Принц Оружия

Лиана

Лиана пыталась смыть уже запекшуюся кровь с разбитой губы, одновременно прикидывая, сколько времени уйдет на восстановление. Принимать новый бой, когда все слабые места на виду, она не станет, но средств для уплаты койки в этом замшелом пристанище катастрофически не хватало. Придется либо идти на риск, либо воровать.

«Впадина» вообще не отличалась высокими зарплатами. Но это был единственный клуб города, где не спрашивали имен и званий, так как закону Идрешского королевства владелец не уделял должного внимания. Гвардейцы спускали здесь все свои отпускные абсолютно по той же причине: и персоналу, и посетителям было глубоко плевать, генерал ты или куртизан. Эта старая, хлипкая и провонявшая сигаретным дымом лачуга надежно прятала секреты своих постояльцев.

Лиана обвела взглядом помещение, куда вернулась. Пара солдат хохотала в отдаленной части бара, облапывая очередную куртизанку. Несколько простых рабочих сидели за круглыми столиками и делали ставки на сегодняшних бойцов. Их места располагались точно вокруг квадратной выбоины, где пятерка смельчаков — жадных до звона монет или просто бедных — пытались развлечь публику. Эту забаву клуб слизал со старого пастушьего метода, когда в яму для отходов с озлобленными и голодными крысами швыряли больных овец или коз. Оголодавшие грызуны сжирали животное за несколько минут, идеально утилизируя отравленное болезнью мясо, а пастухам не надо было разводить муторные погребальные костры или рыть могилы.

Теперь, по сути, в той же яме, только обшитой деревянными досками, на захудалом ринге за жизнь боролись люди. Правда, с недавнего времени девушка стала безразлична к чужим страданиям. Она плохо разбирала людские эмоции, часто путая наглость с любопытством, а ярость — с болью. Собственная же душа теперь не воспроизводила абсолютно никаких всплесков — ровная водная гладь, и ни малейшего колыхания течения. Мир перестал быть красочным, но Лиана и не помнила его таковым.

Вероятно, по этой причине она и застряла в шумном вонючем трактире, сражаясь за горсть практически не имеющих ценности монет.

Девушка за баром, у которого Лиана сидела все это время, шлепнула на стойку скудный мешочек.

— Нынче получилось не так зрелищно, — пояснила она, наливая новую пинту пива. — Мало крови, не слышно хруста костей.

— Моих? — холодно переспросила Лиана.

В ответ ей только ухмыльнулись, пожав плечами, мол, делай как знаешь, но суть не изменится: чем больше страданий, тем выше плата.

Взяв заработанное, Лиана поднялась со стула и поспешила на второй этаж. Там располагались комнаты для тех, кому некуда идти или кто вообще не способен уйти. Все-таки выпивка здесь была крепкая.

На полпути девушку остановили четверо гвардейцев, стеной выросших в проходе между перилами навесных балкончиков для просмотра боя и задернутыми ширмами столиков для приватных бесед. Она повернула голову вправо, где за мутной тканью грязной кулисы сидел, закинув ногу на ногу, мужчина, очевидно, неместный.

Лиана еще раз оглядела гвардейцев. Синие мундиры с рукавами, расшитыми ярко-голубыми нитями, и перчатки в тон. Они все из Эйспильского государства. Осторожно, взвешивая каждый шаг, девушка зашла за ширму и, положив одну руку на талию, обвела другой окружающее пространство.

— Долго организовывали все это? — сверкнув зелеными глазами, уточнила она.

— Около недели, — покачав головой, ответил мужчина. — Ты не особо пряталась.

— И к чему мне прятаться? Считаете, Вы способны меня напугать? — усаживаясь за стол, продолжила девушка.

— Это я и хочу выяснить, — подавшись вперед и положив локти на стол, изрек он.

Лиана понятия не имела, кто был этот человек и чего он хочет. Но столь уверенная речь выдавала его как призрака ее прошлой жизни.

