тоне. Даже его команда. Лиззи была права, он это понимал, но легче от этого не становилось, так же, как не становилось легче от отчужденности персоны, к которой он по неведанным причинам желал приблизиться. Элизабет видела его насквозь, и не могла не кичиться своей победой, как вдруг мужские ладони, сжимавшие секунду назад хлипкую ткань, расслабились, а ноздри перестали яростно раздуваться.
- Тогда помоги нам. Помоги больше не допустить подобного. Тебе, я вижу, это по силам.
- Не интересует. - по слогам отчеканила Лиззи.
- Чем же тебя подкупить?
- Ничем.
- Всех можно подкупить. - мужчина покачал головой. - Чего ты хочешь?
- Хочу жить в одиночестве у подножия какой-нибудь горы какого-нибудь необитаемого острова. - девушка наигранно возвела глаза к небу.
- Так ты от людей бежишь? - вскинул бровь Адам.
- От их кончины.
- Наркотики убивают, Элизабет. Неужели мама тебе не говорила?
- Я была тихим ребёнком, - Лиззи пожала плечами. - Так что подобные темы не поднимались.
- Вот как. - одними глазами улыбнулся Адам. Девушка постоянно лукавила, говорила небрежно, и у него не было причин верить хоть одному её слову, но он хотел. Правда хотел верить, что она не играет с ним, что она не лжет. - С твоего позволения я бы провел вам обеим воспитательную беседу.
- Непременно возьму тебя с собой, когда в следующий раз наберусь храбрости ступить на городское кладбище.
Чёрные глаза моросили холодом. Лиззи отвела взгляд. Её длинные пальчики невольно начали гладить ногти, и не переставали до самого конца разговора. Быть может она сама этого не заметила, зато заметил Адам, и едва сдерживал себя, чтобы не схватить девушку за эти беспокойные руки.
- Хорошо, я согласна. Но у меня есть встречное условие. - нашлась Лиззи, отчего серые глаза на мгновенье округлились, но быстро приняли былой вид. - Вы не станете никого убивать. Насколько бы сволочной не была ваша цель, вы оставите её в живых и предадите на суд властям.
- Мои ребята не привыкли работать так чисто, так что исполнение этой части тебе придётся взять на себя, Элизабет.
- Лиззи. - поправила его девушка, протягивая перевязанную бинтами кисть.
- Джокер. - принял рукопожатие Адам, и не смог сдержать искренней улыбки, заметив вскинутую женскую бровь. - Считай это вторым именем. А теперь расскажи, от чего нам следует тебя охранять.
- Ваша сфера деятельности едва ли пересечется с моими страхами, так что позволь этому призраку оставить свои секреты при себе.
- Сдаюсь. – Адам поднял руки, принимая поражение, и уже у двери обернулся. – Но я надеюсь, что однажды ты все расскажешь. Можешь вернуться домой, познакомишься со всеми позднее.
- Когда мне явиться?
- Я найду тебя.
- Не сомневаюсь. – пробурчала Лиззи, вспоминая, как он, нарушив слово, нашел Аманду. Лиззи сказала это негромко, однако Адам услышал, и от ее укоризненного тона мужское сердце кольнуло так, что искать ее уже не казалось такой уж хорошей идеей.