8.
Тихие, но быстрые шаги разносились по коридорам. Платье приятно шелестело, но этот звук перебивало громкое сердцебиение, которое слышала только девушка, которой оно принадлежало. В мыслях творится самый настоящий хаос, но это не мешало брать верх над ситуацией. Лишь страх мог остановить, но девушка отчаянно верила в то, что бояться нечего. Сделав глубокий вдох, она завернула за угол. Сулаки стояли по обе стороны покоев шахзаде, вселяя страх. Они защищали шахзаде от ненужных гостей и принимали лишь тех, кого хотел видеть Осман. Гордо вскинув голову, девушка прошла к дверям и постучала. После короткого, но строго «да», ей захотелось сбежать, но не стоило поддаваться минутным слабостям в миг, когда может решиться судьба. Двери пред ней распахнулись, и она ступила в покои, опустив голову и сжав руки в замок.
— Нурбахар-хатун?! – Осман был удивлен увидеть перед собой девушку, которую не звал и даже не думал видеть в своих покоях.
Его взгляд упал на дверь, затем на наложницу, что стояла перед ним, опустив голову.
— Кто тебе дал право ослушаться меня?
Он был зол и растерян. Дела в гареме велись неправильно. Как только не стало матери Османа, некому стало учить девушек уважению. Многие будто бы обезумели, желая... власти.
— Любовь... и только она правит мной, когда я думаю о вас. Каждый прожитый день я молю Аллаха, чтобы он позволил мне быть около вас. – Шептала девушка, желая коснуться шахзаде. — Сердце рвется на части, когда вы отвергаете меня. Я пообещала вам проливать только слезы счастья, но... нет счастью места в моей душе. Я никогда бы не позволила себе подобного поведения, если бы не Айка-хатун. Она...
— Довольно. – Холодно произнес Осман, глубоко вздохнул и подал руку Нурбахар.
Она растерянно взглянула шахзаде, после чего мягко взяла его руку в свои и наклонилась, оставляя легкий поцелуй на его ладони. Тепло его тела, аромат кожи и взгляд – все это принадлежало Нурбахар в этот вечер. За свое поведение она будет наказана, но возможно и то, что шахзаде простит ее. Она хотела, чтобы он знал насколько сильна ее любовь и насколько искренни чувства, но боялась выразить их. Осман в праве прогнать ее, но он не торопился. Его пальцы аккуратно, почти невесомо коснулись ее щеки. Шахзаде не хотел обижать Нурбахар, также как и не хотел обижать Айку. Он не мог понять, как отец мог любить его мать и мать Рамли-султан, но может он был слишком мал, чтобы видеть ненависть женщин? Теперь ему придется жить с чувством неопределенности.
— Я не хочу прогонять тебя, но впредь, ты должна уважать мой выбор. Тебя же учили этому. – Проговорил Осман, глядя на растерянную девушку. — Взгляни на меня.
Нурбахар осмелилась поднять взгляд на шахзаде и тихо выдохнула. Он был прекрасен. Его глаза... в них хотелось тонуть. Смотря в них, Нурбахар понимала, как сильно влюблена. Она готова была пойти на всё, лишь бы он был рядом с ней. Жила ради его глаз и улыбки. Не было ничего прекрасней его речей, обращенных к ней, но он так мало говорил с ней, будто это было не нужным. Если бы судьба дала хоть маленький шанс быть счастливой рядом с ним, Нурбахар бы использовала это. Но шахзаде видел в ней отвергнутую девушку, которую когда-то обидел своими речами.
Ей хотелось обнять его. Просто прижаться к его широкой груди, услышать, как бьется его сердце и раствориться в этом звуке. Но шахзаде молчал. Он будто бы проверял на прочность фаворитку. Смотрел на то, как она мучается, знал как сильна ее любовь, но молчал.
— Что вас тревожит? – тихо спросила она, неторопливо следуя за шахзаде на балкон.
Осман был удивлен такому вопросу. Он был уверен, что тщательно скрывает свои волнения и страхи, но как она узнала, увидела это? Оперевшись обеими руками на перила, шахзаде прикрыл глаза и тяжело выдохнул. «Доверить свои страхи лишь тому, кому можно доверять...» – пронеслось в его голове. Но он не знал можно ли доверять ей? Девушке, что всю жизнь провела подле него. Той, кто не сможет дышать без него. Той, кто смотрит на него с обожанием. Той, кто посвятила ему жизнь. Нурбахар стояла рядом с ним, пытаясь заглянуть в его глаза, в то время как он с обожанием смотрел на город и думал стоит ли открывать свою душу этой девушке. Она терпеливо ждала. Прохладный ветер развевал ее волосы и полы платья, оставлял после себя на коже мурашки и пытался подтолкнуть фаворитку к шахзаде. Подтолкнуть в его теплые объятия, чтобы она с упоением насладилась ими. Нурбахар стояла, обхватив себя за плечи и продолжала наблюдать за шахзаде. Он будто бы замер, неустанно глядя на то, как неторопливо засыпает город... его владения, его народ, который примет его, как только скончается султан Ибрахим.