— Если у вас есть что предложить, я слушаю, а иначе — не тратьте мое время.

— А ты, видно, занята? — Ухмыляясь, он положил подбородок на сцепленные в замок руки. — Мне хватило и столь короткого промежутка времени, чтобы предложить решение нашего маленького недопонимания. Или ты становишься исключительно моей «Легкой Смертью», или гвардейцы швырнут тебя в тюрьму за побег и тучу прошлых прегрешений.

— Я предположу, что мне больше подходит вариант номер один, — со всё тем же безразличием осматривая зал, отозвалась Лиана.

Стать чьей-то марионеткой — не самая потрясающая идея, но ведь степень рабства определяется условиями. Он сможет обеспечить ей лучшее существование — она примет правила игры.

— Смышленая девочка. Впрочем, к твоей чести, это тебе было присуще и в прошлом.

— Давайте представим, что началась моя загробная жизнь. А мертвецы, да будет вам известно, ей не особо-то дорожат.

Он рассмеялся, но Лиане это показалось лишь уместной актерской игрой. Точно некто под театральной сценой подсказал ему действие первого акта пьесы.

— У меня есть предложение или задание — зови как угодно. Ты убиваешь для меня одного ничем не примечательного человека.

Он достал из лежащей рядом груды свитков самый тонкий и протянул девушке. Переполняемая сомнениями, Лиана развернула папирус. Это был крайне детализированный рисунок ее будущей цели. Уже немолодой мужчина с выкрашенными сурьмой слегка вьющимися волосами и исключительно бледной кожей. Он был одет в черный мундир, расшитый темными синими линиями, напоминающими волны.

— За столь крупную рыбу «ремесленники» берут двойную плату, — сворачивая папирус обратно, ответила девушка.

— Я тебя услышал. — Мстительная улыбка растеклась по его лицу.

Пока за ней суетились гвардейцы, она успела оценить привлекательность своего нового старого знакомого. Такой же синий мундир, только распахнутый в манере совершенной мужской небрежности; лодыжка одной ноги лежит на колене другой; руки он разложил на спинке дивана. Темные серо-голубые глаза блестели безумством. Какая-то часть внутри Лианы явно оскорбилась его полным контролем над ситуацией и абсолютным отсутствием страха. Иссиня-черные волосы торчали, подобно еловым иголкам. Казалось, подходить близко уже опасно: один такой шип проткнет мышцу насквозь.

Ширму отодвинули, и внутрь вошел один из карауливших выход солдат, он нес подобие клетки. Полностью укрытая кожей, та шаталась в разные стороны и шипела, лишь рука гвардейца не давала существу внутри возможности напасть.

Но клетка Лиану не интересовала, её дезориентировала реакция сосбтвенного организма. Сердце принялось отсчитывать шаги выплясываемых куртизанками танцев, вены вздулись, а кровь в них вспенивалась, прожигая изнутри. Даже при всем желании девушка была не в состоянии оторвать глаз от этой клетки, нечто в ее глубине желало этой боли и продолжало поднимать температуру тела.

— Было крайне сложно заманить его сюда, — цокнул мужчина и, приказав своему солдату катиться прочь, сдернул с клетки кожаную накидку.

Внутри, подобно урагану, прыгал и рычал небольших размеров дракон. Зверь пустил струю огня в своего мучителя, но тот лишь отстранился, и теперь грязный диван, пропитанный потом и элем, горел, словно факел.

Лиана же не могла отвести взгляда от трепещущего существа. Ее вены жгло, сердце било по ребрам с оглушительной силой. Дракон остановился, и его темные зеленые глаза вперились в девушку. Не прошло и минуты, как каждая клеточка внутри Лианы загорелась, подобно злосчастному дивану. Океан эмоций, до этого около полугода поддерживавший ровный штиль, взвился цунами к небесам. Ее заволокли чувства неукротимой боли, страха, неподдельного ужаса и потери. Желудок свело, а кости, кажется, начали плавиться.

