Глава 8. Шах и узел
В доме семьи Чхве, за ширмами из рисовой бумаги и стенами, натёртыми маслом кедра, царила тревожная тишина. Но стоило лишь закрыться дверям, как она сменялась шёпотом. Шёпотом, полным страха.
— Он не дурак, он что-то подозревает, — дядя, Чхве Ёнхан, потирал ладони, словно пытаясь стереть с них невидимую вину.
— Король всегда подозревает. Но если он начнёт действовать — мы пропали, — тётя, Чхве Миран, держала чашу с женьшеневым отваром, но не пила. В её голосе звучала сталь.
— Нам нужен союз. Кто-то, кто снова укрепит нас во дворе. Кто-то, с кем не посмеют поступить опрометчиво.
— Девушка. Из семьи Ким. Их младшая — та, что воспитывалась при дворце. У неё спокойный нрав, хорошее происхождение, и старшая сестра замужем за министром обрядов.
— А Джусон? — Ёнхан поморщился. — Он — меч, а не перо. Даже если он согласится, он...
— Он не должен соглашаться. Мы сделаем так, чтобы это казалось честью. Ради семьи. Ради долга. Мы знаем, на какие струны давить.
---
Письмо с приглашением Джусону отправили в тот же день.
---
— Женитьба? — Джусон смотрел на дядю и тётю, как на чужих. — Мне двадцать три. Я едва вернулся из северного гарнизона. Мне некогда искать платьев для чужих дочерей.
— Это не прихоть, — Миран натянуто улыбнулась. — Это благословение. Семья Ким — основа двора. Их дочь — благонравна и обучена искусствам. К тому же, ты глава рода.
— Это был мой отец, — Джусон отступил на шаг. — Я — солдат.
— Ты — наследник. И если откажешься... — Ёнхан сжал веер, не раскрыв. — Ты выставишь нас перед королём как неблагодарных и дерзких. Подумай.
Молчание повисло между ними, тугое, как струна на арбалете.
---
Позже той же ночью, Джусон долго стоял у колодца в саду. Вода была чёрной, как чернила на письмах, что он никогда не отправлял. Он смотрел в своё отражение и не видел себя.
"Ты должен", говорили ему всю жизнь. "Ты обязан."
А сердце — молчало.
Молчало, пока не появился тот голос... неоткуда... "Помолчи немного, и я услышу твой шаг."
Он не знал, чьё это было обещание.
Но знал, что невеста из рода Ким — не его путь.
Помолвку назначили на следующий месяц — неофициальную встречу в доме семьи Ким. Её родители уже заговорили с придворным астрологом, подбирали "благоприятную дату" и рассыпались в улыбках при каждом упоминании имени Чхве Джусона.
Он же — оставался молчалив.
— Ты хотя бы поговори с ней, — сказала Миран, в очередной раз подсовывая под дверь его покоев свиток с родословной невесты. — Она скромна, хорошо воспитана. И не такая уж дурнушка.
Он не ответил. Только отложил свиток в стопку с другими, не разворачивая.
---
В ту ночь он пригласил к себе военного писца, с которым служил на севере.
— Ты умеешь подделывать почерк?
— Зависит от цели, — писец склонил голову. — Это дело дворцового наказания?
— Это дело свободы, — ответил Джусон. — Напиши письмо от моего имени. К брату госпожи Ким.
---
Письмо получилось коротким и до оскорбительного вежливым:
"Благодарю за честь быть выбранным в союз с вашей уважаемой семьёй. Но не чувствую себя достойным столь великой ответственности перед столь безупречной невестой. Прошу прощения и покорно прошу пересмотреть решение, не запятнав имени рода."
Джусон лично передал письмо курьеру, отправляя его ночью, через чёрный ход.
---
Ответ пришёл уже через день — гневный, размашистый, с печатью Ким Намгюна.
"Позор! Отказ после предварительного согласия — плевок в лицо семьи, покровительствующей вам!"
В ответ тётя Миран разбила чашу о пол, а дядя бледнел с каждой минутой.
— Что ты натворил? — прошипел он. — Король узнает!
— Я спас нас, — спокойно сказал Джусон. — Если брак нужен ради политического союза, ищите другого претендента. Я не игрушка.
Он вышел из комнаты, оставив их в тишине, полной страха. Но в груди у него впервые за долгое время было легко.
Он выбрал себя.