— Все они... – шепот Нурбахар ласкал слух шахзаде, он молчал и слушал, не сводя взгляда с города. — Все они знают, если с Повелителем что-то случится, то вы их не оставите. Каждый человек, в каждом доме спит спокойно, и вам не о чем беспокоиться. У вас есть все, что нужно будущему падишаху. У вас есть сила, есть ум... Ваши речи мудры, а помыслы чисты. Все, что вам нужно, так это перестать сомневаться... Я уверена, что когда-то и ваш отец был также молод. Или вы думаете, что вы первый султан, который волнуется пред предстоящим титулом? Вам нужно сбросить все тяготы с себя... я передам, чтобы вам подготовили баню.
Нурбахар поклонилась, бросила взгляд на шахзаде и собиралась уходить, но он не дал ей этого сделать. Его рука крепко ухватила ее за локоть, и Осман мягко притянул девушку к себе. Он понял, ей можно доверять. Не нужно лишних слов, чтобы она понимала его. Хватало лишь взгляда, чтобы понять друг друга. Может быть он и правда был слишком глуп, когда отверг ее? Может и так, но теперь все может стать по-другому. Стоило прислушаться к сердцу.
***
— Открывайте двери! – приказала Айка, подойдя к покоям шахзаде, но сулаки не спешили этого делать.
Они переглянулись между собой, после чего один из них ответил:
— Шахзаде не один. Ступайте обратно.
— Не один?! Кто у него?
— Сказали тебе, обратно идти. Идем. – Диль-калфа взяла наложницу под руку и буквально силой потащила обратно.
Злость и ненависть – два чувства, которые волнами накатывали на девушку, пока она шла по коридорам обратно. Кем занят Повелитель – было ясно. Айке не пришлось долго думать, чтобы понять это. Нурбахар не было в гареме, а значит она была у него. Как посмела? Шахзаде хотел видеть другую девушку рядом с собой этой ночью, но фаворитка все испортила. Нужно было немедленно избавиться от нее, и Айка не зная к кому обратиться, решила сделать все самостоятельно.
Только девушки в гареме погасили свечи и легли спать, Айка покинула стены дворца. Сложно было не попасться на глаза кому-либо, но даже это у девушки получилось, и совсем скоро она быстрым шагом шла по улицам города. Каждый уголок, каждая улочка и лавка были знакомы ей, но никто не должен был узнать ее. Никто не должен был видеть, что она покинула стены дворца. Если шахзаде узнает об этом, то ее место навсегда останется за пределами дворца султана. Она столько лет шла к тому, чтобы жить в гареме, чтобы быть рядом с шахзаде, и теперь, когда ее мечта почти сбылась, какая-то девка хотела отобрать все.
Натянув капюшон сильнее на голову, Айка шагнула в сторону домов, где когда-то проводила каждый вечер. Она знала кто сможет и обязательно захочет ей помочь. Остановившись у одной из дверей, девушка взглянула по сторонам и тихо постучала, боясь, что ей не откроют. Но не прошло много времени, как дверь открылась, и Айка увидела высокого мужчину. Черная борода блестела в свете свечи, что он держал в руке. Взгляд был испуганным и непонимающим, в то время, как девушка втолкнула его в дом и закрыла за собой дверь. Задув свечу в его руках, Айка сняла с головы капюшон и выдохнула, после чего улыбнулась.
— Как же сложно до тебя добраться, Шахир. – Произнесла она, глядя на мужчину в полной темноте.
— Айка? Твой отец сказал, что ты отправилась во дворец... Это не так?! О, Аллах! Он услышал мои молитвы! – девушка видела, как в глазах Шахира сверкнула радость.
Он обнял девушку, уткнувшись носом ей в шею и глубоко вздохнул запах. Смесь масел, дорогих угощений и богатства – вот что он чувствовал, и Айка знала на что и когда нужно надавить, чтобы добиться желаемого. Ее руки ласково очертили его крепкие мускулистые плечи, губы оставили мокрый след на щеке, а тихий вздох дал мужчине понять, что что-то произошло.
— Не пускают меня обратно, Шахир. Говорят, что... нужна я им там. – Скорбным голосом произнесла Айка, не отбирая рук с плеч мужчины. — Ага, что не пускает меня, должен понести наказание. Ты же понимаешь, что можешь мне помочь? Ты мне поможешь, Шахир? Как только я избавлюсь от аги, мы сможем быть вместе. Я вернусь на базар, мы родим маленького мальчика, станем одним целым. Аллах будет радоваться за нас.