Дракон улюлюкал своей победе. Лиана же свалилась на пол, корчась в судорогах боли и царапая ногтями деревянный пол. Если бы девушка не пренебрегла сегодняшним завтраком, ее бы давно уже вывернуло прямо на дорогие ботинки подошедшего мужчины. Глаза заполонил туман слез, но ей удалось сфокусировать свой взгляд на нем.

Солдаты вновь набросили кожу на клетку с драконом и понесли того прочь.

Лиана наконец смогла сделать свободный вдох, не отрывая глаз от стоявшего перед ней мужчины. Ей не удалось разобрать эмоций, но мимика его лица явно указывала на несостыковку в тексте нынешнего спектакля. Правда, эти сомнения живо заполонила ядовитая, но знакомая ухмылка. Это явно сулило ей мириады проблем. С таким видом люди обычно подписывают документ о массовой казни.

— Что это было? — хрипя и задыхаясь, спросила Лиана, пытаясь подняться с липкого пола.

— Даймон, — садясь обратно за стол, начал он. — Твой даймон.

Может, девушка была не способна даже вспомнить, находится ли она в родной стране, но истории об этих существах путешествовали по миру уже больше тысячи лет. Никто не знал, сохранились ли они или же это народный вымысел. По легендам, их даровали лучшим ассасинам Ефленского государства. А это значило...

— Ты была одной из лучших, — ответил мужчина на крутящиеся в ее голове вопросы, — пока во время штурма Ефлена не «погибла», а твоего даймона не посчитали утопленником.

— Судя по всему, ошибочно, — сказала она, вставая.

Это объясняло ее потрясающие рефлексы на поле боя. Когда Лиана очнулась несколько недель назад, не понимая, кто она и кем была, в уличной драке вдруг выяснилось, что постоять за себя для нее не является проблемой. Бой вышел больше интуитивным, нежели осмысленным. Однако после этого происшествия девушка нашла способ зарабатывать на хлеб чем-то, помимо воровства, и пока была этим довольна.

— М-да. Как видишь, он хранит в себе огромную часть твоей души, недаром все-таки их называли зеркалами. Он — твое отражение.

— Значит, если я выполню заказ...

— Ты его больше не увидишь, — кивнул мужчина. — Никакой боли, никакого сожаления, никаких слез. Ты вольна оставить его под моей опекой и жить без любых эмоций

Лиана тут же вспомнила все чувства, пригвоздившие ее желудок к полу.

— А если нет?

— Я его выпущу. Без хозяина они дичают, превращаются в сущий ночной кошмар, вечно скитающийся по свету в попытках вернуться к своему ассасину.

— Идет.
Раздумья не требовались.

Мужчина вновь ухмыльнулся. Девушка определила его улыбку как злорадно-ехидную. Он встал, бросив на стол еще какие-то бумаги, и подал знак своим гвардейцам.

— Это разрешение на пересечение границы Эйспила, аванс на оружие или любые другие затраты и адрес твоего нового дома. На выполнение у тебя есть месяц, все нужно подстроить как естественную смерть.

А вот это плохо. Брови сами собой сошлись на переносице, пока она выискивала возможные пути выполнения этой задачи.

Верно истолковав ее замешательство, мужчина кивнул.

— Все должны решить, что это была смерть от старости или возрастного заболевания. Никаких кинжалов или стрел, иначе сделка тут же аннулируется. Ясно?

— Ясно, — холодно бросила в ответ Лиана.

Он схватил свое лощеное пальто из рук одного гвардейца, вышел из-за ширмы и затерялся среди толпы.

Девушка еще раз взглянула на рисунок. Это будет сложно, крайне сложно. Но теперь ей не придется терпеть смрад «Впадины» или незаживающие побои только ради хлеба и разбавленного эля.

Лиана вышла и направилась в свою комнату в последний раз за этот месяц, только одна мысль все еще пульсировала.

Чем же этому мужчине так насолил Эйспильский король?