Глава 24
- Я не позволю себе ни того не другого.
- Значит, мы договорились?
Он поднял на нее темный, оценивающий взгляд:
- Мы поженимся , как только все будет улажено .
- Ты это имел ввиду , когда говорил о ребенке? - прошептала она , только когда им принесли второе блюдо, поскольку до сих пор не могла поверить, что он согласился с ее требованиям.
- Да, радость моя. В этом моя выгода от нашего договора.
Конечно, смешно об этом говорить в таких обстоятельствах , но Мэй почувствовала боль от столь холодного и расчетливого заявления. Чонгук говорил и вел себя так, будто во что бы то ни стало хотел ее заполучить. При этом было совершенно ясно , что руководствуется он все же рассудком , а не чувством. Если вообще можно говорить о его чувствах. Мэй возмутила его убежденность , что рождение наследника - вполне приемлемое условие в любом соглашении.
После ужина Чонгук настоял на том, что отвезёт Мэй. Он вывел ее из отеля, деликатно поддерживая за плечи. Она немного успокоилась:
значит, он не потребует немедленной демонстрации большей близости от женщины, на которой только что согласился жениться.
На полпути, осведомлённый, что Сьюзи сейчас находится у отца , Чонгук изменил маршрут и направил лимузин в больницу.
- Чем скорее мы все расскажем твоим родителям , тем лучше. Твой отец будет не так сильно волноваться , - уверенно объяснил он.
Мэй унизило, что мать восприняла их сообщение с нескрываемым восторгом. Уж слишком явно богатство жениха ее дочери сняло все прежние возражения против их брака. Мэй глаз не могла поднять на Чонгука , но одобрение и облегчение в затуманенных глазах отца убедили ее , что она сделала все правильно.
По пути в Винтервуд Чонгук посвятил ее в свои планы насчёт дома и его небольшой перестройки.
Он собирался оборудовать на первом этаже квартиру специально для родителей.
- Разумеется, в их распоряжении будет весь дом, когда там не будет нас.
- А где мы будем?
- В основном в Венеции , но мне от деда досталась и другая собственность .
- Я и не знала, что у тебя был богатый дедушка , - призналась Мэй.
- Со временем все расскажу.
Чонгук поднял руку и очень осторожно заправил ей за ухо выбившуюся светлую прядь. Потом, не сводя с нее блестящих глаз, медленно склонил красивую голову. Мэй осталась неподвижной, только крепко зажмурилась, когда почувствовала беспокойное тепло в бедрах. Он медленно провел губами по ее губам.
- Я очень хочу тебя, прелесть моя. Скажи матери, что мне никакая потрясающая свадьба не нужна. Скажи, что я оплачу любые счета, но все должно произойти в следующие две недели. К ее услугам весь штат моих служащих. Мне не терпится. Я обращусь за специальным разрешением. - Он пальцем приподнял ее подбородок, положил руку ей на бедро. От мысли, что он теперь может позволить себе что - нибудь большее , Мэй тут же напряглась. - И разумеется, теперь мы можем не ждать свадьбы, чтобы разделить ложе , - добавил он , выпрямившись. - Но ведь ты хочешь, чтобы я подождал, правда?
Мэй ответила дрожащим шепотом:
- Д..да - да , хочу.
- Я и так уже долго ждал красавица моя. Когда я тебя, наконец, получу, то продержу в постели не меньше месяца, - хрипло пообещал Чонгук.
Ее охватила тоска. Она знала, что скоро он разочаруется в ней и, наверное, возненавидит. Мэй вспомнила , как пять лет назад с нетерпением ждала близости с Чонгуком, старательно скрывая опасение, что ему от нее нужен только секс. Теперь она должна это опасение одолеть, как и одолеть страх перед дальнейшим. Она должна желать близости с ним и не бояться его страсти. Она должна набраться веры в него - веры, надежной, как зыбучий песок..
- Что случилось? - строго заметил Чонгук, перемену в ней.
- Ничего.
Мэй повернулась, чтобы взглянуть на него. Лунный свет, проникавший через заднее стекло , подчеркивал прекрасные черты жестокого лица. Впервые за все прошедшие долгие годы ей захотелось прикоснуться к мужчине по собственной воле. Ей захотелось погладить этот высокомерный нос, скулы, губы. Но всему свое время..
