Нордейлия: Запретная Любовь

Академия Нордейлии учила не только словам.
Она учила молчанию.
Здесь важно было замолчать вовремя, стать незаметной, ходить тихо.
Шум принадлежал лишь избранным.

---

— Хочешь знать, как здесь всё устроено? — спросила Миранна, когда мы вышли на задний двор, за старую башню.
— Устав — это лишь фасад. Реальные правила нигде не написаны.

Она присела на скамейку и достала яблоко. Листья кружились в воздухе, а серая тень падала на мостовую.

— Формально есть совет, кураторы, преподаватели.
Но почти каждый из них слушается "королей школы".

— Даже учителя? — я неуверенно спросила.

— Особенно учителя, — усмехнулась Миранна. — Потому что если ты испортишь с ними отношения — можешь забыть о месте в университете, стажировке или даже в жизни за стенами академии.

— Кто они?

— Сейчас их трое, — сказала она, внимательно глядя на меня.

— Первый — Кайр Эванс. Его зовут Мрачным принцем.
Он старший в семье, настолько богатой, что их герб висит в зале Совета.
Он почти не говорит, но если скажет — всё вокруг замирает.
Учителя даже понижают голос, когда он в аудитории.
Он не командует — он влияет молча.
Ты не замечаешь, как начинаешь делать то, что он хочет, пока не становится слишком поздно.

Я представила его — высокий, в зелёной форме, с ледяным взглядом, от которого хочется дышать тише.

— Его сестра — Лара Вилтон. У них разный отец, но в крови у них один лёд.
Она красива так, что на секунду хочется замереть.
Но за её глазами — нож, завернутый в бархат.
Она знает каждую фамилию, каждую ошибку.
Если она решила, что тебя не существует — значит, тебя не существует нигде.

— А третий? — прошептала я.

Миранна хмыкнула:

— Ной Равен. Полная противоположность.
Блондин с синими глазами и улыбкой на миллион. Вечный флирт.
Он может заставить смеяться даже ректора.
Но за лёгкостью скрывается власть, которую он не показывает открыто.
Он богат, его семья владеет медиаканалами и акциями в Совете.
Он притворяется шалуном, но на самом деле — хищник.

— Они друзья?

— Нет, — сказала Миранна. — Они — ось, вокруг которой крутится школа.
Иногда сотрудничают, иногда молчат друг о друге.
Но если тебя заметит хотя бы один из них — ты либо поднимешься, либо исчезнешь.

---

После уроков я шла по пустому коридору, пытаясь собраться с мыслями. Вдруг рядом послышался тихий шорох.

— Ну, что, новенькая, — раздался игривый голос с мягкой улыбкой, — тебя ещё не съели, значит, я вовремя.

Я подняла глаза и увидела его.

Высокий парень с золотистыми, слегка растрёпанными волосами, словно он только что прошёлся по ветру. Его синие глаза сияли, холодные и манящие, как лёд под солнцем — хранящие тайну, которую он никому не выдаст.

На лице играла лёгкая, озорная улыбка — будто он знает больше, чем говорит. Скулы были чёткими, кожа ровной светлой тональности.

Он был в форме академии, но с неповторимым стилем — галстук чуть расстёгнут, рубашка приоткрыта на пару пуговиц, и казалось, что он совсем не спешит быть таким, как все.

— Ты что, стал моим личным стражем? — спросила я с лёгкой усмешкой, стараясь скрыть замешательство.

— Личный страж? — он пожал плечами. — Скорее тот, кто знает, где в этой школе спрятаны все ловушки.

Я прищурилась:

— И как тебя зовут, герой?

Он наклонился чуть ближе, голос опустился почти до шёпота:

— Имя? А зачем тебе знать имя того, кто скоро станет самым большим секретом в твоей жизни?

Я улыбнулась — честно говоря, мне это даже понравилось и немного взволновало.

— Запомни, — продолжил он с лёгкой усмешкой, — в этой школе не всё так просто. Если хочешь играть — придётся учиться флиртовать и прятать карты.

Он загадочно улыбнулся и отошёл, оставив меня стоять с лёгким покалыванием и кучей вопросов.

---

— Значит, «самый большой секрет», — усмехнулась я, слегка наклоняясь вперёд. — Не слишком ли высоко ты себя ставишь?

Он улыбнулся ещё шире, чуть прищурился:

— А кто сказал, что я высоко? Просто играю на своих условиях.

— А что, если я не хочу играть? — спросила я, чувствуя, как в груди просыпается вызов.

Он сделал шаг ближе, голос стал тише, но в нём звучала искренняя заинтересованность:

— Тогда приготовься к тому, что игра выберет тебя сама. И правила станут гораздо жестче.

Я посмотрела ему в глаза, пытаясь прочитать хотя бы намёк на правду.

— Ты часто оказываешься прав?

Он пожал плечами и с лёгкой улыбкой ответил:

— Довольно, чтобы меня слушали. И достаточно редко, чтобы оставаться загадкой.

Я чуть наклонила голову, улыбаясь в ответ:

— Значит, ты — загадка, которую мне придётся разгадать.

— Вот именно. И я с нетерпением жду, когда ты начнёшь.

Он снова улыбнулся, кивнул мне и легко удалился по коридору, оставив меня с кружением мыслей и необъяснимым ощущением, что эта встреча — только начало.