Узы бесконечности

Пройдя глубже в нутро каменных стен, она думала лишь о нём. Перед массивными дверями, не потрудившись постучать, Элария толкнула створку. Она была тяжела, как и прежде, но её руки знали этот вес — слишком часто приходилось открывать этот вход в чужой мир.

Как и ожидала, за столом никого. Лишь груды бумаг, сорванных порывами ветра из распахнутого окна, плавно кружились в воздухе и падали на пол — будто сам хаос и усталость хозяина вырвались наружу. Элария подошла к окну, вдохнув тёплый, пыльный воздух. Взгляд скользнул вдаль — город под ногами казался завораживающе неподвижным. На секунду уголки её губ дрогнули в почти забытой улыбке.

Но, обернувшись, она увидела его. Белое одеяние, тяжёлая цепь через плечо, длинные волосы, отливающие светом. Его золотые глаза встретили её с мягкой, тёплой улыбкой. Она лишь коротко хмыкнула и прошла мимо, как сквозь тень.

Он выдохнул, принимая её холод, и с кривой игривой ухмылкой спросил:
— Всё ещё держишь на меня обиду?

Ответа не последовало. Элария утонула в мягком диване, позволив себе расслабиться. Он подошёл ближе, опустился напротив и протянул ладонь.
— Держи.

На ладони — цепочка с голубым сапфиром, камнем цвета глубокой зимы.
— Что это? — её голос прозвучал как недоверчивый скол льда.
— Украшение. Единственное в своём роде. Я... купил его для тебя.
— С каких пор ты стал таким щедрым?

И всё же пальцы сомкнулись на цепочке. Она повертела её, словно пытаясь прочитать скрытое в камне.
— Где достал?
— Мне её принесли сами.
— Наш многоуважаемый отец святых... на чёрном рынке?

Он усмехнулся, проведя рукой по белым, почти сияющим волосам.
— Ты же знаешь, я там просто так не появляюсь. Искал кое-что... и, быть может, ты узнаешь об этом позже.
— Поняла, — её голос был ледяным, и он уловил это, но не стал отвечать.

— Надеюсь, ты не злишься, — его тон стал мягче, но под ним шевелилась привычная насмешка. — Не могу рассказать, что именно искал... но могу сказать другое.

Она приподняла бровь.
— Слушаю.

— Я нашёл место, где хранится Проклятая Колода Таро.

Ветер за окном стал резче, словно комната откликнулась на эти слова.

Элария погрузилась в воспоминания. Когда-то, в забытые эпохи, боги подарили людям священную карту — не просто пророчество, а свет, сотканный из нитей времени и сияния звёзд. Она вела правителей, спасала героев, отводила смерть. Но сила, рождающая судьбу, не могла не привлечь тьму. Бездна проникла в её сердце, звёздные нити почернели, а благословение стало язвой. Теперь каждое предсказание сбывалось... но его исполнение оборачивалось болью, и боль была неотвратимой.

— С тех пор её зовут Проклятой, — тихо сказала она.

Айзек продолжил:
— У колоды есть законы, о которых мало кто знает.
* Живое пророчество — выпавшая карта тут же начинает менять реальность.
* Оковы выбора — сопротивляясь предсказанному, ты лишь приближаешь ужас.
* Пожиратель душ — карты питаются жизнью того, кто слишком часто ими пользуется.
* Зов судьбы — владелец чувствует тех, чья жизнь связана с колодой.

Он замолчал, вглядываясь в её лицо.
— Но однажды колода... нарушила свои законы.

— Когда она оказалась в руках Моргана, — задумчиво произнесла Элария, — она не выполнила выпавшее предсказание. И не забрала жизнь. Значит, есть закон, о котором мы ещё не знаем.

— Но Морган — дитя Тьмы. Разве в нём были жизненные силы? Он был рождён от чёрного тумана...

Элария нахмурилась.
— Бездна и чёрный туман — не одно и то же. Они идут одной тропой, но их корни разные.

Они оба замолчали.

— Мы не можем строить догадки на пустых словах, — наконец произнесла она. — Надо увидеть колоду своими глазами.

Айзек прищурился.
— Ты что-то задумала.
— С каких пор ты забыл, как обращаться к старшим? — холодно отрезала она.

— Это было раньше... — попытался возразить он.
— Теперь — иначе.

Его губы дрогнули, но он сдался:
— И что ты хочешь сделать с картами?