— Это опасно, Айка. Здесь в городе ты можешь творить, что хочешь, а там... Всевышний отведет от тебя беду, но если султан узнает о твоем поступке? Велит немедленно казнить! Моя жизнь без тебя – не жизнь вовсе.
— Ты ранишь меня. Разлука с тобой камнем лежит на моей душе... – отпустив плечи мужчины, Айка прошла к двери, вновь надевая капюшон на голову. — Мне будет не хватать тебя... Я буду молить Аллаха, чтобы он дал нам возможность увидеться вновь. Если ага не погубит, если беда пройдет мимо, мы обязательно увидимся вновь, Шахир.
Мужчина уверенно шагнул к возлюбленной, обхватил ее стройное тело крепкими руками и прижал к себе. Он любил ее и не мог позволить, не мог допустить, чтобы кто-то обидел ее. Его губы отыскали ее, и девушка поддалась ему. Любовь может все, если научиться ей пользоваться. Айка умела. Жизнь научила добиваться всего словом, но если не получалось словом, в ход шла любовь. Шахир был глуп и слишком влюблен, чтобы видеть нрав девушки. Он готов был на все, лишь бы она была рядом, но каждый раз у них не получалось быть вместе. Айка покидала его. Уходила навстречу приключениям и сложностям, но мужчине это нравилось. Он был рад, что его возлюбленная была умной и сообразительной, в то время, как другие девушки не думали ни о чем, кроме семьи и детей.
— Шахир... мне нужно возвращаться, – прошептала Айка в последний раз целуя его губы. — Мне нужен яд... всего лишь бутылек и уже через несколько дней мы будем любить друг друга и день, и ночь, и никто не сможет нам помешать.
— Моя душа рвется к твоей вот уже столько лет. Я так надеюсь, что совсем скоро наши души сольются в одно целое в вечном танце...
— О, мой свет! Мое счастье, я обещаю, что это последний раз, когда мы расстаемся.
Мужчина отошел, какое-то время он искал заветный бутылек, а когда нашел сразу же отдал его Айке. Она бережно спрятала его в рукав и взглянула на Шахира, стараясь говорить, как можно ласковее и нежнее.
— Да пошлет Всевышний нам сил и терпения. – Надевая капюшон проговорила Айка, после чего вышла на улицу и быстрым шагом направилась в сторону дворца.
Ее напугал шум. Она уже подходила к воротам, когда завидела толпу людей с факелами. Они стояли и что-то обсуждали. Пройти мимо незамеченной не получилось бы даже при большом желании. Страх остаться на улице заставил Айку быстро придумать новый план. Если не получалось вернуться во дворец так, как она вышла, стоило найти другой способ. Быстрым шагом девушка направилась вдоль стены, ища еще одни ворота, которые вели прямиком в гарем. Их никто не охранял, потому что девушки даже не думали покидать дворец.
Найдя их, Айка навалилась на них всем весом, чтобы открыть, как вдруг услышала у себя за спиной:
— Она нашла вход! Скорей сюда!
По спине пробежался холодок. Девушка не оборачиваясь кинулась во дворец, по дороге сбрасывая плащ. Она бежала прямиком в гарем, стараясь все же не топать слишком громко, но Ахмед-ага услышал. Он вышел из своих покоев, щурясь. Сонный и помятый. Его глаза не сразу уловили бегущую по коридору фигуру.
— Айка-хатун, стой! – строго скомандовал он, быстрым шагом подходя к ней и хватая за рукав. — Не спится?! Что ты тут делаешь?
— Там... там... – она не могла отдышаться, чтобы рассказать о том, что люди скоро будут во дворце, но Ахмед-ага уже услышал голоса.
— О, Аллах! Убереги... – только и вымолвил он, отпуская руку девушки и быстрым шагом возвращаясь в покои.
— Ахмед-ага, нужно рассказать! Нужно... нужно... – говорила Айка, пройдя за евнухом.
— А откуда ты узнала о том, что кто-то проник во дворец? Что ты делала на улице, когда все спали?
— У нас нет времени, чтобы это обсуждать. Нужно рассказать шахзаде! Я скажу ему! – она хотела броситься бежать, но Ахмед-ага схватил ее за руку.
— Возвращайся в гарем! Я сам со всем разберусь.
Айка кивнула, спеша поскорее вернуться в постель. Она не хотела, чтобы кто-то еще знал, что ночью ее не было в гареме. Но Гульгюн-калфа успела это заметить, и ей нужно было дождаться утра, чтобы рассказать все шахзаде или госпоже.