Уолли Ли внимательно следил за тем, как Мэй в свадебном платье спускается по ступенькам. Платье было классического покроя. Его выбрали специально, чтобы маленькая фигурка невесты не затерялась в кружевах и оборках. Платье облегало грудь и талию Мэй, а потом расширялось и переходило в пышную юбку. На забранных наверх волосах, серебряная тиара держала короткую вуаль.
- Ты словно с картины сошла, - сообщил ей гордый отец, и глаза его наполнились слезами. - Не понимаю, почему мать думала, что тебе не хватит вкуса выбрать
подходящее свадебное платье и ты наденешь что - нибудь невероятное.
- Может быть , из - за Тэда, - коротко объяснила Мэй. - Но ведь ты знаешь, так захотел Чонгук.
В уголках глаз старика появились смешливые морщинки.
- Наша мама не любит , когда ей противоречат.
- Как и Чонгук, - вздохнула Мэй и подумала об ожесточенных спорах,
длившихся две недели.
А как обрушились на нее родители Тэда, когда им стало известно, что она снова выходит замуж! Мэй решила стойко выдержать неодобрение пожилой пары, однако мать ее такой терпимостью не отличалась. К сожалению, и Чонгук обладал не большей терпимостью к взглядам, отличным от его собственных. Он решил, что будет вести себя так, будто ее первого брака не было вовсе, и с ходу наложил вето на гражданскую церемонию , на которую Мэй собиралась надеть костюм в пастельных тонах. Несколько раз Мэй приходилось примирять Чонгука и Сьюзи, которая требовала отодвинуть срок свадьбы , чтобы превратить это событие в нечто не забываемое для местного общества. За всю свою жизнь Мэй не крутилась так, как за эти две недели.
Чонгук улетел в Италию на несколько дней, чтобы получить разрешение на брак, и терзал ее по телефону распоряжениями, как будто она была его служащей , а не невестой. Почти все ее имущество, в том числе и из мастерской , было упаковано и отправлено в Венецию. Мать хотела после свадьбы устроить пышную вечеринку, но Чонгук настоял, что жених и невеста во второй половине дня сразу отправятся в Италию. Клео, должным образом привитая , а перед путешествием получившая микрочип , ещё утром улетела в итальянский дом Чонгука.
" Ли транспорт" все ещё оставалась на плаву. Более того, был введен в действие новый склад - хороший знак грядущего расширения. В эти же две недели в результате длительных дебатов родителей с архитекторами были согласованы все переделки в Винтервуде. Уолли и Сьюзи , внесшие значительный вклад в проект их новой квартиры, с радостью согласились переждать ремонт в отеле Чонгука за его счёт. Он также распорядился вернуть прежних садовника и домоправительницу , чтобы те следили за владениями, пока само семейство Ли отсутствует . И наконец, в качестве заключительного аккорда в новой пьесе для их семьи станет операция на сердце, которую проведут отцу в частной клинике.
Мэй подписала брачный контракт. В нем были оговорены все детали. Вплоть до отказа от содержания в случае ее неверности сумм, которые она может тратить на поездки и путешествия. Если у них появится ребенок, то она обязуется жить в Италии, даже если их брак разрушится. Любой ее грех, какой бы она не совершила, повлияет на содержание бракоразводного документа и даже на ее собственное содержание. Сумма его поражала, и Мэй без разговоров все подписала. Если Чонгук выполнит все обещания.. Больше ей от него ничего не нужно.
Но сейчас, по пути в церковь, Мэй замирала от ужаса. Это была та же церковь , в которой она так и не появилась пять лет назад...
Чонгук категорически отказался выбрать другой храм.
На ступеньках была построена красная дорожка - очевидно, постарался кто - то из штата Чонгука. И таких "дополнений " было множество. Великолепные цветы украшали чуть не каждый дюйм довольно скромной церкви.
Едва Мэй ступила под своды старого здания, откуда ни возьмись появилась толпа фотографов. Она увидела Чонгука у алтаря , и все ее волнение разом пропало. В элегантном сером костюме он выглядел великолепно. Темные глаза не отрываясь смотрели на нее. Ему явно понравилось ее платье, и Мэй почувствовала облегчение.
( Ну вот и свадьба. Ещё бы любви в этой паре не помешало бы)