Её взгляд стал острым, и он едва заметно затаил дыхание.
— Ты с ума сошла...

***

Луна стояла высоко, застыв среди чёрных облаков, но Элария так и не легла спать. Она сидела за письменным столом, уткнувшись взглядом в экран смартфона, словно пытаясь вычитать там ответ на вопрос, который не давал ей покоя. Холодный лунный свет стекал по её волосам серебристым водопадом, заставляя их сиять в полумраке. Её глаза были устремлены куда-то в пустоту комнаты, но тишина, казавшаяся неестественной, давила всё сильнее.

Не выдержав, она поднялась и вышла на балкон. Снаружи тишина была ещё плотнее, будто весь город замер, подавленный собственными снами. Яркий свет луны выхватывал из темноты крыши, дорожки и тени деревьев, придавая им зловещую чёткость. Элария устроилась на перилах, глядя на ночной город, когда ощутила... взгляд. Чужой. Знакомый.

Она медленно перевела глаза к саду. Среди деревьев стоял силуэт — неподвижный, чёрный, как вырезанный из самой тьмы. Она прищурилась, пытаясь разглядеть лицо, но лунный свет словно намеренно прятал его за маской теней. Ветер поднялся, холодный и насмешливый, будто шепча: жалкая... смотри, как ты бессильна.

Взгляд незнакомца прожигал её — долгий, неотвратимый, наполненный ненавистью. Ей казалось, что он знает каждую трещину в её душе. И вдруг... он исчез. Так же резко, как появился.

Её пальцы сжались на перилах. Она быстро осмотрела окрестности, скользя взглядом по каждому кусту, каждой тени... но замерла. Не потому что нашла его — наоборот.

Он был за её спиной. Близко. Слишком близко.

Каждая мышца в её теле напряглась. Не делая резких движений, она взяла в ладонь маленький кинжал, спрятанный в складках одежды. Молниеносно развернулась, и лезвие, блеснувшее в свете луны, остановилось у лица мужчины. По острию медленно стекала капля крови.

Его это не смутило. Наоборот, уголки его губ дрогнули в довольной улыбке. Поняв, что это не враг, Элария опустила кинжал, пряча его обратно, но голос её был холоден:
— Хватит уже появляться так внезапно.

— А твоё чутьё стало острее, — лениво заметил он.

— Было бы странно не заметить того, кто стоит так близко, — она сузила глаза.

Он поднял руки, словно сдаваясь, и с той же кривой ухмылкой продолжил:
— Неужели возбудилась? Ну... неудивительно. Я ведь чертовски красив.

Элария усмехнулась, наклонилась к его уху и шепнула почти беззвучно:
— Ты ещё не дорос.

Он отстранился, уже смущённый, машинально потирая шею:
— Нельзя использовать такие приёмы, Эва.

— Может, это ты не умеешь держать себя в руках, Дэян, — её тон был мягким, но в нём прятался яд.

Он усмехнулся в ответ, но в его глазах мелькнула тень:
— Чёрт... я надеялся, ты не заметила.

И тут же — ещё одна фигура. Слишком откровенно одетый для холодного весеннего вечера, он сидел на перилах, скрыв лицо под тонкой тканью.
— Учись лучше, — произнёс он тихо. — Себя этой дешёвкой не обманешь.

Мужчина перед Эларией растворился в воздухе, а она повернулась к Дэяну, её голос стал низким и угрожающим:
— Не смей больше повторять этот трюк.

— Боже, не пугай моё бедное сердце, — он схватился за грудь и театрально опустился на колени. — Так ведь можно остаться без сердца.

Она ничего не ответила.

— Раз уж я здесь... пойдём, выпьем, — без приглашения он вошёл в её комнату.

Элария последовала за ним, прикрыв балконную дверь, и, делая вид, что не замечает окружившей дом тишины, сдержала улыбку: в замке не осталось ни одного живого, кроме тех, кто посмел нарушить её покой.

Дэян открыл бутылку и, наливая густую красную жидкость в бокалы, спросил тихо, но с насмешкой:
— Ты заметила?

— Разве это не твоих рук дело? — её взгляд был пристальным.

— Я не настолько неуклюжий.

— Тогда кто?

Тишина распласталась между ними. Они переглянулись, затем оба медленно перевели взгляд на дверь. Дэян, наконец, подал ей бокал и опустился на диван.

— Каждый раз одно и то же... — устало выдохнула Элария, делая первый глоток, ощущая, как вкус вина обжигает язык.